И всё потому, что ты мой герой

В студенческих общежитиях было уже довольно поздно. Десять часов пробило совсем недавно, и большинство студентов из театральной или танцевальной команды на предстоящем культурном фестивале уже давно отправились спать. В конце концов, занятия начинались рано и ярко, а это означало, что те, кто всё ещё спорил в общей комнате, должны были пожалеть о том, как мало они проспят утром. — Я не буду играть, если ты выберешь эту дрянную музыку. — прорычал Бакуго, отвергая ещё один выбор Джиро. — Тебе нужно, чтобы я играл на ударных, не так ли? Выбери что-нибудь другое. Группа уже час или около того пыталась воззвать к взрывному блондину. Киришима, Серо и Мина остались, хотя бы для того, чтобы уговорить своего друга просто послушать подходящую музыку для фестиваля, но он этого не сделал. Тодороки, Урарака, Иида, Тсую, и Изуку, которые держались поблизости, чтобы не разбудить своих одноклассников, застонали от его упрямства. Наконец, дойдя до конца своего остроумия, Джиро с разочарованным вздохом закрыла ноутбук. — Бакуго, я действительно не знаю, как тебя урезонить. Нам нужно выбрать несколько песен, которые подходят для посещения семей, а также соответствуют теме мероприятия. Если у тебя нет каких-то оригинальных песен и музыкальных листов для нас, чтобы узнать, значит мы должны найти, уже доступными в интернете бесплатно. — Мы не собираемся уничтожать другие классы, будучи какой-то дерьмовой кавер-группой! — Чувак, ты же не можешь ожидать, что она сможет просто написать несколько песен с нуля.— Выругался Каминари, когда Изуку медленно встал и вышел из комнаты. Зеленоволосый парень (или лучше мальчик? хд🙃) поднял палец, показывая, что вернется через минуту. — Чтобы сделать песню, нужно много работать. Тут и сама мелодия, и разные инструментальные партии, и написание текстов, и возня со словами, и многое другое. Даже если бы у неё были какие-то идеи в голове, был бы случай, когда пришлось бы транспонировать части для всех наших инструментов. — У меня это неплохо получается, — призналась Джиро, — но сейчас у меня нет времени писать песни. Оригинальные произведения требуют времени. Бакуго открыл рот, чтобы пожаловаться, сидя на одной из кушеток, но тут его внимание переключилось на что-то другое. Изуку только что вошел, держа свой собственный ноутбук рядом с собой, с застенчивым выражением в глазах, когда он снова уселся на диван, на котором сидели его друзья. — Что у тебя там, Мидория? — Спросила Мина, склонив голову в замешательстве. — У тебя есть какое-то предложение? Серо покачал головой. — Хорошо, что ты пытаешься помочь, но Бакуго здесь, по-видимому, только хочет играть оригинальную музыку. Я всё равно сомневаюсь, что он прислушается к твоим предложениям. Вы двое не очень-то ладите. При этих словах Изуку встретился взглядом с Бакуго, и на лице Мидории появилась легкая улыбка. С тех пор как они поссорились некоторое время назад, они более или менее ладили. Они помогали друг другу в учебе, подталкивали друг друга, когда тренировались, и выслушивали предложения друг друга по улучшению. В глазах других могло показаться, что они наконец-то научились терпеть друг друга, но для Изуку он был уверен, что они друзья. Такое развитие событий сделало его счастливее, чем он когда-либо признавал. — Я, эм, вообще-то иногда пишу песни? — К большому удивлению своих одноклассников, Изуку заявил об этом. — Ни за что! — Воскликнула Урарака. Тсую склонила голову набок. — Ты никогда раньше не упоминал об этом, Изуку. Честно говоря, я никогда не считала тебя человеком, пишущим песни. Изуку смущенно отмахнулся от них. — Я… это не так уж и важно! На самом деле это просто хобби; я даже не настолько хорош. В детстве у меня было много увлечений, и музыка всегда звала меня, поэтому я попробовал свои силы в ней, когда приходило вдохновение. Я скачал бесплатную музыкальную программу в интернете, которая позволила мне создавать виртуальные инструменты некоторое время назад. Другая форма программного обеспечения позволила мне добавить другие звуки, чтобы смешать слои и даже разместить текст песни вдоль трека. Я мог бы добавить свою песню, но у меня никогда не хватит смелости записать её самому. Мой голос не совсем подходит для пения. Джиро задумчиво посмотрела на него, всё ещё удивляясь менее известному увлечению своего одноклассника. —Какой жанр музыки ты пишешь? — Все виды. Идеи просто приходят мне в голову, и я стараюсь создавать их как можно лучше. Музыкой, которой я хотел бы поделиться с вами, это скорее тема, а не жанр. — Он неловко потер затылок, — песни, которые я написал о героях? Некоторые из них из средней школы, а другие я сделал совсем недавно, особенно с тех пор, как приехал в UA. Поэтому они будут нуждаться в работе, я уверен. Слушающий герой жестом пригласил Изуку присоединиться к ней, где она сидела вместе с Яойорозу и Каминари. Тот подвинулся, чтобы сесть между гитаристами, и Изуку поблагодарил его за то, что он освободил место. Как только он сел рядом с Джиро и вытащил папку с надписью «следы Героя», её глаза расширились от осознания того, что он написал намного больше, чем показывал. Почему он не упомянул об этом раньше? — Ты хочешь, чтобы я просто прошелся по ним один за другим? Есть только шесть, так что это даст тебе хорошую идею, если ты хочешь использовать любой из них. Конечно, если понадобится, я могу поработать над ними, чтобы сделать их длиннее, так как они все довольно короткие. У некоторых из них есть дополнительные строки и припевы, которые я просто никогда не имел мотивации добавить, но я уверен, что смогу сделать это за пару часов, если ты в конечном итоге захочешь использовать эти песни. Мина нетерпеливо всплеснула руками. — Прекрати болтать и просто выбери что-нибудь уже! Неизвестность убивает меня. Токоями вздохнул. — Терпение — это добродетель, Ашидо. — Какая разница! Слегка покраснев, Изуку нажал на одну из своих песен, музыка, которая играла, застала всех врасплох тем, как хорошо она была написана. Он легко мог бы стать автором песен или художником, если бы захотел. — Эй, Деку? Музыка великолепна, но как мы узнаем, как звучит песня без текста? — Урарака спросила после примерно тридцати секунд. — Я никогда не записывал эти слова.… — Почему бы тебе не спеть их для нас прямо сейчас? Тебе не нужно ничего записывать, Изуку. Подпевания прямо сейчас должно быть достаточно, чтобы дать нам общее представление о том, как они должны звучать. Изуку нервно покачал головой. — На самом деле я не певец, Урарака. Я просто поставлю себя в неловкое положение. — Чувак, ты не можешь быть хуже меня.— Вмешался Киришима. — Никто из нас тебя не осудит, — поддержал его Тодороки. — Ну, может быть, Бакуго, но если он это сделает, то ответит передо мной. — Это была угроза, половинчатый ублюдок? Я… Прежде чем Бакуго успел вскочить с дивана и наброситься на Тодороки, Изуку сдался, хотя бы для того, чтобы заставить всех вернуться на диван. — Я думаю, что смогу спеть. — смущенно согласился он. — Постарайтесь не судить песню слишком строго, если мой голос испортит её; имей в виду, что Джиро будет петь, если ты захочешь использовать песни. Его одноклассники прекратили любой разговор, когда Изуку приостановил песню, прежде чем снова возиться на диване. Через несколько секунд он уже сидел прямо, сделал несколько глубоких вдохов и мысленно приготовился. Как только он собрался возобновить песню, его глаза загорелись пониманием. Мгновение спустя он включил музыку. Когда он пел, его голос был тихим, но напряженным, чтобы петь немного выше, чем он обычно говорил. — А-а-а, — начал он, каждый раз неуверенно повышая голос. — Будет победа. Да-да-да, уоооооа. — Последний звук держался дольше, чем все предыдущие, а это означало, что как только он его обронил, то сразу же запел следующую часть. — Как получилось, что я единственный, кто всегда сталкивается с ураганом? Тогда я думал, что всё это так бессмысленно, так одиноко. Но всё начало меняться. Мы становимся ближе день ото дня. Вместе мы сможем взлететь и погнаться за всеми этими мимолетными мечтами. Урарака шептала что-то Ииде, который вместе с остальными одноклассниками изумленно смотрели на своего друга. — Деку очень хорошо поет, правда? Ты слышишь, как хорошо он умеет модулировать свой голос? Тодороки молча ущипнул себя. — Я определенно не сплю, — пробормотал он себе под нос, слушая своего друга. — Ты найдёшь ответы, если будешь искать рай, искать рай. Но это ложь, почему всё не может быть так просто? Но сейчас самое время доказать, что мы живы. Рискни, никогда не знаешь наверняка. Ну же, пошли. Он перестал смотреть на ноутбук, как и прежде, застенчивые глаза смотрели на удивленные лица друзей на долю секунды, прежде чем вернуться к экрану. — Мы снова плачем, но пытаемся доказать, что можем справиться с этим. Я знаю, что мы будем подниматься над этим каждый раз. Я возьму тебя за руку. Да, мой друг, на этот раз ты не одинок. Итак, поклянись в своем сердце — в своем сердце — в своем сердце, — повторил он, — не сдавайся. Да-да-да, да-да-да, уоу — будет победа. Музыка стихла. С прерывистым вздохом Изуку слегка улыбнулся, протянув руку к его лицу, чтобы почесать щеку. — Это было нормально? Я знаю, что некоторые из более длинных нот, вероятно, звучали ужасно, а некоторые части я представлял себе резервным, акцентирующим голосом для акцента, что я не могу сделать в одиночку. Мне пришлось пропустить несколько строк, которые, к сожалению, тоже перекрывали основные. Но я надеюсь, что это прозвучало не так уж плохо. Друзья недоверчиво уставились на него. Многие из них открыли рты, чтобы осыпать его похвалами, но, к всеобщему ужасу, Бакуго резко встал. Это движение привлекло всеобщее внимание, особенно Изуку, который смотрел на своего друга детства с нарастающим страхом. — К-Каччан? — Он заикнулся, когда блондин почти стащил Каминари со своего места рядом с Изуку. В следующую секунду он плюхнулся на то место, где только что стоял гитарист, и с яростным выражением на лице перевел свои огненно-красные глаза на зеленые. Их близость также вызвала волну жара, пробежавшую по щекам Изуку. «Он ведь так близко. Почему он так пристально смотрит на меня? Это почти как в тот раз, когда он прижал меня снаружи в конце нашей ссоры, что привело нас к задержанию. Его рука не касается моего лица, и он едва касается меня, но я всё ещё чувствую покалывание. Тьфу, Возьми себя в руки, Деку!» Неловкое напряжение, возникшее в комнате, нарастало до тех пор, пока Бакуго наконец не заговорил, его голос был нехарактерно спокоен. Было странно слышать его грубый голос, говорящий так… небрежно. — Я думаю, что такой ботаник, как ты, может быть хорош в чем-то подобном. Какие еще песни у тебя есть, меломан? Сыграй одну из них со сложной перкуссией, если она у тебя есть. Несмотря на шок, вызванный просьбой Бакуго, Изуку пришёл в себя быстрее, чем остальные обитатели комнаты. Они гадали, куда же подевался настоящий Бакуго. — О, хорошо. Думаю, у меня есть несколько таких же. Хм, вот, — сказал он, нажимая на другой файл. — «Герои» Он прочищает свой голос и начинает петь вместе с музыкой, как только она начинается. — Всё, что меня окружает, не оставляет меня, мне больше ничего сказать. Представь себе это, и ухватись за него; он чувствует себя так далеко, — заиграл приятный гитарный рифт, который вызвал пик внимания трех гитаристов с интересом. Партия барабана, которую так любил Бакуго, заиграла, и он удовлетворенно кивнул. — Каждую ночь я просыпаюсь во сне и не могу подойти слишком близко. Я позволил ему ускользнуть. Я могу только спрятаться от всех огней, прежде чем услышу голос, который зовет меня в этот день. Отдавая ему всё, что у меня есть, блуждая в темноте, смогу ли я найти ответ и проснуться новым? Иида наклонился, чтобы шепнуть что-то Урараке, не прерывая друга. — Эти песни действительно говорят о его характере, верно? Люди всегда отождествляют музыку с песней души. Его слова — это звуки его чувств; Что если ему не удобно делиться чем-то таким личным? — Я не думаю, что он вообще стал бы петь, если бы действительно беспокоился об этом. В конце концов, мы его друзья, мы практически семья. Он нам доверяет. — Всё, что меня окружает, не оставляет меня, мне больше ничего сказать. Вообрази его, ухватись за него; он кажется таким далеким. Должен ли я всё это выбросить, если это означает, что я могу пересечь черту? Все громко кричат об этом, даже если я один. День и ночь я буду побеждать в битве, теперь я могу идти дальше. Даже если я упаду и потеряю всё, я сам себе герой. Я знаю, что стану чем-то новым. Изуку закрыл глаза. — Я пролью все свои слезы и отброшу все свои страхи. Даже если я не расцвету, разве я для тебя герой? Песня закончилась несколькими сильными нотами, и он выжидающе посмотрел на Бакуго. — Ну и как? — Довольно прилично для тебя, Деку. Я мог бы легко уничтожить эту конечную часть, поэтому продолжай над собой работать. Услышав такой комплимент, Изуку почувствовал, что немного расслабился. Если Бакуго считал, что его песни по меньшей мере посредственны, и он был самым критичным человеком в комнате, чтобы угодить, тогда кому он должен был нервничать из-за разочарования? Его тревога постепенно начала исчезать. — Хорошо, Каччан. Этот следующий имеет больше гитарных бликов, честно говоря, но есть пара отличных барабанных и тарелочных партий, которые тебе могут понравиться. Что касается пения, то это действительно лучше подходит для женского голоса или, по крайней мере, более высокого тона, чем я могу справиться сам. Если мой голос звучит странно с музыкой, это потому, что я не могу так сильно колебать свой голос. — Как называется следующая песня? — Спросила Яойорозу. Изуку с трудом подавил румянец. — Эм, она называется «И всё потому, что ты мой герой» Это, наверное, самая последняя песня, которую я написал. Серо поймал себя на том, что смеется. — Основываясь на этом названии, легко сказать, что это о твоём любимом герое. Всемогущий да? — На самом деле речь идёт не о Всемогущим. — Он быстро отмахнулся, прежде чем начать песню, Не желая отвечать на вопрос, который наверняка будет брошен ему, если он даст кому-то ещё больше времени, чтобы заговорить. С глубоким вздохом он начал выстукивать ритм, остальные его одноклассники слушали авантюрный инструмент, который играл. — Сдаваться никогда не было твоей сильной стороной, потому что ты делаешь это по-своему, и теперь я вижу, что это нелегко, потому что даже ты был несчастен. Его друг детства на мгновение застыл рядом с ним, посылая волну паники. Конечно, для человека было бы очевидно, если бы он написал, что речь идёт о нём. Изуку, честно говоря, не намекнул, что он сдается, но он всё ещё надеялся, что никто не догадается. — Трудные времена, я уверен, что их будет много. Если ты чувствуешь, что просто не можешь победить, — продолжал он, закрыв глаза, чтобы не смотреть на лица своих друзей. Любая эмоция на их лицах будет чем-то таким, что он проанализирует не задумываясь. Он не был уверен, сможет ли справиться с этим, сосредоточившись на хорошем пении. — Я буду там. Сквозь дождь и огонь, я просто хочу быть с тобой. У нас есть только один шанс на жизнь, но я знаю, что ты и я это запомним. Всё, что я знал, это бой, но потом ты появился — теперь я могу летать. Его постукивание пальцами усилилось. — Эй, я молюсь, я кричу небесам молитву из глубины души. Я так рад, что ты наконец здесь, теперь я свободен от всех своих страхов. Эй, я молюсь, я кричу небесам, дай мне сказать это ещё раз. Стоит только взглянуть на тебя, — он чувствовал, как красные глаза сверлят его даже с закрытыми глазами, — и я тоже начинаю верить. Мы достигнем наших в финале. О, так что иди вперед, я последую за тобой.  — Инструментал прошел с возбужденным бормотанием Каминари. — И всё потому, что ты мой герой. Она закончилась ещё одним набором жестких нот, и когда это произошло, Урарака захлопала в ладоши. — Эта песня была такой милой, Деку! Я не могу поверить, что ты никогда раньше не рассказывал нам, как безумно талантлив в музыке. Изуку поморщился. — Я действительно не настолько хорош. В любом случае это просто хобби, вот почему я никогда не упоминал об этом. — Он повернулся к Джиро. — Кстати, тебе понравились гитарные партии? Я думаю, что между тобой, Каминари и Токоями они могли бы очень хорошо выделиться своим пением. Джиро улыбнулась. — Изуку, нам нужно больше общаться. Твоя музыка гораздо более потрясающая, чем ты себе представляешь. У тебя слух музыканта, ты это знаешь? Ты играешь во что-нибудь? — Нет. Если не считать пластиковой губной гармошки, которую я купил в детстве, но однажды сломал, когда случайно наступил на неё, — сказал он со смехом. — Мне больше всего нравится сочинять музыку и писать тексты. Транспонирование — это тоже своего рода развлечение. — У тебя есть песни с более крутыми гитарными партиями? — Спросил Каминари с того места, где он сейчас сидел на полу. Изуку лишь ухмыльнулся, щелкнув по другому файлу на своем ноутбуке, в то время как Бакуго молча следил за каждым его движением. Это было немного подозрительно, но он решил пока не обращать на это внимания. Ему уже было трудно сосредоточиться на тепле, исходящем от блондина от их соприкосновения ног. «Возьми себя в руки, Изуку» — упрекнул он себя. —Эта песня называется «День». Первоначально я написал это до того, как приехал в UA, когда ещё учился в средней школе, поэтому некоторые тексты немного удручают, но я написал часть музыки и текстов после первых нескольких недель здесь. Где-то после инцидента с USJ, я думаю, но до спортивного фестиваля. Имей в виду что эта песня быстрее, чем некоторые другие. Я не знаю, смогу ли я сделать это сейчас, поскольку это требует большой уверенности и объема, и я всё ещё немного нервничаю, но я попробую. Под ободряющие взгляды друзей Изуку собрался с духом, чтобы сразу же включиться в песню. — Ты видишь, как встает солнце, и новый день уже настал. Ты кусаешь ногти, и твои колени начинают дрожать. Пришло время показать им, на что ты способен, и скоро они поймут, что этот день настал! — Последняя нота, которая должна быть пропета долго, громко и с сердцем, вместо этого произносится ниже и без такого большого пинка за ней. Изуку просто не мог заставить себя затянуть голос, как он себе это представлял. — Гитарные и барабанные партии здесь не плохие! — С энтузиазмом прокричал Каминари, перекрывая музыку. — Джиро, мы должны сыграть это. Девушка с пурпурными волосами закатила глаза, но всё же кивнула. — Посмотрим, Денки. — Поздно ночью я слышу, как он бушует. Конец дождю — вот о чём я молюсь и на что надеюсь. Теперь я чувствую давление города. О, как он съедает меня целиком. Так много имен и лиц, бессонных ночей, проведенных в неизвестных местах. И каждый день я иду прямо в великое неизвестное. Я ни в чём не виноват. Я собираюсь занять свою позицию. Ты произносишь моё имя. Я говорю тебе, чтобы ты протянул руку и, наконец, взял меня за руку! — На этот раз он попытался ещё немного повысить голос, когда наконец-то включился в музыку, что застало его друзей врасплох. Их реакция немного смутила его, поэтому он приглушил её до конца песни, чувствуя, как жар заливает его лицо. — Столкновение кулаков — вот что тебя заставит. Ты стиснешь зубы, или они сломают тебя. Пришло время показать им, на что ты способен. Ты ломаешь форму, чтобы показать, что ты не они. Прорвемся ли мы? Я не знаю, не знаю. Колокола звонят, выходи и играй сейчас. Пришло время показать им, на что ты способен. И скоро они узнают, что этот день настал. Киришима и Каминари играли на воздушных гитарах, когда музыка закончилась, стуча головами так неприятно, что Изуку разразился хихиканьем, когда он наконец обратил на них внимание. — Что вы вообще делаете, ребята? — Спросил он между приступами смеха. — Раскачиваюсь, блин! — Рыжеволосый сказал это так, словно это была самая очевидная вещь в мире. — Мы должны сыграть это, — повторил Каминари Джиро. — Ну, если только Бакуго не возражает. Мне очень нравятся гитарные партии. Остальные члены группы повернулись к взрывному блондину, у которого на лице было неразличимое выражение. Через несколько напряженных мгновений он скрестил руки на груди и решительно посмотрел на своих одноклассников. — Пока ты позволяешь мне играть на барабане, я в деле. Я даже буду играть любые другие посредственные песни этого ботаника, которые вы все захотите играть. Но если ты попросишь меня остыть или что-то в этом роде, Джиро, то все ставки отменяются. — Ты можешь играть, как тебе нравится, если ты хорошо играешь. — Джиро согласилась. Остальная часть группы выглядела безмерно облегченной, наконец-то что-то получилось с музыкой. — У тебя есть ещё что-нибудь, Мидория? Идзуку счастливо кивнул, гордясь тем, что его одноклассник наслаждается его музыкой. — У меня есть две другие песни, которые имеют отношение к этой теме, и это те, которые я могу изменить со временем, чтобы сделать их длиннее, если хотите. У меня есть заметки для добавления к инструменту, а также различные тексты песен, которые я могу вставить. Хотя это займет у меня некоторое время, так что я поработаю над этим прямо сейчас, если вам, ребята, они понравятся. Вообще-то они мои любимые. Они немного личные, тихо сказал он, — но я готов поделиться ими со всеми на фестивале. Я действительно хочу, чтобы Эри хорошо провела время. — Он закончил тихим голосом. Киришима пролил несколько мужественных слез. — Я знаю, Мидория, что она прекрасно проведет время со всеми нами. Не беспокойтесь об этом! Изуку улыбнулся, прежде чем открыть еще один файл на своем ноутбуке. — Спасибо, Киришима. Кроме того, всё, в этой следующей песне есть некоторые хлопающие части, которые я попытался добавить в инструментальный инструмент с помощью редактора звуковых эффектов. Это не так уж здорово, хотя, если вы хотите присоединиться к хлопкам, то вы можете; это может быть отличным акцентом для танцевальной команды, на самом деле. Мина взволнованно ударила кулаком по воздуху. — По-моему, хлопки-это хорошо! Это заставляет аудиторию накачиваться и участвовать. — Правильно! Во всяком случае, эта песня называется «Знак мира». Оригинальная музыка и некоторые тексты были написаны после поступления в UA, но после спортивного фестиваля я действительно нашёл время, чтобы сделать его таким, каков он есть сегодня. Некоторые из текстов, которые я набросал, чтобы сделать его длиннее, — это те, которые я придумал несколько недель назад. Я вроде как записываю идеи, когда они приходят в голову. Сказав достаточно, он приготовился петь ещё раз, его голос был легким и энергичным, когда он диктовал слова четко и мелодично. Он пел эту песню про себя наедине больше раз, чем мог сосчитать. — О-о-о, о-о-о, о-о-о, о-о-о… — Инструментальная игра, которая заставила его одноклассников с нетерпением ждать окончания песни. — Однажды я поднял глаза к небу, и мои сны пролетели мимо, как самолет. И я проснулся от слез, которые наполнили мои глаза. Я должен расправить крылья и улететь. — Во многих этих песнях упоминается слезы, — прошептала Тсуя Урараке. —Интересно, было ли у него тяжелое детство? Урарака нахмурилась. — Он упомянул, что у него не было друзей, когда он был маленьким, и что Бакуго издевался над ним. Я думаю, что жизнь для него была… тяжкой. Обе девушки жалели, что не знали Изуку до приезда в UA. — Я лежу ночью без сна с этими воспоминаниями о чувстве бессилия, и они преследуют меня. — Возврат к тому времени, когда он был без причуды. — Я всегда тянусь к этой судьбе; чтобы она свершилась, всё зависит от меня. — Жестокая судьба приходит в движение, и никто другой не знает, почему. В ожидании того дня, когда он придёт, когда он появится, утверждая, что находится перед моими глазами? С каждой проблемой я должен прорваться, иначе этот момент может просто пройти. Они все говорили мне, что я не могу, они смеялись, Ну посмотрите, кто сейчас смеется. —Изуку держал записку с улыбкой, его глаза инстинктивно закрылись. Бакуго сдержал насмешку над словами песни, хотя оттенок вины дал о себе знать. Теперь, когда они уладили свои разногласия и стали чем-то вроде друзей или соперников, он начал чувствовать себя более уверенно, когда дело касалось Изуку. Случайные приступы сожаления о своих прошлых поступках сводили его с ума. Теплые чувства, которые он иногда испытывал, были ещё хуже. — Теперь я чувствую огонь, горящий глубоко внутри меня. Я буду героем, и никто не сможет меня остановить. Громко я буду кричать это во всю глотку,  — пропел он, его тело слегка покачивалось, когда он всё больше терялся в музыке. — У тебя такие усталые глаза из-за того, что ты постоянно плачешь. Ты не можешь скрыть это, кто-нибудь заметит. Я буду твоим героем — никто больше не причинит тебе вреда. — Я подниму руку со знаком мира, — улыбнулся он. — Наша история будет длиться вечно. Последние несколько нот закончились с некоторой помпой, и несколько его одноклассников захлопали. Изуку открыл глаза, немного испугавшись, что выглядел глупо, так увлекшись песней. — А ты и вправду влез в эту историю, чувак? — Киришима усмехнулся, точно озвучивая свои тревожные мысли. — Я вовсе не смеюсь над тобой. Ты действительно очень хорошо поешь! Может быть, тебе стоит спеть несколько песен, так как они всё равно твои, и твой голос действительно хорошо подходит для этого. — Я согласна, — вмешалась Джиро, прежде чем Изуку успел немедленно отбросить эту мысль. — Сыграй свою последнюю песню, а потом мы вдвоём сядем и поговорим о том, кто конкретно играет и что поет. Ты, по крайней мере, Присоединишься ко мне и споем эту песню. Тебе идет, Мидория. — П-подожди минутку! Я не могу петь перед таким количеством людей. Я ведь всё равно должен быть в танцевальной команде, правда, Мина? Мина отмахнулась от него розовой рукой. — Ты можешь танцевать с нами под другие песни. У нас есть много других танцоров, и ты, вероятно, будешь петь только один или два раза, так что мы будем в порядке. — Но… — Держу пари, Эри будет рада услышать, как ты поешь, — поддразнивал его Киришима. Изуку бросил на рыжего предательский взгляд. — Это нечестно, Киришима. Ты же знаешь, я не могу с этим спорить… Киришима дерзко ухмыльнулся, прежде чем терпение Мины снова иссякло. — Хватит болтать и больше петь! Я хочу услышать последнюю песню! Изуку вздохнул. Похоже, с этим не поспоришь. — Последний называется «Пение небу». Я начал писать его после встречи со Стендальдом, но написал вдвое больше текстов и исправил инструментал через несколько недель после того, как получил лицензию героя. Сделав глубокий вдох и секунду на то, чтобы настроиться на нужный лад, он одним движением пальца включил музыку. — Прорежьте иллюзию насквозь, — немедленно начал он, — и воспарите из хаоса к небесно — голубой революции. Отпусти его и спой от всего сердца, — он быстро пропел эту строчку, так как она должна была быть спета вторым человеком, но он не хотел оставлять её без внимания. — Не переживай из-за сожаления. Не могу исчезнуть. Не сломается. Живи ради завтрашнего дня с нашей мощью. Мы снова будем сражаться. — Наша мощь? Больше похоже на Всемогущего, — прошептала Мина Киришиме с хихиканьем, когда инструмент заиграл. Джиро и ещё несколько человек слушали музыку с закрытыми глазами. Изуку тоже закрыл глаза, продолжая петь. — Выискиваю всю ложь, которую мне наговорили. Мои слезы заставляют меня тонуть. Я прощаюсь; всё на кону, но я никогда не узнаю, пока не попробую. Каждый раз, когда ты терпишь неудачу, — его голос снова стал мягким и сильным. — Каждый раз, когда ты плачешь, сделай так, чтобы это только делало тебя сильнее! В этот момент он полностью погрузился в песню. Всё его тело было наполнено энергией, а голос звучал громко и уверенно. С закрытыми глазами, продолжая петь, Бакуго мог открыто смотреть на своего соперника, думая о том, как странно ему было приятно видеть, что Изуку наслаждается подобным образом. — Я пробираюсь прямо сквозь обломки и смотрю на закат. Вечность я лечу — пою прямо в небо! Я не могу жить с сожалением. Уступи дорогу, уступи дорогу; нельзя оставлять будущее, когда оно такое светлое, так что отдай борьбе все свои силы! Когда инструментальная часть продолжалась, прежде чем завершиться двумя гитарными и барабанными ударами, его одноклассники разразились аплодисментами. — Это был самый лучший вариант! Киришима захлебнулся, а Урарака и Мина покачали головами. — Это было хорошо, но я всё ещё думаю, что «Знак мира» — мой любимый. — Я думаю, что «И всё потому, что ты мой герой,» — самое милое. — Мне все они понравились, — сказал Иида, и Тодороки кивнул в знак согласия. Джиро внезапно встала. Изуку встревоженно посмотрел на нее; страстный взгляд её глаз напомнил ему взгляд, который он иногда получал, когда делал заметки или разглагольствовал о чем-то героическом. — Ребята, я думаю, на сегодня мы закончили. Вы все можете идти спать. — Она повернулась к Изуку и протянула ему руку, чтобы он схватил её, хотя и нерешительно. — Мидория, завтра мы с тобой займемся подготовкой этих песен к фестивалю. Я помогу тебе с нотами, чтобы мы могли, по крайней мере, как можно скорее раздать всем листовки, а также дать Мине музыку, под которую она должна поставить хореографию. Розовокожая девушка подпрыгнула от возбуждения. — Тогда это перерыв! Спокойной ночи всем~ — Спокойной ночи! Некоторые из них сразу же направились в свои комнаты, торопясь лечь в постель, в то время как такие, как Джиро и Изуку, потратили несколько секунд, собирая свои вещи. Иида ждал, чтобы проводить своего друга в его комнату, как добрый друг. Однако прежде чем Изуку успел присоединиться к другу, его остановила рука на плече. — Деку, — просто ответил Бакуго. Изуку нервно сглотнул. — Да, Каччан? Он слегка наклонился вперед, приблизив рот к уху Мидории, чтобы никто не услышал его слов. — Некоторые из этих песен были обо мне? Это не было сформулировано как вопрос. — Частично, да, — ответил он, чувствуя, как паника скручивает его внутренности. Был ли Бакуго зол на него? — Ты был большой частью моей жизни, так что это имеет смысл… Блондин прервал его, грубо ткнув в середину лба. Джиро и Иида, наблюдавшие за происходящим с расстояния в несколько метров, растерянно заморгали вместе с Изуку. — Я не сержусь, идиот. Увидимся завтра. С этими словами он прошел мимо невысокого парня, даже не потрудившись потереться с ним плечом, как обычно. Всё, на что была способен Изуку, — это изумленно смотреть ему вслед. «Мне показалось, или он улыбается?»