Метаморфозы

Японская Империя, мирно посапывающая лёжа на тёплой грудной клетке, резко проснулась, дёрнулась, ударившись головой о подбородок приподнявшегося на локтях Рейха. Тоненько пискнула, извинилась, только после этого сконцентрировалась на причине своего пробуждения. Судя по тому, что он тоже не спал, тревога была не ложной. То, что девушка уже самостоятельно проснулась, было хорошо, не нужно было ничего говорить, и без того всё предельно ясно. ЯИ поспешно спряталась за спиной парня, там она была в безопасности, по крайней мере до тех пор, пока враг не подойдёт близко. В воздухе повисла атмосфера тревожного ожидания. Свет вспыхнул внезапно, но на этот раз почему-то не было криков, попыток сразу напасть, или ещё чего-то в этом роде, двое вошли внутрь, встали около входа. Тонкие пальцы крепко сжались на плечах, девушка лбом коснулась лопаток, прильнула к нему, прижавшись всем телом. — Похоже, снова ничего не остаётся, кроме как пытаться договориться. Как унизительно. Предлагаю сделку, Рейх. — раздался спокойный голос Союза. — Мы все недовольны сложившейся ситуацией, продолжать эту игру на выносливость нет смысла, иначе всё закончится проигрышно для всех сторон. Вот уж не думал, что мне придётся это говорить, но силой решить эту проблему вряд ли получится, так что это единственный способ сделать лучше всем. — Хватит болтать, надоело, — перебил его Штаты, — короче говоря, наши условия такие: Ты позволяешь нам отлавливать себя в любое время, а мы, так уж и быть, оставим тебе девку. Что скажешь? — он проигнорировал эти слова, продолжая с молчаливым напряжением ожидать подвоха. — Молчание — знак согласия. Если ты думаешь, что мы собираемся тебя обмануть, то ошибаешься, в этом случае нам выгоднее действительно поступить так, как мы говорим. Пауза повисла минут на пять, немец усиленно размышлял. Предложение казалось заманчивым, но сомнения всё ещё были. Верить тем, кто столько раз тебя пытал, казалось сомнительной идеей. «В любом случае, если даже они обманут меня, у меня всё ещё будет возможность напасть на них, не сейчас, так позже. Тогда я убью хотя бы одного, а после этого покончу с собой. Даже этот наихудший сценарий развития событий не так плох, на самом деле.» — глубоко вздохнув, он поднял руки на уровень плечей, в позе «сдаюсь», приоткрыл один глаз, успев немного привыкнуть к свету. Оба экспериментатора опустили оружие, переглянулись между собой. — Что же, ты сделал правильный выбор. Ползи сюда, тогда, ложись на каталку, в случае отказа мы собирались прострелить тебя в нескольких местах и увезти насильно, но, похоже, получится обойтись и без этого. Ариец скрипнул зубами, но ничего не ответил, повернулся к азиатке, сделав вид, что приобнял, быстро зашептал: — Запомни: ничего не говори и не реагируй ни по какие угрозы, или обещания, что бы ни происходило. Всё будет хорошо. — Подружка твоя останется жива, как мы и обещали, хватит копаться. Империя, сделав над собой усилие, отпустила нациста, сжалась, забившись в угол. Они оба понимали, что в любой момент всё может пойти совсем не по плану, поэтому успокоиться было крайне сложно. Она закрыла лицо руками, вслушалась в удаляющиеся звуки, вдруг с ужасом осознала, что кто-то всё ещё находится в комнате. — …как же меня выводило из себя то, что Рейх тебя защищает. Не подступишься. — голос Америки послышался совсем рядом. Она дёрнулась, рванулась в сторону. Вдруг что что-то крепко вцепилось в одну из лапок на самом конце её хвоста, девушка замерла, боясь, что оторвёт её, если слишком сильно дёрнется. — Не смей сопротивляться. В противном случае, мне придётся тебя покалечить. — ЯИ в страхе замерла, ничком упала на пол, закрыв голову руками. Свет мешал хоть сколько-нибудь сконцентрироваться, давил на глаза. Твёрдая обувка с силой врезалась в бок, все конечности синхронно дрогнули, Штаты пнул её, вымещая накопленную злобу. — Уродливая тварь. Лучше бы ты сдохла, честное слово. Да, мне нельзя тебя убивать, но ничего другого я больше не обещал.

***

Тело ломило от боли, но серьёзных открытых ран не было, а все полученные незначительные царапины, которые очень стремительно затягивалась, не представляли особой угрозы для жизни. Холодно. Японская Империя приподнялась на локтях, игнорируя нарастающую тошноту, чувствуя как от соприкосновения с полом из тела стремительно уходит оставшееся тепло. Она находилась сейчас в не очень просторной, достаточно ярко освещённой комнате, хвост уже практически полностью был зафиксирован Америкой, который её сюда и притащил, а точнее примотан крепкой верёвкой к специально установленным в полу штырям, так что сопротивляться было совершенно бесполезно. Человеческая часть её корпуса не могла быть опасна для США, руки у девушки не были очень уж сильными, так что без задействования изменённого, мощного туловища она никак не сможет противостоять превосходящему её по всем параметрам мужчине. Тем более учитывая, что даже уворачиваться возможности у неё не было. — Вот так… Что же, теперь я уверен, что ты не сможешь проломить мне череп, неплохо, да? — он, похоже, испытывал злорадство от страданий своей жертвы. В прошлом она действительно успела очень сильно ему насолить, так что это можно было понять. Девушка оскалилась, утробно зашипела, подавляя желание сострить в ответ. «Что бы ни происходило, мне нужно молчать. Интересно, почему это так важно? В любом случае, если я заговорю, то подставляю Рейха, а этого допустить ни в коем случае нельзя.» — он приблизился, с размаху ударил по подбородку, голос азиатки резко оборвался, зубы щёлкнули о зубы, изо рта потекла кровь из прокушенного языка. Невольные слёзы брызнули из глаз, она жалобно заскулила, сжавшись. — «Ч… Чёрт… Как же больно…». Америка присел на корточки рядом с ней, схватил за подбородок, пальцем грубо сдвинул губу, обнажая десну и игловидный клык, провёл по кости, с заинтересованным, немного небрежным видом рассматривая её, показывая, что полностью контролирует ситуацию. — Храбришься? Зря, очень зря, не смей больше на меня рычать, с тобой разговор будет коротким. Знаешь, сколько нужно времени, чтобы вырос новый зуб? Около недели. Информация достоверная, но если хочешь, мы с тобой можем её перепроверить. Ты так напоминаешь мне сейчас твоего дружка, разве что, тот ещё и царапаться пробовал. И да, это тоже нисколько ему не помогло. Палец соскользнул с зуба, провёл по щеке. Она поморщилась, зажмурилась, отвернув голову. Мужчина рассмеялся, ткнул её, прежде чем отстраниться. Несмотря на все слова, похоже, что его искренне веселили её попытки как-то противиться. Что-то вспомнив, он встал, неторопливым шагом отошёл вне поля её зрения, начав напевать себе под нос какую-то мелодию. Японская Империя сплюнула кровавую слюну, замерла, ожидая, пока рана на языке окончательно пройдёт. Сейчас она снова распласталась на полу, чувствуя пробирающий до костей холод. Немного облегчало ситуацию то, что на ней всё ещё был халат, ткань была достаточно тонкой и не могла согреть, но хотя бы не давала промёрзнуть окончательно. Дыхание сбивчивое, тяжёлое, грудь быстро вздымается при каждом вздохе, сердце стучит так сильно, что тело слегка пульсирует в такт биения. Шаги приближаются, экспериментатор останавливается возле самого её лица, слышно шорохи, потом он внезапно рывком сдёргивает с неё халат. Пуговицы трещат и отрываются, подпрыгивая рассыпаются по полу, ЯИ сжимается, теперь только волосы прикрывают её спину, падают на лицо, она шумно дышит, пытаясь успокоиться. Мурашки от холода пробегают по телу, заставляя её содрогнуться. Штаты резко хватает её за запястья, с силой тянет назад, заставляя распрямиться, принять практически вертикальное положение, будто бы пытаясь согнуть её колесом. Девушка испуганно дёргается, стараясь освободиться, но хватка у мужчины железная. — С тобой работать действительно куда приятнее, чем с тем засранцем, — издевательская усмешка, — как минимум потому, что он куда злее и сильнее. Правда, как экземпляр для опытов ты всё ещё ему проигрываешь, всё-таки мы не знаем, как проходило твоё обращение и отличаются ли у тебя мутации. Правда, это нисколько мне не мешает. Давай поболтаем? Ах, прости, я совсем забыл, что ты у нас теперь совсем немногословная. Что же, в таком случае, я немного помогу тебе разговориться. Лезвие едва-едва оцарапывает кожу на шее, оставляя светлую полоску. Империя запрокинула голову, пытаясь отстраниться, она нервничает, подрагивает, готовясь к боли. Дверь в комнату резко открывается, СССР входит спиной, оставляя в коридоре каталку, оборачивается через плечо. — Короче, подопытный доставлен на место, он, как и предполагалось, не оказывал сопротивления, теперь можно будет не тратить на него каждый раз п… — коммунист мгновенно переменился в лице, увидев, что коллега за руки удерживает азиатку в неудобной позе, подставил к её горлу нож, она безуспешно трепыхается, стараясь хоть что-то сделать, на обнажённом животике и плечах видно следы побоев, порванный халат валяется в нескольких шагах. Заметив вошедшего, она заглянула своими суженными зрачками прямо в глаза, без мольбы или страха, скорее с какой-то обречённостью и тихой, задушенной ненавистью. — Это ещё что за?! США, ты опять за своё? — Ну, а почему тебе можно кромсать немца, а мне эту тварь нельзя? Это несправедливо. — обиженным тоном проворчал мужчина, выдержав паузу, нехотя отпустил её.