Безмолвные мёртвые деревья угрожающе смотрят, будто на преступников, и пугают своими могучими заросшими кронами, тропы так и хотят запутать, отправляя к вязкому болоту и затевая коварный умысел — удержать их здесь. Земля здесь, словно пепел сожженных людей, молящих о пощаде, такая же холодная и обречённая на вечность. Ужасно завораживающее место и по истине убивающе своей красотой.
— Отпусти же меня! Я не уходил ещё так далеко от церкви, вдруг нас кто-то убьёт??? — дальнейшие «аргументы» я прервал злобным шипением, открыто показывая недовольство. — Тут недалеко, перестань дёргаться. К счастью, оставшуюся дорогу мы прошли без выкрутасов и в спокойном темпе, крепко сцепившись за руки. Филио старательно что-то обдумывал, а я лишь и мечтал поскорее схватить и насладиться сполна этой необыкновенной ночью.***
Неприметный домик с радостью встречает своего хозяина, впуская и его гостя. Пара неловких движений и мы проходим в комнату. Самая обычная, потрепанная жизнью комната с небольшой, но мягкой кроватью. Прохожу вперёд и располагаюсь на ней, занимая абсолютно всё пространство. Священник явно чувствует себя некомфортно, но следует моему примеру и присаживается на край. Немного удручающая обстановка. Обвиваю рукой его талию и притягиваю к себе, целуя шею и укладывая рядом. Такой милый и нераскрепощённый, что хочется дразнить. Поиздеваться также как и он. Продолжаю ласкать его шею, оставляя засосы, но не заходя дальше. Громкая тишина и глухие звуки поцелуев действуют мне на руку, и Филио берёт инициативу на себя, тянется к моим губам нагло целуя. Этот поцелуй другой, напористый и неумелый, трепетный и незабываемый. И вот он уже сидит на мне, отрываясь от моих губ лишь для того, чтобы поглубже вздохнуть. Градус постепенно набирает обороты и в совсем недавно прохладной комнате становится невыносимо душно, что заставляет избавляться от одежды. Кареглазый старательно расстёгивает крупные пуговицы жилетки. Я же аккуратно стягиваю его толстовку и начинаю массировать затвердевший сосок. Тяжёлый выдох ощущается на моём лице, приоткрываю глаза и не могу привести мысли в порядок. Он обескураживает, заставляет поступать глупо. Хотел всего лишь проучить, как же до этого дошло? Вторую руку перемещаю с талии на более сокровенное местечко, напрягшееся почти мгновенно. Осторожно поглаживаю ягодицы через ткань штанов, раздвигая их и лаская сжавшийся анус. Филио бессильно выдыхает и упирается руками мне в грудь сильно зажмурившись. Теперь я могу увидеть тебя беспомощным. Затягиваю его в очередной поцелуй и расстёгиваю его ширинку, снимая сразу всю оставшуюся одежду. Передо мной обнажённое возбужденное тело. Рассматриваю и удивляюсь как он может быть таким красивым. Очки портят образ, снимаю их и убираю на тумбу. Возвращаю доминантную роль себе и заставляю его слезть с моих бёдер. Ничего похожего на смазку у меня нет: придётся самому постараться. Лёгкими поцелуями спускаюсь по позвоночнику вниз и раздвигаю упругие ягодицы, примыкая к розоватой дырочке. Сначала аккуратно медленно и осторожно прохожусь языком, на что получаю естественную реакцию. Резко выгнувшись и спрятав лицо в подушке, Филио старался как можно тише выдохнуть. Выдохнуть от неожиданных чувств, нахлынувших разом в один момент. Наслаждаясь такой реакцией, я, не прерывая манипуляции, аккуратно вставил один палец и продолжал растягивать тугой анус. — Прекрати. — шепчет Филио, пытаясь ускользнуть от меня на другой конец кровати. — Мы ещё даже не начали, — удерживаю его на месте, предотвращая побег. — не вижу ни одной причины останавливаться. Получив в ответ обречённый вздох, я продолжил. Не прошло и пяти минут как в дрожащее тело смогло войти три пальца. Пытаясь отвлечь от необычных ощущений, наклонившись я затянул кареглазого в глубокий поцелуй. Легкими движениями лаская затвердевший сосок, слегка пощипывал для контраста, умело хозяйничая во рту священника. Это смогло обескуражить кареглазого, заставив почувствовать нотки приближающегося экстаза. Накрыв своим телом его, я примкнул к шее, оставляя большие и красные засосы на бледной коже поверх тех, что оставил ранее. Незаметно для Филио подставил мокрую головку члена к растянутому проходу, мягко надавливая. Устраняя возможные колебания, вновь целую, уже напористо и нагло, входя на половину в его разгорячённое тело. Отвратительный привкус крови распространяется во рту, придавая поцелую металлический вкус. Прокусил губу. Не реагирую на мелкое повреждение и продолжаю постепенно входить, даже не пытаясь разобрать брошенные мне в поцелуе слова. Он обвивает руками мою шею, что заставляет меня вздрогнуть и приоткрыть глаза. Снова слёзы. Они так украшают его лицо. Ох, видел бы ты как прекрасно сейчас выглядишь. Резко вхожу до упора, прекращая поцелуй и томно вздыхая. Громкий и несдержанный стон раздаётся по комнате. Священник моментально прижимает руки ко рту, будто испугавшись своего же звука. Незаметно ухмыльнувшись, я сделал ещё один толчок. Аккуратно поправляю растрепавшиеся каштановые волосы, открывая затуманенный взгляд. Сердце начинает биться сильнее, а легкие требуют всё больше воздуха, вынуждая дышать чаще. Начинаю набирать темп и двигаться, контролируя интенсивность действий. Размеренно двигаюсь и стараюсь менять угол, чтобы найти ту самую точку.Сначала самые обычные, «вежливые» толчки, затем будто «бешеные» и сильные. Короткие ногти вцепляются в грубую кожу до острого жжения, но Балаам даже не обращает на это внимания, слишком часто облизывая губы и прикрывая глаза. Из-под слипшихся ресниц он наблюдает за тем, как на лице Филио сменяются эмоции и не может не улыбнуться. Балаам отдаёт отчёт действиям, поднимая ногу Филио и продолжая толкаться, попадая по простате, да так, что священник не может сдержать голос, задыхаясь в наслаждении. Всего несколько умелых толчков и ноги кареглазого ослабли, из глаз вытекли последние слёзы, а тело, будто тряпочка, растеклось по кровати. Оргазм настал довольно быстро и выбил из колеи обоих.
Весь живот священника измазан липкой консистенцией. А относительно небольших размеров член, мило подрагивал, пытаясь выселить остатки спермы. С облегчением выхожу из Филио, падая лицом прямо на подушку. Не думал, что обычный секс так сильно меня вымотает. Тянусь за поцелуем перед сном, но он выходит слишком ленивым. Притягиваю к себе любимого и, сладко зевнув в его шею, прижимаюсь ближе, накрывая нас лёгким одеялом, погружаясь в пучину сна.