Эй, бледный!

      Всю дорогу Юнги упорно молчал, пытаясь подружиться с демонами внутри себя. Выслушав мутный монолог Пака, он просто понял, что хочет сказать ему да, просто согласиться, без каки-либо возражений и криков. Да, он хочет поехать с Чимином, прямо сейчас, прямо в этом халате и с Холли под мышкой. Альфа всё-таки настоял, чтобы он переоделся во что-то потеплее халата и взял с собой хотя бы зарядку для мобильного, Юнги не спорил. Специально усевшись на заднее сиденье полностью тонированного чёрного бмв, омега старался не смотреть на Пака, который неспеша вёл машину. Ему снова было нечего сказать. Он видел, как Чимин периодически поглядывает на него в зеркало, но старательно делал вид, что не замечает этого, теребя в руках полы серой толстовки, которая из-за своих огромных размеров как будто окутывала Юнги и давала хоть какое-то чувство защищённости. Плечо безбожно болело, Мин был уверен, что где-то там, под толстовкой, уже расплывается фиолетовый синяк, Чимин крепко в него вцепился, а самое страшное то, что вцепился он совсем не в плечо омеги, а прямо в его мозг. Воткнул свои парализующие клыки на полную длину и запустил нейротоксин, который парализовал омегу при одном касании к этому блондинистому альфе. Чимин выглядел расслабленным, как и всегда, казалось, что его, в принципе, вообще ничего не волнует — ни омега на заднем сидении, переживающий в душе ядерный взрыв, ни машины, сигналящие ему из-за несоблюдения правил безопасности, ни кофе, пролившийся под ноги в очередном резком повороте. Чимину было хорошо, хорошо настолько, что он готов был мурлыкать и ластиться к этому омеге, который теперь полностью пренадлежит ему. Душу его он уже забрал, сердце сожрал, мозг отключил, а тело совсем скоро получит. Мысленно молясь всем богам, чтобы альфа так и не открыл рот до конца пути, Юнги чуть наклонился вперед, к приборной панели, отчего Чимин, дернув руль, чуть не впечатал их в ехавшую в соседнем реду машину и преспокойно забрал себе кабель, включая музыку, как и тогда, на свой вкус. (RM — uhgood) Устав от разглядывания своих спортивок, Юнги обратил внимания на мелькающий пейзаж за окном — одинаковые магазинчики, люди, торговые центры мелькали перед ним чередой бесконечный кадров, пока, наконец, он не понял, что Чимин просто катается кругами. В третий раз они проезжают мимо универа Мина, в пятый раз мимо магазинчика с цветами, в который омега бегал за букетами Джину и Тэхёну. Прикусив губу и помявшись, он решил все-таки не задавать вопросов и откинувшись на сиденье, задремал, натянув капюшон толстовки до самого носа, чтобы надоедливое солнце не слепило глаза. Казалось, они будут кататься вечно, впрочем, не так и плохо. Омега очнулся от того, что кто-то настойчиво и мокро лижет его лицо, Холли, а это, конечно же, был он, поскуливал и пытался разбудить хозяина, прягая вокруг него и тыкаясь мокрым носом в лоб. Прижав к себе пуделя, Юнги понял, что неплохо так отоспался, а чуть позже понял, почему. Он лежал на кровати в небольшой комнате, отделанной в бежево-коричневых оттенках, заботливо укрытый пледом, а на столике еще теплился кофе и английский завтрак, при виде которого у Мина невольно потекли слюнки, ведь поужинать, как и позавтракать, ему не удалось.  — И как ты не сожрал все это без меня, Холли? — Задавая вопрос скорее себе, чем пёсику, омега принялся уничтожать завтрак, собираясь непременно похвалить повара. Понимая, что Пак вряд ли привёз его куда-либо, кроме своего дома, Юнги спокойно доел, выпил крепкий американо и выдвинулся изучать новую территорию. Дверь оказалась незаперта и он спокойно выскользнул в коридор, находя лестницу и спускаясь на самый первый этаж, где, по логике, должна находиться кухня и прислуга. Выглянув из-за угла, Юнги никого не обнаружил и поплыл дальше на запах еды, вскоре сталкиваясь взглядом с женщиной в форме, очевидно, поваром или помощником.  — Здравствуйте, я хотел бы узнать… — Не успел Юнги задать свои вопросы, как пухлая женщина подлетела к нему и принялась обнимать. Опешив от такой нежности, омега впал в ступор, не предпринимая попыток высвободиться. Женщина гладила его по голове, обнимала и постоянно отсыпала комплименты, отчего кончики ушей у Мина вскоре стали пунцовыми. Да он столько комплиментов в жизни не получал. Всё-таки отцепив от себя любвеобильную особу, Юнги выяснил, что это работница господина Пака-младшего, Суран, что именно она готовила ему завтрак, а еще очень была рада появлению у господина постоянного партнёра. Уговорив Юнги на еще одну чашечку кофе, женщина рассказала, что господин принес его сам, а так как омега спал, то сам его и в спальню отнес и будить не приказывал. А еще кучу всего, что Юнги такой молодец, раз смог завоевать сердце Пака, что по нему сразу видно, что он хороший мальчик, и не высокомерный и вообще лапушка. До бесконечия смущаясь, омега вспомнил свою любимую бабулю-вахтера из общежития и вздохнул. Незнакомые люди дарили ему столько любви и заботы, сколько собственная семья даже и не собиралась дарить. Суран крутилась около барной стойки, за которой сидел Юнги и все время пыталась подсунуть ему что-нибудь вкусненькое, пока Мин, оправдавшись изучением дома, не свалил обратно за третий этаж. Решив подождать Чимина в том месте, где он его и оставил, омега вытащил из кармана толстовки зарядник и, подключив мобильник к сети, залип в интернете, проверяя в том числе и сообщения от альфы, которых не было.  — Не впервой, да, Холли? Мы люди простые, подождём. — Он потрепал собаку и откинулся на простыни, втыкая в уши наушники, чего время терять, если можно сочинить свои законнные 18 строчек и полезно убить время. Чимин пришёл к нему через пару часов, свежий, как будто только после душа, казалось, что даже его синяки под глазами посветлели. Альфа присел на кровать Юнги, который сразу же подобрался, впрочем, пододвигаться не стал и вопросительно уставился на Пака, который почему-то, медлил.  — Слушай, Юнги, расклад такой. — Блондин помассировал виски и снова посмотрел на омегу, который жадно впитывал его слова и молча кивал. — То, что ты здесь, знаю я, прислуга и Кимы, Джин названивал тебе, поэтому пришлось ему всё объяснить, ну, а там и Намджун по цепочке. Первое — мой отец не должен узнать ни о твоём присутствии, ни о моей метке. Второе — в универ тебя будет подвозить мой водитель, не доезжая, дойдешь сам, чтобы не привлекать внимание, забирать тоже, это для твоей же безопасности. Третье — можешь спокойно передвигаться по дому и участку, но за воротами появляешься только с водителем, если кто-то уже пронюхал про тебя, ты в зоне риска. Четвертое — мобилу я дам тебе другую, от этой лучше избавиться, Кимы приедут через пару дней и порешаете на счет связи, знаю я ваши эти омежьи посиделки на три часа. И Юнги, я действительно рад, что вы с Джином подружились, он очень дорог мне. Пятое — если ты чего-то хочешь — говоришь мне. Не сложно ведь, да? Всего пять правил для нашего покоя и безопасности. Прости, но ты ввязался в грязный мирок, Юнги~я, чтобы не потерять все, нужно жертвовать. Я вот добровольно завел себе большое слабое место — тебя и поверь, в него не применут рано или поздно потыкать плохие дяди. Ты под присмотром — я спокоен. Я спокоен — все спокойны. Все спокойны — все живы. — Взяв в ладони лицо омеги, Чимин строго посмотрел ему в глаза, а потом все-таки притянул к тебе и обнял. — И как ты, сучечка, пролез-то в меня, ну столько лет жил, гулял, а теперь и за твою жопу надо переживать, ненавижу за кого-то переживать. — Втягивая в себя нежный запах жасмина, Чимин зарывался все глубже в волосы, удерживая вяло трепыхающегося омегу за плечи и ловя круги перед глазами, Юнги ослеплял его, действовал, как самый крепкий никотин, как дурь, которая отправляет в пеший полет до галактики. Юнги пьянил, и чем дольше он находился с ним рядом, тем больше Чимин бредил.  — А теперь ты слушай. Первое — мне нужна вся моя техника из моей студии и полностью оборудованный кабинет звукозаписи с шумопоглощением. Вотрое — Холли нужен свой уголок и только попробуй отправить его в будку на улицу. Третье — я хочу спать с тобой, а не в гостевой спальне, а в четвертых пригони мне мою машину и ездить я хочу на ней сам, пусть твой охранник рядом едет. — Юнги знал, что Чимин ему не откажет, а даже если бы попытался, то не смог бы. Поразмыслив, омега выдвинут именно те условия, которые беспокоили его больше всего и он был уверен, что Пак его поймёт. В конце концов, он добровольно пришел в этот дом, добровольно подпустил этого альфу к себе и сейчас добровольно находится в его крепких объятиях, и, честно говоря, не то, чтобы что-то хотелось менять…  — Мне особенно понравился третий пункт, так хочешь делить со мной постель, Мин? — Чимин усмехнулся и предотвратил хук с левой, перехватывая предплечье Юнги и выворачивая запястье, заставляя омегу развернуться к нему спиной и зашипеть. — Ну, не дерись, а то будешь спать вместе с Суран в гостинной. Может и кольцо от меня сразу потребуешь? Тебе какое — с бриллиантиком или с сапфирчиком? Юнги видел, что альфе доставляет удовольствие играть с ним в злого-доброго дядю и подыгрывал, деля напускную нежность с желанием двинуть ему пару раз по морде. Не, ну он иногда несомненно заслуживает, как сейчас, вынуждая омегу на признание и откровение. Хрен там плавал. Юнги будет держать оборону и говорить о фонтане, что у него внутри плещется, не собирался, по крайней мере сейчас. Солнце, пробивающееся через шторы, красиво освещало лицо альфы, что горой возвышался над ним, при этом держа вывернутое запястье всё также крепко. Уложив свою голову на помеченное плечо омеги, Чимин пару раз покачал головой, наслаждаясь матерящимся Мином, а потом всё-таки отпустил его и моментально скрылся за дверью. В след ему полетел торшер. Семейная жизнь начинается.

***

Тэхён злился, Тэхён был в ярости, Тэхён был в растерянности, когда пришёл к финишу третьим. Конечно, он отлично показал свой потенциал, пришел в лидирующей тройке, но так позорно проиграл Чонгуку, который буквально вытеснил его на предпоследнем повороте себе за спину и никак не давал проскочить вперёд. Сжимая до побеления костяшек руль, Тэхён думал только об одном — попытаться вырватьсяч вперед, а после — не разрыдаться. Бугати и корветт летели, как молнии, ловя пыль из-под колёс чиминовской агеры и агрессивно пытаясь вырваться вперед. Пытаясь пролезть на узком повороте, омега даже снес боковое зеркало, когда плотно прижался к боку бугатти, но и это не помогло. Секунды, сантиметры, моменты отделяли его от столь желаемого второго места, Чонгук его обошёл. Руки, мелко подрагивавшие после хватки руля, никак не желали его отпускать, а мозг не желал принимать информацию. Глаза неприятно щипало и всё, о чем думал на этот момент Тэхён — проигрыш. Только не разрыдаться, превратить в злость, высказать все подрезавшему альфе, отплатить. Омега вылетел из шевроле и сразу же выдвинулся в сторону бугатти, около которого уже закурил Чон. Тэхён, как фурия, летел на брюнета не видя перед собой ни Намджуна, который даже сдвинулся с пути, ни Хосока, который пытался как-то его подбодрить, машина видела одну цель и шла к ней напролом. Чонгук, спокойно куривший около своей разгорячённой тачки, прокручивал в голове свои ошибки на трассе и досадно шипел, Чимина он снова не обошёл, но был крайне близок, в этот раз он почти потеснил его. Он знал, что Тэхён разозлиться, но не думал, что настолько, уклоняясь от длинных пальцев омеги, который почти схватил его за грудки.  — Ты, чертов выскочка, думаешь, так просто можно снести мне боковое и стоять, блистать улыбочкой? Думаешь, так просто можно почти скинуть меня с трассы? Какой же ты низкий, сука. Я требую реванш в скором времени! — Выплюнув последнее ругательство, омега отшатнулся от Чона, который спокойно уходил от попыток его схватить или ударить, и собирался было уже предпринять новые попытки, но мельком увидел опечаленное лицо Джина и сплюнув альфе под ноги, выдвинулся к другу. Джин, пришедший последним, конкретно приуныл. Вечно счастливая улыбка сползла с его лица, как покрывало, нижняя губа чуть подрагивала, омега пытался улыбаться, но уголки губ упорно сползали вниз. У него снова не получилось. Как ни старался Чимин, не учил его гонять, он снова облажался, да еще и на глазах у новеньких. Больше всего Сокджина расстраивал тот факт, что это видел Намджун, которому, как он предполагал, он понравился, но кому нравятся неудачники? Поправив укладку, Ким прислонился к капоту остывающей феррари и словил в объятия Тэхёна, который завидев состояние друга молча пришёл его поддержать. Тэхён всегда был таким — странным, молчаливым, высокомерным, но чертовски верным своим друзьям, для Джина он был как младший брат, наравне с Чимином.  — Джинни, если хоть слезинка упадет с твоих ресниц, я больше никогда не сделаю тебе макияж, я серьёзно. — Наклонившись к хёну, Тэ шептал ему прямо в ухо, чтобы стоящий неподалёку Намджун не услышал. Произнеся первую фразу, омега понизил голос. — Ни за что не показывай ему свои слёз, ты мужик, поэтому возьми яйки в кулак и не смей рыдать. Последний в этот раз — первый в следующий, мы еще порвём с тобой этих сосунков. — Поправив Сокджину чёлку, Тэхён подмигнул наблюдающему и готовому подойти Намджуну и скользнув пальцами себе в карман джинс, выуживая серебристый квадратик и отправляя его в кармах к Киму. — Это на случай, если захочешь найти утешение в крепких объятиях председателя верховного суда. — Толкнув язык за щеку, Тэхён послал Джину воздушный поцелуй и отошёл обратно к своей тачке, дожидаясь появления победителя, который, почему-то, медлил выходить. Зардевшись, Джин слегка похлопал по карману, куда омега положил презерватив и невольно взглянул на Намджуна, который задержал взгляд за том сам злополучном кармашке и, подняв его на лицо Кима, обворожительно улыбнулся. Реветь давно расхотелось. Внутри Тэ всё еще бушевал огонь, Чоны прожигали его взглядом всё время, отвлёкшись только когда из агеры появился официант, а не Чимин. Разъехавшись, Ким решил не ехать домой, а догнаться в ближайшем баре, поражение сильно било по самооценке и мозгам, и Тэхёну срочно хотелось залить это чем покрепче. Припарковавшись у какого-то заведения, он не сразу заметил, как за ним увязался хвост. Прозрел вновь поплывший омега смог, лишь когда к нему за столик присел альфа. Старший Чон выглядел абсолютно трезвым и серьёзным, он изучающе смотрел на омегу, который продолжал молча накидываться и явно готовился прочитаь ему лекцию.  — Ты все свои проблемы так решаешь, Тэхён? — Хосок забрал очередную стопку и залил в себя, морщась от горечи. — Хоть бы коктейли пил, а то голяком заливать спирт идея не особо. — Он наклонился и вытер с губы захмелевшего омеги каплю виски, готовящуюся сбежать по подбородку за ворот. — Так бы и не сказал, что ты алкаш, вроде нор… — Ким, притянувший альфу к себе через весь стол, жадно впился в него губами, делясь вкусом алкоголя и горечи, что скопилась после гонки. Он сплетал их языки в диком танце и, кажется, не остановился бы, если бы Чон сам не отцепил его и швырнул на кресло. Ошалев от такой смелости, Хосок вытер губы и вышел из бара, сплёвывая кровавую слюну на газон, этот сукин сын прокусил ему язык. Зажимая в руке мобильный, второй альфа доставал сигарету, зажимая ее меж губ.  — Чонгук? Бар «Чёрная вишня», забирай, мне он не подходит. — Бросив трубку, он нервно скурил пару сигарет и двинулся в сторону парка, эта ночь плотно потрепала ему нервы, две омеги снова прошли мимо него. Две ПОНРАВИВШИЕСЯ омеги снова утекли из его рук, только если на первую Чимин чётко обозначил права, то вторую он добровольно сдал в руки брату, тягаться с дикарём ему не хотелось. Ища для себя идеал, Хосок никак не мог найти то, что бы ему подошло, ни раз он пробовал завести отношения, общаться, но все катились к черту быстрее, чем грешники. Красивые, игривые, страстные, нежные — всё было не то, Хосок который год пытался обмануть своё сердце и забыть своего бывшего мужа.