Хочешь мира — готовься к войне

Я чую в хижине запахло гарью, а выходы обозначены нечетко. Том Роббинс. «Свирепые калеки»

      Диаваль с огромным усилием раскрывает глаза и тут же подскакивает с кровати, спешно выхватывая будильник, чтобы посмотреть на время. Малефисента убьет его в случае опоздания. Убедившись, что у него есть время, чтобы спокойно добраться до дома четы Эвил, он падает обратно на кровать и тяжело вздыхает, силясь не уснуть. Диаваль никогда не был тем, кто любил понежиться в кровати лишние пять минут, поэтому он сразу же встает, как только настраивается на начало этого дня.       Его завтрак вновь можно смело выкидывать в мусорное ведро, даже не утруждаясь пробованием его на вкус. Одни лишь внешний вид и сильный запах гари заставляют поморщиться и убедиться в непригодности этого для употребления внутрь. Диаваль никогда не был горд или, как минимум, доволен своими кулинарными способностями, в конце концов, каждый его завтрак заканчивался маленькой катастрофой. Но все это не избавило его от небольшого разочарования от того факта, что придется вновь довольствоваться лишь дешевым кофе из ближайшей кофейни и чем-то легким для перекуса.       Когда он, ужасно расстроенный и тяжело вздыхающий, уже стоит в дверях, намереваясь покинуть квартиру, чтобы отправиться к Малефисенте, предварительно заскочив в дешевую забегаловку, чтобы получить свою дозу кофеина на день, его взгляд натыкается на шкаф. Диаваль задумчиво смотрит на царивший там бардак, который было видно из-за приоткрытых дверей. Он бы соврал, если бы сказал, что его не привлекло и не порадовало предложение Малефисенты о переезде. Диаваль, конечно, все испортил тогда, но Малефисента недавно дала понять, что предложение все еще в силе. В совместном проживании Диаваль находил лишь плюсы, но боязнь перемен и еще что-то похожее на нежелание покидать эту квартиру и привязанность к привычному укладу жизни (который с появлением Малефисенты встал под вопрос) мешали ему сделать этот опасный шаг навстречу. Хмыкнув и усмехнувшись, Диаваль качает головой и отправляется на поиски достаточно вместительной сумки. Пора сделать этот шаг в пропасть, прыжок на доверие. Но нужно было поторопиться, если он хочет, чтобы Малефисента не ругалась на него за очередное опоздание.       Он ловит себя на том, что улыбается, когда спешит к Малефисенте (в последнюю неделю он ночевал дома, изредка оставаясь у четы Эвил), и ощущает странный трепет и непривычное тепло в груди от понимания, что сумка с его основными вещами лежит на соседнем сидении. Этот день обещал быть неплохим. Несмотря на то, что он рассчитывал время достаточно точно и долго, Диаваль все равно опаздывает на пару минут и заслуживает хмурый взгляд Малефисенты.       — Ой, да брось! Две минуты не могут быть жутким опозданием! — он закатывает глаза.       — Две минуты и тридцать шесть секунд, — поправляет его Малефисента, подходя к нему ближе, — Итак, почему ты опоздал?       — Ну, знаешь, мне нужно было успеть собрать свои вещи, чтобы наконец начать переезд к кое-кому, — Диаваль хитро улыбается и делает небольшой шаг навстречу женщине, а потом еще один и еще.       — Кое-кому? — она приподнимает бровь, принимая правила игры.       — Кое-кому очень важному для меня, — шепчет он ей на ухо, аккуратно укладывая руки ей на талию и прижимая ее к себе, Диаваль коротко целует Малефисенту в щеку, — Доброго утра.       Малефисента слабо улыбается, мягко обнимая Диаваля в ответ. Она тянется к нему, соединяя их губы в медленном и ленивом поцелуе. На мгновение она позволяет себе представить, как приятно будет дарить друг другу такие утренние поцелуи каждый день, как легко будет улыбаться и обниматься, стоя вот так где-нибудь в ее доме, как хорошо будет проводить время друг с другом наедине в уютной обстановке. Она представляет себе это лишь на мгновение, но от картины, появившейся перед глазами, становится тепло и хорошо.       — Доброго утра, Диаваль!       Малефисента крупно вздрагивает и немного реже, нежели ей того хотелось, отталкивает Диаваля и отскакивает сама. Ее щеки почти незаметно краснеют. Она даже не пытается подавить счастливую и очень неловкую улыбку, когда переводит удивленный взгляд на милую Аврору.       — Доброго, Аврора, — Диаваль усмехается на реакцию Малефисенты и ласково смотрит на девочку, растягивая губы в кривоватой улыбке.       Они быстро завтракают, отвозят Аврору в школу и направляются в офис Малефисенты. Там она разбирает свою документацию, встречается с особо важными клиентами и собирает короткое совещание с советом директоров. Диаваль за это время успевает познакомиться с Удо, поболтать с Боррой и Коналлом, изучить всех клиентов, проверив их, и совсем немного заскучать на совещании с директорами. После обеда Борра напоминает Малефисенте о встрече с мистером Слиппером, чем вызывает тяжелый вздох и недовольный взгляд со стороны женщины.       — Я проведу с ним встречу в другом кабинете, — произносит Малефисента, собирая необходимые документы.       Диаваль собирается идти следом за мисс Эвил, но останавливается из-за легкого взмаха руки женщины.       — Нет, — произносит тихо она, — Боюсь, мистер Слиппер откажется разговаривать в твоем присутствии.       — Но я твой телохранитель, — возражает Диаваль.       — Я помню. Не волнуйся, со мной все будет хорошо, — Малефисента быстро клюет Диаваля в щеку, подмигивает удивленному Коналлу и шокированному Борре и покидает кабинет, звонко стуча каблуками.       Она совсем не радовалась, направляясь на встречу. Мистер Слиппер ей не нравился. Он постоянно пытался шутить, причем его шутки были из тех несмешных шуток, которые обычно рассказывали пожилые люди из поколения в поколение. Это придавало дополнительной неловкости. К несчастью Малефисенты, он также пытался быть галантным и ухаживать за ней, если их встреча происходила в ресторане. Мистер Слиппер был активным и энергичным мужчиной, в чьих руках была огромная власть как в бизнесе, так и в других сферах. Такие люди не нравились Малефисенте, они скорее раздражали, настораживали и совсем немного пугали.       Когда Малефисента подходит к кабинету, она видит, что мистер Слиппер уже ждет ее. Мимолетно бросив взгляд на часы, она с недовольством отмечает, что он пришел раньше, чем они договаривались. Значит, у нее совсем не будет времени настроится на беседу с человеком такого характера.       — Ох, мисс Эвил! Как я рад, что Вы все-таки согласились на эту встречу! Заверю Вас, что Вы не пожалеете об этом, — воскликнул мистер Слиппер, широко взмахивая руками.       Малефисента уже пожалела. Пожалела об этом с самого начала, задолго до самой встречи. Она растягивает губы в отдаленном подобии того, что в обществе называется вежливой и учтивой улыбкой.       — Вы пришли немного раньше. Признаюсь, я не ждала Вас в такое время, — она отпирает кабинет, открывает дверь и проходит, усаживаясь в кресло за столом, — Прошу, присаживайтесь. Итак, какое у Вас ко мне предложение?       Разговор, наполненный бюрократическими подсчетами и профессиональными терминами, сразу перетекает в рабочее русло. Малефисента молча выслушивает мистера Слиппера, изредка вставляя уточняющие вопросы, хмурится все сильнее и старательно прячет недовольный взгляд в начале беседы. Когда мистер Слиппер заканчивает свое изложение предложения, Малефисента, не скрывая, смотрит на него недовольно и почти яростно.       — А что если я откажусь от Вашего предложения? — холодно уточняет она.       — Миссис Эвил, вы не откажитесь, Вы ведь умная женщина. А если вдруг Вы решитесь отклонить мое предложение… Что ж. Тогда я начну войну с вашей фирмой. И тогда отниму у Вас бизнес… И не только его, — глаза мужчины зло сверкают, а улыбка становится похожей на опасный оскал, но уже через мгновение мистер Слиппер вновь добреет, — Ну, знаете, и будет как в старой поговорке. Кто упустил дело из рук, тот не должен жаловаться на судьбу, — он громко захохотал, запрокинув голову.       Малефисента замерла, ощутив невероятный страх, который она надеялась, никогда больше не испытывать. Ее сейчас не волновали проблемы бизнеса, угрозы ее жизни и финансовому положению. Нет, на все это ей по большей степени было бы плевать. Ее сердце сначала замерло, а потом, казалось, и вовсе остановилось в холодном ужасе. Ее напугал до онемения этот смех. Смех мистера Слиппера. С хрипотцой из ее прошлого, с интонациями из ее кошмаров.       — Хорошо, я обдумаю, Ваше предложение. Но мне понадобится некоторое время. Вы же понимаете: такие решения не принимаются на горячую голову, — чудом произносит Малефисента.       Мистер Слиппер кивает и прощается, покидая ее офис. Малефисента на дрожащих ногах выходит из кабинета, в оцепенении запирает дверь и быстро направляется прочь. Она не могла сказать, как нашла силы и как смогла вообще выдавить из себя не просто звуки или бессвязные слова, а целое предложение. Но из-за испытанного страха она не заметила, понял ли мистер Слиппер, что она догадалась.       — Диаваль! — Малефисента взволнована и очень сильно напугана, когда буквально вбегает в свой кабинет, — Это он!       — Что случилось? — настороженно уточняет Диаваль.       Борра и Коналл бросают свои дела и не сводят серьезного и беспокойного взгляда с Малефисенты. Малефисента быстрыми шагами доходит до своего стола и вытаскивает из сумки бутылку воды, дрожащими пальцами откручивает крышку и делает несколько глотков. Ни от кого не утаивается ее сильная дрожь, которая пугает всех еще больше. Диаваль осторожно, но достаточно быстро подходит к женщине и приобнимает ее, когда Малефисента ставит бутылку, дергающуюся в ее слабой руке. Он аккуратно всматривается беспокойным и волнующимся взглядом в лицо Малефисенты и пытается найти ответы на свои вопросы в ее испуганных глазах.       — Что случилось? — вновь спрашивает Диаваль делая короткую паузу между словами.       — Слиппер! Это он! Он похитил меня тогда. Нам нужно спрятаться где-нибудь…       — Что? Зачем?       — С чего ты решила, что это он? — перебивает вопросы Диаваля Коналл, бесстрастно смотрящий на Малефисенту.       Диаваль не может сказать, что именно, но что-то в Коналле кричит о том, что он беспокоится. И каждый в кабинете скорее ощущает это, нежели видит, потому что Коналл по-прежнему остается внешне спокойным.       — Его смех. Вдобавок, он намекнул, что мне стоит беспокоиться за свою жизнь.       — Он что?!       Никто с уверенностью не может сказать, кто именно произнес эти слова, потому что мысли каждого из мужчин в кабинете были похожими. Коналл неодобрительно нахмурился, перекрестив руки на груди. Он задумчиво смотрел перед собой, словно, планируя, что лучше сделать в такой ситуации. Удо был неприятно шокирован. Он недовольно смотрел в пол, активно анализируя произошедшее и ища выход из их проблемы. Борра плотно сжал губы. От него слышалось недовольное рычания, а в глазах плескался гнев, готовый вот-вот вырваться наружу и обрушиться на каждого, кто подвернется под руку. Малефисента сначала стояла, вцепившись в Диаваля, но потом она села за свое рабочее место и задумалась о чем-то.       Диаваль был зол. Определенно. Он был даже в ярости. Чистой ярости. Той ярости, что обычно окрашивает окружающий мир в кроваво красный оттенок. Диаваль сжал кулаки, чтобы хоть как-то усмирить свой гнев. Руки дрожали от злости. Его всего трясло. Глаза едва заметно налились кровью. Диаваль пытался успокоиться, но его попытки были тщетны. Сейчас бы хватило одной искры, чтобы зажечь пламя гнева и дать ему выход.       Первым не выдерживает Борра, взрываясь. Он с оглушительным стуком бьет кулаком по столу и все, что стояло на этом столе, незаметно подпрыгивает, кое-что даже падает, опрокидываясь. Бутылка воды Малефисенты, краем все еще здравомыслящей части мозга подмечает Диаваль. Диаваль бы вышел из себя следом, но Малефисента смотрит ледяным взглядом на каждого из них, приводя в чувство.       — Я уже все обдумала. Мы временно поживем в доме Стефана. Туда-то они точно не заглянут, — Малефисента холодно пробегает глазами по присутствующим и продолжает, — Сейчас мы с Диавалем заберем Аврору из школы и направимся к старому дому Стефана. Там продумаем наши дальнейшие действия.       Она кивнула Диавалю и встала из-за стола. Малефисента сейчас выглядела особенно строгой. Черты лица ее приобрели острую резкость. Ледяной взгляд проникал в самую душу и вызывал неприятного желание поежиться. Алые губы были напряженно сжаты в тонкую линию. Всегда прямая осанка сейчас придавала еще больше строгости.       Диаваль едва заметно кивнул и уже направился к выходу. Малефисента шла за ним, но остановилась, почувствовав, что кто-то схватил ее за локоть и развернул к себе. Борра.       — Просто пообещай, что с вами все будет хорошо, — прошептал он.       Вместо недавнего гнева в его глазах Малефисента увидела лишь беспокойство. За спиной Борры стояли такие же взволнованные, но внешне более спокойные Коналл и Удо. Малефисента расслабилась. Выражение лица ее смягчилось, а в глазах появился намек на нежность.       — Обещаю, — шепчет она в ответ, еще раз пробегает глазами по друзьям и разворачивается, подходя к Диавалю, тянет к нему руку и переплетает их пальцы, слабо сжимая его руку в своей.       Диаваль сжимает руку Малефисенты крепче в ответ. Они заезжают за Авророй, потом сразу же отправляются в дом Стефана. У Диаваля много вопросов, но он долгое время не решается их задавать, все еще переживая за состояние Малефисенты. Но ехать в тишине было мучительно. Диаваль тяжело вздыхает, следует указанием женщины, когда поворачивает, выезжая за город.       — Итак… Дом Стефана… — едва слышно произносит Диаваль, бросая на Малефисенту немного удивленный и недоуменный взгляд.       — Да. После смерти Стефана и Лейлы в той катастрофе этот дом достался Авроре. Но, пока она несовершеннолетняя, за домом присматривают мои знакомые. Они приезжают раз в полгода, чтобы прибраться там и поддержать чистоту дома.       — Хорошо, — он кивает головой и ненадолго поворачивается лицом к Малефисенте, тут же возвращая свое внимание на дорогу, — Но почему мы едем туда?       — Думаю, они следят за моим домом. А к Стефану они не станут заглядывать. Мы не приезжали в тот дом с тех пор, как… ну, ты понял, — Малефисента с беспокойством вглядывается в зеркало заднего вида, в котором она может разглядеть милую Аврору, — так что, это одно из самых безопасных мест, где мы можем спланировать наши дальнейшие действия.       — Дальнейшие действия?       — Да. Как ты верно подметил, я не могу просто посадить за решетку Слиппер, ссылаясь лишь на то, что узнала его смех. Это не сочтут за доказательство. Нужно будет найти что-то более веское.       Диаваль недовольно промолчал. Он все еще не был сторонником таких действий и считал, что расследованиями должны заниматься соответствующие органы и специалисты.       Дом Стефана выглядит забытым и брошенным. Такой дом могли бы снимать в каком-нибудь дешевом фильме ужасов, где кошмары происходят вот в таком старом и покинутом особняке. Дом не казался большим. Диаваль мог предположить, что там едва ли наберется пять комнат. Скорее всего, по планировке здание напоминало дом Малефисенты. Диаваль тяжело вздыхает, когда следом за Малефисентой и Авророй покидает салон автомобиля. Изнутри дом Стефана выглядел еще более заброшенным, чем снаружи. Диаваль усомнился в том, что знакомые Малефисенты вообще заходили сюда. На полках и столах был значительный слой пыли, правда, полы казались чистыми. Кресла с диваном не выглядели неухоженно. Возможно, эти знакомые изредко мыли полы, чистили кресла с диваном и протирали пыль. Однако зал выглядел так, словно в него не заглядывали с прошлого года, как минимум.       Малефисента целенаправленно проходит в какую-то комнату, в которой Диаваль с сомнением признает кабинет. Пыльный стол был покрыт такой же пыльной пленкой (похоже, кто-то хотел спасти его от загрязнения, но сделал это довольно поздно). Внушительный книжный шкаф был завален разными бумагами и лишь парой книг, в которых Диаваль признал учебник по экономике и одну из тех книг, которые рассказывали и раздавали советы о том, как правильно жить и стать успешным, заработав миллионы, ничего не делая для этого. Рядом со столом были наставлены друг на друга картонные коробки, забитые доверху какими-то документами и бумагами. Эти коробки заполняли собой весь кабинет, оставив лишь жалкий пятачок на полу перед дверью и узкую дорожку к столу и к дивану. Диван этот был очень старым, Диаваль даже мог предположить, что если кто-то присядет на этот мебельный мусор, то сможет отчетливо пересчитать все пружины, которые вонзятся в него. Диван, в отличие от стола, не был прикрыт пленкой, поэтому впитал в себя то количество пыли, которое смог. А то, что не смог, оставил лежать на нем, скручивая в комья. Малефисента присаживается за стол и, взгромоздив одну из коробок, раскрывает ее и вытаскивает документы, пробегаясь по ним взглядом.       — Что ты делаешь?       Малефисента вздрагивает, но пытается выглядеть спокойной и независимой. Она поднимает короткий взгляд на Диаваля и тут же возвращается к документам в ее руках. Диаваль тяжело вздыхает и подходит ближе, также вытаскивая бумаги, но из другой коробки.       — Наверняка, у Стефана должно быть что-то на них, — едва слышно отвечает Малефисенты, откладывая документы в сторону и доставая новые.       — Ясно. Мы ищем что-то конкретное или сойдет любое упоминание Слиппера?       — Думаю, нам будет полезна любая информация, связанная с ними, — задумчиво произносит она, откладывая еще несколько документов в аккуратную стопку.       Диаваль просматривает бумаги медленней Малефисенты, но он объясняет свою медлительность тем, что Малефисента чаще имеет дело с документами, которые нужно быстро и внимательно просмотреть. В конце концов, она просматривала десятки, сотни страниц текста в день, а Диаваль читал лишь заголовки газет да свой договор с нанимателем.       — Нашла! — восклицает Малефисента, поднимая несколько листов бумаги.       Диаваль пробегает взглядом по этим документам и поднимает скептически бровь, недоверчиво смотря на женщину. Она быстро скидывает ненужные документы обратно в коробки.       — Ты думаешь, они здесь для этого?       — Да. Это слишком опасно для них. Стефан занял у них довольно крупную сумму, которую не мог вернуть назад. Поэтому он начал искать на них что-то. Подразумеваю, что Слиппер не знает про это, иначе бы мы уже не нашли эти документы.       — Так это все из-за долга? В таком случае, тебе не проще просто заплатить им эти жалкие два или сколько там миллиона? И, наконец, поставить точку в этой истории.       — Нет, я не думаю, что теперь им нужен только долг. Они хотят убить меня… — в голосе Малефисенты он слышит тщательно скрытый страх и явное желание поквитаться за тот ужас, что она испытала по вине Слиппера.       — Если бы они так хотели тебя убить, то ты бы уже была мертва.       — Но как ты объяснишь угрозы и погони?       — А что, если они хотели заставить тебя сделать что-то? Может, им нужно что-то, о чем можешь подразумевать только ты? Например, эти документы, — Диаваль кивает головой на бумаги в руках Малефисенты.       — В любом случае, я не нужна им живой. Получат они то, что хотят, или нет, не меняет того факта, что они захотят меня убрать после всего.       — Если бы они захотели… — Диаваль прерывает себя и качает головой, понимая, что их спор ни к чему не приведет.       Ему по-прежнему слабо верилось, что на Малефисенту открылась настоящая охота. Если бы это была охота, то Малефисента стала бы самой простой жертвой. Он подмечал множество моментов, когда ее могли убрать, не заморачиваясь и почти не пачкая руки. К счастью, он вовремя оказался в ее жизни, чтобы указать на ошибки и исправить все, обеспечив безопасность. Он выполнял свою работу, но не видел ни единой причины для покушений на Малефисенту. Все это выглядело, как криво склеенная ваза или неправильно собранный паззл. Что-то во всем этом было странно, но что именно, Диаваль не мог заметить. Он предположил, что это просто чьи-то странные замашки и не совсем легальные развлечения. Хотя теперь его предположения терпели неудачи. Червячок сомнений начал ставить под вопрос все, что происходит. Возможно, только лишь возможно, Малефисенту и правда пытаются убить.       — В любом случае, что дальше? Что ты собираешься делать с этим?       — Мы отвезем это Персивалю. А дальше оставим дело полиции, — Малефисента встает и выходит из кабинета.       Аврора стоит позади Малефисенты, когда их план терпит крушение. Диаваль с Малефисентой только-только перешагнули за порог и сразу наткнулись на несколько пистолетов, наставленных на них. Их окружили человек пять-шесть, каждый из которых был вооружен. Кто-то из них подчеркнуто щелкнул предохранителем, показывая, что шутки шутить тут никто не собирается.       — Хорошо. Теперь я окончательно верю тебе, — пробормотал негромко Диаваль, когда из-за спин вооруженных бандитов вышел усмехающийся мистер Слиппер.