Многогранная ложь

      Денёк выдался неимоверно жарким, а на парах спасал только прохладный воздух от кондиционеров в аудиториях. На удивление, от бурных выходных я так и не отошла и до сих пор периодически испытывала внутренний дискомфорт. После того, как Хосок поспешно вспомнил о приближающемся времени выезда, мы быстро собрались и вышли из бара. Я даже надеялась поговорить с Чонгуком, расспросить о его переездах, пока он провожал меня, но Хосок и Сунан решили составить нам компанию, так как мой друг решил оставить вещи для поездки у себя дома. Поэтому поговорить с Гуком, мне так и не удалось, как и с Сунан, потому что она всю дорогу говорила по телефону, не знаю, пыталась ли она отделаться от моего допроса или же действительно звонок был важным. Факт остаётся фактом: ни с кем из них поговорить по пути так и не удалось. Как только я вернулась домой и голова коснулась подушки, так в теле почувствовалась сильная усталость, и, забыв о том, что Джин просил позвонить, я заснула, даже не поставив будильник. По этой причине я пропустила две первые пары, чем очень была разочарована, но всё же решила появиться хоть на предпоследней, которая пролетела очень быстро и сменилась следующей. Погрузившись в учёбу, я старалась усердно конспектировать слова преподавателя, дабы не сталкиваться с неприкрытым презрением со стороны Лиён. Знает ли она как прошла ночёвка? Нет, вряд ли. Даже если и знает, то только про часть с Лалисой, подруга не могла так меня подставить. — Вы встретились с Хосоком? — Тихо прошептала Лалиса, прячась за спиной одногруппника. Я скорее приложила указательный палец к губам, чтобы усмирить подругу и взглядом указала на Лиён. — А что я такого спросила, ты же должна была встретиться с ним и Сунан. — А, да. — Мне удалось понять план. В этой встрече можно было не упоминать о Чонгуке, а посиделки с другом скрывать и не надо. — Хорошо посидели. — Отлично, — просияла Лалиса, — А Сехун потом проводил меня до дома, мы снова поцеловались. Мне кажется, что он вот-вот предложит мне встречаться. — Мечтательно протянула она и обхватила лицо ладонями. — Это здорово, я очень за тебя рада! Осталось три минуты до окончания пары, расскажешь подробнее.       Лалиса кивнула и принялась записывать слова учителя, всем телом ощущая пронзительный взгляд слева от себя, и я, не выдержав, глянула на Лиён. Раздражение резко сменилось удивлением. Она сидела с миловидной и даже отчасти виноватой улыбкой. Это ещё что за выкрутасы? Неужели она переосмыслила своё поведение? Я растерянно повернула голову обратно, замечая, что одногруппники уже начали закрывать книги. Преподаватель закончил лекцию на несколько минут раньше. Быстро собрав свои вещи, мы молча спустились по лестнице втроём и вышли на территорию. Солнце припекало очень сильно, и моё решение надеть белую футболку и голубые шорты с босоножками не спасало от жары. Лалиса нацепила кепку и указала в сторону нашей излюбленной лавочки, которая как раз находилась в тени. — Ой, вы идите, я сейчас подойду. — Прощебетала подруга, завидев Сехуна, и быстро упорхнула в его сторону, оставив нас с Лиён наедине. Внутри ощущалось напряжение, Мин смотрела себе под ноги и вроде как не собиралась нарушать нависшую над нами тишину, но я ошибалась. — Джинхо, — замялась Лиён, закидывая свои вещи на деревянную поверхность, — я… Я хотела извиниться. Ты права, ваши отношения не моё дело. Мой рот невольно приоткрылся от удивления. Извинения от Лиён — это что-то новенькое и совершенно неожиданное. Возможно, с ней поговорила Лалиса, но это лишь мои предположения, не столь важно… Волновало другое: я совершенно не представляла как реагировать на подобные слова. — Я даже не знаю, что сказать… Ты правда так считаешь? — С подозрением зыркнув на невинное лицо Лиён, я присела на лавочку и достала из рюкзака чай с клубникой. К сожалению, моего любимого персикового в магазине не оказалось, поэтому оставалось довольствоваться тем, что есть. — Да. Я уже извинилась перед Лисой за предвзятое отношение к её возможному парню и его друзьям. Она рассказала как прошла ночёвка, и понимание, насколько ошибалась, пришло само собой... Поэтому я хотела обсудить наши разногласия с тобой. Я не хочу быть стервой, которая всем недовольна, я просто хочу дружить с вами, а не источать ненависть.       В какой-то момент я даже пожалела, что не обладаю проницательностью Сунан, потому что моя интуиция совершенно не могла подсказать, врёт Лиён или нет. Может ли человек так измениться за столь короткое время? Особенно такой человек, как Лиён, или для неё это своеобразная игра, в которой главная цель усыпить наше недовольство, построить из себя лапочку и вернуться к истинному Я? Однако хотелось верить в лучшее, мы все ошибаемся. Я тепло улыбнулась, оглядев лицо подруги, полное раскаяния, и постучала по ноге в знак принятия извинений. Лиён с благодарностью кивнула в ответ и, расслабившись, откинулась на спинку лавочки. — Как вы с Чонгуком? Больше не враждуете? Лалиса сказала, что он тоже там был, — как-то по-доброму и совершенно не в своём стиле поинтересовалась бывшая ворчунья. Я нервно потеребила футболку. Стоило ли доверяться ей? Могла ли она кардинально поменяться за столь короткий срок или всё это игра? Но для чего? У Лиён совершенно нет поводов строить козни и пытаться выведать информацию. Однако стоит быть осторожней, чтобы моя излишняя наивность не переросла в откровенную болтливость и не сыграла против меня самой. — Ну, общаемся по-дружески, — в голове мгновенно всплыла сцена с поцелуем, его тёплые руки на коже и разговор с Сунан, пришлось даже потрясти головой, чтобы отогнать их и сосредоточиться на общении с подругой. — Он всё-таки друг Хосока. — И теперь твой? — Хмыкнула Лиён с озорной улыбкой и ущипнула меня за бок. Я вновь растерялась. Позитивный настрой Лиён совершенно обескураживал, сбивал с толку. Вопросы на первый взгляд казались безобидными, но если бы только речь не шла о Чонгуке. Для меня он — личная тайна, другой мир, к которому я не хотела никого подпускать. — Ладно, можешь не отвечать. И так понятно, он уже и подвозит тебя? — Мин кивнула в сторону дороги, и я, нервно озираясь, скорее повернула голову.       Недалёко от нас на дороге стоял Чонгук, опираясь на свой автомобиль, и мне вмиг захотелось сорваться с места, но Лиён внимательно наблюдала за реакцией, а вот моё доверие к этой персоне так и не являлось стопроцентным. Мне оставалось только наигранно махнуть рукой и остаться на месте, аккуратно поглядывая на Чона со стороны. Он залез в карман своих чёрных шорт и достал телефон. Гук явно не изменял своему стилю, потому что даже в такую жару оделся в чёрную одежду и выглядел как всегда прекрасно, дополнив образ солнцезащитными очками. Мне пришлось сделать вид поиска чего-то в рюкзаке, чтобы Лиён, увлечённая рассказом о пропущенных мной парах, не заметила моего заинтересованного взгляда в сторону парня, чего не скажешь о Чонгуке. Он внезапно стал оглядывать территорию университета и, заметив меня, помахал рукой. — По-моему, он хочет поболтать, — пожала плечами Лиён, заметив жест парня. — Если хочешь, сходи к нему, потом расскажу о лекциях.       Я неуверенно глянула на Лиён, она казалась достаточно искренней, но жутко подозрительной. Её поведение оставляло больше вопросов, чем радости от изменений, но Чонгук по прежнему смотрел в нашу сторону, и я никак не могла обуздать своё желание подойти к нему. Поднявшись с лавочки и с благодарностью кивнув подруге, я двинулась в сторону Гука, но замешкалась. Стоит ли мне так открыто бежать к нему? С этими страстями я совсем забыла о Сокджине, жутко некрасиво, но что поделать? В любом случае, мы с Чоном друзья, так почему нельзя пообщаться возле универа? Плюнув на всё, резко выдохнула и направилась в сторону парня. По мере моего приближения, улыбка Чона становилась более выразительной и он убрал телефон в карман. — Привет, Джинхо. Ну что, как чувствуешь себя? — Нормально, — взволнованно, я стянула резинку с волос, сама не зная для чего, и Чонгук слегка ухмыльнулся, немного смущая, — у тебя тоже закончились пары?       И вот опять эти глупые вопрос. Ясное дело, что он стоит с ключами в руках, не потому, что спешит вернуться на лекции. Только тогда я стала замечать, как много мы начинаем заморачиваться в общении с человеком, который симпатичен. Продумываем каждую фразу, чувствуем себя нелепо, выдав очередную глупость, и пытаемся предугадать его реакцию. Подмечала ли я это ранее? Нет, я задумывалась над такими вещами в общении с Сокджином даже в начале отношений. У Джина любая реакция написана на лице, он открыто выражает свои мысли в отличии от Чонгука. Его невозможно прочитать, если он не позволит, а как же хочется узнать его хоть немного больше. — Чонгук, — потупила я взгляд, собираясь с мыслями, в надежде задать самый беспокоящий вопрос, — Тогда, у палаток… Ты дал мне запрет… — мысли никак не могли выстроиться с правильную цепочку, чтобы подобрать слова, набраться сил для вопроса, пока Чонгук пристально смотрел на меня. Я набрала побольше воздуха, — Скажи… — Джинхо, — раздался знакомый голос позади, и меня словно облили ледяной водой, заставляя оцепенеть. Нет, не может быть! Только не это. Аккуратно развернувшись на девяносто градусов, я столкнулась с изучающим взглядом Сокджина. — Решил проведать тебя. Ты не представишь меня своему знакомому? — С подозрением кивнув в сторону Чонгука, вопросил Джин. Гук лишь скрестил руки, оставаясь непоколебимым. — Конечно, Чонгук, это Сокджин, мой парень. Джин, это Чонгук… Мы… Он… — я готова была провалиться сквозь землю. Что говорить? Как оправдываться? Пытаясь сохранить внешнее спокойствие, меня всю трясло изнутри настолько сильно, что подобрать слова не удавалось. Я жалобно глянула на Чонгука, в попытках попросить у него помощи и разом объяснить, что Джин вообще о нём ничего не знает. — Я друг парня Лалисы, — быстро сообразил Чонгук и улыбнулся. — Наша парочка опять куда-то убежала, а нам стой, жди их.       Сокджин с неприкрытым интересом разглядывал Чонгука, будто он что-то знал, понимал, чувствовал. Но этого не может быть, я хорошо скрывала своё общение с Гуком и не давала поводов для подозрений. Самое страшное, что внутренняя тревога стала настолько сильной, что мне захотелось вцепиться в тёплую ладонь в поисках поддержки, а ещё ужаснее то, что я нуждалась в руке Чонгука, а не собственного парня, который стоял рядом. Сокджин уже намеревался продолжить напряжённую для меня беседу, а я задрожать всем телом, если бы не Лалиса, которая так вовремя врезалась мне в спину, запыхавшись. — Заждались нас?! — Демонстративно и в высоком тоне проговорила подруга, незаметно подмигнув. — Ну и очереди в магазине. Чонгук, спасибо, что приглядел за Джинхо, а то она непременно бы не дождалась меня и ушла домой. У них с Лиён разлад, поэтому удержать её очень большая проблема. Кстати, я купила тебе чай, как ты и просила, с персиком не было, я взяла с клубникой. — Спасибо большое, — с облегчением выдохнула я и забрала у подруги холодную бутылку. Сехун также стремительно закинул руку на Чонгука и кивнул в сторону Джина, представившись. Разве может быть что-то лучше вовремя появившейся подруги, которая спасла от полного фиаско? Представляю растерянность и страх Лисы при виде такой картины: я, Чонгук и Джин в одном месте. В глазах Лалисы до сих пор читался страх, она пыталась взглядом выведать хоть малейшую информацию, чтобы понять, как вести себя дальше, но мы находились под вниманием Сокджина. Сехун поцеловал подругу в щёку и, уверенно открыв дверцу машины Чонгука, залез в салон, призывая водителя занять своё место. — Чонгук, не тормози, опаздываем. Сокджин сложил руки на груди и пристально наблюдал то за нами, то за Чонгуком, который уже прошёл к двери и ещё раз оглядел меня, не смущаясь Джина. Нет, нет, нет, не стоит делать таких откровенных действий, мы можем проколоться в любой момент, что будет означать либо крупнейшую ссору, либо же конец моих отношений с Кимом. Видимо, убедившись, что всё в норме, Чон вяло помахал рукой и залез в машину, быстро включая зажигание, он поехал в сторону автомагистрали, оставляя нас втроём. — Джин, пошли мирить наших обиженных девчушек, вон, Лиён на лавочке тоскует, — хихикнула Лалиса и указала в сторону скамейки, стараясь разрядить атмосферу. — Я ненадолго. Лиса, извини, ты можешь оставить нас наедине? — С серьезностью на лице спросил Джин и его тон не подразумевал отказа, от чего мне стало ещё страшнее. Оглядев меня с сожалением, подруга погладила по плечу и медленно пошла в сторону Лиён, вытащив телефон из кармана и делая вид, что ведёт активную переписку. — Джинхо, что происходит? Ты вообще меня ни во что не ставишь? — Свёл брови Джин. — О чём ты? Я не понимаю. — Дрожь в руках усилилась, неужели он смог что-то узнать? Понять. Нет. — У тебя новые друзья, о которых я совершенно ничего не знаю. Ты очень сильно отдалилась, больше не проводишь со мной время, не желаешь меня. Я тебе противен? — Нет, — руки сами потянулись ко рту от удивления, — пожалуйста, не говори глупости. Просто… Просто я… Что?! Что говорить в такой ситуации? Прости, просто мне надо разобраться в себе и вообще в чувствах к вам всем? Отстань от меня на некоторое время? Как ужасно. От невыносимой жары мысли путались ещё сильнее, а мы как раз находились под палящим солнцем, поэтому вместо объяснений мне прошлось нервно открутить крышку от холодного чая, чтобы хоть как-то охладиться и буквально выгрызть себе несколько секунд на продумывание ответа. Я ужаснулась от посетившей мысли: мой страх основывался не столько на потере отношений с Сокджином, а в том, что по моей вине человеку может быть больно, что не оправдаю ожидания родителей. — Джинхо, ты любишь меня? —С полными надежды глазами Джин задал интересующий вопрос, и я виновато потупила взгляд. Как бы не пыталась, не могла сказать ему слов о любви, выдавить из себя это признание, будто путаю это чувство с каким-то другим. — Понятно… Знаешь, в тот раз, когда я спрашивал, любишь ли ты Хосока, я немного ошибся. Ошибся с именем. — Покачал головой Джин, свернув губы в недовольную трубочку. — Спрошу по другому. А Чонгука ты любишь? Глаза округлились настолько, насколько это было возможным, а чай чуть не выпал из дрожащих рук. Он знает?! Не может быть… Такого просто не может быть. Он знает, пришлось констатировать мне очевидный после этого поворота факт. В любом случае, он только предполагает, чувствует. Может быть не хочет признавать, но в Сокджине определённо что-то происходит. — Я не люблю Чонгука, Джин. С чего вообще такие подозрения? Почему именно он? Я общаюсь с многими ребятами из университета и что? Подозревать о моих чувствах к каждому? Сокджин вздохнул и снова сложил руки на груди. — Ты хочешь расстаться? — Сжал губы Ким, и, проигнорировав вопрос, я опешила. — Нет. Нет, о чём ты? — Хорошо, тогда давай расставим всё по полочкам. Ты меня не любишь, это факт. Тебе нравится Чонгук, однозначно. Ты стала мне много врать и, возможно, подумываешь о расставании, но я этого не хочу. Дай мне шанс попробовать всё изменить. Я слишком сильно тебя люблю, пойми это. Буду уделять тебе больше внимания, стану тем, кем хочешь. — Не надо перестраивать себя ради меня… И причём тут Чонгук? — Уже негодовала я больше из-за того, что Сокджин попал в цель. — Выбирай, Джинхо, но дай мне этот шанс. Джин подошёл ближе и заключил в объятия. Я дрожала, словно лист на ветру, и даже тепло, исходящее от него, не могло унять моей нервозности. Мне очень захотелось выпутаться из его рук и убежать, домой или же к озеру, лишь бы побыть наедине с собой. Однако, к счастью, у Сокджина были свои планы и он быстро поцеловал меня в голову и отошёл. — У меня встреча с отцом. Извини за столь внезапные выяснения отношений, я позвоню тебе, хорошо? Я кивнула в ответ и несколько секунд сверлила взглядом удаляющуюся спину Джина, прежде чем собрать себя в кучу и направиться в сторону лавочки. Что теперь делать? Выбирать? Это слишком сложно. Вот и вскрылась моя тайна, и я понятия не имею, до конца ли? Что именно знает Джин? Давно? Схватив свой рюкзак со скамейки, я словно в прострации отвернулась от подруг и пошла прочь. — Джинхо, Джинхо, стой! — крикнула Лалиса и поспешила за мной. — Что случилось?! Куда ты?! — Он знает, он просто всё знает, — вяло выдала я, — извини, я домой.       Оставив подругу с открытым ртом, я медленно передвигала ногами в сторону дома в полном одиночестве. Завязала волосы в хвостик и просто шла, не обращая внимания на прохожих, сияющее солнце и радостные крики пробегающих мимо детей, внимание привлекали лишь светофоры, на которых приходилось останавливаться и ожидать возможности перехода дороги. В кармане завибрировал телефон, оповестивший о сообщении от Чонгука. «Всё нормально? Твой парень не знает о нашем общении, да?» Отвечать не хотелось, и телефон отправился обратно в узкий карман. Вот и всё, обман раскрыт. А Джин как всегда оказался словно принцем из сказок: добрым, понимающим, любящим, от чего становилось ещё более совестно. Быстро преодолев лестницу, я открыла дверь квартиры и обнаружила на кухне родителей, пьющих чай. Раздосадовано кинув рюкзак под стол, я заняла свободный стул и, положив руки на столешницу, прислонила к ним голову. — Что случилось? — Обеспокоено проговорила мама. — Ни-че-го, — вяло отчеканила я, — запуталась, завралась, устала. — Необходимость выговориться била через край, и, забыв о любой осторожности, я всхлипнула. — На дне рождения девушки Хосока я столкнулась с парнем. Он совершенно не похож на принцев из сказок. Загадочный, смелый, дерзкий, непредсказуемый. Я всеми силами пыталась отогнать его от себя, но вместо это всё больше привязывалась. Понимаете? Скрывала всё от Джина, да и даже от себя, не желала признаваться в заинтересованности. Да и он просто общался. Он часто переезжает и дал мне запрет на проявление любых чувств, а что я? Я не хотела ломать всё привычное, однако сама не заметила этих трещин, которые с каждым днём становились всё больше. И в один прекрасный момент всё рухнуло. Некоторое время назад. Я влюбилась… — Нет, Джинхо, даже не думай. — Грозно отрезала мама, пресекая мой монолог, — что будет, если Джин узнает?! — Он узнал… Принял, понял и попросил шанс на укрепление наших отношений, спасение. — Вот и замечательно! Джин прекрасный парень, понимающий, заботливый, ты счастлива с ним, зачем тебе эти приключения из которых ничего толкового не выйдет! Такие парни не остаются рядом. Ты думаешь, что ты особенная? Он бросит всё и будет с тобой? Нет, Джинхо. Зачем тебе это? Страдать? Даже не вздумай! Отец как-то слишком тоскливо глянул на маму. — Вы не слышите? Я не люблю Джина, не люблю. Я была с ним из-за комфорта, правильности, а не чувств. Да, они есть, и очень тёплые, как к другу, близкому другу, с которым я не прочь периодически общаться. — Чуть ли не рыдала я. — Тот парень… — задумался папа, — тот самый? Из бара? — Да… — Какой парень из бара? О чём вы?! Джинхо, даже не вздумай! Джин тот самый парень, который подходит тебе больше всего, он не подставит, не предаст! Ким Сонджэ, я тебе давно говорила с ним познакомиться, отличный парень. — Негодовала мама, размахивая руками, встала со стула, прошлась немного по кухне и вернулась на место с тяжёлым вздохом. — Джинхо, солнышко, мы хотим для тебя самого лучшего, пойми это. Сейчас у тебя такой период, ты только поступила в университет, не можешь разобраться в парнях, ты запуталась, дорогая. — Я понимаю… Но что делать, если я счастлива не с Джином? — Джинхо, мы закрываем эту тему, никаких плохих парней рядом с тобой! Мы это не одобрим.       Только тогда я осознала свою ошибку. Поддавшись эмоциям, я сама зарыла любые возможные отношения с Чонгуком. Конечно, при знакомстве родители бы моментально поняли из какого разряда парней Чон, но до этого времени я хоть как-то могла убедить их в его галантности и надёжности, и путь это и будет ложью, выдуманными характеристиками. Мама с самого детства хотела видеть со мной рядом парня такого, как Джин, и после моей речи точно не одобрит Чона, каким бы замечательным он уже не оказался. Я неправильно преподнесла информацию. Неправильно. Скорее всего, у мамы были какие-то причины так негативно относиться к плохим парням, но какие? Мой отец совершенно другой человек, из разряда «хороших». Они прожили душа в душу столько лет и, видимо, того же желали и для меня. Не выдержав внутреннего напряжения, я вскочила со стула и выбежала в прихожую, попутно засовывая ноги в кроссовки. Закрыв за собой дверь, сбежала по лестнице и, окинув взглядом детскую площадку, подметила свободные качели, которые просто обожала в детстве. Детей на игровой находилось очень мало и особо шума они не создавали, поэтому я примостилась на маленькое сиденье и чуть оттолкнулась ногами. Эмоции наконец взяли верх и слезы хлынули рекой. Становилось легче. Непременно, но мне был просто необходим близкий, понимающий человек рядом. Я достала телефон и глянула на сообщение от Чонгука, которое всё также висело без ответа. Хотелось позвонить ему, прикоснуться, ощутить его тепло рядом, но этот вариант казался не самым лучшим, и, откинув лишние мысли, я набрала номер Хосока. Гудки мучительно тянулись из динамика, и долгое ожидание ответа означало лишь одно — он занят. Сунан? Может позвонить ей? Телефон выдал оповещение о малом количестве заряда, и, вытерев слезы рукой мне пришлось подняться и пошагать в направлении дома. Потоптавшись у входной двери, очень аккуратно открыла её, почти бесшумно, чтобы не тревожить и так взволнованных родителей. Скорее всего они отдыхали, но догадки оказались ошибочными, а доносившийся в кухне диалог вводил в ступор. — Зачем ты так? Она умная девочка и разберётся во всём сама. — Слышался тихий голос отца. — Ты хочешь, чтобы она всё узнала? — Лишь благодаря тебе. Ты сама ведёшь себя слишком подозрительно. И, знаешь, может и хочу! — Чуть повысил тон папа. — Сколько можно, Инха? — Ты потеряешь её, понимаешь? Это может разрушить нашу семью, вдруг она захочет найти настоящего отца? Что я ей скажу? Как объясню? Давай не будем. — Она имеет право знать правду. Имеет право, слышишь? Ты боишься изменения её отношения не ко мне, а к себе. Словно ошпаренная, я стояла в прихожей с открытым ртом и вновь нахлынувшими слезами. Как гром среди ясного неба на меня нагрянули болезненные факты. Выйти и дать понять, что я обо всём услышала? Но родители не готовы выдавать всех подробностей нашей семьи. Готова ли я сама к такому разговору? Однозначно нет. Да и как такое вообще возможно?! Может я ослышалась? Что-то не так поняла? Это же мой папа. Мой родной папа, тот самый, который учил меня всему, возился наравне с мамой. Нет, не может быть. Это всё сон, просто страшный сон. Развернувшись к двери, я снова повернулась в сторону кухни и металась так ещё несколько раз не в силах понять своих чувств. Как же так? Как?! Нет, я не верю. Они говорят о ком-то другом, обсуждают сериал, кино, что угодно, чёрт возьми. Вернувшись к двери, я вновь открыла её и хлопнула сильнее, привлекая внимание. — Джинхо, солнышко, — обеспокоено обернулся отец, и я немного пошатнулась, рассматривая небольшие морщинки на лице папы и заворожённо, словно в прострации, склонила голову. — Как ты, всё нормально? Хочешь поговорить? — Извини, я… — смогла лишь выдавить из себя я и прошла к своей комнате в полном непонимании как поступить дальше, что я вообще чувствую, кроме ужасной угнетающей пустоты внутри. — Я побуду у себя, мне надо подумать. Мама кротко взглянула на меня перед тем, как я закрыла за собой дверь и, поставив телефон на зарядку, с разбега прыгнула на кровать. Одеяло моментально впитывало влагу от слез, спадающих с лица, хотелось стучать руками по матрасу, кричать и после свернуться клубком. Холод пронзал изнутри даже несмотря на проникающее через окно вечернее тепло. Сколько времени прошло с выхода из университета, а за окном уже стемнело. События в моём восприятии происходили так быстро, а на деле длились очень долго. Я надеялась хоть как-то унять всю тревогу, отчаяние и дрожь в теле и прекрасно знала как хоть ненадолго обрести такое необходимое умиротворение откинув все мысли, но не могла решится. Чертыхнувшись, рука будто сама потянулась к телефону и открыв список контактов я гипнотизировала имя Чонгука. Вызов. — Джинхо, ну что там? — в его голосе я услышала улыбку и от этого сама вяло расплылась. — Ты можешь… Можешь приехать? — Голос срывался на каждом слове. Присев и обхватив рукой колени, я желала лишь одного ответа. — Где ты? — Тон Чонгука вмиг стал серьёзным. — Дома. — Буду через пятнадцать минут.