— Самое странное собрание из всех, что я повидал на своём веку, — монотонным голосом продекламировал Астариус.
И Эленвен с ним была полностью согласна. Большой тёмный зал, с одной единственной люстрой, свет, который исходил лишь от нескольких свеч и прохладное помещение с не менее нагнетающей атмосферой не совсем вписывались в её представления о главном суде рая. Да и контингент здесь был не менее странным. Глава совета, великий Серафим Астариус, госпожа Дьэлш, Серафим Кроули, а это и были практически все участники остатков Лазора. Из более-менее знакомых были только архидемон Велиар, ангел Фенцио, Геральд и главная звёздочка вечера — Ребекка Уокер. Выглядела она как всегда равнодушно.
Тишина, царившая на суде давила, судя по всему, только на остальных присутствующих; Элен всё также оставалась непоколебимой, изредка переглядываясь с Астариусом. Наконец, своё слово решил высказать наблюдатель — архидемон Велиар, подтверждая мысли коллег:
— И как сказал Омар Хайям… — спокойно начал он, но в этот раз Элен от чего-то не захотелось слушать вечные наставления со слов великого смертного. Рассмеявшись, она в рифму выдала:
— Катись оно к хуям.
Может, с утверждением «лучшая защита — это нападение», она и переборщила, но девушка успела выпить и на горячую голову ляпнуть она могла что угодно. В присутствие кого угодно.
Справа послышался звучный хлопок себе по лбу. Самый близкий и единственный сосед по столу была как раз таки Ребекка, у которой самая вероятная причина явно принуждённого появления была посидеть и постыдиться за дочь.
А та в свою очередь молилась своему чёрному товарищу, что ей не залезут в голову и хотя бы Люцифер выйдет сухим из воды. И ради этого Элен всеми силами пыталась сохранить своё амплуа начинающего демона, пусть таковым и не являлась.
Астариус одарил младшую Уокер самым порицающим взглядом. Видимо в его присутствии никто из других Серафимов не желал высказывать своё слово, чего там про Фенцио и Геральда.
— Не будь собрание срочным, а ситуация выходящей из-под контроля из-за отсутствия времени — Вам бы за оскорбление вышестоящих и нецензурную брань выписали минимум тысячу ударов розгами, — его холодный тон воистину пугал, но девушка продолжала смотреть ему прямо в ледяные глаза.
Она лишь усмехнулась над его словами.
— Была бы ситуация и вправду выходящей из-под контроля — то здесь бы присутствовал и Люцифер, — резонно подметила она. — Или на сына Сатаны уже не так охота бочку катить?
Элен не смотрела на других участников суда, смотря только на Великого Астариуса — пожалуй, единственного кому реально на самом деле по барабану было на местные тёрки.
— Какое бесстыдство! — раздался женский хрипловатый голос, судя по всему принадлежащий госпоже Дьэлш.
Бросив взгляд на левый ряд, девушка увидела как на неё испепеляющим взглядом смотрят аж трое — Серафим Кроули, ангел Фенцио и Геральд. Если другие два смотрели скорее с интересом и удивлением, то первый с явным гневом и даже на его висках явно пульсировали венки. Элен ухмыльнулась.
— Люцифер и без нас получил жесточайшее наказание от отца, — спокойным тоном пояснил Астариус. — И я бы Вам посоветовал поменять тон, юная леди. От Ваших слов зависит насколько скоро покатится голова с эшафота и покатится ли.
А вот усмешка главного Серафима ей совсем не понравилась. И неожиданно вспыхнувший Кроули особого впечатления не произвёл.
— Мы уже всё решили! — он даже подскачил со своего места. — Непризнанная не смеет больше обучаться в школе и… — но его быстро прервал куда более властный голос Астариуса:
— Это Вы решили, Серафим Кроули, — заметив недоумение на лице большинства, он чуть спокойней продолжил: — Пока мы ждали юницу и других присутствующих, было проведено ещё одно небольшое заседание в ходе которого уже было решено, что Уокер-младшая понесёт не самое жестокое наказание.
Элен не особо поняла про что верховный Серафим и решила в лоб спросить:
— А какое самое жестокое?
Все взгляды, включая всё ещё стоящего Кроули, устремились на неё.
— Вечное изгнание в земли Нод, — смягчив тон, пояснил Астариус.
Борясь с желанием взглянуть на Ребекку в тот момент, Эленвен поверила на слово, что наказание и впрямь жёстче смертного приговора.
Пока воцарилась небольшая пауза в зале, Астариус вновь обратил свой взгляд к девушке.
— Но раз Серафим Кроули счёл уместным моё появление, — равнодушно говорил он, от чего ей снова становилось не по себе. — То я бы лично поинтересовался у будущего Серафима, — тут мужчина сам усмехнулся. — Не желает ли он сам рассказать про свои нарушения? Можешь умолчать про дочь Мамона — о ней я в курсе.
— Не желаю, — сразу отрезала Элен. — Какой от этого толк, если в конце суда все сойдутся на мнении казнить дочь главной преступницы? Вам не захочется, чтобы она вновь встала кукловодом, но уже за моей спиной, — девушка говорила уверенно, так, будто и впрямь последний раз видит всех присутствующих. Хоть и глубоко в душе надеялась на обратное.
Периферическим зрением она заметила чуть замешкавшуюся Ребекку. Её по-прежнему бесстрастный взгляд стал уже бегать по столу и в нём читалось едва заметное негодование. И даже страх. А от внимания Астариуса это конечно не ушло.
— Интересно… — протянул он, обращая свой взор снова на девушку. — И с чего ты взяла, что в приоритете Лазора будет учинить новую гражданскую войну?
— Как раз не учинить, а предотвратить. Никому не придётся по душе правление новой Уокер, — вступая в открытую конфронтацию, Элен и не думала, что за свои слова придётся отвечать. Как минимум перед матерью. И более смело продолжила гнуть свою линию: — И знаете — есть у меня предположение, что не только Ребекка не чуралась марать руки в крови ради карьеры.
Снова послышался чей-то вздох, но на этот раз даже Кроули быстро стушевался, поняв, что их диалог надолго. А два наблюдателя в лице демонов, так и не проявляли особого внимания.
Астариус изумлённо изогнул бровь.
— С чего такое предположение?
— Да так… Книжками навеяно, — уклончиво говорила Элен, перекрещивая руки. И всё же пойдя на сомнительный уступок, с такой же безмятежностью продолжила: — Совершив одно убийство — и ты убийца. Совершив сто ближних — предатель. Тысячу — Великий Серафим.
В глазах Астариуса, внимательно вглядывающихся в девушку, на протяжении уже второй четверти часа мелькало исключительное безразличие с уже приевшемся пренебрежением. И когда казалось, что он вспыхнет огнём — Элен заметила как во взгляде промелькнуло… Уважение?
И конечно, нарушая создавшуюся идиллию, тут же возник Кроули:
— Это тотальное неуважение к верховному Серафиму!..
Но Астариус будто его не слушал.
— Только ли книжками? — отклонившись к столу, скорее утвердил чем спросил он.
Элен последовала его примеру и вообразив из себя шибко смелую, приблизилась за ним.
— Не понимаю о чём Вы, — но такое на Серафима не сработало и он с чуть заметной усмешкой продолжил своё наступление.
— Ходят слухи, что ты имеешь определённые связи с одним моим хорошим знакомым, — Элен едва справилась с жутким желанием помандражировать, да и присутствие Ребекки начинало ещё больше смущать. Как и неожиданно перешедший на «ты» верховный Серафим.
— Это слухи, — отведя назад плечи, заявила девушка. Но в голову резко вошла заманчивая идея и более незначащим тоном, она сразу продолжила: — А если мы говорим про одного и того же знакомого, то мне что-то подсказывает, что тогда моя смерть или пост Серафима принесёт куда больше проблем.
Астариус явно не ожидал услышать от неё почти прозрачной угрозы и удивлённо продолжил:
— Ты слишком осведомлена для обыкновенной Непризнанной. Боюсь представить какую роль в вашем спектакле играет Люцифер.
— Супружескую, — мрачнее проговорила Элен, еле борясь с желанием не засмеяться.
И ещё более тяжёлым взглядом её одарил главный Серафим. Госпожа Дьэлш, сидящая по правую руку от него, слегка дотронулась до его руки, обращая внимание на свои часы. Астариус быстро кивнул и вновь окинул взглядом присутствующих.
— Что ж. С другими мы уже обсудили всё, что только можно и нельзя и раз время уже подходит к концу, — он прошёлся взглядом по всем и снова остановил его на девушке, которая так и не понимала к чему его спешка. — То предлагаю закончить и наш образовавшийся суд. Прямых доказательств нарушения закона Неприкосновенности у нас пока нет, — Элен чуть зыркнула на кипящего Кроули, так и не решившего вступать в конфликт с верховным Серафимом, хотя казалось, что он уже готов на многое. — Но быть может мы узнаем что-то более важное? — злорадная ухмылка вновь заиграла на его губах и Эленвен уже в край запуталась — хочет ли главный Серафим её в чём-то уличить или ему впрямь всё равно.
Но одно можно было сказать точно — когда девушка напрямую пошла в конфронтацию, о чём уже давно пожалела, это повлекло за собой определённое внимание с его стороны.
— Ангел Фенцио, попрошу Вас как более незаинтересованного в этом деле свидетеля, проникнуть в сознание, — слова Астариуса, продолжающего вглядываться в стол Уокеров, буквально резанули по больному.
— «Ага, незаинтересованного…» — стараясь скрыть подкатывающую панику, Элен успела порадоваться, что в шкафу когда-то припасла бутылку Глифта и так же успела её опустошить, от чего спокойствие всё ещё удавалось сохранять.
— И уже исходя от увиденного Вами, будем выносить приговор, — тем временем продолжил Астариус.
Только захотела девушка бросить мимолётный взгляд на Ребекку, как та сразу больно наступила той на ногу. И Эленвен опустила все попытки. Ангел времени не терял и уже оказался напротив неё, ожидая когда та поднимет голову.
Усмехнувшись, девушка быстро придумала что такого показать и язвительно бросила:
— Вам не понравится.
Мужчина лишь неприязненно поморщился и наклонился чуть ниже, заглядывая той в глаза.
— «Ну что ж… Горит сарай — гори и хата с алтарём» — Элен не стала сопротивляться и уставилась на ангела в ответ.
Конечно, избежать проникновения в память не получится, но вот подготовить нужные воспоминания, всплывающие в первую очередь — вполне. И не особо напрягая мозги, понимая что её конторка итак давно полыхает огнём, Эленвен больше всего думала о пожалуй самом больном месте учителя — Дино. Вспоминая мельчайшие подробности того как его сын занимался любовью с Люцифером, она с улыбкой на лице ждала, когда же ангел в ужасе отпрянет.
— «Я же подставляю Дино… — промелькнула одна мысль, но её сразу затмила другая: — А… Насрать»
Когда глаза Фенцио становились всё больше похожими на два крупных алмаза, а рядом сидящая в пол-оборота Ребекка уже и не пыталась скрыть своего удивления, Элен стала больше думать о Чернобоге: кошмарах где поочерёдно вырезаются херувимы её рукой, где в красках описывается падение Лазора, где Элен сидит в столице ада, попивая вино, или там где она скоропостижно умирает.
Девушка успела привыкнуть к такому роду зрелищ, но вот резко отшатнувшийся мужчина, с нескрываемым испугом в глазах, явно не ожидал увидеть подобного. Эленвен позволила себе лёгкую усмешку, ведь такое выражение лица Фенцио увидеть стоит хоть раз в жизни.
— Что происходит? — важно спросил Астариус, выдавливая из себя хоть каплю заинтересованности, ведь поджимающее время уже больше волновало чем выяснение отношений с какой-то Непризнанной.
Фенцио секунду помолчал, не сводя с Элен взгляда.
— Ничего, — опомнившись, выдал он.
Девушка уже во всю улыбалась над своим гениальным планом — своего сына перед всем Лазорским советом он выдавать не будет, да и походу она смогла его припугнуть сказкой про Чернобога.
Серафим Кроули чуть выглянул из-за спины наблюдателя.
— Ангел Фенцио, расскажите, что Вы увидели, — более настойчиво попросил Астариус.
Тот кивнул и сразу развернулся к Серафимам.
— Переходящих за рамки нарушений нет, — тут же отрапортавал он, а Ребекка своим изумлением чуть не захлебнулась. — Думаю, Донни ошибся в своих показаниях.
Воцарилась зловещая пауза. Зловещей она была из-за злобного взгляда Кроули и раздражающегося Астариуса, пустой потерей времени.
— Хотите сказать, что Непризнанный Донни оклеветал Уокер? — чуть удивлённо спросил главный Серафим.
И тут же вмешался Кроули.
— Нет! Он не стал бы заниматься подобными низменностями, — значимо проговорил он. — Вероятно… — но не успел он продолжить выгораживать своего подопечного, как Астариус махнул на того рукой.
— Значит, конфликт исчерпан, — прервал он. Фенцио вернулся на своё место, но теперь уже был куда более подавленным, а взгляд всё более отстранённым. Но до него уже не было никому дела.
Серафим Кроули попытался ещё вставить своё слово, но верховный Серафим его вновь остановил рукой, явно показывая, что времени в обрез и занимаются они ничем другим как пустозвонством.
Когда в зале вновь образовалась гнетущая тишина, Астариус приподнялся со своего места, видимо собираясь подвести итог. Элен же теперь думала только о его наказе и с трудом представляла чем же кончится весь этот суд.
— Обращаюсь к Вам, Серафим Кроули, — перевёл он свой взгляд прямо на мужчину. — В следующий раз, если захотите меня пригласить на заседание — то прошу по делу. Не будь здесь именитой фамилии, то вряд ли бы я присутствовал на суде. А моим расположением пользоваться просто так настоятельно не рекомендую.
Говорил он ровным, но пугающим тоном, от которого Кроули хоть и держал лицо, однако было явно понятно, насколько он сейчас сконфужен.
— Я Вас понял, — отчётливо буркнул он.
Астариус вновь перевёл взгляд на Эленвен. И усмехнувшись, продолжил:
— Несколько удивлён узнать в дочери Ребекки — копию её молодости, — девушка аж язык проглотила от такого убеждения. — Хотя всё же вас сравнивать было бы глупостью с моей стороны, — тут же остепенился он, замечая изменение в реакции Элен. — И конечно у меня есть предположения на этот счёт… Озвучивать которые я не буду. Но, раз уж мы здесь собрались… — Астариус вышел из-за стола, обходя его и выходя на центр зала. Откинув свои длинные пепельные волосы за спину, он сложил руки внизу и остановился напротив девушки. — Ответь честно: ты знакома с тайным участником совета?
Элен хотела уже стушеваться и радоваться тому, что её по ходу сейчас просто отпустят, но ударившая в голову моча решила ответить за неё саму:
— Не Ваше дело.
Повиснувшая тишина снова начинала давить. Да и совсем угнувшаяся Ребекка, которая за весь суд не произнесла ни слова, как то совсем удручала.
Верховный Серафим ответом не остался доволен. А еле слышно сзади подала голос Дьэлш:
— Серафим Астариус, время… — но заметив, что тот занят более важным делом, как прожигание взглядом нахальную Непризнанную, быстро стихла.
Он покачал головой и мрачно произнёс:
— Играешь с огнём.
Девушка, приподнимаясь с места и облокачиваясь на вытянутые руки, проговорила ему в тон:
— И поэтому — я либо обожгусь, либо спалю всё дотла.
***
Быстрым шагом уходя из главного зала, с сопровождающими взглядами окули, Элен больше всего мечтала прогуляться и желательно одной. Но сейчас светила максимум своя комната, хотя и это невероятно радовало — лучше чем то, что мог предложить Лазор, пропитавшись не самыми тёплыми чувствами к ней.
— «Кроули спокойной жизни не даст, это уж точно…» — неутешительно думала девушка, когда сзади раздался грозный голос:
— Эленвен! Стоять!
От испуга она сразу остановилась и к ужасу поняла, что это Ребекка постукивая каблуками по мраморным плитам, мчится к ней. Сразу развернувшись к разъярённой матери, которая осталась крайне недовольной после её выступления, Элен состроила самую равнодушную мину.
— Сейчас же объяснила, что это только что было! — чуть не прерываясь на крик, потребовала она, останавливаясь напротив девушки.
Та пожала плечами. И за них тут же вцепилась Ребекка.
— Ты подрываешь себе авторитет! Объяснись! — пытаясь успокоить свой явно подрагивающий голос из-за обрушенных планов, женщина и не думала убрать свои руки с плеч девушки, пока та не распахнула свой плащ и не продемонстрировала серебряный кинжал, прикреплённый к ноге.
Не тот, что дарил Чернобог, но без которого Элен уже редко выходила на улицу.
— Отравленный, — пояснила девушка и Ребекка как-то пообмякла, опуская свои руки.
И снова переведя свой уже настороженный взгляд ей в глаза, тише пробормотала:
— Что же ты делаешь?..
— Не даю тебе испортить мне жизнь, — проговорила Элен, поправляя свой плащ. — Хотя, она итак испорчена.
Пока Ребекка не нашла ещё предлога задержать её, девушка пафосно взмахнула мантией и продолжила свой путь на выход. Кажется, она уже всё поняла.
Добравшись до комнаты, она с трудом перешагнула её порог. И схватившись за резко заболевшее сердце, упёрлась спиной о стену.
— «Ох… Не дело…» — окинув взором пустую спальню, Эленвен остановилась на кровати соседки, от которой уже остался лишь матрас.
Отступив от стены, она подошла к её шкафу и открыла дверцу. Пусто. Захлопнув, Элен вновь обернулась на всю комнату.
— «Переехала?» — не поняв, спрашивает она это у себя с удивлением или ликованием, девушка остановилась на последнем и более бодро зашагала к своей кровати.
— «Что за день…» — уже собираясь упасть на неё, она заметила лежащее письмо.
Без конверта, просто кусок бумаги, сложенный пополам и подписанный «Для Эленвен». Сразу развернув его, девушка пробежалась глазами по двум строчкам:
В полночь у реки.
Л.
— «Люцифер? Лариса? Любовь? Ух, мог бы и написать полное имя, господин-загадка» — отбросив его в сторону, она откинулась на стенку и пошабуршав в карманах, достала пачку сигарет.
Под никуда не девшиеся раздумья и табачный дым, Элен буравила стенки глазами, надеясь до полуночи не уснуть.
***
Под светом луны и мерцанием немногочисленных звёзд, Эленвен прохаживалась из стороны в сторону, в ожидании демона.
— «Интересно, это будет касательно суда? Надо будет обязательно извиниться…» — подпинывая камушек, она всё больше падала духом из-за предстоящего разговора.
Руки так и тянулись к ещё одной сигарете, но девушка боролась с тягостным желанием, чувствуя, что мужчина вот-вот появится. Но он так и не объявлялся. Хотя время уже было после полуночи.
Замерев, Элен почувствовала за спиной приближающуюся энергию. Поняв, что некто собирается её напугать, она сразу обернулась на тёмный силуэт. Люцифер улыбнулся краешком губ и подошёл ближе.
— Неплохо.
Элен же не нашла в себе сил даже на улыбку. Демон выглядел как обычно — в безмятежном расположении духа, чёрной рубашке и когда он приблизился к ней, то она почувствовала запах того же одеколона.
Закусив губу, девушка уже хотела что-то сказать, но Люцифер её опередил:
— Слышал про твоё выступление на суде. Можно сказать, что я…
— В шоке? — предположила она.
— Приятно удивлён, — усмехнулся демон над её догадкой.
Элен почувствовала прилив тепла к щекам и машинально до них дотронулась. И поймав на себе насмешливый взгляд мужчины, сразу одёрнула руки.
— А от кого узнал? — отвлеклась она.
— От наблюдателей, — а от кого именно, Элен уже вдаваться в подробности не стала.
Люцифер неожиданно свернул от девушки и пошёл в другую сторону, спускаясь к реке.
— Эм…
Эленвен проводила его фигуру взглядом, так и не понимая, зачем он позвал её с собой.
— Ты что ль поплавать пришёл?
— Да, — бросил через плечо демон.
Решив не оставаться на дороге, девушка проследовала за ним по спуску. Конечно, нарастающая неловкость почти физически ощущалась на ней, но лучше чем если бы её увидели ночью на улице.
Люцифер не стесняясь снял с себя сначала рубашку и потом штаны, аккуратно складывая их на камень. Элен нечаянно задержала на нём взгляд, поднимая его на исполосанную спину. Ярко красные следы от розг даже при свете луны были отчётливо видны, особенно когда демон сложил за собой крылья. Неведома себя, девушка осторожно подошла ближе к нему и чуть отпрянула, когда тот резко развернулся, снова обломав все планы наконец извиниться.
— Ты со мной? — посчитав её изучающий взгляд за нечто другое, беззаботно предложил демон.
Но Элен быстро закачала головой, делая ещё один шаг назад.
— Могу дать тебе рубашку, если боишься намокнуть, — предложил он и ещё раз вызвал бурную отрицательную реакцию у девушки.
— Нет, спасибо… Я тут постою, — смутившись, уверила она.
Люцифер уговаривать не стал и прошёл к воде. Зайдя в воду по щиколотки, он чуть поводил по явно холодной воде рукой, от чего над ней появились небольшие пузырьки. А чуть позже пошёл пар.
И после того, как пару раз взмахнул рукой в воздухе, ввысь взлетели несколько светлячков, только с каким-то неестественно белым светом. Через пару секунд их становилось всё больше, пока почти всё небо не заполонили насекомые, заменяя ночные звёзды.
— Ого… — только вырвалось у Элен, когда она увидела всю эту красоту.
Люцифер, уже стоящий по пояс в воде, обернулся на девушку, предотвращая все вопросы:
— Они уже мёртвые. Я лишь заставил их снова взлететь.
Элен с почти детским восторгом рассматривала усеянное светлячками ночное небо. В смеси с туманным паром весь пейзаж выглядел по правде сказочным.
— Точно не пойдёшь? — усмехнулся демон, всё ещё поглядывающий на берег.
Эленвен отвлеклась и припоминая причину отказа, стыдливо утвердила:
— Точно…
Но Люцифер продолжил недоверчиво коситься на девушку. И словно прочитав её мысли, спокойно спросил:
— Ты не умеешь плавать?
От чего-то Элен стало совсем неловко, будто этот минус идёт ей в огромный убыток. Да и как тут сказать сыну Сатаны, что она не просто не умеет, но ещё и боится воды?
И обойдясь молчанием, ещё больше удивилась, что демон не рассмеялся.
— Ясно.
И всё же решив пояснить причину, опустила голову, тихо проговорила:
— И честно — не хочу.
— Не хочешь учиться плавать? — от реки послышался всплеск.
— Да.
Демон вынырнул, чуть отряхивая волосы.
— А я и не заставляю, — пояснил он. — Просто зайдём не глубоко, — заметив всё ещё сомневающуеся девушку, он будто сам всё понял без объяснений. — И я буду рядом.
Эленвен почувствовала внутри нарастающее волнение и поочерёдно бросая взгляды то на землю, то под ноги, всё же остановилась на камне с оставленной одеждой. Глубоко вздохнув, она бросила демону:
— Ладно.
Дождавшись пока тот отвлечётся, она быстро сняла свои вещи, кладя их рядом и пряча там свой кинжал. Надев его рубашку, ничем не отличающуюся от той, которая теперь у неё, она ещё недолго помандражировала на берегу. И увидев, что демон пробирается к ней навстречу, приблизилась к воде.
Кристально чистая река затуманивалась лишь паром от нагретой глади. Ступив ногой в воду, девушка всё ещё боялась идти дальше. Да и дурные воспоминания с прошлого не хотели пускать.
Люцифер протянул ей руку и понимая, что назад пути нет, Элен положила в неё свою. Когда она зашла в водоём уже по колено, то перепад температур с прохладной ночи до довольно горячей воды стал более ощутимым.
— Как в котле, — усмехнулась под нос она, стараясь держаться более уверенно.
Люцифер довёл её до глубины примерно по пояс и приостановился. Придерживая ту за чуть подрагивающую руку, он поднял на неё взгляд.
— Уже не страшно?
Элен чуть прикусила губу и отрицательно качнула головой. Тёплые речные потоки, к ночи уже не были столь быстры и от того создавалось ощущение спокойствия, пусть и до сих пор казавшегося липовым.
— «Если что — выловит» — подумала она, уверенней становясь на дно.
Тем временем, мужчина продолжил, нарушая такую атмосферную тишину:
— Ну раз так… Расскажешь почему тебя никто не научил плавать?
Эленвен подняла на него удивлённый взгляд.
— Из всех вопросов ты выбрал этот? — но увидев серьёзный настрой демона, убедилась в интересности темы. Хотя ей казалось это совершенно не важным и потому немного приоткрыла завесу такой тайны: — Ну… Меня воспитывали в детском доме, а там старшим детям было не до того. Думали как бы заработать на свой кусок хлеба, да поскорее свалить из той дыры. А воспитателям это даже играло на руку — наказывали за лишний трёп таким не хитроумным путём, окуная голову в ванну или тазик… Любую воду, — девушка вздохнула. — Вот и привился такой страх.
Люцифер ответил многозначительным молчанием.
— Кажется, ты никому это не рассказывала, — неожиданно предположил он.
Эленвен кивнула, вновь опуская свой взгляд к воде.
— Странно, что после всего ты всё ещё продолжаешь мне доверять, — наконец, подвёл к своей теме демон и девушка чуть вздрогнула плечами. Он сразу это заметил. — Холодно?
Элен сначала не ответила и мужчина воспринял это по своему. Притянув за ту же руку, которую продолжал крепко держать, он чуть приобнял её за плечи.
— Люцифер… — еле слышно подала голос девушка, не ожидавшая прилива нежностей от демона. Но то проигнорировал, положив свой подбородок ей на макушку.
В край засмущавшись, Элен неловко рассмеялась и попыталась отстраниться, но получилось плохо.
— Я чувствую как ты смеёшься, Люцифер, — добавила она. — И я итак себя чувствую виноватой за тот бестолковый суд, а ты ещё и… — но мужчина продолжил за неё.
— Смущаю тебя?
Снова попытавшись отпихнуться, Эленвен всё же нашла небольшую выгоду в их положении — демон не увидит её пылающих щёк. Но как назло, он сразу отстранился, ещё больше растягивая свою улыбку.
— Да иди ты… — попыталась отмахнуться от него девушка, однако Люцифер опять поймал её руку в воздухе.
— Раз мы поквитались… — интригующе начал он, нависая над смеющейся девушкой, и другой рукой приподнимая её за подбородок, от чего Элен замирает в не самом удобном положении. — То может кое-кто ответит за свой поцелуй?
