Два и два

— Грегори, ты готов? — не дождавшись ответа на стук, политик рискнул заглянуть в комнату, что предоставил полицейскому в своей необъятной квартире. — Грег? — повторил Майкрофт, уже с некоторым страхом, обнаружив, что Лестрейд в одних только трусах, носках и сорочке сидит на постели, где в идеальном порядке разложены брюки, пиджак, галстук и часы. — Ты до сих пор не оделся? — Холмс-старший впервые позволил себе подобную глупость — утверждать очевидное. Грегори поднял голову и тихо попросил: — Май, можно я не пойду на этот приём? — Но, Грегори… — Я знаю, как он важен для тебя и помню, что ты давно меня просил… Но я не в духе. Вот от слова «совсем». — Понимаю. Вернее, вижу. Но очень тебя прошу. Там будут очень важные мне люди, я не могу пропустить мероприятие. — Так и иди. Только без меня. Майкрофт осторожно присел на кровать рядом с Грегори. — Без тебя не могу. Послушай… не знаю какими словами убедить тебя. Дай мне несколько минут, собраться с мыслями, но твоё присутствие для меня крайне важно. Если тебя не будет там, всё потеряет смысл. — Что «всё»? Ты не сможешь вести свои великосветские разговоры? Так я в них всё равно участвовать не могу. Стою рядом с тобой, как мебель. Разве что держу бокал с шампанским, стоимостью в самолёт. — Не совсем. Твоя поддержка неоценима, Грег. Инспектор глубоко и печально вздохнул. — Май… я не такой гений как твой брат… но даже моего ума хватило, чтобы догадаться. Ты собираешься сделать мне предложение? — Кхм… да. — Смокинги, приём с самыми влиятельными людьми в стране, кольцо наверняка шикарно. — Надеюсь, тебе понравится. Я очень долго выбирал… — И наверняка заказал индивидуальный дизайн. — Так и есть. Ты… ты планируешь сказать мне «нет»? — Майкрофт… — Грег чуть погладил ладонью одеяло. — Послушай… я не хочу тебя обижать, и не хочу тебя потерять. Я очень-очень тебя люблю, надеюсь ты это понимаешь? — Тогда… к чему эти отказы? Лестрейд поднял голову, посмотрел на Холмса, а затем обвёл рукой комнату вокруг них. — Посмотри на всё это. — Тебе что-то не нравится? Но ведь… — Май! Дай договорить. — Молчу. — Я живу в твоей квартире. Одежду, до последних трусов, мне купил тоже ты. Как и всё прочее, от зубной щётки до машины. Как обещал, Майкрофт сидел молча и пытался понять, в чём он был неправ. Каждую вещь он согласовывал с Грегом. Выбирал то, что нравилось ему. — Май… я за год никогда не заработаю столько, сколько ты за месяц. Я знаю, ты не воруешь эти деньги, а честно ради них трудишься. И трудишься много. И так, как иным и не снилось. Мистером Британское правительство тебя называют не зря. Мне и думать не стоит, чтобы угнаться за тобой. И я очень тебе благодарен за всё это. Но я не хочу… не могу быть содержанцем, — последнюю фразу Лестрейд выдохнул с каким-то резким отчаянием. — Ты вовсе не содержанец, — начал Холмс, когда пауза затянулась, и он решил, что партнёр выговорился. — А кто? — горько спросил полицейский. — Я понимаю, что ты привык к определённому уровню жизни. К хорошей еде, дорогой одежде. Что ты не переедешь в мой дом и мою квартирку. Не будешь есть привычные мне макароны из ближайшего супермаркета. Я никогда не смогу подарить тебе ничего и близко такого дорогого и брендового, как ты даришь мне. — Это и не нужно, Грег… — Да, ты носишь тот галстук, с прошлого рождества, и ремень с дня рождения… но рядом с твоими вещами они так и кричат о своей дешевизне. Коллеги на работе наверняка смеются над тобой и ты чувствуешь неловкость, но продолжаешь это носить, чтобы не обидеть меня. — Я ношу их потому что они мне нравятся. Они красивы. Они подарены тобой. — И сейчас ты скажешь, что важно внимание, а не подарок, — полицейский грустно усмехнулся. — Тогда почему ты всегда выбираешь подарки за сумму с кучей нулей, а не брелок из ближайшего магазина сувениров? Майкрофт молчал. Его плечи печально поникли, спина сгорбилась. — Я хотел как лучше, Грег. — Знаю, — Лестрейд провёл ладонью по щеке Холмса, лаская его и утешая. — Ты не выбросил ни единой моей вещи, мол, это мусор, не велел мне уйти с работы, хотя едва ли заметишь моё участие в планировании бюджета. Майкрофт… я очень тебя люблю. Я хочу быть твоим мужем и прожить с тобой всю свою жизнь. Но… но я не могу… чтобы везде и всегда за всё платил только ты. — Что же… что же тогда делать, Грег? — Не знаю, — полицейский сел ровнее, втиснув ладони между бёдрами. — Если хочешь сделать мне предложение… сделай это когда мы одни. В тишине и спокойствии. Без пафоса и прожектора в зале на сто персон. — Я… ох… Грегори… кольцо… Оно в сейфе и под охраной. Там, в арендованном зале, куда мы должны прибыть… — Майкрофт посмотрел на часы в телефоне. — Уже совсем скоро. — Прости меня… но я просто не могу. Не хочу выставлять это на всеобщее обозрение. Я не девушка, что мечтает сообщить новость всему миру и показать, какого принца отхватила. Холмс ещё немного посидел, размышляя. А потом встал. — Мне нужно позвонить, сказать, что мы не приедем. — Майкрофт… — Отменять не буду, там заказан банкет и музыка… пусть народ повеселится. И брату надо написать. Он тоже не в восторге от таких мероприятий, но обещал прибыть ради предложения. — Холмс… — Ничего, Грегори, — полицейский никогда не видел глаза политика такими печальными. — Всё это не важно. Главное — твоё удобство и спокойствие. Я подумаю, как с этим всем быть. Я же умный, как говорят, неужели не найду выход? — «Найдём выход». — Да. Верно. А сейчас дай мне минуту… — Майкрофт вышел и осторожно закрыл за собой дверь. Грег пытался себя убедить, что всё сделал правильно, высказал свои давние мысли, но разве стоило это того горя, что легло тяжёлой печатью на дорогие черты? Холмс-старший и так не избалован счастьем, а когда любимый человек вот так отталкивает, это наверняка больно невыносимо. Надо что-то с этим делать. И срочно. Полицейский поднялся с постели, и в чём был двинулся за политиком.