На прицеле

Крепкие мужские руки держали руль. В некоторые моменты Шон сильно сжимал его, думая о чем-то. Оставленный девушкой стаканчик из-под кофе упал, проронив несколько капель на кожаное кресло. По радио бубнил диктор: — …в ходе жестокой перестрелки в церкви Стокфилда был убит пастырь Уилл Патерсон. Бандиты до сих пор не найдены. Просим граждан собл… — нервно мотнув головой, мужчина настроил другую волну, в надежде отвлечься. «…I have seen the bleeding and I hate what we've done, but just like every other fool I'll keep marching on…». ¹ Слова текста заставили Шона с яростной резкостью выключить радио. Поджав губы, он ехал к знакомой кофейни, где его уже ждала симпатичная барышня в теле. Свет фонарей обрисовывал её пышную грудь и осиную, как у модели, талию. Красно-рыжие крупные кудри лежали по обе стороны румяного личика, в некоторых местах тронутого то ли временем, то ли алкоголем. От широкой улыбки у краёв её губ собирались небольшие морщинки. Цокая каблуками, она быстро побежала к пикапу. Оперативно убрав стаканчик и протерев рукавом капли кофе, мужчина вымученно улыбнулся с шумом заваливающейся даме. — Кисунек, спасибо что заехал за мной! — наигранно пища говорила она. — Я же обещал. — устало ответил он. — Ммм, у большого парня нет настроения, или ты устал? — надувая губки. — Вообще то… Не дождавшись ответа, девушка, обвив руки у Шона на шее, запрыгнула ему на ноги, прижимаясь пятой точкой к паху: — Но на меня то время будет? — спросила она, ища рукой нужный ей орган. Откинувшись на спинку, он позволял ей делать то, что она хочет. Стараясь забыться, Шон пытался сконцентрировать свои мысли только на происходящем и наслаждаться, однако ему это не удалось. Не дожидаясь эрекции, мужчина мягко оттолкнул разыгравшуюся дьяволицу. — Давай не сегодня. — застегивая ширинку. После его слов выражение лица девушки поменялось от страстного желания до обессиленной злобы. Она села обратно на пассажирское. — Да в чем дело?! — её голос дрогнул. — Это какой раз подряд? Я противна тебе, да? — Моника, не в этом дл… — Меня трахать тебе надоело, завёл новую шлюху?! Ей ты сегодня покупал второй кофе?! — Да нет же, что ты говоришь! Эмма захотела выпить горячего, вот я и заехал. — пложив руку на плечо. — У меня сейчас на работе напряг, не думай на себя… Мужчина говорил и говорил, но она не слушала. Всё внимание Моники было сосредоточено на место между их сидениями. Шон взглянул туда и тут же замолчал. — Эмма горячего захотела значит. — Моника, это не то, что ты подумала! Я сам ничего не понимаю! — Да хватит оправдываться, Блум, я всё поняла. — на её глаза навернулись слезы. — Девочки были правы — ты конченый кабель. Влепив звонкую пощёчину, девушка вышла из пикапа громко хлопнув дверью. Мужчина облокотился локтями о руль, подперев голову кулаками. Розовые трусики, поблескивая под лучами фонарей, спокойно лежали, будто там им и место. Мужчина уставился на них, и на лице его застыла нервная ухмылка. Тяжело вздохнув, Шон закинул их в бардачок. Завизжав, машина поехала прочь, поднимая за собой клубы пыли. Вот он уже ехал по своей улице, где в самом конце виднелся небольшой двухэтажный домик. Бежевая краска немного выцвела, и газон на переднем дворике слегка зарос. Припарковав машину, он молча зашёл в дом, бросив ключи на входной столик. Ударившись о зеркало, они упали под стол, где помимо пыли было много других мелких вещей. — Мряяуу! С кухни прибежала белая кошка, ласкаясь о ноги хозяина. Взяв её на руки, Шон подошёл к холодильнику за пивом. Набрав несколько баночек, он рухнул на диван и включил телевизор, расслабляясь от мурчания питомца. На втором этаже послышались шаги. Скрепя, по лестнице вниз спустилась Эмма в жёлтой пижаме и розовых носочках: — Ты сегодня задержался. — она села рядом с братом. Он молчал, покачав головой. — Ну как, Дэйв вернул долг? — она заметила ушиб у брови. — Откуда царапины? Пришлось драться? — Да. — нахмурившись. — Этот ублюдок всё никак не пойм… — Что не поймёт? Шон насупил нос, думая, стоит ли говорить сестре. — Опять девок для Рикки водит, — сделав глоток. — и сегодня блондиночку привёл. После его слов Эмма изменилась в лице. — И что ты сделал? — Набил ему лицо и отвёз девочку дом… — его вновь перебили. — Почему ты отвёз её домой? — сжимая край спальной рубашки. Когда Эмма волновалась, она всегда задавала кучу вопросов, перебивая при этом собеседника. Шон привык к этому, потому реагировал на это спокойно. — Дочка Брауна, зовут… — Мелисса. — сказала она со злобой в глазах. Мужчина удивлённо посмотрел на сестру. Эмма знала о заключенной сделке брата, однако имён Шон не называл. — Ты знаешь её? — Да, мы учимся в одном классе. Она должна была прийти сегодня к нам. — скрестив руки на груди. — Я говорила ей не ездить. Дебилка… Брат рассмеялся: — Не дебилка, а авантюристка. — делая очередной глоток. — Главное чтобы Грэгу не доложили… — Да… — поджав ноги к груди. — У них и так положение шаткое, так она ещё и сама лезит… Мужчина грустно улыбнулся, соглашаясь. — Ну как, завтра попробуешь? — с больным интересом спросила она. — Эмма, я говорил, что не буду этого делать. — Да как? — возмутилась она. — Начинается. Иди давай от сюда… — пренебрежительно ответил он не отрываясь от передачи. Подскочив, она перекрыла собой телевизор: — Как не будешь, Шон, как, как?! — она начала истерить. — Тебе совсем на них похрен? Так и будешь лизать ему ноги и бегать по пятам как собака?! Сколько людей уже умерло, Шон, сколько?! На лице мужчины не колыхнулся ни один мускул. С полным безразличием он продолжал сидеть, делая крупные и размеренные глотки алкоголя. От его реакции Эмма расплакалась, убегая к себе в комнату: — Турс! Ты слышишь, Шон, ты трус!!! — раздавалось сверху. Сделав телевизор громче, Шон медленно гладил кошку, сидя с каменным лицом. На пошарканной стене остался след от какой-то фотографии. Взглянув на светлый квадрат сохранившейся краски, мужчина поджал губы, а потом одним залпом осушил бутылку. Затем взял ещё одну, и ещё… Шон сам не заметил, как уснул. В своем сновидении он стоял на берегу пляжа. Солёный ветер дул в лицо, запах йода отрезвлял. Волны шумели и игристая пена от них била в ноги, обволакивая прозрачной плёнкой воды. Закат мягко отбрасывал на всё вокруг розоватый оттенок. Размяв плечи, мужчина бросился в воду. Он плыл прямиком к горизонту. С каждой секундой на душе становилось спокойно… Раскинув руки и ноги звездой, Шон плавно качался на волнах, лёжа на спине. Вдруг вода начала мутнеть, принимая кровавый цвет. Он не мог больше держаться на ней, Шон начал захлебываться солёной жидкостью, и та в свою очередь жгла ему рот и горло. Мужчина пытался плыть, но у него ничего не получалось. Наконец, когда лёгкие заполнились водой, он пошёл на дно… Мужчина понимал, что мёртв, но при этом продолжал видеть все вокруг своими глазами. Прошло много времени, его тело разбухло, опустилось на тёмное дно… Жуткие рыбы разрывали его кожу, поедая внутренние органы… Яркий свет. Теперь Шон стоит в зелёной комнате. Кругом разные цветы в горшочках, и он один из них. В клетчатом сарафанчике, собрав волосы в высокий хвост, Мелисса, как фея, скакала от одного цветка до другого, поливая их кровью. Когда очередь дошла до Шона, она остановилась, смотря на него яркими, голубыми глазами. Нежно улыбнувшись, она прошептала: — Ты же расскажешь мне? — Что? — спросил мужчина, однако его не было слышно. Не получив ответа, девушка расстроилась и пошла прочь. С каждым её шагом все растения начинали сохнуть, погибая. — Стой, подожди! — кричал он, но было поздно… Утром мужчину разбудил не приятный аромат лазаньи, а ещё более громкие чем вчера крики сестры. Она схватила брата за шиворот и замахала перед лицом чем-то розовым: — Что это такое, Шон?! — Что, чем ты машешь? Он вопрошающе посмотрел на сестру, однако выражение лица его было таким из-за непонятного сна, а не её претензии. Эмма бросила ему на грудь розовые трусы. — Ты её вчера просто подвез? — Да как же вы надоели… — закрыв руками лицо протянул он. — Ты конченый, Шон Браун. — сказала она с интонацией их матери. Сестра делала так неосознанно, однако от этого мужчина приходил в ярость. Он хотел что-то сказать, но, хлопнув дверью, Эмма вышла из дома, направляясь в школу. Голова Шона пульсировала от выпитого вечером спиртного и резкого скачка крови от злобы. Скинув с себя девичьи трусы, он провел рукой по волосам, зачесывая их назад. Находясь словно в кумаре от ночного сновидения, он взглянул на кошку, что глядела на него большими голубыми глазками как у златовласки из сна. Откинув голову на спинку дивана, он сложил руки за головой, ухмыляясь: «Какая же ты проблемная, Мелисса».