***
— Все путем, — тихо выдал Андрей, хлопая Лешу по спине. — Видишь, все не так плохо, как тебе показалось в самом начале! Ты трясся так, как будто тебя на расстрел везли… — Пока что жив, просто знаешь, — Леша посмотрел на высокий потолок, слушая, как снова звучали барабаны, начиналась следующая часть выступления, благо, Алексей там не присутствовал, — раньше этот зал казался мне чем-то невообразимым. Ну, то есть… Огромное количество мест, орган, помещение ведь само по себе немаленькое. Но когда я увидел актовый зал, полный людей, то в душе даже ничего не екнуло. Алексею удалось хоть немного да приободриться, и свершилось это, конечно, не без помощи его команды. Но как бы Леша ни старался бегать взглядом по всем существующим рядам и местам в зале, Димы парень на них так и не заметил. «Хотя на что я вообще мог надеяться, — думал в эти моменты Алексей. — Мы умудрились повздорить из-за какой-то чепухи… А я еще и расплакался, как маленький ребенок». Андрей подал другу стакан воды. Теплой воды — такой, какой просил его Леша. Он кивнул приятелю в знак благодарности и сделал пару глотков, чувствуя, как привычный жар расползается по гортани. И мысли о Диме все-таки не отпускали Лешу. Как бы он ни хотел забыть о случившемся, как бы тот ни хотел выкинуть плохие воспоминания из головы, у него ничего не получалось. Но он не винил во всем этом Андрея или даже Дмитрия — они трое слишком плохо поняли друг друга, поэтому парням еще предстояло выяснить отношения. — Ну вот, я же говорил, что все обойдется, — ухмыльнулся Андрей. — Улыбочку пошире и выдохни воздух. — Прости, но к настроению моего персонажа улыбочки сейчас не очень подходят, — объяснил ему Алексей. — Как говорил мне препод: «На сцене ты не студент, а сам Иисус!» — Леша попытался спародировать голос Валерия Геннадьевича, что, кстати, получилось у него довольно неплохо. — Но сейчас ты за кулисами, — напомнил ему только что подошедший Саша, — поэтому остаешься тем самым студентом. Андрей не осмелился повернуться к одногруппнику всем телом, поэтому просто обвел его своим осуждающим взглядом. Они почти не разговаривали после того громкого заявления Леши на все две группы. Конфликты, наверное, тоже изжили свое — ну, по крайней мере, на публику они больше не орали. — Да, в этом ты прав, — ухмыльнулся Алексей. — Но знаешь, лучше все-таки посерьезней настроить себя на выступление. Скоро закончится первый акт и… Леша опустил голову. Он посмотрел на свои белоснежные одеяния и поправил свисавшие с рук куски ткани, чтобы увидеть собственные руки. Парень медленно моргнул, посмотрел на двух приятелей — Сашу и Андрея — а после взглянул на шелохнувшиеся от чьего-то движения кулисы. — Горелов, приготовьтесь, — шутливо скомандовал парень из группы Александра. — Выход через три минуты. — Вас понял, — хмыкнул Леша, даже не удосужившись взглянуть в глаза собеседника. «Может он придет? — с надеждой подумал Алексей. — Ну… он же говорил мне, что сможет пробраться в любом случае!» Нет, он не мог вот так просто смириться с этой томящей душу и разум мыслью! — Лех, ты чего? — забеспокоился Андрей. — Все нормально? — А, — Алексей открыл рот и поднял вверх указательный палец. — Да… Обида ли это была? Он не понимал. Парень совсем ничего не понимал, в голове была настоящая путаница. Единственное, в чем Леша был полностью сконцентрирован, это выступление. Алексей поднялся с места, громко сглотнул и подошел к кулисам, приготовившись к выходу на сцену. Справлялся со своей задачей Леша очень даже хорошо. Уж что-что, а подводить своих друзей и преподавателя из-за плохого настроения он точно не собирался. Андрей все время внимательно наблюдал за выступлением друга, а под конец первого акта тот вовсе стал задавать себя многочисленными вопросами. — Ты заметил? он поет как-то не так… — тихо спросила Андрея Виктория на одном из моментов, когда Леша пел на сцене. — Нет, я не имею в виду, что раньше он пел лучше, просто… —…Просто сейчас в его голосе слышится настоящее отчаяние, — закончил за подругой Андрей, с поражением опуская руки. Он скосил брови к переносице и помотал головой в разные стороны, смотря в несуществующую точку. — Не то, что было до этого. Андрей сжал руками свою футболку и оскалился. Он прошел дальше за сцену, взял телефон трясущимися от страха руками и стал что-то судорожно искать глазами в экране. — Вы, по-моему, вчера помирились, я не ошибаюсь? — осторожно подметил Артем. — Мы и не ссорились, — Андрей опустил телефон и громко выдохнул. — Ну точно… Как же я мог не догадаться. Андрей впервые за три дня самостоятельно подошел к Саше и аккуратно взял его за плечо. Александр выгнул бровь и приготовился спросить одногруппника, в чем же дело. — Мне нужно кое о чем тебя попросить, — начал Андрей, нервно замыкая пальцы обеих рук в замок. — Я отлучусь и не смогу присутствовать на двух последних частях акта, поэтому, пожалуйста, проследи за Викой и Артемом. После Леши будет сольное выступление Вики, а после нее идет Артем с твоими ребятами… — Чернышев, с каких это пор ты решил доверить своих актеров мне? — насмешливо вопросил Александр, на что Андрей посмотрел парню в глаза, дав понять, что у него серьезные намерения. — Ты хоть знаешь, в какое бешенство придет преподаватель, если узнает, что ты убежал ни пойми куда? — Поверь, я бы точно не стал доверять их кому попало, — фыркнул Андрей. — Поэтому я на тебя надеюсь. А насчет препода… спихни всю вину на меня, потому что я ручаюсь сам за себя. После этих слов Андрей повернулся к Саше в профиль и стремглав помчался вниз к запасному выходу. Александр задрал подбородок и с паникой во взгляде осмотрелся по сторонам. Тем временем Андрей бежал. Он забыл об усталости, о своем сбитом дыхании, даже по коридорам парень не бегал с той скоростью, с которой несся сейчас! «Хорошо, если я косячу раз за разом… — Андрей оскалился, попутно вытирая подступившие к третьему веку слезы, — значит хотя бы в один момент я стану тем, кто способен хотя бы на что-то полезное!» Лицо его вдруг утратило испуганный вид. Он был зол на самого себя. Когда Андрей оказался у входа, тот почувствовал предательскую дрожь где-то внутри — в желудке. Он вышел на улицу без куртки, сейчас на нем было надето только плотное худи. — А… что за?.. — с левой стороны послышался чей-то до боли знакомый голос. — Андрей?! Андрей оглянулся и увидел в десяти метрах от себя… Диму. С красными от мороза руками, лицом и ушами парня, который тяжело вдыхал в грудную клетку ледяной воздух ртом. Двое запыхавшихся встретились пугливыми взглядами, а после стали быстро подходить друг к другу. — Он… здесь? — тихо задал вопрос Дмитрий. — Выступает, — кашлянул Андрей. — Быстрее! Первый акт заканчивается сейчас, ты успел ко второму. Он волнуется перед вторым актом больше, чем перед семинарами по вокалу. Ну же, за мной, он ждет тебя, как никого более! Дима, не раздумывая ни секунды, помчался прямиком за Андреем, так и не восстановившись после долгого бега, который казался Дмитрию вечностью. Они подоспели ровно к тому моменту, когда первый акт подошел к концу. — Советую сесть на третий ряд, он лучше всего виден актерами-певцами во время выступления, — заикаясь пробормотал Андрей, смотря за тем, как люди на рядах начинают суетиться от оглашения антракта. — Я скажу ему о том, что ты здесь, прямо сейчас, чтобы он не нервничал на сцене. — Понял, — кивнул Дима. — Спасибо, что протащил через охрану, просто иначе я бы никак не успел на… а-арию Христа? — он попытался вспомнить название части и, кстати, не ошибся. — Она идет какой по счету? — В-вторая, — прошептал Андрей. — Я ушел — мне нужно готовить актеров. Леша сидел напротив Артема, выслушивая очередной план «успешного выступления», но, честно говоря, он сейчас думал только о себе и своей сольной арии, где ему придется выступать в полном одиночестве при тусклом свете в сопровождении громкой музыки. К слову, на музыкальных инструментах, как это ни странно, сидели одногруппники Леши из факультета инструментального искусства. Алексей облокотился на собственную руку, поправляя резинку на поясе, которая делала костюм Леши более похожим на классические одеяния монаха. — Нервничаешь? — поинтересовался Артем. — Я бы уже умер, честное слово. Я вообще удивляюсь твоему спокойствию в подобные моменты, то есть ты совсем-совсем не боишься выступать на людях один?! «Знал бы ты, что у меня творится внутри! — с досадой высказал про себя Алексей, решив не произносить подобные изречения вслух. — Мне Дима говорил, чтобы я все время смотрел не на людей, а в пустоту или на стену… хотя особого дискомфорта от всей этой толпы я не ощущаю». Леша услышал громкий топот со стороны лестницы и сразу понял, что это бежал Андрей. Алексей моргнул и повернулся вправо — он не ошибался. Никто больше не ходил так громко, как это делал Андрей! Но, кажется, шел парень не один. Алексей смог услышать еще один торопливый топот, однако в этот раз угадать человека у него не получилось. Леша уж точно никак не мог поверить в то, что актеров-певцов за кулисами пришел навестить сам Валерий Геннадьевич… — Прошла только половина, а вы уже успели меня удивить, — начал мужчина. Образовалась гробовая тишина. Все актеры-певцы повернулись к преподавателю, раскрыв рты то ли от удивления, то ли от страха. Однако молчание мигом прервал Андрей. Он подошел к Леше, быстро схватил его за запястье и резко подтолкнул к себе. Алексей удивленно обвел друга глазами. Андрей не стал колебаться на месте и повел приятеля в правое крыло сцены. — Ты чего творишь?! — взвился Алексей, попытавшись выбраться из чужой хватки. — Хватит уже! — Не думал, что когда-нибудь скажу это, но заткнись! — выдал Андрей. Леше не дали времени даже на то, чтобы лишний раз возмутиться, потому что прибыли до места парни достаточно быстро. — Ты решил побесить меня прямо перед… — Идиот, посмотри туда, прямо! — Андрей схватил друга за подбородок и повернул чужую голову к рядам. — Ничего не замечаешь? — Да, я уже успел заметить, сколько там людей, как-никак на сцене выступаю! — съязвил Леша. Тут Андрей опустил взгляд и показал пальцем на середину третьего ряда. — Что снова?.. Алексей прищурился и быстро-быстро поморгал, чтобы точно убедиться в том, что ему не мерещилось. Нет, этого не может быть! «Д-Дима? — зрачки его расширились от шока. — Он… он пришел!» В этот момент Андрей поднял вверх правую руку и на них обернулся Дмитрий. Ему было не очень хорошо видно чужих лиц, зато по белым одеяниям тот сразу понял, что рядом с Андреем стоял именно Леша. Дима наклонил голову и улыбнулся друзьям. — Так, этого достаточно, а теперь марш обратно! — строго скомандовал Андрей, толкая Лешу. — Я в тебя верю! — под конец прошептал он. Алексей медленно кивнул и побежал к другим актерам-певцам, впившись пальцами в белоснежную ткань собственного костюма. Времени на то, чтобы выслушивать хваления преподавателя уже не оставалось. Леша преисполнился духом, походка его вновь стала уверенной, руки перестали дрожать. Парень взял стакан заранее подготовленной теплой воды и выпил все до последней капли. Он был рад. Алексей знал, что подвести Диму тот точно не сможет! — Такое ощущение, словно ты в образе Иисуса поднялся в Рай и вернулся обратно на Землю… — посмеялся Саша. — У тебя лицо сияет. Вскоре огласили начало второго акта. Актеры-певцы заняли свои позиции. Леша размял ноги — как-никак ему придется выступать аж три части подряд! И вторая — ария Христа — была для него особенной. Чем-то скрытым от остальных, ведь он почти ничего не говорил о ней даже в присутствии Димы или Андрея. Это был его шанс показать себя. Он забыл абсолютно все упреки Валерия Геннадьевича и сделал вывод, что будет импровизировать. Первая часть оказалась самой спокойной и довольно легкой в исполнении, ибо актерам-певцам пришлось петь втроем хором. Леша любил хор — зачастую все недостатки в пении сглаживались путем командной работы, да и звучало это безумно красиво, особенно в их исполнении. Под конец Алексей стал становится каким-то более нервным, резким, движения его утратили былую плавность, но Дима сразу понял, что это была неотъемлемая часть образа Иисуса. Ведь в следующем выступлении Леше придется выражать отчаяние и непонимание. Музыка в зале стихла. Даже зрители не осмелились аплодировать актерам-певцам под конец отыгранного трека. Свет погас. Ребята ушли; Артем, игравший Иуду, напоследок пожал плечо Алексея, чтобы придать тому уверенности. Но Леша был собран и без посторонней поддержки. Сейчас самым главным источником его духа был сидящий на третьем ряду Дима. Андрей все это время волнительно терся за кулисами, наблюдая за Лешей. Тревога заполнила его тело, на висках выступил пот. Посмотреть на сольное выступление Леши пришли и другие актеры. Уж больно им было интересно посмотреть и услышать, на что способен первогодка в одиночку! На сцене появились первые тусклые огоньки. Освещение было приглушенным, чтобы создать нужную атмосферу. Дима всеми силами пытался расслабиться и даже облокотился на спинку сиденья. Сердце бешено стучало. Сейчас за парня искренне переживали все его друзья и знакомые: будь то Дима или вовсе скептик-Саша. Да-да, даже Александр не остался равнодушным к чужому творчеству! Леша встал прямо, озираясь по сторонам одними только глазами. Стойка его была непоколебимой. Он закрыл глаза и глубоко выдохнул воздух, чтобы восстановить дыхание. К слову, единственный упрек преподавателя, который Алексей взял себе на заметку, — это правильная техника вдохов и выдохов: без них певцу было никуда. Так, заиграли первые музыкальные инструменты. Алексей, вспомнив советы Димы, принялся пялиться прямо в далекую стену актового зала. — I only want to say… — осторожно начал петь Леша, делая свои первые шаги куда-то в левую сторону, однако взгляд его все еще был прикреплен к стене, — If there is a way… Всего две строчки, а Андрей уже начал суетиться на месте, думая, что же парень будет петь дальше. Никто из присутствующих еще не слышал его выступления, а подглядеть за парнем в актовом зале ранее не осмелился ни один человек. Сам Леша же делил эту арию на две части. Первую он обозначил зеленым карандашом и подписал своеобразное название «Liquid» — с английского это слово означало «мелодичный» или «плавный». Эту часть Алексей не считал сложной, хотя даже сюда парень сумел вставить ту импровизацию, за которую его постоянно ругал Валерий Геннадьевич. Он скакал с громкого голоса до более тихого, и это уже смогло закрепиться в сознании каждого зрителя — такие резкие перемены в голосе были его личным стилем, были его истинными возможностями к импровизации. Вторая же часть арии называлась «Madness», что означало «безрассудство» или «безумие». Почему именно так? Даже сам Леша не знал ответа на этот вопрос, просто слово «madness» давно приелось к его сознанию, да и если подумать чисто логически, далеко не каждый примет данную часть оперы за что-то спокойное. Крик, полный отчаяния, в этой части арии приравнивался Лешей к «безумству», как тот выражался, Христа — у него был шанс принять помощь, но он смирился со своей участью. Леша уже приближался к тому самому «безрассудству», волнение в его голосе подскочило в разы, что делало игру персонажа еще более реалистичной. Дима уже не выдержал и дал волю беспокойству на словах: «…I'd want to know, I'd want to know my God…». Дмитрий стянул губы и закрыл рот двумя ладонями, стараясь следить за каждым движением друга. Алексей был близок к кульминации. Он стал расхаживать взад-вперед, жестикулируя руками, словно пытаясь царапать воздух, голос его дрожал, глаза начали бегать из одного угла в другой. И вот, пришел тот момент, которого Леша боялся больше всего в этой опере. Леша быстро набрал воздуха в грудь и стал кричать во все горло слово «Why-y…». Он тянул эту ноту долго, а резкость вместе с потрясающим исполнением заставило всех — и зрителей и актеров-певцом за кулисами — почувствовать табун мурашек восхищения, пробежавших по телу. Алексей зажмурился, поднимая голову вверх. Андрей раскрыл рот, все начали толпиться, чтобы получше увидеть Лешу. Но всех их быстро разогнал не менее пораженный голосом Леши Александр, пристроившись рядом с Андреем. Дима застыл на месте, не в силах сделать и вдоха. Глаза его стали казаться полностью черными из-за зрачков, что расширились на всю радужку. Но и это было еще не все, на что был способен Леша! Он прекрасно овладел искусством актерства, хорошо контролировал голос, а также смог передать все то отчаяние, что копил в себе Иисус в оригинале. Кульминация продолжалась, и сейчас у Алексея случилось настоящее затишье перед бурей, когда голос его стих до минимума, а после громкость начала расти на словах: «See how, see how I die!» Леша не знал, заметит ли кто-то или нет, но вся безысходность в голосе была совсем не наиграна. Алексей упал на колени, будто он молился самому Богу и обращался к нему с просьбой о том, чтобы найти ответ на вопрос: «За что ты так со мной поступил?» И Дима воспринял это предложение как что-то личное. Он знал точный перевод каждого слова, удосужившись найти арию на русском языке и сравнить ее с английской версией, однако понять все слова, как обращение к Богу, у него не вышло. В голове у него звучали странные отголоски совсем иного смысла, который даже близко не был похож на правильный перевод:Смотри, как я умру, Смотри — я погибаю! О, Боже, помоги, молю! И смерть я ото всех свою скрываю…
…И я умру, а ты и не узнаешь. Но я исполнил волю Гóспода, прощай.
Теперь же все знали то, что Леша не просто играл свою роль… Он стал своим персонажем, словно вселился телом в чужую душу, передав всю ту боль и непонимание. И подтверждением тому были капающие на белый костюм горькие слезы Алексея, его глухие всхлипы и тихие искренние слова, которые Леша уже не просто выучил наизусть, а закопал в своем сердце. Но ария все еще была не закончена. Он встал на ноги и продолжил петь, как ни в чем не бывало, используя отработанный стиль. Мокрые дорожки от слез уже успели высохнуть, голос его стал тверже, чем был ранее. Изумительно, всего за шесть минут сольного выступления Леша смог передать абсолютно все, что от него требовалось! И эта часть вскоре подошла к концу. Музыка с голосом стихли, а зал наполнился оглушительными аплодисментами и порой даже свистом подлинного восторга. На сцену начали выходить следующие актеры-певцы, это ведь была только вторая часть акта! Ребята сами еще не оправились от шока, а учащенное дыхание Леши говорило о том, что тот все-таки утомился во время выступления. — Это было достойно, — выдал Артем. — Но мы еще не закончили… Мы обязаны довести оперу до идеала. — Да, — выдохнул Алексей, вытирая слезы. — Обязаны… Дима почувствовал невообразимый ранее стыд на самого себя, на воспоминания о том, как тот вел себя по отношению к Леше в прошлом. Неужели ария смогла заставить так сильно задуматься Диму о своем поведении? Да и английского Дмитрий не знал от слова совсем, но все же своеобразный перевод момента песни так и не покинул его напрочь забитую голову. Оставшиеся части мюзикла прошли ничуть не хуже, чем те, что были ранее. Когда уже все актеры-певцы со спокойной душой попрощались со всеми зрителями и ушли за кулисы Андрей мигом накинулся на Лешу. — Скотина, ты ведь даже намека мне не дал на то, на что ты способен! — Андрей раскачивал друга из стороны в сторону, а Леша лишь обессиленно опустил голову и с поражением от усталости поддакивал другу. — Это было шикарно, чувак, ну серьезно! — Как у тебя только голос не сел? — удивился Саша, но его тут же вытеснил Андрей. — Эй! — Отвалите от него все, он устал! — крикнула Виктория, отодвигая Андрея и Сашу друг от друга во избежание лишнего конфликта. — Лучше бы вы так усиленно занимались актерами и переживали за них непосредственно во время самой тренировки, а не сейчас, когда уже все прошло! — Да-да-да, а теперь нам с Лехой надо кое-куда отлучиться, — съязвил Андрей. — Только дай переодеться для начала, а, — промолвил Алексей, плетясь к раздевалке. Андрей все время пытался отвести Алексея куда-то подальше от сцены, пытался заманить его словами, но этого даже не потребовалось делать, ведь Леша вскоре сам согласился на это, даже не попытавшись как-то отказаться от предложения друга. — Все зрители уже разойтись успели, копуша! — ругался Андрей. — За мной! — Да что снова? — простонал Леша, не успев привыкнуть к своей повседневной одежде. — Опять Диму показать? — А ты догадливый, — усмехнулся Андрей. — Он тебя уже пятнадцать минут дождаться не может. — Ч-чего? — Леша стал заметно бодрее. — С хера ли ему меня ждать?! — У него спроси, — фыркнул Андрей. Они прошли за пределы актового зала. В коридоре все еще звучало эхо ушедших зрителей. Дима с Лешей встретились удивленными взглядами. Дмитрий стоял у стенки, облокотившись на нее боком. В их глазах смешались лед и пламя — холод и жар. Но как бы они не старались делать вид безразличия друг к другу, беспокойство все-таки всплывало наружу. Поздно это было или рано — оно проявлялось в любом случае. И сейчас Леша понял и принял то, что хотел больше всего на свете в данный момент, — что Диме не все равно.