Триада

      — Что ж, предлагаю на этом закончить, — объявил Шики, усаживаясь на скамейку. Парковые часы показывали уже «2:56» и вопли организма о необходимости срочно впасть в спячку становились всё громче. — Вряд ли нам сегодня ещё что-то светит.       С той стычки на парковке им так более никто и не попался, что означало, после своего красочного выступления вампир со своими слугами решил пока залечь на дно. Наверняка готовил очередную какую пакость.       — Ночь ещё далека от завершения, — не согласилась Арквейд, что, неподвижно застыв в бледном свете фонаря с задумчивым выражением, стала очень уж сильно походить на мраморную статую. — Он ещё может как-то проявить себя.       — Сомневаюсь, — продолжил настаивать на своём Шики. — Но если и тааааак, — широко зевнул он, — напоминаю, что мне, в отличие от тебя, сон жизненно необходим. Ещё немного, Арквейд, — посмотрел он на неё уставшим взглядом, — и я просто рухну без сил.       Рубиновые глаза Арквейд слегка прищурились, и она с недовольным видом сложила руки на груди.       — Как грубо, — фыркнула она. — Я вообще-то тоже люблю поспать.       «Нашла на что обижаться», — вздохнул про себя Шики. — Дело не в «люблю или не люблю», — принялся пояснять он. — я…       — Я поняла, — вдруг перебила его Арквейд. — Ты ещё не до конца восстановился, верно? — посмотрела она на него с чем-то, отдалённо напоминающим заботу. Очень отдалённо. — Прости за это.       — Не думаю, что извинения тут уместны, — усмехнулся Шики, поднимаясь на ноги.       — Особенно учитывая, чем я тебе ответил.       — Да, это было неприятно, — подтверждающе кивнула Арквейд. — Знаешь, как сложно мне было отыскать точно такой же комплект одежды? — указала она на свою белую водолазку и фиолетовую юбку.       — И правда, а как ты… — задумался Шики, начав рисовать в голове картину как окровавленная Арквейд в изорванной одежде (а то и вовсе голышом) заходит в какой-нибудь бутик и обращается к продавцу с просьбой. — «Да нет, у неё наверняка было что-то про запас на подобный случай», — с сомнением поглядывая на Арквейд, мысленно убеждал сам себя Шики. — «Было же, да?» — всё больше начинал он сомневаться, ведь как раз таки эта особа действительно могла такое учудить. — Нет, я не хочу этого знать, — твёрдо заявил Шики вслух.       — Как хочешь, — без малейшего намёка на обиду отступила Арквейд. — Хорошо, продолжим завтра. Но чтобы больше не отлынивал от нашего уговора, — строго стрельнула она затем глазами.       — Куда я денусь, — хмыкнул Шики. — Зайду за тобой примерно во столько же, — уже разворачиваясь в сторону выхода, махнул он рукой.       — Нет, не нужно, — ответила Арквейд, отчего он тут же остановился. — Лучше встретимся здесь. Тебе же так удобнее будет от дома добираться? — полувопрошающе полуутверждающе заявила она.       На секунду Шики замер в нерешительности, но затем бросил беспечный взгляд через плечо и максимально расслабленным голосом произнёс:       — Да, ты права. Так, пожалуй, будет лучше. До завтра, Аааарквейд, — ещё раз зевнув, попрощался он и неспешным шагом двинулся вперёд       — До встречи, Шики, — донеслось до него из-за спины, за чем последовал размеренный стук каблуков по асфальтовой дорожке.       Она знала, где он живёт.       Не то чтобы это было такой уж большой неожиданностью, однако то, с какой лёгкостью Арквейд об этом заявила, заставляло задуматься: это она так пыталась ненавязчиво ему угрожать, или же ей было просто настолько всё равно? Если исходить из её общего поведения, то получалось, скорее, второе, однако…       «Не стоит быть таким наивным, Тоно Шики», — отзвучал в голове голос, который Шики не хотелось слышать совершенно. — «Не забывай, кто она».       — Захлопнись, — злобно отрезал Шики, стараясь не повышать голос. Ему вообще не следовало произносить этого ртом. — «Убирайся в ту дыру, из которой вылез», — проходя мимо автомата с закусками, Шики заметил в защитном стекле мелькнувшую рядом с собственным отражением размытую тень. — «Почему ты вообще?..»       — Почему так часто проявляюсь, хотя ты «убил» меня совсем недавно? — с надменным смешком в голосе тень перестала быть как отражением, так и, собственно, тенью. — Разве это не очевидно? — спросил «Он», представ в облике столь же реальном, какими были и сопровождавшие путь Шики фонарные столбы. Таким, во всяком случае, «Он» казался ему. — Сейчас ты слишком слаб, чтобы держать меня на задворках разума. Кто знает, — широко улыбнулся «Он», — быть может, скоро я и за штурвал встать смог…       — Этому не бывать! — схватил «Его» Шики за ворот алого плаща. — Это моя жизнь, — сквозь стиснутые зубы прошипел он, смотря «Ему» прямо в глаза. — Убирайся, мертвец, — подтянул он «Его» лицо к своему практически вплотную.       — О какой жизни может идти речь, — в мгновение ока переместившись Шики за спину, невозмутимо заговорил «Он», — когда ты настолько не уверен в собственном существовании. Я продолжу повторять это столько раз, сколько потребуется. Мне неинтересно снова становиться живым. Отныне это лишь твоё бремя.       — Вот и проваливай, — огрызнулся Шики, опустив кулак, что теперь сжимал один лишь воздух. — Я сам со всем разберусь. Ты мне только мешаешь.       Он ускорил шаг, пытаясь оставить «Его» позади, хоть и знал, что это было абсолютно бесполезно. Шики не мог от «Него» отделаться. Никогда не сможет. Сколько бы сил он ни прилагал, сколько бы ни протыкал «Его» мечом, сколько бы ни запирал в клетку из собственной воли, сколько бы ни убегал, сколько бы… Список можно было продолжать до бесконечности, но железного факта это не отменяло. Шики не мог избавиться от самого себя.       — Будем откровенны — пока, Тоно Шики, ты справляешься так себе, — со своей неизменно высокомерной усмешкой «Он» вновь материализовался рядом с Шики, звеня доспехами при каждом шаге. — Серийный убийца-вампир. Толпа порождённых им гулей, что, не особо скрываясь, разгуливают по городу, потроша невинных девушек. Принцесса Истинных Предков, объявившая на них всех охоту. Не очень-то всё это похоже на ту человеческую жизнь, о которой ты так усердно грезишь.       — Я разберусь, — повторил Шики, проходя через ворота парка, и остановился, дабы привести свои мысли в порядок. Пускай то, что он сказал Арквейд о своём состоянии и было заметным преувеличением, откровенной ложью оно также не являлось. Накопившаяся усталость в купе с вылезшей вот совершенно некстати помехой сильно мешали ему рационально мыслить. — Положение не настолько критично, — больше для себя, нежели для «Него», произнёс он.       — С неофитом ты справишься, — кивнул «Он», признавая правоту Шики. — Но что насчёт Истинного Предка? Как планируешь поступить с ней?       — Она уйдёт сама, — не настолько уверенно, насколько ему хотелось бы, заявил Шики.       — А если нет? — всё никак не желал униматься «Он». — Если, получив то, желает, она обратит свою карающую длань на тебя? А ведь там и твоя «семья», — с сочащимся ехидством голосом «Он» привязал ко всему Акиху и остальных, — не за горами. В конце-то концов, кое-кто из них тоже…       — Я убью Арквейд, — отрезал Шики, гневно посмотрев на «Него». — Это ты хотел от меня услышать? Так вот, получай. Я убью Арквейд, если она не сдержит своего слова.       «Его» улыбка стала настолько широкой и настолько чуждой человеческому существу, в облике которого «Он» в данный момент представал, что даже Шики, казалось бы, давно привычному, стало не по себе. Впрочем, с другой стороны, Шики прекрасно понимал кроющиеся за этим оскалом эмоции. Частично он их даже разделял.       — Буду ждать с нетерпением, — возвращаясь к состоянию тени, произнёс «Он». — Даже интересно, чего тебе это будет стоить? — кинул «Он» напоследок, прежде чем полностью обратиться тёмной кляксой, которую затем развеяло лёгким порывом ночного ветра.       — Да что б тебя, — шумно выдохнул Шики. — Всё настроение испоганил.       С силой почесав голову, пытаясь таким образом выскрести из неё всё ненужное, он шагнул вперёд и, перейдя пустующую в такой поздний час дорогу, вышел на уходящую вверх улицу. Несмотря на желание как можно скорее рухнуть в кровать и забыться глубоким сном, бежать ему отчего-то совсем не хотелось, а потому и подъём на вершину холма обещал сильно затянуться.       Но, возможно, сейчас это было именно тем, в чём по-настоящему нуждался Шики. Возможность просто побыть одному вдали как от дорогих для него людей, так и от тех, с кем он был вынужден иметь дело. Похожие друг на друга кубические дома, стройные ряды столбов, одна половина которых служила для освещения, а вторая для доставки электричества, да выставленные вдоль дороги мусорные баки. Вот и вся его компания.       «Не так уж и плохо», — подумал Шики, обращая взгляд к небу, в прорезях серых облаков на котором проглядывались яркие звёзды. Эта холодная тишина и безразличие неживой природы… Они успокаивали. — Вот бы и Акиха когда-нибудь смогла расслабиться и насладиться чем-то подобным, — хмыкнул он себе под нос, уже предвкушая то, что будет после.       После того, как вся эта история завершится.       Звук глухого удара заставил Шики вынырнуть из приятных грёз и сосредоточить свой взгляд на одинокой собаке, что перевернула мусорный бак под мерцающим фонарём и теперь с энтузиазмом рыла носом его содержимое. Её короткая чёрная шерсть будто бы поглощала весь падающий на неё свет, а длинный хвост медленно раскачивался из стороны в сторону.       Медленно подходя к животному, Шики сжал правый кулак, готовый в любой момент пустить его в ход, однако, даже когда он прошёл мимо в считанных сантиметрах, оно никак на него не среагировало.       — То, что ты уже научился создавать фамильяров, конечно, впечатляет, но вот так в открытую демонстрировать их мне уже в третий раз — это явно перебор, — произнёс Шики, резко остановившись, но не став оборачиваться. — Я ведь могу подумать, что ты это так поговорить со мной пытаешься.       Шум копания в мусоре за спиной прекратился, но какой-либо ещё реакции на его слова со стороны явно не обычной собаки не последовало.       «По крайней мере, хватило ума не нападать», — отметил про себя Шики наличие какого-никакого, а зерна рациональности. — Отель «New Otani», крыша, завтра в полночь. Я позабочусь о том, чтобы она нам не помешала, — тезисно обозначил Шики свою позицию и, не дожидаясь ответа, которого всё равно не последовало бы, в ускоренном темпе продолжил своё восхождение.       Теперь следующий день обещал стать ещё более насыщенным, а потому ему определённо следовало восстановить свои силы. Кто знает, кому именно Шики предстояло завтра противостоять.

***

      Застыв на пару секунд перед закрытой дверью, Акиха сунула руку в карман, извлекла оттуда старый потёртый ключ и вставила его в замочную скважину. Запирающий механизм провернулся по велению её руки, и, после негромкого щелчка, Акиха решительным движением открыла себе путь.       Слабого света, что попадал в комнату из большого, но частично закрытого шторами окна, едва ли хватало, чтобы сформировать в глазах смотрящего её общие очертания, однако Акиха уверенным шагом двинулась вперёд. Предусмотрительно заперев за собой дверь (ей не нужно было, чтобы кто-нибудь знал, что она снова пришла в это место), Акиха практически не глядя проскользнула меж двух гостевых кресел и обошла широкий рабочий стол из красного дерева. Затем она подошла к окну, что располагалось прямо за ним, и задёрнула плотные шторы полностью, так, чтобы ни единого бледного лучика извне не проникало вовнутрь. И только после этого нажала на крохотный переключатель, включив тем самым светло-оранжевую настольную лампу.       — Ты всё ещё здесь? — со смесью недовольства и удивления озвучила она в пустоту, глядя на помещённую в рамку фотографию с ней, её братом и их отцом. Тоно Макихиса… — Я же велела Уолтеру избавиться от неё, — отвернувшись, она уложила фото лицевой стороной книзу.       Акиха подошла к картине с изображением сломанного дерева, вокруг которого собралась группа медведей, и схватившись за окрашенные в золотой рамы сняла её со стены. Взору тут же открылся небольшой, но, как хорошо знала Акиха, очень крепкий сейф с кодовым механическим замком. Не теряя времени, она отставила картину в сторону и шесть раз прокрутила лимб на дверце, набрав только ей одной известную комбинацию цифр. Щёлкнув напоследок, как немногим ранее входная дверь, дверца сейфа подалась Акихе навстречу, и она открыла её полностью.       Ряды и стопки старых дневников, составлявшие всё содержимое бронированного хранилища, поприветствовали Акиху нисколько не изменившейся за прошедшие года идеальной организацией, благодаря чему она быстро смогла найти нужное. Вторая полка снизу, третья рукопись справа. Акиха зацепилась пальцем за отделанный кожей корешок и вытянула из общей сборки дневник под номером двадцать четыре, что был записан символами вдоль всего ребра. Затем она присела в кресло за столом и, уложив дневник перед собой, раскрыла его на тридцать третьей странице.       «Седьмое февраля две тысячи пятого года, понедельник», — начала Акиха читать строки, которые и без того знала уже чуть ли не наизусть. — «Сегодня его наконец-то доставили. Больше трёх лет понадобилось, чтобы убедить Ассоциацию передать мне этот иссохший труп, но вот он наконец-то здесь. Ха, только подумать. Они целых три года упирались, выбивая себе цену побольше, но так и не смогли понять, за что же я всё-таки им заплатил. Маги. Всегда и во всём ищут выгоду, но постоянно упускают то, что у них прямо под носом», — Акиха буквально физически увидела то надсмехающееся выражение, что исказило строгие черты Тоно Макихисы, когда он писал это. — «Кроме Аозаки. Эта нахальная семейка. Они столько запросили за свою поддержку. Лет десять, нет, даже пять лет назад я бы никому не пошёл на подобные уступки. Но после того, как я увидел его в Часовой Башне. После того, как понял, что в его полуразвалившихся останках ещё теплится жизнь. Заполучить этого вампира в свои руки стоило любых затрат».       Запись на странице закончилась, и Акиха, помня, где находился следующий имеющий значение отрывок, перелистнула сразу три.       «Двенадцатое февраля две тысячи пятого года, суббота. По-прежнему никаких изменений. Теперь я чуть лучше понимаю Ассоциацию, что отказалась от столь ценного объекта для исследований, несмотря на всю его историю. Та искра жизни, которую я в нём ощутил когда-то. Она оказалась куда слабее и скрыта намного глубже, чем я рассчитывал. Десять литров донорской крови, смешанные с моей собственной, не возымели эффекта. Ни малейшего признака регенерации тканей. Вонь из подвала, в котором он заперт, стала настолько сильной, что пришлось поручить Уолтеру заняться этим. Даже дети начали жаловаться. Я запретил им приближаться к нему, но, боюсь, это лишь временная мера. Шики слишком непоседливый. Слугам также были даны соответствующие распоряжения. В данный момент только я и Уолтер знаем, что это существо находится на территории поместья, и так оно и должно оставаться. По крайней мере, пока не получится его оживить».       Еще тринадцать листов перескочили с левой половины дневника на правую.       «Девятое марта две тысячи пятого года, среда. Проклятая Ведьма. Она знала. Знала, что у меня ничего не получится. Вампира не просто убили. Его сразили Волшебством. Треклятой Второй Истинной Магией. Такую смерть не исправить даже силой рода Тоно. Неважно, сколько своей крови я использую и сколькими жизнями пожертвую. Его жизнь мне не восстановить. Не одному. С Волшебством можно бороться только другим Волшебством. Аозаки. Мне снова придётся просить их о помощи. Чего же мне это будет стоить на сей раз?»       Страницы снова полетели одна за другой.       «Пятое апреля две тысячи пятого года, вторник. Получилось. Мы смогли «отмотать» его к состоянию до смерти. Кости, мышцы, внутренние органы, нервная и кровеносная системы. Даже волосы. Его тело полностью восстановилось. Физически, во всяком случае. Вампир до сих пор не пришёл в сознание, но это лишь вопрос времени. Время, ха. Как странно теперь употреблять это слово. После того, что она с ним сделала. Но всё это вторично. Ведьма Аозаки исполнила свою часть уговора. Пришлось передать её семье несколько наших дочерних компаний, но оно определённо того стоило. Как только вампир очнётся, все вложения отобьются с лихвой. Осталось лишь придумать ему имя. Такое, чтобы он сразу понял, что отныне его участь — это служба на благо рода Тоно. Он более не Король, коим его когда-то называли».       Дочитав, Акиха закрыла дневник и пошла к сейфу за следующим. Номер двадцать пять очень быстро оказался в её руках, после чего так же быстро лёг на стол рядом со своим предшественником. В этот раз Акиха начала с шестой страницы.       «Двадцать четвёртое апреля две тысячи пятого года, воскресенье. Он очнулся. Алукард открыл глаза этим утром и даже заговорил на своём родном языке. Он всё ещё довольно слаб, но благодаря подготовленным пакетам с кровью очень быстро набирается сил. Полагаю, уже завтра его можно будет начать дрессировать. Однако меня беспокоят обстоятельства его пробуждения. Шики и Акиха разбудили вампира, спустившись к нему в подвал. Акиха жутко перепугалась и теперь отказывается выходить из своей комнаты. Но это нормально. Будет ей хорошим уроком. Потом отругаю её и придумаю подходящее объяснение. Проблема в Шики. Он слишком спокойно всё воспринял. Ему нет и десяти, однако никакой негативной реакции от встречи с древним вампиром не последовало. Напротив, он выглядит, скорее, заинтересованным. Меня не покидают сомнения, что это вызвано его недавно проявившимися силами. Я пока не уверен, послужили ли они толчком и к внезапному пробуждению Алукарда, но странности в поведении Шики связаны с ними почти наверняка. И это пугает больше всего. Если это признаки скорого Импульса, то мне придётся… — окончание фразы было старательно зачёркнуто ручкой, но Акиха и без того знала, что именно намеривался сделать Тоно Макихиса в таком случае. Она была тому живым свидетелем. — «Нет, пока ещё слишком рано делать какие-либо выводы», — перешла она к продолжению уже на следующей странице, что несколько выбивалось из общего порядка. — «Пускай признаки и есть, но они всего лишь косвенные. Даже меня Импульс пока что не настиг. Только вчера перечитал дневники семилетней давности. Значимых изменений в манере письма и тону излагаемых мыслей не наблюдается. У нас ещё есть время. У меня и у него. Хорошо хоть Акиха пока не демонстрирует никаких проявлений нашей крови. Хочется верить, что хотя бы её эта участь обойдёт стороной. Надеяться, впрочем, не приходится».       Акиха перелистнула два листа.       «Двадцать седьмое апреля две тысячи пятого года, воскресенье. Алукард на удивление послушен. Я ожидал, что он будет проявлять агрессию и всячески противиться эффекту Уз Крови, однако он, по всей видимости, уже осознал своё место и без лишних слов выполняет все мои команды. Впечатляющий уровень послушания. Если в течение недели ничего не изменится, то его можно будет выпустить раньше запланированного. Я уже подобрал первую цель. Наная станут превосходной проверкой его способностей. К тому же, от них уже давно пора было избавиться. И теперь…»       Неожиданный стук в дверь заставил Акиху непроизвольно вздрогнуть и тут же закрыть отцовский дневник.       — Простите, что прерываю, госпожа, — голос Уолтера, как и всегда тщательно выверенный, донёсся с той стороны. — Мастер Шики вернулся. Если вы желаете его встретить, то…       — Я сейчас спущусь, — недовольная от того, что её визит в кабинет отца всё же не остался незамеченным, Акиха ответила чуть резче, чем следовало. — Передай ему это, — отослала она дворецкого, чтобы ещё каким-либо образом не проявить перед ним своей досады.       — Будет исполнено, — отозвался Уолтер, после чего совершенно неслышной походкой отправился выполнять поручение.       Настолько неслышной, что Акихе потребовалось полдесятка секунд, дабы окончательно убедить себя в его отсутствии.       — Проклятье, — тихо выругалась она, подхватывая оба дневника, и вернула их на место.       Спешными движениями Акиха закрыла сейф, повесила поверх него картину (не очень ровно) выключила лампу на столе и, немного поколебавшись, вернула семейное фото в исходное положение. После она покинула комнату, в которую ей очень не хотелось возвращаться, но в которую она в скором времени ещё обязательно вернётся. Она должна была раз за разом себе напоминать о том, что тогда произошло. О том грехе, что возложил на них с братом Тоно Макихиса.

***

      — Ты же понимаешь, что таким образом даёшь мне отличное оправдание для всех будущих нарушений комендантского часа? — с довольной ухмылкой на устах спросил Шики, поднимаясь по лестнице. — Ты чего не спишь, Акиха? — уже серьёзнее спросил он, поравнявшись с ней на втором этаже.       — Были дела, — использовала свою привычную отговорку Акиха. — Ты в порядке? — спросила она в ответ.       — Более чем, — также не стал вдаваться в подробности Шики. — Но в три часа ночи? — с прищуром посмотрел он на Акиху. — Я, конечно, всё понимаю, но это уже перебор.       — То, что ты запретил мне выходить из дома, ещё не освобождает меня от выполнения обязанностей главы семьи, — невозмутимо парировала Акиха. — И вопреки распространённому мнению многие вопросы решать из дома становится только сложнее.       — Эх, а я так надеялся, что хоть сейчас-то смогу показать тебе все прелести лодырства, — театрально вздохнул Шики. — Интересно, мне хоть когда-нибудь выпадет шанс увидеть, как ты отдыхаешь? — лишь отчасти шутливо поинтересовался он.       — Конечно, — серьёзно кивнула Акиха. — Сразу, как начнёшь выполнять хотя бы половину своих обязанностей, как старшего сына.       — Ауч, — схватился Шики обеими руками за грудь. — Обязанности, обязанности… Акиха, такими словами ты ранишь меня в самое сердце. А ведь оно только-только отросло обратно, — напомнил он, о чём мигом принялся жалеть.       — Нии-сан… — с неприкрытым раздражением начала Акиха.       — Всё. Понял. Прости. Дурак. Каюсь, — отрывисто оттараторил Шики, сложив перед собой руки в извиняющимся жесте. — Не хотел тебя злить, — продолжил он несколько спокойнее. — Ты выглядишь такой усталой, что я никак не мог это проигнорировать. Прости, пожалуйста, — снова извинился он. — Однажды твой глупый брат обязательно научится правильно поднимать тебе настроение.       С каждым вдохом всё больше съёживаясь под полным праведного гнева взглядом Акихи, Шики даже невольно сделал полшага назад и уже готовил себя к тому, что сейчас на него выльется очередная порция нотаций. Более чем заслуженных, но от того не менее неприятных.       — Нет, нии-сан, — вдруг отрицательно закачала головой Акиха, чем изрядно его удивила. — Ты ни в чём не виноват. Я просто… — отвела она взгляд в сторону, — просто устала… Ты всё верно понял.       — Тогда немедленно иди спать, — тут же подшагнув обратно и приобняв её за плечи, сказал Шики мягким голосом. — Приказ старшего сына семьи Тоно, — добавил он псевдо-важным тоном.       — Ты, пх, — прыснула в кулак Акиха, что было ни разу не воспитанно, зато до невозможности мило. — Ты не можешь, хаха… — снова засмеялась она. — А ладно, — мотнула она головой, — сегодня сделаем исключение.       Акиха положила свои ладони поверх ладоней Шики и медленно сняла их с плеч.       — Спокойной ночи, Шики, — произнесла она с улыбкой на устах и, отвернувшись, неуверенной походкой зашагала к своей комнате.       — Спокойной, Акиха, — ответил тем же Шики, провожая её удаляющийся силуэт взглядом. — И тебе хорошо выспаться, Уолтер, — спустя полдюжины секунд обратился он к стоявшему на первом этаже и смотрящему куда-то в пустоту дворецкому.       — Доброй ночи, мастер Шики, — ответил Уолтер, потянувшись к переключателю на стене.       Свет погас в тот же миг, когда Шики повернул в противоположном от Акихи направлении и двинулся уже к себе. Дверь спальни показалась перед ним неожиданно быстро (очевидно, ему настолько хотелось в ней оказаться, что ноги сами собой заработали активнее), и, войдя внутрь, Шики, не снимая одежды, рухнул на кровать.       — Опять… отругают… — из последних сил пробормотал он последнюю промелькнувшую в сознании мысль о недовольном лице Хисуи, после чего дрёма наконец взяла своё.       Это был очень долгий день. И Шики очень надеялся, что следующий окажется покороче.