Вернуть(ся)

— Кофе, Альберт? Вместо ответа судмедэксперт не глядя протянул руку, и Купер терпеливо вложил ему в ладонь чашку, которая не замедлила накрениться, расплескивая горячий напиток на белоснежную рубашку Розенфилда. Последний немедленно подскочил и по обыкновению витиевато выругался, тщетно пытаясь промокнуть расплывающееся пятно газетой. — Иди в свой проклятый вигвам, Купер, — ты и твой кофе. Тот нахмурился, подавая товарищу салфетки. — Мне кажется, мы условились не упоминать это. — С чего вдруг? Он перестанет существовать, если я заявлю, что это чушь? Как фея из страны Питера Пена? — Ты очаровательный собеседник, Альберт, но я не собираюсь обсуждать с тобой то, в чем не сумею тебя переубедить. Время дорого, часы тикают, слышишь? — Дейл поднес к уху Розенфилда свои наручные часы и едва заметно улыбнулся, когда тот оттолкнул от себя его руку, окончательно выходя из себя. — Я занимался делом до тех пор, пока ты не облил меня! — Ты считаешь, что это я облил тебя? Альберт вцепился в короткие волосы. — Ради всего святого, просто оставь меня. Мне сегодня еще встречаться с этим невыносимым шерифом и сборищем его дрессированных макак. — Понимаю. Тебе нужно сэкономить немного желчи для них, так? — прежде, чем его собеседник определился с ответом, агент продолжил. — Ты сумел настроить против себя почти всех жителей этого славного города. Давай не будем портить и наши отношения тоже. — Отношения? — прищурился Розенфилд. — Ты на что это сейчас намекаешь? Если на то, что мы поцеловались вчера перед сном — так вини в этом чертов перебродивший квас того фермера… — Так ты из-за этого сегодня еще злее, чем обычно? Или у тебя похмелье? Купер не удержался от смеха, когда покрасневший от злости Альберт прошествовал мимо. Задержавшись у двери, судмедэксперт объявил: — Значит, так, Дейл. Ты прав, я не хочу портить с тобой отношения — на этом слове он согнул два пальца в дурашливом жесте – но, клянусь, я действительно разозлюсь, если ты продолжишь отвлекать меня своими мистическим штучками. Или если еще раз — хотя бы раз — вспомнишь о вчерашнем. Ровно четыре часа спустя ненавистный ему шериф сообщил по рации, что специальный агент ФБР Дейл Купер только что прошел сквозь невидимый занавес в лесу, после чего он исчез. И сам агент, и занавес тоже. Альберт методично закончил работу, потом снял перчатки, выбросил их в мусорное ведро и тщательно вымыл руки. Он не торопился и почти не волновался. Ну, разве только за то, что агентству необходимо будет сообщить о развитии наркоторговли в этом богом забытом провинциальном городишке. Впрочем, не исключено, что это побочный эффект медитации, которую так невовремя захотелось устроить этому любителю мыслить нестандартно. Розенфилд ядовито усмехнулся. Будет занятно потом послушать, что запишет на диктофон этот чудак в порыве своего очередного псевдопрозрения. Но массовое безумие явно не собиралось выветриваться. Все полицейские участка, как один, галдели о необычных вещах, то и дело происходивших в последнее время, а встревоженная Люси сообщала, что шериф Труман и Энди останутся в лесу, пока агент Купер не вернется. Вот тут уже Альберт не выдержал и расхохотался в голос. Кто-то взвинчено попросил его покинуть помещение, но он демонстративно прошел внутрь и уселся на стул, закинув ногу за ногу. Что ж, он тоже подождет агента Купера. Еще несколькими часами позже он счел, что шутка, или всеобщее помешательство, или что бы там ни было, должно, наконец, закончиться. Но заканчиваться оно не думало. Когда Розенфилд решил, что ровно через пять минут он перевернет стол и набьет морду ближайшему оказавшемуся к нему человеку, в участок ворвались долгожданные шериф с помощником — задыхающиеся и как будто испуганные. Из их сбивчивых объяснений стало ясно, что Дейл вместе с этой девчонкой, имя которой Альберт не затруднил себя запомнить, в гостинице. И без сознания. Это было не очень хорошо. Розенфилд почесал нос. Пожалуй, это даже было плохо. Не то чтобы он беспокоился за агента. Ну, самую малость разве что. С кем еще можно было нормально поговорить, не испытывая желания размазать собеседника за несусветную глупость? Он застегнул пальто. — Энни в порядке?.. — расслышал Альберт из-за двери и почему-то почувствовал что-то, похожее на ревность. Резко толкнул дверь, проходя внутрь номера. — В порядке, — мрачно сказал он, не имея ни малейшего понятия о настоящем положении дел. – Ты, я смотрю, тоже. — Альберт, — слабо улыбнулся тот, протягивая ему руку, — твои слова сегодня утром оказались пророческими — я имею в виду вигвам… — Нет, Дейл, нет, я не собираюсь выслушивать сейчас все это. Выворачивай карманы — я конфискую у тебя твою траву. Глаза Купера расширились. — Ты мне не веришь? — спросил он слегка расстроенно. Рука Альберта снова потянулась к волосам, но усилием воли он подавил порыв, рискующий оставить его с еще большими залысинами, и подошел к окну. — Я так понимаю, вопрос «что там случилось?» задавать бесполезно? Агент пожал плечами, все еще выглядя удрученным. Розенфилд немного смягчился. — Как ты себя чувствуешь? — пробормотал он, стараясь звучать как можно мягче. — Все нормально, Альберт, — с этими словами Купер встал. Он шатался, но отклонил помощь шерифа и застенчиво улыбнулся. — Мне нужно в ванную комнату, — вздохнул он и добавил рассеянно. — Уже утро, а я все еще не чистил зубы. Гарри нахмурился. Привыкший к странностям товарища, Альберт не придал происходящему значения. Он вообще ничему не придавал значения, пока из-за двери не раздался грохот бьющегося стекла, а затем — какие-то странные булькающие звуки, отдаленно напоминающие смех. Агент Розенфилд был скептиком, он презирал фобии и вообще презирал любые страхи, только если они не были основаны на реальной угрозе. Но этот жуткий смех пробил его на холодный пот. — Купер? — спросил он, осторожно приоткрывая дверь. Тот сидел на полу в окружение осколков того, что было раньше зеркалом, и по-детски посасывал порезанный палец, покачиваясь, словно в трансе. — Что здесь случилось? Ты что, поскользнулся? Честно слово, ты как маленький, Дейл, — с облегчением простонал Альберт, поддаваясь врачебным инстинктам и присаживаясь рядом с намерением осмотреть рану. — Тебя нельзя никуда отправлять в одиночку. Купер поднял голову. Высохший было пот вернулся на спину Розенфилда, теперь он стекал струйками, и пиджак быстро прилип к его спине. Конечно, он всегда знал, что его собрат по агенству не в себе, но не да такой же степени. Дейл ничуть не изменился внешне, но он не был собой, понял он. Это было жутко, необъяснимо. Альберт ненавидел необъяснимое, и сейчас он ненавидел Купера. Вернее, он ненавидел того, кто забрал настоящего Купера. Купера, черт возьми. Его Купера. Дейл усмехнулся, слизывая застывшую на губах кровь. Зубы окрасились красным. — Тебе бы сейчас самое время зубы почистить, — не удержался от язвительного замечания Розенфилд, и немедленно пожалел о своей несдержанности, когда Дейл бросился вперед и схватил его за грудки с какой-то совершенно нечеловеческой силой, прижимая к захлопнувшейся двери. — Что там происходит? — раздался встревоженный крик шерифа, и Альберт подумал, что отдаст половину своего состояния, нажитого честным трудом, чтобы понять, что все-таки происходит. Не иначе как сумасшествие заразно.