but is this what I dreamed about

— Мы будем скучать, старик, — Брендон затянул Джоша в крепкие объятия. — Обещай, что будешь приезжать хоть иногда. — Ну конечно буду, сомневается он еще, — Дан похлопал Ури по спине, смотря вверх, чтобы перекрыть путь слезам. — Мы будем созваниваться по видеочату, ну или просто переписываться, — Колин пытался успокоить друзей, пусть его глаза тоже были на мокром месте. — Да, так что вы от меня так просто не отделаетесь, — Джиш усмехнулся. Ребята обнимались и перекидывались случайными фразами вплоть до объявления, что до отправки поезда осталось три минуты. Только тогда Брендон все же отпустил Джоша и тот поднялся в вагон, где уже успел оставить свои вещи. Конечно, поместились далеко не все, и часть чемоданов и пакетов была отправлена почтой, но самое необходимое было под рукой, а это главное. Дан сел на свое место и стал от нечего делать разглядывать людей вокруг, как вдруг заметил в паре метров от себя знакомый серый свитер и немного вьющиеся шоколадные волосы. Именно в таком обличье перед Джошем впервые предстал Тайлер, и… Неужели это он? Сердце Дана затрепетало, и он стал пристально разглядывать его спину, желая подойти, но с трудом сдерживая себя. В этот самый момент парень повернулся, чтобы сесть на свое место, и на Джоша обрушилось разочарование. Это не Тайлер. Дана уже стал пугать тот факт, что Джозеф мерещится ему буквально везде. Но что же сделать, если трепетные чувства в груди все еще не угасли, и Джош чуть ли не каждый вечер почти срывается и почти звонит на знакомый номер? Он решил просто смириться. Со временем ведь чувства пройдут, верно? Во всяком случае, Джош на это надеялся. За окном были всё те же пейзажи, а Дан пытался заполнить свою голову мыслями об открытии собственного тату-салона. И у него получилось. Парень думал о том, как назовет салон, как обустроит его, представлял, как будет бить собственные эскизы людям и не придется выслушивать упреки от начальника. Замечтавшись, Джош даже не заметил, как уснул вплоть до прибытия. Колумбус встретил Джоша прохладой и запахом дождя, мечтательной, немного печальной атмосферой и размеренным жизненным ритмом. Дан не привык к такому спокойствию, но ему определенно нравилось. Поймав такси до хостела, в котором Джошу предстояло жить, пока он не найдет съемную квартиру, Дан двинулся навстречу новой жизни. Он рассматривал дома, улицы, магазины, что мелькали за стеклом, и подметил, что они кардинально отличаются по стилю от тех, что были в Вестервилле. В его голову закралась мысль о том, что именно в этой местности вырос Тайлер; он ходил здесь в школу, гулял в одиночестве по парку, слушая музыку, или, может, сбегал с компанией друзей с последнего урока и зависал в какой-нибудь забегаловке, чтобы не возвращаться домой раньше времени, ведь тогда родители обо всем узнают. Каким Тайлер был раньше? Какой он сейчас? Как ведет себя с другими? Дан примерял разные образы на парня с медовыми глазами, и это одновременно заставляло его улыбаться — ведь представлять Джозефа каким-нибудь бунтарем или, наоборот, пай-мальчиком, было крайне забавно — и в тоже время заставляло его чувствовать себя пусто и одиноко. Им ведь было так хорошо вместе. Дан впервые почувствовал себя с кем-то так легко тогда. Это не было похоже на то, как они проводили время с Брендоном или Колином. Минуты, проведенные с Тайлером, были особенными, не похожими ни на что. Он мог открыть ему душу, со всех её даже самых уязвимых сторон. Рассказать о том, что на самом деле скрывают его картины, обо всех его страхах, проблемах, о том, что тревожит его в последнее время, из-за чего он не спит ночами, он мог… Мог, но не успел. Джош до сих пор винил себя в том, что не сознался Тайлеру раньше, не рассказал ему о своем прошлом. Он боялся, что Джозеф неправильно его поймет, надеялся, что правда никогда не всплывет наружу. Как же он ошибался. Теперь в глазах Тайлера он выглядит зверем, убийцей, и главное, Тайлер теперь думает, что Джош врал ему. Врал ему, когда рисовал его, улыбался ему, держал за руку. Когда водил по галерее, поил любимым чаем, учил кататься на скейте, обещал, что не даст его никому в обиду, смотрел ему в глаза, утопая в них. Врал, когда поцеловал его. Но ведь это была совсем не ложь. «Знал бы ты, Тайлер…» — Дан вздохнул, выходя из такси, протягивая пару смятых купюр водителю и бормоча краткое «спасибо». В хостеле Джош быстро разложил те немногочисленные вещи, что у него были с собой, и вплоть до назначенного на вечер собеседования занялся поисками подходящей ему квартиры, стараясь при этом избегать контактов со своими соседями по номеру. Найти что-либо было довольно тяжело: либо цена была слишком высокой, либо квартира находилась на самом краю города и добираться на работу пришлось бы около часа, а в некоторых квартирах и вовсе не было совершенно никакого ремонта, и казалось, что потолок или стены вот-вот обвалятся. Дан совсем отчаялся и решил все же готовиться к собеседованию. Конечно, все не было настолько серьезно, чтобы надевать костюм и делать укладку, но хотелось все же выглядеть свежо и ухоженно, ведь первое впечатление играет огромную роль. Поэтому Джош принял душ, попытался (ключевое слово именно попытался) уложить волосы более-менее аккуратно, надел недавно купленную клетчатую рубашку поверх белой футболки, черные скинни и излюбленные вансы, и уже собрался выходить, когда ему пришло оповещение, в котором говорилось, что собеседование перенесено на пятницу. Дан пялился на сообщение примерно минуту, после чего вздохнул и сунул телефон в карман. Было всего 6 вечера, так что Джош решил все же пойти на улицу. Он подумал, что было бы прекрасно прогуляться и посмотреть город, узнать его получше, и, в конце концов, просто проветриться и очистить мысли. Правда он явно не ожидал, что станет от этого только хуже. Мысли о Тайлере снова забили его голову, стоило парню перешагнуть порог хостела и выйти на улицу. Сам по себе Колумбус напоминал о милом болтливом парне, и это делало Джошу больно. Вопреки своим чувствам, Дан все же пошел вперед, оглядываясь по сторонам и пытаясь запомнить расположение домов и магазинов. Вот продуктовый, а вот кофейня, точно такая же, как и в Вестервилле. А вот парк, довольно красивый и уютный, и уж больно похож на тот, в котором они с Тайлером однажды завтракали, и– Тайлер. Джош снова стал думать о Тайлере. Он снова стал вспоминать, и эти воспоминания давили на него с болезненной силой. Дан уже просто не мог заглушить мысли в своей голове самостоятельно, поэтому решил, что ему для этого нужно вмешательство со стороны. Ноги сами завели парня в местный бар, и он, частично не осознавая этого, заказал себе один из самых крепких коктейлей. — Денек не задался, м? — раздался откуда-то сбоку мужской голос, и в нем слышалась легкая улыбка. — Скорее жизнь, — тихо пробормотал Дан, пряча лицо в ладонях и даже не интересуясь, кто с ним заговорил. Быть может, это был бармен, это ведь его работа. — Случилось чего? — голос стал серьезнее и в нем звучали нотки беспокойства. — Тебе-то какое дело? — повисло молчание, и Джош понял, что был слишком груб. — Прости… — Не извиняйся, я понимаю, — Дана похлопали по плечу, и он понял, что парень сидит за барной стойкой слева от него. — Если хочешь, можешь выговориться, от этого становится легче. Меня, кстати, зовут Марк. Джош стал взвешивать все «за» и «против». Конечно, он едва знал этого парня, (вернее, вообще не знал), но, с другой стороны, Дан обычно не ходит по барам и вряд-ли встретит Марка снова. От высказывания проблем кому-то действительно становится легче, а других людей, кому он мог бы это сделать, поблизости не было. — Если ты не против. Я Джош, — после минуты размышлений ответил он, все же подняв на собеседника глаза. Марк оказался парнем примерно его возраста с темно-русыми прямыми волосами и очень светлыми голубыми глазами. — Черт, я даже не знаю, с чего начать… — С чего бы ты начал, если бы писал книгу об этом? — Брось, так еще сложнее, — оба посмеялись. — В общем… недавно я встретил парня, который навсегда поменял мою жизнь. Сначала он меня раздражал, но жизнь сводила нас снова и снова, мы стали проводить вместе очень много времени, и я понял, что чувствую себя с ним совсем не так, как с другими, будто до встречи с ним моя жизнь не имела смысла, и– — Ты влюбился в него? — Дан ожидал увидеть в глазах Эшелмана презрение по этому поводу, но в них было только понимание, так что он кивнул. — Да. Это… это был первый раз, когда я чувствовал подобное к парню, да и к кому-либо, если быть откровенным. Мы… даже поцеловались, хотя я не уверен, вкладывал ли он в этот поцелуй то же, что и я. А потом он узнал то, чего совсем не должен был знать. Что еще хуже, он узнал это не от меня. Нет, это не измена, ничего такого, это то, что касается лишь меня и давно в прошлом, и… я пытался объясниться, но он не захотел слушать меня. Он думает, что я обманывал его, игрался с ним, и что наша дружба была не искренней; кажется, он презирает меня. Но я все ещё люблю его, я не могу перестать думать о нем, а теперь, когда я переехал в город, в котором он живет, воспоминания еще больше мучают меня, — за все время рассказа Джош так и не притронулся к алкоголю, да и, если честно, он больше не хотел. Марк внимательно выслушал Джоша, иногда кивая, после чего мягко опустил руку на его плечо. — Слушай, парень. Я не знаю, что ты такого натворил, и почему он так зол на тебя, но ситуация, если честно, не из легких. Я бы посоветовал тебе забыть его, но я вижу, что ты явно влип по уши, так что тебе нужно бороться за свое счастье до конца, слышишь? Найди его и скажи все, что должен, и если он простит тебя, то значит он и вправду тот самый. Если же нет, то подумай, стоит ли он твоих страданий, если даже не хочет выслушать тебя? — С-спасибо, Марк, я… мне правда легче, спасибо. Раз уж ты здесь, у тебя тоже что-то случилось? — Дан хотел отблагодарить нового приятеля, отплатив ему тем же. — Нет, я просто пришел на концерт друга, который вроде как должен начаться через полчаса. Но тут даже сцены нет, так что, кажется, я перепутал бары, — парень пожал плечами и усмехнулся. — Почему же ты не ушел искать тот бар? — Я хотел помочь тебе. Хей, тебе явно нужно отвлечься, а алкоголь — не лучший способ, уж поверь. Не хочешь сходить на концерт моего друга вместе со мной? — Эшелман встал с барного стула и размял спину. — Концерт? Ну, звучит неплохо, да и делать мне нечего… — Дан решил, что музыка, как обычно, сможет вытащить его даже из настолько дерьмового состояния. — Почему бы и нет, идем. Джош тоже встал и протянул бармену деньги, на что тот лишь махнул рукой. — За счет заведения. Ты ведь не сделал ни глотка. К тому же твоя история действительно берет за душу, надеюсь, что у вас все будет хорошо, — Джош удивился таким словам, но благодарно кивнул бармену, улыбнувшись. Марк с Джошем вместе вышли из бара и направились к другому с таким же названием, но на другой улице. — Должно быть, я перепутал их, — пояснил Марк, ведя Дана по ночным улицам Колумбуса. — Что привело тебя в наш город? — Работа, — Джош пока решил не говорить обо всем в подробностях. — И давно ты здесь? — Только сегодня с поезда, — усмехнулся Дан. — Я даже еще квартиру найти не успел. Марк изменился в лице, думая о чем-то. — Слушай, может, это довольно странное предложение, но я как раз ищу человека, с которым мог бы делить съемную квартиру. Я недавно съехал от родителей, но оплата за квартиру, которую я выбрал, оказалась немного мне не по карману. Она с двумя спальнями, кухней и гостиной, правда ванная комната одна, но тесно нам, думаю, не будет. Плюс она находится в центре, и, в целом, если делить цену пополам, она не такая дорогая. Но ты, конечно, в праве отказать, все же мы едва знакомы. — Знаешь, я был бы только рад, — Джош подумал, что ему послали Марка сами небеса. — Я могу посмотреть эту квартиру в ближайшее время? — Да, если ты свободен, например, завтра. Я целый день буду дома, так что приходи в любое время. — Отлично, я напишу или позвоню тебе, если соберусь. Спасибо, Марк, ты уже второй раз меня выручаешь, — парни обменялись номерами телефонов и соцсетями. — Если ты все же согласишься, ты тоже меня выручишь, — Эшелман улыбнулся. — Мы, кстати, уже пришли. Внешне бар ничем не отличался от предыдущего: такая же неоновая вывеска, такой же интерьер. Разве что размерами он был побольше, а у одной из стен находилась небольшая сцена, предназначенная для концертов групп из нескольких человек. — Нам повезло, у нас будет место прямо под сценой, — с улыбкой заявил Марк. — Ты будешь что-нибудь пить? — Неа, не лезет, — честно признался Джош. — Я постою, чтобы никто не занял наше место. Марк кивнул и ушел к барной стойке, заказывая себе что-то слабоалкогольное. Дан же медленно выдохнул, оглядывая небольшую сцену. Очередная волна воспоминаний накрыла его, но теперь они совсем не были связаны с Тайлером. Джошу двенадцать. Он упрашивает родителей купить барабаны. Они долго отказывают, но в итоге, выдвинув ряд условий, все же соглашаются. Дан сглотнул, осматривая сцену, и его взгляд зацепился за барабанную установку в углу. Дану исполняется тринадцать. На день рождения ему дарят барабаны. Он учится сам, пытаясь сыграть на слух песни, что каждый день крутят по радио и читая книжки, купленные в музыкальном магазине. Джош аккуратно подошел к сцене ближе, не сводя глаз с барабанов. Джош знакомится с Колином Ригсби, который играет на барабанах в не очень популярной тогда группе House of Heroes. В знак крепкой дружбы и любимого дела, что свело их вместе, они набивают одинаковые татуировки в виде барабана на руках. Дану на то время уже восемнадцать, и он готовится к поступлению в университет. Дан снял рубашку, оставаясь в одной футболке, и посмотрел на татуировку, что так заинтересовала когда-то Тайлера и несла в себе множество воспоминаний. У Колина совсем нет времени из-за вступительных экзаменов, и он просит Джоша подменить его в туре с его группой. Джош впервые чувствует, каково это, играть на толпу зрителей, которые любят то, что ты делаешь, которые обожают и поддерживают тебя, он наконец чувствует себя живым, настоящим. Парень плавно провел по татуировке рукой и вздохнул, рассматривая её. Солисту House of Heroes не нравится то, что Джоша так полюбили фанаты, поэтому он подстраивает несчастный случай на концерте: глушит микрофон Дана, а после концерта обвиняет его в том, что он за этим не уследил. Джоша выгоняют из группы, ему больно, и он решает навсегда отложить палочки на дальнюю полку, а установку оставляет в подвале дома родителей, ведь каждая попытка играть непременно заканчивается панической атакой и волной неприятных воспоминаний. Колин, узнав о том, как поступили с Джошем, уходит из группы, и они остаются друзьями до сих пор. Вопреки всему, Дан до сих пор мечтает вернуться на сцену, ему снятся концерты, а каждый раз при виде барабанов им движет непреодолимое желание играть снова… Дан стал забираться на сцену, чтобы подойти к барабанам, и– — Джош? — Марк вернулся к парню со стаканом чего-то алкогольного и усмехнулся, следя за его действиями. — Я понимаю, ты хочешь стоять поближе, но мне кажется, что музыкантам тоже стоит оставить место. — Да, да, конечно… — Джош кивнул и отошел от сцены. — Ты в порядке? — с волнением уточнил Эш. — Да, в полном. Когда там концерт? — Минут через десять, а что? — Я отойду ненадолго. Дождавшись кивка Марка, Дан пошел в сторону уборной, чтобы немного успокоиться. Он умылся холодной водой, и это помогло привести парня в чувства. Уже более спокойный и расслабленный, Джош вышел из туалета, но как только он подошел к сцене, возле которой уже собралось приличное количество народа, тяжелый груз снова свалился на его несчастную душу. Он увидел на сцене Тайлера, стоящего перед микрофоном. Сказать, что Дан не поверил своим глазам — ничего не сказать. Он подумал, что, быть может, ему померещилось, но когда парень стал говорить, Джош понял, что это точно Джозеф. — Всем добрый вечер, с вами twenty one pilots! Правда, к сожалению, остальные двадцать пилотов улетели отдыхать на Майами, так что я сегодня один, — Тайлер улыбнулся, и по залу раздались смешки, но в момент улыбка с лица музыканта пропала. — А если серьезно, то Нику и Крису пришлось покинуть группу некоторое время назад, на то есть причины. Те, кто следят за нашим твиттером знали об этом и раньше, теперь знаете и вы. К сожалению, это последний концерт, что будет сыгран twenty one pilots, и я надеюсь, с этим названием у вас будут лишь хорошие ассоциации, Голос Тайлера слегка дрожал, и видно было, что он вот-вот заплачет. Теперь Джош наконец понял, почему Джозефа так расстроил разговор о музыке тогда, понял, почему такой жизнерадостный парень из-за одного лишь вопроса про его любимое дело поник и потупил взгляд. —… но я не хочу, чтобы вы сдавались, несмотря ни на что, пожалуйста, оставайтесь живыми. Джозеф переставил микрофон к синтезатору и стал ловко перебирать клавиши, играя вступление. — Этой песней мы с ребятами хотели показать, что даже если вам кажется, что вы одиноки, рядом всегда есть тот, кто ценит вас, и готов ради вас на все. Тот, кто по-настоящему любит вас. Может, Дану лишь показалось, но на последней фразе он поймал на себе взгляд Тайлера, и его сердце больно вздрогнуло. Когда Тайлер наконец начал петь, у Джоша перехватило дыхание. — I feel for you, but when did you believe you were alone? — You say that spiders crawled inside and made themselves a home, where light once was… Джош слушал Тайлера. Он понимал, о чем он поет, читал между строк, узнавал в них себя. — Petrified of who you are and who you have become, — You will hide from everyone, denying you need someone to exterminate your bones… Дан почувствовал, как ком стал у него в горле, а слезы подступили к глазам. — Friend, please, remove your hands from over your eyes for me, — I know, you want to leave, but friend, please, don't take your life away from me. На глазах Тайлера блеснули слезы, в то время как щеки Джоша уже все были мокрыми. Джозеф начал петь следующую песню, а потом еще одну, и чем больше рифмованных строк слетало с его губ, тем больше Джош узнавал в них себя. — He wakes up early today, — Throws on a mask that will alter his face, На сцене Тайлер такой живой, такой настоящий, совершенно не похожий на того болтливого парня, которого знают все вокруг. Джош видел его таким же настоящим лишь тогда, когда они были наедине, говорили по душам, но и тогда Тайлер не открывался Дану до конца. — Nobody knows his real name, but now he just uses one he saw on the grave… — And he pretends, he's okay, but you should see, Все то, что Дан так старательно шифрует в своих картинах, Тайлер буквально достает из них своими песнями. — …and finish this waste of life… Ему стало так больно, он чувствовал слишком много, его будто вывернули наизнанку и раздели его душу, читая её, как открытую книгу. — Nothing kills man faster than his own head… Джош чувствует, что начинает задыхаться. Он быстро кидает Марку что-то вроде «мне нужно идти, не жди меня», и уходит прочь из бара, проталкиваясь сквозь подпевающую толпу. Он, по памяти, пусть и не знает, каким чудом, доходит до своего хостела и молится, чтобы его соседей не было. К счастью, у него их всего двое, и оба, скорее всего, веселятся где-нибудь в клубе или гуляют по ночному городу — они, все-таки, туристы. Как только Дан закрывает за собой дверь, он падает на кровать и начинает рыдать. Мысли роятся у него в голове, его начинает тошнить, сердце колотится с невероятной силой. Джош понимает: у него началась паническая атака. В последнее время он уже успел забыть, что это такое, хотя всего пару лет назад они случались по несколько раз в неделю. Дан тогда сидел на каких-то таблетках, чтобы его состояние улучшилось, но сейчас, конечно, у него под рукой их не было. Поэтому Джош просто лежал, рыдая, и надеялся, что паника скоро пройдёт. Он и сам не заметил, как уснул прямо в таком положении, и уж тем более не заметил, как его соседи вернулись около полуночи и смерили его удивленным взглядом. События вечера сильно сказались на состоянии парня утром. На часах было не больше пяти утра, когда Дан проснулся от сильной головной боли, но, что куда страшнее, боли где-то в груди. Душа. Чего стоит физическая боль, когда болит душа? Абсолютно ничего. Дан с трудом заставил себя подняться с кровати, выпить таблетку и пойти в душ. Из зеркала на него смотрел парень с припухшим от слез лицом и темными кругами под глазами. Джошу хотелось ударить свое отражение, но платить за разбитое зеркало вовсе не было желания, а потому он ограничился холодным душем и парой-тройкой матов, сказанных шепотом. Желудок напомнил Джошу о том, что, вообще-то, он ничего не ел уже почти сутки. И пусть совсем не было желания, Дан все же переоделся и направился в ту самую кофейню, которую он заметил еще вчера вечером. Ближе к восьми утра, когда Дан без особого удовольствия жевал круассан с ветчиной и сыром, запивая его эспрессо, ему позвонил неизвестный номер. — Да? — Джош не был настроен говорить, но он и не хотел игнорировать звонок, ведь это могло быть важно. — Джош? Это Марк, — Дан закусил губу. Точно, Марк. Он ведь мог волноваться. — Почему ты ушел тогда? Что случилось, ты в порядке? — его голос был очень обеспокоенным, и Джошу правда было удивительно, что Эшелман так о нем переживает, ведь они знакомы всего ничего. — Слушай, я не очень настроен на разговор сейчас… — Я понимаю. Приходи сегодня ко мне, как только будешь готов, заодно посмотришь квартиру. Я скину тебе адрес сообщением. Идет? — Идет, и… Марк, спасибо. — Всегда пожалуйста, чувак, — Марк повесил трубку, а Дан удивился, за что жизнь преподносит ему подарки в виде таких хороших друзей. К слову, о друзьях. Телефон Джоша, как оказывается, буквально разрывался от звонков и сообщений от Колина и Брендона, которые интересовались, все ли с ним хорошо и все в таком духе. Дан написал им, что не все так радужно, и ему нужно восстановиться и придти в себя после всего. Он пообещал, что обязательно все расскажет им в скором времени, но не сейчас. Не сейчас.

***

Тайлер сначала думал, что ему показалось. Тайлер сначала не верил, что с его глазами все хорошо и ему не мерещится. Тайлер думал, что он сошел с ума. Но там, стоя на сцене, он отчетливо увидел знакомую розовую макушку и теплые карие глаза. Джош. Джозеф уже стал сомневаться, что сможет нормально вести концерт дальше, но он заметил Джоша на середине своей приветственной речи, поэтому бежать со сцены было уже поздно. Ему и без того было тяжело, ведь распад группы — не самая приятная вещь на свете. Но теперь, задушенный воспоминаниями, Тайлер буквально хотел провалиться под землю. Он старался больше не смотреть на Джоша, не думать, как он попал сюда, не думать о нем вообще. Но на припеве Trapdoor он бросил на него мимолетный взгляд и заметил на его лице слезы. Тогда Тай осознал: Джош по-настоящему понимал смысл песен Тайлера. Никто и никогда, даже родственники и друзья Джозефа не понимали его песен до конца, а Джош, кажется, понял. Тайлеру от этого стало так тепло, он совершенно забыл то, из-за чего они поссорились, и за секунды сделал из искры надежды на примирение целый пожар. Джозеф представил, как после концерта бросается в объятия рыдающего Джоша и сам начинает рыдать, извиняясь перед ним, прощая ему все, лишь бы только быть вместе, лишь бы только никогда больше не расставаться. Но стоило Таю снова бросить взгляд в сторону, где ещё недавно он видел родные розовые кудри, как он понял, что Дан ушел. «Неужели, он настолько меня ненавидит?» — пронеслось в голове. Душа Тайлера вмиг опустела. Последняя искра надежды растворилась в холодном мраке реальности.