Когда наступит «когда-нибудь»

Шуми, взволнуйся непогодой: Он был, о море, твой певец. А. С. Пушкин

Мазок. Оранжевый. Синий. Кисть в воду. Отошел. «Хорошо». Палитра. Цепляется. Заноза? Прижать к губам. Хмурится. «Где же?» Мазок. Мазок. Выдохнул. Пол туманится. «Рисовать». Мазок. Мазок. Охра. Циан. Смешать? «Дынь-динь-динь». Вытереть кисть. «Дынь-динь-динь». Похоже на… У меня же нет звонка. Тогда должно быть «тук-тук» или «бух». Стучит ногой. Бух. Бух. Так?.. Бух. Бух. Так. «Картина!» Морской пейзаж, который больше напоминал полосы света в глазах, таял от мокрых волос кисти. Пропитанная растворителем, она, как бензин, красила воду Черного. Или Красного. Или Бегого. Где он там? Гвидон продолжал стучать ногой, сам того не замечая. Забыв, что стучит. Выдавливая мысль за мыслью: где высветлить фон, где подчеркнуть контраст, куда влить яркости. Морячок не приходил уже четыре картины. Обычно появлялся в середине второй. Гвидон думал, может, он сам стал быстрее рисовать. Но понимал, что так только тешится. «Мою бурю ничто не успокоит», — шептал он, взглядываясь в холст. Вихреобразные волны поглощают дерево, обвивая его, топя, утягивая на дно. А оно лежит, вцепившись в воздух. Не тонет. «Да что ж это мне, пятую начинать теперь, коли его нет и нет?» Ресницы. Как волна, закрыли. Палитру на стол, картину с мольберта долой. Вылить воду. «Ах!» Выливал воду и испорченный растворитель Гвидон на улице. Это были единственные моменты, когда он выходил из мастерской, кроме как ко встрече с ним. «А если»… Медленными шагами. В руке вода, другая — на дверь. Тихо, как дыханье. Открыл. «Скри-и-ип». «Ай, не хорошо, что скрипит». Выглянул. — никого. «Бух. Бух. Бух». Нога Гвидона соскользнула с края последней степени. Расплескалась. «Тьюп». Выплеснул. Отряхнул. Гвидон постоял, глядя на небольшую лужу воды, на стакан, снова на лужу. Обернулся. Калитка была закрыта, и за ней, по всей видимости, было пусто. Поглотил мир все, что было за калиткой. Туда не выходят. Туда только те — ну, в плаванье, далеко — отчаянные. А Морячок в каюте сидел. Считал по звездам. В портах обнимал девушек. Куда-то плыл. «И жизнь бушует, как это море вокруг, и нет спокойствия, нет места, где без суеты и сумятицы отжить можно последние мысли». И смотрел через палубу, и оценивал волны по баллам. И хотел только плыть, и уже никуда не причаливать. Шаг. Шаг. Бух. Бух. Нижняя палуба. На верхней вода. «Море. Охра. Циан». Паруса порвало ветром. Посейдон был на что-то разгневан. «Да нельзя же вот так, пока шторм». «Я мечтал, как герой — в портовой драке». Мазок. «Шух». Волна обнимает корабль. Приходи, дорогой, ложись. Словно девушка, та, с золотыми волосами, в том порту, на Гаити. Ты помнишь? Кисть в воду. «Дынь-динь-динь». «Свиста-а-ать всех наве-е-ерх!» Да куда же от этих — отбился, закрылся плечом — от этой воды, она всюду. На палитре все в черный смешалось. «Я ж художнику обещал краски из Парагвая — сглотнул — привезти». Закончилось белое масло. Закончилось. Где же ты, морячо-о-ок? Да откуда буря пришла, если море спокойно было? И теперь лишь бы в порт, лишь бы к пристани, к земле, к человеку. Под ногами твердую почву. «Бух. Бух. Бух». «Не идёт». «Да нельзя мне под воду, я…» «Вот и пятая уже готова». Не приедет. «Апфх». Воздуха! Не придет. Уплыл. Забыл. Пальцы рук еще чувствуют небо. Одинокий художник. Странный. Нелюбимый. Всю жизнь в одном доме. И туманится пол. И вокруг не вода, а туман. Словно город, обломки, люди. Закрыть. «Не закрою!» «Морячок, я тебе картину нарисовал». Нет. «Хей, морячок. Посмотри, какая картина. Нравится?» Не то. «Где ж пропадал? Я уж думал…» Нет над морем спокойного места, потому что под ним спокойствие. «Да придет», — успокаивал себя Гвидон, выливая очередную перепачканную краской воду на землю. «Всегда приходил, и опять придет». «Уехал, с красавицей в Америке отдыхает». Но вернется в Катамарановск. Все когда-нибудь сюда возвращаются. «Нарисую ещё пейзаж». Рисовал, рисовал, и думал. Если верить, портал оживет. Черный фон, синий в центр, как небо. Кисть. Вода. Краска. Кисть. Мазок. «И зачем мне море, когда буря внутри меня?» Я бушую, творю, выражаю. Клац. Клац. Клац. Мне в каюте уютно, простор – для рисковых – для мирных. Мне в каюте... «Тук-тук-тук». «Бух». «Гвидо-о-он!» Улыбнулся. Сработал портал.