«Карма - такая сука, не правда ли?»(с) Демон Кроули «Сверхъестественное»
Громкий звук ненавистного будильника прервал сладкие сны жительниц комнаты 413 ранним утром, заставляя оторваться от тёплых постелей и идти на занятия. Две соседки-одноклассницы шли по коридору школы к своим шкафчикам, чтобы забрать необходимые учебники до начала первого урока. — Вы теперь снова вместе? — Элион закрыла свой шкафчик, обращаясь к Корнелии, которая залезла в самую глубь своего. — Наверное, — до Эсканор донёсся приглушённый голос блондинки, который терялся в железных стенках. — Честно, я ему вчера столько гадостей наговорила, за которые мне сейчас стыдно, — лицо голубоглазой наконец-то появилось из недр её шкафчика. — Будет ли он со мной после всего, что я натворила? — Корнелия стояла лицом к подруге, когда Элион отвела взгляд куда-то за блондинку. Эсканор улыбнулась. — Вот и обсудите это. Только не опаздывайте, — Элион кивнула головой и двинулась вперёд, заходя за Корнелию. Хейл чуть тяжело выдохнула. — Ты слышал весь наш разговор? — блондинка развернулась на 180 градусов, закрывая дверку шкафчика и открывая свой обзор на Калеба. — Да, но могу снова послушать тот фрагмент, где тебе стыдно, — зеленоглазый едва усмехнулся, он опёрся правым плечом на дверцу чьего-то шкафчика, перенеся туда весь вес. — Мне, действительно, стыдно за вчерашнее моё поведение, — Корнелия виновато посмотрела на юношу. — За какую именно часть? — густая бровь чуть приподнялась, правый краешек губ задрался вверх следом. — Только за ту, где я была в одежде, — с лисьей ухмылкой проговорила девушка. — Так мы вместе? — Корнелия заглянула в зелёные глаза, пытаясь найти там ответ. Сильная и властная рука парня мгновенно притянула девушку к себе за талию, не обращая внимания на учеников, которые проходили мимо. Он накрыл её губы своими, одаривая её своим приятным запахом и теплом. Это был размеренный, деликатный, полностью отличающийся от вчерашних резких, страстных, глубоких и напористых поцелуев в душе. Но он ничем не уступал им в своей чувственности и эмоциональности. — Это будет считаться ответом на все твои вопросы относительно нас? — Калеб чуть отстранился от блондинки, заправляя ей за ухо еле заметную прядку. — Остались ещё некоторые, нужны пояснения, — игривым голосом прошептала девушка, смотря на губы юноши. Они снова слились в невесомом и трепетном поцелуе, пока их не отвлёк звонок на урок. Калеб и Корнелия зашли в кабинет, когда уже все ученики сидели на своих местах, пролистывая учебники и тетради. — По довольным лицам обоих могу сделать выводы, — Элион наклонилась к Корнелии, когда вторая заняла своё место. — Даю вам семь минут на повторение, потом будем сдавать зачёт, — проговорил учитель биологии - Мистер Хонворст. Чернокожий мужчина занял свой рабочий стол и начал просматривать журнал. — Какой зачёт?! — Корнелия наклонилась к Элион, с расширенными от удивления глазами. — Мы сегодня закрываем последнюю тему, — Эсканор придвинула учебник подруге, тыкая на оглавление. — Черт, у меня вчера всё вылетело из головы, — Корнелия бесшумно шлепнула себя по лбу. После того, как она вчера покинула мужской душ, её мысли были заняты Калебом и ощущениями, которыми она была переполнена. Учёба и прочие мороки отошли на второй план, а некоторые позабылись совсем. Мистер Хонворст поднял голову на класс, оглядывая учеников. Он переводил глаза с ребят на список в журнале, отмечая отсутствующих. — Ну, что ж, Мисс Смит, вас давно не было на наших занятиях, я хочу начать с вас, — карие глаза посмотрели на блондинку, которая выдохнула через зубы. Корнелия поднялась с места и зашагала в сторону доски, становясь около неё лицом к учителю биологии. — Мисс Смит, начнём с легкого, — мужчина улыбнулся. — Агроценоз, его отличие от биогеоценоза. Круговорот веществ в агроценозе и пути повышения его продуктивности. Голубые глаза быстро забегали по сторонам. Корнелия набрала грудь, полную воздуха, готовясь к своему фиаско, но с достойным ответом. Главное говорить настолько уверенно, чтобы поверить в это самой. — Отличная тема, Мистер Хонворст. Сразу видно, какой вы ценитель агроценоза, — Корнелия широко улыбалась мужчине, одаривая его весёлым взглядом, пока в голове прорабатывался план по спасению. — Существует неимоверное количество трудов по данной теме. Наверняка, вы читали и соглашались с некоторыми, а с некоторыми и вовсе спорили, — Корнелия посмотрела на учителя и покивала головой. — Но не будем уходить далеко, начнём с определения, которое вы и так знаете без моих слов. Если трактовать это научно, то может сложиться впечатление, что мы говорим о таком явлении, которое не происходит в нашей жизни. Но давайте не забывать о важности агроценоза, — блондинка подняла указательный палец вверх, акцентируя важность своих слов, — и то, что он отличается от биогеоценоза. Отличие этих явлений не только в написании и произношении, но и в их сущности. Так, не будем отвлекаться и коснёмся агроценоза более конкретно. Бесконечный поток речи Корнелии не прекращался. Она ловко лавировала научными словами. Когда учитель хотел прервать её, она снова поднимала палец вверх, как бы пресекая его действие. Блондинка смогла замолчать только тогда, когда в дверь позади неё постучали, все присутствующие обратили свои взоры на источник шума. — Мистер Хонворст, извините, что отвлекаю, — светлые глаза прошлись по Корнелии, а потом взглянули на сидящих, выискивая кого-то. — Смит, Макклейн, к директору, — командным и грубым тоном проговорил Седрик. Голубые глаза девушки и зелёные глаза парня встретились, чуть замерев. Ребята переглянулись, но оставались на своих местах. — Сейчас же, он ждёт, — чуть раздражённо пробормотал мужчина. — Мистер Макклейн, ступайте, — карие глаза посмотрели на Калеба, а потом снова вернулись к Корнелии, — Мисс Смит, тоже идите, продолжите свой ответ по возращению, — мужчина вежливо кивнул ученикам, разрешая им удалиться с его урока. Калеб и Корнелия вышли в коридор, где от Седрика уже след простыл. — Неужели, это из-за вчерашнего… — голос Хейл был чуть приглушённым. Она перебирала все варианты причины их срочного похода к директору. Но единственная причина по которой они вдвоём могли идти к директору — их проделка в мужской душевой. — Возможно, — Калеб был сосредоточен, он как и девушка обдумывал повод их совместного посещения кабинета Мистера Эсканора. — Лучше ничего не говори. Я решу этот вопрос, — уверенным и слегка строгим голосом проговорил юноша. Ребята зашли в приёмную директора, но секретаря не было на месте. — Мы принимали в этом участие вместе, так что и выкарабкиваться будем тоже вместе, — голубые глаза скользнули по профилю юноши, а правая рука уже крепко дёрнула ручку входной двери в кабинет директора. Мистер Эсканор сидел за своим столом и разговаривал по телефону, когда ребята прошли через его секретаря и уже были в основных дверях кабинета мужчины. Его голубые глаза посмотрели на пару, и он быстро пальцем указал на места перед ним, куда ребята и двинулись. — Обязательно, — блондин внимательно слушал собеседника на том конце провода, что-то записывая себе в блокнот. — Не волнуйся, — Калеб чуть наклонился к девушке, шепнув ей около уха. — Меня столько раз отчисляли из этой школы, — чуть усмехнулась Корнелия. Хейл перевела свой взор на директора, пытаясь оценить, как настроен мужчина. Его серьёзный вид заставлял блондинку слегка встревожиться. Действительно, девушка волновалась, но не подавала виду. Это волнение было связано не с ней, а с тем, что их потеря самообладания в душе могла навредить Калебу. — Всё, я вас понял. До свидания, — Эсканор распрощался со своим собеседником и положил трубку, обращая взор на учеников. — Итак, возможно, вы в курсе, почему я вас позвал, — его глаза пробежались по лицам ребят. — Господин директор, всю ответственность я беру на себя. Это по моей инициативе всё произошло, — Калеб ровно держал спину, его взгляд был полон решимости, голос был непоколебим. — Но этой инициативы не было, если бы не я, — не дожидаясь ответа директора, проговорила девушка. — Я от безрассудства вломилась туда, куда не должна была, — блондинка смотрела на директора. — Но тем не менее, вся ответственность лежит на мне. Я позволил себе это в сторону Корнелии, — привлекая к себе внимание мужчины, проговорил Калеб. — А я полностью поддержала это, даже не думая отказываться, — тут же произнесла девушка. — Я должен был вести себя сдержанно, в этом моя ошибка, — Калеб молниеносно принял эстафету, — но я ни о чём не жалею. Глаза Эсканора так и бегали от одного ученика к другому, будто бы он следил за теннисным мячиком. Корнелия повернула голову в сторону Калеба. — Правда? — зелёные глаза повернулись к ней, а голова оставалась на месте. — Если будет возможность повторить, я даже не буду так долго думать, как вчера. Лёгкая, но радостная улыбка появилась на лице девушки. Корнелия повернулась к директору. — Мистер Эсканор, как бы это ни звучало, но вчерашнее происшествие было одним из самых ярких и запоминающихся событий в моей жизни. Я рада, что всё сложилось именно так, как сложилось. Я готова нести полную ответственность за это, потому что это того стоило, — теперь Калеб повернул голову в сторону блондинки. — Серьёзно? — его взгляд стал чуть мягче. Корнелия взглянула на него. — Если будет возможность повторить, я даже не дам тебе возможности так долго думать, как вчера, — чётко ответила девушка, снова улыбаясь. Их взгляды были прикованы друг к другу. Они оба забыли, что сейчас сидят перед директором и за вчерашнее могут схлопотать по полной. Эсканор сдвинул брови, наблюдая за молодыми людьми. Он закрыл глаза, быстро потряс головой, вытряхивая всю информацию, которую только что услышал. — Я не понимаю, о чём вы, — головы ребят повернулись в сторону директора в непонимании. — Что вчера произошло? — мужчина пытался найти ответ на свой вопрос в речах ребят, но только лишь больше путался. — Но вы же нас сами вызвали, чтобы… — теперь Корнелия осторожно подводила мужчину к сути их с Калебом визита его кабинета. — Я вас вызвал, чтобы сообщить, что вы оба представлены к награждению представителем из Министерства за участие в защите проектов, — Калеб и Корнелия ещё раз переглянулись, взгляды у них были уже облегчённые. — Калеб — понятно, но, а я? — девушка изогнула одну бровь. — Я не вошла даже в тройку призёров. — Очень высоко оценили твою работу над видео в музыкальном конкурсе, — привёл довод Мистер Эсканор. — Точную дату я скажу позже, сами понимаете — люди из Министерства очень заняты. Теперь вернёмся к вчерашнему вашему происшествию, — мужчина нахмурил брови. — Только не говорите, что вы снова разнесли уборную. — Нет-нет, просто я предложила поменять цвет нашей униформы, а Калеб сказал, что я обезумела, — чуть быстро начала тараторить девушка. — Я ей говорю, что наша цветовая гамма — прекрасное сочетание цветов. Но она же упёртая. Вот у нас и вышла перепалка, — зеленоглазый тут же продолжил. — Ты как всегда консервативен! Надо смотреть в будущее! — голубые глаза посмотрели на юношу. — Спасибо, мне и в настоящем хорошо, — Калеб поддержал театральную игру девушки, отвлекая внимание директора от сути на их перепалку. — Так! — директор чуть повысил голос. — Вы когда-нибудь прекратите грызться? — голубые глаза посмотрели на сидящих ребят. — Гамму цветов нашей школы мы не трогаем, — мужчина посмотрел на Корнелию, — это даже не обсуждается. — Всё-всё, тема закрывается навсегда! — блондинка провела пальцами по сомкнутым губам, будто бы закрывала на них невидимый замок. — Если у вас больше нет вопросов, можете идти, — Эсканор ещё раз глянул на присутствующих. Ребята исчезли из кабинета директора уже через мгновение, чтобы избавить себя от вопросов мужчины. Как только молодые люди вышли в пустой школьный коридор, они в голос начали смеяться. — Господи, мы чуть сами не попались, — голубые глаза посмотрели на юношу. — И ты всё-таки замолвила своё словечко, — Калеб чуть улыбнулся. Взгляд девушки чуть поменялся, приобретая хищный блеск. Она закинула свои руки парню на плечи, обвив его шею предплечьями. — Мы же теперь официальная пара, — её шёпот прошелся по губам парня. Горячее дыхание обжигало его кожу. Ладони юноши легли на её талию. — Я буду отстаивать нас до конца, — Корнелия перевела взгляд с губ юноши на его глаза. — Я люблю тебя, Калеб, — их губы коснулись друг друга в нежнейшем и робком поцелуе. Текущий ход времени замер, позволяя двум влюблённым подросткам насладиться безмятежностью и трепетностью момента. — Ага, — чуть тихо произнёс Калеб, когда они разорвали поцелуй. Он улыбнулся её любимой улыбкой, наблюдая, как девушка чуть шикнула на него, понимая, чьё «ага» он воспроизводил. Она безболезненно шлепнула его по крепкой груди, заставляя бесшумно усмехнуться. — Пошли, мне ещё отвечать Мистеру Хонворсту, — Корнелия запустила руку в карман своего худи, цепляя телефон, второй рукой она взялась за ладонь парня, — только пойдём медленно, мне надо ещё загуглить вопрос, — парень переплел их пальцы, и они двинулись в сторону кабинета биологии.***
Апрель уже перевалил за середину, приближая день рождения Корнелии, выпускные экзамены и сам выпускной. За привычным рутинным днём подруги из комнаты 413 сидели за обеденным столом. — Так мог только Фрэнк, — Корнелия усмехнулась, делая глоток кофе. — Я сколько его помню, он никогда не болел ангиной, — девушка поставила стакан на стол. — Зараза к заразе не липнет же. — Корнелия! — недовольно шикнула Элион, заступаясь за своего возлюбленного. Хейл закатила глаза. — Ладно-ладно, — девушка выставила ладошки. — Не волнуйся, он под надзором моей мамы. Они с Лилиан тоже подхватили ангину, так что его обеспечат всем необходимым, — по школе раздался звонок, оповещающий о начале урока. — Черт, у нас же Мистер Апрельский сейчас, — Элион поднялась с места и уже стоя запихивала в рот бутерброды со своей тарелки, чуть потряхивая головой, будто бы от этого большие куски быстрее бы провались сразу в желудок. Корнелия схватила свой кофе и залпом опустошила стакан. Ирма со смехом наблюдала за девочками, которые уже на ходу из столовой доедали свой обед.***
Каждый день для учеников выпускного класса проходил в заучивании каких-то формул, правил и прочего, что так было необходимо для успешной сдачи выпускных экзаменов. Приблизительные временные рамки сдачи последнего школьного экзамена — середина июня, в числах десятых. Выпускной вечер, где по традиции должны были выбрать короля и королеву школы, примерно поставили на двадцатые числа. Вручение аттестатов запланировано на последний день июня. Точные даты будут озвучены к концу мая. Помимо экзаменов, теперь на плечах Калеба и других активистов школы лежала организация их выпускного вечера: составление программы, праздничного перекуса, оформление зала, выбор музыки. Теперь каждый вечер зеленоглазый проводил в компании кружка художников, подбирая эскизы для деклараций, с музыкантами и другим активом школы. Рядом с ним находилась Корнелия, она помогала парню в организации их последнего мероприятия в стенах данной школы. Девушка помогала своими советами, но иногда ребята ссорились, когда не могли прийти к обоюдному согласию. Они начинали жарко спорить, подкалывая друг друга, пытаясь убедить другого в своей правоте, но, как правило, их перепалки заканчивались примирением, как и свойственно влюблённой молодёжи. Корнелия настолько погрузилась в школьную жизнь и отношения с зеленоглазым, что разборки с бандой Рейтара ушли на второй план. Это ещё было связано с тем, что оставшиеся бандиты никак не проявляли себя. Хейл полагала, что Мистер Макклейн оставил свои грязные помыслы и залёг на дно, боясь, что блондинка раскроет Калебу всю правду, что видела. Голубоглазая оставалась в режиме ожидания, что капитан всё-таки поступит благоразумно и расскажет сыну обо всём. Каждый раз, когда Калеб возвращался из дома, блондинка внимательно смотрела на его состояние, понимая, что тайна с каждым разом становится всё дальше от парня. Пару раз девушка находила в себе силы, чтобы рассказать всё, но каждый раз их то прерывал оргкомитет выпускного вечера, потому что им срочно был нужен Калеб, то состояние юноши было не подходящим для такой информации. Время шло, а говорить становилось всё труднее. Калеб ещё никогда не чувствовал себя настолько эмоционально вымотанным: это было не из-за всей ответственности за выпускной вечер, изнурительных тренировок, учёбы или подготовки к экзамену. От секрета Фрэнка с каждым днём становилось тяжелее на душе шатена. На данный момент рыжеволосый проходил целевую терапию, если она не поможет, то следующим шагом будет — химиотерапия. Калеб пропускал всё это через себя, надоедая своими звонками парню. Он старался быть той самой поддержкой, что так не хватала Фрэнку. Каждый их разговор заканчивался тем, что Фрэнк должен рассказать всё девочкам, но парень был непреклонен. Рыжеволосый предложил заключить договор: Корнелия и Элион узнают о его болезни только после выпускного экзамена. Он хотел, чтобы девушки были озадачены своим окончанием школы, а не им. Зеленоглазый с болью наблюдал за Корнелией, которая даже не подозревала, что её друг детства борется за свою жизнь каждый день. Калеб ненавидел себя за свою ложь, но всё равно соблюдал установленные договорённости с Фрэнком, наступая на свою совесть.***
Калеб и Корнелия разместились в библиотеке, в полюбившемся им секторе «Л» — единственном месте, где они могли остаться вдвоём. Они удобно устроились на кресле-мешке, которое принесли из другого сектора. Корнелия упёрлась своей спиной в грудь юноши, почти уложившись на неё. Калеб сидел позади блондинки, обвив её талию руками и поместив подбородок на её золотую макушку. Они читали «Над пропастью во ржи», которую им посоветовал Мистер Коллинз во времена их месячного наказания. — Тут есть, о чём подискутировать, — голубые глаза оторвались от книги, когда прочли финальные слова всей истории. — Не хочу ни о чём говорить, — выдохнув, проговорил Калеб. — А чего хочешь? — Корнелия закрыла книгу и отложила её в сторону на пол. Девушка прокрутилась в руках парня и теперь легла на его грудь своей. Ладони шатена начали нежно и медленно гладить спину голубоглазой. — Хочу побыть с тобой наедине, чтобы никто не дёргал с этим выпускным и учёбой, — чуть раздражённо проговорил юноша. — Я тебе уже в тысячу первый раз предлагаю сходить в кино или в парк на выходных, — девушка подушечкой указательного пальца прошлась по футболке парня, рисуя на нём узоры. — Тебе нельзя выходить из школы. А сбегать через окно ты не будешь, — голос Калеба прозвучал очень строго. — Ох, я забываю, что встречаюсь с пай-мальчиком, — Корнелия тихо рассмеялась. Калеб чувствовал эти вибрации, которые разносились по его телу приятной волной. — Но я и сама уже устала сидеть в этих четырёх стенах. Ещё и ты остаёшься в школе из-за меня, — Корнелия едва затронула губами острый подбородок юноши. — Рядом с тобой мне спокойнее, — Калеб чуть приподнял блондинку и подтянул к своим губам. — Что-то случилось дома? — Корнелия почувствовала, как её сердце чуть быстрее пристукнуло. — Давящая обстановка. Даже когда мы ужинаем, напряжение чувствуется в воздухе, — Калеб выдохнул, неохотно пропуская вновь через себя это чувство. Блондинка без сомнения могла догадаться о причине такой обстановки в доме Макклейнов. — Калеб, — Корнелия набрала полную воздухом грудь. Блондинка наконец-то решила посвятить парня в её расследование. Её голос дрогнул. — Любовь моя, — зеленоглазый тут же перебил девушку. На такое обращение к себе Корнелия улыбнулась. — Я хочу насладиться нашим уединением, давай оставим все прочие разговоры на потом? — указательный палец юноши едва задел тёплые губы блондинки, заставляя замолчать. Они были рядом, но за последнее время это был один из немногих моментов, когда они могли насладиться только присутствием друг друга. Просто побыть в тишине и чувствовать тепло и дыхание другого. — Скажи ещё раз, — шепотом произнесла девушка. Хейл уперлась подбородком юноше в грудь. Голубые глаза загорелись, уголки губ приподнялись. — Корнелия, — его пальцы заправили за её левое ушко прядку, нежно проходясь по нему подушечками и двигаясь к линии подбородка, — я не знаю, как я жил до встречи с тобой. Я думал, что моя жизнь полна ярких красок, но только с твоим появлением я понял, что это были всего лишь серые тона. Он говорил шёпотом, так, чтобы только она это слышала. И она слышала. Громче самым звучных криков и оров. Он говорил в унисон своему бьющемуся сердцу, чьи учащённые ритмы отдавались девушке в руку на его груди. — Когда я тебя увидел на вечеринке в доме Ала, я ещё тогда понял, что твоё появление повлияет на размеренный ритм моей жизни, — слова парня заставили блондинку ещё шире улыбнуться. — Но я не думал, что я потеряю от тебя голову и настолько влюблюсь. Калеб шептал каждое слово, его пальцы продолжали гладить кожу девушки, ощущая всю её гладкость. Его слова вызывали мурашки на спине девушки, которые усиливали свои набеги синхронно его движению по её покровам. В какой-то момент зелёные глаза стали насыщенно-изумрудного цвета. — Даже несмотря на все мои несовершенства? — Корнелия вдохнула манящий запах юноши, сильнее прижавшись к его горячему телу. — Для меня ты — совершенство, — в голубых глазах Калеб видел своё отражение. Девушка сделала глубокий вдох носом, втягивая запах парня. — Я становлюсь лучшее благодаря тебе, — также шёпотом произнесла девушка. — Ты — моя первая и единственная настоящая любовь, — рука зеленоглазого на её талии прижала девушку чуть сильнее к юноше. — Знаешь, я всё время не могла понять, чем ты пахнешь, — Калеб чуть нахмурил брови, но улыбка сохранилась на его лице. Его нос чуть задёргался, принюхиваясь. — Ты пахнешь моим первым днём на катке, — девушка тихо рассмеялась такому сравнению. Она почувствовала, как грудь Калеба тоже завибрировала от внутреннего смешка. — И чем же пах твой первый день на катке? Надеюсь, не так, как я после тренировки, — его губы коснулись её кончика носа. — Мне было четыре года, — Корнелия смотрела в зелёные глаза, вспоминая фрагмент прошлого. — Бабушка и Дедушка Хейл приехали к нам на Рождество в Хитерфилд. Мистер и Мисс Спаркс были ещё живы, — по лицу девушки прошлась грустная улыбка, глаза отвлеклись от Калеба. — Они тоже пришли к нам. Лилиан был год, — маленькие куски воспоминаний начали становиться ярче, воспроизводя полноценную картину былого. — Помню, дома была суматоха, и, чтобы нас не затоптали взрослые, дедушка Корнелий взял нас с Фрэнком на каток. Калеб внимательно слушал рассказ его блондинки, улавливая каждое её движение: бровями, глазами, ресницами, носом, губами. Его рука на её талии пробралась ей под худи и дотронулась до кожи девушки. Пальцы левой руки игрались с прядкой золотых волос, которая выпала из общего пучка. — Дедушка был тренером по фигурному катанию в Сансайде, но я никогда не видела в живую, как он катается, — Корнелия продолжила свой рассказ. — У нас ещё не было крытого катка, и мы пошли на залитый каток в центральном парке. Фрэнк, однако, тоже никогда не катался, — девушка подняла глаза вверх, уточняя всплывшую информацию у самой себя. — Да, точно, это был для нас обоих первый раз. Калеб дотронулся кончиками пальцев девушке до линии позвоночника и начал водить по нему очень медленно вперёд-назад, обрисовывая каждую выделяющуюся косточку. — Мы сели на скамейку, чтобы переобуться, и я смотрела на ледовую арену, где катающиеся выписывали всевозможные пируэты. На улице было прохладно, и морозный воздух ударял в нос. Я, наверное, замёрзла уже после десяти минут на катке, но никому не сказала, потому что мы бы пошли домой. Чем дальше Корнелия уходила в воспоминания, тем больше блестели её глаза от радости прожитого момента. В её слегка холодящей, но в то же время чарующей голубизне глаз, Калеб будто видел всё происходящее. Он смотрел на неё, окунаясь вместе с ней в этот омут памятования. — Дедушка Корнелий помог нам зашнуровать коньки. Фрэнк тогда зашнуровал свой указательный палец, который посинел, — Корнелия снова бесшумно засмеялась. — Я не удивлён твоим медным другом, — Калеб тоже улыбнулся, но за его улыбкой скрывался оттенок грусти и сожаления. Это было так странно, слушать о четырёхлетнем маленьком шебутном рыжеволосом мальчишке, который через 14 лет узнает о страшном диагнозе. Корнелия улыбнулась зеленоглазому, даже не зная, что её тёплые воспоминания о Фрэнке, возможно, будут отдавать ненавистной потерей, и что его присутствие в её жизни останется только в мемуарах. Шатен чуть сглотнул, обняв девушку правой рукой. — Дедуля выехал на лёд. О, Боже, ты даже не представляешь, насколько он был шикарен на нём. Несмотря на свой возраст, он дал жару. Мы с Фрэнком смотрели на него с открытыми ртами, — девушка продолжила свой рассказ. — Когда пришло наше время выходить, я так волновалась, что меня бросило в дрожь. Я уже точно не помню: от волнения, или всё-таки от собачьего холода. Я так боялась, что упаду и дедушка разочаруется во мне. И я упала. Почти сразу же, как мои лезвия коснулись льда. Я так смачно грохнулась на задницу, что у меня был большущий синяк, — девушка сморщилась, вспоминая боль при падении. — На какую именно часть? — брови Калеб игриво подмигнули девушке. Его рука сползла вниз по спине, ловко проникла под резинкой штанов и коснулась обнажённых бёдер девушки. Он нежно погладил каждую ягодицу, выискивая «раненую». — Не буду говорить, чтобы ты не заканчивал свои поиски, — изогнув одну бровь, томно проговорила девушка. Молодые люди снова коснулись губ друг друга в лёгком и безмятежном поцелуе. — Я встала и снова попыталась проехать. Мучилась, наверное, минут двадцать, — девушка продолжила. — Я села на скамейку и так заплакала. Помню, у меня всё было в снегу, на шерстяных варежках уже были ледышки, которые таяли от моих слез. Я до сих пор помню наш диалог с дедулей, когда он сел рядом со мной...***
— Почему моя маленькая принцесса плачет? — приятный мужской голос донёсся до ушка девочки, которая закрывала своё лицо заснеженными варежками. — У меня не получается, — сквозь солёные руки пробормотала маленькая Корнелия. — Я не могу, как ты, — послышался всхлип носом, — у меня не получается. Мужчина с густой седой растительностью усмехнулся, обвив внучку крепкими руками. Её всхлипы стали тише, но она продолжала содрогаться от слёз. — Корни, — дедушка был одним из самых первых, кто так обращался к блондинке. — Моё умение кататься — это каждодневный труд. Я тоже падал первые разы. Я тебе открою секрет, — голос мужчины стал тише. Он наклонился к внучке. — Только пообещай, что никому не расскажешь, — заплаканные голубые глаза поднялись на дедушку Корнелия. — Я вообще в первый раз врезался в толпу людей, уронив всех, — мужчина мягко рассмеялся. Его бархатный голос донёсся до девочки, заставив её улыбнуться, чуть шмыгая носиком. — А твой папа до сих пор падает, сколько бы я его не учил кататься. Запомни, моя девочка, — мужчина приподнял внучку и усадил себе на колени, укутав её своим теплом. Приятный запах парфюма, недавно выкуренной сигареты и крепкого кофе ударил маленькой блондинке в нос. Его зелёно-голубые глаза внимательно смотрели на внучку. Из-под объёмной вязаной шапки выглядывали каштановые прядки. — Корни, ты сейчас только учишься, и это нормально, что встречаются преграды. Главное - не сдавайся. Путь к успеху не бывает простым. Набьёшь много шишек и синяков. Вот, — мужчина погладил коленку девочки, — первые ранения, — он улыбнулся самой тёплой улыбкой. Его руки крепко прижимали к себе внучку, постепенно успокаивая её. Маленькая девочка начала согреваться в объятиях дедушки: дрожь от волнения и холода постепенно отступали от неё, уверенность появлялась с каждым произнесённым словом дедушки. — Я хочу, чтобы ты гордился мной, — пролепетала девочка. — Корни, я горжусь тобой с того самого момента, как ты появилась у нас, — мужчина чмокнул девочку в макушку её шапки, цепляя своей бородой шерстяные волосинки и снег. — Твоё появление раз и навсегда раскрасило нашу жизнь. Я так волновался при нашей первой встрече, — мужчина улыбнулся. — Не было и дня, когда бы я не гордился тобой: твои первые попытки ползать, твои первые шаги, первые слова, первые рисунки, первые стихи, твой первый поход в детский садик, — дедушка Корнелий заглянул в голубые глаза, которые уже были не такими красными. — Ты и в фигурном катании добьёшься таких высот, которые обычным людям неподвластны. Ты всегда была настоящим бойцом, во всём. Девочка сильнее вжалась в мужчину, который охотно принял её. — Ты научишь меня кататься, как ты? — проговорила девушка, зарываясь в его объятиях. — Нет, — девочка испуганно отстранилась и посмотрела на девушку. — Ты не будешь кататься, как я, — голубые глаза начали блестеть от подступающих слёз. Маленькая Корнелия испугалась, что дедушка отказывается от неё. — Ты будешь кататься лучше, чем я. Ты во всём будешь всегда лучше всех, — снова его фирменная улыбка, которая сеяла тепло и спокойствие в маленькой внучке. Воздух был пропитан запахом сладких булочек с корицей, кофе, горячего шоколада, парфюмом дедушки и лёгким морозом. Эти запахи перемешались воедино, создавая уникальный и неповторимый аромат счастья, безмятежности и спокойствия. Маленький носик уловил этот букет запахов, создавая исключительный аромат. Корнелия и дедушка услышали рядом с ними недолгий возглас. Фрэнк лежал пластом в позе «звёздочка» на ледяной поверхности, смотря на ночное небо Хитерфилда. — Корни, пообещай мне, что ты научишь нашего друга кататься? — зелёно-голубые глаза посмотрели на обездвиженного мальчика, а потом на внучку. Корнелия закивала головой. — Думаю, годам к 15-ти его горчичная макушка станет благородного медного цвета, — теперь на лежащего парня смотрели две пары глаз. — Фрэнки, сынок, ты живой? — мужчина окликнул мальчика. Без лишних слов маленькая ручка поднялась вверх, рука была сжата в кулак и лишь большой палец смотрел в небо в знаке «всё супер». Дедушка Корнелий поставил внучку на лёд и протянул ей руку. — Не бойся делать первый шаг, даже если страшно. Не опускай руки, если что-то не получается. Борись за это, — маленькая ручка схватилась за указательный палец. Мужчина оттолкнулся, и они вместе покатились к Фрэнку, чтобы помочь ему подняться. Они прокатались ещё около часа, пока ноги ребят не начали гудеть от усталости. Дедушка Корнелий взял детям горячий шоколад с зефиром, который с этого дня стал традицией для семьи Хейл. Вернувшись домой, дети почти уснули в самых дверях, разморённые теплом в квартире. Засыпая уже в своей кровати, Корнелия до сих пор ощущала этот воздух на катке, который навсегда врезался в её память. Теперь именно этот запах будет рассеивать крупицы спокойствия и придавать силы Корнелии на протяжении всей её жизни.***
— Но дедушка не дожил до моего первого официального выхода на лёд, — голос Корнелии приобрёл другое звучание. — Что с ним случилось? — как можно деликатнее поинтересовался парень. Он уже уложил девушку себе под бок, обняв её. Корнелия обнимала грудь юноши, удобно устроившись во впадине его плеча. — У него был рак лёгких. Болезнь съела его за год, — девушка с трудом произнесла эти слова. — Всё произошло настолько быстро, что мы даже не поняли. Зеленоглазому стала известна ещё одна из причин, почему Фрэнк скрыл от блондинки свою болезнь. Калеб тяжело вздохнул, понимая, насколько парень дорожит Корнелией. — Прости, я не должен был спрашивать, — виновато проговорил парень, перебирая губами по макушке девушки. Блондинка чуть приподнялась, чтобы посмотреть в самые глаза юноше. — Всё нормально. Я не хочу, чтобы между нами были какие-то тайны или секреты, — фраза девушки, которая отдала ноющей болью в сердцах обоих. — Я хочу быть честна с тобой, — Корнелия хотела продолжить, но её прервал звук мобильника юноши. — Кому там что нужно, — недовольно пробормотал парень, залезая за телефоном в карман. — Отец, — Калеб чуть закатил глаза, выключая звук. — Ответь. Вдруг, он хочет сказать что-то важное, — Корнелия поймала руку юноши, которая уже потянулась обратно в карман, чтобы спрятать телефон. Зелёные глаза встретились с голубыми. Через мгновение зеленоглазый кивнул, отвечая на звонок. — Да, пап, — Калеб слушал родителя на другом конце трубки. — Хорошо, сейчас выйду, — шатен скинул вызов. — Отец около школы, попросил выйти, — парень уже обратился к своей блондинке. — Да, конечно, иди, — Корнелия чуть отстранилась от него, позволяя встать, но парень снова притянул её к себе, вжав в накаченное тело. — Люблю тебя, — в самые губы проговорил юноша, ловя её нижнюю губу. — И я люблю тебя, — Корнелия обхватила лицо юноши ладошками. — Сходим в кино? — шатен чуть оторвался от блондинки. — Ух ты, мой примерный мальчик поможет мне сбежать из школы? — с улыбкой проговорила блондинка, проведя рукой по его груди и уходя на торс. — Я решу эту проблему, — он легонько поцеловал её в нос и встал на ноги.***
Учебная неделя подошла к концу, закрывая окончательно апрель. Выходные же оповещали о начале мая. — Я достал нам два билета в кино, — Калеб подсел к Корнелии за столом на ужине. — Отлично, — блондинка почерпнула свой пудинг, протягивая ложку юноше. Калеб ловко словил лакомство и принялся его жевать. — Когда сеанс? — Как доедим, сразу пойдём, — проглотив шоколадный пудинг, проговорил парень. Блондинка сдвинула брови. — Вот, — парень засунул руку в карман своих джинс и достал две бумажки, — в билетах всё написано. Он протянул Корнелии две бумажки, которые по своей форме походили на билеты. Чёрной ручкой от руки красивым аккуратным почерком на них были сделаны записи, а сбоку была нарисована пунктирная линия с полем «контроль», как на настоящих билетах. — Кинотеатр: «школьный стадион», фильм: «Надеюсь, тебе понравится», — Корнелия вслух зачитывала отметки на их самодельных билетах. — Места: «самые лучшие», — Хейл расплылась в улыбке. — Тогда с меня кола и чипсы, — она снова зачерпнула пудинг и протянула ложку парню. Как только с ужином было покончено, молодые люди двинулись в сторону спортивного поля. Корнелия закинула рюкзак на плечо со съестными припасами, а Калеб нёс тёплые покрывала. Они шли, нежно дотрагиваясь друг до друга, переплетая их пальцы. На стадионе, почти в самом центре, было натянуто небольшое белое полотно, футбольные ворота служили каркасом для экрана, на котором виднелась заставка компьютерного рабочего стола. Блондинка бросила взгляд на источник света: на шезлонге мирно лежал Мартин с компьютером на ногах, а на втором шезлонге стоял проектор, который был подключён к ноутбуку. Перед белым полотном собралось немного учеников, которые остались на выходные в школе. — Ты же не против, что мы будем не одни? — Калеб посмотрел на изумлённую блондинку, которая всё ещё не могла поверить, что это было наяву. — Решил, что остальным тухнуть в школе. — Зато мы окунёмся в полную атмосферу кинотеатра, — девушка ещё раз окинула взглядом их импровизированный кинотеатр, а потом посмотрела на Калеба.— Ты это всё сам сделал? — голубые глаза замерли на лице юноши. — Мартин помогал, — Калеб кивнул головой, указывая подбородком на блондина, который рылся в компьютере. — Какие места займём? Впереди, чтобы лучше видеть, или задние — места для поцелуев? — бровь парня слегла прогнулась. — Ты ещё спрашиваешь, — Корнелия аккуратно взяла юношу за воротник его кофты и повела в самый конец.— Откуда вы взяли столько шезлонгов? Вы стащили их с местного пляжа или бассейна? — блондинка мысленно насчитала больше 15-ти лежачих мест. — У меня была интрижка с одной из спасательниц в местном бассейне, одолжил у неё, — Калеб попытался сохранить серьёзное выражение лица, но громко засмеялся, когда поймал брошенный в него рюкзак блондинки. — Мартин нашёл их в чулане актового зала. — Шутки у тебя, конечно, хотя, что от тебя ожидать, — Корнелия закатила глаза, но на её лице появилась лёгкая улыбка, когда она почувствовала на своей талии руки её шатена и его горячее дыхание на своих губах. Пока ребята устраивались, телефон Корнелии начал вибрировать. Девушка зажала гаджет между ухом и плечом, а свободными руками доставала содержимое её сумки. — Как ты себя чувствуешь? — заботливым голосом поинтересовалась блондинка у своего собеседника. Калеб поднял глаза, одновременно расправляя покрывало. — Я не знаю, — девушка слушала голос на том конце провода. — До него ещё больше недели. Ты можешь приехать, если тебе не станет хуже, — Корнелия села на шезлонг, снова слушая собеседника, — Фрэнк, я обязательно спрошу у мамы про твоё состояние, и если ты мне соврал, тебе лучше покинуть страну, — блондинка чуть улыбнулась. — Ладно, давай. Мы с Калебом в кино, — девушка закатила глаза, реагируя на речь рыжеволосого парня. — Давай-давай. Блондинка сбросила вызов и повернулась к зеленоглазому, который накрыл её тёплым шерстяным полотном. — Тебе от Фрэнка привет. Я смотрю, ваши отношения с каждым разом становятся серьёзнее, — блондинка протянула чипсы шатену. Калеб улыбнулся. По короткому диалогу он понял, что девушка беспокоилась за здоровье парня, что подвело юношу на мысль. Зеленоглазый громко свистнул, давая команду Мартину начать воспроизводить фильм. Из небольших колонок, около натянутого полотна, пошёл звук заставки кинокомпании, разговоры смолкли. Юноша положил свою свободную руку на ногу Корнелии, а второй доставал чипсы из упаковки. Голубые глаза внимательно огляделись, давая мозгу наконец понять, что всё происходящее реально. В этот пятничный вечер Хейл могла как обычно сидеть в своей комнате, лазая в телефоне, а Калеб мог бы спокойно отправиться домой и проводить время там, но он остался в школе и организовал целый кинотеатр под открытым небом. Юноша заморочился и нарисовал билеты вручную, создавая полную атмосферу, а всё потому, что она не могла покидать стен школы. Корнелия посмотрела на юношу, который внимательно смотрел на экран. Она никогда не видела настолько красивых черт лица, как у него. Она могла узнать его лишь по одним скулам из тысячи сразу же. В профиль его непослушные прядки, казалось, торчат ещё больше. Жёсткие на вид, но на самом деле очень мягкие наощупь волосы. Голубые глаза замерли, смотря, как он взмахивает длинными и густыми ресницами. Наверное, это мечта каждой девочки. Почему у парней всегда такие шикарные ресницы? Надежда на научные исследования британских учёных. За всё своё последнее заточение в школе Корнелия, наконец-то, почувствовала, как давящая тяжесть четырёх стен начала отступать. Она слышала смех присутствующих ребят, который делал обстановку ещё более комфортной. Калеб вновь заставил чувствовать её счастливой. Каждый день он заставляет её сердце биться сильнее, а она каждый день скрывает от него правду. — Калеб, — блондинка чуть нагнулась к юноше, их шезлонги стояли вплотную, поэтому она почти дышала ему в ухо. — Мне надо тебе кое-что рассказать, — Калеб бросил последний взгляд на экран и повернул голову к девушке. После всего, что делал для неё юноша, Корнелия не могла носить в себе те секреты об его отце, которые разъедали её изнутри. — Я кое-что узнала, — девушка сглотнула, боясь произнести следующее. Калеб видел всю тяжесть её взгляда и как её телодвижения стали неувереннее. То, что она хотела сказать, было для неё тягостно. — Можешь ничего не говорить, — Калеб попытался избавить Корнелию от дискомфорта. — Я знаю. Он мне сказал, — голубые глаза расширились. — Сказал? Когда? — Корнелия была удивлена, не думая, что отец ввёл сына в курс своих тёмных делишек. — Когда мы были в больнице, — его лицо изменилось, передавая всю неприятность того момента. — И как ты? — Корнелия взялась за его лицо, заглядывая в зелёные глаза. Калеб чуть удивился тому, что девушка интересуется его моральным состоянием, когда поддерживать надо было её. — Сначала не поверил. Не каждый день о таком узнаёшь. Я даже не знал, как реагировать. Хотя, до сих пор не знаю как,— Калеб чуть выдохнул. — Он стал для меня другим человеком. Ты как? — Ты прав, не каждый день о таком узнаёшь. От таких новостей не просто земля из-под ног уходит, а целый мир переворачивается. Я уже такое пережила раз, — Корнелия отвела взгляд. — Моя девочка, — он нежно провёл по её щеке пальцами, пока все увлечённо смотрели фильм. — Я рядом. Я рад, что ты решила поделиться со мной этим. Я понимаю, как это тяжело носить в себе. Мне было так тяжело, что внутри меня всё съедало, — он шептал низким голосом, с каждым его словом Хейл становилось легче. — Я так долго в себе это носила. Я рада, что он сам тебе сказал, — Корнелия взялась за тыльную сторону ладони Калеба. Теперь между ними не было никаких секретов. Теперь Калеб знает про отца, а всё остальное они обсудят потом. — Давай между нами больше не будет никаких тайн? Я больше не выдержу этого, — также тихо прошептала девушка. — Отныне больше никаких тайн, — Калеб улыбнулся и накрыл её губы своими.***
Выходные прошли с космической скоростью, как и следующая неделя. Награждение ребят было назначено на 17 мая, через неделю после дня рождения Корнелии. Что касаемо праздника девушки, то она не собиралась его отмечать. День рождения выпал на понедельник, но Фрэнк всё равно решил приехать в Сансайд и пробраться к девушке вечером в комнату, чтобы поздравить подругу и посидеть уже с привычным им кругом друзей. Выходные перед праздником Корнелии будущая именинница провела в своей комнате, готовясь к очередной контрольной по английской литературе. Она засиделась за учебниками, когда раздалась мелодия на её телефоне. Блондинка улыбнулась. — Да, — голос девушки был радостным. — С днём рождения, мой взрослый повстанец, — на том конце провода раздался голос Калеба. Блондинка быстро посмотрела на экран, удивившись, что уже была полночь. — Спасибо, моя любовь, — чуть устало проговорила девушка. — Ты всё за учебниками? — девушка услышала скрип кровати. Видимо, парень уже был в постели. — Да, — Корнелия выдохнула. — Я соскучилась по тебе, — девушка смотрела на луну, которая воцарилась на звездном небе. — Я тоже соскучился по тебе, — с нежностью вперемешку с сонливостью проговорил парень. — Ложись спать. У меня есть конспекты по завтрашней контрольной. Завтра повторим вместе за завтраком, — голос юноши уже был сонным, блондинка чувствовала, как его веки закрываются. Они проговорили ещё пару минут, пока Хейл не услышала плавное и безмятежное сопение Калеба в трубке.***
Корнелия обнимала свою подушку, когда приятный запах ударил ей в нос. Глаза начали потихоньку открываться, замечая перед собой, на тумбочке, очень яркое пятно. Взгляд начал фокусироваться на этом пятне, приводя его в четкость. Перед девушкой стоял огромный букет из нежно-розовых пионов. Их запах заполонил всю комнату. — С добрым утром, именинница! — Элион и Ирма в голос прокричали и прыгнули на кровать блондинки, зажимая её в крепких объятиях и расцеловывая щёки. Все три соседки громко смеялись, разнося свой искренний смех по комнате. — Девочки, спасибо за букет, — Хейл смогла промолвить первые слова, когда подруги освободили её из своих стальных хваток. — Это не мы, — проговорила Элион, улыбаясь. — Там есть открытка, — Ирма кивнула в сторону небольшой бумажечки, что торчала из букета. Тонкие пальчики Корнелии подцепили записку, девушка одновременно наслаждалась ароматом цветов. Она раскрыла карточку, широко улыбнувшись, узнав аккуратный и красивый почерк:«С днём рождения, мой взрослый повстанец.
Твой К.»
Блондинка взглянула на часы. — Время семь, когда он успел? — Хейл нахмурила брови. — Он зашёл вместе с нами, но ты так сладко храпела, что даже не слышала нас, — смеясь, проговорила Ирма, смотря на подушку, которая полетела в её сторону. Девушки выдвинулись на первое занятие, когда в коридоре около кабинета им попался Калеб. — Это было самое лучше пробуждение, — девушка обвила его шею руками, прижимаясь к нему. — Жаль, что я проснулась одна, — она поиграла бровями и по-лисьи ухмыльнулась. — Следующий твой день рождения встретим общим пробуждением, — в самые губы прошептал парень, нежно чмокнув девушку. — Спасибо за подарок, — губы блондинки прильнули к гладковыбритой щеке парня. — Это был не подарок. Он чуть позже, — Калеб подмигнул девушке и, взяв за руку, повёл её в кабинет, так как звонок раздался почти над самым ухом. Ребята отсидели математику и физику, после чего все двинулись в столовую на завтрак. — Мне надо в актовый зал, посмотреть на декорации, которые установила Хай Лин, — Калеб вышел из кабинета вслед за блондинкой. — Ты не забыл про конспекты по английской литературе? — девушка сама только вспомнила про предмет, который будет сразу же после завтрака. Калеб зажмурил глаза, сжал губы и громко прорычал. — Черт, точно, — он посмотрел на телефон. — Забегался с этим выпускным. Они у меня в комнате. Сейчас, — парень дёрнулся в сторону спален, когда девушка поймала его за руку. — Иди в актовый зал, я сама возьму конспекты. Встретимся в столовой, — зеленоглазый одобрительно кивнул и протянул девушке ключи от своей спальни, если вдруг там никого не окажется. Корнелия двинулась вперёд, чуть удалившись от шатена. — Они в третьем ящике, — вдогонку крикнул парень, по пути в актовый зал, который был в противоположной стороне. Корнелия быстрым шагом преодолела расстояние школьных коридоров и уже поднималась по лестнице, которая делила одно большое помещение на два спальных крыла. Для начала девушка дёрнула ручку двери, чтобы проверить: заперта ли дверь. Ручка прокрутилась, позволяя блондинке войти в комнату, где был Нельсон. Юноша стоял около своего стола, он повернулся на звук открывающейся двери, заметив в ней Корнелию, он вернулся к своему делу, как ни в чём не бывало. — Ты не идёшь на завтрак? — блондинка зашла в комнату, подходя к тумбочке Калеба. — Я за учебниками зашёл, — парень копошился в своём столе в поиске нужных учебников, стоя к блондинке спиной. — Блин, где конспекты? — под нос произнесла себе Корнелия, не найдя необходимое ей на тумбочке. Девушка открыла первый ящик, и рука дрогнула, крепче сжав железную ручку. Дыхание прервалось. Холодный пот пробежался по спине, конечности онемели. Глаза пробежались по одной единственной записи на толстой папке.***
Калеб уже сидел в столовой, набирая номер Корнелии. Шли долгие гудки, но ответа так и не было. — Зачем тебе телефон, если ты не берёшь трубку? — шатен бурчал сам себе под нос, не убирая мобильный от уха. Увлечённый очередной попыткой дозвониться до своей блондинки, зеленоглазый не заметил как Нельсон сел рядом с ним с подносом в руках. — Корнелия попросила передать, — рука с ключом проскользнула по гладкой столешнице. Калеб проследил весь короткий путь руки Нельсона, а потом поднял на него глаза. — А где она сама? — парень сдвинул брови, всё ещё слушая гудки. — Она сказала, что забрала папки из тумбочки, — спокойным голос произнёс парень, принимаясь за утреннюю трапезу. — Папки? — непонимающе произнёс зеленоглазый. Брови настолько свелись к переносице, что образовали приличные складки между собой. — Папки! — в одночасье зелёные глаза распахнулись, а брови взлетели до самого потолка. — Твою мать! — почти на всю столовую закричал юноша, быстро соскакивая со своего места. Калеб уже бежал по школьному коридору, эхом разнося свои быстрые шаги. Он продолжал набирать номер блондинки, которая не отвечала. Одним движением он перепрыгнул через четыре ступеньки, взбираясь по лестнице, которая вела в спальни учеников. — Твою мать! Я забыл про эти гребаные папки! — гневно рычал парень сам на себя. — Возьми трубку! Корнелия! Он одним рывком дернул ручку двери спальни под номером 413, залетая в помещение. — Где она?! — не найдя девушку внутри, он сразу метнул взгляд на Элион, которая онемевшая сидела на кровати. Эсканор молча указала на распахнутое окно. Одним шагом он оказался там и выглянул из него: на земле, чуть подальше, валялись пионы, которые, очевидно, совершили полёт. Краем глаза юноша увидел знакомый силуэт, который прошмыгнул в кусты. Калеб не думал ни секунду, он рванул с места, чтобы перехватить блондинку. Он бежал с такой скоростью по школьному коридору, что волосы стоящих по бокам учеников развивались от волны воздуха, который он разрезал, а юбки девушек прилично приподнимались, колосясь по созданному им потоку холодного воздуха. Калеб выбежал на улицу и ринулся в сторону дома Бабушки Хейл, почему-то, он был уверен, что блондинка отправится именно туда. Его сердце бешено стучало, но не от бега, в голове были миллионы мыслей о том, что именно подумала блондинка, когда обнаружила папки с файлами о ней. Хотя, из всех идей, что ему пришли в голову, и зная блондинку, она могла подумать только одно. Но она отходила на второй план, когда в голову ворвалась самая главная мысль: какого черта он хранил их у себя и почему не вернул их отцу. — Корнелия! Стой! — как только Хейл попала в его поле зрения, он ещё больше ускорился. — Подожди! — он кричал ей, но девушка не останавливалась. Блондинка шла быстрым шагом с портфелем на спине, она полностью игнорировала юношу, не замедляя, но и не ускоряя свой ход. — Корнелия! — он схватил её за плечо и хотел развернуть к себе. Резкая боль в носу заставила парня попятиться и опустить плечо девушки, чтобы не утянуть её за собой. — Отвали от меня! — разъярённо прорычала девушка, тряся кулаком, которым заехала парню в нос. Блондинка стояла на месте, левой рукой вцепившись в лямку рюкзака. Калеб сильно зажал нос, беря под контроль болезненное ощущение. — Беру свои слова обратно, у тебя хороший удар, — боль уже проявлялась не так яро, но неприятные ощущения в носу ещё остались. Одарив Калеба испепеляющим взглядом, блондинка развернулась и хотела двинуться дальше. — Стой! — Калеб обогнал Хейл, загораживая ей дорогу. — Я ещё раз тебе врежу! — Корнелия дёрнулась в сторону, Калеб повторил её движение. Зелёные глаза вылавливали взгляд голубых глаз в этой суматохе, но девушка не смотрела на него, уткнувшись в землю. Зеленоглазый крепко ухватил блондинку за плечи, блокируя её движения. — Бей, ори на меня, проклинай, обзывай, делай, что хочешь, но только не уходи, не выслушав меня! — юноша чувствовал сопротивление девушки: она дёргала всем телом, пытаясь освободиться от его хватки, но силы были на стороне Калеба. Корнелия начала сильнее брыкаться, и в голове юноши проскользнула мысль, что она намного сильнее среднестатистических девчонок и что ему приходится прикладывать больше силы, чем надо, чтобы сдержать её. — Что мне выслушивать?! — после неудачных попыток выбраться проорала Корнелия. — Тут всё ясно! — От новой волны ярости она пнула парня в голень, но он остался непоколебим, лишь тихо шикнув от боли. — Мы же договорились, что между нами никаких секретов! Какого черта они вообще у тебя?! Откуда?! — наконец-то она подняла свои глаза на юношу: они были слегка красноватыми и опухшими. В них томилось пламя огорчения. — Мне их дал отец, после драки в туалете, — Калеб продолжал сдерживать бушующую блондинку. — Чтобы я прочитал всё о тебе, но я не сделал этого! Я вообще забыл про них! — парень говорил громко, чтобы привлечь внимание девушки. — И я должна тебе поверить?! — Корнелия снова дёрнулась от мыслей, которые заполоняли её голову, она разорвала с ним зрительный контакт. — А с чего тебе мне не верить?! — Калеб дёрнул девушку к себе, он обхватил её лицо своими ладонями и сам чуть приблизился к ней, заглядывая в небесно-голубые глаза. — Я не знаю, что там, и не хочу вообще знать. Если бы я читал, то почему ни разу не воспользовался информацией из них? И стал бы я прятать такое в первом ящике прикроватной тумбы, когда ты спишь с её стороны, когда ночуешь у меня? Зелёные глаза смотрели в самую холодную глубь голубых, пытаясь донести до неё смысл своих слов. — Я только раз открыл их, чтобы посмотреть твой адрес в Хитерфилде. И всё. Клянусь тебе, Корнелия, — он уже говорил чуть тихо, почти тем же самым шёпотом, которым всегда признавался ей в любви и своих искренних чувствах к ней. Зеленоглазый почувствовал, как блондинка стала чуть меньше сопротивляться, но напряжение в её теле оставалось. — Почему ты мне сразу не отдал их, раз не собирался читать? — Корнелия перестала дёргаться. — Я напрочь забыл о них, я даже не заглядывал в этот ящик, — пальцы юноши начали невесомо гладить лицо девушки, но ладони всё также держали его. Корнелия горько усмехнулась. — Я себя сжирала каждый день от мысли, что скрываю от тебя причастность твоего отца к банде Рейтара, и что, возможно, он — Кардинал, а ты забыл про папки, — Корнелия выдохнула. После слов блондинки зелёные глаза расширились, а тёплые ладони резко отдались леденящим холодом. — Что значит "причастность моего отца к банде Рейтара"? — голос Калеба прозвучал совсем по–другому. Густые брови сдвинулись к переносице. — С чего ты это взяла?! Корнелия изменилась в лице. — У тебя точно с памятью проблемы, — в голосе появились нотки раздражения и возмущения. — Ты же сказал, что он тебе сам сказал! — Корнелия прочитала по лицу юноши всю его изумлённость, которую не понимала. Пару секунд девушка внимательно всматривалась в лицо Калеба в поисках понимания её слов, но было безрезультатно. — О чём ты?! — недоуменно спросил парень, нервно дёрнув телом. Он убрал ладони с лица девушки. — Ты прикалываешься?! Или тоже память отшибло как с папками?! — Корнелия раздражённо фыркнула. — На стадионе, когда мы смотрели кино, я хотела сказать тебе, что видела твоего отца с Рейтаром около кафе, а ты сказал, что он сам тебе рассказал, в день, когда вы с Фрэнком были в больнице! — Корнелия нервно мотнула головой, не понимая, кто из них дурак в данной ситуации. Зелёные глаза стали ещё шире. — Я думал, что Фрэнк сказал тебе про лейкемию! — Корнелия подавилась собственной слюной. — Что? — еле слышно произнесла девушка, из груди вырвалось совсем не её привычное звучание. — Ты же с ним разговаривала, спрашивала про его здоровье! — Калеб нервно кивнул головой. — Он подхватил ангину! Я спрашивала про ангину! Ангину! — только сейчас два далеких друг от друга слова Калеба про лейкемию и Фрэнка начали вставать в голове девушки в одно предложение и образовывать страшный смысл. Калеб жестко провёл ледяной ладонью по лицу, пытаясь сконцентрироваться, но слова блондинки швырнули его об стенку, ломая кости и содрагая все внутренности. В головах обоих не укладывалась только что полученная информация. Каждый из них пытался связать всё происходящее, надеясь найти ошибку. Корнелия прокручивала их диалоги с Фрэнком, и сердце начало бешено стучать и обливаться кровью от каждого всплывшего в её памяти слова, которое показалось ей странным тогда: «В любом случае и при любых обстоятельствах я рядом на отведённое нам время». Следом всплыли слова Элион: «В клубе он так странно выражался. Он постоянно говорил, что мало времени, что его не будет рядом. Я сначала подумала, что это пьяный бред, но у меня возникло странное чувство». Финальным моментом стал их диалог на балконе: «Я всегда буду за тобой приглядывать, независимо, где я буду. Даже когда... даже если меня не будет рядом физически, я всегда буду с тобой морально». Сами этого не подозревая, голубые глаза начали наполняться слезами, которые отдавали самым горящим блеском. Калебу в этой ситуации было сложнее, у него не было никаких предпосылок и зацепок, чтобы подтвердить слова Корнелии, или хотя бы их опровергнуть. Они оба стояли на тротуаре, как статуи, заставляя идущих прохожих обходить их, недовольно шикая. Они стояли совсем рядом друг с другом, но каждый был настолько далёк от реальной действительности, что привычное тепло их человеческих тел стало отдавать каменным холодом. Шум проезжающих машин, пение птиц и остальные звуки реальности сникли, оставляя ребят один на один с мыслями, которые разрывали им головы. — С чего ты решила, что мой отец как-то связан с бандой Рейтара и может быть Кардиналом? — после достаточно долгого молчания спросил Калеб. Зелёные глаза стали настолько холодными и отрешёнными, что блондинка их не узнавала. Стеклянные голубые глаза посмотрели на юношу, а дрожащая рука потянулась в карман её худи за телефоном. Пальцы были деревянными, поэтому пришлось приложить больше усилий, чтобы двигать ими по сенсорному экрану. — С чего ты взял, что у Фрэнка лейкемия? — в глубине души Корнелия ещё не теряла надежды, что всё это было ошибкой и что её друг здоров. Теперь Калеб запустил руку в задний карман своих штанов и достал свой мобильник. Его руки слегка дрожали, мешая ввести пароль от телефона. Они синхронно протянула свои смартфоны друг другу, но каждый из них боялся брать его. Пугала правда, которая раскроется через мгновение. Они оба громко сглотнули, почувствовав, как страх дышит им в самое ухо, заставляя тело продрогнуть от холодного пота. Было настолько страшно, что даже затошнило. Как по команде, они взяли телефоны из рук другого и посмотрели на экраны: Калеб воспроизвёл видео, которое записала Корнелия, девушка же смотрела на результаты анализов Фрэнка, которые зеленоглазый сфотографировал в больнице, где был поставлен диагноз. Мир обоих рухнул за секунду. Земля ушла из-под ног. Было непонятно, могли ли они вообще дышать, или они дышали настолько часто, что сбились с дыхания. С каждой секундой, что они продолжали смотреть на экраны, сердце усиливало свой ритм, громко отдаваясь в голове. Конечности онемели, отдавая жгучим холодом. Страх с каждой секундой сменился неимоверным гневом, но не на друг друга, а на людей, которые скрыли свою тайну. Молодые люди также синхронно вернули мобильники, бросив друг на друга взгляды. Через секунду Калеб рванул вперёд, а Корнелия побежала по своему пути. Растущая ярость придавала им ускорение, а желание встретиться с виновниками их моральной боли открывало второе дыхание. Ноги Калеба несли его в полицейский участок, он бежал по памяти, несмотря на дорогу. В глазах мелькали обрывки видео: вот отец, который всегда был за справедливость и законность, ведёт диалог с Рейтаром. Через секунду, герой его детства и пример для подражания, человек, которым он восхищался и которому хотел подражать, тянет конверт одному из самых отбитых бандитов Сансайда. Избитые с самого детства тропинки быстро привели юношу в полицейский участок. Он с разбега почти запрыгнул на самый верх крыльца, со всей силы дёрнув тяжёлую дверь полицейского участка, которая чуть не слетела с петель. Калеб уже не мог контролировать свой гнев. В полицейском участке его встретили испуганные глаза дежурного, который сидел за прозрачным стеклом. Мужчина даже не успел разблокировать турникет, как Калеб перепрыгнул через него, как это делал в детстве, когда отец брал его с собой на работу, чтобы показать, как работает изнутри орган исполнительный власти. Уверенно и твёрдо парень двинулся в сторону кабинета своего отца. Он ловил на себе взгляды других полицейских, но, казалось, что они боялись его больше. Только одно выражение его лица могло внушить страх за собственную жизнь. Молодые офицеры уже видели такое выражение — выражение их капитана, когда мужчина в самом неистовом гневе. Зеленоглазый так сильно толкнул дверь, что она ударилась об ближайшую стенку. Он встретился с отцом в самом проходе, мужчина собирался выходить из своего кабинета, когда туда вломился Калеб. Карие глаза были удивлены видеть сына в такое время, таком месте и в таком состоянии. Калеб последний раз посмотрел в глаза своего предателя, перед тем как хорошо заехать отцу по лицу.***
Корнелия уже приближалась к дому Бабушки Хейл, крепко вцепившись в лямку своего рюкзака. В голове пролетали их моменты с Фрэнком с самого детства: их первое знакомство, первая драка в садике, потому что они не поделили одноглазого медведя, их первый день на катке с дедушкой Корнелием, их первый совместный отдых с её родителями, первый класс, её первые слёзы из-за Бобби, и то, как Фрэнк успокаивал её. Он всегда был рядом, он всегда всё ей рассказывал. Всё, кроме его смертельной болезни. Все сладкие моменты с рыжеволосым стали отдавать горечью, которая становилась комом в горле. Стало больно глотать и дышать. Дорога стала чуть расплывчатой из-за пелены слёз на глазах. Быстрым шагом девушка забралась на крыльцо и судорожно дёрнула ручку двери, залетев в дом. На шум в гостиную вышел Фрэнк. Он был безмятежен и спокоен, как обычно, будто бы для него это был очередной прожитый день, который будет сменяться годами, а не последний. Карие глаза изумлённо посмотрели на подругу, которая потеряла всякий ориентир, когда в её поле зрения появился рыжеволосый. — Корни, ты в порядке? С днём рождения! — на лице парня появилась улыбка, которая сразу исчезла, когда девушка сократила между ними расстояние и ударила с размаху по его челюсти. — Рыжий сукин сын! Почему ты не сказал мне?! — оглушающий крик заполонил весь дом от подвала до самого чердака. От резкого и неожиданного удара Фрэнк попятился назад, держась за место удара, но не успел он прийти в себя и начать соображать, как в живот снова прилетел кулак Корнелии. — Почему ты скрыл это от меня! Почему?! — из голубых глаз полились горячие слёзы, руки не останавливались, лупя рыжеволосого. Только удары уже наносились не кулаками, а ладошками, как свойственно девочкам. — Как ты мог?! Почему?! Фрэнк распрямился, получая удары ладошками по груди. Корнелия билась в истерике, перекрикивая собственные всхлипы. Он резко схватил её и прижал к себе. Он сжимал её так крепко, что чувствовал, как бешено бьётся её сердце. Девушка продолжала судорожно избивать парня и громко плакать. Она пыталась оттолкнуть его, но Фрэнк лишь сильнее прижал её к себе. — Прости меня, прости, — он уткнулся губами в её макушку, зажмурив глаза. — Прости меня, — он шептал, но Корнелия слышала его сквозь свой пронзительный крик. Она прижалась к нему со всей силы, желая зарыться в друге и вернуться в их счастливое детство. Они так и стояли в самом коридоре, обнявшись и не отпуская друг друга. Фрэнк задрал голову вверх, проглатывая свои слёзы, когда Корнелия выпускала всё наружу.***
Бен сидел на диване в своей квартире и разговаривал по телефону, когда раздался звук дверного звонка. Он поднялся, продолжая слушать собеседника на том конце провода. Одним движением он распахнул входную дверь. — Всё, мам, он пришёл. Я тебе позже позвоню, — мужчина скинул вызов, полностью оглядев гостя в дверном проёме. Бен отшагнул в сторону, вытягивая руку вперёд, приглашая гостя войти в квартиру. — О, коронная двоечка капитана Макклейна,— карие глаза посмотрели на лицо брата. — Помню–помню. А старичок всё ещё в ударе, — Бен усмехнулся, а затем двинулся в сторону кухни, исчезая в дверном проёме. Калеб зашёл в квартиру старшего брата и бросил дорожную сумку на пол, почти у самой двери. Он прошёл в гостиную и сел на диван, закинув голову назад. В рёбрах чуть отзывалась боль, но в принципе было терпимо. Разбитые костяшки неприятно пощипывало, когда юноша сжимал или разжимал руки. Но эта физическая боль, которая приносила дискомфорт, не сравнится с тем, что было у парня внутри. Осознания всего произошедшего ещё пришло не полностью. Как и осознание того, кто же его отец теперь. Образ героя и честного человека, который нарабатывался в глазах Калеба все 18 лет, рухнул за 45 секунд — продолжительность видео, которое он посмотрел. Калеб не знал, что делать дальше, но он точно знал, что больше не вернётся в дом и не будет делить одну крышу с мерзким, гнилым и проданным полицейским. Бен вернулся в гостиную. Говорить не хотелось, хотелось провалиться сквозь землю и забыться там навсегда. Старший брат представлял состояние Калеба, поэтому не стал задавать лишних вопросов. — Держи, — старший Макклейн протянул две холодные бутылочки пива брату. Калеб приложил одну бутылку к лицу. Его красный, от лопнувших капилляров, левый глаз чуть заплыл, а вокруг начал проявляться свежий и яркий синяк. С правой стороны, на нижней челюсти тоже начал проступать синяк. На нижней губе была продолговатая ранка, из которой всё ещё текла кровь. — Отец же не бьёт в нос, — Бен рассматривал «разукрашенное» лицо младшего брата, акцентировав внимание на небольшом синяке на его переносице. — Это Корнелия, — Бен тихо рассмеялся. Калеб крутил холодную стеклянную бутылку по своему лицу, облегчая неприятные ощущения. Он слегка морщился и шикал, когда бутылка касалась его ссадин и синяков. — Диван полностью в твоём распоряжении, — Калеб кивнул в знак благодарности и жадно впился в горлышко второй бутылки, пытаясь хоть как-то облегчить душевные терзания.***
По первому этажу дома Бабушки Хейл послышалось нервное стуканье во входную дверь. Фрэнк открыл дверь, смотря на потерянную Элион, чьи глаза были красные и опухшие от слёз. — Фрэнк, — девушка нашла в себе последние силы, чтобы вымолвить хоть одно слово. Парень сразу притянул к себе свою блондинку, крепко прижимая её к себе. — Элион, всё хорошо. Не плачь, — он шептал ей это, пока девушка зарывалась в его объятия и бесшумно плакала. Корнелия сидела на окне в кухне и курила. Одной затяжкой она скуривала пол сигареты за раз. Она поджала ноги, прижимая их к груди. Блондинка слышала каждый шорох в гостиной, казалось, что она слышала, как каждая слезинка Элион разбивалась об пол при падении. Она слышала тяжелое дыхание обоих ребят и их замедленное сердцебиение. Её сердце же уже перестало биться вообще. Она ощущала себя мертвой внутри. Руки дрожали, но она не ощущала этого, она вообще ничего не чувствовала, в голове не было никаких мыслей. Она была уничтожена морально, и не из-за того, что у Калеба было её досье. Из колеи девушку выбило то, что существует такая вероятность, что она может не увидеть Фрэнка уже завтра. Её съела та несправедливость, что в мире живут люди, которые заслуживают это: убийцы, насильники, педофилы, маньяки, но никак не Фрэнк. Хейл почувствовала как горячие слёзы потекли по её ледяным щекам. Она запястьем смахнула солёные капли, не желая больше показывать слабость. Ей надо быть как никогда сильной. Она должна бороться, а не сидеть и страдать от того, что парни скрыли от неё правду. Она нужна Фрэнку, как никогда. Она будет бороться за него. Рядом на полу лежал громадный чёрный пёс, который наблюдал за девушкой. Блондинка мотнула головой, и её взор упал на стол, на котором лежало её досье. Из него виднелись белые уголки папок. Девушка снова поднесла сигарету ко рту, сделав очередную затяжку до самого фильтра. — Я бы так и жила в неведении, если бы не нашла эти папки. И Калеб бы тоже, — Хейл усмехнулась такому стечению обстоятельств, когда один секрет раскрыл абсолютно другие тайны. Белый табачный дым вылетел из её лёгких, растворяясь в воздухе. Корнелия опустила свой взгляд на пса, посмотрев в желтые глаза. Девушка хмыкнула от своей мысли. Ироничная ирония — пока ты скрываешь правду от дорогих тебе людей, боясь ранить их, они скрывают убийственную истину от тебя. — Вот она карма, да? Что посеешь, то и пожнёшь, — девушка достала новую сигарету и закурила её. Тлеющие угольки быстро «сожрали» бумагу и табак до самой середины сигареты. Губы скрутились в трубочку, выпуская табачное облако. Снова это ноющее и скребущее чувство на душе, заставляющее тело вздрогнуть. — Всё-таки, карма – злая сука, — еле слышно выдохнула Корнелия.