Бунтарка

«У каждого в жизни был хоть один Иуда. У меня же был квартет.» Корнелия Хейл Смит

      Осеннее солнце только начало озарять сонный город своими первыми лучами, которые были красивого нежно-розового цвета, когда Корнелия открыла глаза — подъем по будильнику в привычное время. Водные процедуры, макияж, одевание отутюженной школьной формы — всё, как и вчера, всё, как и неделю назад, всё, как и в прошлый месяц, всё, как из года в год.       Эластичный бинт туго обмотал ступню девушки, которая всё еще была синяя. Мазь, которую выдал подруге Фрэнк, очень хорошо снимала болевые ощущения и охлаждала место ушиба.       Рыжеволосый был единственным, кто был осведомлён о серьёзности травмы блондинки; он порывался рассказать мистеру Хейлу или тому же Бобби, но девушка чуть ли не слёзно упросила его этого не делать.       Корнелия снова просматривала свой ежедневник, положив его на стол, изучая своё расписание, которое она составила вчера перед сном. Девушка склонилась над планером.       — Школа, приём работы по организации осеннего бала, — голубые глаза проходились по записям, в то время как руки ловко завязывали галстук. Сегодня она решила идти без пиджака. — Последняя репетиция с группой поддержки, — глаза тут же опустились на ступни, которые были ещё босые, — возьму обезболивающее, — взгляд снова упал на собственные записи, которые были аккуратно выведены. Глаза пропустили пустые строчки и увидели запись ниже, — выступление перед первой группой фигуристов, — последний пункт был вписан ручкой более тёмного цвета, что обозначало — это было запланировано намного раньше, чем вчера.       Корнелия запрокинула голову и тяжело выдохнула, сделав новый глоток воздуха с приятным запахом цветов. Видимо, из-за усталости она не заметила этот пункт, когда планировала сегодняшний день.       — Возьму ампулу с собой, — другого выхода не было. Нужно было выступать перед молодыми учениками мисс Дюбон, она дала тренеру обещание и не могла его не выполнить и подвести своего наставника.       Полностью одевшись и взяв всё необходимое, блондинка взяла свой телефон с прикроватной тумбочки, рассчитывая, что ее мобильник полностью заряжен.       — Ты издеваешься?! — голубые глаза возмущённо смотрели на экран, где горела надпись: «Этот аксессуар, вероятно, не поддерживается», а заряд показывал всего лишь 39 процентов.       За всё время использования ни телефон, ни зарядка никогда не подводили Хейл. Маленькая оплошность, но это не испортит её рутинный день.       — Здорово! — недовольно процедила девушка и выдернула зарядное устройство, и положила его в сумку, после чего спустилась на кухню.       Обстановка была непривычной для голубых глаз: миссис Хейл ходила в верхней одежде, говоря по телефону. Мистер Хейл настороженно смотрел на жену, ожидая, когда она завершит разговор.       Корнелия села за стол, в этот момент в дверях появилась Лилиан с дорожной сумкой в руках и тоже в верхней одежде. Старшая сестра метнула на неё недоумевающий взгляд.       Младшая Хейл опёрлась спиной на дверной косяк, устало выдохнув. Весь внешний вид передавал измотанность девочки и жуткое изнеможение. Красные глаза и бледность кожных покровов передавали всё недомогание болеющей Лилиан. Миссис Хейл заметила младшую дочь.       — Хорошо, шериф Сент-При, — старшая дочка испуганно вернула взгляд на маму. Ещё никогда в их доме не говорили с полицией, а тем более с шерифом. — Спасибо. До свидания.       Женщина скинула вызов и посмотрела на всех присутствующих членов семьи. Только сейчас Корнелия заметила, что Фрэнка нет. Сердце быстро застучало, а мозг начал незамедлительно делать умозаключения из обрывков информации.       — Что-то с Фрэнком? — голос блондинки был встревожен. Голубые глаза метались от отца к матери и обратно.       — Мишель нашли мёртвой, — миссис Хейл резюмировала разговор с местным шерифом. На кухне в доме Хейлов царила тишина, — в Гринвунде. Фрэнк и Джо поехали на её опознание. Шериф отзвонился предупредить, что забрал его.       Корнелия облегченно выдохнула. Видимо, недельное отсутствие мачехи рыжеволосого парня было связано с тем, что её уже не было в живых.       — Лилиан, поехали, — доложив всю обстановку с Фрэнком, женщина посмотрела на младшую дочь, которая с трудом держалась на ногах. Вторая загадка для старшей дочери за последние пять минут.       — Мама с Лилиан едут в больницу. Температура никак не сбивается, а скорую ждать… — мужчина зло выдохнул воздух носом, — проще самим.       Отец увидел смятение дочери, поэтому и посвятил её в происходящее. Утро получилось не таким радужным, как раньше.       Миссис Хейл отправилась с Лилиан к педиатру. Как и ожидали Хейлы — Лилиан положили в стационар на неделю. Так как девочке было всего двенадцать лет, то миссис Хейл осталась с ней до её выписки.       Мистер Хейл отвёз Корнелию в школу и решил вопрос отсутствия Фрэнка на занятиях. По пути к учебному заведению до мужчины дозвонился управляющий филиала банка в Сансайде. Обнаружили какие-то нестыковки в документах касательно депозитных счетов новых клиентов, поэтому мистер Хейл был вынужден отправиться в Сансайд на неопределенный срок. Обычно, это занимало около двух недель. Мужчина принял решение отбыть завтра с утра, доделав сегодняшние дела на работе.       Корнелия же размышляла, что, несмотря на складывающиеся обстоятельства сегодняшнего дня, ей нужно попытаться сохранить позитивный настрой. Ведь с Фрэнком всё хорошо, и он скоро вернётся; Лилиан под присмотром врачей и скоро пойдёт на поправку.       Это всё такой же привычный день, как и вчерашний, как и на прошлой недели, как и месяц назад, как и из года в год.

***

      Когда председатель школьного совета только появилась в дверях коридора учебного заведения, то сразу раздались приветствующие её возгласы.       После вчерашней победы авторитет девушки увеличился в два раза. Каждый считал честью получить приветствие от самой Корнелии Хейл. Блондинка же натянула дежурную улыбку и кивала всем, кто окликивал её. Голубоглазая до сих пор чувствовала это гниловатое послевкусие вчерашней победы, но радость её близких смягчало ощущение.       — Моя победительница, — юноша улыбнулся так широко, что оголились его белоснежные и ровные зубы. Бобби встретил блондинку, как обычно, у её шкафчика, как и вчера, как и неделю назад, как и в прошлом месяце, как из года в год.       — Привет, родной, — губы ребят соприкоснулись, но девушка снова не позволила углубить поцелуй при таком количестве зрителей.       — Моя застенчивая девочка, — парень чуть усмехнулся, уже привыкнув к тому, что голубоглазая была очень сдержана на публике. — Ты будешь обедать, как обычно, в спортзале, или всё-таки придёшь в столовую? — между разговорами юноша принял свою тетрадь с готовой домашней работой по математике из рук блондинки. Как и вчера, как и неделю назад, как и в прошлом месяце, как из года в год.       — Надеюсь, что я вообще сегодня пообедаю, — девушка закрыла шкафчик и устало выдохнула.       — Так не пойдёт, — синеглазый помахал указательным пальцем в воздухе. — Поешь, а потом пойдёшь в спортзал, а я пойду к тренеру, узнаю насчёт соревнований, — брюнет улыбнулся и легонечко дотронулся до кончика носа своей девушки, вызывая этим у неё улыбку.       Блондинка никогда не спорила со своим возлюбленным, полностью отдавая ему бразды правления в их отношениях. Ведь каждая девочка хочет чувствовать себя хрупкой, и чтобы её защищали.        В кабинете истории Корнелия уже раскладывала свои вещи для продуктивной работы, когда рука положила на парту зарядное устройство.       — Корни, — блондинку привлёк голос подруги. Голубые глаза поднялись на неё. — Можно я зарядку возьму? Я свой забыла зарядить, у меня три процента, — голубые глаза умоляюще смотрели на соседку по парте сквозь «паучьи лапки».       — Да, конечно, — без доли раздумий ответила блондинка. Миранда одарила её благодарной улыбкой и притянула зарядку к себе.       — Ты лучшая! Представляешь, пойти на ночёвку и забыть зарядку! — девушка с карэ поражалась сама себе.        — А у кого ты ночевала? — бровь блондинки вопросительно изогнулась. Темноволосая оставалась с ночёвкой только у Хейл, так как строгая мать девушки не пускала её ни к кому. В этот момент глаза Миранды расширились.        — У Сары! — как из пулемёта выпалила подруга, быстро улыбнувшись, пытаясь сгладить свою заминку. — Уболтала маму, представляешь! — черноволосая широко улыбнулась, ожидая реакции Корнелии.       По школьным коридорам раздался звонок, оповещая, что начался предпоследний учебный день. Шум в холле смолк, а классы наполнилось учениками. Хейл ещё раз посмотрела на лучшую подругу, а потом погрузилась в учебный процесс.       Корнелия, как и полагается прилежной ученице, делала записи в тетради, слушая учителя истории, который пересказывал ученикам про восстание Уота Тайлера в Англии в 1381 году. Миранда негромко жевала жвачку, тоже что-то писав.       Блондинка повернула голову и увидела, что место Эммы пустовало без своей хозяйки. Наверное, это к лучшему, что девушки не пересеклись сегодня, и хоть бы завтра тоже они не встретились, а там уже и каникулы.       Хейл видела, как её победе радовались близкие ей люди, но у неё самой она столько радости не вызывала. Хотя, это же делалось не для себя, а для них. Так что цель была достигнута, можно ставить новую.       Уроки проходили один за другим со скоростью света. Обучающиеся только и успевали писать последние проверочные, которые уже не сильно повлияют на их конечную оценку.       Время подошло к обеду, как влюблённая пара и договорилась, они встретились за их столиком в кафетерии. Как и вчера, как и неделю назад, как и в прошлом месяце, как из года в год. Обедали они в быстром темпе, чтобы успеть по своим остальным делам.       Миранды не было за столом, так как девушка пошла к учителю химии за дополнительным заданием, чтобы получить положительную оценку в конце четверти, которая вот-вот закончится.       — Что-нибудь известно насчёт твоей стажировки в Лионе? — Бобби проткнул одну сосиску вилкой и надкусил мясное изделие.       — Нет. Я пока не спрашивала. Зайду к миссис Никербокер после занятий, — девушка ковырялась в своём фруктовом салате, выискивая клубнику.       Девушка протяжно выдохнула, сама не заметив этого. Синие глаза посмотрели на подругу. Красивое молодое лицо передавало всю усталость и вымотанность главной ученицы Шеффилдской школы. Девушке нужна была разрядка.       — Малыш, может останешься сегодня у меня? — голубые глаза поднялись на парня. — Родители поехали к дедуле Джеффу.       — Я сказала папе, что вернусь сразу после тренировки, — с ноткой огорчения проговорила девушка. Брюнет же улыбнулся и уже потянулся в карман своего пиджака.       — Это я беру на себя, — юноша уже рыскал в гаджете в поисках номера мистера Хейла.       — «Надо забрать у Миранды зарядку и зарядить телефон», — девушка тут же вспомнила о низком заряде своего смартфона, когда увидела мобильник синеглазого.       Корнелия даже не помнила тот момент, когда её парень и отец нашли общий язык, и что мужчина так доверял свою принцессу юноше. Это, конечно, радовало блондинку. Осознание того, что её двое любимых мужчин настолько ладят с друг другом, теплом разносилось по телу. Хейл с наслаждением смотрела за тем, как Бобби с самой своей шикарной улыбкой ведёт переговоры с её папой, чтобы отпросить девушку на ночёвку.       Роберт Фокс по праву занимал первое место по популярности в школе: красивый, спортивный, лёгкий на подъем, активный во всех сферах школы. Их союз с Корнелией был ожидаем и предсказуем. Всё как в молодежных фильмах и сериалах: два выдающихся ученика, капитан футбольной команды и капитан группы поддержки, два активных молодых человека. Общие интересы и увлечения. Общение с самого детства, которое переросло в любовь. Знакомство с родителями, которые воспринимают их как вторых половинок, как своих родных. Она: хрупкая, утонченная, ранимая, чистая помыслами и образом жизни; он сильный, дерзкий, самоуверенный, местами глуповатый и импульсивный. Она — всегда ему помогающая с учебной; он — любимчик её отца. Они уже распланировали своё будущее, выбрав дату их свадьбы. Он и она — они идущие всю жизнь бок об бок. Фундамент их отношений состоял из четырёх основополагающих: вечная любовь, безукоризненная верность, трепетная забота и безграничное доверие.       Разговор длился около трёх минут, учитывая, что мужчина и юноша уже через минуту отошли от основной темы звонка и говорили про машины и какие-то гонки, которые будут транслировать в эти выходные. За это время девушка уже расправилась со своим обедом.       — Ну всё, я встречаю тебя после тренировки, и мы идём ко мне, — Бобби уже переключился на Корнелию, после того, как скинул вызов.       — Отлично, — блондинка улыбнулась юноше. — Закажем пиццу и картошку фри? — Хейл уже отложила вилку и посмотрела на настенные часы, что висели над проходом в кафетерий.       — Я скачаю пару фильмов, пока ты будешь заниматься своими делами, — синеглазый чуть придвинулся к девушке, смотря на неё с нежностью.       — Хорошо, — улыбка, передающая весь трепет по отношению к любимому. — Родной, мне пора бежать, — девушка встала с места. — Люблю тебя, — Корнелия чмокнула губами в воздухе, отправляя поцелуй парню.       — Я люблю тебя больше, — юноша сделал то же самое.       Блондинка уже выходила из столовой, когда в коридоре встретилась с быстро идущей Мирандой, которая светилась от радости.       — Корни! Корни! — девушка визжала на весь холл. — Он поставил мне четыре! — черноволосая затрясла в воздухе листочком в руках.       Хейл радостно улыбнулась подруге, разделяясь её триумф.       — Молодец! — Корнелия легонько задела черноволосую за плечо и похлопала по нему, улыбаясь самой искренней улыбкой.       — Ты уже всё? — видя спешку девушки, Миранда пришла к логичному умозаключению.       — Да. У меня приёмка работы по осеннему балу, — девушки уже разминулись, но каждая развернулась лицом к другой, двигаясь спиной вперёд. — Там Бобби. Не забудь про зарядку!       — Окей! — Миранда кивнула головой и уже скрылась в дверях кафетерия.

***

      Корнелия стояла в центре спортзала, нервно смотря на присутствующих.       Воодушевленное настроение исчезло сразу, как только девушка переуступила порог помещения, готовясь принимать работу, которая, как оказалось, еще была не сделала.       — Вы издеваетесь?! — по залу пронёсся строгий голос Хейл. Она никогда не кричала, а только повышала тональность на пару диапазонов. — Бал уже завтра, а у вас не готовы фотозоны и декорации!       Случился тот самый кошмар, которого боялся каждый руководитель: до ответственного мероприятия оставалось меньше суток, а основное ещё было в разработке. Тот самый момент, когда в командной работе затормозила одна шестерёнка, а в итоге встал весь процесс. Тот самый момент, когда шкуру будут сдирать только с ответственного.       Блондинка нервно схватилась за лоб и аккуратно провела ладонью по лицу, боясь испортить макияж.       — Корнелия, — к председателю школьного совета обратилась девушка с русыми волосами, — Генри заболел, у нас не хватает рук, — девушка посетовала на сложившуюся ситуацию в кружке художников, которые были ответственны за рисовку.       — Мэдс, ты не могла мне раньше об этом сказать? — голубые глаза укоризненно посмотрели на робкую собеседницу, которая виновата опустила голову. — Я бы выделила вам ещё людей, если вы сами не можете организоваться! — Корнелия чувствовала, как всё шло крахом.       Хейл выдохнула, соображая, что можно сделать.       — Много ещё дорисовывать? — скинув негатив, голос Хейл звучал уже не так строго. Девушка не могла долго буйствовать и вступать в конфликты, мягкостью и уступчивость её характера не позволяли ей этого.       — Если найдутся ещё три художника, то мы справимся до вечера, — голубые глаза закрылись, позволяя мозгу начать ускоренно думать.       Девушка хаотично вспоминала тех учеников, которые могли справиться с поставленной работой. В голову пришло только два человека; третий вовсе не лез в голову. Пришла единственная мысль.       — Если я подойду после пяти вечера, мы успеем всё сделать? — выбора не было, приходилось самой принимать участие в рисовке.       Мэдс положительно закивала головой. Теперь у Корнелии на один пункт в её расписании стало больше. День стал ещё насыщеннее. Успокаивало одно, что завтра вся школьная суматоха отойдёт на задний план.       Очередной поворот в привычной рутине, с которым Корнелия смогла совладать и справиться.       Со звонком ученики заняли свои места за партами в тех классах, где у них были предметы по расписанию.       Перед последним уроком Корнелия вновь заперлась в кабинке туалета и ввела себе обезболивающее, чтобы выдержать тренировку по черлидингу.       Ребята успели отзаниматься на улице до того, как погода начала портиться.       Солнечный безветренный день сменился на холодный и хмурый. Поднялся легкий ветер, который принёс за собой тучи. Дождь ещё не пошёл, а только собирался. Когда капли начнут орошать землю и прибивать опавшую листву, было известно только одной небесной канцелярии.       Корнелия пересекалась с Бобби после тренировки, уже переодетая в школьную форму, готовясь бежать на следующую тренировку. Парень же был в форме их футбольной команды.       Юноша подбежал к девушке и снял свой шлем.       — Во сколько тебя забирать? — Бобби обнял блондинку, которая наконец не сопротивлялась этому, так как народ уже начал освобождать поле, оставляя подростков одних.       Руки синеглазого полностью обвили талию Корнелии, а её руки обхватили парня за плечи.       — Я после тренировки возвращаюсь в школу, — Бобби свёл брови от недоумения.       — Ты решила прописаться в ней? — парень чуть усмехнулся.       — Надо помочь ребятам закончить с рисовкой фотозоны и оформлений, и всё расставить, — девушка нежно прошлась пальцами по задней части шеи парня, заставляя оживиться мурашкам на его коже. — С утра миссис Никербокер будет принимать работу, — брюнет закатил глаза, расстроившись заявлению девушки. — Но зато после всего я полностью твоя, — девушка улыбнулась парню.       — Ловлю на слове. Позвони за двадцать минут, как закончишь, чтобы я заказал пиццу заранее по пути, как буду встречать тебя, — капитан школьной команды по футболу посмотрел в голубые глаза девушки, и, когда она кивнула ему ответ, накрыл её губы своими.

***

      Корнелия понеслась на тренировку по фигурному катанию. Только в дверях спортивного комплекса девушка вспомнила, что не забрала зарядку у Миранды. Времени было впритык только для того, чтобы быстро сделать повторную инъекцию обезболивающего.       Девушка провела мастер-класс для юных учеников мисс Дюбон, которые с нескрываемым восхищением смотрели на блондинку, искусно нарезающей круги на льду.       Юные фигуристы не могли сдержать эмоций и вскрикивали каждый раз, когда девушка отталкивалась и взмывала в воздух, прокручиваясь вокруг своей оси.       Как обычно, Корнелия ловила на себе восхищенные взгляды, которые подкупали её. Как и в субботу, как и неделю назад, как и в прошлом месяце, как из года в год. Каждый устремлённый на неё взгляд давал понять, что она делает всё верно и двигается в нужном направлении. Она делает то, что ей нравится, и получается это изумительно.       Откатав показательное выступление и получив кучу комплиментов, и даже раздав пару автографов, и запечатлев себя на фото с ребятами, девушка отправилась в раздевалку.       Ступня отдавала неприятными ощущениями даже при действии сильного лекарства, но реакция ребят и благодарность мисс Дюбон притупляли болевые ощущения.       Это была последняя тренировка для Корнелии на этой недели. Мисс Дюбон дала девушке небольшой отдых, чтобы со следующего понедельника начать усиленные тренировки, так как блондинка была на полшага от взрослой лиги фигурного катания.       Коньки девушки обычно хранились в её шкафчике, чтобы не таскать их с собой, но раз выпали выходные, то блондинка решила забрать их, чтобы хорошенько отполироваться дома.       Корнелия уже вышла из раздевалки и пошла по направлению к выходу, поймав глазами тренера, которая ещё занималась с ребятами.       — До свидания, мисс Дюбон! — с улыбкой проговорила Хейл, когда проходила около наставника.       — За тобой папа приехал? — женщина повернулась к блондинке и посмотрела на неё.       — Нет. Я сегодня с Бобби. Сейчас зайду ещё в школу, а потом к нему, — Хейл остановилась и поделилась с руководителем своими планами на вечер.       — Ясно, — мисс Дюбон расплылась в улыбке. — Увидимся в понедельник. Хорошенько отдохни, будем заявляться на взрослый чемпионат, — Корнелия с улыбкой кивнула тренеру и двинулась дальше, радуясь, что судьба свела её с таким талантливым и незаменимым наставником, как мисс Дюбон.       Погода всё портилась. С каждой минутой становилось всё вероятнее, что пойдёт дождь, хотя даже не пойдёт, а ливанёт, как из ведра.       Корнелия добиралась до школы быстрым шагом, путаясь в спортивной сумке и в своей обычной. Нога чуть поднывала, но мечты отгоняли все неприятные ощущения: хотелось поскорее закончить с оформлением зала и отправиться к Бобби, встретить с ним рассвет и отправиться на последние сокращённые занятия. Приятные мысли отдавали теплом на душе, поэтому испорченная погода не была преградой для девушки, как и синюшная ступня.       Корнелия добралась до школы за 25 минут, скинув все сумки, она отдалась процессу полностью без остатка, помогая своим же подчиненным довести дело до конца.       Ученики расположились на полу спортзала, поделившись на четыре группы, которые занимались каждым своим делом. Ребята перебрасывались парой фраз, но в основном они были отданы процессу.       Работа была кропотливой и затяжной. Корнелия требовала высокого качества исполнения и реализации её задуманной идеи, поэтому каждая линия выводилась с тщательным усилием.       Тишину в помещении прервал шум проливного дождя, который мощно бился об крышу и окна.       Время шло, и уже виднелся результат. Всё было готово к восьми часам: фотозоны были возведены в отведённое для них место, декорации встали на самодельную сцену, где и должны были находиться по задумке.       Пристальный, оценивающий и строгий взгляд голубых глаз оглядел спортзал. Ребята с примесью страха и нервозности ожидали вердикт их председателя. Холодный взор упал на них, заставив сердце остановиться.       — Отлично, — с довольной ухмылкой проговорились девушка. Достаточно лаконичный, но содержательный ответ, который заставил тела молодых людей обмякнуть, а сердце вновь заработать после выдоха облегчения.       Все быстро засобирались домой: кто-то заранее вооружился зонтом, за кем-то приехали родители, а кто-то вызвал такси.       Корнелия покинула спортзал самая последняя, относя ключ на вахту ночному сторожу.       — Черт, я же не позвонила Бобби, — девушка вспомнила об обещании только тогда, когда достала телефон из сумки. — Надеюсь, заряда хватит, — девушка сомкнула зубы, но приоткрыта губы так, что вдохнула холодный воздух в себя со звучанием «ш-ш-ш». Блондинка так закрутилась в суматохе этого дня, что даже не попросила зарядное устройство у ребят.       На дисплее горели пропущенные звонки от юноши и пару сообщений. Пальцы сразу же смахнули уведомления, чтобы перезвонить синеглазому. После двух гудков тут же послышался приятный мужской голос.       Как и свойственно молодёжи — телефон Бобби всегда был рядом с ним, и он моментально отвечал на звонки своей возлюбленной, конечно, бывали моменты, когда он был занят делом или был на тренировке, но как только смартфон попадал в руки, он тут же перезванивал девушке.       — Родной, прости, я оставила телефон в сумке, совсем запарилась, — голос Корнелии звучал виновато и одновременно нежно.       Хейл стояла около своего шкафчика, расфасовывая школьные тетради. Блондинка решила оставить часть учебников в школе и забрать их завтра, а с собой взять спортивную сумку с коньками.       Мобильник был зажат между ухом и плечом, так что руки голубоглазой были полностью свободны и могли перебирать содержимое сумки. Когда все тетради и учебники были убраны, рука подцепила кошелёк и ключи от квартиры. Кошелёк поместился на дно сумки, а вот ключи юркнули в один из коньковых ботинков. Корнелия тысячу раз теряла маленькие ключики в своей бездонной сумке, поэтому привыкла складывать их в ботинок и загибать кожаный язычок, как крышечек, так они будут в сохранности, и их можно будет быстро достать.       — Я тебя потерял уже, — в голосе парня слышалась нотка возмущения. — Ангелочек мой, ко мне не получится сегодня, — нота возмещения сменилась на досаду, — родители приехали, — девушка огорчённо выдохнула. — Давай завтра? Оттанцуем на балу и сразу ко мне отмечать завершение четверти и твои победы?       Парень слышал и чувствовал, что внезапная новость не обрадовала блондинку, которая мечтала об их уединении с самого утра.       — Давай, — девушка выдохнула и устало улыбнулась. Рука утрамбовала ключи в самый носок правого кожаного ботинка.       — Тебя проводить до дома? — в этот момент девушка перевела взгляд на окно, по которому колошматил дождь.       — Я позвоню папе, чтобы он забрал меня. Не волнуйся, — Бобби услышал как железный шкафчик девушки закрылся, и по пустому коридору разнеслись эхом её одинокие шаги.       — Напиши, как будешь дома. Люблю тебя, — слова, которые заставляли сердце блондинки трепетать.       — Хорошо. И я люблю тебя, — Хейл сбросила вызов и уже подходила к раздевалке, где мирно и в гордом одиночестве висело её пальто.       Голубоглазая положила телефон на подоконник, включив громкую связь, чтобы взять его, когда отец ответит на вызов. В это время Корнелия начала надевать пальто.       — Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети, — без каких-либо звонков прозвучал голос из трубки.       Густые светлые брови свелись к переносице, передавая всё негодование девушки. Она повторила звонок, смотря на экран, пока пальцы ловко застегивали пуговицы на верхней одежде. Снова холодный и безэмоциональный голос. Корнелия недовольно цокнула, понимая, что либо придётся ждать такси, либо идти пешком.       Перекинув спортивную сумку через правое плечо, блондинка уже покинула стены школы и вышла на крыльцо.       Уличные фонари освещали сумрачные улицы, отражая своё свечение в мокром асфальте. Дождь изрядно затянулся и не хотел останавливаться вовсе. Изо рта шёл пар, прохладный и сырой ветер совсем не нежно дотрагивался до бархатистой кожи на лице. Хейл снова выдохнула.       Ловкими движениями пальцев по экрану блондинка набрала номер такси. Голубые глаза закатились, а в голове возникло столько проклятий, когда приятный голос диспетчера сообщил, что машину смогут подать только через сорок минут. Девушка безнадежно запрокинула голову, слушая шум дождя.       — Добрый вечер, Корнелия, — позади, из самых входных дверей, раздался хриплый голос. Блондинка обернулась.       — Здравствуйте, мистер Розмари, — девушка улыбнулась в знак приветствия, хотя радости видеть мужчины и не было.       Он подошёл ближе, принося с собой своё зловоние. Даже холодный ветер не мог справиться с таким запахом, лишь чуть-чуть развеивая его.       — Поздно для учебы, — председатель попытался пошутить. Он улыбнулся девушке, совсем пряча свои маленькие глазки.       В его руках была коробка со стопкой папок, которая доходила ему до самого первого подбородка из трёх возможных. Он с трудом держал её из-за большого живота.       — Заканчивали с оформлением зала для завтрашнего мероприятия, — блондинка объяснила причину своей поздней задержки в стенах школы, снова набирая номер отца.       Телефон всё ещё был выключен. Девушка поправила свою сумку на плече и опустила глаза на экран телефон, набирая снова номер такси. Вызов не успел пойти, как горящий экран потух. Корнелия нервно начала тыкать по нему пальцем, клацая ногтем и создавая характерный звук. Большой палец начал жать боковую кнопку; появилось изображение батареи с «мертвым» зарядом.       — Тебя не затруднит мне помочь? — хриплый голос оторвал голубые глаза от своего дела. — Мне завтра вести документы на проверку, — мужчина прочистил горло, носом указав на папки. — В кабинете миссис Никербокер стоит ещё коробка. Донесём всё до машины, и я могу довести тебя до дома, — блондинка почувствовала на себя его взгляд, хотя глаз снова не было видно. — Заодно, я введу тебя в курс дела насчёт твоей стажировки, — мужчина легко улыбнулся.       Голубоглазая на мгновение замялась. Предложение мистера Розмари было как никак кстати, но внутри что-то съёжилось. В голове сразу вспомнилась фраза отца: «нельзя плохо отзываться о человеке, которого не знаешь». Это глупо - судить мистера Розмари только по внешности. Всё это время мужчина был любезен с девушкой и даже восхищался её достижениями. В конечном счёте она согласилась, ведь помимо всего ей нужно собирать необходимые документы для поездки, а к миссис Никербокер так и не удалось зайти из-за занятости.       Мужчина передал ящик с папками Корнелии, оставив её на крыльце, а сам отправился за вторым ящиком с такими же папками.       Мистер Розмари вернулся через семь минут, и они быстро пошли к его машине, которая стояла на парковке. Дождь слегка намочил их верхнее одеяние, когда они укрылись от него в машине.       — Какой адрес? — мужчина завёл машину.       Весь салон был пропитан его запахом до такой степени, что от спертого воздуха слегка мутило. Девушка чуть приоткрыла рот и набирала кислород только им, чтобы избежать приступы тошноты.       — Переулок Гринроуз, — блондинка положила спортивную сумку себе на колени, не снимая её длинной лямки с плеча. По привычке девушка нажала на экран телефона, который так и не отреагировал на её действия. Двумя пальцами Хейл ухватилась за собачку замка своей сумки и приоткрыла её, закинув туда разряженный телефон, так как в маленькие карманы пальто он не помещался.       — Мне как раз надо будет заехать в аптеку в этом районе, — мужчина приподнял свои колосистые чёрные брови. — До моего дома десять минут езды, — мужчина смотрел на дорогу.       Его водительское сиденье было отодвинуто назад почти до самого предела, но руль всё равно задевал его живот.       — Ты не против, если мы сначала закинем папки, а потом поедем на Гринроуз? — водитель мимолётно повернулся к девушке, а потом снова приковал свой взгляд к дороге.       Дворники работали, как сумасшедшие, болтаясь из стороны в сторону, чтобы скинуть потоки дождевой воды. Корнелия даже не думала возражать.       — Да, конечно. Как вам удобно, мистер Розмари, — блондинка покорно кивнула и продолжила смотреть на темную улицу сквозь дождевую стену.       Накопленная усталость за день начала постепенно проявлять себя небольшой сонливостью и ленью о чем-либо думать. Хотелось упасть на прохладную кровать и провалиться в сон.       Мистер Розмари начал свой рассказ о стажировке, в этот момент Корнелия начала его внимательно слушать. Мужчина рассказывал о размещении, нужных документах, сроках обучения и прочее, что касается этого момента.       Машина свернула на улицу Бобби, голубые глаза сразу словили двухэтажный дом с бордовой черепицей.       Хейл чуть смутилась, когда не увидела припаркованный автомобиль мистера Фокса. Мужчина никогда не загонял свой внедорожник в гараж, так как там стоял пикап Бобби, который он ремонтировал около трёх месяцев. В доме горел приглушённый свет только в гостиной. Может, родители снова уехали?       Автомобиль промчался мимо дома парня, унося Корнелию как можно дальше от него. По салону разносился хрипловатый голос мистера Розмари, который всё повествовал о стажировке.       Жилые дома сменяли друг друга, в поле зрения попалась детская площадка, далее снова последовали частные дома.       Проехав ещё минут пять, машина стала приближаться к мотелю, который находился на выезде из города. Он стоял почти на отшибе в безлюдном месте.       Четырехэтажное здание было знатно пошарпано. Когда-то белая штукатурка уже обвалилась, обнажая под собой красный кирпич. По стенам пошла приличная плесень.       — Приехали, — чуть громко произнёс мистер Розмари. — Возьми, пожалуйста, одну коробку с папками, а я вторую, отнесём всё разом, — голова блондинки повернулась к мужчине, а зачем на задние сиденья, где были все документы.       Небо уже роняло на землю всего лишь несколько капель, поэтому вымокнуть до нитки не было возможности.       Корнелия молча вышла из машины следом за мужчиной и, открыв заднюю дверь, вытащила коробку с папками со своей стороны, когда он взял ящик уже со своей. Спортивная сумка всё также болталась через корпус блондинки, не мешая её действиям.       Они припарковались перед парадным входом в мотель, но он больше походил на запасной.       — Зайдём через чёрный вход, так быстрее будет, — мужчина повернул налево от официального входа и пошёл за угол. Корнелии ничего не оставалось, как идти за мужчиной. Она отставала от него всего лишь на несколько шагов, покорно идя за ним.       — В этом мотеле не работает лифт, так что нам пешком подниматься на четвёртый этаж, — уже слышалась отдышка, хотя они даже не дошли до чёрного входа. Излишний вес мужчины быстро съедал его силы, теперь понятно, почему он разом хотел занести все документы и почему попросил помощи у Корнелии. На середине второго пути он бы умер между первым и вторым пролётом лестницы.       Мистер Розмари остановился около двери, его руки были заняты, поэтому дверь пришлось открывать девушке.       Корнелии пришлось приложить усилия, чтобы железная дверь поддалась. Дверь открылась с характерным скрипом. Блондинка придержала её, впуская мужчину, после чего зашла сама.       Железное полотно закрылось с таким грохотом, что девушка чуть подпрыгнула от неожиданности, мистер Розмари же шёл спокойно, зная наперёд о сильном хлопке.       Подойдя к ступенькам, Хейл непроизвольно задрала голову, смотря между пролетов на самый потолок, который заканчивался после пятого этажа. На его поверхности выступали влажные пятна, видимо, крышу подтопило недавним ливнем.       На запасной лестнице пахло сыростью и табачным дымом. Казалось, что запах сигарет уже въелся в штукатурку и известку стен, и от него никак не избавиться. Стены были все в чёрных точках: недобросовестные съёмщики тушили об них свои окурки.       Каждый шаг мистера Розмари вверх по ступенькам сопровождался тяжёлым дыханием с хрипотцой. Если ещё по первому и второму пролёту мужчина поднимался спокойно и в обычном темпе, то третий давался ему с трудом. Он замедлил шаг и брал маленькую передышку длиною в пять секунд, чтобы сделать очередной шаг. Мужчина не разговаривал, ибо это стало бы фатальным для него.       Наконец они поднялись на четвертый этаж и прошли через дверь, которая вела в узкий коридор.       Узкий и длинный холл напоминал кишку. Световые панели были по всему потолку, но вот только они работали через одну, тускло освещая вытянутое помещение. В обе стороны размещались комнаты, которые были скрыты за деревянными полотнами с цифрами номера помещения.       — Налево, — председатель попечительского совета встал около выхода на чёрную лестницу, приводя дыхание в порядок и кивая девушке подбородком в нужную сторону. Его голос ещё больше хрипел от нехватки кислорода.       Корнелия послушно сделала несколько шагов в указанное направление и остановилась, когда позади неё раздались шаги мужчины, желая пропустить его вперёд.       Мистер Розмари обошёл Корнелию и уже более быстрым шагом двинулся к двери, по правую сторону от него.       — Сюда, — он остановился, коробкой уперевшись в дверь, а в неё животом. Пока ящик оставался в таком положении, его правая рука юркнула в карман его пальто и достала небольшой ключ.       Замок для такой двери был стандартный, как от комнаты в студенческом общежитии. В принципе, весь мотель напоминал общежитие студентов. Он прокрутил ключ в замочной скважине два раза. Рука продолжала держать отмычку, когда снова схватилась за край ящика.       Корнелия же украдкой оглядывала коридор, чуть сдвинув брови от пренебрежения, находясь в таком месте.       Этот табачный шлейф уже пропитался в одежду и волосы девушки, полностью блокируя парфюм мистера Розмари, чему блондинка была несказанно рада.       Мужчина дернул ручку левой рукой и потянул дверь на себя, отходя, чтобы не загораживать путь её движения. Мистер Розмари зашёл, за ним последовала Корнелия.       Первым же, что почувствовала девушка — нешуточную концентрацию тошнотворного запаха. Комната не проветривалась, поэтому впитала в себя всю «сочность» вонючих нот парфюма мужчины.       У Корнелии начался приступ тошнотворно кашля; Хейл уткнулась в своё плечо, вдыхая свои духи, пытаясь сдержать и скрыть перхоту. Пальто больше отдавало сигаретным запахом, что всяко было лучше, чем мучительный «аромат» в квартире.       — Положи папки, пожалуйста, на стол, — мужчина разулся и прошёл по узкому тамбуру вперёд. Послышался тяжёлый стук ящика об что-то твёрдое.       Девушка тоже избавилась от своей обуви и прошла вслед за мужчиной, контролируя свои рвотные позывы.       Гостиная была небольшой: потрёпанный диван, такие же кресла. Одно даже стояло криво, потому что передней ножки не было. Перед диваном стоял кофейный лакированный столик из девяностых, очень хлипкий на вид, и кинескопный телевизор на железной подставке.       Коробка с папками уже стояла на столике, куда Корнелия поставила и свою.       Девушка приготовилась уже вернуться обратно и отправиться домой, чтобы провалиться в сон, когда мужчина сбил все её ближайшие планы.       — В одной из этих папок — список документов и бланки, — мужчина как обычно прочистил горло, — для оформления всего необходимого для стажировки.       Голубые глаза, которые смотрели на мистера Розмари, метнулись в сторону столика.       — Можешь взять их, — член попечительского совета всё также стоял в пальто около дивана, а правая рука всё так же сжимала ключи. — Заполни их сегодня. Завтра я уже отдам их в обработку, — мужчина посмотрел на девушку, хотя его глаз не было видно.       — Хорошо, — Корнелия одобрительно кивнула.       Мистер Розмари на мгновение расплылся в улыбке, а потом приподнял брови.       — Только я не помню, в какой именно, — голова мужчины повернулась к кучке бумаг. — Будь хорошей девочкой, поищи сама, а я на минутку, — хрипота почти полностью овладела его голосом, мужчина снова прочистил горло.       Голубые глаза вымученно посмотрели на толстые папки разного цвета.       — Хорошо, — снова безвольно и обречённо вымолвила девушка.       Она сняла спортивную сумку, поставив её около дивана, и избавилась от пальто, свесив его на левое предплечье. В помещении было настолько душно, что блондинка чувствовала, какой удушающей была её верхняя одежда.       Корнелия приоткрыла свою спортивную сумку и достала разряженный смартфон.       — Мистер Розмари, — голубые глаза поднялись на мужчину, который внимательно слушал девушку, стоя всё на том же месте. — У вас не будет зарядки? — Хейл подняла в воздух телефон и поболтала им, демонстрируя марку своего мобильного.       Секундное молчание — время сообразить.       — Да, конечно, — голова мужчины начала крутиться в разные стороны. Невидимые глазки искали зарядное устройство в маленьком помещении. — Около телевизора.       Председатель кивнул в сторону старенького телека, где на полу находился сетевой удлинитель. В один из разъемов было воткнуто нужное зарядное.       — Позволь, — мистер Розмари потянулся к пальто девушки, чтобы принять его. Голубоглазая подала свою верхнюю одежду, а сама воткнула телефон на зарядку, уложив гаджет на пол. Хозяин квартиры повесил пальто Корнелии на настенный крючок, рядом со своим, от которого тоже избавился.       Убедившись, что заряд пошёл, Хейл села на диван перед столиком с папками. При соприкосновении с его поверхностью в воздух поднялась заметная пыль, которая всё это время дремала в недрах просиженного поролона. Голубоглазая начала прочесывать глазами каждый бумажный документ, читая только название, чтобы сократить время на поиски.       Мистер Розмари удалился; послышался шум в другой комнате. Корнелия подняла голову и снова огляделась.       Гостиная, где находилась голубоглазая, была крошечной. Весь номер состоял из коридоров: длинный и узкий от входной двери до гостиной; второй — от гостиной, и уходил в бесконечность. Он также плохо освещался, как и первый.       Наверное, это к лучшему, потому что тем самым трудно было уловить всю убогость обоев, которые местами были оторваны и испачканы. Покрытие когда-то было цвета слоновой кости, теперь же — грязного серого.       Голубые глаза уловили одну дверь по правой стороне, где скрылся мистер Розмари, и две по левой. Самая дальняя дверь была приоткрыта, и оттуда доносился тусклый свет.       Взгляд вернулся к гостиной. Одно единственное окно здесь было плотно зашторено старой и замусляканной тряпкой, на штору это уже не было похоже. В самом правом углу стояло напольное зеркало, которое было заляпано и в разводах.       Складывалось ощущение, что мистера Розмари ничуть не угнетала вся атмосфера в этом жилище.       Корнелия тряхнула головой и вернулась к дальнейшему поиску нужных бумаг. Она уложила следующую папку себе на колени и проглядывала каждый лист.       Послышался звук включающегося телефона. Девушка подняла глаза и увидела, как экран стал светиться. Наконец она будет на связи. Блондинка решила ещё «подкормить» свой девайс, чтобы потом снять его с зарядки.       Глаза вернулись и теперь не отрывались от чёрных печатных строчек, пока звук чашки, которая соприкоснулась с деревянной столешницей, не донёсся до ушей Корнелии.       Ученица Шеффилдской школы подняла взгляд и увидела кружку на столе, затем взгляд перешёл влево, где оказался мистер Розмари.       — Скоротаем поиски за кружечкой чая, — мужчина улыбнулся и сделал глоток из своей, которую держал в руке. Он продолжал стоять около дивана, наблюдая за поисками Корнелии.       — Спасибо, мистер Розмари, — блондинка кивнула, но не притронулась к чашке. — Нашла, — как только Хейл перевернула страницу, нужные документы тут же объявились. Пальцы ловко достали необходимые бумажки из файла.       — Какая хорошая и упорная девочка, — хриповато произнёс мужчина. Он обошёл диван и встал чётко позади девушки. — Только здесь всё на французском, — председатель смотрел на бланк через плечо ученицы на записи.       — Ничего страшного, — голубые глаза проходились по строчкам, узнавая слова. — В начальной школе я ходила на дополнительные занятия, — фразы были стандартными, так что перевести их не составит труда.       — Корнелия, ты не перестаёшь меня удивлять, — голос мужчины был чуть тише обычного. — Успешная ученица, отличная спортсменка, — голос начал отдаляться, послышались тяжёлые шаги, которые относили его в сторону входной двери, — знаешь французский язык, — под его хрипоту раздался звук закрывающегося замка.       Корнелия повернула голову в сторону мужчины, который уже появился из входного коридора. В левой руке он всё также держал чашку, а правая полезла в карман пиджака, пряча там ключ. Голубые глаза проследили его движение. Сердце девушки начало замедлять свой ритм; она негромко сглотнула.       — Очень привлекательная, — сердце остановилось. Мистер Розмари приближался очень медленно, осторожно перешагивая с ноги на ногу, словно хищник, который подбирается к своей жертве. Девушку бросило в холодный пот, руки чуть затряслись от страха.       — Спасибо за чай, — Корнелия резко поднялась, пытаясь угомонить дрожание рук, но документы в её хватке непроизвольно сотрясались, — уже поздно, мне пора, — блондинка попыталась улыбнуться, но мышцы стали каменными из-за страха. Хейл надеялась, что она поняла действия мистера Розмари превратно.       Она ощущала на себе его взгляд: такой неприятный, тяжёлый, маслянистый. Дыхание участилось, приходилось заглатывать этот ужасный спертый воздух, чтобы хоть как-то уменьшить панику.       Девушка сделала шаг, выходя из-за столика, когда на её предплечье легла огромная тяжелая лапа. Массивное кольцо из пальцев-сарделек обвило тонкую кисть. Мистер Розмари поставил свою кружку на стол и взял трясущийся документы из рук ученицы, кинув их уже на диван.       Хейл сглотнула ещё громче, посмотрев на опоясывающий её браслет из руки мужчины, а потом подняла небесно-голубые глаза, которые передавали весь ужас и растерянность. Испуг сковал полностью, делая любое движение тяжелым и непосильным. Мозг отключился, не воспринимая действительность происходящего. Смелости дерзить не хватало, оставалось лишь наблюдать.       — Только посмотри, какой ты самородок, — мужчина потянул девушку и повернул её лицом к зеркалу. Хейл последовала его движению, как тряпичная кукла.       Отражающая гладь воспроизводила перед собой Корнелию и мистера Розмари. Девушка видела себя в полный рост, а за её спиной выглядывал необъятный мужчина, который был выше её всего лишь на четверть головы, зато шире в два раза. Каждый раз, когда он набирал воздух в легкие, его живот соприкасался с её спиной. Председатель убрал её белокурые волосы за спину и положил свои руки ей на плечи. Юное тело вздрогнуло, дыхание остановилось. Блондинка боялась моргнуть и выпустить мужчину из вида. Казалось, что она смотрит совсем на других людей, по крайней мере, так хотелось думать.       — Ты напугана? — он чуть прохрипел в ухо Корнелии. — Не стоит, — Мистер Розмари начал медленно массировать напряженные плечи. Девушка дрожала от страха, который сковал её тело. Она не могла проронить ни слова. Глаза уже не моргали с минуту, отчего их ужасно жгло от солёной воды, которая скопилась на глазницах. Корнелия хотела закрыть глаза, чтобы не быть свидетелем всего происходящего, но паника продолжала держать их открытыми.       С каждым его прикосновением, которое четко ощущалось через ткань белоснежной, отутюженной рубашки, из глаз начинали катиться огромные слёзы, которые размачивали чёрную тушь и вместе с ней образовывали извилистые дорожки по её щекам. Соленая вода капала на накрахмаленный воротничок, оставляя на нем чёрные мокрые пятна.       Одна рука мужчины скользнула вниз по талии девушки, потом по бедру. Рука подобралась к краю юбки. Глаза не шевелились, они и так видели всё происходящее через отражение. Девушка почувствовала, как горячая и грубая ладонь коснулась её кожи даже через капроновые чёрные колготки.        — Тебе так идёт школьная форма, — мужчина прошептал эти слова ей в ухо. — Хорошая девочка. Люблю послушных и покладистых.       — Мис… тер… Ро-ро-ро…зма…ри, — говорить было невозможно. Мешал ком ужаса, что засел в горле. Мысли начали путаться. — По…по…жалуй…ста, — Хейл чувствовала себя полностью беззащитной.       Слёзы не поддавались никакому контролю. Каждый вдох хватал и запускал в лёгкие тошнотворный запах, который начинал убивать изнутри.       Шершавость его лапы чувствовалась даже через уплотнённый капрон, который он цеплял окаменевший кожей; его дыхание стало рваным.       — Тише–тише, моя хорошая девочка, — он хрипел в самое ухо, заставляя тело биться в ещё большей конвульсии. — Я не обижу тебя, — он снова прочистил горло, так громко, что звук был резким и неожиданным. — Ты же послушная девочка. Ты же послушаешь меня, — он говорил с упоением, наслаждаясь зрелищем происходящего. — Ты же исполнительная, — свой же образ начал расплываться в зеркале. Корнелия уже не признавала свои черты, желая быть уверенной, что это происходит не с ней.       Его рука начала блуждать по бедру девушки и подниматься ближе к талии. Его пальцы, как щупальца, липли к коже, несмотря на тканевый материал.       — Пожалуйста, не надо, — на выдохе прошептала девушка, взывая к милосердию.       Он молчал; вторая рука тоже легла на талию, чуть сдавив её. Девушка дёрнулась, пытаясь отстраниться от руки.       И так прерывистое дыхание вовсе прервалось. От резкого движения и сжатия горла девушка выплюнула хрип, руки сами вцепились в огромную лапу, пытаясь разжать её. В отражении блондинка увидела, как её тело чуть оторвалось от поверхности. Спиной же она ощущала мягкий живот мужчины, который с упоением сжимал свою руку на её шее.       Корнелия начала громко хрипеть, пытаясь перейти на крик, но огромная ладонь заткнула рот девушки вместе с носом, окончательно блокируя поступления кислорода.       — Я не разрешал дёргаться. Чем ты послушнее, тем быстрее всё пройдёт, — голубые глаза закатились, а ногти со всей силы впились в кожу мужчине. Девушка дернула рукой, чувствуя, как под ногтями собирается частички кожных покровов обезумевшего.       — Не царапайся! — сквозь зажатые зубы прорычал мужчина и швырнул её в стенку.       Блондинка жадно ловила воздух в полёте, а потом вскрикнула, когда соприкоснулась всем телом с бетонной стеной. Хейл ощутила как все внутренности хорошо тряхануло. Она сползла по стенке, обливаясь ещё пущими слезами и постанывая от смеси ощущений: страха, боли, обреченности.       Девушка поджала ноги, обвив их руками. От каждого приближающегося шага она вдавливалась в стенку, желая залезть в неё.        — Нет… по-по…жа-жа…луй…ста, — голос дрожал вместе со всем телом. Сквозь слипшиеся от намокшей туши ресниц девушка видела приближающегося мужчину в пиджаке. Слова закончились, изо рта вырывалось беззащитное поскуливание. — Па-па…       — Моя хорошая, ты плохо себя ведёшь, — глумительно выдавил из себя сошедший с ума. Он начал снимать пиджак, который сковывал его движения. Как только часть гардероба оказалась в его руке, он кинул его на изголовье дивана.       Голубые глаза смотрели только на ноги мужчины, боясь заглянуть зверю в лицо. Корнелия полностью потерялась, осознание того, что это сейчас происходит с ней, реально не приходило – ведь это никак вчера, никак неделю назад, никак в прошлом месяце, никак из года в год.       Рука безжалостно схватила девушку за волосы на макушке, намотав золотую копну на кулак. Одним резким рывком голубоглазая оторвалась от пола с громким воплем от боли.       — А–А–А! — из самой груди раздался оглушительный крик.       Глаза закрылись сами по себе. Её руки инстинктивно схватились за лапу чудовища, который с нескрываемым интересом созерцал, как блондинка бьется в конвульсиях от ужаса и желания освободиться.       — Посмотри на меня! — его дыхание обожгло лицо Хейл. Кулак начал подниматься выше, волоча за собой девушку за волосы, которая проскребла стену спиной. Кожные покровы начало жечь от неприятного трения. Корнелия ещё громче вскрикнула, цепляясь за кулак.       — Посмотри, я сказал! — гневно прохрипел обезумевший. Блондинка слабо слышала его, полностью концентрируясь на болезненных ощущениях.       Громкий шлёпок, а затем жгучая боль на щеке, которая заставила девушку проглотить вопли. На секунду вся боль отступила, а через мгновение справа раздался новый шлёпок, который принёс новую волну боли. Беззащитная ученица чувствовала как пылают её щеки и начали ныть зубы.       — Посмотри. На. Меня, — с каждой секундой он становился злее. Голубые глаза распахнулись.       Его блинообразное лицо было почти впритык, даже при таком расстоянии нельзя было увидеть его крошечные глазки. С каждым рваным вдохом Корнелия проглатывала зловоние его парфюма. С каждой секундой надежда на благосердие улетучивалась.       Он жестко обхватил её лицо за подбородок второй рукой, сжимая его так, что оголились её передние зубы. Она чувствовала скулами всю его хищную хватку, которая увеличивала напор с каждым разом. Грубая кожа его внутренней части ладони корябала её нежные покровы.       Он замолчал, рассматривая лицо блондинки. Снова потекли горячие слёзы вперемешку с чёрной тушью. Девушка проглатывала свои всхлипы, надеясь, что мужчина сейчас отпустит её.       — Будь покладистой, — уголки его губ приподнялись. Корнелию передёрнуло, что не осталось незамеченным. Мужчина с новой силой тряханул её об стенку, отбивая все внутренности. Громкий стон от пронзающей боли. — Не брыкайся, — уже раздраженно прошипел зверь.       Он освободил золотую копну, которая запуталась в его пальцах, очень холоднокровно дёрнув в сторону рукой так, что вырвал немного волос. Новый вопль — очередной удар, но теперь уже по рёбрам.       — Папа, — еле тихо прошептала девушка, пытаясь взять под контроль боль. — Папочка, помоги, — слёзная пелена полностью разъела картину, делая лицо мужчины ещё более непрезентабельным.       Рука с лица опустилась на шею, но хватка была не такой сильной. Голубые глаза уже плохо ориентировались, а вот слух ловил каждый шорох. Рука с шеи опустилась на воротник блузки, чуть дёрнув его. Материал не поддался. Раздался раздражённый рык. Корнелия ощутила на себе вторую руку, которая схватилась за воротник.       Не отдавая отчёта своим движением, Хейл резко вскинула свои руки, шлёпнув мужчину по ладоням, так что ей самой прижгло пальцы.       Секундная пауза. Через мгновение сильнейший удар по лицу. От силы взмаха Корнелия пошатнулась в противоположную сторону, падая на пол. От соприкосновения лица и тела с деревянной поверхностью пошла новая резкая боль. Пульсировало всё лицо: лоб, нос губы. Коленные чашечки зажгло. Она вжалась в самый пол, желая провалиться отсюда куда подальше. Блондинка уже не могла кричать в себя, поэтому душераздирающие вопли и крики на помощь вырвались одним нескончаемым потоком.        — ПАПА! ГДЕ ТЫ?! — почти на всю квартиру раздался вопль девушки. — Спаси меня, — уже шепотом произнесла девушка, — ты мне нужен.       — Сопротивляешься? — сумасшедший схватил девушку за заднюю часть галстука, натягивая его на себя. Голова и шея дернулись за петлей. Узел начал со всей силы давить на горло, блокируя поступление кислорода. Корнелия начала вновь хрипеть. Дрожащая рука потянулась к удушающему аксессуару и начала развязывать незамысловатый пучок.       Несмотря на дрожь пальцы умело справились с задачей, так как этот галстук Хейл завязывала и развязывала себе вчера, неделю назад, месяц назад, из года в год. Школьный атрибут остался у зверя в лапе, когда девушка начала поглощать кислород.       Голубоглазая удержала голову в той же позе, чтобы не соприкоснуться с полом лицом.       — Проказница, — выпалил мужчина, отбрасывая размотанный галстук. Он снова схватил девушку за волосы на самой макушке и резко поднял её голову вверх. Корнелия выгнула шею так, что кислород с трудом поступал в лёгкие. Вместо криков раздался непрерывный хрип.       Голубые глаза заметались и словили лежащий рядом мобильник, до которого оставалась лишь вытянутая рука. Медленно, боясь, что он увидит, правая рука судорожно потянулась к гаджету.       Сумасшедший ещё резче запрокинул голову девушки, так что она выкрикнула, но это прозвучало сипло.       — Хватит сопротивляться, — он упёрся ей коленкой в поясницу, перенося весь свой вес на блондинку.       — Прощу, отпустите, — задерживая дыхание, хрипела голубоглазая. Даже сейчас она обращалась к своему мучительно на «вы».       Пальцы, как паучьи лапки, медленно пробирались к заветному телефону. Оставалось ещё несколько сантиметров. Мужчина так был увлечён, что даже не заметил её движения в тусклой комнате.       — Если ты будешь хорошей девочкой, — он снова прочистил горло. — Черт, где мои приличия? Не лежи на полу — простынешь, — он убрал коленку и с тяжелым рыком поднял свою тушу, поднимая Корнелию за волосы всё в том же неестественном положении для шеи. Её туловище начало отрываться от прохладного пола, унося её от мобильника. По инерции она дёргалась к нему.       — Зря, — мужчина не оценил сопротивление девушки и лишь шмякнул её лицом об пол. Громкий крик; звенящая ломота; заложенный нос; привкус своей же крови во рту.       Блондинка шмыгнула носом и почувствовала, как сгусток крови попал прямо в носоглотку. Нижнюю губу защипало от попавшей соленой капли. Она моментально прислонила ладонь к очагу болезненных ощущений, пачкая всю её поверхность густой кровью, которая шла без остановки.       Хейл чувствовала как болело всё тело: начиная от макушки, заканчивая стопами. Болели все внутренности, которые хорошо встряхнули. Так хотелось закрыть глаза и погрузиться в сон, а через секунду открыть их и оказаться в своей комнате. Так хотелось прижаться к папе, так хотелось почувствовать тепло Бобби.       — Корнелия, нельзя перечить старшим, — снова сиплая насмешка.       Одним рывком он перевернул девушку на спину, крепко стукнув её об пол ещё раз. Раздался глухой стук затылка об твёрдую поверхность. Девушка всхлипнула на самом выдохе.       — Продолжим, — его голос сохранял всё его холоднокровие. Он снова сел сверху Корнелии на бёдра.       Зверь вновь попытался разорвать рубашку девушки у самого воротника, но он потратил изрядное количество сил на борьбу с ней.       Корнелия откинула теперь уже левую руку и потянулась к телефону. Она смотрела на его лицо, пытаясь понять, куда направлен его взгляд. Дрожащая рука тянулась навстречу мобильнику, пока председатель пытался разорвать трикотажный материал блондинки своими пальцами — сардельками. Он дернул чуть сильнее, прилагая почти все силы, и к всхлипываниям его жертвы добавился звук рвущейся сорочки. Разрыв пошёл не по шву, а ушёл на правое плечо.       — Какой у вас качественный материал, — чуть прохрипел с улыбкой мужчина. — Миссис Никербокер знает, куда финансировать деньги.       — Бобби, помоги! — Хейл шептала просьбы о помощи как молитву — Где ты?! Ты нужен мне! — её голос еле раздавался из приоткрытого рта. — Пожалуйста! Спаси меня! Помоги! Где ты?! — рука продолжала подбираться к мобильнику.       Мужчина дернул ещё раз, и дырка на блузке стала больше. Пальцы блондинки коснулись гаджета, цепляясь в него подушечками пальцев. Обезумевший дернул ещё раз: наконец показался ажурный край белого бюстгальтера.       Послышался его довольный смех, который сменился криком и бранью. Мужчина схватился за правый висок, куда Хейл метко ударила кулаком с зажатым в нем телефоном. Блондинка дёрнула своё тело в правую сторону, полностью скидывая мужчину с себя. От неожиданности безумец завалился на бок, разрываясь от отборного ругательства. Мужчина повалился к дивану, опрокидывая приоткрытую спортивную сумку девушки, освободив лезвие одного из коньков.       Ученица Шеффилдской школы перевернулась на живот и хотела подняться, но мужчина тут же потянул к ней руку, чтобы схватить. Корнелия перекатилась в лежачем положении, приблизившись к столу, не дав злоумышленнику вцепиться в неё. Левая рука намертво вцепилась в телефон.       Резким движением Хейл встала на ноги, мужчина уже тоже выпрямился.       — Я предупреждал, — он сделал шаг к заложнице.       Корнелия схватила кружку на столе и пульнула её. Мандраж рук был настолько сильным, что чашка смогла долететь только до ног мужчины, где разбилась на маленькие кусочки.       — Моя любимая кружка… — его голос прозвучал с досадой.       Хейл дёрнулась в противоположную сторону от обидчика, но ей пришлось остановиться, когда перед её лицом вторая кружка разлетелась вдребезги об стену после того, как её запустил мужчина.        Маленькие керамические крупицы полетели в лицо, жестко проходясь по коже, а несколько попали в глаза, создавая жуткий дискомфорт.       Корнелия была ослеплена, но она продолжала бежать на ощупь. Левая рука быстро засунула телефон под резинку юбки.        Девушка пыталась преодолеть болезненное ощущение в глазах и открыть их, но микроскопические частички царапали роговицу глаз. Блондинка шла на ощупь рук об стену. Сбежать — навряд ли получится, но попытаться стоит.       Слёзы текли самостоятельно, также как и содрогалось в лихорадке всё тело. Хотелось упасть замертво. Она уже устала бороться, силы предательски отступали. Мозг отказывался думать от заполонившей всё тело паники.       Инстинкт самосохранения взял на себя всю ответственность по спасению хозяйки, поэтому Корнелия ещё хоть как-то сопротивлялась.       Правая рука почувствовала угол стены; девушка дёрнулась вперёд, а потом её потянуло обратно: зверь словил тканевый материал блузы, ударил девушку об угол, а потом потянул на себя с такой силой, что невесомая блондинка полетела назад, спиной ударяясь об столик и разнося его в щепки.       Боль пошла по всему телу; было настолько невыносимо, что кричать не было сил.       — Па-па, по-жа-луй-ста, — разбитые и окровавленные губы еле двигались.       Закрытые голубые глаза всё ещё ощущали неприятное присутствие керамической пыли. Хотя, даже если бы она могла их открыть, она бы не сделала это. Корнелия боялась увидеть реальность своими глазами. Хрупкая девушка никогда не могла представить себе, что такое может произойти. Беспечная блондинка никогда не думала, что это может произойти именно с ней. За всю её жизнь самой главной проблемой было — что надеть на свидание с Бобби и какие тени выбрать. Она видела такое в фильмах и пугалась, она слышала такое по новостям и ужасалась. Такое случилось с ней, и она в растерянности. Страх напрочь заблокировал всё, кроме инстинкта выживания.       Немые возгласы копились большим комом, который продирал сухое горло; холодные слёзы затекали в уши, где стоял звон.       В данный момент было только одно желание — умереть, чтобы это побыстрее закончилось.       День с самого начала пошёл не так как вчера, не так как неделю назад, не так как в прошлый месяц, не так как из года в год.       Захватчик приближался к ней, снова медленно, как хищник, который любовался и вкушал вид на свою изнеможенную жертву, которую будет поглощать с аппетитом.       — Ещё пару часов назад ты выглядела, как породистая сучка, а сейчас напоминаешь драную и бездомную дворнягу, — он глумился над блондинкой, которая пыталась найти в себе силы, чтобы отползти прочь.       Он схватил её за правое предплечье с такой силой, что сквозь порванный рукав она почувствовала его натиск и ярость лишь одним прикосновением.       Тело невольно поднялось вверх, он резко поставил девушку перед собой так, что правая нога подвернулась, и она рухнула на колени. Новая волна боли прошлась по телу.       Травмированное сухожилие дало знать о себе. Новый крик, резкий удар в живот ногой так, что девушка согнулась пополам, беззвучно закричав.       Правая рука оставалась в хватке зверя и была заведена кверху, пока всё туловище было обращено вниз. Неприятное ощущение пульсировало в животе, заставляя девушку плеваться слюной вперемешку с кровью.       Голубые глаза распахнулись, несмотря на все ощущения. В обзор попала трухлявая ножка от бывшего стола. Левая рука моментально подхватила её и острыми деревянными зубчиками, которые образовались из-за надлома, ударила мужчине куда-то выше колена с той силой, что была.       Зверь завыл, отпустив руку девушки, чтобы схватится за раненое место. Блондинка снова ринулась вперёд, пытаясь спрятаться от мужчины в одной из спален, чтобы позвонить папе и Бобби.       Корнелия проскочила в самую дальнюю комнату по левой стороне, чья дверь была приоткрыта и откуда доносился свет. Она захлопнула дверь, стекая по ней спиной, даже не обратив внимание, в какое помещение она забежала.       Страх и боль смешались в единый убийственный коктейль, который полностью заполонил дрожащее и искалеченное молодое тело девушки. Не было ни одно места, которое бы не пульсировало от физической пытки, но по сравнению с душевным состоянием — это было ничто. Надежда спастись улетучивалась с каждой секундой, если в начале хотелось умереть, то сейчас хотелось сдохнуть, чтобы всё наконец-то закончилось.       Корнелия облокотилась на дверь, создавая дополнительную преграду из своего ещё пока живого тела. Скудная идея, но паника полностью взяла шествие над ней, чередуясь с инстинктом выживания, полностью блокируя самоконтроль и логику.       Последнее благоразумие было потрачено на телефонные звонки.       Трясущейся рукой блондинка достала телефон из-под резинки своей юбки. Ознобление всего тела было настолько сильным, что телефон чуть не рухнул на грязный и липкий кафель.       Невооружённым взглядом можно было увидеть различный мусор на полу: остатки волос с различных мест, какие-то крошки, пару мертвых тараканов, которые лежат уже не первый месяц, а может и даже год. На уже изрядно исшарканной плитке виднелись разводы от жидкостей. От каких - даже не хочется себе представлять.       Только спустя мгновение Хейл поняла, где находится.       Ужасающим был не только пол, но и вся ванная комната. Она была настолько крошечная, что вытянутые ноги могли с лёгкостью достать до ржавой ванны, из которой доносилась ужасная вонь болота.       Занавеска, а точнее её лоскутья были уже заплесневелые и доживали свой двадцатый десяток. Из крана, на соединении смесителя с самой ванной, текла небольшая струйка уже по привычному ей маршруту, который стал ржавого цвета.       Стены комнатушки были все замусляканы, и первоначальный белый цвет плитки уже отдавал неестественным грязным.       Блондинка уперлась спиной в хлипкую деревянную дверь и поджала ноги к груди. Из горла доносились неконтролируемые всхлипы и стоны, нос хлюпал сам по себе.       Левая ладошка девушки прилетела ей на губы. Она уже не чувствовала и была не властна над своим телом, поэтому размах получился сильным, что чуть отдало неприятным ощущениям по разбитым губам. Она настолько сильно сжала свою челюсть, вдавливая руки сильнее, чтобы заглушить все издаваемые звуки.       Онемевшие руки всё-таки могли ощущать силуэт зубов и скуловых костей от сверхсильного нажатия. Корнелия смогла подавить издаваемые ей звуки, теперь она слышала их только внутри себя. От очередного кома в горле, который она сглотнула, заложило уши. Тело вздрагивало через каждые две секунды. Горячие огромные слёзы текли уже по тыльной стороне ладони, затекая в маленькие ссадины, которые начинали щипать.       Пелена слёз размывала экран телефона, вдобавок видимость усложнялась из-за дрожания правой руки, а соответственно и телефона.       Корнелия сделала глубокий вдох, проглатывая всю панику и свои стоны боли, и отодрала левую ладонь от губ, пытаясь разблокировать телефон. Удалось только с четвёртого раза.       Сенсорный экран работал через раз из-за того, что неимоверные слёзы девушки попадали на него. К слезам присоединилась ещё и кровь, которая текла почти из всего тела.       Сердце бешено стучало, громко разносясь в голове. Кислорода уже не хватало, нужно было вдыхать новый. Указательный палец попал по контакту «Папуля». Пошёл вызов. Спасение! Папочка не бросит свою принцессу в беде. Он, как рыцарь, освободит свою любимую дочку. Он всегда будет рядом. Он всегда был её защитой.       Мимолетное облегчение и первая мысль, что этот кошмар уже закончится, как только она услышит такой родной и до безумия любимый голос. Папуля порвёт в клочья за свою девочку, как только узнает обо всём.       Корнелия сделала новый глубокий вдох, насыщая свою кровь кислородом через лёгкие. Сорвался предательский стон, рука снова шлепнула девушку по губам. Девочка, подожди ещё пару секунд и снова сможешь дышать.       В трубке послышался неразборчивый голос. Корнелия прижала к уху телефон, чуть убрав ладонь, чтобы она смогла сообщить всё папуле.       — Па-па, — по слогам, рыдающим и будто не своим голосом прошептала блондинка, боясь, что чудовище за дверью её услышит.       — Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети, — голос автоответчика пронзил девушке сердце. Страх подступил с новой и уверенной силой. Папа до сих пор был недоступен.       Корнелию ещё больше затрясло. Она скинула вызов и нажала ещё раз на контакт «Папуля», ведь такое бывает с сетью. Он же не мог просто так выключить телефон на такое долгое время.       Снова мучительные три секунды ответа, за которые полностью переворачивалась жизнь. Этот же монотонный голос.       — Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети, — фундамент надежды на спасение начинает потихоньку рушиться.       У каждой принцессы есть свой верный и любимый принц, который спасает её от зловещего животного, которое удерживает её силой.       Большой палец правой руки начал скользить по грязному от крови экрану в поиске в «журнале вызовов» номера Бобби.       Долго искать не пришлось. Он и папа — двое главных мужчин в её жизни, которые почти шли на первом месте. Два защитника, две опоры, два стимула для самосовершенствования, два верных человека на всю жизнь.       Пошёл вызов. Корнелия снова прислонила телефон к уху, потому что в глазах всё плыло, и картинка была мутной. Пошли гудки.       — Бобби, пожалуйста! — содрогаясь, шептала девушка. С каждым гудком сердце обливалось кровью. Каждый гудок — отобранная секунда на спасение. Каждый гудок — ярое желание умереть. — Бобби, помоги мне! Пожалуйста! — это больше походило на шушуканье психически нездорового человека.       Вызов сбросился автоматически. Корнелия набрала ещё раз. Наверное, стоит на зарядке, или оставил в другой комнате.       Снова гудки, и ничего кроме.       Огромные камни начали откалываться от фундамента спасения, руша всю жизнь девушки.       За дверью послышались медленные шаги. Зверь оправился после удара, став ещё более жестоким.       Корнелия перестала дышать вовсе. Внутренний всхлип заставил ещё сильнее сдавить рот, а тело вздрогнуть настолько, что еле живая дверь могла синхронно повторить движение.       — Моя хорошая, — змеиное шептание, которое становилось ближе с каждым его шагом, — ты пытаешься убежать от меня? Или от себя? — блондинка почувствовала, как его лицо расплылось в самодовольной ухмылке. Девушку передёрнуло ещё больше.       — Раз, — скрип гнилой половицы, — два, — ещё один под тяжестью обезумевшего, — три, — по стене раздался звук пальцев, — четыре, — звук от его ногтей по соседней стене, — пять, — он говорил спокойным и непоколебимым голосом. — Корнелия, — от произнесённого своего имени слёзы хлынули с новой силой, в ушах раздался громкий крик, но он не вырвался наружу, — я иду тебя искать.       Шаги смолкли. Обрушилась гробовая тишина. Голубые глаза забегали ещё в большем ужасе. Рука сильнее сжала телефон. Корнелия не знала, где это чудовище, она не знала, насколько близко этот монстр. Вся квартира была пропитана его невыносимым и дешевым парфюмом, поэтому тело ощущало его присутствие везде, но на каком он расстоянии сейчас?       Волна новой истерики накрыла девушку, она хотела закрыть глаза, но боялась, что, когда она их откроет, он будет стоять перед самым её лицом. Тело голубоглазой задергалось в страшных судорогах от внутреннего плача. Тишина всё сильнее давила и нагнетала страх. Казалось, что ещё секунда, и девушка просто свихнётся.       Затишье разрывало голову ещё больше, чем самый громкий крик. Ожидание убивало ещё мучительнее, чем оружие. Хейл пыталась прислушаться к внешнему миру, но это получалось с трудом. Она слышала только свой плач, нескончаемое скуление и сумасшедший ритм сердца.       — Поймал! — за самой дверью раздался звериный рык, который сопровождался сильным толчком в дверь.       От неожиданности и захлестнувшего ужаса блондинка закричала, ногами упираясь в чугунную ванну.       — ПАПА! ПОМОГИ! ПОЖАЛУЙСТА! БОББИ! ПРОШУ ТЕБЯ! СПАСИ МЕНЯ! — Они слышат! Они придут! Они спасут!       Корнелия спиной вдавливалась в дверь, которая содрогалась от каждого толчка мужчины.       Она кричала во всё горло, надеясь, что её хоть кто-то услышит. Она кричала до самой хрипоты, зовя на помощь папу и Бобби, так что горло продирало до самой крови. Она визжала, давясь своей же слюной, слезами и соплями.       — Ну же! — голос мужчины уже был грубым. Он с новыми толчками врезался в дверь, пытаясь выбить её.       — ПА-ПА! — может, он услышит её?       Корнелия отлетала от двери, как пушинка, но упёртые ноги снова возвращали её к самому деревянному полотну. Несмотря на свою хлипкость, дверь всё ещё выдерживала ошалевший натиск маньяка. Его толчки становились сильнее от подступающей ярости.       — Корнелия, — её имя из его уст звучало омерзительнее всего, — ты же хорошая и послушная девочка, — он попытался придать своему голосу всё ту же непоколебимость, но он уже терял самообладание.       Очередной неимоверный удар в дверь. От неприятных ощущений девушка закусила нижнюю губу, глотая свою же кровь, солёную от слез. Корнелия ногами уперлась в ванну, чувствуя, как сухожилие начинает отдавать невыносимым нытьём.       Если выпадет шанс убегать, она не преодолеет эту неподвластную ей ношу. Ещё один толчок. Сил сдерживать пытку больше не было.       — А–А–А–А! — громкий крик на весь номер нелюдимого мотеля. Она закричала так громко, что в ушах послышался оглушительный звон. Этот крик было месивом из боли, страха, разочарования и рухнувшей надежды.       — Тварь! — терпение безумца перешло все границы. — Открой мне эту дверь! Ты только хуже себе делаешь! — последовала картечь из ударов по двери.       — ПА-ПА, ПОЖАЛУЙСТА! — он обязательно услышит. — БОБ-БИ, ПОМОГИ! СПАСИТЕ! — юноша уже несётся ей на помощь. Призывы папы и юноши без умолку срывались с губ блондинки, растворяясь в зловонном спертом воздухе. Они же услышат? Они же придут? Они же спасут?       Деревянное полотно сдалось: петли, на которых оно весело, вырвало вместе с куском дверного косяка. Оно и так на последнем издыхании защищало девушку от самого худшего. Полетели щепки, которые раньше были одним целым. Теперь только спина пленницы удерживала преграду. Ещё один удар, и позвоночник сломается от веса мужчины и двери.       Голубые глаза закрылись; девушка сделала самый глубокий вдох, набирая кислород и последние частички своего разума. Она брала своё тело под контроль. Сейчас всё зависело только от неё. Помощи ждать неоткуда.       Рука быстро спрятала телефон за резинку юбки. Блондинка подтащила к себе ноги, которые ломило от боли. Тело слушалось хозяйку произвольно. Ладонями она упёрлась в пол, чуть согнув их. Хейл вляпалась во что-то склизкое, но было не до этого. У неё была всего одна попытка. Она должна. Но сможет ли она? Если бы это было для отца или Бобби, то она бы всё провернула без задней мысли, но теперь это касалось только её. Это было впервые, что она делала ради себя.       Слух уловил звук тяжёлых шагов в сторону двери. Вот он — контрольный удар.       Спиной девушка почувствовала, как дверь начала давить на неё. Она крутанулась в левую сторону, сгруппировавшись, жестко проскользнув по кафельной поверхности.       Голубоглазая приняла стойку «на четвереньках», когда выломанная с петель дверь рухнула вперёд и вместе с ней мужчина, который не ожидал, что дверь настолько легко поддастся.       Он рухнул перпендикулярно затхлой ванне, срывая остатки занавески вместе с её креплением. Послышался громкий стон боли, который послужил сигналом для Корнелии.       Девушка рванула в дверной проем, несмотря на своего захватчика. Первые шаги были неудачными, блондинка чуть ли не рухнула, когда сухожилие разнесло волну пронзительной боли. Она почти завалилась на правую сторону, но опёрлась об стену и резким толчком выпрямила свой маршрут.       Коридор, ведущий до входной двери, показался нескончаемо длинным, что туда даже не хотелось бежать.       Ноги предательски переплетались, не желая поддаваться быстрым шагом. Голубые глаза смотрели прямиком на входную дверь, чтобы не забывать её главную цель и не отвлекаться на нескончаемые мучения в её теле.       Мозг хаотично поймал воспоминание, что дверь была закрыта на ключ. Новая буря паники. С каждым шагом свобода становилась ближе, но только она была за закрытой дверью.       Мозг снова отправил новый маленький, но важный фрагмент сегодняшнего вечера.       — Пиджак, — еле вымолвила девушка. Вкус её крови стал уже таким привычным, что она даже не обращала на него внимания.       Покачиваясь из стороны в сторону и упираясь руками и плечами в стенки, и всё, что придётся под руку, Корнелия искала пиджак, в котором были ключи от её заточения.       Блондинка оставляла за собой кровавые следы, размазывая их своими руками.       В поле зрения попал нужный предмет, который мирно лежал на изголовье дивана, пока ученица боролась за свою жизнь. Корнелия выбрала ориентир и двинулась в его сторону.       — Куда собралась?! — Хейл почувствовала, как огромная лапа собрала её и так спутанные волосы на затылке и потянула в противоположную сторону от ключей.       Руки машинально потянулись к стальной хватке, чтобы хоть как-то её расслабить. Девушка закричала и вцепилась ногтями в руку мужчины, желая принести ему самую ужасную боль, которая не сравниться с её. Но это как слону дробина.       Чудовище дёрнуло рукой в сторону ближайшей стены, и Корнелия впечаталась в неё всем телом и с той силой, которой была направлена.       Хейл обмякла, на секунду теряя всякое восприятие происходящего и её местонахождение. Была мимолётная контузия. Девушка пришла в норму, когда кожа почувствовала уже удар с полом, который раз уже за сегодня. Тело настолько болело, что от новых ударов оно уже так не содрогалось, как до этого.       — Я. Всегда. Получаю. Желаемое, — со спесью в голосе проговорил мужчина. Он возвышался над блондинкой. Его рука потянулась к ремню. Послышался звук железной упряжки, затем начала расстёгиваться ширинка.       Корнелия смотрела на него снизу-вверх, страха уже не было. Было желание закрыть глаза и проснуться в своей комнате. Было желание проснуться в объятиях Бобби, который будет нежно целовать и прижимать к себе и говорить, что это просто реалистичный сон. Желание было, но только всё это происходило в действительности и прямо сейчас.       Девушка попыталась встать, но её попытка отозвалась волной болезненных ощущений. Силы предательски сбежали от неё, даже не обещав вернуться. Она с трудом могла держать голову и открывать глаза. Даже дышать становилось труднее.       Чуть закатными глазами она проследила движение мужчины, который встал перед ней на колени. Он ухватил девушку за лодыжки и подтащил к себе. Она взмахнула головой от резкого движения; голубые глаза уловили отблеск тусклой лампочки на лезвии коньков, которые лежали в раскрытой сумке, чуть подальше от девушки. Корнелия дёрнулась, но руки маньяка железно зафиксировались на её ногах.       — Так, ты скрытая бунтарка? — мужчина усмехнулся, оскаливая желтоватые клыки, своим же словам, внимательно рассматривая тело девушки. — Не люблю дерзких, — он нахмурил брови, будто бы вёл со своей жертвой повседневную беседу. — Они проблемные.       Он ещё ближе подтянул к себе безвольную блондинку. Губы девушки приоткрылись, но слов не последовало.       — Моя хорошая девочка, ты что-то хочешь сказать? — мужчина улыбнулся ей, ожидая её реплики.       Хейл сглотнула невидимый ком паники и истерики, накапливая слюну с кровью. Ком воздуха больно прошелся по горлу. Опухшие, красные глаза поднялись на человека, которые пошатнул её сознание, который перевернул её идеальное царство, где она всю жизнь была принцессой и не знала изнанку повседневной жизни.       Он поплатится за это. Гарольд Хейл и Роберт Фокс обязательно выбьют из него все потроха, как только узнают, что он сделал. Мысль об обожаемом отце и любимом парне чуть придала силы.       Девушка приподняла голову, молниеносно прокрутив план в своей голове. Голубые глаза уже не передавали такой дичайший ужас как ранее. Они стали холоднее, но увереннее.       — Бунтарка, — преодолевая себя и боль, Хейл подняла корпус и плюнула мужчине прямо в лицо всю слюну, что она так усердно копила.       Чудовище отвлеклось, зажмурив свои и без того свинячьи глазки. Он дёрнул рукой, желая удалить харчок с примесью крови со своей физиономии.       Освободившейся ногой Корнелия ударила ему в пах с той силой, которая оставалась.       Мужчина завизжал, как поросёнок, хватаясь за очаг нестерпимой боли.       Голубоглазая оттолкнулась ногами, которые снова заныли от боли. Облокачиваясь на предплечья и всё ещё оставаясь на спине, девушка начала отползать от безумца, который лбом прислонился к полу.       — Тварь, иди сюда, — выдыхая, произнёс он. Всё ещё мучаясь от боли, он пополз за блондинкой.       Корнелия метнула взгляд в сторону сумки, до которой оставалось совсем немного.       Сил у мужчины было намного больше, поэтому уже через пару движений он снова ухватил её за правую ступню, усердно сдавливая её так, что от боли потемнело в глазах.       Блондинка сама рухнула на спину, вытягивая руку. Кончиками пальцев она почти дотянулась до коньков. Она всё делала на ощупь, так как голубые глаза наблюдали за мужчиной, который уже начал заползать на неё. Он сел на её живот, заставив стон вырваться из самой груди.       Его руки снова вцепились ей в горло. Он усиливал сжатие до такой степени, что из него уже начали доноситься хрипы.       И снова эти мучительные ощущения пошли по кругу уже какой раз за этот вечер: было невыносимо глотать и невозможно поймать кислород. С каждой секундой руки усиливали свой обхват, глаза Хейл уже стали плохо фокусироваться, но пальцы продолжали тянуться к конькам.       Подушечки среднего и указательного пальцев уже уверенно соприкасались с ледяной сталью лезвия одного из коньков. Пальцы резко подтягивали к его себе, чтобы рука полностью могла ухватиться за него.       Продолжительное отсутствие кислорода начало давать о себе знать. Свободная рука вцепилась в лапы животного, пытаясь освободиться. Корнелия то впивалась ногтями в его шершавую кожу, то шлепала по ней, пытаясь хоть как-то навредить злоумышленнику. Он перехватил её руку одной своей, а вторая продолжала сжимать шею. Скорее всего её шейные позвонки не выдержат такого давления и сломаются вперёд, чем Корнелия задохнётся. Он заломил её запястье, чуть выгнув, так что снова стало больно.       До ушей блондинки донёсся приглушённый смех. Мужчина глумился над её попытками спастись и оказать хоть какое-то сопротивление.       Девушка начала ещё громче хрипеть, закатывая глаза. Пошла последняя минута борьбы за жизнь. Последние 60 секунд её существования.       Блондинка почувствовала остальными пальцами наточенное лезвие. Она обхватила его, всё также пытаясь поймать воздух. С лезвием выходило продуктивнее, чем с необходимым кислородом.       Громкий звон в ушах. Картинка начала расплываться, потом снова темнеть. Девушка пыталась бороться, но противник был сильнее.       Последними усилиями она потянула конёк, теперь чувствуя подошву своей фигурной обуви, которую крепко схватила. Её внутренняя часть ладони обхватывала кожаную ступню и часть белоснежного ботинка конька.       — Такие, как ты, не бунтуют, — этот шипящий голос, который она запомнит до конца своих дней. — Таких, как ты, сжирает система, — сквозь темноту девушка увидела его жёлтую ухмылку. — А система — это я, — снова его высокомерие и желание быть важным. Весь голос пропитан надменностью и желанием кому-то что-то доказать.       Зверь усилил сжатие руки на шее так, что послышался хруст позвонков.       Молодое, но измученно тело начало биться в конвульсиях от недостатка живительного кислорода. Голубые пропащие глаза закатились до такой степени, что зрачков не было видно.       — Об… ло… мись… — хрипя, прошептала девушка.       Её рука с коньком дёрнулась вверх. Раздался оглушительный рёв. Руки душителя сразу же оставили в покое тонкую и уже синюшную шею.       — Мелкая сука! — грубый бас разнёсся по всему номеру.       Мужчина схватился за своё лицо. Через его пальцы хлестала кровь, заливая всё вокруг. Его чёрная рубашка впитывала все алые потоки с его физиономии.       Крови было настолько много, что она даже попадала Корнелии на сорочку и лицо.       Блондинка скинула с себя тучного мужчину, который поддался даже легче, чем в первый раз. Он схватился за эпицентр своей боли, пытаясь хоть как-то остановить кровотечение.       Девушка намертво вцепилась в конёк. Второй болтался рядом, так как пара была связана шнурками между собой.       Почти одним рывком блондинка встала и кинулась к пиджаку, где были ключи от двери. Она судорожно начала хлопать по карманам, в поиске злосчастной металлической штуки, которая откроет ей путь к свободе.       Голова, то и дело, поворачивалась к мужчине, который ползал по полу и заливал его собственной кровью. Он дико орал и что-то выкрикивал, но сознание Корнелии не воспринимало эту информацию.       Одна рука самостоятельно шарила по тканевому изделию, а вторая сжимала конёк, готовясь ко второму удару.       Пальцы нащупали железный ключ. Дрожащим движением она залезла в карман. Руки уже дрожали не только от страха, но и от волнения. Пальцы крепко ухватились за маленький невинный ключик, который даст Корнелии жизнь.       Блондинка дёрнулась к двери, уже на ходу готовя пропускной билет в жизнь. Чем ближе Хейл продвигалась к двери, тем меньше она чувствовала боль в ногах. Адреналин полностью нейтрализовал сковывающие движения.       Немудрено, что от ошеломительной и нескончаемой дрожи, ключ не встал в замок с первого раза.       — Ты не уйдёшь! — округлая фигура начала подниматься.       За спиной девушки послышались неуверенные шаги. Корнелия обернулась, а рука всё пыталась угодить ключом в нужное отверстие.       — Ну, давай же! — Корнелия нервно закусывала нижнюю губу, мысленно молясь всем богам. — Ну же! — ключ всё не мог попасть в личинку замка.       Хейл мимолётно повернулась к мужчине. Во всё его лицо была глубокая кровавая полоса: она начиналась от самого края левой челюсти и заканчивалась около правого глаза.       Мужчина остановился, словив свой силуэт в отражении чёрного экрана телевизора. Он отдёрнул руку, всматриваясь на себя.       — Посмотри, что ты сделала! — его красные и гневные глаза дёрнулись в сторону девушки. — Посмотри, сука! — от ярости мужчина резко двинулся к блондинке.       — ДАВАЙ! — Хейл закричала так, будто бы железный ключик был живым и просто выпендривался, не попадая куда надо. — ДАВАЙ! — страх возвращался с такой же скоростью, с которой к ней двигался мужчина.       Правая рука сильнее сжала конёк, готовясь снова отбиваться.       Левая рука дёрнулась и протолкнула ключ. Сердце застучало так, что билось об рёбра. Стремительным движением девушка провернула ключ в два оборота и ригель, который блокировал единственный путь спасения, вернулся вовнутрь корпуса замка.       Блондинка выскочила из злосчастного номера босиком, крепче вцепившись в свои коньки.       Дверь с грохотом закрылась за ней. Корнелия уже бежала на два пролёта ниже их этажа, когда услышала, как дверь снова захлопнулась.       На лестнице послышались ещё быстрые шаги, помимо девушкиных. Зверь не отставал от своей жертвы. Он преследовал её. Он хотел её.       Хейл иногда вскидывала голову вверх, чтобы уловить силуэт мужчины, который всё-таки отставал от неё на несколько этажей.       Корнелия бежала со всей мощи, что только в ней оставалась, она перепрыгивала ступеньки, желая быстрее выбраться отсюда. Она бежала, превозмогая острую боль. Кажется, она не сможет ходить нормально неделю, а может и больше. Но это потом, сейчас главное спастись, чтобы вообще была возможность хотя бы дышать.       Девушка со всей силы вписалась в дверь чёрного входа, через который она заходила с ещё тогда мистером Розмари, не зная, чем это обернётся, и что через пару часов она будет бежать от обезумевшего зверя.       В лицо сразу ударил холодный, сырой воздух. Ощутился контраст: так стало свежо и намного легче дышать, после затхлого, сбитого воздуха в ненавистном номере.       Гадкий и тошнотворный парфюм начал выветриваться. Разбитый нос с трудом вдыхал осенний запах из-за запершейся в нём крови, но девушка всё равно чувствовала нотки мокрого асфальта и сырой листвы.       Хейл бежала по направлению дома Бобби, он был ближе всех от места происшествия. Отбежав на приличное расстояние, Корнелия начала замедляться. Бок скрутило не на шутку. Начались ужасные колики, горло пересохло настолько, что своя слюна уже даже не вырабатывалось. Кислород проходился наждачной бумагой по носоглотке и резал лёгкие. Пришлось остановиться.       Девушка чуть согнулась левой рукой, упираясь в правый бок, чтобы хоть как-то ослабить боль. Правая всё также сжимала коньки. Постепенно тело начало ощущать окружающую среду. Босые ноги почувствовали сырой и холодный асфальт, который был идеально гладким. Кожа ощущала лёгкий озноб. Видимо, столбик термометра опустился уже ближе к нулю.       Несмотря на неприятные ощущения во рту, Корнелия жадно заглатывала воздух, выдыхая пар. Резко начало мутить. Непроизвольные рвотные позывы начали извергать из девушки желчь, единственное, что было в её желудке. Она чувствовала, как кровь отходит и снова растекается по её коже. Её бросало то в холод, то в жар. Сердце продолжало бешено стучать, так что девушка чувствовала это даже в горле.       Ещё пару минут, чтобы хоть маленько восстановиться. Хотелось ужасно упасть на землю и расслабить всё тело, которые ломило, но тогда бы она не поднялась обратно. Нужно контролировать себя.       Ещё минуту перекура и новый забег до дома Бобби, прямиком в его нежные объятия. Скорее охота смыть с себя всё это и полностью быть зацелованной им, как раньше. Его забота и любовь поможет справиться и пережить тот кошмар, что только что случился. Кошмар, который закончился.       Послышался визг шин; яркий свет ударил в спину Корнелии.       Голубые глаза словили свою тень, которая начинала уменьшаться от приближения источника света. Девушка повернула голову на дорогу.       Кошмар, который всё ещё продолжается.       Он ехал за ней. Жирный ублюдок не так хорош в беге — решил воспользоваться машиной.       Одним рывком Корнелия бросилась вперёд. Её размашистые быстрые шаги несли блондинку по асфальтированной дороге вперёд. Ни одного живого человека, ни одного света в окнах, ни одной надежды на мгновенное спасение.       До ушей донёсся звук мотора, который набирал всё больше оборотов, ускоряя машину.       Обнаженные ноги со всей силой шлепали по твёрдой поверхности, разнося приглушённый звук; руки рассекали воздух, помогая не сбавлять темпа.       Какой бы спортсменкой не была девушка, с машиной она не сможет тягаться. До дома Бобби ещё два квартала, она не пробежит столько без остановки. Неужели все попытки спастись оказались тщетны?       В обзоре появилась детская площадка, через которую все срезали дорогу пешком. Мозг хаотично искал пути решения, желая помочь своей хозяйке. Яркая вспышка; из головного центра был послан сигнал ногам. Не отдавая себе отчёта, Корнелия резко свернула в сторону площадки.       Хейл, как кошка, забралась на забор из сетки-рабицы. Перебравшись на другую сторону, она спрыгнула, но сухожилие напомнило о себе острой болью, которая стреножила девушку. Корнелия повалилась на землю, в самую грязь, которую намесила детвора. Правая рука сжала крепче коньки, чтобы не выронить их, а левая сразу проверила: на месте ли телефон. Холодная тягучая масса мгновенно впиталась в порванную рубашку, юбку и драные колготки. Грязь попала в ранки на коленях, отчего их стало еще больше пощипывать. Корнелия не обратила внимания на месиво, в котором были её руки и коньки. От падения распущенные и спутанные волосы лезли в глаза. Хейл по привычке поправила пряди за ухо, пачкая и оставляя комки на них. Превозмогая всю тяжесть и мучительное состояние, девушка поднялась на ноги, проскальзывая в луже из-за спешки. Она снова была на ногах, и она снова ринулась к спасительному дому своего возлюбленного. Эту грязь можно будет хотя бы смыть.       За спиной послышался громкий визг тормозов. Ей удалось ускользнуть от животного. Но как надолго?       Выбежав на улицу Бобби, девушка почувствовала облегчение. Ещё пару минут, и она упадёт в объятия любимого. Еще пару минут, и этот кошмар закончится. Еще пару метров, и надломленная душа снова воскреснет благодаря поддержке, любви и заботе Бобби. Всего лишь пару шагов до финала этого мучительного дня, который прошёл ни как вчера, ни как неделю назад, ни как месяц назад, ни как из года в год.       Голубоглазая достала мобильник и на бегу начала разблокировать его. Со второй попытки было удачно. За всё это время ни папа, ни Роберт не перезвонили. Хейл снова начала набирать номер парня, чтобы он открыл ей дверь. Мучительные долгие гудки, за которыми последовали быстрые и рваные. Голубые глаза непонимающе посмотрели на экран. Снова набор номера Бобби. Снова длинные гудки. Снова раздались короткие. Абонент завершил звонок, даже не начав разговор.       — Бобби! — Корнелия прошептала молящим голосом. — Где ты?! Пожалуйста! Ты мне нужен. Ты всегда мне нужен! — блондинка снова набрала номер синеглазого. Снова длинные, а затем короткие гудки.       Где-то вдалеке послышался звук колёс машины.       Сердце снова бешено застучало. Голубые глаза словили до боли знакомый дом. Бордовая крыша! Родная бордовая крыша! Под ней она будет в безопасности.       Босые ноги, сквозь вымокшие насквозь колготки, почувствовали, как они коснулись сырого газона. Ступни чуть буксовали в намокшей земле, но это не останавливало Корнелию, она уже спасена, она уже под защитой.       Девушка с самого разбега врезалась во входную дверь с заднего входа, которая была закрыта.       — Бобби! Бобби! Это я! Открой! — голубоглазая колотила в дверь с такой силой, что вибрировали даже стеклопакеты. — Пожалуйста! — паника начала накрывать блондинку с новой силой. — БОББИ! — она кричала снова во всё горло, наверняка привлекая внимание зверя, который не оставлял её в покое. — ПОЖАЛУЙСТА! — Корнелия ударила по двери и уперлась в неё лбом, слыша, как звук движущийся машины становился чётче. Возможно, это уже паранойя преследования, но на то были объективные причины.       Она безмолвно начала плакать, чуть ли не стекая по деревянному массивному полотну. Её выдавали только затяжные вибрации грудной клетки и закусанная нижняя губа.       Корнелия попробовала ещё раз набрать номер парня, но он снова скинул вызов. Стало холодно не только снаружи, но и внутри.       Пользуясь случаем, девушка набиралась сил, чтобы продолжить маршрут до дома. Телефон отца всё ещё был выключен. Может, с ним что-нибудь случилось? Сердце постукивало через раз.       Блондинка оттолкнулась от двери и снова наступила на газон, обернувшись на дом Бобби, чтобы посмотреть в его окно.       Корнелия замерла. Из комнаты доносился приглушённый свет. Была включена настольная лампа. Он всегда так делал, когда был в комнате.       Голубоглазая нервно сглотнула. Она взяла телефон и снова набрала номер юноши. На подоконнике засверкал фонарик, который сообщает о вызове.       — Он дома, — почему-то это прозвучало с ноткой ужаса и в предвкушении чего-то.       Голубые глаза смотрели то на экран телефона, который озвучивал долгие гудки, то на окно спальни юноши, где сверкал его мобильник.       Появилась огромная тень, которая начала уменьшаться, когда её хозяин начал приближаться к окну.       Корнелия чуть облегченно выдохнула, что наконец-то увидит Бобби. Он потом объяснит, почему скидывает, сейчас главное оказаться у него под боком.       Как только обладатель тени стал виден Корнелии, она выдохнула так, когда холодное и каленое лезвие ножа вонзается неожиданно и очень глубоко. Казалось, что в глазах потемнело, но они видели всё досконально.       Миранда, завернутая в одеяло, посмотрела на звонящий телефон парня и закатила глаза, повернув в сторону голову. Её губы шевелились, по всей видимости она обращалась к юноше и говорила с легкой раздражённостью. Секунду она ожидала ответа, а потом с улыбкой кивнула и дотронулась до телефона.       До ушей Корнелии донеслись быстрые гудки. Абонент снова скинул вызов.       Темноволосая девушка отвела взгляд от мобильника и мельком посмотрела на задний двор. Миранда застыла. Блондинка отчётливо видела, как её глаза стали ещё больше. Нижняя челюсть рухнула на пол, но перед этим она произнесла имя своей подруги. Хейл показалось, что она даже это сама услышала.       Миранда стояла, как статуя, её и без того бледная кожа приобрела цвет белого мрамора. Девушка пыталась прикрыть свою наготу, но какой уже в этом смысл. При лунном и тусклом освещении казалось, что набитый на ключице паук ожил и пытался сбежать от всего это позора вперёд своей хозяйки.       Через секунду в окне появился Бобби, который натягивал штаны. Синие глаза передавали не меньший шок, что и голубые. С его губ тоже сорвалось имя блондинки.       Корнелия чувствовала как лезвие предательства достигло самого сердца. В груди начало неприятно жечь. Она так стремилась к Бобби в объятия, она так бежала под его защиту.       Мир перевернулся второй раз за день. Одно событие наслоилось на другое, вызывая рвотные позывы.       Корнелия почувствовала как прохладный ветер начинает студить мокрую солёную дорожку, которая образовалась на её щеке. На руку, что держала коньки, долетела ледяная капля.       Бобби и Миранда наблюдали за блондинкой, оцепенев полностью.       Холодное касание ветра к другой щеке. Слёзы предательства остывают очень быстро, видимо, как и сам их творец.       Тело пробило новой дрожью, но она кардинально отличалась от той, что была раньше.       Голубоглазая внимательно смотрела на возлюбленного и лучшую подругу, надеясь, что зрение её подводит, и это ей всего лишь мерещится из-за пережитого сегодня. К сожалению, это было то, что было, и происходило оно в реальный момент, и в комнате парня стояли именно они.       Тишину ночной улицы прервал звук мотора. Неприятные картинки прожитого вечера резко всплыли в голове блондинки, напоминая, с какой целью она бежала сюда. С целью найти защиту, но в этом доме теперь только предательство.       Хейл дёрнула головой, а потом поспешно двинулась вперёд, снова набирая обороты. Надо было добраться до дома, пока пелена из слёз полностью не затуманила путь, а неизнемогающее тело не рухнуло камнем на асфальт.       Как только блондинка отмерла и скрылась из поля зрения ребят, Бобби ринулся вниз.       Блондинка снова убегала, но уже не от маньяка. Она бежала от душевной боли, от разбитого сердца, от рухнувшей надежды прожить с одним человеком до конца своих дней. Она бежала от того, к кому так стремилась. Моральная боль стала полностью завладевать девушкой, откидывая физическое состояние в сторону.       Она отчётливо слышала, как Бобби звал её. Она четко слышала его быстрые шаги, которые разносились эхом по пустой улице.       Всего лишь какое-то мгновение, и ты уже убегаешь от человека, к которому так рвался до этого. Всего лишь одна секунда, которая разбила сердце, которое так с трепетом любило человека несколько лет. Всего лишь один поступок, который перечеркнул всё, что было. Всего лишь один человек, из-за которого умираешь именно ты. Раньше ты погибла без него, теперь же гибнешь из-за него.       Дорога стала расплываться, но ноги верно несли девушку к сокровенному месту. Обитель спокойствия, верности, любви и защиты становилась всё ближе, пристанище предателей отдалялось с этим же каждым шагом, оставаясь далеко за спиной, но их нож намертво засел в тонкую душу.       Как назло, в голове начали всплывать радостные картинки с ребятами, раздавался их смех, их обещания. Мозг воспроизводил каждый прожитый момент с ними, он показывал каждую счастливую минуту, чередуя её с новым убийственным воспоминанием.       До дома оставалось ещё немного: добежать до поворота, а там по прямой до перекрёстка.       Снова начали раздаваться всхлипы и жалобные поскуливания. Ноги жестко и быстро наступали на асфальт, девушка даже не оббегала лужи, погружаясь в них по щиколотку. Она не чувствовала окружающее, она не чувствовала боли в теле. Единственно, что она чувствовала, — «мертвость» своей души.       Хейл добралась до парадной своего подъезда, рука сразу юркнула в конёк, подцепляя ключи от дома. Любимый дом, где ей всегда рады. Тёплый дом, где нет места предательству и горю. Самый лучший в мире дом, где её ждёт самый лучший отец.       Замершие руки уже ходили ходуном, тыкая чип куда только можно, но не куда нужно. Через несколько попыток контакт был пойман, и дверь поддалась.       Как только входная громоздкая дверь закрылась с полагающимся ей звуком, тревога за собственную жизнь отступила.       Слёзы хлынули с новой силой, но уже от счастья, что всё закончилось. Все сегодняшние потрясения и кошмары подошли к концу. Она не верила. Рука всё равно сжимала конёк, пока Хейл поднималась в лифте на свой этаж. Где-то далеко проскользнула мысль, что она может снова встретить чудовище. Ещё до сих пор ощущались его руки на теле и иногда в заложенный нос пробивалось его зловоние.       Мозг ещё не дал полностью осмыслить то, что произошло касательно её друзей. Он посылал информацию, что сейчас она окажется в объятиях своего папы и забудет прожитое сегодня раз и навсегда. Папина принцесса будет в полной безопасности, только рядом с ним.       Лифт остановился, и Корнелия вывалилась из него, чуть ли не размазавшись по входной двери. Уже в самом лифте хотелось упасть на пол, но блондинка держалась изо всех сил.       Входная дверь в отчий дом – последняя преграда перед умиротворением и возращением к привычному образу жизни, где царила любовь, безмятежность и счастье. Ключ вошёл в замочную скважину с четвёртого раза. Только в тепле девушка начала осознавать, насколько замёрзло её тело, что пальцы даже не разгибались.       — Па-поч-ка, — еле перебирая губами прошептала Корнелия, глазами ища мужчину.       По квартире разносилась приглушённая музыка. В коридоре, около двери, было темно, а вот в гостиной был неяркий свет.       Нос уловил запах запеченного мяса и порезанных свежих овощей. Послышались непонятные звуки.       Корнелия двинулась вперёд, очень медленно. Сердце почему-то начало биться сильнее. Девушка вошла в гостиную и замерла. Через секунду правая рука, что так крепко сжимала коньки всё это время, наконец разжалась. Стальное лезвие с грохотом упало на пол, рядом рухнул телефон из левой руки, но этого не было слышно из-за громких стонов мисс Дюбон.       Голубые глаза смотрели на обнаженного отца, который стоял к ней спиной, в то время как он покрывал спину её голого тренера страстными поцелуями, не забывая двигать своими бёдрами так, что женщина заглушала музыку звучными стонами удовольствия. Они стояли около дивана, в который ногтями впивалась мисс Дюбон. Они настолько были увлечены процессом, что даже не обращали внимания на посторонние звуки.       Правая ледяная рука прилетела Корнелии по губам. Это получилось машинально, неосознанно. Её мир рухнул окончательно.       Корнелия повернулась и на полке увидела телефон отца. Палец сам нажал на боковую кнопку блокировки. Яркий свет ударил по красным глазам. Блондинка сразу увидела семейную фотографию на заставке экрана, а значок в верхнем левом углу показывал, что был включён авиарежим, чтобы любовников никто не беспокоил.       Слабость во всём теле, а затем темнота. Хейл покинула родной дом, который был запятнан раз и навсегда. Крепость юной принцессы опорочена окончательно и бесповоротно её же отцом. Она покинула теперь ненавистные ей стены бесшумно для пары предателей.       Мистер Хейл, охваченный удовольствием и увлечённый процессом, мимолётно почувствовал чьё-то присутствие и прожигающий взгляд. Он метнул голову в сторону, где ещё секунду назад стояла его дочь и наблюдала за всем происходящим. Его телодвижения остановились.       — Гарольд? — стоны женщины тут же прекратились, она посмотрела на мужчину через плечо.       — Это коньки и телефон Корнелии, — голубые глаза повернулись к мисс Дюбон, передавая весь ужас.

***

      Корнелия шла по темной улице Хитерфилда, как зомби. Её голова неестественно склонилась на бок, а руки болтались, как онемевшие. Тело билось в лихорадке от эмоций, зыбкого холода, болезненных ощущений на теле и от картинок, которые так врезались ей в память. Она шла, даже не смотрев под ноги, волоча ноющие ступни, запинаясь об них же. Она шла, потому что шла. Она шла, потому что это единственное, что она могла делать.       Слёзы нескончаемо текли из её опухших глаз. Сначала она пыталась стереть их грязными руками, но их поток был нескончаемым, поэтому она бросила эту затею.       Девушку посетила мысль, что если она сейчас встретится с животным, что всадил в неё страх за свою жизнь, то она не будет сопротивляться, если он её убьёт. Она даже сама это попросит. Если в самом начале хотелось умереть, то сейчас хотелось сдохнуть быстро и безболезненно. Где-то в глубине души она хотела, чтобы он нашёл и растерзал её тело. Где-то в глубине души ей самой хотелось прийти к нему и попросить о смерти, так как с этим грузом, что сегодня упал на неё, она не сможет справиться.       Она шла полностью пустая внутри, она шла, не чувствуя себя живой. Если физически она сегодня выжила, то морально — нет. Если мистер Розмари её только надломил, то Бобби и папа сломили полностью.       Девушка остановилась, смотря куда-то вдаль, где царила темнота. Такая же темнота сейчас была в её сознании. Она почувствовала своё бессилие перед всем этим миром, она почувствовала, насколько была не нужна тем людям, в которых она так нуждалась сегодня. Она ощутила, что весь её мир до этого дня был полной фальшью.       Корнелия рухнула на колени, не обращая внимания на жжение. Она упала на самом центре перекрёстка, до куда довели её ноги. Девушка задрала голову вверх, чувствуя, как холодные слёзы начали попадать в уши.       — А-А-А-А-А! — оглушительный крик, который вырвался из самой груди. Он был продолжительный, с надрывом и самой безутешной болью и горечью.       Как только душераздирающий рёв смолк, девушка лбом прижалась к мокрому асфальту, сжав кулак и колошматя его боковой стороной по твёрдой поверхности. Она снова закричала вперемешку со слезами.       — ВЫ БЫЛИ НУЖНЫ МНЕ! — вопль в самое дорожное покрытие.       Они не услышали. Они не пришли. Они не спасли. Они убили.       Хейл билась в истерике, чувствуя, что теряет последние силы. Ещё пару криков и можно падать без чувств. И она уже хотела это сделать, но её лицо резко обхватили тёплые руки.       — КОРНЕЛИЯ?! — откуда появился Фрэнк, и как давно он вообще здесь был, девушка не знала.       Его голос звучал отдалённо. Звон в ушах всё перебивал. Она уже ничего не слышала и не видела. Холодное и мокрое тело почувствовало тепло юноши, который прижимал её к себе.       — Я сбежала от него и бежала к ним… Они все предали меня, — вымолвила девушка, даже не зная, говорит она или просто шевелит губами. Она даже не видела Фрэнка. Хейл с трудом фокусировала рыжего друга в чёткую картинку, а звука его голоса так и не было. Смазанная реальность начала погружаться в кромешную тьму, звон в ушах стал усиливаться. Голубые глаза устало закрылись в надежде, что они больше не откроются, чему будет несказанно рада та, которая за этот самый день потеряла всё.