фьюжн краш

— что насчет вашей ориентации, Хината-сан? — спрашивает интервьюер, милая девушка с короткими розовыми волосами и пятью сережками на левом ухе (Хината посчитала, потому что, черт, как можно не посчитать?), и Шое действительно начинает думать, что зря она вообще приехала в чертов Токио. потому что. вот зачем? ладно, всем пофиг, но она честно себе признается, что просто-напросто хотела поесть булочек с семпаем, ведь — а как ей отказывать, когда семпай-то у нее Бокуто Котаро? она ведь состроила такое милое выражение лица, встряхивая сокомандницу за тощие плечи, надула губы и хлопнула ресницами с просящим "мы обязаны попробовать все их чизкейки с малиной!", что Хината резко осознала, почему Бокуто в их команде единственная выскочила замуж. потому что. ну как Акааши мог ей отказать? с такими яркими глазами, по-совиному растопыренными локонами небрежной прически и пухлыми губами, зовущими "Акаааааши". Кейджи ее раб — кажется, кстати, что он не против, потому что Котаро не так уж и привередлива. ей бы лишь, чтобы Куроо не забывала отвечать ей на "важные сообщения" в течение двух минут, а не получаса, и чтобы любимый муж не забыл купить тофу на ужин. а иначе — бойкот. Шое вздыхает и косится — кажется, ее только что сожрали с потрохами. хоть бы метеорит, что ли, ввалился в студию и разгромил все к черту. какая у нее ориентация? судя по всему, офигенная, раз Хината сама не знает, что говорить. есть ли ориентация, когда влюбленно смотришь на волейболистов из Швэйден Адлерс (вы видели Кагеяму? как на него вообще можно НЕ влюбленно смотреть?), а потом переводишь взгляд на Сакусу-сан и такая "вау"? Хината испуганно сглатывает вязкую слюну. спасите. — Хината-сан? — вежливо переспрашивает девушка с пирсингом, но судя по всему ответ ей уже и не нужен: взгляд Шое рассказал все сам за свою хозяйку. как-то по-другому трактовать бегающие карие глаза нельзя, и рыжая волейболистка с позором представляет, как завтра на первой полосе будет красоваться "ГРОМКИЙ КАМИНГ АУТ ЖЕНСКОГО ПЕРВОГО ДИВИЗИОНА". Шо едва не плачет — мать ее за такое по головке точно не погладит, разве что наорет, что это все Рио испортил ее аленький цветочек. бедная мама. а никто ж не виноват, что девушке так понравилось тусоваться в женской раздевалке и душевой с сокомандницами, что большую часть мужчин она даже не замечала. ну... кроме Кагеямы... потому что — а вы видели Кагеяму Тобио? кто в здравом уме не будет по нему слюни пускать? а. ну и разве что Ячи-кун. но тот после трех месяцев пребывания в роли менеджера тоже начал обсуждать с девчонками главную тему их баталий — мальчиков. Хината тогда честно приняла поражение и даже не попыталась что-то предпринять. у Хитоки-куна и так на лице все было написано — оно точь-в-точь было похоже на лицо Шое, когда в их команде кто-то начинал говорить о том, что Кагеяма Тобио из мужской команды часто проходит мимо их спортзала. Шое со временем поняла, что на мужиков ей вообще не везет по жизни — что Кагеяма, что Ойкава готовы были видеть и желать только волейбол, а Ячи-кун все уши ей изнасиловал, рассказывая про Шимизу-сана, менеджера мужской команды по волейболу. как тут на мужиков-то смотреть, когда Сакуса-сан гладит ей футболки, чтобы та не прыгала на тренировках, как замарашка; семпай знает о ее любимый онигири с тунцом, а Мия-сан (Шое даже сглотнула, вспоминая сеттера) дает ей пасы. да зачем тут вообще мужики?! — я... — кстати об этом, — встревает в разговор Мия, и, господибоже, Хината спиной чувствует прижавшуюся к ней грудь со спины. у Шо потеют руки. — а Вы знали, Миоко-чан, что наша Хината встречалась с Кагеямой Тобио? Хината замирает. встречались? не слишком ли громко для пары дурачков, которые могли соревноваться в волейбольных умениях, состоя вообще в разных командах? девушка до сих пор помнит эти короткие игры на заднем дворе школы, когда расставались они только перед личными тренировками. Тобио иногда послушно дожидался Шое после уроков, как и она его. это была не любовь. дружба с духом соперничества — да, точно. а любовь? Кагеяма, кажется, кроме волейбола и молока ничего не любил. он на Шое-то внимания, как на девушку, не обращал, что уже говорить о признаниях в любви. "он меня убьет", думает Хината, пока Миоко-сан изгибает тонкие губы в букве "о" и начинает заваливать вопросами Атсуму. "если он посмотрит интервью, мне точно крышка". однако это помогает — до конца всей съемки Шое больше не спрашивают о личной жизни и ее предпочтениях в партнере. хотя, может, и делали прозрачные намеки, но она этого особо не помнила — Мия-сан так и не отсела, сжимая тонкую руку под локоть и касаясь спины своей пышной грудью. помогите.

***

"а какие мужчины меня привлекают?", думает про себя чуть позже Хината, качая ногами в воздухе. барные стулья в кафе, в которое все же заманила ее после интервью Котаро, до неприличия высокие. сама доигровщица где-то в толпе угрожает парню расправой, если он заберет тот клубничный мусс, попутно раздавая автографы детишкам с испачканными в заварном креме носами. "ну... наверное, как Бокуто-сан?". Хината резко хлопает ладонью по барной стойке. это звучит слишком по-лесбийски! слишком! прочь, наглые мысли! Шо даже краснеет нервно и кивает бармену, когда тот обеспокоенно предлагает стакан воды со льдом и лимоном. как вообще могут нравится мужики, похожие на женщин? вот же блять... поздравляю, Хината Шое, ты потеряла остатки веры в мужчин, потому что тебя заводит одна мысль о том, что ты в команде с десятком пышногрудых и длинноногих красавиц первого порядка! доигровщица чуть не скулит. у Бокуто-сан есть муж ("не стена — подвинется", всплывает в мозгу, и Шое опять алеет), у Сакусы — личная неприязнь, кажется, ко всему живому. Атсуму часто шутит на этот счет, но шутки эти получаются такими неприлично грязными, что Хината затыкает алеющие уши. Киеми молча отправляет сокомандницу в нокаут одним тяжелым взглядом, и Мия смеется радостными "ну брось, Оми-Оми, поэтому у тебя и нет мужчины!". Хината вздыхает. нет, она точно законченная бисексуалка с уклоном на женщин. они же такие... красивые? ужасно прекрасные? возбуждающие? Шое скулит в ладони. помогите. рядом отодвигается барный стул, и Шое просит всех богов, чтобы это оказалась Бокуто-сан с внушительным чеком. она же обещала скупить всю кофейню? обещала. а разве что-нибудь, кроме холодного и ровного "Акааши Котаро" от Кейджи, может остановить диагональную? (вообще, Бокуто уже давно не Бокуто, но Хината так долго была в Рио, что ей непривычно называть лохматую семпай как-то по-другому). Мия-сан, севшая рядом, кивает официанту, кидает небрежное "один фьюжн краш" и смотрит на Шое своими лисьими глазами. на ней белые спортивные штаны, которые она купила на прошлой неделе, а потом долго ими хвасталась, и черное боди через одну руку. красный стакан с дробленной клубникой и льдом ставят на барную стойку, коротко кивают, и Хината видит слабо очерченные тканью соски. блять. — Мия-сан. — Шо-чан, — Атсуму отпивает, облизывая верхнюю губу, и складывает ногу на ногу. кипельно-белые форсы вызывают у Хинаты улыбку (просто у нее точно такие же), и она едва не спотыкается об ответную улыбку сеттера. "окей, Хина-чан", раздается в голове. "если на Атсуму-сан не обычные хлопковые трусы, то я отказываюсь мыслить трезво". Шое соглашается и отпивает воды. жаль только, что обмочиться по полной придется прямо в людном кафе-баре. а запасная одежда в отеле, как и честь с достоинством — Хината пытается отвести взгляд от вызывающей груди, но Мия как нарочно убирает покрашенные волосы назад. Хината едва не скулит побитым псом. Мия-сан, ну за что... — сегодняшнее интервью — твое первое? — интересуется сеттер, высматривая в толпе Бокуто. — а то держалась ты, мягко говоря... — дерьмово, — кивает доигровщица, отпивая еще глоток. кубики противно стукаются друг об друга и об стенки стакана. — и да, Мия-сан, без вашей помощи оно бы точно провалилось. Мия самодовольно усмехается. в ней нет и грамма нелюбви к себе. — в этом ты права, Шо-чан, — облизывается Атсуму и хищно осматривает Хинату. девушка чувствует себя голой и беззащитной, хотя на ней толстая куртка-бомбер, и даже неловко скрещивает ноги. мокро. как же ей становится мокро. Мия поправляет рукав своего наряда, и у Хинаты сохнет во рту, когда грудь пружинит снизу-вверх. черт... что это за размер... такой... идеальный? вызывающий? "нет, Хината, ты просто конченная лесбиянка". — ты тут с Бо-тян? — спрашивает Мия, отворачиваясь от Шое. она высматривает бело-черную макушку в толпе, а когда находит Котаро возле кассы, требующую запаковать ей в бумажные пакеты весь ассортимент, фыркает. бедный-бедный бумажник Акааши. — а... да, — взбивает свои детские кудряшки Хината. — я в Токио-то со всеми поехала, чтоб семпая не расстраивать. она обещала мне баббл-чай и... — и ни слова не сказала об интервью, да? — усмехается по-лисьи девушка, морщась от очередного крепкого глотка. у всех в Шакалах есть ритуал после матча или собрания: Бокуто спешит съесть что-нибудь вкусное и расписать Кейджи свой прошедший матч, прекрасно зная о том, что супруг еще ни один не пропускал; Сакуса застирывает свои вещи, в которых выступала, а потом позволяет себе отмокать в ванной со стаканом свежевыжатого сока или лимонной воды; а Мия не может спокойно заснуть, если не выпьет пару шотов алкоголя, а потом не примет горячий душ. все это странно со стороны, но Шое кажется, что в этом есть свой шарм. у нее лично после тренировок не всегда были силы сходить в душ — она вырубалась прямо на пороге, и Педро, ее сосед по квартире, затаскивал ее на диван в гостиной, приносил подушку и одеяло и со спокойной душой дальше шел аниме смотреть. а Сакуса-сан, черт бы ее побрал, успевает иногда даже одежду себе отпарить и чемодан собрать... удивительная женщина. Шое сглатывает и нервно кривится, будто съела половину лимона. блять, да может хватит думать о том, какие у нее прекрасные сокомандницы? так гляди — и снится начнет кое-что соответствующее. — нет, — прокашливается Хината. — сказала. но не объяснила, что отвечать. — вот как! Бо-тян может! — Атсуму допивает коктейль и просит повторить. — получается, я тебя действительно выручила? «что насчет вашей ориентации, Хината-сан?», всплывает в голове, и Шое щурится. у, бля. долго это еще будет? — да, Мия-сан, я же ска... — так что насчет нее? — внимательно смотрит Атсуму, принимая из рук бармена, милого парнишки, второй стакан клубники с водкой. — твоей ориентации? Шое замирает. приплыли, блять, добрый вечер! она даже на секунду давится водой и мокро кашляет, утирая губы рукавом. — что?! — ну, ориентация, — не сбавляет обороты сеттер Шакалов. она выглядит так невозмутимо в своем откровенном наряде и красным стаканом в руке, что хочется выть. — тебе кто нравится? мальчики? девочки? все сразу? или..? "надо это останавливать", думает отчаянно Хината. "или я сама поверю в то, что исключительная лесбиянка". — я не знаю! — вместо сердитого голоса пищит Шое. — я не... никогда не думала насчет этого! Мия молчит, и это начинает угнетать хуже всего. она цепко проходится по телосложению девушки, сто процентов подмечая какие-нибудь незначительные детали. Атсуму такая — все видит и запоминает, а потом выдает информацию в удобный для нее момент. это очень хорошо работает с Бокуто, которая не всегда с серьезностью относится к тому, что она говорит и надевает. Мия искусно подмечает какие-нибудь позорные моменты, а потом использует в свою сторону. но сейчас связующая выглядит... расстроенно. она неловко трет бриллиантовый гвоздик в хрящике уха и крутит стакан в руке. лед уже давно растаял, оставляя за собой холодные струйки воды, и Атсуму как-то недовольно глядит на остатки своего коктейля, вздыхает и одним большим глотком опустошает свой "фьюжн краш". Хината даже отсюда чувствует, как сладок клубничный сироп и как горчит перец чили. и прежде чем Шое хочется спросить "а что насчет тебя, Мия-сан?", Атсуму достает купюру в тысячу иен, сует под пустой стакан и встает из-за барной стойки с таким видом, будто с ней только что порвал любимый парень. Хината выглядит смешно со своими всклокоченными в разные стороны волосами, но сейчас ей на это наплевать, и она, сама не зная зачем, встает вслед за девушкой. — Мия-сан... — увидимся, Хината. и выходит. "блять", говорит сама себе Шое, усаживаясь обратно на барный стул и прося у подошедшего бармена добавку воды. "просто молодец, Хината Шое, что еще ты могла сделать? ну явно ведь не сказать Мие-сан, как она тебе нравится и как ты мечтаешь оказаться у нее на лице. правда ведь?". Хината вздыхает раненным зверьком, которого подстрелили, но не убили, и теперь единственное, о чем мечтает Шое — это быстрый клинок, который пронзит ей метко сердце, и она перестанет мучится. ну, подумаешь, нравится ей немножечко Мия-сан. это ведь не смертельно, правда? "очень".

***

перед входом в отель Котаро сует ей в руки запечатанный бисквит "кастелла" и настоятельно рекомендует проведать Атсуму. в такси Шое не выдержала и все растрепала, потому что не могла уже держать это в себе: и то, что она запуталась так чертовски сильно, что не видит конца; и то, как, кажется, обидела Мию-сан, хотя она вообще помогла ей не опозориться на этой блядской (прям так и говорит под удивленный взгляд Бокуто) телепередаче, где Хината выглядела не диагональной первого дивизиона, а глупой фанаткой; и про то, что теперь Кагеяма сто процентов вздернет ее где-нибудь на первом суку. — ты дыши, главное, — улыбается Бокуто. — стой ровно и говори, как тебе жаль. она обожает "кастеллу". так что можешь считать, что уже прощена. — но, семпай... — Хината, если бы Мия злилась на тебе так, как ты себе это представляешь, — Котаро кивает администратору на ресепшене, и тот спешит найти им двоим карточки-ключи. — она бы подстроила тебе заподлянку. уж я-то знаю Тсуму! — а вдруг... — иди! Хината вздыхает. бисквит пружинит в своей пластиковой упаковке, и Шо видит улыбающуюся мордочку котика на румяном боку — знак кафе-бара. "с тебя не убудет", думает Хината. "ну что ты боишься?" Хината икает. да ничего, наверное... она несколько лет назад споткнулась и упала на Тобио, тем самым пролив на его рубашку молоко. вот это было намного страшнее, чем то, что на нее могла обидеться связующая. хотя... нет. это еще цветочки.

***

Хината очень много раз видела своих сокомандниц голыми — даже Сакусу-сан, когда та убедилась, что у новоприбывшей Шое есть справка со всеми нужными прививками и медицинская книжка. проверив абсолютно всех девушек на наличие крепкого здоровье и отсутствие кожных заболеваний по типу грибка, Киеми все же решилась ходить в душ вместе с ними — это сохраняло ей хотя бы время. не надо ждать по часу, пока Мия нанесет на себя все свои благоухающие масла, персиковый скраб и масочку на лицо с экстрактом лаванды. но сейчас Атсуму, по грудь замотанная в отельное полотенце, походила на какую-нибудь Афоридиту, не меньше. с мокрыми волосами, блиставшими в искусственном освещении, ее можно было принять за модель на подиуме, и Шое в очередной раз отметила, что Мия в любой ситуации была неземной красоткой — будь то потная и плохо пахнущая после жесткой тренировки или как сегодня, например, при полном параде. пятнадцать сантиметров особо сильно сейчас выделялись на фоне их разницы в росте. Хината сглотнула, ощущая, что не может отвести взгляд от пышной груди, спрятанной под мягким полотенцем, и поздно почувствовала, как щеки трепетно заалели, выдавая ее с потрохами. нет. Хинате Шое очень нравилась Мия Атсуму. и да, скорее всего это было смертельно. — М-мия-сан, — проворковала Хината, вытягивая бисквит трясущимися руками. — я... п-простите за с-се... — ох, Шое, — послышалось бархатное рычание, будто бы лисица приготовилась к атаке на маленького цыпленка. а в следующую секунду Хинату за плечо втолкнули в номер, остервенело стягивая мужскую куртку-бомбер, и Шое стыдливо вздохнула, когда полотенце соскользнуло с девичьего крепкого стана. Шое часто думала о том, как пройдет ее первый раз. надумывала в старшей школе даже Кагеяму, упаси господь, просто потому, что надумывать было больше некого. другие мальчишки пугались активной Хинаты, которая умела прыгать больше, чем на полтора метра в высоту. Тобио не придавал этому особо значения, ибо ему было плевать. он никогда не провожал ее до дома, не покупал булочки с карри, не спрашивал о здоровье, когда Шое болела, поэтому, в первый раз представив Кагеяму в роли своего мужчины, волейболистка мигом отмахнулась. делить с Тобио постель казалось мыслью ужасной и отвратительной — Хината предпочла бы лучше переночевать с их директором. язык скользнул внутрь девушки, мягкие стенки сократились, и Шое выгнуло дугой. она сцепила пальцы на простыни до побелевших костяшек, потянула на себя, боясь, что наслаждение пропадет, но ничего не произошло. Мия оказалась меж ее крепких бедер слишком быстро, и Хината даже не поняла, в какой точно момент с нее слетели шорты, а за ними — трусы. за мокрым и проворным языком в тугое девственное лоно скользнули теплые скользкие пальцы, и у Шое заплясали звездочки в глазах, когда Мия ухмыльнулась ей куда-то в пупок, прикусывая кожу. — моя маленькая запутавшаяся крошка, — мурлыкнула ей на ушко, поднявшись, девушка. — так краснеешь... тебе стыдно, что тебя заводит женщина? ох. это было последнее, о чем Шое могла думать. пальцы аккуратно согнулись внутри, обласкивая бархатные стенки влагалища, ровные ноготочки прошлись по правому соску, и Хинате показалось, что она, блять, падает в пустоту. в голове взорвались фейерверки, между ног стало нестерпимо мокро, и чужие пальцы с хлюпом выскользнули. Атсуму, довольная своей работой, поднесла руку к лицу, с интересом рассматривая вязкие капли между пальцев. и эта прелестная малышка так хотела ее, что кончила буквально за пять минут? ох, детка... как ты не понимаешь?.. — м-меня заводишь т-только ты, М-мия-сан... — скульнули на ухо, и улыбка Атсуму резко сползла с ее пухлым губ. сучка. маленькая дрянная сучка! — видимо, закончим мы только к утру, — хитро улыбается лисица, прежде чем перевернуть их, прижав Хинату грудью в постель. о да. ночь обещает быть долгой.