Спектр

Кларк почувствовала, как горячее тело прижимается к ней во сне, и улыбнулась, приоткрыв глаза. Лекса спала на ней, удобно устроив голову на груди и закинув бедро на ее ноги, рука лежала на талии, но Гриффин лишь порадовалась приятной тяжести на себе. Ей нравилось это ощущение близости, тонкий аромат шампуня от разметавшихся волос, да и то, как Лекса глубоко дышала во сне, приносило в ее душу спокойствие и умиротворение. Сколько они пробыли в постели? Полдня и всю ночь? Кажется, еще никогда она не была настолько удовлетворенной и счастливой. Губы припухли и болели от поцелуев, кожа была чувствительной, а уж некоторые места и вовсе саднили, но это была приятная боль. Кларк чуть пошевелила затекшим плечом. Голова Лексы сползла на подушку, но рука по-прежнему по-хозяйски обнимала её, и Гриффин, положила сверху ладонь, нежно касаясь длинных пальцев своими. Она смотрела на девушку, любуясь ей, и продолжала довольно улыбаться. — Прекращай уже вертеться, я спать хочу, а ты мне мешаешь, — голос Шепард был сонным, но звучал, тихо и томно, в нем не было недовольства. — Ты отдавила мне плечо, — Кларк легонько провела пальцем по точеной скуле, мягко обводя линию подбородка, и была вознаграждена довольным вздохом. — Ну, ладно, ты прощена. Я чувствую себя слегка уставшей. — Устала от секса? — насмешливо спросила Гриффин, касаясь губами ее губ. — Нет, от этого невозможно устать, — Лекса, наконец, открыла глаза и посмотрела на нее. Кларк почувствовала, что ее сердце замерло, а затем ухнуло куда-то в пустоту, и грудь наполнилась невыносимой тяжестью. — Эй, ты побледнела. Тебе плохо? Шепард оперлась локтем на подушку, явно встревоженная ее состоянием. Как сказать, как произнести эти слова, что больше ничего и никогда не будет прежним? Что чудесные изумрудные глаза потеряли свой оттенок, будучи поглощенными кровавым цветом спектра? Что Лекса заражена и пока не знает о том, что ее ждет? Вот почему ее тело было таким горячим, температура повысилась. Кларк сжала ее пальцы своими, с трудом сдерживая себя, чтобы не сорваться. — Мне так жаль… — Да что с тобой? — Не со мной, — рука Гриффин дрожала, когда она попыталась пригладить растрёпанные волосы. — Ты больна. И именно поэтому чувствуешь себя уставшей. — Да что ты несешь… — Шепард на мгновение замерла, а потом, осознавая в чем дело, поднялась с постели и, накинув на плечи покрывало, направилась к зеркалу. Ее мысли метались в беспорядке. Взглянув на свое отражение, она тяжело выдохнула. — Вот дерьмо! Лекса обернулась к Кларк, которая натянув футболку и шорты, стояла позади и яростно выпалила: — Не смей меня жалеть! И не смей ни в чем винить себя. Слышишь? Пойду в душ, сейчас мне просто необходимо привести себя в порядок, — она сбросила покрывало и пошла в ванную. Кларк подняла его с пола и, вернув на кровать, достала из шкафа чистое постельное белье, чтобы сменить его. Что же теперь делать? Их отношения только сдвинулись с мертвой точки, и почему это произошло именно сейчас? Долбаный спектр! Сначала Беллами, теперь Лекса, но вирус будто обошел ее. Гриффин застыла с простыней в руках. Болезнь домой притащить могла только она, почему же сама не заразилась? К чертовой матери все! Гриффин швырнула подушку на постель и пошла вслед за Лексой. Та стояла под горячими струями воды, пытаясь согреться. Ее знобило. Осознание ситуации не принесло страха, скорее тихую злость, подогреваемую вопросами, на которые не было ответов. Головная боль становилась все сильнее, и неизвестно от чего, от спектра или от беспокойных эмоций. Она оперлась ладонями о плитку, пытаясь расслабиться, но это совершенно не получалось. Сильные руки неожиданно обняли ее сзади, и Лекса с облегченным вздохом прижалась спиной к прохладному телу Кларк. Она не слышала из-за шума воды, как та вошла, но почувствовала себя гораздо легче из-за ее присутствия. — Тебе холодно? — горячий шепот проник в ухо, и Лекса откинула голову назад, упираясь затылком в плечо девушки. — Сейчас уже нет. Ты согреваешь меня. — Давай, вымоемся, и я отнесу тебя в постель. Хочу, чтобы ты выспалась и как следует отдохнула. — Только не надо обращаться со мной как с ребенком, — проворчала Шепард и, ощутив, как мочалка скользит по спине, замолкла, наслаждаясь процессом. — Я даже и не думала. Ты совсем не привыкла, чтобы о тебе заботились? — Мне сложно принимать чью-то заботу, не приравнивая ее к контролю. Кларк поцеловала ее в шею, смахивая мыльную пену с плеча. — Я не пытаюсь тебя контролировать. — Знаю… черт! Знаю, прости, — Лекса закрыла глаза, расслабляясь.— Мне пришлось нелегко в прошлых отношениях. Это не должно влиять на тебя, но иногда я ничего не могу с собой поделать. Мне надо было заново учиться доверять людям, а это бывает тяжело, и проскальзывает до сих пор. — Так ты доверяешь мне? — спросила Гриффин, массируя ей голову. — Странный вопрос для той, кто занималась со мной любовью всю ночь. Конечно, я тебе доверяю, Кларк. Ты действуешь на меня как особое лекарство — очень мощно, но в то же время, эффективно. Кларк тихо засмеялась, выключая воду. — Я это запомню, — она накинула большое полотенце на плечи девушки и, подняв ее на руки, отнесла в постель. Лекса не сопротивляясь, позволила себя вытереть и укрыть одеялом, которое Гриффин достала из шкафа. — А теперь спи. — Подожди, я хочу кое-что сказать тебе, — в глазах Лексы играли красные всполохи. Это выглядело бы красиво, если бы Кларк не знала причины поменявшегося цвета. — Пока не станет совсем плохо, я хочу провести с тобой столько времени, сколько смогу. Я не поеду в больницу до тех пор, пока буду в состоянии сама передвигаться и есть. Это мое решение, и я надеюсь, что ты его примешь с пониманием. — Конечно, я понимаю. Мне и самой не улыбается помереть в одиночестве в нашей квартире, пока ты будешь существовать отдельно в каком-нибудь изоляторе. Лекса усмехнулась: — Иного ответа я от тебя и не ожидала. А теперь иди и дай мне, наконец, поспать. Плотно закрыв за собой дверь, Кларк вернулась в свою комнату, и тут же набрала Октавию. Та ответила сразу, будто уже зная, что случилось нечто неприятное. Блейк была в этот момент на какой-то деловой встрече, но тут же извинилась и отошла, чтобы поговорить с ней. — Да ты издеваешься! Как это Лекса заразилась, а ты нет? — Октавия почти что кричала, услышав от подруги версию событий прошедшего дня и ночи. — Я сама не знаю, попробую позвонить в эпидемслужбу, чтобы они поторопились с результатами анализов. У меня нет никаких признаков спектра, но нет никаких сомнений, что именно я принесла болезнь домой. — Вы меня в могилу сведете, причем все одновременно. Беллами сейчас сидит на препаратах, повышающих иммунитет, и только и делает, что ноет по телефону, как хочет на работу и в первую очередь, что сделает, когда выздоровеет — это подцепит девчонку в моем клубе и напьется, — Блейк засмеялась, но смех вышел совершенно безрадостным. — У меня уже голова раскалывается от того, что я совершенно беспомощна и не могу ничего ни для кого из вас сделать. Сегодня сама напьюсь. Кларк подосадовала, что сама не догадалась спросить Октавию о брате, но сейчас ее мысли были больше забиты беспокойством о Лексе, чем о ком-либо другом. — Все в порядке, подруга. Мы выкарабкаемся, можешь в этом не сомневаться. Люблю тебя. — Иди в жопу, Гриффин. А лучше в теплую постель к Лексе, и скажи ей эти слова, а не мне. Я рада за вас, честно. Мы обязательно закатим вечеринку, когда вы поправитесь, — она отключилась и Кларк, улыбаясь, покачала головой. Разговор с Октавией поднял ей настроение и придал сил. Может быть, не все так ужасно, как ей показалось на первый взгляд? В эпидемслужбе сказали, что перезвонят по ее вопросу, как только уточнят данные. Кларк решила пока позаниматься с гантелями, и физическая нагрузка помогла ей отвлечься от ожидания звонка. Заказав еду из ресторана, она успела еще раз принять душ, прежде чем ей перезвонили из эпидемслужбы. Приятный женский голос показался знакомым и Кларк вспомнила, что слышала его в первый день, когда оказалась в больнице. Тот милый доктор, приглашавшая ее на свидание после карантина, лица которой она даже не видела. — Доктор Уолш, вы видели мой анализ? — Я изучила результаты и не вижу никаких оснований для беспокойства. У вас нет спектра, мисс Гриффин, по-крайней мере, пока. — Это невозможно. Моя девушка заразилась от меня, — выпалила Кларк, лишь потом осознав, что сказала. Она назвала Лексу своей девушкой, и это звучало так естественно, как будто так всегда и было. — Эпидемслужба делала забор крови у нас обеих в один день. И ее первый анализ был отрицательным. Мы находимся вместе на карантине уже больше десяти дней и теперь у нее проявились первые признаки, но вы утверждаете, что я не больна. — Успокойтесь, мисс Гриффин, — голос доктора был все таким же рассудительным и безэмоциональным. — Вы уверены, что раньше никогда не болели спектром? — Уверена. Подождите, вы хотите сказать, что у меня, возможно, иммунитет? — Таких людей один на несколько тысяч, но вы можете быть носителем и сами не болеть. Я могу сказать больше, если проведу дополнительные исследования с вашей кровью. — Это поможет моим близким людям, которые заразились? — Кларк нервничала от осознания того, что ничего не может сделать, лишь наблюдать за тем, как Лекса все глубже погружается в болезнь. — Не уверена. В вашей крови нет антител, как и у других иммунных, но я постараюсь что-нибудь выяснить еще. Вы же понимаете, что лекарства от спектра нет. — Понимаю, — раздраженно произнесла Гриффин, думая, что доктору Уолш не помешало бы быть более тактичной при разговоре со своими пациентами. — Нам ждать очередного визита из эпидемслужбы? — Пока нет. Мне хватит того забора крови, что взяли у вас недавно. — Я могу попросить вас кое о чем? Телефон на мгновение замолчал, и Кларк уже решила, что связь прервалась, но доктор, все же, после продолжительной паузы, осторожно ответила. — Смотря, в чем будет заключаться ваша просьба, мисс Гриффин. — Беллами Блейк - мой близкий друг и напарник. Сейчас он у вас в одном из изоляторов. Вы не могли бы присмотреть за ним лично? Он хороший парень, смелый пожарный и, мне бы хотелось, чтобы он не чувствовал себя там у вас одиноким, словно в тюремной камере. — Я не знаю, смогу ли, но лишь из-за того, что вы попросили, навещу его и узнаю о состоянии. — Спасибо, — Кларк почувствовала облегчение. — Удачи, мисс Гриффин. Я позвоню, если узнаю что-то новое. Едва она попрощалась и сбросила вызов, как мобильный снова зазвонил. Это был капитан, и судя по голосам на заднем плане, вся пожарная бригада. Он поинтересовался ее здоровьем, пару раз пошутил, да и ребята умудрились выкрикнуть что-то подбадривающее, вовсе не соблюдая субординацию. Кларк была рада услышать их всех, и когда их разговор закончился, с удивлением обнаружила, что ее щеки мокрые от слез. Всё-таки пожарные — это как одна большая дружная семья, никогда не оставит в беде. Если сейчас были бы разрешены посещения, они бы бесцеремонно ввалились к ней с ящиком пива и своими байками и сидели бы до позднего вечера. Гриффин вытерла слезы, и отправилась на кухню. Готовка никогда не была ее сильной стороной. Даже сварить макароны для нее иногда было проблемой. Однако Лекса наготовила вчера на два дня, желая накормить ее, как следует. Кларк была расстроена и долгое время толком ничего не ела, сейчас же у нее пробудился бешеный аппетит. Разогрев еду в микроволновке, она заглянула сквозь щель приоткрытой двери в комнате, чтобы убедиться, что Лекса мирно спит, завернувшись в одеяло. Она выглядела немного бледной и Кларк подумала, что надо бы дать ей больше отдыха. Через два дня цвет глаз Лексы изменился, став оранжевым. Это означало, что спектр сменил свой статус, вгрызаясь в организм все сильнее и глубже. Девушка вела себя как обычно, готовила им еду, работала онлайн с заказчиками, не желая ни на минуту оставить дела без присмотра, гоняла Кларк, заставляя заниматься спортом, чтобы та не потеряла форму. Из эпидемслужбы доставили имунномодуляторы. Доктор Уолш потребовала, чтобы каждый день ей присылали отчет о состоянии мисс Шепард на электронную почту. Лекса поворчала, что уж слишком много внимания ей уделяют, но спорить не стала. О Беллами Уолш сказала коротко — состояние тяжелое, но стабильное. Его статус приобрел синий цвет, а на этом этапе пациентов ждало лишь два пути — переход в фиолетовый статус и дальнейшее выздоровление, либо смерть. Беллами был подключен к аппарату, который отслеживал состояние органов, ведь они могли отказать в любой момент. Все это понимали и старались не говорить о плохом. Октавия и вовсе в последнем видеозвонке сказала, что научилась молиться. Лекса и Кларк при этом переглянулись, но никто из них не произнес, что буквально месяц назад Блейк была полной атеисткой. Когда нуждаешься в поддержке, будешь делать даже те вещи, на которые был неспособен раньше. На счет анализов и изучения крови Кларк, доктор Уолш по-прежнему утверждала, что она не больна вирусом, но скорее всего, является его носителем и обладает иммунитетом к воздействию спектра. Эти новости не обрадовали Гриффин, но единственное, что она могла сделать в сложившейся ситуации — смириться. Имунномодуляторы помогли Лексе поддержать организм. Она вообще не жаловалась на усталость и температуру, и хотя совсем мало ела и часто спала, Кларк старалась, как могла обеспечить ей комфорт. В один из вечеров за просмотром остросюжетных сериалов, она сидела на полу у дивана, жуя попкорн, а Лекса лежала на подушках, укутавшись в тёплый плед. Мягкий свет, идущий от напольной лампы, освещал гостиную. Кларк рассмеялась над одной фразой из героев и, повернув голову, заметила, что Лекса смотрит на нее, слегка улыбаясь, а ее цвет глаз уже желтый. С каждым изменением оттенка у Гриффин сердце сжималось от страха. Этот страх был липким и холодным. Ей казалось, что время неумолимо движется вперед, не оставляя и шанса на надежду. И его было так мало у них, совсем мало. Отставив на столик чашку с попкорном, она встала на колени и оперлась локтями на диван. — Ты хочешь мне что-то сказать? — поинтересовалась Лекса, наблюдая за тем, как взгляд Гриффин становится пронзительным и зовущим. Пульс, будучи и так высоким, подскочил и забился в висках. — Не надо, Кларк — Она внезапно поняла, какие слова хочет произнести девушка и испугалась, решив остановить ее. — Но почему? — Ты здорова и полна сил, а мое будущее неизвестно. Я не хочу привязывать тебя к себе, не хочу, чтобы ты страдала. У тебя еще будет шанс начать с кем-то все заново и, возможно, это буду не я. Кларк коснулась кончиками пальцев горячей щеки и провела ими по коже в легкой ласке. — Заткнись, Лекса, — прошептала она. — Я не хочу потом жалеть, что не призналась тебе в своих чувствах. И если я промолчу сейчас, это не значит, что прекращу думать или заботиться о тебе. Ты не хочешь, чтобы я привязывалась, но уже поздно пытаться оттолкнуть меня, уже слишком поздно. Даже если ты уйдешь, хотя эти мысли для меня просто невыносимы, я не перестану относиться к тебе по-другому. Я ведь люблю тебя и мне больше никто не нужен. Глаза Лексы были полны слез. Она моргнула, и они скатились вниз по щекам. Признание Кларк рвало ей сердце. — Ты не знаешь, сколько нам осталось, — попыталась протестовать она. — Наплевать. Сколько бы ни было этого времени, я хочу провести его с тобой, — Гриффин нежно поцеловала ее, чувствуя на губах соленый привкус. Лекса ответила на поцелуй, запустив руки в светлые волосы и наслаждаясь их мягкостью. Слегка отстранившись, она потерлась носом о ее нос. — Хорошо, пусть так и будет. Кларк понимала, что не будет ответного признания, она его и не ждала, но ей стало бы гораздо легче, если бы Лекса все же отпустила себя и высказала все, что было у нее на душе. В ее душе бушевала буря, и ее следы виднелись в каждом жесте и взгляде, но Шепард не станет говорить о своей любви, она не открытый человек, просто покажет ее по-другому. — Сегодня я связалась с юристом. Он подготовит пакет бумаг и пришлет завтра на подпись. Ну, вот и дождалась поступка. Кларк нахмурилась. — Зачем юрист, и о каких бумагах идет речь? Лекса откинула голову на подушку, в свете лампы ее глаза казались золотыми, а волосы шелковым водопадом разметались по плечам. — Завещание. Я должна подготовиться. У меня нет близких родственников, зато есть приличный счет в банке и доля в клубе. Я хочу, чтобы часть клуба и деньги со счета перешли тебе, Октавия поможет во всем разобраться. — Ты не должна этого делать, — стиснула зубы Гриффин. Слова сейчас давались ей с трудом. — Я понимаю, у тебя есть любимая работа, ты не сможешь совмещать два дела. Наймешь управляющего или продашь долю, может быть, Октавия захочет стать единоличным владельцем, но это хорошее вложение. — Ты так говоришь, будто умираешь! Так нельзя! Лекса провела пальцем по ямочке на подбородке Гриффин, ощущая, как напряжена нижняя челюсть. — Я всего лишь привожу в порядок дела, не злись. Мы должны быть готовы. — К такому нельзя быть готовым, поверь мне, это невозможно. — Черт! Я знаю, но не реагируй так остро, — Шепард поцеловала упрямую ямочку, затем губы, которые приоткрылись в ожидании поцелуя, и провела по ним языком. — Расслабься, я все еще здесь, с тобой. Эти слова звучали у Кларк в голове, когда через четыре дня цвет глаз Лексы стал зеленым, но это был не ее родной оттенок, этот был более мутным и болезненным. Сама девушка настолько ослабла, что уже едва могла встать с постели. Есть она не хотела и отказывалась даже от воды. Они обе поняли в то утро, что пора вызывать эпидемслужбу и отдать Лексу в руки врачей. Кларк знала, что этот день настанет очень скоро, тем более, что доктор Уолш уже не раз требовала госпитализации, но они оттягивали момент до последнего. — Я не смогу поехать с тобой, — тихо пробормотала Кларк, помогая Лексе переодеться. Они вызвали эпидемслужбу, и те обещали подъехать в ближайший час. Вещи были собраны в небольшую спортивную сумку и ждали у двери. — Я знаю, — ответила та, тяжело дыша. Даже небольшие телодвижения давались ей с трудом. — Нам придется попрощаться здесь и сейчас. — Я не хочу прощаться, — нахмурилась Кларк. Для нее это означало, что они больше никогда не увидятся. Возможно, это было глупо и по-детски, но она хотела оставить для себя хотя бы крохотную надежду. Лекса смотрела на нее бледная, с проступившими на шее и руках венами, словно пытаясь запечатлеть в памяти каждую черточку лица, ее глаза лихорадочно горели. — Тогда просто поцелуй меня, — сказала она, сжав ее руку своими ослабевшими пальцами. Кларк осторожно коснулась губами ее губ, опасаясь сделать больно, но Лекса притянула ее к себе, вторгаясь языком в рот и целуя так, как будто делала это словно в последний раз в жизни. Гриффин застонала, осознавая, что, возможно, это и был их последний раз. Она обняла девушку, смягчая поцелуй и вкладывая в него все, что чувствовала сейчас: томление, нежность, любовь и печаль. Они целовались до тех пор, пока не стали обе задыхаться от нехватки кислорода. — Ничего себе, — прошептала Лекса, отрываясь от ее рта. — Я это запомню. И надолго. Кларк так не хотелось ее отпускать, но это нужно было сделать. Стук в дверь послужил сигналом прибытия эпидемслужбы. Вот и все. Она просто стояла и смотрела, как Лексу кладут на носилки, закрытые толстым защитным слоем, надевают на нее маску с кислородом и увозят. Щелчок дверного замка отразился в мозгу, словно выстрел из пистолета. Она сползла по стене в коридоре и заскулила как раненый зверь. Слез не было, но все тело горело и билось, будто в агонии. Кларк не знала, сколько так продолжалось, не знала, сколько времени прошло, прежде чем она вновь встала на ноги и будто зомби двинулась в сторону комнаты Лексы. Забравшись в ее постель, она обняла подушку, вдыхая знакомый аромат. Она чувствовала себя разбитой и опустошенной. Что с ней будет, если Лекса больше не вернется? Кларк не хотела об этом думать, она закрыла глаза и отключилась от происходящего. Спустя три недели. — Вы что меня дожидались, сами не могли помыть радиатор? — ворчала Кларк, разобрав половину мотора и высовывая шланг под открытый капот пожарной машины. — Никто не притрагивался к этой малышке, пока тебя не было, Гриффин. Все знают, что этим занимаешься только ты, — капитан стоял позади, контролируя процесс наведения порядка в своей части. — А если бы я сдохла, малышка так и была бы грязная? — Но ты же в порядке, так что давай, мой быстрее, пока не поступил очередной вызов, — рассмеялся один из пожарных, протиравших кабину соседней машины. Она оглянулась через плечо и бросила в него мокрую тряпку, услышав возмущенный вопль в ответ. Шутки и смех звучали в части все громче, и это было так приятно слышать после гробовой тишины в пустой квартире. Чуть позже натирая до блеска стекло, Кларк вспомнила о том, как не могла спать в своей постели, не могла есть, и занималась только тем, что тренировалась с гантелями, установив на них максимальный вес. Сон приходил к ней только в постели Лексы, а кухня была забита коробками доставки готовой еды, которую она толком не ела. Она только и делала, что звонила доктору Уолш, чтобы узнать о состоянии Лексы, так как та не отвечала на ее звонки, а потом и вовсе прислала странное сообщение: «Не звони и не пиши мне, когда станет лучше, я сама тебе скажу». Она вновь отстранилась. В этом была вся Лекса. Даже находясь на пороге смерти, она опять ее отталкивала, все пыталась сделать сама, даже выбираться из лап жуткой болезни. Кларк это дико злило. Ни одного послания, ни одного гребаного смайлика в ответ на ее сотни сообщений. Она стиснула зубы, натирая чертово стекло, будто собиралась протереть в нем дыру. Неужели, Лекса не понимала, что этим не спасла ее от боли и одиночества? Что эти попытки отдалиться не дали Кларк больше свободы и не заставили меньше беспокоиться о состоянии любимой. Прошло уже столько времени, но Шепард так и не позвонила. Со слов доктора Уолш ее состояние стабилизировалось, хотя несколько дней она была на грани смерти. Гриффин волновало другое: Лекса продолжала себя вести так, будто они не пара, по-прежнему храня молчание. Это угнетало и делало ее еще более угрюмой. Кларк спрыгнула с подножки и обошла машину сбоку, вытирая тряпкой пыль с дверцы. — Нужна помощь? — послышался из-за спины знакомый мужской голос. Она обернулась, увидев улыбающегося Беллами со спортивной сумкой через плечо. Он выглядел осунувшимся и похудевшим, но это самое главное — он был здесь живой и здоровый, вновь готовый к пожарным будням. — Блейк, сукин ты сын! — она прыгнула ему на шею, обнимая. — Почему ты не сказал, что сегодня выходишь на работу? Я думала, ты еще пробудешь дома какое-то время. — Устал быть взаперти, последний анализ был сдан три дня назад, я чист и в полном порядке. Разрешение от врачей получено, и капитан позволил мне нести службу с сегодняшнего дня. — Черт, приятель, как же мы рады тебя видеть! — другие ребята окружили их, тоже обнимая и пожимая руку Беллами. — О Лексе что-нибудь слышал? — спросила она его, когда все разбрелись по своим местам. — Для начала, я пойду, переоденусь, выпью чашку растворимого кофе, а потом мы поговорим о твоей драгоценной Лексе. — Так не пойдет, — сузила глаза Кларк, ее рука буквально вцепилась в плечо напарника, сжимая его. — Эй, осторожнее! Ты так мне синяк поставишь. Успокойся, бешеная. — Рассказывай! Он вздохнул: — Гриффин, ты точно сходишь с ума, едва только слышишь ее имя. Костия сказала, что ее выпишут буквально на днях. У нее все хорошо. Неужели, за все время она так тебе и не позвонила? Кларк огорченно покачала головой, а потом пристально посмотрела на Беллами. — Погоди, какая еще Костия? — Костия Уолш — моя девушка. — С каких это пор доктор Уолш стала твоей девушкой? — удивлению Кларк не было предела. — С тех самых пор, как моя напарница попросила ее присмотреть за мной. Как оказалось, она очень умна, к тому же красотка. Я не раздумывал долго, пригласил ее в клуб, как только выйду из карантина. Сегодня наше первое свидание. Я должен сказать тебе спасибо, — он потрепал ее по волосам, но тут же получил шлепок в область живота.— Вредина. — Я — херов Купидон, — пробормотала Кларк, провожая взглядом Блейка, отправившегося в раздевалку. Их день сегодня был долгим и тяжелым. Два пожара средней сложности, одно мелкое возгорание, и опасная авария с человеческими жертвами — это вымотало ее настолько, что к вечеру Кларк буквально едва переставляла ноги от усталости. Блейк приглашал вечером пойти в клуб вместе с ним, но ей не хотелось вмешиваться в его первое свидание с доктором Уолш. Пора бы уже Беллами побыть взрослым мальчиком и научиться без посторонней помощи общаться с девушками. Да и вообще, сейчас ей был нужен только отдых, а это не включало в себя танцы и новые знакомства. Приняв в части душ и переодевшись в джинсы и футболку, Гриффин перекинула через плечо спортивную сумку и, забрав со стоянки свою машину, поехала домой. В пустую, темную квартиру, где ее никто не ждал. Открыв дверь ключом, она вошла и застыла, почувствовав шикарный запах готовящейся еды, от которого буквально потекли слюни. Сумка с вещами упала на пол, издав приглушенный шлепок. Кларк сделала шаг в сторону кухни, но ноги отказывались идти, едва только она услышала знакомые легкие шаги в коридоре. Лекса слышала, как повернулся ключ в замке, и Кларк вошла в квартиру, сбросив сумку с плеча. Она сделала несколько шагов навстречу и остановилась, жадно рассматривая Гриффин. За те три недели, что они не виделись, Кларк подстриглась и выглядела постройневшей, но усталой. Темные круги под глазами указывали на постоянный недосып и переутомление. При виде ее, взгляд Кларк вспыхнул радостью, а затем тут же потемнел от гнева. — Привет, — тихо произнесла Лекса, заметив, как девушка сжимает кулаки. Все было очень-очень плохо. Лекса была здесь. Она сильно похудела, была немного бледной, но глаза по-прежнему были знакомого изумрудного оттенка и мерцали сейчас теплом и нежностью. Они ласкали ее, манили к себе, словно гипнотизируя. Сердце Кларк билось с сумасшедшей скоростью. Она сжимала кулаки все крепче, не желая поддаваться. — Три недели. Три гребаных недели ни одного слова и теперь все, что ты можешь сказать мне это — привет? Очень мило с твоей стороны держать меня в неизвестности столько времени, появиться дома и вести себя так, как будто ничего не случилось! — Черт, Кларк! Я понимаю, ты злишься, но может быть, дашь мне шанс хотя бы объясниться? Гриффин сделала несколько шагов вперед, обойдя Лексу так, чтобы случайно не коснуться. Она боялась, что если сделает это, все ее сопротивление и злость рухнут, как карточный домик. Пройдя в гостиную, она села на диван, и сложила руки на груди. — Хорошо, говори. Лекса осталась стоять перед ней, осознавая, что Кларк закрывается от нее как может, но она ведь не собиралась так просто отступать. — Я умирала в этом долбанном изоляторе и не хотела, чтобы ты видела меня такой. Не хотела, чтобы слышала, как прерывался мой голос от нехватки дыхания, а потом и вовсе, когда была подключена к аппарату, не могла говорить. Я считала, что не видя и не слыша меня, тебе будет легче. Я подписала документы, чтобы мое тело кремировали, если спектр победит. — Ну, конечно, — горько произнесла Кларк. — Ты все решила за нас обеих. Но мне не было легче. Я сходила с ума от того, что не знала о твоем состоянии. А еще больше я переживала из-за того, что ты отказалась от меня. — Я хотела защитить тебя от лишних страданий. И должна была справиться с болезнью сама. Мне было очень плохо, но я не отказывалась от тебя! — Почему не позвонила тогда, когда стало лучше? Ты ведь написала, что сделаешь это. Шепард виновато потупилась: — Я говорила с Октавией, и она сказала мне, что ты очень злишься. Я посчитала, что лучше нам поговорить не по телефону, а лично, так как волновалась, что ты не станешь меня слушать. — Ну, просто супер! — Кларк вскочила с дивана. — Октавии, значит, ты позвонила, а мне просто струсила! Испугалась, что я откушу тебе голову? — Нет, — твердо ответила Лекса, сделав шаг в ее сторону. Теперь они стояли очень близко, и все о чем могла думать Гриффин, о вкусе ее губ, и желании вновь поцеловать эту девушку. — Я боялась, что ты не захочешь меня видеть и прогонишь прочь. — Дерьмо, — Кларк выпустила воздух сквозь зубы. — Разве я могла бы так поступить с человеком, которого люблю? Тонкие пальцы прошлись в знакомой ласке по скуле, и она закрыла глаза от блаженства, чувствуя, как гнев испаряется, уступая место теплу в груди, которое все усиливалось и расползалось дальше. — Прости меня, я не хотела причинить тебе боль. Я так люблю тебя, Кларк. Голубые глаза вновь распахнулись, Лекса видела в них удивление и нежность. Неожиданно почувствовав смущение, она уткнулась лбом в ее плечо. От кожи Кларк шел такой жар, что хотелось поскорее снять с нее одежду, чтобы ощутить его всем своим телом. Шепард запустила руку под футболку, проводя ладонью по подтянутому животу и ощущая, как сокращаются мышцы под ее рукой. Кларк обняла ее, медленно поглаживая по волосам. Ее губы тронула довольная улыбка. — Могла бы сказать об этом и раньше. Признания было бы вполне достаточно для прощения. — И не дать тебе высказать все, что ты обо мне думаешь? Такая себе идея, — Лекса повернула голову, чтобы поцеловать ее, но внезапно остановилась. — Черт! Ужин горит! Только сейчас Кларк заметила, что комната заполняется дымом, а в воздухе пахнет гарью. Они обе бросились на кухню, и пока Шепард открывала окна, она схватила через полотенце дымящуюся сковородку и сунула ее в мойку под воду. — Пожар спалил квартиру пожарной, если мои парни узнают, то засмеют, — Гриффин принялась махать полотенцем под датчиками дыма, в надежде, что они не сработают. Через пару минут, она облегченно вздохнула, когда кухня наполнилась свежим воздухом из окон, и оттуда повеяло прохладой. На улице шел дождь. — Кажется, ты лишила нас ужина. — Я? — Лекса засмеялась. — Ты слишком долго меня прощала, вот ужин и сгорел. Но я считаю, что это отличный повод выбраться из дома и зайти в кофейню напротив. — То есть, ты здесь ни при чем? Или это очередной коварный план, вследствие которого мы должны мокнуть под дождем и наполнять вечер романтикой? — Ты имеешь что-то против дождя и романтики? — нахмурилась Шепард. — Я всегда думала, что мои планы идеальны. Я отлично умею планировать. Кларк притянула ее к себе за талию. — Я это знаю. А значит, я нарушу твой план, и мы останемся дома. Доставка ужина из ресторана, свечи, балкон и дождь, за которым мы будем наблюдать прямо оттуда. Как ты на это смотришь? — О таком идеальном продолжении вечера я и не мечтала, — отозвалась Лекса, прижимаясь к ней и сминая губы в жадном и требовательном поцелуе. Кларк застонала, понимая, что ее план тоже провалился и ужина в ближайшее время точно не будет, хотя зачем он вообще нужен? Лекса была с ней, и теперь Гриффин знала точно, что пережив испытание в виде спектра, им больше ничего не страшно. Болезнь сблизила их, а затем дала шанс начать все с чистого листа. Горячо целуя девушку в ответ, Кларк была уверена, что какие бы проблемы не подкинула им жизнь, вместе они преодолеют все.