The Long Journey

      Клара и Доктор слушали звук апельсинового океана, мягко играющего с лиловым песком в этом маленьком заливе на Aries 5. Они часто так поступали в последнее время: просто искали хорошие места, для посещения, после того, как заканчивали с приключением на очередной планете. Иногда гуляли, иногда устраивали пикник, иногда просто наслаждались пейзажем. Обниматься и целоваться было возможно, но не обязательно. Из всего, что он любил в Кларе, возможно, это было самое замечательное в ней: у нее была смелая и иногда даже напористая личность в целом, но когда дело доходило до адаптации к новой ситуации, особенно к физической близости, она давала ему столько времени и пространства, сколько ему было нужно. Сегодня его голова лежала у нее на коленях, и она легко пробегала пальцами по его волосам, наблюдая за океаном. Клара пояснила, что ей нравилось ощущение от его седых кудряшек, а он вообще не жаловался. Было приятно, когда она трогала его таким образом. Он задумался, стоит ли сказать ей, что её ноздри прекрасны, и они напомнили ему о тёмных туманностях в форме сердца в галактике Fh53gh, но решил не делать этого. Она, вероятно, захотела бы отправиться туда, а он не хотел лететь в зачистное минное поле, которое осталось там после войны, которую он завершил. Он не подумал о нем в прошлый раз, ему хотелось поскорее забыть, но потом был очень разочарован, что пропустил мины. Теперь у него в голове были вещи, которые он не хотел забывать. Он просто обдумывал, стоит ли ему попытаться засунуть палец в её левую ноздрю, просто чтобы посмотреть, как она отреагирует, возможно, это заставит её хихикать - он любил её хихиканье - когда она посмотрела на него сверху вниз. - Могу я задать тебе вопрос, Доктор? - Конечно, в любое время, ты же знаешь. - Я подумала... ты не должен отвечать, если не хочешь говорить об этом, знаешь... Но я удивляюсь, почему ты думаешь, что телепатические связи могут повредить мой мозг, если ты никогда не делал этого с человеком ранее.  Он вздохнул. Доктор знал, что она будет поднимать эту тему время от времени. Он избегал ее несколько раз. И, вероятно, никогда не будет подходящего времени для этого разговора. Возможно, лучше сделать это сейчас, когда нет никакой необходимости быть где-то или бежать от чего-либо. - Кое-что случалось до... Он хотел рассказать ей много чего, но не знал, с чего начать. Он думал о Донне и все его тело застыло, когда болезненные воспоминания и чувство вины вернулись. - Шшш... попытайся расслабиться. Если это слишком больно, тебе не обязательно говорить об этом. Хорошо. Просто расслабься. Она перестала пробегать пальцами по его волосам и вместо этого медленно и аккуратно массировала его виски кончиками пальцев. Он закрыл глаза и сосредоточился на этом чувстве. Это было приятно. Это навело порядок в его голове. Они выяснили, что это успокаивающе влияло на него, когда его мысли метались, и было приятно, что она вспомнила это сейчас. Он улаживал свои мысли, пока они не превратились в осмысленую историю, которую он должен был рассказать. - У меня когда-то была подруга, замечательная подруга, отличная компаньонка... Храбрая, уверенная, открытая, добрая, сообразительная, никогда не отпускала меня ни с чем, - это почти ранило его физически. Клара должна была знать. Он сделал глубокий вдох и вернул боль, которая угрожала задушить его. Он снова сконцентрировался на кончиках пальцев Клары. - Донна. Ее звали Донна. Он замолчал, когда боль омыла его сердца. Клара перестала массировать ему голову и вместо этого положила руку ему на плечо. Она знала, что быстрые действия, включающие прикосновение, как правило, подавляли его в этом воплощении, и поэтому подождала несколько секунд, прежде чем мягко сжать его плечо. - Ты же знаешь, что плакать - это нормально? Когда ты теряешь хорошего друга - это ранит. Слезы помогают душе. По крайней мере, это верно для нас, людей. Я не знаю, что насчет Повелителей Времени. - О, да, это верно и для нас. Я просто не могу. Больше нет. Думаю, некоторые части меня умерли на Трензалоре. Я потерял способность плакать. Он посмотрел вверх, чтобы встретить её взгляд. Ее глаза, его якоря в море боли. - Не хочешь рассказать мне, что случилось? - На Трензалоре? Нет. Есть вещи мертвые и похороненные. Лучше дать им покоиться с миром. Они не покоились с миром. Они покоились в море крови и кишок, между грудами трупов и в горящих домах. Но он крепко запечатал их в своих сердцах, все эти крики и слезы. Клара была светом. Она видела достаточно его тьмы. Она продолжала медленно потирать его плечо большим пальцем. - Неважно, о чем ты хочешь поговорить. Я здесь, чтобы выслушать. Он медленно, нерешительно начал рассказывать Кларе о Донне. Он чувствовал необходимость заставить ее понять, каким замечательным спутником та была, как много значила для него, чтобы Клара могла осознать, что он потерял. Как странно было их первое столкновение. Как бесстрашно она всегда говорила ему, что думает о его действиях. Как она всегда называла его "космонавтом". То, как она убедилась, что ему не придется нести груз, чувство вины, когда он должен был уничтожить Помпеи. Как она убедила его спасти только одну семью. В ретроспективе очень важный момент, потому что это помогло ему примириться с неизбежным, с фиксированными точками, которые он не мог изменить. - Ты любил ее, - заметила Клара. - О, да, любил. Не так, как я люблю тебя. Или мою первую жену. Или Ривер. Или Роуз. Но так, как любят своего лучшего друга или компаньона. - Что с ней случилось? Он рассказал ей о том болезненном дне. Дне, когда они все вместе спасли реальность, но также это был день, когда он потерял Роуз и Донну. О дне, когда он активно, охотно забрал у нее все воспоминания. Все их путешествия. Все их приключения. Все веселье, которое они разделили. Все, чем они были друг для друга. Чтобы спасти ее. Он закончил свою историю и замолчал. Боль ощущалась как тёмный, одинокий гул в его разуме и теле. Клара мягко погладила его по голове. - Это ужасно, Доктор. Она просто сказала и оставила все как есть. Он был благодарен ей за то, что она только что признала, насколько ужасными были события, вместо того, чтобы попытаться найти слова утешения для чего-то, чему не было утешения. Она просто крепко его держала. Тем не менее, он не мог вынести даже такого уровня утешения в данный момент. Он высвободился из ее обьятия и встал, не в состоянии ничего сказать прямо сейчас. Он просто надеялся, что она поймет. Он медленно дошел до точки, где небольшие волны из океана встречались с берегом. Тихий маленький залив. Совсем как залив Злого Волка. Он слушал звук волн. Они говорили с ним о всех замечательных людях, которых он знал. Которые путешествовали с ним. Кто-то доверял ему, а кто-то - нет. Некоторые уже умерли. Благодаря ему.