Дневник мага

Лучи неугасаемого солнца стучатся каждому жителю королевства в окошко, пробуждая их от долгого сна. Хоть оно и светило высоко в небе, приветствуя людей и маня к себе, будто бы на улице хорошо и тепло, на самом же деле это было далеко не так. Дул холодный ветер, который никого не оставлял равнодушным, так как пробивался через различную ткань селян, вызывая мурашки. Из-за этого кроны деревьев колыхались налево и направо, а слабые деревца норовили упасть. В этом году, лето обещало быть холодным. Трудно представить жизнь тех людей, которые встают раным-рано, дабы пойти в поле, не смотря на то, какая будет погода. Мерлин знал этих людей, ведь сам таковым был. Он помогал матери, которая, конечно, была сильна, но так уж повелось, да и магу было несложно помогать. Юноше не нравилось использовать волшебство, ради простых дел, которые можно сделать самому, ведь так жизнь покажется сладким мёдом, от которого не хочется отставать. Магия не принадлежит лишь мелочам и потехам, ведь свой дар, данный тебе природой, надо использовать с умом и во благо народу. Но никто не запрещал ей хоть иногда баловаться, как, например, с молодым королём Камелота, ставшим для юного чародея лучшим другом. Сейчас ничего не изменилось, ведь Артур выведет любого из себя! Мерлин ни за чтобы ни пошёл против Артура, ведь он послан великому магу самой судьбой, но иногда действительно хочется подшутить над ним, как самый хитрый и коварный эльф. Чародей использовал свои магические силы довольно аккуратно, чтобы никто не заметил, ведь за это могли бы повешать. Гаюс, обычно, на такие проделки своего подопечного злился, ведь тоже понимал, что из этого могло бы выйти, но, кажись, даже он привык к этому. Старый волшебник давно проснулся, и поэтому ждал пробуждения своего подопечного. Мужчина уже давно приготовил для Мерлина завтрак, над которым не приходилось жаловаться, так как еды оставалось всё меньше и меньше. Тащить её из королевства — немыслимая ошибка, ведь за простое воровство могли казнить, ну или посадить на несколько суток за решётку. Как бы великий маг ни противился, но ему придётся съесть кашу, если, конечно, Гаюс его заставит. Целитель готовил и другую еду, но та была либо каким-то вознаграждением за победу Мерлина над злыми силами, либо просто был какой-то особенный день. Сейчас же не было ни того, ни другого, а, если ещё учесть то, что сейчас предстоит трудный год, капризничать не приходится. Мерлин уже месяц голодал, держась на одной воде, и всё это можно было понять, ведь он отдавал пищу тем, кто в ней действительно нуждался, из-за этого Гаюс на него злился, говоря, что: «маг так и помереть может». Брюнету хотелось помочь народу, которому было тяжело, поэтому он и забывал о самом себе, но всё-таки оставлял еду или не забывал добывать её для старого мага. С чего всё началось, и есть ли тут магия? Ответ очень прост: никакой магии, а виновница всего — сама природа, хотя, наверное, в это мало верится. Сейчас погода является непредсказуемой, нагоняя на людей разные рода болезни, да и портя урожай. Когда наступает такое тяжёлое, для людей, время, они начинают хранить и экономить прошлогоднюю еду, никуда её не продавая. Из-за этого становится всё меньше и меньше, на улицах города, продавцов, которые торговали всем, чем могли, пока был урожайный год. Гаюс обычно покупал самые лучшие продукты у одного хорошего знакомого торгоша, который тоже уехал в другую деревню и, кажется, больше никогда не вернётся обратно. Эхх, как говорится: «любовь — сильная и злая штука одновременно». Тот человек был лучшим другом для целителя, поэтому именно он первым узнал о том, что торговец едет в дальнюю деревню к женщине, которую любит. Он долгое время с ней переписывался, отправляя письма самым простым, на то время, способом: почтовым белым голубем. Об их любви приходилось вздыхать и лишь мечтать, как это делал Мерлин, который ненароком подслушивал разговор двух друзей. Составлялось впечатление, что для большей любви не должно быть преград, да и она не имеет пола. Если человек любит, то он сделает всё, чтобы быть рядом с другим, и неважно, какие правила и запреты существуют. Неважно, что их будут осуждать, важно лишь то, что они будут любить друг друга и построят своё собственное счастье. Да, это и называется «силой любви». Но для этого Артур слишком упрям и правилен, чтобы пойти на такое. У него есть Гвен, а королям не свойственно разочаровывать людей. К чёрту принцесс, из-за которых можно подписать мирный договор, главное, чтобы была здоровая и сильная женщина, которая смогла бы родить. Королю нужен приемник, и это лишь вопрос времени. Хорошо, если бы у некоторых была влюблённость, перерастающая в сильную любовь, которую не разрушить ничем, но ведь так не бывает. Может, сначала и будет влюблённость, но потом всё пойдёт иным путём: любовь угаснет, как замерзающий цветок на морозе. Она зачахнет и распадётся, неважно через сколько лет. Остаётся только играть в «семью», так как уже поздно, ведь есть третий среди двух — их ребёнок. Интересно, ждёт ли такая участь Артура с Гвен? Нет, маг определённо знал, что блондин любит её всем своим сердцем, всем своим существом, и она точно так же боготворит его, отдавая себя в сильные руки. Но, смотря на них, хочется отвернуться или вообще сбежать, с разбитым сердцем, на свежий воздух. Надо Мерлину уже давным-давно привыкнуть и понять одну истину: король никогда не заметит его и не будет с ним. Парень и не надеялся вновь чем-то начать питаться, ведь, вроде, убедил старика, чтобы тот сам ел, а он… он как-нибудь сам справится. На это Гаюс лишь грустно улыбался, потом говоря, что у Мерлина «великое и доброе сердце». Так оно и есть, только из-за этого происходят различные беды. Если Эмрис умрёт от голодовки, то, что станется с Артуром? Но пока, выполняя свой долг слуги, можно вообще позабыть о продовольствии, поэтому юноша казался таким энергичным в последний месяц. Для Пендрагора это было удивительным явлением, ведь он всегда считал своего слугу самым ленивым и несносным, а сейчас Мерлин берётся за любую работу в Камелоте. Это, как-никак, подозрительно. Если маг останавливался на время, то чувствовал голод и большую усталость, поэтому он и просил у своего господина ещё больше работы, чем положено. На одной воде не проживёшь, а на кухне всю пищу охраняла злая кухарка, которая, кажись, недолюбливала слугу, но и у неё удавалось что-нибудь стащить. Эмрис не смел делать что-то для одного себя, так как таковым человеком не являлся, но иногда приходилось, так как голод уже был невтерпёж. Артур начал давно замечать, что Мерлин быстро теряет в весе и, если честно, это скоро перейдёт в критическую форму, а так точно нельзя. Блондин даже начал уговаривать мага сесть с ним за один обеденный стол, чтобы тот спокойно поел, но темноволосый просто отказывался, не смотря на то, что его король, хмурясь, говорил: «это приказ!». Пару раз Артуру всё-таки удавалось усадить волшебника за свой обеденный стол, накормив его до отвала. К слову — магу было как-то неловко есть королевскую еду, ведь она была приготовлена не для него, да и что будет, если и она закончится? Но если Артур настаивает… да и она выглядела такой аппетитной и манящей к себе. — «скажи мне, Мерлин, Гаюс что, держит тебя на голодном пойке?» — спросил как-то раз блондин у своего друга, которого заставил сесть и поесть из его тарелки. Пендрагон стоял не далеко и смотрел на темноволосого юношу, боком упёршись об стену. — «нет, сир. Вы просто не ели его кашу каждый день» — проговорил тот, поглядев на великодушного короля через плечо. Конечно, он не договаривал, ведь накормить всех и голодать самому… магу не хотелось слышать жалостливые слова о себе, не хотелось, чтобы молодой король теперь обеспокоился за него, если это возможно, и откармливал, как маленького котёнка. — «ясно, так, получается, ты ему тоже надоел, и он решил так от тебя избавиться?» — спросил Артур, как-то даже обеспокоенно усмехаясь. Маг шумно вздохнул и, укоризненно непонятливо улыбаясь, как он только умел, посмотрел на друга. — «так вот ты, какого мнения о Гаюсе, Артур. Ну, пожалуй, если бы я ему надоел, то непременно бы узнал об этом первым. Да и откуда у тебя такие мысли о нём?» — спросил Эмрис, в конце вскинув бровь. Целитель ему был почти, как отец, поэтому он не допускал таковой мысли, что старик может его погубить. Нет, вообще не было такой мысли в голове, и как она появилась у Артура — было большой загадкой. — «Мерлин, я доверяю и знаю Гаюса с малых лет, и мне он дорог, как и тебе, но, если он хочет так тебя убить, то я этого не допущу» — со вздохом проговорил Артур, подойдя к Эмрису поближе. Опираясь на стол одной рукой, он заглядывал в серо-голубые глаза, напоминающее хмурое небо перед дождём. И они были прекрасны, как и всегда. Мерлин определённо был удивлён такому, начавшемуся разрастаться, разговору, — «если это так, то я готов его повесить» — «я не позволю тебе распоряжаться чьей-то чужой жизнью, Артур» — немного погодя, проговорил темноволосый парень, нахмурившись. Если речь шла о добром старом маге, который принял его и стал заботиться, как о собственном сыне, то Мерлин готов был защищать того любой ценой. — «похвально» — улыбнулся Пендрагон, а затем потрепал своего слугу за плечо, потом направившись к своей царской ложе. Слышно было, как он на неё пал, потягиваясь, в точности, как кот. Артур давно стал задумываться о том, что же происходит с его Мерлином, и варианта было всего два: либо Гаюс хочет избавиться от мага любым способом, что маловероятно, либо же… надо лично спросить у Мерлина: «что случилось». Король, конечно, не был уверен, что Гаюс способен на такое злодеяние, ведь старик сам привязан к этому сорванцу. И теперь, полностью разубедившись в том, что целитель хочет отделаться от его слуги, стало всё ещё интереснее в сто раз, так как никто не сообщал королю Камелота о таком напастье, как «не урожай» — «но, Мерлин, почему тогда ты не питаешься, как положено?» — «вау, «его величество» интересуется моим здоровьем» — съязвил юноша, вновь усмехаясь и принимаясь за еду. Через пару минут в его голову влетел сапог, который ударился о затылок, после упав на пол. Мерлин сморщился, посмотрев на молодого короля, который вальяжно валялся на кровати. Он стал потирать ушибленное место ладонью. — «Мерлин! Чтоб ты знал — я король, и я интересуюсь всеми. Понял меня?» — приподнявшись на локтях, спросил блондин, грозно пригрозив пальцем. — «да, сир» — со вздохом проговорил юноша. Король лёг обратно, начав думать о чём-то своём. Так они пробыли в неловкой тишине всего пару минут, и только тихий звук столового прибора разрушал эту идиллию. Это позволяло двоим немного подумать над тем, что делать и говорить далее. Вероятно всего, «его величество» не слышал о том, что месяц назад уехал торговец, у которого Гаюс брал хорошие продукты. Конечно, можно было старику закупаться и у других, но продовольствия было достаточно мало, так как почти каждый год в Камелоте был «не урожай», поэтому людям приходилось вставать рано и идти в поля, дабы собрать посеянное и поухаживать за ним. Это лето обещало быть холодным, поэтому ночи тут были по нулю, а что говорить о земле и воде? Ничего. Вода была не прогретая, а земля холодная, что, если даже и посадить что-нибудь, то всё сошло бы на «нет», так как ночью бывали даже заморозки. Но люди не унывали, зная, как бороться с этим, и, даже если им это особо не удавалось, они всё равно шли напролом, потому что так надо. Если всё время унывать, при этом жалея себя, то, что потом будет? Будет сложно, но людям не в первой. Тогда — четыре года назад — казалось, боги смиловались, давая людям хороший урожай, а сейчас почему-то злятся. Но ничего, трудности всегда бывают. Они справятся. — «так что случилось?» — вдруг спросил Артур, смотря в потолок и дожидаясь ответа. — «сир, наверное, вы ещё не знаете, но этот год будет трудным для нас — селян» — вновь оглянулся Мерлин на своего друга, не зная почему, всегда занижая себя перед Пендрагоном, — «если погода не поменяется, то это лето будет холодным, и тогда будет мало продовольствия. Сейчас на улицах становится всё меньше купцов, так как все хранят свои припасы в домах, дабы выжить. Для них важно каждое зёрнышко, сир. Если на то пошло, то и численность населения Камелота может резко упасть, так как погода ни жалует никого. Я знаю, о чём говорю, Артур, мне приходилось быть в таких условиях» — молодой король слушал Мерлина очень внимательно, ведь его слуга, который жил в нижнем городе, мог рассказать намного больше, чем сами дозорные. Иногда блондин порядком хотел, чтобы юноша жил рядом с ним, например, недалеко от его комнаты, и для этого он уже придумал хорошую отговорку. Король не знал, почему ему так хочется, но он списывал всё это на привязанность. У Артура так и не было хороших друзей, которые ему помогали и поддерживали, ведь с теми, которые были, он просто весело проводил время. Если бы не тот случай, то он бы не познакомился с тем самым Мерлином, который стал для него лучшим другом, пусть даже и в роли слуги. Великий маг поддерживает его во всём, не боится его, замирая, как камень, говорит с ним, предлагает и советует. Он — самый лучший слуга из всех, которые были «до»; он — самый верный и надёжный друг, готовый всегда поддержать. И хоть Артур говорит, что это вовсе не так, на самом деле он рад, что у него есть такой человек под боком. — «и ты мне ничего не сказал, принимая решение самостоятельно?» — блондин повернул голову к магу, став хмуро смотреть на него. — «Мерлин, я думал, что ты тот ещё холоп, но теперь я знаю, что ты ещё и псих» — с середины своих слов парень подумал, что будет лучше сесть на край кровати. — «спасибо, сир?» — непонятливо не то спросил, не то проговорил маг. Артур одарил Мерлина тем самым взглядом, который приказывал ему заткнуться и слушать дальше. — «почему ты мне ничего об этом не сказал?» — «я не хотел вас беспокоить» — «меня?! Мерлин, это я тут должен думать о своём народе, а не ты. Посмотри на самого себя: от тебя скоро останутся кожа, да кости! Так точно нельзя, Мерлин. Я прикажу доставить к дому Гаюса больше еды» — последние слова эхом раздались в голове чародея, что тот порядком удивился. Неужели его король беспокоится о его здоровье, и хочет начать заботиться о нём? Да быть такого не может. Хотя это теплом отдаётся где-то в сердце, становится даже радостно, но лучше бы Артур подумал о самом народе. Неловкая тишина вновь повисла в комнате, и оба не смели свести глаз друг с друга, пока не вошла молодая темноволосая девушка — Гвеневра. Она, видно, призадумалась о чём-то своём, но, увидев своего будущего мужа не одного в комнате, а, что странно — с Мерлином, сидящего у него за столом, да и с тарелкой королевской еды, которую она же приготовила вчера для Артура, поставив её дожидаться на кухне, очень удивилась. Двое парней сразу же обратили внимание на, вошедшую в покои, служанку, которая точно ждала объяснений. — «так… у нас мало продовольствия в городе. Людям трудно приходится» — первым нашёлся слуга. — «да, так и есть. Если у нас в этом году «не урожай», как ты говоришь, то я не могу спокойно сидеть, сложа руки. Мой народ требует поддержки» — проговорил Артур. Хорошо, что маг с самого начала нашёл, что сказать, а не растерялся, как Артур, и за это король был благодарен своему слуге. Гвен — полпроблемы, а Мерлин является всей проблемой. Артур не знал, как и почему, но теперь хотел проводить больше времени с магом, чем со своей будущей женой. И почему он предложил ей руку и сердце, когда рядом было его единственное признанное лицо? Почему он решился на этот поспешный шаг, а не подождал? Но всё-таки, если долго ждать, то шанс может уйти, и ты останешься один. Пендрагон почему-то хотел именно этого, оставшись один на один с Мерлином. Неужели он не видит, что с великим магом в Камелоте творится что-то странное? Эмрис определённо не хочет видеть своего короля с милой девушкой, но вместо этого улыбается, скрывая свою боль; он поддерживает Гвен и даже советует, если она просит. Он как будто бы смирился со своей участью… конечно, слугам не дозволено, но для Артура чародей являлся не просто слугой. Он являлся другом. Даже, можно сказать, больше, чем другом, хотя блондин этого пока не понимал, — «и потому я раздам всю еду бедным». — «очень милосердно с вашей стороны, сир» — проговорил волшебник, вставая со своего места и улыбаясь, как велено придворным. Артур не знал, поверила ли в это сама Гвен, но она точно по-доброму улыбалась, когда провожала взглядом темноволосого парня до двери. — «и да, Мерлин, на следующей неделе отправляемся на охоту» — проговорил Пендрагон, спохватившись. Это не свойственно королям, но он хотел поехать на охоту именно один со своим слугой, надеясь, что рыцари Круглого Стола его простят. — «конечно, сир» — проговорил юноша, остановившись и поглядев на своего друга через плечо. Потом немного поклонился, как положено, и вышел из комнаты. Мерлин не знал, что случилось потом, но он представлял, как эти сильные руки обнимают хрупкую талию девушки, прижимая ближе к себе; как он нежно улыбается ей, смотря в карие глаза, а затем целует: нежно и страстно. Будущая королева счастливо обнимает его за шею, углубляя поцелуй, а потом они идут к кровати, и… можно ли это делать до свадьбы? Молодым не прикажешь остановиться, ведь они хотят всё «здесь и сейчас». Конечно, это мысли и представления бедного мага, который бездумно влюбился в своего короля, но всё-таки от этого не легче. От такого сердце само как будто бы разбивается, падая на пол острыми осколками. Слуге не велено плакать, поэтому Мерлин гордо скрывает свою боль, свои слёзы, под маской безразличия. Как он, интересно, справлялся с этим раньше? Раньше он ещё не любил… Кажется, именно в этот, не такой жаркий, день им следует поспешить на охоту, и великий маг опаздывает. Обычно, когда все отправлялись на охоту, времени было где-то одиннадцать часов утра. Иногда они отправлялись на неё после обеда, чему чародей несказанно радовался, ведь за это время успевал сделать почти всё, что требовалось. Теперь, похоже, Артур решил, что не надо им ждать одиннадцати или часу дня, потому что это долго. Действительно, почему бы не выехать раным-рано, когда другие Рыцари Камелота ещё просыпаются, а на улицах города уже вовсю ходят люди? Иногда даже сам Мерлин не понимал, чем руководствуется Артур. В дверь маленького домика, где сидел целитель, ворвался, словно ветер, молодой король. Он уже давно был готов к своей задуманной поездке, и теперь ждал своего несносного слугу, который ещё должен был минут пять назад появиться, а долго ждать он не любил. Гаюс же ничего про эту охоту не знал, думая, что у подопечного сегодня заслуженный выходной, да и Мерлин ничего такого не говорил, так как забыл. — Где он?! — нервно оглядываясь по сторонам, и ища ту единственную фигуру, грозно спросил рыцарь. Старый волшебник, который сидел за столом, вздрогнул и обернулся на Артура, приподняв брови. — Сир, — мужчина встал на ноги, поклонившись, — могу напомнить, что у Мерлина сегодня законный выходной. — Я это помню, Гаюс, но он нужен мне сегодня на охоте. Он тебе не сказал? — блондин вопросительно посмотрел на старого мага, который тотчас же задумался. Пендрагон прямиком направился в комнату своего слуги, который сладко спал на своей кровати. Молодой король сразу почувствовал, что от Мерлина пахнет алкоголем, но подумал, что ему просто показалось. Артур резко стащил одеяло с мага, а затем кинул его куда-то на пол. Сразу небольшой холод одолел тёплое, сонное тело, что Мерлин поежился, открывая глаза, — встаём, спящая красавица. На охоту, которую ты не любишь, едем! — Артур? Пожалуйста, не кричи. Дай мне пару минут, и я встану, — проговорил, немного погодя, юноша, переворачиваясь на спину. — Так мне не показалось? Ты пил? — скрестив руки на груди, приподнял одну бровь светловолосый. — Немного. — Не знал, что «немного» для тебя это, как три бочки крепкого спиртного — съязвил король, усмехнувшись. На самом деле, что-то внутри него говорило, чтобы он оставил все свои шутки в сторону, и помог своему слуге. Где-то даже чувствовалось беспокойство за чародея. — Сир, — поспешил на помощь своего подопечного Гаюс — позвольте ему прийти в себя, ведь он вчера очень поздно пришёл. — Артур, слушая это, удивлённо уставился на Мерлина. — Он? Поздно пришёл? Не верю в это, что же он там такого делал? Сердца красавиц завоёвывал? — усмехнулся молодой король. — Сир… — Даю ему полчаса времени на всё про всё — проговорил Артур, вздохнув. Он стремглав направился вон из дома целителя и своего слуги. Неужели Мерлин и правда завоёвывал сердца красавиц в таверне? Не может быть. Хотя… всё может, ведь его друг довольно привлекательный. Стоп, что?