Contra spem spero/Без надежды надеюсь

      Все старались делать вид, что ничего не произошло.       Грейнджер создавала видимость счастья, периодически убегая от собственного возбуждения.       Паркинсон было еще хуже, при встрече профессора ЗОТИ она смотрела в пол или потолок, а еще чаще была занята всем, чем только можно. Ох, как ей хотелось вернуть обязанности Гермионы. А ещё девушка взяла справочник по магическим болезням для отмазки на вечер. Надо заметить, учитель, как назло, оказывался в поле зрения очень часто — и это в субботу!       Забини и Малфой не разговаривали. Нотт наблюдал за этой хренью и понятия не имел, что делать в сложившейся ситуации. Он попытался завести разговор, но парни явно его фонарили. На обеде в большом зале к ним подошла Луна, села сбоку и, пока все в недоумении наблюдали за ней, мечтательно протянула:       — Мне не с кем идти на благотворительный вечер Гермионы, вы вроде как теперь все свободны, может, кто-то пойдет?       — Полумна, будь точнее в изъяснениях, — ехидно подметил Драко, которого Луна сейчас бесила не меньше остальных из четверки.       — Хорошо, Драко, — спокойно ответила девушка. — Тео, ты пойдешь со мной?       — С удовольствием, Луна, — у Тео будто гора с плеч рухнула. Стало так необычно тепло, а до весны-то еще далеко.       Грейнджер сидела напротив и исподтишка наблюдала за слизеринцами. На самом деле все ведь должно было стать проще. После создания фамильяра и разговора со Снейпом пришло некоторое успокоение, а потом эта Амортенция — и все спокойствие полетело в тартарары. Ужасно было то, что для нее зелье пахло смесью запахов из зеленых яблок и утреннего кофе. Теперь она сидела и пыталась представить себя с кем то из них, но однозначного ответа явно не было. Становилось страшно и захватывающе одновременно. Ей стало стыдно от своих мыслей, и она решила не рушить дружбу парней и не выбирать, просто стараясь сосредоточиться на остальных проблемах. Она давно пользовалась книгами, как методом прикрытия, и только хмыкнула, заметив как Пэнс сплагиатила ее идею.       Ее многострадальный справочник «Ниточка спасения от постоянного разглядывания учительського стола», как назвала его владелица, накрывается маленьким бумажным самолетиком, с инициалами В.К., который гласил: «Не поможет».       Вот сукин сын, у них там в Дурмстранге учатся те, что были слишком сволочны, чтобы пройти распределение на Слизерин?              Нет! Ну вот, что за напасть! Прятаться от профессора. Кто вообще додумался взять Крама преподавать?! Пэнси горько вздохнула, закрывая книгу.       Гермиона ощущала неловкость Паркинсон буквально кожей, а после приземлившейся записки слизеринка даже покраснела, аккуратно прячась за спину рядом сидящего Гойла.       Вселенская несправедливость, все года учебы им грозило зло, притаившееся в темных уголках таинственного замка, оно поджидало слабости, и вот, что же лучше, помереть от когтистой руки Фенрира Сивого или от неловкости и насмешек собственного преподавателя!       Пусть и «бывший», но совесть то надо иметь, как бы так ему отомстить? Мерлин, да я уже не хуже любого змея. Не важно, решение принято, помочь Паркинсон и сделать из неё конфетку, против которой не устоит и диабетик на последней стадии. Вчера не только она пострадала из-за их шутки, пора и ткнуть этого храбреца носом, или она не самая умная ведьма столетия, да простит её дух Кандиды Когтевран за использование знаний для злого умысла — хотя она и не на ее факультете, так что плевать.       По комнате металась леди Паркинсон, наследница состояния, обладательница шикарных манер и впечатляющей фигуры, крепкого самообладания и заносчивости достойной разве что абсолютной повелительницы мира. Только сейчас она напоминала пятнадцатилетнюю девочку, которую впервые позвал мальчик на свидание. Да уж, страшное зрелище для тех, кто знает Пэнси.       — Дорогая, план на вечер — быть прекрасной, а не разнести нашу комнату, — улыбнулась шатенка.       Брюнетка только хмуро посмотрела на неё. *****       У Нарциссы были длинные черно-белые волосы, гордая осанка, шлейфовое платье из тончайшего бордового бархата, которое подчеркивало ее нежную белую кожу, а макияж — не по возрасту пухлые губы.       Пронизывающий взгляд серых глаз, в которых полыхало адское пламя, был направлен на маленькое существо, что сжалось вчетверо под злым взором хозяйки, она была потрясающа в гневе.       — Прием начнется через два часа, — тихий, угрожающий тон всегда звонкого голоса устрашал. — Это ведь пятно? — Риторический вопрос, хрустальный бокал летал перед взором маленького эльфа. Хуки видел оплошность и намеревался ее исправить до того, как хозяйка заметит, но не преуспел.       Он был верен ей, не любил расстраивать. Миссис Малфой была доброй, но в гневе никого страшнее он не видел, а ведь он всю жизнь прослужил мастеру Люциусу. Его тычки тростью ничто против этого голоса, что выворачивал душу. Хуки хороший эльф! Но хозяйка злится на Хуки! Хуки плохой! Он понуро опустил голову.       — Ты хоть представляешь, насколько высокопоставленные гости сегодня соберутся?! Знаешь ли, я возможно помогаю своей будущей невестке, если у Драко есть, конечно, хоть капля мозга. Так что все должно быть и-де-а-ль-но! Понял?!       — Д-да, хозяйка! — горячо выпалил эльф. — Хуки все исправит!       — Будь добр, я не потерплю недочетов, — уже спокойнее добавила Нарцисса и ушла по своим делам. *****       Величественный Малфой-мэнор возвышался на холме. Идеальный квадрат белого мрамора, окруженный великолепным садом, с фонтанами и беседками. Само строение было олицетворением победы разума над чувствами. Парадный вход с шестью колоннами и тремя ступенями, и, пожалуй, сам цвет экстерьера дома остался неизменным. После смерти Люциуса Нарцисса изменила все. Начиная с сортировки портретов, а остались лишь те, кто не перечил хозяйке дома, заканчивая злополучным бальным залом, что был взорван Драко в приступе ярости.       Миссис Малфой сделала правильные выводы. Она просто велела эльфам снести туда все изображения несговорчивых родственников, и закрыть на веки вечные. Портрет дорогого мужа она держала неподалёку. Когда у нее выдавалось игривое настроение, она приходила к нему на чердак и подолгу рассказывала о кардинальных переменах в магическом мире. Его ярость приводила ее в восторг.       — Здравствуй, дорогой. У меня порция новостей.       — Добрый день, моя дражайшая супруга, чем не порадуешь меня сегодня? — Он уже давно понял, визиты жены не предвещают чего-то хорошего. Она же тепло ему улыбнулась и принялась рассказывать.       — Скоро в мэноре будет прием, я провожу его, как давно в прошлом, только высшие чины, только сливки общества, как ты любишь. Как же жаль, что ты не можешь разделить этот вечер со мною, — она притворно загрустила.       Люциус знал, эта женщина беспощадна в манипулировании им, но не смог удержаться от вопроса. Жизнь с ней его ничему не научила.       — В честь кого прием? — Нарцисса победно усмехнулась. Клюнул — дело за малым, как и всегда ткнуть его носом в его же гордыню.       — Мисс Грейнджер, моя прекрасная подруга, удостоена такой чести, — с каждым словом глаза ее мужа наливались кровью. — Ее заслуги и продвижение ее проектов главная цель благотворительного бала. Я несказанно рада, что мой сын имеет такой утонченный вкус, не все в нашей семье сумели выбрать себе достойный пример для подражания.       — Прекрати! Немедленно! Не ступит нога грязнокровки в мой дом! Мои прекрасные каменные полы!!! Не хочу об этом слышать!       — Мой дорогой муж, после ремонта в твоих любимых комнатах, — портрет побледнел. — теперь дубовый, — сейчас в его глазах заблестели слезы. — Паркет, — а глаза Нарциссы сияли, будто ей сказали, что следующее поколение Малфоев на подходе.       — Зачем ты это делаешь со мною? — Отчаяние, сквозившее в его голосе, бальзамом ложилось на ее душу.       — Кажется, у тебя волосы от прямых солнечных лучей выцвели, — сказала она и неспеша покинула его, уже не слыша вечные причитания. Нарцисса спускалась с чердака и вспоминала.       В тот прекрасный день, когда она отважилась написать мисс Грейнджер, и пригласить на чашечку чая в Малфой-Мэнор. Она прекрасно знала, как тяжело будет гриффиндорке вернутся сюда, но возлагала надежды на ее храбрость. Расчёты, как всегда, ее не подвели.       Гермиона Грейнджер появилась точно к назначенному времени, однако в сопровождении странной спутницы, чем немало удивила хозяйку дома. Конечно, миссис Малфой уже была наслышана об удивительном дуэте, но все же больше склонялась к выдумкам неугомонной Скитер. Но больше Нарциссу поразили изменения в самой Гермионе. Теперь в ней проступали утонченность и элегантность, манеры были отточены, а голос лился подобно мелодии флейты, не позволяя вырваться наружу ярким эмоциям, столь характерным самой Грейнджер. Пэнси, находящаяся подле подруги, походила на черный артефакт, излучающий стойкость и самообладание, казалось, их разделишь, и все напускное спокойствие Гермионы рухнет как стены Вавилона. Тогда Гермиона не была столь сильна в аристократической хладнокровности.       Сначала ничего не означающая беседа состояла лишь из благодарностей и извинений. При первом же появлении эльфа глаза героини зажглись странным огнем. Леди Малфой, тонко развернув нить беседы перевела тему, тут же узнав о многочисленных проектах и задумках юной активистки. Для нее это не было новостью. Перед их приходом сама хозяйка поведала эльфам о будущей гостье, те внимали рассказам и были подговорены восхвалять ее программу избавления от рабства и при этом не выдавать своей уже давно обретенной свободы.       История о том, как большинство эльфов были освобождены, порадовала ее собеседниц, и Нарцисса была довольна легкостью их общения. Много лет назад, будучи в положении, новоиспеченная леди Малфой была зла на своего супруга, ведь он на все ее просьбы отправлял к ней эльфов. Тогда она, будучи истинной Блэк, решила встать на тропу войны. Супруг был повержен, шокирован и восхищен. В тот вечер, после истерики мужа, хихиканья Нарциссы и ошеломленных эльфов, которые все же остались служить им, юная госпожа получала все внимание мужа. Слушала стихи, пила собственноручно приготовленный мужем горячий шоколад, наслаждалась божественным массажем ног. Так продолжалось месяц, она повелевала, на малейшее неповиновение был строгий взгляд и возмущение вмиг утихало. Однажды она даже заставила его прочитать ей магловского писателя, он сдался, просто делая все, что она хочет, а потом счастью пришел конец.       Так протекала приятная беседа в конце которой, уже за бокалом вина у красивого пруда с великолепными белыми павлинами Нарцисса заявила:       — Я хочу быть доверительным лицом твоего фонда. Скажем, по работе с общественностью. Как ты к этому относишься, Гермиона?       — Полагаю, это прекрасная идея, миссис Малфой. Не думаю, что кто-нибудь смог бы организовывать приемы и встречи для фонда лучше Вас.       — Нарцисса. Мне будет приятно, милая, если ты будешь называть меня по имени. Тем более, я рассчитываю на плодотворный труд и твою дружбу.       — Вы всегда можете рассчитывать на нас с Пэнси, — спокойно ответила Гермиона, на что Пэнс лишь улыбнулась, отпивая вино.       С того дня они переписывались, планировали мероприятия, а Нарцисса оказывала содействие продвижению идей Гермионы в Визенгамоте. Они обе прониклись симпатией друг к другу и осознали перспективность их общения. Как же Нарциссе льстило, когда Гермиона задавала вопросы о стиле и традициях или интересовалась ее мнением о моде или искусстве.       Однажды Грейнджер и Паркинсон пригласили ее пройтись за покупками, в тот день Нарцисса чувствовала себя лет на десять моложе и даже пожалела, что у нее нет дочери. Она решила обязательно спросить Драко о его отношении к Гермионе. *****       Когда за обедом большой белый филин Малфоев приземлился за стол Гриффиндора перед шатенкой, ее это нисколько не удивило, в отличие от Слизеринского принца.       Сова принесла небольшую посылку, к которой прилагалась записка: «Ты должна сверкать, милая. Н. М.» В бархатной коробочке находился фамильный гарнитур Блэков, золото и розовые бриллианты озарили своим мерцанием пол зала, а у Малфоя окончательно отвисла челюсть. Блейз со злостью закусил губу, понимая, что происходит. *****       После обеда девушки направились в комнату собираться на прием. У Гермионы уже было подготовлено нежное платье цвета розового золота. Она улыбнулась, понимая, что Нарцисса не просто так расспрашивала ее о наряде в предыдущем письме. А окончив с приготовлениями и представ перед зеркалом, они с подругой победно переглянулись. *****       Выбрав на сегодня длинные черные локоны, она с удовольствием их уложила заклинанием и легкими персиковыми тенями украсила веки. Накрасив ресницы, она приступила к губам. Они были четко очерченные и пухлые, алая помада на них смотрелась неотразимо. На сегодня украшения леди Паркинсон сводились к тонкой платиновой цепочке, что венчалась крупным прямоугольным изумрудом. Холодность ее образа в основном состояла из шелкового платья цвета серебра с атласными лодочками в тон. Массивные серьги с тем же камнем украшали ее ушки. Плотный браслет охватывал руку выше локтя, тремя завитками серебра с россыпью бриллиантов. Тёплые лучи из окна не могли сделать ее вид мягче, всю ее фигуру будто освещал лунный свет. Она хмыкнула своему отражению.       Дав ей имя в честь цветка, родители явно ошиблись, более подходило название какого-нибудь искусно выкованного стилета или более мощного оружия. Теперь ее ухмылка переросла в хитрую улыбку, на примете есть жертва, пусть и с фиалковым* именем, но она ее сегодня поразит. *****       Драко Люциус Малфой придирчиво разглядывал себя в зеркало. Может, он и не так не любил черный? Абсолютно магловский стиль. Костюм полностью по фигуре четко очерчивал его широкие плечи, он неплохо вырос за последние годы, под два метра ростом, с короткими волосами на затылке и легкой челкой на бок, платиновые волосы в идеальном порядке уложены, одна прядь ниспадает на бровь. Идеально. Окончание татуировки выглядывает из первых двух расстегнутых пуговиц рубашки. Неизменный черный алмаз сверкает в ухе. Фамильное кольцо и начищенные туфли. Броня в защиту Слизеринского принца на вечер готова. Мать будет в ярости, что он не одел классический фрак и удавку, но он был уверен, именно в таком виде он послужит ее целям гораздо лучше. А может, она ничего и не скажет, судя по ее отношениям с Гермионой, характер Нарциссы потерпел изменения. А вдруг он вовсе не знал свою мать? Давать фамильный гарнитур Блэков, переписываться, устраивать приемы.       Драко нравилось такое положение дел, это сближало с Грейнджер, но Блейз… Собственное малодушие терзало душу, но ведь он сам ничего не делает, так ведь? Так еще хуже. Ладно, поживем увидим. В конце концов им придется обо всем поговорить. Малфой надеялся, что не сегодня. Быть может все разрешится само собою, странные мысли посещали Драко, будет ли Забини сражаться до последнего? Или ему самому придется отступить? Последнее слово остается за Гермионой. А вдруг они смогут вырулить ситуацию, чтобы никто не был обделен? Сможет ли он делить свою избранницу? Понятно, что Блейз тоже испытывает искренние чувства — амортенция не врет.        Слегка ужаснувшись собственным мыслям, он тряхнул головой и вышел. МакГонагалл разрешила воспользоваться ее камином, мама не любит ждать, а он обещал прибыть пораньше для поддержки. *****       Прекрасный принц мафии пребывал не в лучшем расположении духа. Увиденное сегодня повергло его в шок, а потом и ярость. У Драко слишком много преимуществ, это сейчас он ими еще не пользуется, но после разговора с Нарциссой все явно изменится. Конечно он его друг, но чувства, захлестнувшие Блейза, порой даже пугали своей бесспорностью.       Все эти ничего не значащие фантазии на перроне сменились откровенным вожделением, восхищением. Порой он чувствовал себя как мальчишка, не зная с чего начать желанный разговор. А это итальянскому сердцееду было абсолютно не свойственно, в женской компании он всегда был, как рыба в воде.        Он часто уступал девушек Драко, если их вкусы совпадали, одна или другая мало что значили для Блейза. Но не в этот раз. Хотя, роковая роль в этом треугольнике у Гермионы, ему так хотелось знать, что она думает. Оставалось рассчитывать на ее благосклонность и его обаяние. Так он и не заметил, как пролетело время, поэтому одеваться пришлось по быстрому. Хвала Мерлину, он всегда готовил все заранее. Белоснежный костюм тройка, классические туфли в тон, нежно розовая рубашка с воротником под жабо, но вместо него белый шелковый платок повязан на шее под рубашку. В дополнение массивный браслет и неизменный бриллиант в ухе — идеальный Блейз Забини готов. Он улыбнулся себе и вышел из комнаты. *****       Он был рад видеть ее. Нарцисса всегда была образцом утонченности. В великолепном платье, сияя, словно сам Мерлин явился к ней, она заключила его в нежные объятья. Сейчас эта гребаная сдержанность и холодность канула в лету.       Слава Салазару, когда бы она его не обнимала, он будто оказывался на спокойных и тихих небесах, и больше не намерен, давать кому-либо отнимать это у них.       — Мой милый Драко, как я рада.       — Я тоже, мам. Прекрасно выглядишь, такой сияющей я тебя не видел с тех самых пор, когда ты отчитала портрет матушки Люциуса, грозясь его спалить, — он тихо рассмеялся. Миссис Малфой улыбнулась приятным воспоминаниям.       — Она сама выбрала свой конец, теперь наблюдает, как по ней в подземельях ползают жуки. Вот закончатся у меня идеи для твоего отца, я его и порадую историей о местонахождении его дражайшей матушки, — последние слова сопровождались кривой усмешкой, между леди Малфой не было понимания, неудивительно, что истинная натура строптивой Блэк, не пришлась по духу свекрови.       — Напомни мне никогда не расстраивать тебя, — он был не против такого отношения к предкам, по правде, ему было плевать. — Как сегодня украшен зал? — Он всегда знал, как зажечь этот огонь предвкушения в ее глазах. Каждый художник гордится своим творением. Нарцисса же была искусным скульптором, в ее руках все приобретало нужную форму, наверное поэтому он и был более гибким чем отец.       — Тебе понравится. Думаю, немного меньше вычурности и больше комфорта никому не помешает. Фуршет классический, однако я выбрала те вина, что всегда было запрещено выносить из погреба, надеюсь, новый глава рода на меня не разгневается, — она легко взяла его под руку и они отправились в огромный зал. Драко лишь добродушно улыбнулся — мать не преминула случаем указать на его новый статус.       Лорд Драко Люциус Малфой. За последние пять лет столько всего случилось, он думал, что старуха с косой доберется до него раньше этого титула. Сейчас же, на его плечах, по видимому оказавшихся довольно вместительными, раз на них поместились и забота о матери, их семейное древо, восстановление репутации, продолжение рода, всего лишь вопрос времени, когда мать начнет этот разговор. Мысли о Гермионе. Думать не хотелось. Хвала Мерлину и Моргане, они пришли. Он затаил дыхание.       Потолок был зачарован, как в большом зале Хогвартса, но казался совершенно непохожим. Зал был поделен надвое, с одной стороны небо было цвета заката, с другой сиял лунный свет, легкие облака курсировали в разные стороны. Это было восхитительно. Темный глянцевый пол был похож на мягкую гладь воды. Уже представляя, как здесь будут кружить пары, как бы паря в воздухе, он был восхищен изобретательностью матери. Закуски и небольшой помост были у противоположной от входа стены.       — Ты превзошла себя. Этот зал никогда не выглядел так прекрасно, — Нарцисса радостно улыбнулась, осталось впечатлить остальных. Ее сын никогда бы не сказал иначе, но его широко распахнутые глаза и восхищенный взгляд ей польстили. — Я обязан украсть твой первый танец, пока никого нет и не говори ничего, я глава рода, помнишь? — Драко хитро улыбнулся, галантно кланяясь и предлагая матери руку.       — Да, достопочтенный Лорд Малфой, я станцую с вами, — ее снисходительная улыбка украшала идеальное лицо.       Они танцевали и разговаривали, он рассказал ей о начале учебного года. О всех изменениях, вскользь упомянув о неожиданных переменах в общении с однокурсниками.       Она украдкой посматривала на его сияющее нежностью лицо и делала выводы.       Уже через несколько минут эльф оповестил, прибывают первые гости. *****       — Дорогая, добро пожаловать! — Миссис Малфой обняла новоприбывшую героиню вечера.       Сам Лорд Малфой пытался собрать совершенно не аристократично отвисшую челюсть.       Грейнджер была прекрасна. Ангелом впорхнувшим в зал, она лучезарно улыбнулась. Разрез от бедра открывал взгляду шикарные ноги, а глубокое декольте почти не оставляло простора для фантазии, плотный рукав до локтя расширялся, легко ниспадая в пол. Шелк, розовое золото, все это делало ее миниатюрную фигуру летящей. Он был не в силах отвести взгляд.       — Добрый вечер, Гермиона, — он поклонился и поцеловал тыльную сторону ее ладони.       — Добрый вечер, Драко, — легкая улыбка коснулась ее губ и она уже повернулась к его матери. Да уж, подумал Малфой, никогда бы не подумал, что буду соревноваться с матерью за внимание девушек.       Слушая восторги Грейнджер, что уже называла миссис Малфой по имени, Драко наматывал на ус. Больше никак ему не узнать об их взаимодействии. Каменное лицо, не дать лицу состроить довольную мину.       Нарцисса всю жизнь, как рыба в воде плыла по безбрежному океану светской жизни полной хищников, теперь же с явным удовольствием напутствовала Гермиону. Драко был доволен. Сама шатенка внимала каждому слову, к кому как подойти, с кем шутить, с кем же быть предельно серьезным. *****       Зал наполнялся гостями. Следом явилась Леди Паркинсон. Великолепна как и всегда, она шла по левую руку от Виктора Крама, чувствуя себя разбивательницей сердец, столько тоскливых взглядов в сторону ее спутника было брошено. Он же был занят только ею. Они осматривали присутствующих тихо переговариваясь. *****       После короткого кивка хозяйки дома, полилась тихая мелодия, что легким прибоем ласкала уши. Эльфы разносили закуски и напитки. *****       Если до его появления все девушки в зале бросали плотоядные взгляды на хозяина дома, да и на звезду квиддича, то после дружного вздоха всем стало понятно, еще один похититель девичих сердец в здании.       Он одарил Нарциссу и Гермиону самой обворожительной улыбкой, поклонился, поцеловал протянутые руки и, получив пожелание прекрасного вечера, вальяжной походкой грациозного хищника, удалился.       Блейз Забини умел оставлять неизгладимые впечатления. Гермиона пересеклась с Пэнси взглядами. Брюнетка ей подмигнула, Грейнджер нахмурилась.       Миссис Малфой тревожно наблюдала за происходящим — ситуация была неподконтрольна, непривычно для нее, но она — истинная хладнокровная Блэк, кто, как не она справится с переживаниями.        «Хоть бы Драко все не испортил», крутилось у нее в голове. *****       Тео и Луна также не остались незамеченными. Едва ступив через порог их ошарашил возглас.       — Фея Динь-Динь! — Пэнси всплеснула ладонями и зачарованно уставилась на Лавгуд. Виктор тихо рассмеялся.       — Что такое фея Динь-Динь? — Полумна лишь слегка удивилась подойдя к ней.       Блондинка собрала пышную гриву в пучок на затылке, а платье ярко зеленого цвета заканчивалось на коленях, приобретая форму колокольчика. Финальным совпадением были украшения. На ее ушках красовались серьги, в форме белых шариков размером с снитч.       — Это из мультика, как ты могла не видеть его если так оделась, —Паркинсон была в шоке. Крам же только восхитился прогрессивностью его спутницы.       Чистокровная, а так легко перестроилась, избавившись от архаичных взглядов. Он был к этому готов, одного столь тесного общения с маглорожденной Гермионой было достаточно, однако эта ведьма не переставала его удивлять.       Тео не знал, что сказать, ему понравилось сегодняшнее облачение Лавгуд. По счастливому стечению обстоятельств, он сегодня был в темно-зеленом костюме, его любимом, именно он подчеркивал цвет его красивых изумрудных глаз.       — Тебе очень идет, — он тихо прошептал на ухо блондинке, та лучезарно улыбнулась. — Пошли танцевать, она может целый вечер о своих кино говорить.       — Кино не мое! Ты совершенно не образован в магловском кинематографе, Теодор, — так начинались восхвалительные триады в поддержку просмотров фильмов, Нотт понял, что пора делать ноги. Он обнял Луну за талию и развернул их обоих к центру зала, где уже вальсировали несколько пар. *****       — А что такое фея Динь-Динь? — Виктору стало интересно, такой восторг Пэнси его завораживал.       — Это фея из мультика, фильм, состоящий из нарисованных картинок. У маглов нет колдоаппаратов, но есть видеокамеры, ими они снимают обычные фильмы. А мультфильмы это миллионы соединенных рисунков, чтобы персонажи двигались равномерно, очень нелегкий труд. С изобретением компьютеров все стало проще и больше не нужно рисовать каждый кадр вручную, а достаточно это сделать в программе, — Пэнси была в восторге, он так внимательно слушал. Слегка наклонившись, она услышала запах его парфюма — табак и цитрус — он был одет в классический черный костюм с белой рубашкой, ничего лишнего, брюнетка рассматривала его без капли смущения.       — Спасибо за рассказ, я бы очень хотел как-нибудь посмотреть, один из твоих любимых фильмов, — обворожительных негодяй, Пэнси уже почти забыла, о чем они говорили. — Не думаешь, что я простовато одет? Я посчитал ненужными лишние вычурности, рассчитывая, что главным украшением будет моя спутница, и не прогадал. Ты сегодня очаровательна, — он поцеловал ее руку.       — Спасибо, тебе подходит, — Пэнси нервно кашлянула. — Я имею в виду, без вычурностей.       — Благодарю, позвольте вас пригласить на танец? — Он поклонился в традиционном приветствии.       — Позволяю, — она сделала реверанс, смеясь. *****       Нарцисса и Гермиона продолжали приветствовать гостей, тихо шушукаясь и посмеиваясь над некоторыми престарелыми дамами. Миссис Малфой знакомила Грейнджер с особо знатными.       В этот момент, на пороге зала появилась миссис Забини в сопровождении дочери и гангстерской свиты.       Сказать, что она могла ошеломить любого, не сказать ничего. Демон в ангельском обличии, богиня войны и страданий, она вызывала трепет у любого, хотя, у врагов чаще предсмертные судороги.       Высокая, смуглая, тонкие черты лица с пухлыми губками, миндалевидный разрез глаз, способных открыть врата ада.       Волосы, заплетенные в длинные дреды с золотыми нитями, подобраны в элегантную прическу.       Она походила на валькирию, хотя считалась скорее палачом, нежели прекрасным духом.       Ее шикарную округлую фигуру подчеркивал фрак. Блуза и слегка укороченные брюки были нежного цвета шампань, пиджак же был абсолютно черным с крупными золотыми пуговицами.       Золотые плетеные ботильоны обвивали хрупкую ножку своей обладательницы до кисточки.       Девочка была светлее матери, как кожей, так и глазами. Тело малышки напоминало нежный молочный капучино, а глаза имели яркий небесно-голубой цвет. Очертания же очень походили на мадре. В свои одиннадцать лет юная леди Забини ступала в светский мир Лондона уверенной надменной поступью, соответствуя статусу собственной матери.       Октавия росла в любви и вседозволенности, как и брат. Для Лилианны они были единственным поистине бесценным сокровищем. В своем светлом летящем шлейфовом платье Октавия походила на небесное создание.       За ними следовали двое молодых людей, крайне спортивного телосложения, в черных костюмах и белых рубашках с неизменными борсалино.       — Лилианна, неужели даже в моем доме ты не чувствуешь себя в безопасности? — Обворожительно улыбнулась Нарцисса и поцеловала подругу в щеку. Гермиона же наблюдала, как завороженная.       — Что ты, милая, это скорее привычка. Познакомишь меня с виновницей торжества? — На лице миссис Забини горела загадочная полуулыбка.       — С удовольствием, — Нарцисса повернулась к шатенке — Позволь представить мисс Гермиону Грейнджер — прекрасную героиню войны и мою обаятельную юную подругу. Гермиона, это миссис Лилианна Забини, мама Блейза и глава клана Забини.       — Рада знакомству, миссис Забини. Не знала, что женщины могут становиться главами рода, — Гермиона явно была обескуражена.       — О нет, дорогуша. Блейз является главой рода. Я же состою главой мафиозного клана Забини, пока сын не займет свой трон и я не смогу спокойно удалится на покой, вернувшись к излюбленному хобби, — улыбка Лилианны стала почти хищной.       — Не примите за бестактность, но чем же увлекаются главы мафиозных кланов? —Гермиона просто опешила от предыдущего заявления миссис Забини.       — Ну, — Протянула Черная вдова. — Не знаю, как остальные, мне нравится хоронить мужей. В гробах они кажутся гораздо приятнее, чем были при жизни.       — А почему бы не упростить задачу и не выбирать сразу приятных? — Хохотнула Грейнджер.       — Тогда их будет жалко хоронить. К чему такие сложности, — миссис Забини явно удивило отсутствие паники у героини войны.       — Что ж, похоже на коварный план по спасению земли от неприятных мужчин, — шутить стало одним из основных способов для Гермионы справиться со страхом.       — С этой точки зрения, я как-то не подходила к вопросу. Что ж, пора заказывать памятник у Министерства за заслуги, — уверенная в себе героиня понравилась Лилианне. Сильные женщины вызывают у нее либо восхищение, либо желание умертвить их смелый нрав.       Блейз, стоявший неподалеку пришел на выручку однокурснице. Он знал — мадре любит шокировать людей, чтобы выбить из колеи и проверить реакцию, а Гермиона явно прошла проверку.       — Надеюсь, я не помешал. Добрый вечер, мадре. Моя милая сестра.       — Ты ведь будешь моим принцем, и пригласишь меня на танец? — Тон был утвердительным. Блейз же только рассмеялся.       — Безусловно, только тебе, принцесса, может быть отдан мой первый танец, — брат закружил свою маленькую сестру.       Вторая волна вздохов прошлась по залу.        Умилительная картина ножом по сердцу для матерей всех мало-мальских перспективных дочерей. Они все желали его заполучить.       Да вот незадача. Блейз Забини имел вкус. Ему не было нужды брать то, что шло в руки.       Он хотел самую лучшую. И она будет его. Или он не Блейз Забини.       Сосредоточившись на сестре, он поднял ее на вытянутые руки. Октавия рассмеялась. Теперь, наверняка, весь зал глядел на них.       — Надеюсь, он не забудет, что здесь есть и другие претендентки, — миссис Забини многозначительно посмотрела на Гермиону. Та же спряталась в бокале шампанского.       — Не волнуйтесь, я здесь больше для привлечения вкладов, нежели развлечений, хотя не могу не отметить искусной украшености зала. Спасибо, Вам, Нарцисса, без Вас мы бы ни за что так не преуспели, — героиня тоже не промах, не падка на красивых мужчин, не зря самая умная ведьма столетия, Лилианна заинтересовано прищурилась.       Нарцисса же сдержала улыбку маленькой победы и благодарно кивнула.       — Не стоит, моя милая. Этому дому давно было пора принимать молодое поколение.       — Приятное с полезным соединять все же очень результативно. — Последнее слово таки осталось за миссис Забини, и она прошла вглубь зала, не дожидаясь ответа. *****       Двое кружились в танце. Она была великолепна. Хрупкая, но гибкая, сама грация, она не позволяла отвести от себя взгляд. Длинные темные, точно воронье крыло кудри, развевались в ритме их движений.        Он был высок и широкоплеч. Суровое лицо сейчас с желанием взирало на смелый взгляд и вздернутый подбородок его партнерши. Их танец не был похож на остальные. Это был диалог. Безмолвный, понятный только этим двоим. У нее внутри все трепетало. Сильный мужчина. Не какой-то мальчик пригласивший, ее на Святочном балу. Он вел ее уверенно, легко, без нужды задумываться о следующем движении.       Словно зачарованные, два взгляда, два тела прижатых друг к другу, и слишком много зрителей.       Как по сигналу они отошли друг от друга.       — Шампанского, моя милая леди?       — Огневиски, два кубика льда, — он усмехнулся, и ей захотелось влепить ему пощечину.       Больше всего ей хотелось сейчас до боли прикусить его нижнюю губу, что так и стояла перед глазами весь танец, стоило только поднять голову. Он кивнул и удалился.       Проводив его взглядом, она вышла на балкон. Слава Салазару, пустой.       Опершись на перила локтями Пэнси бессильно уронила голову на руки.       — Возьми себя в руки, Паркинсон, это же профессор. Пусть и сексуальный, пусть умный, шикарно танцует, такой горячий, сука… — бессвязное бормотание было услышано главным героем и встречено лукавой улыбкой, на которую, как она думала, он был не способен.       — Мисс Паркинсон, у меня на этот счет есть пара соображений, — этот его тон был ей не знаком. Внутри все похолодело. Она сглотнула.       — Да, профессор, как-ких же? — Теперь Пэнси хотела стукнуть себя.       — Этот профессор, о котором вы говорили, может себе позволить некие вольности? — Вкрадчивые нотки послали по спине брюнетки табун мурашек.       —Полагаю, что так, иначе этот вечер был бы сущим разочарованием, — Пэнси таки совладала с собою.       — Ведьма, — рыкнув себе под нос, он притянул ее к себе. Пэнси тонула в его взгляде, запахе, сильных руках и мускулистой груди, в которую упиралась руками. Виктор не колебался, положив руку ей на заднюю часть шеи, он поцеловал ее.       Ее губы были мягкими, полными и безумно вкусными. Она зарылась одной рукой ему в волосы, простонав ему в рот. Брюнетка осуществила свое желание, оттянув его нижнюю губу, сильно прикусила ее, зализывая ранку, подняла на него глаза. Его взгляд сверкал вожделением и безумием. С рыком он прижал ее к себе, показывая последствия ее шалости, набросился на ее рот.       Боже, Пэнси и не думала, что может так возбудиться от поцелуя.       Он целовал ее, будто она была сладкой амброзией, а она упивалась его силой. Рука Виктора поддерживала ее за талию, пока её ладошки беспорядочно металась от его волос по плечам и торсу. Крам с трудом оторвался от ее губ. Проложив дорожку поцелуев по ее скуле, спустился на шею. Вкус манго посылал разряды по всему телу.       Это срочно нужно остановить, они же на балу, здесь куча людей, м-м-м, какая же она вкусная и отзывчивая — плевать.       — Вии. .к.тор. — Простонала Пэнси срывающимся дыханием. Музыка для его ушей. — Лю.дии.       Только сама Моргана могла оценить силы Паркинсон, чего ей только стоило оторвать его от себя. Он выпрямился. Взгляд Виктора метался от ее зацелованных припухших губ, до шеи, и растрепанных им же волос. Один этот вид заставлял его думать, что будет если он позволит себе больше.       — Да, — хриплым голосом. — Огневиски?       — Точно, — не менее хрипло. — Пойдем?       — Позже, хочу еще подышать. Как тебе вечер? — Попытка вернуть разговор в прежнее русло помогла.       — Чудесно. Не разочаровал, — Пэнси попыталась улыбнуться. Он хрипло рассмеялся.       — Как ты думаешь нас воспримут? —Виктор сказал это совершенно серьезно.       — А мы? — брюнетка опешила, один поцелуй, танец, и что, они кто теперь? Не тайные любовники? Видимо, мелодрамы смотрелись зря.       — Пара, или ты меня поцелуешь и сбежишь, как Золушка? — Мозг Паркинсон сработал против нее.       — Так ты смотрел уже мультфильмы! — Пэнси сощурила глаза и ткнула пальцем в грудь Крама.       — Не обвиняй меня в попытке найти непринужденную тему для разговора, —он поднял ладони вверх в примирительном жесте.       — Ладно, — девушка пожевала губу. — Я согласна, профессор. Только одно но.       —Что угодно моей милой ведьме? —счастливая улыбка растягивалась на его лице.       — Обнародование. Я должна это обдумать. Школа. Конфликт интересов. Возможные судебные тяжбы, — теперь Паркинсон в своей стихии. Так легче думается, критически оценить ситуацию, обдумать, посоветоваться с Герм, только потом решить. Крам хмыкнул.       — Узнаю финансового распорядителя фонда. Думаю, можем возвращаться. После вас, леди Паркинсон, — Виктор открыл перед ней дверь в зал.       — Благодарю, профессор Крам. ******       Джиневра Уизли и Гарри Поттер неоценимой важности гости. Герой, Избранный, Мальчик-который-выжил-и-снова-выжил-и-спас-всех, как же его это задолбало.       Хотелось забиться в самый дальний уголок Британии. Но Джинни была непоколебима. И вот результат.       Куча балов, открытий больниц, памятников, День Гарри Поттера. Как будто кто-то может забыть его день рождения. Натужные улыбки для газет, и дергать эту рыжую ведьму за руку, чтобы поскорей убраться.       Но не сегодня. Сегодня он сама доброта, ко всем подойдет, поговорит, даже пошутит. К ним выстроилась уже почти очередь. Всем сказать одно и тоже, потрясите наконец своими золотыми карманами над этим фондом и дайте герою отправиться на заслуженный покой!       Гребаные светские терратирумы. Мерлин благослови Нарциссу Малфой.       Увидев, как опасно сузились глаза Гарри на очередной неуместный анекдот подвыпившего работника Министерства, она мигом отправила того танцевать и, вручив паре по бокалу, провела их в дальний, более темный угол.       — Спасибо, мистер Поттер, без Вас этот вечер не был бы столь ценным для фонда, Ваше влияние неоспоримо. Мисс Уизли, позвольте отметить, Вы прекрасно выглядите, — растопив лед после предыдущей беседы, миссис Малфой кивнула на благодарную улыбку Джинни.       — Довольно трудно совладать с таким количеством волшебников в замкнутом пространстве, — Уизли вернула комплимент.       — О, поверьте, это не самое сложное на сегодня, — Нарцисса рассеянно обвела зал взглядом. Все сложности впереди. Подумала она, но не озвучила.       Поттер пригласил Джиневру на танец, резонно рассудив, что пока они танцуют, никто не спросит, как же он победил, как он справляется с потерями, и когда уже женится, да, танцпол — определенно цель на сегодняшний вечер.       Только бы у Джинни ноги не болели от каблуков. Последний раз он поставил ее ноги на свои и так продолжил вальсировать, все умилялись (включая саму Уизли) и никто не смог раскусить его хитрый план по избавлению от назойливых вопрошал.       Тем же вечером он прощался с ногами, сама, младшая Уизли была как пушинка, но время сделало свое, мази, что приготовил Кикимер помогли. Слава Мерлину. *****       Нарцисса Малфой чувствовала себя неуютно. Такого не случалось уже полгода. Охранные чары мигнули, сигнализируя о приходе еще одного гостя. Эльфы не привели никого. Она не подала виду. Надо успокоиться. Все проходит идеально, может, нервы? Может, никто и не приходил? Да. Так и есть. За год жизни бок о бок с этим существом, не только паранойю заработать можно. Тогда почему ощущение, будто кто-то за ней наблюдает? И такое привычное, как и тогда давно, нужно постоянно строить стены в мозгу, пряча свои мысли и эмоции.       Нет, сейчас мирное время, войне конец, не о чем переживать. Это просто волнение, все должно пройти как по маслу. А глаза не слушались сканируя гостей. Не обнаружив опасности, она фыркнула, слегка удивив Драко. Он как раз шел к ней.       — Все хорошо?       — Да, конечно, — голос не дрогнул, звание Леди Малфой заслуженно не зря.       —Конечно, конечно, — Драко ни грамма не верил матери. Напряжение сковало спину.       — Не беспокойся, скорее всего просто паранойя. Ничего не проходит бесследно, — Нарцисса попыталась выдавить улыбку.       — Понял. Я что-то могу сделать? — Он заглянул ей в глаза. Ее сын, не потерявший человечность даже после того, что они все заставили его пройти.       Ее милый Драко. Нельзя позволить ему очерстветь. Потерять способность любить. Как его мать, Нарцисса ему задолжала ту любовь, что так и бурлила в Драко. Не важны пустые переживания.        Леди Малфой обеспечит всеми силами своего единственного ценного человека всем, чего он желает, или пока не знает чего желает. Мать она, в конце концов, или нет.       — Нет, дорогой, все хорошо, слишком волнуюсь, дабы мистер Форбер не разнес мой любимый хрустальный набор. Как ты проводишь время? — Нужно отвлечь его, пока волноваться не о чем, пусть сосредоточится на насущном.       — Прием чудесный, никто никого не убил, думаю, это успех для Малфой-Мэнора, —Драко усмехнулся в бокал огневиски.       — Да уж, так и есть, — улыбка миссис Малфой наконец стала искренней. *****       Блейз стоял в компании Лилианны и сестры, выслушивая восхищения Октавии о их прекрасном танце и мероприятии в целом. К ним подошла миссис Гринграсс и ее младшая дочь Астория. Последняя не преминула сразу вцепиться в локоть итальянца:       — Блейз, не представишь нас?       — Конечно, Астория. Это моя мама Лилианна Забини и сестра Октавия. Миссис Гринграсс, Астория, мы учимся на одном курсе.       — Я так рада нашему знакомству. Ваша дочь подобна ангелу, — сыпала лестью Гринграсс старшая.       Лилианна лишь сухо кивнула. Мамаша Гринграсс решила не останавливаться:       — Вы обязательно должны навестить нас в следующее воскресенье, в Гринграсс-Мэноре как раз расцветет особый сорт роз. К тому же, я полагаю, у нас найдется много общих тем для разговора, — улыбка мамаши Астории скорее напоминала оскал гиены.       — Да, например? — Миссис Забини оставалась безэмоциональной.       — Ну как же, у нас дети одного возраста. Было бы замечательно обсудить их будущее, — кажется, миссис Гринграсс не понимала намеков.       — Боюсь, я очень прогрессивная мать, миссис Гринграсс, и в будущее своего сына не вмешиваюсь. Особенно, что касается дел сердечных, — неизменно холодно произнесла Вдова.       — Что Вы, я не беру на себя роль вершителя судеб наших детей. Я говорю лишь о некотором содействии. И я с удовольствием больше узнала бы о Вас и Ваших методах воспитания, Блейз всегда поражал меня своей сдержанностью и аристократичностью. Так сложно привить подобные качества детям, — сокрушалась Гринграсс.       — Это наследственное. Не думаю, что у меня есть особый метод воспитания, — разговор начинал раздражать, хотя вряд ли это можно было прочесть по лицу Лилианны. Блейз, наконец, смог вырвать руку из хватки Астории.       — Я бы очень хотела познакомиться с Вами ближе. Семья Блейза всегда была чем-то таинственным, — решила вмешаться младшая Гринграсс.       — Позвольте, мы на минутку, — Забини закипал от ярости. Лилианна одарила девушку надменным взглядом и кивнула сыну.       Мулат схватил Асторию за руку так сильно, что та чуть не пискнула от боли. Он выволок ее на очередной балкон.       Она уже хотела защищаться, что-то говорить о ее чувствах и перспективности их брака, но Блейз пригрозил ей пальцем и начал первым:       — Заткнись, Гринграсс, и слушай. Потеряйся и чтоб до конца вечера я тебя не видел, не то твои проделки в доме Ноттов и МакЛаггенов станут широко известны публике. И мамашу прихватить не забудь.       Он ушёл, не дожидаясь ответа. А она так и стояла, хватая воздух. Да уж, она явно очень ошиблась, когда посчитала Блейза простодушным. *****       Великолепный парк Малфой мэнора состоял из нескольких разных зон. Некоторые больше напоминали сад, а некоторые состояли из узких парковых дорожек, идеально подстриженных кустов, резных скамеек и большого количества скульптур.       Но если пройти вглубь, подальше от особняка, парк становился сказочным и живым. Все напускное терялось, расползшийся вокруг дома пафос сюда пробраться не смог. Плетеная, уютная и очень старая беседка в лунном свете казалась сказочным детским домиком в лесу. Она стояла на берегу озера, окруженного ивами, трепетно склонившимися к воде. Луна рисовала сияющую дорожку на водной глади. Вокруг беседки росли великолепные белые лилии, их аромат наполнял атмосферу ночной таинственностью и легкостью. Воды озера рассекали два крупных белых лебедя. Они грациозно кружили по воде, будто танцуя свой нежный любовный танец.       Тео знал об этом месте с детства. Летом они с Драко проводили большинство времени в парке и успели изучить его как свои пять пальцев. Поэтому, когда Луна закончила общение с гостями и некоторые зарисовки для будущей статьи в Придире, он предложил прогуляться и целенаправленно повел ее в это особенное место. Конечно, он делал вид, что не преследует цели дойти куда-то конкретно.       Но сегодня Пэнси назвала Лавгуд феей, и Тео вдруг понял, что Паркинсон абсолютно права. Луна действительно была подобна лесной нимфе, а это сказочное место так идеально ей подходило. Она держала его под руку и любовалась дорожками, что-то тихо напевая. Луна шла за ними, освещая им путь. Они медленно дошли до поляны, и девушка ахнула от представшей картины.       Поляна и озеро казались такими светлыми, когда за ее пределами стояла тьма. Казалось, сама ночь защищает это место и своих гостей от посетителей мэнора. Она дарила им уединение и прохладу, как бы намекая — обними свою спутницу, поддерживала мотив странной песенки своей милой посетительницы, нашептывала Тео слова вожделения. Взывала к ним голосами ночных птиц — моя магия сильна, но она исчезнет с первыми лучами неизменно наступающего утра, я повторюсь для своих влюбленных гостей уже завтра, но не теряйте драгоценное мгновение, это мой подарок маленькой фее, что пришла с тобой.       Он подошел к Луне вплотную и приобнял за талию, нарушая молчание:       — Ты очаровательная, — он выдохнул, пока девушка обворожительно улыбалась. — Ты первая заставила меня признать мои чувства к тебе, первая пригласила на свидание, но кое-что я не могу позволить тебе сделать первой.       Тео наклонился к ней и страстно поцеловал, жадно притягивая девушку еще ближе. Его руки блуждали по спине Луны то поглаживая, то прижимая. А губы играли с ее, оттягивая нижнюю губу спутницы.       Этого было так мало, хотелось большего. Хотелось стоять так вечность, наслаждаясь ее нежностью и сладостью. Его язык заскользил сначала по ее полураскрытым губам, а потом проник внутрь, требуя больше ласк, требуя ответа на его напористость.       Становилось слишком жарко, воздух покинул поляну, даже запахи исчезли.       Ночь делала все, чтобы двое упивались лишь страстью момента. Сегодня она была их доброй волшебницей и одаривала своих гостей сполна.       Ему далось с трудом разорвать их губы, Луна все еще стояла с прикрытыми веками. А он просто любовался своей избранницей, в следующее мгновение она посмотрела на него так ясно и открыто, что он просто онемел, уже даже ожидая, что она сейчас убежит от его наглости. Но блондинка удивила его больше прежнего.       Поднявшись на носочки, она чмокнула его в нос и уткнулась лицом в грудь, сомкнув руки на спине: — Давно хотела это сделать, — тихонько хихикая. *****       Вечер подходил к концу, гости начали расходиться. Гермиона и Нарцисса стояли у парадного входа в Малфой-Мэнор, прощаясь и принимая поздравления и восторги гостей.       Эльфы начинали уборку поместья и сада, где успело побывать множество приглашенных. Миссис Малфой приобняла Гермиону за плечи и полушепотом произнесла:       — Я так устала, милая, и в то же время воодушевлена происходящим. Как ты?       — Тоже устала, но прогресс, созданный нашим трудом за сегодня, неоценим для фонда. Надо еще составить некоторые отчеты для Министерства, — голос шатенки действительно был почти сонным.       — Я тут подумала, может, ты останешься у нас. Я распоряжусь, чтобы эльфы подготовили для тебя спальню. А завтра устроим женский день и отправимся в тот спа-салон, что вы показали мне летом, — Нарцисса Малфой умела соблазнять.       — Очень заманчивое предложение, Нарцисса.       — Я попрошу Драко остаться. Он устроит тебе экскурсию мэнора, покажет нашу вековую библиотеку.       — Мне стоит поговорить с вами об этом, — Гермиона пересказала ей историю их последней шутки, Нарцисса весело хохотала, а потом поняла к чему вела Грейнджер. — Я не хочу быть причиной разрушения их дружбы. Поэтому решила не выбирать и не связывать себя ни с кем из них.       — О милая, я понимаю тебя. Ты как всегда проявляешь мудрость несвойственную твоему возрасту, —взгляд миссис Малфой был полон грусти.       — Не знаю, мудрость ли это. Но я не в праве поступать так, обрекая одного на страдания.       — А что говорит твое сердце? Не будешь ли ты страдать? — Она напоминала маму в такие моменты.       — Мое сердце запуталось. Я понимаю, что и сама не смогла бы сделать этот выбор, — честно ответила Гермиона. — Мне уже пора возвращаться, огромное спасибо Вам. Все это время Вы напоминаете мне мою маму. Это очень много значит для меня.       — Как бы я хотела быть ею, — Нарцисса сдерживала слезы. Гермиона нежно обняла ее за плечи и всхлипнула, сердце Нарциссы сжалось, аристократичная выдержка дала трещину и она тоже заплакала, обнимая девочку.       Растроганные дамы и не заметили, наблюдающего за ними поодаль юношу в белом костюме. В его глазах отражалась грусть и разочарование. Взглянув еще раз на плачущую девушку, он аппарировал к Хогвартсу. *****       Он был доволен. Отец похлопотал. Лучший врач магической Америки прибыл и поставил его на ноги за четыре дня, вместо обещанных двух недель.       Ярость же клокотала в нем. Струилась по венам, как самый настоящий магловский наркотик. Маркус не позволил отцу вмешиваться в его планы. Это только его битва. Только его победа. Жалкие предатели крови. Они получат свое. Тонны Круцио. Миллиарды оттенков агонии. Они будут молить его о смерти.       Госпожа будет им довольна.       Ей трудно угодить. Бешеный взгляд брюнетки всегда пробирал до костей, даже по каминной сети. Ему дали подобие вольности. Теперь нужно поставить остальных в известность.       — Завтра.       — Уже завтра? — Еще двое слизеринцев сидели с ним возле озера. Хорошо просматриваемая местность. Без лишних ушей.       — Да.       — Мы не одолеем их. Нас всего трое, — да уж, жаль, что его окружают такие трусы.       Главное не дать им слиться в нужный момент. А после пусть подыхают, не проблема, глупое мясо можно найти везде.       Никто из троих присутствующих, в сумерках, не заметил как от них отделилась тень, скользя по направлению к школе.       — Не всех. Забини. После отбоя.       — Круто. И что мы сделаем? — Бесят, тупорылые папины сыночки. Глубокий вдох, только дать им помочь себе.       Слишком уж любопытный этот малый. Уилсон взял себя в руки.       — Вы обездвижьте. Левитируете в нужную комнату. Дальше я решу, по настроению, — предводитель шайки плотоядно улыбнулся. Его «друзья» одобрительно хмыкнули.       — Расходимся, место скажу завтра за ужином, — все кивнули, и направились в замок.       Вечер субботы для Маркуса Уилсона закончился удивительно приятной и плодотворной встречей.       Он возвращался с небольшой прогулки.       Уже решив, где они будут развлекаться с Забини. Подземелья были идеальным решением.       Картинки кровавого месива в которое должно превратиться его смазливое личико, наполняли разум Маркуса. Предвкушение искрилось в воздухе.       Пред его взором, предстала поддатая сокурсница, что бормотала себе под нос ругательства.       — Конченный Блейз, заносчивые суки-и-и-и, мать его не. ик. лучше, шлюха, черная вддо.ва, уродина-а, — язык заплетался, но Маркус разобрал важное. Добыча сама шла ему в руки.       — Астория, милая, кто посмел обидеть тебя? — Он лучезарно улыбнулся, подходя ближе. Блондинка вдруг разрыдалась и сама уткнулась ему в грудь. Так просто. Легче некуда.       — Давай я помогу тебе? Никогда не мог пройти мимо такой обворожительной принцессы в беде, — Уилсон ласково шептал ей на ухо, поглаживая по волосам. Хоть бы не вырубилась, такой шанс нельзя упустить.       — Угу, что ты можешь, они тебя размажут, — всхлипывая, произнесла Гринграсс.       — Мы сильнее вместе, я тебе расскажу, что придумал, а пока давай заведем тебя в спальню.       — Ты правда поможешь? Что ты хочешь взамен? — Астория трезвела на глазах, слезы перестали литься, а в глазах засияла надежда. Маркус рассмеялся, глупенькая. Маленькая, но не бесполезная.       — У меня тоже есть, за что мстить, — он не лгал, пусть она инструмент, даже им лгать не положено, утаивать — да, но не лгать.       Блондинка только кивнула, в это легко было поверить.       На пальцах одной руки можно было сосчитать всех, кому не насолили Малфой и Забини.       Чаще всего — просто своим существованием, вызывая зависть, но так называемые обиженные, ни за что бы в этом не признались бы. *****       Гермиона вернулась в комнату и устало рухнула за туалетный столик снимать украшения. Ее уже ожидал фамильяр. После увиденного усталость как рукой сняло. Она запаниковала, Пэнси еще не было. Схватив монетку, она потерла ее и подумала — «Нужно срочно поговорить». Грейнджер металась по спальне, ожидая ответа от Снейпа. И вот монетка зажглась оранжевым свечением, на ней проступили слова: «В кабинете».       Гриффиндорка мчалась, что есть сил в подземелья, как была в вечернем платье и на шпильках.       В кабинет она просто ворвалась, профессор уже ждал ее. Бедняжка пыталась отдышаться. А Снейп, которого подняли среди ночи, был не в духе:       — Прекрасно выглядите, мисс Грейнджер. Надеюсь вы не пришли срочно хвастаться прошедшим приемом.       — Нет. Мой фамильяр показал мне кое-что о Уилсоне.       — Не думаю, что мне интересны похождения маленького засранца, — Снейп спросонья был еще сварливей.       — Когда вы увидите, то же что и я, уверена, Вы передумаете. — просто ответила девушка.       — Надеюсь, это можно передать словами, карманный омут памяти я с собою не ношу.       — Они готовят нападение. Уилсон и его двое прихвостней. Завтра. —       Хорошо, на кого? — Конкретика и точность. Зельевар снова в деле.       — Не знаю, — Обреченно ответила шатенка. — Чудесно. И ради этого вы меня позвали. Начнем вот с чего. Завтра очередь профессора МакГонагалл патрулировать. Я поменяюсь с ней. В семь пополудни жду вас с мисс Паркинсон у себя. Будем вместе ждать новостей от вашего фамильяра.       — Спасибо, профессор. Доброй ночи, — Гермиона покинула кабинет.       — Пока не за что, мисс Грейнджер, пока не за что… — Бормотал Снейп, возвращаясь в свою спальню. *****       Утро началось с рассказа Гермионы о вчерашнем окончании вечера и разговоре с зельеваром.       Девушки предположили, что Уилсон нападет на Грейнджер и решили быть весь день вместе. По большей части они находились в комнате.       Шатенка была занята отчетами для Министерства, расписаниями для МакГонагалл и письмами Джорджу и Фреду, она отправила украшения Нарциссе, так как забыла вернуть вчера.       Пэнси же сводила баланс и просматривала поступления.       Драко остался в мэноре на все выходные.       Забини провел день в одиночестве и раздумьях, кое как подготовив доклад по трансфигурации на вторник. Он написал письмо Лилианне о девушке, что поглотила его душу и мысли, так как на приеме им не удалось поговорить. *****       Ближе к вечеру Гермиона и Пэнс решили выпить кофе на балкончике и покурить.        Выйдя с кружками, Паркинсон расхохоталась:       — Ты только глянь, парочки сплошь и рядом. Кажется, танцы на них слишком благотворно влияют.       На берегу Черного озера в обнимку сидели Гарри и Джинни, что-то весело обсуждая. А на скамье, ближе к замку, мило целовались Тео с Лавгуд.       Пэнси оглянулась на подругу, та лишь с грустью наблюдала за происходящим, делая очередную затяжку.       — А ты не хочешь романтики? —слизеринка ощущала некоторую вину, из-за ее отношений с Виктором.       — Сейчас не до этого. Да и мои чувства сейчас… просто полный абзац, —Гермиона смотрела куда-то вдаль.       — Они оба тебе нравятся? — Без затей спросила Пэнси.       — Да, — впервые, Гермиона смогла признать это вслух, так просто.       — Мда уж, дело дрянь. Хотя согласна, выбирать между Блейзом и Драко — задача нереальная, — брюнетке так хотелось поддержать подругу, что-то посоветовать.       Но какие советчики здесь могут быть, поэтому она решила сменить тему: — Как ты отнесешься к тому, что я буду встречаться с Крамом?       — Я буду безумно счастлива. Вы восхитительная пара, — Гермиона лучезарно улыбнулась и обняла подругу со спины.       — Но он же твой бывший, — осторожно продолжила Паркинсон.       — Мерлин, Пэнс, мне было четырнадцать! — Заливисто расхохоталась Грейнджер.       Это сняло груз с плеч слизеринки. *****       Высокая фигура в черной мантии рассекала коридоры подземелья.       Мозг метался. Друг. Желанная девушка. Неизвестный конец конченого любовного треугольника. Да его еще и нет, а уже столько проблем.       Они не разговаривали. Впервые за восемь лет. Блейз Забини не разговаривал с Драко Малфоем, впрочем, тот отвечал взаимностью.       За слизеринским столом было необычайно тихо. Никто не знал причины, но все чувствовали напряжение двух старост.       И вот сейчас, он гулял по подземельям, как и всегда когда хотел подумать. Мысли не приходили. Скользили туманом мимо.       Не было даже одного мало-мальского плана где он бы оставался другом Драко и парнем Гермионы. Был один, но он абсолютно ебанутый. Так Блейз его и окрестил. Кажется, магический мир не способен пережить такой союз.       Но он же Забини, о каких нормальностях может идти речь? Он хитро улыбнулся своим мыслям.       Шорох не отвлек его от мыслей.       Горячая кровь взяла свое. Вспомнив наряд Гермионы на вчерашнем приеме, он слегка замедлился, позволяя фантазиям дрейфовать.       — Петрификус Тоталус! — Проклятье настигло его со спины. Смутно знакомый голос. Не успев даже додумать, Блейз отключился, ударившись головой о пол. *****       Руки затекли. На правой брови чувствовалась прохладная влага. Если останется шрам, будет симметрия.       Странно, но это первое что пришло на ум. По запаху любой слизеринец скажет вам, в подземельях он или нет. Он все еще в них. Понятно.       Тупорылый мудак ищет возмездия. Ну удачи. В челюсть врезался кулак.       Слабо. Неправильный угол. Плохо сжатая рука. Ладно, он откроет глаза.       — Смотри! Принцесса проснулась! — Маркус и почему то один его дружок стояли напротив.       — Малыш Марки, — проскрипел холодным тоном Блейз. — Какая встреча, Помфри задолбалась за тобою утки выносить, и вышвырнула тебя наху.—Договорить мулат уже не успел. Кулак снова прошелся по тому же месту. Он хрипло рассмеялся. — Либо бейте толком, либо идите спать, у меня у сестры рука лучше поставлена.       Мама учила, не знаешь, как выкрутиться, выводи на эмоции, это даст время подумать.       Поднялась рука с палочкой. Кончик уперся в лоб.       Когда ты родился сыном главы мафии. Сыном самой Черной вдовы, Лилит, Ангела смерти. Ты каждый день будто смотришь в дуло пистолета.       Старуха с косой становится твоим вечным спутником.       Даже сейчас, Забини смело встретил взгляд Уилсона. Тихий, почти вкрадчивый голос произнес. — Круцио.       А дальше боль. Чистая и неповторимая. В каждом атоме, в каждой клеточке. До кончиков волос распространялась агония. Лучшие пытки никогда не были физическими.       Все начинается в голове. Вот он и целится в голову. Интересно, как долго Уилсон сможет держать заклинание? И что более важно, как долго сможет продержаться он сам? А Маркус крепкий, вот уже минуту где-то держится. Так сильно даже Темный лорд очкастому боли то не желал.        Упертость. Вот что, по его мнению, делало его слизеринцем в первую очередь, ведь все можно получить, просто приложив максимум усилий.       Блейз Забини открыл глаза. Че за херня? Какого хера у этого урода две тени? Или у конченых всегда так? А чего вторая ушла? Поняла наконец, что хозяин-долбоеб? Эти странные мысли отвлекли его от боли.       Он почти рассмеялся. Легкая ухмылка тронула плотно сомкнутые губы. Уилсон опешил. Дверь распахнулась.       — Там шаги, походу Снейп. Уже убегая, этот ублюдок задал очень интересующий Блейза вопрос.       — Как он, блять, узнал?! *****       В кладовку влетело трое. Снейп направил на него палочку и что-то прошептал. Последнее, что он услышал это как Гермиона выкрикнула его имя.       Они переместили его в больничное крыло, мадам Помфри метушилась вокруг, профессор ушел за какими-то зельями, Грейнджер держала Забини за руку, сидя на стуле у постели парня, а Паркинсон нервно расхаживала вокруг, мысленно матеря Уилсона по чем свет стоит.       Спустя некоторое время он очнулся и увидел полные слез глаза Гермионы. Она поглаживала его руку, вокруг витало чувство вины.       Девушка не сразу поняла, что он пришел в себя:       — Блейз, как ты? — почти шепотом спросила она.       — Не плачь, все в порядке, — еле слышно прохрипел мулат.       Она обхватила его лицо ладонями и начала покрывать мелкими мокрыми поцелуями. Когда ее губы приблизились к его, он перехватил их и нежно втянул ее нижнюю губу. Он был готов хоть ежедневно испытывать круциатусы, лишь бы это продолжалось.       Но Морфей беспощадно вырывает его из реальности, последнее, что подумалось Блейзу, была бесполезность Помфри с ее проклятыми зельями.       Пэнси еще стояла в легком шоке от увиденного, когда вернулся Снейп. Они тихонько обсудили дальнейшие действия и гриффиндорка, дав наставления, отпустила фамильяра следить за идиотом Уилсоном.       Профессор предупредил мадам Помфри о том, что девушки остаются присматривать за Забини, сам удалился в подземелья. *****       Когда утром Блейз открыл глаза, он увидел Паркинсон свернувшуюся калачиком у его ног и Гермиону мирно сопящую у него под боком, уткнувшись носом в шею. Стало как-то слишком хорошо, даже дышать лишний раз не хотелось.       К койке подошла мадам Помфри и тихонько прокашлялась. «Да что ж тебе все надо испохабить» — Подумалось Блейзу.       Девушки спохватились и начали сонно извиняться, на что целительница лишь снисходительно улыбнулась. Она задавала итальянцу вопросы о самочувствии и вчерашней ночи, он отвечал кратко и то сказал, что ничего не помнит.       Парень наблюдал за Гермионой, которая смотрела в пол или на целительницу. Выражение ее лица откровенно говорило, что она запуталась в своих чувствах, это слегка угнетало. Но теперь он точно знал, что не безразличен ей.       В больничное крыло вошел Снейп, переговорив с Помфри, он направился к пострадавшему и прямо спросил об Уилсоне. Блейз не понимал, откуда декан может все знать. Поэтому рассказав вкратце о вчерашнем, задал интересующий его вопрос о тени.       — Ваша наблюдательность восхищает. Но этот вопрос не ко мне, — зельевар пристально посмотрел на Грейнджер.       — Нам нужно многое обсудить, — почти печально изрекла она. — Но не сейчас и не здесь. Поправляйся, Блейз, — с этими словами она покинула больничное крыло.