Не укради

      Ночная вылазка оказалась крайне неудачной. Заказчик клятвенно уверял Гарри, что нужная вещь будет в пустующем доме на окраине маггловского Лондона, но на месте Поттер обнаружил лишь вооруженных огнестрельным оружием крепких молодчиков, вальяжно разгуливающих по территории, прилегающей к дому. Дело стремительно переквалифицировалось из безобидного хищения в разбой и грабеж, а это был совсем не его формат. Но больше всего Поттера обидел тот факт, что ребята ждали именно его появления, и явно не для дружеского чаепития. Некоторые из бравых ребят чувствовали себя явно не в своей шкуре, и нервно поправляли что-то в своих рукавах. Что-то! Свои палочки, вот что! Орган, отвечающий за мыслительную деятельность, интуицию и принятие решений, начал активно подавать сигналы мозгу о том, что было бы неплохо убираться подальше от столь гостеприимного дома. Но любопытство настойчиво нашептывало, что уйти сейчас и не узнать, кто устроил ему такой теплый прием, будет совсем уж неинтересно.       Раздраженно цыкнув, Гарри сдался на милость своей неуемной любознательности и максимально бесшумно перелез через ограду, проникая на территорию дома. Никаких магических сигналок, призванных оповестить о проникновении неопознанных личностей, явно не было, иначе те немногочисленные маги, присутствующие здесь, уже дружно предотвращали бы незаконное проникновение. Ну, или это его новый артефакт работал, в чем Гарри сомневался, но все-таки решил дать своему детищу шанс. Осмотрев окрестности «Взором» и не найдя ничего подозрительного, он двинулся к дождевому стоку, по которому и планировал забраться наверх.       Если Сиплый (его посредник в Лютном переулке, через которого он принимал заказы) предоставил ему реальный план здания, то оно должно иметь необычную архитектуру. Сверху, вместо скучной и банальной крыши, должно быть огромное окно, сквозь которое, собственно, и планировал Гарри войти внутрь.       Забравшись на крышу дома, Гарри с любопытством заглянул внутрь, и с разочарованием понял, что внутри не было ничего интересного. Парочка охранников лениво бродила рядом со статуэткой, которая и являлась его целью, выдавая своей выправкой и манерой двигаться стопроцентно маггловских бывших военных или наемников. Сама статуэтка была даже еще более скучной и неинтересной, чем на фотографиях заказчика. Еще только рассматривая это дело, Поттер все не мог взять в толк — какой интерес эта, казалось бы, совсем обыкновенная вещица, могла представлять из себя — чтобы заказчик дал себе труд найти лучшего вора магического мира, и отвалить ему немаленькую сумму, в виду нежелания этого самого вора участвовать в чем-то столь скучном и мало любопытном. «Взор» в цели тоже ничего необычного не нашел. Эта штука даже не была магической! Но вот окно! О, это окно, Гарри предвкушающее улыбнулся, наконец найдя что-то стоящее во всем этом деле.       О, сама стекляшка была совершенно обычной, но вот вокруг окна наблюдался странный магический контур. Раньше Гарри не видел ничего подобного. За всю свою карьеру мастера проникновений — ну, или вора — как кому нравится, он не видел такого плетения. Он даже не мог назвать основного назначения этого контура. Магические потоки были настолько плотно переплетены, так ярко сияли! Тот, кто накладывал заклинание, был мастером. Причем, невероятно сильным мастером! К большому сожалению этого мастера, ни одно заклинание не могло стать для Гарри препятствием.       Так уж получилось, что младший Поттер обладал даром «Взора», как он сам его назвал. Видеть магические потоки, организованные в плетения и контуры заклинаний, магию, впитанную в раствор зелий, узоры креплений артефактов. В немалочисленной библиотеке Рода Гарри так и не нашел даже упоминания ни о чем подобном. Ни одного свидетельства о существовании кого-нибудь с подобным талантом! Что неудивительно, он тоже очень не хотел бы, чтобы хоть кто-нибудь о нем узнал; чисто теоретически он смог бы проникнуть в любое родовое гнездо или поместье, даже ритуальный зал с родовым камнем. Да, было бы сложно, понадобилось бы время, но он точно смог бы найти ключ! Видя плетение, не было никакой сложности манипулировать им, превращая в нечто другое. Ему даже не было необходимости пользоваться палочкой. Такие возможности лучше держать в тайне.       Так как никакой информации и книг он не нашел, всю терминологию, если это вообще можно так назвать, он придумывал сам. Так, «контуром» он называл некоторую форму, которую принимали законченные чары. Тут были некоторые закономерности — в зависимости от типа чар, они имели ту или иную форму и очертания. «Плетениями» Гарри именовал, да-да, переплетения магических потоков. А с «креплениями» еще интереснее… По сути, артефакты были вещами, в которых сплетались: чары в невероятной концентрации, эманации зелий, которыми иногда были пропитаны артефакты и, собственно, сила, которую начинали производить и сами (если были достаточно мощны); а вот креплениями служили узелки, которыми связывались между собой все эти конструкции.       Так вот, контур был хорош. Поттер уже было хотел выдвигаться на базу, а потом разбираться с Сиплым, видимо, сдавшим его нанимателю. Но этот контур — он возбудил в нем интерес, а вместе с тем и желание остаться здесь еще ненадолго. Значит, и статуэтку он умыкнет, что время зря тратить? Настроение скакнуло вверх — ночь переставала быть напрасной тратой его времени.       Гарри потратил пару минут на поиск начала плетения и разгадку ключа. Оно было капризным: каждое неаккуратное прикосновение грозило срабатыванием сигналки, являющейся частью контура. Вообще, заклинание было интересным, и должно было работать как сигналка, слабый ступефай и инкарцеро одновременно. Поттер еще не встречал ничего подобного даже в качестве упоминания в книге, а он, уж будьте уверены, прочел их немало. Еще немного, и плетение стало совершенно невнятной мешаниной потоков, замкнутых друг на друга — таким образом, маг, наложивший его, точно не почувствует взлома.       Окно бесшумно открылось, маггловские наемники послушно прилегли поспать — стоило только сформировать соответствующий рисунок контура, и немного его подтолкнуть в сторону охраны. Гарри спустил обычную веревку, которую приобрел в маггловском спортивном магазине, и приготовился к спуску, перекинув ноги через проем, и вцепившись руками в веревку. И только немного спустившись, он догадался посмотреть на оконный проем с другой стороны. Слабым желтоватым отблеском светилась самая обычная сигналка.       Одновременно с осознанием жопы, в которую он попал, прозвучал глухой хлопок аппарации и немаленький зал заполнили эманации силы и магии. Времени на нелепый спуск по веревке не было, и Гарри разжал руки — вместе с тем бросая контур, за основу которого когда-то взял чары, лежащие на квиддичном поле Хогвартса (который для краткости называл просто «воздушкой»). Перед самым полом его подхватили сильные потоки воздуха, и обеспечили мягкое приземление.       Увидев лицо вновь прибывшего, Поттер похолодел: сам Темный Лорд пожаловал на его поимку! Времени на раздумья не было, и Гарри метнул в самого одиозного мага столетия на всех Британских островах модифицированный контур ступефая. Лицо Лорда осталось абсолютно непроницаемо и спокойно — пока он с легкостью увернулся от контура, который, в отличие от традиционных заклинаний, не мог похвастаться столь яркими спецэффектами.       — Послушай, Золотце, я тут не за тем, чтобы тебе как-то навредить. Я хочу предложить тебе свою протекцию, возможности для развития, и даже, быть может, сотрудничество, — на последнем слове Лорд непроизвольно скривился — словно самая идея сотрудничества с вором, и наверняка, простолюдином — ему претила до скрипа в зубах. Но палочку все же убрал в рукав, откуда, впрочем — Гарри был уверен — выхватит ее в доли мгновенья, при необходимости.       Гарри тоже скривился. Прозвище, прицепившееся к нему после его первого крупного дела, бесило до безумия. Украсть у гоблина — тогда это показалось ему замечательной идеей, призванной показать всем его мастерство и компетентность. Чего он не ожидал, так это статьи Риты Скиттер, в которой та в красках расписала, как гоблин рыдал над утерянным, приговаривая: «Золотце! Мое золотце!». С тех пор в известных кругах его иначе, как Золотцем, не называли. Впрочем, сейчас явно было не время для ностальгии и отвлеченных мыслей. Лорд смотрел на него в ожидании ответа, и что-то подсказывало Гарри, что лучше не заставлять его ждать.       — Очень польщен, Мой Лорд, вашим предложением, но с немалым огорчением должен отказать. Мои планы уже давно расписаны, а коррективы невозможны! — Гарри намеренно использовал такое обращение. Так некогда Реддла называли его верные Пожиратели. Вряд ли это собьет его с толку, но подумать заставит. Чем больше внимания он уделит темным семьям, тем меньше обратит на светлые, а значит — на Поттеров.       — Я не привык к отказам. Думаю, это может меня даже обидеть, — несмотря на угрозу в своих словах, Лорд безмятежно улыбался. — Что, даже лица своему Лорду не покажешь?       — Я бы с удовольствием, Мой Лорд, но, видите ли, тайна моей личности уже включена в мои планы, а они, как я уже упоминал, не могут быть изменены, — о голосе Гарри тоже позаботился. Перед каждым делом он пил зелье, модифицирующее голос, которое сам же и разработал, взяв за основу оборотное. К сожалению, из-за собственной чувствительности к магическим потокам, пить обычное оборотное он категорически не мог. Дезориентация от присутствия некоторых зелий в его крови, была сравнима с ударом бладжером по голове. Не то, чтобы его часто било бладжером, в отличие от его братца.       — И что же, даже моя потенциальная обида тебя не пугает? — загнул свою аристократичную бровь мужчина. Брови у него и правда были какие-то изящные и красивые. С выраженным изломом темные и выразительные. Мерлин, что за муть лезет ему в голову?       — Очень пугает, Мой Лорд, — честно ответил Гарри, — но вот раскрытие моей личности пугает меня куда больше, — сказал он, улыбаясь под маской. Происходящее могло привести его к мучительной смерти, но это было ИНТЕРЕСНО. Впрочем — к лучшему, что Реддл не мог видеть его улыбку. Вряд ли бы он оценил…       — Что ж, — все так же безмятежно улыбаясь, Темный Лорд достал палочку из рукава, — в таком случае, я буду вынужден заставить тебя. Не могу дать никаких гарантий, что ты не пострадаешь, — он взмахнул палочкой, невербально посылая в Гарри явно темномагическое заклятие.       — Мой Лорд! — воскликнул Поттер, юрко уходя из-под удара. — Я думал, в вас куда больше благородства и любви к ближнему своему! Так подло применять темную магию на бедном обычном воре! — Гарри, пытаясь отвлечь Реддла, плел контур — свою единственную надежду на спасение. Он осознавал — что не соперник Темному Лорду, про силу которого уже при жизни ходят легенды. Впрочем, победа ему не нужна. Уклоняясь от в целом не слишком смертоносных проклятий, — видимо, Лорд и вправду хотел сотрудничать, а не убивать — Гарри приблизился к цели сегодняшней вылазки.       Улучив момент, Поттер отпустил свое плетение, которым по праву гордился. Сплавить такое количество чар, чтобы они при этом корректно работали — задача непростая! Плетение было до сих пор недоработанным, так как оставалось все еще слишком громоздким — а это дополнительное время, которое уже сейчас чуть не стоило ему жизни. На первый взгляд — чары выходили похожими на обыкновенный ступефай, в который влили чуть больше сил, чем надо. Темный Лорд не посчитал нужным уворачиваться от такого пустяка, приняв его плетение на простой щит. И если бомбарду и ступефай щит выдержал, то вот аналог инкарцеро и слабенький круциатус нет!       Темный Лорд болезненно сморщился и, потеряв равновесие, упал спеленатый толстыми веревками. Гарри не льстил себе, такой пустяк Реддла надолго не задержит — стоило поторопиться.       — Как бы грустно мне ни было с вами расставаться, Мой Лорд, вынужден вас покинуть, — Поттер не удержался, и по-клоунски отвесил оппоненту глубокий поклон.       Гарри стремительно схватил треклятую статуэтку и, кинув под ноги опять-таки воздушку, только влив в нее больше силы, поднялся до окна под потолком.       Люди снаружи — явно уверенные, что после столкновения с Лордом никто не сможет выйти живьем, расслабленно бродили по территории, и не смогли среагировать вовремя — когда Гарри вышел из дома, и стремительно скрылся в темноте

***

      Так вот — та ночь не задалась. Только после разбора полетов с Сиплым — по результатам которого выяснилось, что ему нужно искать себе нового посредника, и крепкого сна, Гарри понял — насколько глубоко в, кхм, проблеме он оказался. Может быть, Темный Лорд и простил бы талантливому вору отказ в сотрудничестве, но вот позорного поражения и последующей издевательской реплики — никогда!       — Мерлин, кто тянул тебя за язык, Поттер? — бубнил Гарри себе под нос по пути в столовую, где ему еще предстояло пережить завтрак. Сам прием пищи его не пугал, а вот перспектива оказаться за одним столом со всей семейкой портила и так плохое настроение.       Вчера от Уизлей вернулся Чарли, гостивший там практически все лето, к большой радости Гарри. А теперь рыжее нечто снова будет портить ему аппетит. Впрочем, родители в присутствии своего любимчика тоже становились не самыми приятными компаньонами.       — Чарли, мы так рады, что ты вернулся! — еще даже не дойдя до столовой Гарри услышал голос матери. — Я, конечно, понимаю, что у Уизли тебе гораздо веселее, все-таки там у тебя есть с кем проводить время, но мы тоже хотим тебя видеть, — Лили мягко журила сына.       — Всем доброго утра, — поприветствовал Гарри свою семью, непроизвольно выбрав наиболее монотонный и скучающий голос. В ответ Джеймс лишь непроизвольно сморщился, будто видеть Гарри само по себе что-то вроде наказания. Лили в ответ лишь кивнула, улыбнувшись.       — Не сказать, что я по тебе скучал, братишка, — подождал Чарли, пока Гарри займет свое место, — но, должен сказать, встретиться со своей семьей всегда радостно.       — Жаль, я по тебе очень даже скучал, — совершенно безэмоционально ответил Гарри, косясь на отца, который только что спустил с рук своему наследнику, что тот фактически заявил, что Гарри не являлся частью этой семьи. Лили хлопала глазами, наверняка, даже не поняла подоплеки. — Некому было кататься на метле, громить все вокруг с дружками и… не знаю, чем еще ты там занимаешься?       — Ты, верно, и забыл, каково это — проводить время со мной вместе. Подрос, возмужал, забыл, что такое страх…       — Ты верно, заметил — с наших двенадцати прошло немало времени. С тех пор много что изменилось, братец, получило развитие. Впрочем, не уверен, что для тебя это так, — все так же безэмоционально продолжил Гарри, в то время, как лицо братца начало наливаться краской гнева.       — У меня для вас не слишком радостные новости, — перебил зарождающуюся перебранку Джеймс. — Письмо я получил еще вчера, но без Чарльза обсуждение не имело бы никакого смысла.       — Моего присутствия? Если это Гринграссы, то отцовство надо еще доказать. Отец, я тебя уверяю, кроме меня, там еще не менее десятка претендентов!       В ответ Джеймс лишь поднял бровь, но теплая улыбка и взгляд, в котором сквозила гордость, выразили все и без слов.       — Это не имеет отношения к Гринграссам, сын. Но, надеюсь, тебе достанет ума не сказать ничего подобного о юной леди вне семейного круга.       — Эм, да, конечно, я бы никогда, — проблеял Чарльз, явно вспоминая, в каких подробностях и выражениях обсуждает с друзьями своих пассий. Гарри имел как-то неудовольствие слышать подобные разговоры: компания брата — взяв пример с самого Чарльза — считала Гарри за пустое место, и не видела ничего страшного в обсуждении своих похождений в его присутствии. Вынужденном присутствии…       — Письмо от Томаса Марволо Реддла. Темного Лорда, — продолжил Джеймс, — он желает заключить помолвку с наследником нашего рода. Хочет заключить договор о помолвке уже через два дня и, подозреваю, брачный контракт он видит только в формате старший-младший, — лицо Джеймса скривилось в гримасе гнева и презрения. — Впрочем, его темнейшество готов прожить год с будущим супругом, по истечению которого ты, Чарльз, сможешь отказаться от этого брака.       — Что? Отец, нет! Откажи ему!       — Сын, ты же у меня совсем не дурак, — Гарри еле сдержал саркастичный смешок, — таким, как он, не отказывают. А те, кто все же отказал, долго не живут, — тут уж он не сдержался и нервно хохотнул. На него, впрочем, никто не обратил внимания.       Гребаный Лорд не мог знать, что прошлой ночью там был именно Гарри — в этом он был уверен на все сто процентов. Он изменил голос, его магическая подпись была недоступна Лорду, так как он и палочки не использовал! Поттер быстро прокрутил в голове весь диалог с Реддлом, и пришел к мысли, что нигде не выдал своего происхождения.       Значит, Темный Лорд просто захотел заграбастать себе самого сильного мага их поколения. Вообще с этим забавная история вышла. В ходе стандартного магического обследования новорожденных двойняшек четы Поттер — было выявлено, что Чарльз обладает огромным магическим потенциалом. Информация являлась секретной, но кота в мешке не утаишь, и уже на следующий день Поттеры имели удовольствие периодически видеть статьи в газетах про своего старшего сына. Как только его в них ни называли! И следующим Мерлином, и надеждой Британии, и величайшей Надеждой магического мира (Гарри мог назвать его только идиотом). Чарльз рос, а газеты все с большей настойчивостью освещали его жизнь, успехи, и провалы.       Родители, несомненно, гордились своим сыном — и явно тяготились тем, что их младший рос нелюдимым и угрюмым. Все свои надежды, чаяния и силы они вкладывали в Чарльза — который чистосердечно и искренне был благодарен своим родителям, любил их, открыто проявляя это. У Чарльза было много друзей, и даже компания Мародеров, как когда-то у отца. Он замечательно играл в квиддич, и обещал стать в скором времени спортивной звездой. Девушки, да и не только, были от него без ума — предложения о помолвке поступали Роду в завидных количествах. Но, как когда-то заявил Джеймс, он не заставит своего любимого сына жениться без любви, и не будет принуждать к нежеланному браку. Когда пришло время объявить миру — кто из братьев станет наследником, ни у кого не возникло и тени сомнения.       Гарри же… Поначалу он тоже их любил — но, наверное, не в его натуре было проявлять это так открыто и бесстрашно. Потом… Потом любить ему стало некого — родители самоустранились от его воспитания, сосредоточившись на своем Золотом Мальчике. Может быть, он стал — а может быть, таким и был с самого рождения — мало эмоциональным, замкнутым и тихим ребенком. Лили так часто твердила ему, что дети не могут быть такими холодными и безразличными, что в какой-то момент Гарри и сам поверил, что с ним что-то не так.       Он пытался вести себя, как брат в том сопливом детстве — улыбаться, шутить, смеяться и веселиться. Но родители не верили в его улыбки, смех и радость — недоверчиво косились и спрашивали, чего он хочет. Так что он перестал… Он справедливо считал себя неглупым парнем — поэтому, когда увидел, что все его труды не имеют никакого смысла, просто отстранился от всего этого театра абсурда, позволил родителям играть в счастливую семью — в которой, к сожалению, ему не хватило места.       Лили, маггловская душа, даже отвела его к психотерапевту — заявив тому, что скорее всего, ее сын психопат. Возможно, считала — он слишком мал, чтобы понимать — что к чему, а может быть — сама была слишком глупа… — Гарри не брался судить. Психотерапевт не нашла никаких отклонений — сказав лишь, что нет совершенно здоровых людей. Есть лишь шкала, а ты — лишь дальше, или ближе к безумию.       — Мы не откажем Темному Лорду, — вырвал Гарри из воспоминаний голос отца, — но я обещал тебе, сын, что не буду тебя принуждать к браку. И я не буду! — обрушил он кулак на стол, посуда жалобно звякнула. — Я всю ночь об этом думал — и, мне кажется, нашел выход.       Сердце Гарри тревожно сжалось в предчувствии — а орган, отвечающий за интуицию, принятие решений и так далее — снова подал признаки жизни.       — Слава Мерлину, Лорд выслал уже подписанную со своей стороны версию договора! В нем говорится лишь о том, что я — как Глава Рода, на год, в качестве подтверждения помолвки — вышлю своего сына — Наследника в поместье Лорда. Ни слова об имени, — Джеймс с намеком посмотрел на Гарри.       Горько… Горько было осознавать, что любимого сына он готов защитить, пусть даже ценой жизни не так уж и любимого! Сопротивляться и бузить не было никакого смысла. Отцовская воля над несовершеннолетним была абсолютной. Впрочем, как и воля мужа над младшим в браке. Или мужа над женой. Патриархальное общество, словом.       Хотя… Может, и получится переиграть эту ситуацию в свою пользу. Гарри еле сдержал довольную улыбку — ему еще убеждать родителей в своей великой жертве. Оставалось уточнить детали. Как сказал бы маггл: «Дьявол кроется в деталях».       — Я правильно понимаю — в договоре нет временных рамок того, насколько долго переданный будет оставаться наследником?       — Да, я назначу тебя наследником примерно на месяц, чтобы предотвратить наказание магии — откат, — отец кивнул спокойно — похоже, ни капли не сомневаясь в том, что Гарри не посмеет отказаться. О да, он был очень послушным сыном! Но, придется разочаровать папочку…       — Я согласен, — кивнул Гарри, — но при одном условии…       — Ты не будешь ставить мне условий, сын! Я могу приказать тебе, я проявляю большую милость, пытаясь договориться полюбовно, — Джеймс славился своей неспособностью контролировать гнев. Но он очень старался сейчас!       — Хочешь сказать, что желаешь полюбовно отдать меня на растерзание темному магу? — Гарри приподнял бровь, — Нет, я не согласен. Даже если ты отдашь меня ему документально — я все еще могу рассказать ему с первых же секунд моего пребывания там, что я не Чарльз Поттер.       — Чего ты хочешь? — отозвался спустя минуты раздумий Джеймс Поттер.       — Ты не просто лишишь меня титула Наследника спустя месяц, ты дашь мне клятву прямо сейчас — что по истечение месяца — подпишешь официальные, заверенные в Гринготтсе бумаги о моей полной эмансипации. Естественно, выплатив при этом мою часть наследства.       Джеймс только кивнул, прожигая его гневным взглядом.       — Я не понимаю, сын, чем мы тебе так насолили? — кажется, искренне спросила Лили, на глаза которой навернулись слёзы.       — Насолили? Да ничем, в общем-то. Просто не хочу, чтобы в следующий раз — когда любимому сыну будет грозить опасность — вы бы снова подставляли на его место меня. Волей Главы Рода и все такое, — Гарри неопределенно махнул рукой в воздухе.       — Хорошо, только потом не прибегай сюда за помощью, когда прокутишь свою часть наследства, — весомо произнес отец.       — Я понимаю, что как сын я вас не сильно интересовал, но уж как к человеку, что прожил с вами почти семнадцать лет под одной крышей, могли бы присмотреться и повнимательней, — Гарри насмешливо фыркнул.       Спустя много часов после принесения клятв, после составления документов и проработки легенды, Гарри лежал в своей комнате и был почти счастлив. Причины? О-о-о, их было целых три!       Во-первых — спустя всего месяц он будет свободным человеком. Без давления Рода, без обязанностей перед аристократией, без перспектив бытия вечным чучелом для получения тумаков за брата. Без необходимости вступления в брак по договоренности!       Во-вторых — в контракте предусматривалась возможность отказаться вступать в брак с Темным Лордом по окончании года. Да фиг с ним — он может просто сбежать через месяц, у него не будет никаких обязательств перед Родом, а простофиля-Джеймс, как истинный гриффиндорец — не взял с него клятвы остаться у Реддла на весь год. А уж под личиной Золотца он не пропадет!       И, в-третьих, самых важных — Реддлу и в голову не придет искать Золотце под своей крышей!       А жизнь-то налаживалась!