Ваниль и Карамель (#даркбуратино)

Тишина, звонкая, пронзительная, давящая, словно низкий потолок в жутком подвале. Нет даже стука каблучков, а гулкое биение сердца заменяет легкий хрип прерывистого дыхания. Она замерла у холодной стены, жмурясь от ужаса и закрывая рот руками, чтобы ненароком не пискнуть. Ее волосы поблескивали мертвенно-голубым, а лицо было белое, словно фарфор. Словно?.. Из прошлой жизни Мальвина мало что помнила, чего уж, даже не была уверена, настоящее ли у неё имя. Арлекин говорил, что она всенепременно была девочкой из хорошей семьи, разбалованной и до зубовного скрежета правильной. Артемон называл капризной, но все равно оставался у ног и охранял сон, а Коломбина норовила насыпать осколков в пудру или стёкла в балетные туфельки. Мальвина не любила балет, ненавидела фортепиано и явно уж не горела желанием отбирать титул примадонны, но у высокомерной Коломбины на этот счёт было явно иное мнение. Но все они молчали лишь об одном. Никогда не судачили и не сплетничали за спиной, видя как Мальвина подолгу исчезает за золотой узорной дверью. Порой она выходила, улыбаясь и словно светясь изнутри, порой была измучена и будто опустошена. Иногда ее лицо и руки украшали синяки, но она лишь опускала взгляд и, поправляя неприлично короткую юбку, просто испарялась из вида. Одевалась она всегда весьма... Специфически. Душою ещё девчонка, но лицом и телом сформировавшаяся барышня, Мальвина отдавала предпочтение юбочкам, гольфам и рукавам-фонарикам. Любила бантики и небольшие каблучки, всегда заплетала косички или хвостики и никогда, никогда не помнила того, что же происходит там, за закрытой дверью. Не понимала, почему именно ее, бесталанную и нелепую, чаще всего ставят на главные роли в представлениях, а потом сажают на колени и подолгу гладят по волосам. Не понимала, но ей это нравилось. Ей нравилось, что от Карабаса пахнет сладкой карамелью и ванилью. Нравилось, как он брал расчёску и расплетал ее косы. Он всегда угощал ее вкусными пирожными (серьезно, ничего вкуснее Мальвина в жизни не пробовала!), дарил блестящие звездочки и розовые конфеты. Иногда мятные. Но что после одних, что после других, она ничего не помнила... А в какой-то момент поняла, что ей хочется ещё. Что только после этих конфет ей снятся яркие и цветные сны, раскрывается воображение и жизнь обретает смысл. Что она не живет, лишь существует, и только эти чудесные конфеты могут ее заставить чувствовать хоть что-то. А что до цены... право слово, разве об этом задумываются глупые и маленькие девочки? И сейчас она дрожала, зажимая себе рот, боясь закричать от ужаса. Она ведь просто хотела ещё, поэтому и пробралась к той самой золотой двери, которую все так боялись. И едва ли не оказалась в клетке. Карабас стоял к ней спиной с кнутом наперевес, Мальвина не видела его лица, но могла поклясться, что он улыбался. - Ты же хорошая девочка, - почти мурлычет он, хищно оглядываясь, - просто верни то, что взяла, и мы обо всем забудем, - чертова Коломбина, это наверняка ее рук дело. Тонкая бледная ручка до боли сжимает стеклянную банку. Она слаба. Чертовски слаба. Горячие слёзы текут по щекам, она начинает задыхаться и, не выдержав, падает на колени прямо перед ним. - Умница, - он резко оборачивается и протягивает к ней руки, - ну же, иди ко мне...