Шоколадная ваниль

От лица Дженни Черт, опять! Не могу! Сколько можно?! Я устала! Ну за что?! Страшно до ужаса! Я бегу изо всех сил к ресспешену, люди стоящие возле, смотрят на меня с осуждением, больница ведь. Плевала я. Мне все равно, лечебное это заведение, или клуб, у меня свои здесь дела. Девушка за стойкой неодобряюще коситься на меня, но и это меня не волнует. — Бэхи, подскажите пожалуйста, в какой палате больной по имени Мин Юнги? — смотря на бэйджик девушки, говорю я. Она хмурится и смотрит в монитор экрана, затем переводит взгляд на меня и монотонно отвечает: — Кем вы ему являетесь? — опять этот вопрос. Как же бесит! Не видно что-ли, если я так волнуюсь, значит кем-то очень близким! Я вся на нервах, нужно успокоиться… Вдыхаю и выдыхаю, затем спокойно обращаюсь к медсестре: — Мы очень близки, пожалуйста пропустите меня! — Ладно, палата 518. — смотря пару секунд мне в глаза, сказала она, вздохнув. Я благодарно кивнув, поспешила. Это страшно. До безумия. Что этот глупый Юнги, наделал? Он опять заставляет меня волноваться. Никак не могу разобраться в своих чувствах… Мы ведь поругались… Я не знаю, будет ли он рад меня видеть? Если опять скажет, что я «проблема»? Или что не хочет, чтобы я «вмешивалась» в его дела? Черт, черт, черт, как же страшно! Но я все равно, хочу его увидеть. Хоть бы глазком взглянуть, все ли с ним в порядке. Как он себя чувствует. Рыдать хочется от того, насколько ситуация паршивой становится. И похер, что он говорил мне, что не хочет меня видеть. За то, я хочу. Поступаю, как эгоистка. Ну и что? Почему его желания, должны ставиться поверх моих? Боже Дженни, ты такая глупая. Стою напротив двери. Внутри все сжимается от страха в маленький комочек. Качаю головой, и без стука захожу. Плевала на личное пространство и время. Сердце колотится, угрожая вырваться из грудной клетки, но я продолжаю идти. Ладошки вспотели до изнеможения, но это не важно. Голова крутиться, от всех воспоминаний, всех моментов, когда мы были вместе, и все же я не останавливаюсь. Просто проваливаюсь в бездну. Медленно подхожу, в то время, как парень, услышав скрип двери, поднялся с кровати, и странно на меня посмотрел. Будто видит первый раз в жизни. Холодок пробежался по спине, отчего я поджала губы. Он зол? — Юнги! — со слезами на глазах, бросаюсь ему на шею, скорей всего, перепугав его до чертиков. Он опешил, и какое-то время тупо уставился на стену, за моей спиной, не решаясь приобнять, в попытке успокоить. Или просто не хотел? Тогда я не знала наверняка. — ты меня так напугал! Черт, какой же ты ужасный человек! — я говорила все, что придет на ум, выплескивала эмоции, продолжая реветь. Для меня было пыткой, все это время не видеться с ним. А узнав, что с ним что то случилось, я буквально выпала. Да, я была обижена. Да, я злилась. Да, мне хотелось треснуть по лицу, этого нахала. Но разве я могу? Нет. После всего, что между нами было. После всех наших ссор, и совместно выпитых бутылках алкоголя, я в какой-то степени, привязалась к нему. И теперь сложно контролировать себя. — Простите, а Вы кто? — Что?

***

— Амнезия значит? — В ещё легкой форме, госпожа Ким. Я стояла в проходе, оперевшись о дверной косяк и разговаривала с доктором, который был чуть поближе. Юнги безмятежно спал на койке, не подозревая, что о нем говорят. Я смотрела на него. Его черты лица манили меня так, словно магнитом. Словно пчела на цветок. Словно мед, он был сладок для меня. Словно, запретный плод, яблоко, в саду Адама и Евы. Я хотела попробовать его на вкус. Хотела узнать, причину, всех дурных мыслей, которые уже давно, при виде него, терзали мою душу. Хотела снова, целовать его губы. Снова чувствовать их вкус на себе. Снова окунуться, в то мгновение, когда я впервые поцеловала его. Только тогда, я впервые осознала, что чувствую к нему. Мотнув головой, я попыталась вникнуть в слова врача, который объяснял мне, чем вызвана эта болезнь. Честно говоря, выходило не очень, ибо он все время использовал в своей лексике, слова и термины, значение которых, я не понимала. –… таким образом, ему посчастливилось отделаться одной сломаной ногой, и легкой формой амнезии. Все пройдет, через месяц, не больше. Если все время, помогать ему, водить в места, в которых он любил бывать, приводить друзей, он поправится. Мы выпишем его, через четыре дня. Придете? — Ах, конечно… — я наконец перевела взгляд на врача, который до этого, рассказывал мне о состоянии Юнги. Правда, я не особо слушала. Куда больше, мне хотелось побыть наедине с парнем. Однако доктор не спешил уходить, все время смотря то на капельницу, то в свой блокнот, что-то отмечая. Когда он заметил, мое присутствие, обернулся ко мне, и беззлобно улыбнувшись, сказал, что я могу идти домой. Сегодня, Юнги должен побыть один, без посетителей. Мне не хотелось его покидать, но я ничего не могла сделать. Так что, я взяла из его куртки ключи от его квартиры и поехала к нему. Спустя минут пятнадцать, я уже была в доме. Меня как всегда, встретил ужасный холод, но сейчас он казался другим. Каким-то, по особенному уютным. Было в нем, что-то теплое. Будто, снаружи холодно, но в душе от этого тепло. Словно этот холод, отражал самого Юнги. Кажется, злым и угрюмым, но на деле наоборот. Я невольно улыбнулась, от воспоминаний о парне. И вместе, с теплыми чувствами, пришла тоска. Я хотела снова увидеть его. Закусив губу, дабы не дать волю чувствам, я прошла в гостиную. Осмотрелась, будто впервые. В доме царил хаос. Похоже, Юнги выплескивал свои чувства. В основном отчаяние и боль. Находится здесь — означало стать заложником, собственных чувств, испытать то, что испытывал Мин. И это было ужасно. Я была заперта, словно в сундуке, а ключ был только у Юнги. И мне не суждено было выбраться. Не знаю, оценит ли он то, что я так бесцеремонно веду себя в его квартире, и убираю словно тоже живу здесь. Но я не могла находиться все время, в мусоре, нужно было это убрать. Почему-то, не хотелось уезжать. Я хотела остаться здесь, подольше. От каждой вещи, исходит запах. Его запах. Поэтому, я хотела пропахнуть им, до конца. От корней волос, до кончиков пальцев на ногах и руках. Обнимая себя руками за плечи, словно пытаясь согреться, я выдохнула. Казалось, будто воздух, вышедший из моей грудной клетки, тут же превратился в пар, от холода. Будто пальцы, сжимала невидимая перчатка боли и тьмы, замораживая все. Я схожу с ума. Из-за него. И черт, это так невыносимо. Понимаю, что у нас ничего не выйдет, но тем не менее, продолжаю делать вид, будто все в порядке. Я эгоистка. Поступаю так, только потому что, он мне нравится. Несмотря на его чувства. Низко. Что будет дальше? Я знаю прекрасно. Ничего. Тьма. Лёд. Холод. Я тону. В нём. Задыхаюсь. Судорожно ищу выход из этой гребаной ситуации. Но выхода нет. Или есть. И я не хочу его признавать. Он — мой собственный наркотик. Понимаю, что вредно, что гублю себя, но бросить — выше моих сил. Точней невозможно.