Fate Eternal Love

Забравшись повыше, Рин и Илия усадили едва держащегося на ногах Широ на бетонную плиту. Благодаря магии семьи Айнцбёрн им удалось переместиться на безопасное расстояние, но Илия потратила много сил и больше не могла призвать магических птиц, так хорошо отвлекающих внимание от своей хозяйки. Рин коротко осмотрелась, удостоверившись, что на какое-то время они в безопасности, и села позади Широ, начиная исследовать его новую руку и тело, вяло пытающееся её принять. Девушка вздохнула и начала передачу магии. Илия повторила её вздох, опустившись на колени рядом с ней. - Лучше отдохни, - посоветовала ей Рин устало. Но Илия коротко отрицательно покачала головой в ответ: - Сейчас не время. Она глубоко вздохнула и направила свою магию в тело брата, потерявшего сознание. *** - Кажется, что он успокоился, - проговорил Уэйвер, слыша тяжёлое дыхание раненного Кирея позади. - Отрезанный от линий лей, он только кажется спокойнее, - проговорила царица. – Где мастера? - Пытаются добраться до нас, моя царица, - ответил ей Лансер, боевой дух которого сильно уменьшился после того ужаса, в котором он только что побывал со своим мастером. Убивать так много и без чести, это задевало его идеалы. Убивать так много, не видя этому конца, это убивало его цели. - Мой царь, - обратилась она к Гильгамешу. – Нравится ли тебе то, что предстало перед взором твоим? Губы Гильгамеша сложились в сладкой улыбке. Поблёскивающие капли вина на них притягательно сверкнули. - Ты удивила меня, - ответил он, протягивая ей руку. Она подошла к нему, а затем села на свой золотой трон рядом с его. Их руки сплелись друг с другом. И золотая платформа плавно двинулась вперёд, паря в небесах. Этот вечер нравился им обоим. Лансер стиснул зубы, задумываясь о том, что для этих двоих всё происходящее внизу лишь увлекательное кровавое приключение. Забава и не более. Он и раньше не восхвалял богов, зная по себе, что они такое. А теперь видел, что не ошибался. - Моя царица, - обратился к ней Уэйвер, недовольно морщась. – Наш план сильно изменился. Я не уверен, что все мастера выжили, и слуги… - Они наполнили Грааль, он на пороге новой фазы - прервала его царица. - Все? Она кивнула. - Тогда у нас остался только Лансер, - подвёл неутешительный итог лорд Эль-Меллой Второй, глотая свои чувства, ходящие на грани ненависти и отвращения. Он знал, как тяжело терять своего слугу. Но что значила для героя смерть в такой бесславной битве? В сражение, которое не приносит спасения, если оглядеть всё вокруг. - Я бы так не беспокоилась об этом, - царица снова нарушила ход его мыслей. – Царь милостив к нам, - она посмотрела на Гильгамеша. - Зал героев будет уничтожен, - его глаза сверкали злом. И это зло словно распростёрлось над всеми ними, довлея и наблюдая. - Моя царица, - Уэйвер снова посмотрел на женщину, испытывая странные чувства, схожие с гневом. – Вы же с самого начала не рассчитывали на помощь мастеров? - Рассчитывать на помощь детей? – её взгляд наполнился непониманием и презрением. – Даже ваш хвалённый «создатель» Грааля погиб, молча стоя в своём саду. И ты предлагаешь мне положиться на тех, кто впервые призвал слугу, а потом играл с ним в то, что вы зовёте нормальной жизнью? Они всё ещё не те, кто может спасти этот мир. Они слишком слабы и беспечны. А их желания и мечты просто ничтожны. Их разум верит в то, что некая счастливая Судьба спасёт их, обведя смерть стороной. Не это ли так глупо? - Моя царица, зачем вам тогда гомункул Айнцбёрнов? - Она часть Грааля. И это весьма прискорбно, что вы упустили её, лорд Эль-Меллой Второй. - Моя супруга, не верится, что ты решила положиться на этот кусок грязи, - проговорил Гильгамеш, вызывая новые всплески гнева в мыслях Уэйвера. Особенно злило лорда то, что царь был прав. В сравнении с ним Уэйвер всё ещё был куском грязи, хоть он потратил столько лет на изучение магии, на совершенствование собственного магического искусства. Сейчас, когда мужчина видел то, что творилось внизу, как реагировал на это Гильгамеш, он ощущал себя так, словно потратил все эти годы впустую. Он не мог противостоять этому чудовищу. Он даже не мог ему навредить. Царица перевела взгляд на своего супруга и мягко улыбнулась, будто они остались только вдвоём. - О нет, вовсе нет. Дитя уже на пути сюда. Она знает больше, чем кажется. Она давно готова последовать за Судьбой. И хочет вернуть что-то очень важное для неё, лишь наивно полагая, что это важно. Гильгамеш вспомнил о тёмно-фиолетовом сердце. - Мерзость притягивается к мерзости, - задумчиво проговорил он, крепче сжимая руку супруги. *** Из-за полученного шока Сакура не обратила внимания на то, как погибла её слуга, только что пожертвовавшая собой ради спасения мастера. Сакура стояла на коленях, во все глаза наблюдая за тем, как мёртвое тело Шинджи скрывалось в потоках чего-то тёмного и зловещего. Она безмолвно смотрела, краем сознания не понимая, почему не может двинуться с места или сказать что-нибудь. Просто застыла с протянутой рукой, которая больше не могла дотянуться ни до кого. - Мой… Шинджи, - выдавила Сакура из себя, понимая, что тёмная масса заглатывает его. Вот, на поверхности остались лишь его голова с открытыми остекленевшими глазами, смотрящими куда-то в никуда, плечо и правая рука. Ещё одна густая волна, и тело Шиджи колыхнулось, а затем Сакура могла видеть лишь половину его лица, медленно погружающуюся в мерзкую жидкость. - Шинджи… нет… нет… - шептала она слишком тихо, чтобы он её услышал. Сакура подалась вперёд, покидая безопасный кусочек здания, на котором её оставила Райдер ценой собственной жизни. Девушка поднялась с колен и медленно, качающейся походкой пошла вперёд. - Куда же ты? Шинджи? Братик… Сакура не отпускала тебя. Сакура не разрешала уходить. Ты братик Сакуры. Мы не можешь просто уйти от Сакуры. У Сакуры есть только братик. Только Шинджи. Нельзя уходить от Сакуры. Она приближалась к краю того, что было небольшим балконом, но сейчас казалось лишь выступающей из груды обломков каменной плитой. - Это ты забрал братика? – глаза Сакуры оставались сильно расширенными, будто что-то сильно напугало её и всё ещё стояло перед ней. – Сакура не отдавала тебе братика. Сакура не разрешала забирать братика себе. Братик принадлежит Сакуре. Братик только Сакуры. Братик Сакуры. Братик Сакуры. Братик Сакуры. Братик Сакуры. Братик Сакуры. Как завороженная, она всё громче и громче повторяла эти слова, настойчиво приближаясь к краю. А когда посмотрела в тёмную материю, льющуюся внизу, порой вздрагивающую, как от боли, но продолжающую пожирать всё на своём пути, Сакура закричала. И сделала свой последний шаг с мыслями: «Сакура всегда твоя, Шинджи». *** Осмотрев Широ, Илия поднялась на ноги и посмотрела куда-то вдаль, где сиял золотой свет. Затем её взгляд скользнул вниз, чтобы обнаружить зияющую черноту, пожравшую весь город. Теперь все вокруг казалось живым озером, мерно разливающимся всё дальше и дальше, поглощая всё на своём пути. На секунду Илия испытала странное ощущение, в котором смешивались восхищение, наслаждение и даже благоговение. Илия ещё никогда не видела столь великую силу так близко. Силу, которая была прямо противоположна той, что покоилась в теле Илии. «Способна ли я запереть это?» - спросила она себя. - Эта женщина создала нечто великое, чего ещё не ведал этот мир, - прошептала Илия, а затем повернулась к Рин, обеспокоенно смотрящей на Широ. Парень лежал неподвижно и казался спящим. – Лучше найти более безопасное место. Уровень этой… оно всё ещё растёт, пусть и не так быстро, как раньше. Рин, вам лучше отправиться к храму на горе. Возможно, в нём ещё сохранились остатки силы Кастер и барьер её твердыни. Может, это защит вас. - Подожди, почему ты говоришь так, будто собираешься остаться здесь? – заподозрила неладное Рин, медленно поднимаясь с каменного пола. - Мне надо идти к ней. У неё моё сердце. - Илия? Ты серьёзно? – нахмурилась удивлённо девушка. – Ты же прекрасно обходишься без него? И тебе намного лучше без него, чем с ним. Ты сама так сказала. На это Илия могла лишь кивнуть. - Ты права отчасти, - тихо ответила она. – Но это то, что напоминает мне… это то, что соединяет в себе плоть и кровь моих родителей. Без него я просто гомункл, просто сосуд. Это ещё одна причина, почему я должна пойти к ней. Рин подошла ближе, обеспокоенно заглядывая в перепачканное лицо Илии. Рин понимала, что Илия только что потеряла своего слугу, к которому питала глубокие тёплые чувства, и списывала странное поведение девушки на моральную травму. «Но… чёрт побери! Я потеряла Арчера! – с долей гнева подумала Рин. – Это не повод сходить с ума и бросаться в омут смерти!» Однако девушка не смела говорить такие слова вслух. Каждый реагировал на свою утрату по-своему. Но Илию Рин понять никак не могла. - Илия, если ты и гомункл, это не делает тебя другой. Если мы выживем, то просто будем жить дальше в этом мире, - попыталась Рин подобрать новые слова, выражая то, как истолковала для себя намерения и настроение Илии. – У нас появятся новые дела. Конечно, нам понадобится время, чтобы оправиться от травм. Я знаю, раны не исцелятся до конца… - девушка сглотнула, потому что на ум пришли образы её отца и матери. Воспоминания о матери тут же доставили боль. Аой не смогла жить дальше, не понимая, что ранила свою дочь, которая молча силилась, чтобы справиться со смертью отца. С потерей сестры. С исчезновением дяди Карии. Рин до сих пор казалось, что все вокруг неё просто умирают. Будто она проклинает их и толкает в пучину смерти. - Илия, - позвала она снова. – Жизнь не кончится, если мы выживем. Ни для тебя, ни для меня. Даже если сначала нам выпадут лишь мучения, мы будем жить дальше. Сейчас нам нужно либо сбежать… или мы можем вместе пойти к этой царице… - Нет, Рин, - помотала головой Илия. Так по-детски, но так горько. – Вы должны сбежать, - её взгляд скользнул по лицу неподвижного и тихого Широ. – А мне необходимо вернуться к ней. Она… она ждёт меня. - Что? – опешила Рин. - Эта женщина не миссия. Она лишь женщина, которая любила… любит своего мужа уже целую вечность. Царица не собирается никого спасать. Даже если весь наш мир рухнет, она и этот царь уйдут через врата Вавилона в другой мир, не заботясь о том, что разрушили этот, - Илия старалась говорить тише, чтобы Широ не услышал её, если внезапно придёт в сознание. – Пусть они оба и могут спасти нас, но они просто не те боги, которым это интересно. Это всего лишь сады царя, - её рука указала на город. – А не его дом. Но я могу спасти нас. Для этого мне необходимо вернуть моё сердце, - последнее было ложью. Рин казалось, что она не поняла ничего из того, что сказала Илия, хотя воспринимала каждое слово, могла объяснить его значение и даже составить с ним словосочетания. Но вытянуть смысл из всего, что только услышала, просто не могла. Потому что отказывалась верить. - Она даёт нам лишь шанс, - уверенно проговорила Илия. - Я не понимаю, о чём ты, - взволнованно проговорила Рин. Илия снова посмотрела на золотой свет, удаляющийся в сторону озера. - Когда ты видишь всё это, неужели ты веришь, что ей нужна чья-то помощь? – спросила Илия, не глядя на свою собеседницу. – Бессмертная женщина, породившая столь чудовищную силу, которую мы даже не видели в полном объёме. Разве ты веришь, что мать Грааля не может уничтожить его самостоятельно? – девушка повернулась к Рин, посмотрев на неё глазами полными сожаления. – Или её муж? Он бог, он даровал ей бессмертие в любви к ней… она дала нам шанс. Маги моей семьи возрождали Грааль, принося ему в жертву своих детей. Моя мать была малым Граалем. А сейчас им является моё сердце. Если бы она не забрала его, то Грааль давно бы заглотил меня и возродился, чтобы уничтожить весь этот мир и начать цикл заново. Она просто дала нам шанс на спасение. И только я могу его использовать, - уверенно сказала Илия. - Ты не одна, - прокряхтел очнувшийся Широ. Рин обернулась и кинулась к нему. Илия же осталась стоять на своём месте. Она не знала, как много он услышал, но надеялась, что не слишком. Надеялась, что он слишком устал, чтобы предпринять что-то во имя спасения всего. - Братик, - Илия пыталась улыбаться, но ничего не выходило. Хотелось плакать. Ведь пришло время снова всех потерять. – Я сосуд для третьей магии. Только я могу уничтожить Грааль, облачившись в божественные одежды. Но вот только я не бог. Боги там, - её рука указала в сторону золотого света. - С чего ты решила, что они тебе помогут? – опередила Широ Рин. – Ты же сама сказала, что это… - Забава, - Илия почувствовала горечь. – Это всего лишь забава, подаренная царю. Они просто наблюдают, пока этот мир умирает. - Что? Просто наблюдают? – Широ попытался подняться, но не смог. – Как так? Это… это ненормально! Как они могут так… как они могут? - Мы никогда их не поймём, - покачала головой Илия. – И я даже не хочу пытаться. Царица забрала моё сердце, и этим подарила нам шанс. Может, когда я приду к ней с просьбой о божественной силе, она высмеет меня. А, может, она поможет мне. Я не знаю. Но пока есть вероятность, что нас ещё можно спасти, я буду пытаться. Поэтому мне пора идти. А вы должны жить. «Если всё получится, то Широ не придётся умирать в будущем, чтобы стать слугой Рин», - мрачно подумала Илия, питая слабую надежду, что хоть у кого-то из них есть будущее. Ветер принёс сильный запах гари. Защипало в глазах. - Мне пора. - Илия! Стой! – Широ снова попытался подняться, но испытал острую боль, которая повалила его на пол. – Илия, нет… Илия! Мы не можем так расстаться! Я пойду с тобой… - А как же Рин? Неужели ты хочешь оставить её? Или повести туда, где она точно умрёт? – Илия не хотела говорить так жестоко, но в глазах Широ застыла нехорошая упрямая решительность, которую нельзя сломить лаской. – Лучше приложи усилия, чтобы увести её отсюда. И выжить самому, чтобы она не осталась одна. - Но… - Я гомункл! – не выдержала Илия. – Это то, ради чего меня создавали! Я… Я не могу наслаждаться жизнью! Я не чувствую вкусов! Не чувствую запахов! Не чувствую прикосновений и тепла! У меня ничего этого нет! Я просто существую без ничего! Потому что я сосуд… гомункл! Без моего сердца я пустышка. - Илия… - прошептал Широ. - Я даже не могу заплакать больше, потому что со смертью Берсеркера ушли и эти ощущения. И чем дольше мы здесь стоим, тем меньше времени у меня остаётся. Поэтому мне пора. Я должна идти. Если я могу хоть что-то ещё сделать, я хочу сделать это. - Илия, - Широ безнадёжно потянулся к ней. Его тело сильно болело, поэтому он не мог встать. И только благодаря Рин, он смог обнять Илию в последний раз. Девушка взяла Илию за руку и привела её к нему. Они все обнимались, не понимая, что сама Илия больше ничего не чувствует. Вообще ничего. Словно её тело стало каменным. Она повторяла Судьбу своей матери. Всех гомункулов, созданных во имя Грааля. Илия не сказала, что отдала часть себя и своих ощущений Широ, чтобы спасти его от смерти. Илия не могла допустить, чтобы её брат умер. Не могла позволить жертве Арчера оказаться напрасной. Не могла умереть, не попытавшись исполнить то, ради чего была рождена. Она верила, что сможет спасти их будущее, в котором её брат не умрёт, чтобы позже стать слугой Рин.