До Юэй мы доехали достаточно быстро, по сравнению с автобусом, который вез наших одноклассников. Уж не знаю, с какой скоростью ехал наш транспорт, но буквально через полчаса нам открыли двери. Оперативно, однако! Исцеляющая девочка внимательно следила за нашими неловкими попытками идти. И если у Мидории было с этим все нормально, то после сидения в машине, встав на ноги, я сдавленно охнула.
Стопы снова полыхнули огнем. Проклятье! Надо было думать, прежде чем снимать с себя обувь. Так еще и этот Тодороки… черт! Неужели так сложно было меня разморозить? Я думала, что в нем есть хотя бы зачатки взаимопомощи, но, кажется, его волнует только он сам и злодеи. Эх… впрочем, мне надо было догадаться об этом. Ладно хоть все обошлось. Стекла в пятках — это не проблема.
— Может, тебя понести? — обеспокоенно бросил Изуку, глядя на мои ноги. Хах! Я бы отказалась в любой другой момент, но сейчас была согласна на все, лишь бы не чувствовать жгучую боль.
— У тебя же пальцы сломаны, Мидория, — приметила я, кивнув на его руку в перчатке, за которую он все еще держался.
— Все в порядке, — натянул он улыбку, а потом присел перед машиной, чтобы мне было удобнее расположиться на его спине.
— Ну если ты так этого хочешь… — неуместно усмехнулась я. Ладно, побуду слабой девушкой, нуждающейся в помощи.
Сделала несколько шагов, поморщившись, положила ладони на плечи Изуку, как увидела вдруг фигуру, которая сломя голову мчалась ко мне. Ей богу, еще немного, и за этим человеком появится облако пыли. И… что самое интересное, я с изумлением обнаружила в этой фигуре… Раена!
Мидория тоже застыл, согнувшись в одной позе и глядя на брата. Когда тот остановился, гневно откинул челку со лба и впился в меня своими зелеными глазами. Взгляд пронизывал. Сразу стало неуютно. И… какого хрена он здесь делает?!
— Ну и что с тобой случилось? — угрожающе произнес он, прищуривая глаза. — Сэнказе Усоёши.
— Эм… — замялась я, не зная, что сказать. — Я приехала. Из парка развлечений.
— Парк развлечений… — еще более угрожающе повторил Раен, скрещивая руки на груди. Ох… плохой знак. — А это кто? — смерил Мидорию таким взглядом, отчего тот даже вздрогнул. Даже я почувствовала это.
— Это… мой одноклассник, Мидория Изуку, — недовольно ответила я. Что вообще происходит? Почему мой брат смотрит на меня, как на врага народа? — А ты… вообще…
— Молодой человек, а вы вообще, кто? — поинтересовалась Исцеляющая девочка, глядя прямо на брата.
Тот стоически выдержал ее взгляд, еще раз раздраженно откинув челку со лба. Хах! Теперь понимаю, как это выглядит со стороны. Неужели я тоже всегда так делаю, когда злюсь?
— Эта девчонка — моя сестра, — уверенно ответил он. — Что с ней произошло? Почему она такая помятая? И… в тапках?
— У вас сейчас уроки, — хмуро бросила Исцеляющая девочка. — Возвращайтесь в кабинет, о вашей сестре я позабочусь.
— Со мной правда все хорошо, — неуверенно улыбнулась я, стараясь всем своим естеством излучать позитив. Правда, с моим обычным поведением это нонсенс. — Иди на занятия, Раен, я… потом все объясню.
— Никуда я не пойду! — разозлился тот, в два шага преодолел расстояние между нами и оттеснил Изуку, которому только оставалось хлопать глазами. — Чего смотришь, зелень?! — у меня от такого даже глаза на лоб поехали. — Отойди!
Бедный парень отшатнулся от моего брата, как от огня, словно котенок, который только что обжегся. На лице застыло изумление. Он не понимал такой явной агрессии в его сторону, только продолжал хлопать глазами и смотреть то на меня, то на него.
— А ты, — гневно посмотрел на меня Раен, — садись, — и подставил спину. — Нечего тут каким-то парням мою сестру на спине носить. Для этого у нее есть брат.
Я закатила глаза, но все-таки устроилась у него на спине, обнимая за шею. И что это сейчас было? Черт… ладно, с этим потом буду разбираться. Сейчас главное обработать мои царапины и ноги. Остальное потом.
Обернувшись к Изуку, я одними губами прошептала ему извинение. Тот обескураженно кивнул. Ох… видимо, мой брат произвел свое впечатление, и оно явно не положительное. Исцеляющая девочка, глядя на нас, покачала осуждающе головой. Я только вздохнула, когда мы шли в медкабинет. Ну вот зачем он это устроил?
— Ну и что это был за цирк? — недовольно встряла я, борясь с желанием задушить Раена. Мои руки обнимали его за шею. Соблазн был слишком велик. — У тебя вообще хоть есть вежливость? Это мой одноклассник, который хотел помочь мне!
— Одноклассник, — мрачно повторил Раен. — Не важно. Что с твоими ногами?
— Встала на стекло.
— Как ты умудрилась? — с обреченным вздохом бросил он.
Хотелось крикнуть: «Легко!» А еще подробно описать всю ситуацию, бой, мои замороженные ноги и много всевозможных подробностей. Но пришлось усмирить пыл и вздохнуть. Непонятно еще, как распорядится Незу по этому поводу. Вдруг придется держать информацию в секрете.
— Да вот так… У нас же был урок с операцией спасения.
— Операция спасения, — раздраженно передразнил он. — Спасли всех, но не себя, да? Ты без ног, а тот зеленый парень без пальцев.
— У него есть имя! — возмутилась я. — Его зовут Мидория Изуку!
Вот черт. Говорит он, а стыдно ведь мне. Ладно, мы были бы одни. Но тут Мидория сам идет за нами вместе с Исцеляющей девочкой. Он прекрасно все слышит.
— Да плевал я, — хмуро скривился тот.
Я только закатила глаза, решив молчать в тряпочку. Чем больше я говорю, тем больше раздражаю брата. Хотя чего тут беситься? Я жива, все хорошо. Раны и царапины — обыкновенное дело для героя. Некоторые со шрамами на всю жизнь остаются. Осколки в пятке — это еще пустяк.
Минут через пять мы все-таки обогнули четыре высотки и зашли в здание белого цвета на другой стороне Академии — больницу, госпиталь, перевалочный пункт для таких неудачников, как мы. Исцеляющая девочка распорядилась, чтобы мы сели на кровати в общей палате, а потом выгнала Раена за дверь спустя несколько минут недовольных разговоров. Тот ни в какую не хотел оставлять меня одну, хотя я буквально умоляла его уйти обратно на уроки. Эх… какой же он упрямый!
Наконец, когда черная голова скрылась за дверью, напоследок обдав меня прищуром зеленых глаз, я с тяжелым вздохом поняла, что так просто от него не отделаюсь. Кара грядет. Он будет ждать меня дома, а там-то состоится разговор, в котором мне придется все объяснять.
Что ж, ладно… это потом. Сейчас главное спасти мои ноги.
— Прости его, пожалуйста, — неловко улыбнулась я Изуку, который сидел напротив меня. — Это мой брат Раен. Он учится на факультете поддержки, второгодка. Хах! Немного не в себе сейчас.
— Д-да все в порядке, — поспешно замахал руками Мидория. — Я понял, что он за тебя волнуется. Здорово, наверное, иметь брата с факультета поддержки, — закончил все слабой улыбкой.
— Ха-ха! — нервно рассмеялась. — Ну как сказать…
Потом зашла в палату Исцеляющая девочка, но лечение начала с Мидории. У него ситуация, в отличие от меня, была хуже. Около трех пальцев сломаны, и я, глядя на них, поморщилась. Лучше бы такого не видеть… Те застыли, изогнутые в неестественной форме, несколько потемневшие. Видимо, парень применил причуду, когда выбирался с корабля вместе с Минору и Асуи.
Но хватило трех поцелуев медсестры, зафиксированных пальцев, чтобы Мидория через полчаса спокойно покинул кабинет и пожелал удачи мне. Я рассчитывала, что со мной закончат быстрее. У меня всего лишь царапины на лице, стерта немного кожа на ладонях, ну и, ноги. В остальном я чувствовала себя отлично, правда, иногда бок ныл. Но это так… пустяки.
Когда медсестра глянула на мои стопы, приподняла брови и осуждающе покачала головой. Я кисло улыбнулась. Узнавать, что с моими ногами, а тем более это видеть, не хотелось. Раз она врач, то пусть и лечит. А я спокойно полежу.
— Как же ты умудрилась? — задала тот же вопрос, что Раен недолгое время назад.
— Мои ноги заморозил мой одноклассник, поэтому пришлось пожертвовать ботинками, — усмехнулась я. Спустя время теперь мне эта ситуация казалась смешной. Ну ведь правда, вот я придумала! Сорвать с себя ботинки и понестись босиком, это еще нужно иметь храбрость.
— Крайне безрассудно, — вздохнула медсестра, начиная промывать мне раны. Потом также поступила с моим лицом, ладонями и отвесила скупой поцелуй.
Кожа на моих ладонях затянулась, даже рубцов не осталось! С ногами было тоже все в порядке, я думала уже уйти, поблагодарив за лечение. Все-таки в этот раз я не отделалась одними конфетками, как та же Исцеляющая девочка остановила меня. Я непонятливо на нее глянула. Что еще? Вроде бы жива и здорова.
Какое-то время бабушка сидела передо мной, о чем-то раздумывая, а потом стала задавать странные вопросы:
— Как ты себя чувствуешь?
— Эм… — совсем растерялась я. Насколько странно это спрашивать после того, как она меня вылечила до конца. — Прекрасно?.. А что-то не так?
Выглядела она обеспокоенно. Маленькие серые глазки прищурились через очки, словно пытались высмотреть во мне что-то. От такого стало еще более неловко. У меня что-то на лице? Царапины не зажили?
— А как ты себя чувствуешь, когда применяешь причуду?
— Ну… всегда по-разному. А что? — меня уже начинало раздражать, что она не отвечала на мои вопросы.
— Ты говорила после тренировки со Всемогущим, что хотела спать. Ты часто испытываешь такое состояние после того, как применяешь причуду.
А… так она про это! Я облегченно вздохнула. Значит, ничего серьезного.
— Да, довольно часто, — пожала плечами. — Это особенность моего тела. Другой врач сказал мне, что когда я приближаюсь к пределу применения причуды, то начинаю чувствовать слабость. Телу нужен сон. — И тут я осеклась под внимательным взглядом. — А, кстати… я же сегодня… явно перешагнула свой предел! До него мне хотелось спать, а потом… чувствовала себя прекрасно. Хах! Хотя мне тот же врач сказал, что если я перешагну предел, то есть вероятность смерти. Даже забавно…
— Ничего забавного, — оборвала меня вдруг старушка. — Это серьезная проблема, которую надо решать. Но я не думаю, что проблема именно в пределе. Скажи мне… как там тебя?
— Сэнказе Усоёши, — с сомнением напомнила я.
— Сэнказе, ты проходила обследование?
— Да, — недовольно кивнула я. — Тот врач, который вынес мне вердикт, наш… друг семьи. Занимается изучением причуд и их влиянием на тело. Я обследовалась у него.
Она тяжело вздохнула. Я вдруг почему-то почувствовала себя дурой, которой что-то не договаривают. Опять какие-то проблемы с моей причудой! Да сколько уже можно?
— Ты не против пройти обследование еще раз, только уже в стенах Юэй?
Я замялась. Конечно, я была не против. Но что это даст?
— Тогда следуй за мной.
Мне только оставалось подчиниться и удивляться, насколько оперативно тут все устроено. Оказывается, в медицинском комплексе есть также отдельный этаж, направленный на изучение причуд. Со всей современной техникой, ничуть не хуже той, которую я видела у Яширо-сана. Хах! Как оперативно. Неудивительно, что Юэй вбухивает огромные финансы в развитие Академии. Тут и мастерская, и медицинский комплекс высшего класса, и аудитории… Повезло же поступить.
Последовав за маленькой фигуркой Исцеляющей девочки, я послушно зашла в тапочках в замкнутый куб, который занимал добрую часть помещения. Через несколько секунд тот засветился потолком синим неоном, а голос из динамика, очевидно принадлежащий Исцеляющей девочке, проговорил:
— Примени причуду на максимум.
Я, недолго думая, вытянула кулак и со всей силы долбанула ветром по ребру квадрата. Воздух ударился о стены и успокоился. А вот мне почему-то ощутимо дало в голову. Ох… перестаралась что ли?
Через минуту я вышла по команде через дверь куба, оказавшись прямо перед Исцеляющей девочкой. Она кивком приказала мне идти за собой, а потом мы вместе уселись уже на другом этаже. Она за столом, что-то написывая на листочке, а я — перед ней.
И не было ничего в этой ситуации такого, если бы не мое волнение. Что-то сомневаюсь, что бабулька решила меня ради развлечения отвести в куб и побиться ветерком о стены. Явно что-то не так. И мне это не нравится.
Прежде чем Исцеляющая девочка подняла на меня глаза, я уже разошлась в мрачной улыбке, предвещая худшее. И ответ меня крайне удивил:
— У тебя стоят внутренние ограничители на применение причуды искусственного характера.
На мгновение мне показалось, что я ослышалась. Но нет. Она сказала «искусственного», и это меня несколько удивило. Если я правильно думаю…
— Что значит «искусственные»? — поинтересовалась, только уже спокойнее.
— Они не принадлежат твоему телу. Кто-то их установил.
— Кто-то? — знатно офигела я. Хах. Почему я чувствую себя, как в сериале. Ах да, совсем забыла… я в параллельном мире аниме, твою же мать! — И кто это может быть?
— На этот вопрос я уже не отвечу, — пожала плечами Исцеляющая девочка. — Если интересно, лучше это узнавать у твоих же родителей, потому что такие ограничители без согласия взрослых не вводятся в тела.
— Подождите! — опешила я, совершенно теряясь. — Стойте! Мои родители? Зачем им вводить мне ограничители? Хах! У меня же… у меня же от приближения к пределу начинается усталость! Я хочу спать! А в моей ситуации героя… это непозволительно. Зачем вообще вводят ограничители?
Исцеляющая девочка подняла на меня серые глаза.
— Чтобы ограничивать силу, конечно же. Ребенок, твои симптомы вполне нормальное явление для такой ситуации, — спокойно протянула старушка. — Только ты сказала, что переступила предел. Этого не должно было случиться. Сложно представить, насколько была напряжена твоя нервная система, если она смогла проигнорировать ограничения и высвободить силу. Ты там никого не убила?
— Н-нет, — с ужасом заикнулась я. — Вроде нет.
Потом я мрачно уставилась на свои руки. Так что это получается… у меня стоят искусственные ограничители в теле, которые кто-то внедрил без моего на то согласия, но с легкой руки родителей. Потом их семейный врач, по совместительству, лучший друг, Яширо-сан, упорно мне доказывал, что переступать через предел нельзя. А выходит, что я умудрилась и за предел выйти, и силу высвободить, и еще прекрасно себя после этого всего чувствовать.
Но… зачем? Зачем такие меры? И почему мне никто об этом даже слово не сказал?!
Выходит, родители прекрасно об этом знали и решили оставить меня в неведении. Но на что они рассчитывали? И какого черта это стало тайной? Раен вообще об этом знает?! Почему я одна всегда все узнаю последней?
От этих мыслей внутри загорелась злость. Руки автоматически сжались в кулаки, а лоб сморщился. В ушах звенела тишина. Я ничего не понимаю. Ни-че-го-шень-ки. Но разберусь. И если за этим стоит моя семья, то я… черт, нас ждет долгий и утомительный разговор.
Но это потом. Сейчас нужно до конца разобраться, если есть такая возможность. Кто знает, когда я побываю здесь в следующий раз.
— Послушайте, — дрожащим голосом бросила я. Пришлось перевести дух, чтобы сделать его нормальным. — Подскажите, а эти ограничения… их можно снять?
— Конечно. Но только с согласия родителей, либо опекунов. До тех пор, пока ты несовершеннолетняя, все это решается только твоими родственниками.
— Чудно, — помрачнела я. Значит, придется еще и упрашивать, чтобы мне дали добро на снятие ограничений. Прекрасно. Лучше и не придумаешь! А грядет Спортивный Фестиваль, на котором уже с моими способностями так просто не пройдешь. Надо будет выкладываться на полную. Черт… насколько же все не вовремя! — Ладно. Спасибо вам большое. Я… пойду.
Поднявшись со стула, я поклонилась ей в знак почтения, намереваясь уже выйти за дверь. Но Исцеляющая девочка меня вновь остановила, в этот раз давая… хм, подсказку? По крайней мере, по ней было видно, что она надо мной сжалилась. Похоже, мое затравленное выражение лица сыграло свою роль.
— Если ты испытываешь сильнейшие эмоции, то спокойно можешь перейти за ограничители. Но не увлекайся этим. Если перенапряжешь нервную систему, ограничители могут быть сломаны. Не знаю, какая у тебя сила, но если ты впадешь в безумие, то скорее всего, наломаешь много дров. Контролируй себя.
— Хорошо, — озадаченно кивнула я, потом молча покинула кабинет и спустилась на первый этаж.
Голова все еще не могла сложить все в одну кучу. Моя прекрасная семья, которая во всем меня всегда поддерживала и была идеальным примером отношений, вдруг… поставила свое существование под сомнение. Ладно, делать выводы пока рано. Я уже не в том возрасте, чтобы реветь, как ребенок, у которого отобрали конфету, и требовать свое. Надо будет осторожно проверить ситуацию и во всем разобраться. Только… позже. Не сейчас.
Забавно, но на первом этаже меня ждал Раен. Он стоял, прислонившись к стене, и печатал что-то в телефоне. Даже меня не заметил. Хм… похоже, меня ждал.
— О, наконец-то, — хмуро улыбнулся он. — Подлатали?
— Ага, — также мрачно улыбнулась я. — У тебя разве не уроки?
— Сейчас идет история искусств с Полночью, так что можно пропустить. Погнали домой?
Я устало кивнула. Черт знает, что творится в нашей семье, но придется распутывать еще и эту проблему. Вот черт!
***
Естественно, после всего услышанного, я горела лютым желанием расспросить родителей по поводу ограничителей в теле. В голове выстраивались теории, что либо я обладатель сверхсилы, которая могла бы всем навредить, и ее запечатали, как девятихвостого лиса в Наруто, либо моя причуда оказывала еще больший ущерб на тело, чем я думала, поэтому ограничители стояли для сохранения моей жизни. Но вот нонсенс, испытав сильнейшие эмоции ярости в битве с тем злодеем, я высвободила силу и почувствовала себя прекрасно. Поэтому невольно думала о первом варианте. Правда, это было бы похоже на безумие. Слишком похоже на Мэри Сью, а из исключительных личностей у нас в семье только один такой — папа.
Задумавшись над жизнью в метро, я вдруг поняла, что… черт возьми, я не так уж много и знаю об отце! Конечно, он всю жизнь помогал мне и оберегал, всегда желал мне лучшего. Я знала про его причуду ветра, любимую еду, цвет. Прекрасно знала его характер, работу, увлечения. Но на этом было все. Какие-то подробности, принятые рассказывать, он оставлял при себе. Давал нам лишь сухие, эмоционально неокрашенные факты. Сложно было понять его отношение к чему-то. Поэтому вытянуть ответ будет непросто. Эх… сейчас единственный момент, когда я желаю о том, что моя семья обладает такими характерами!
Мама — непробиваемая женщина, которая мастерски умеет манипулировать и избегать неприятные темы. Она прекрасная мать, но, как личность, довольно сложная. С ней разговаривать на тему моей причуды точно не стоит, тем более они у нас с ней разные.
Тогда остается папа. Но его еще надо выловить. Он иногда приходит в полночь с работы. А бывает вообще, вечерами молчит, когда в агентстве все совсем плохо. Вот черт! Я ведь даже не знаю, какие у него проблемы! Он так привык держать это все в себе и делиться только с мамой, что я чувствую себя, словно приемный ребенок.
— Слушай, Раен, — сухо бросила я, серьезно глядя на брата, тот даже напрягся, — родители ничего тебе не говорили… о моей причуде?
— Кроме того, что у тебя покорение ветра, как у отца, ничего, — странно на меня покосился. — А что?
Я поморщилась. А что это? А что то? Как же меня раздражают эти вопросы! Неужели нельзя хоть раз остановиться и не спрашивать? Сейчас даже я не знаю, как ответить.
— Да мне кое-что Исцеляющая девочка поведала, — нехотя бросила я. — Но сначала надо с отцом поговорить. Потом расскажу тебе, — пообещала, тяжко вздохнув.
Раен скосил на меня взгляд, но потом уткнулся в телефон. Ладно. Моя злость на него не оправдана. Он ничего не знает. Впрочем, неудивительно, что родители ему ни о чем не рассказали. Моему брату без причуды лишняя информация о сестре не нужна.
Я кисло улыбнулась. О каком семейном доверии может идти речь, когда даже я ни о чем не знаю?
Ох…
Устало потерла переносицу. Вот точно проблем нахваталась.
Дома нас по закону подлости встретила тишина. Ни отца, ни матери не было. Вот повезло же! От злости резко открыла холодильник и налила себе в кружку томатный сок. Что-то в этом мире должно радовать, а не разочаровывать. Брат хмуро на меня покосился. По лицу было видно, что он хотел меня еще о многом расспросить, но заметив мое состояние, решил проглотить возмущение и замолчать. Остаток вечера мы провели в разных комнатах. Родители дома так и не появились. Словно почувствовав мое желание во всем разобраться, они начали жить на работе. А проснулась я с еще большим настроем убивать. Ну что за чертовщина?
Хмуро позавтракала наедине с братом. Тот тоже был не в восторге. Он ничего не знал толком, но упорно чувствовал атмосферу, поэтому скрывал свое напряжение, утонув в дебрях телефона. За завтраком мы ни обмолвились и словом. Я угрюмо ковыряла запеканку в тарелке, которую мама наспех приготовила еще несколько дней назад.
Ох… и как мне поймать моих родителей? В последние дни, такое ощущение, что они вообще дома не ночуют. Постоянно зависают на работе. Это уже… крайне напрягает. Мы с Раеном фактически предоставлены сами себе. Раздражает.
— Пошли? — бесцветно предложила я, глядя равнодушно на парня.
— Так куда? — хмуро спросил Раен. — Сегодня же выходной. Академия закрыта после вашего происшествия в парке аттракционов.
— Точно, — тяжко вздохнула я, осознавая, что сегодняшний день пролетает. Но с другой стороны меня это порадовало. Хотя бы смогу выцепить родителей. Хм… может, наведаться к ним в агентство? Я ведь знаю адрес, и выгляжу, как мамина копия с папиными глазами. Должны узнать.
— У меня смутное ощущение, что что-то случилось, — несколько озадаченно бросил брат, вглядываясь в свой стакан с соком. Только уже вишневым. — Нападение злодеев во время твоего задания. Потом предки… что-то они в последнее время странно себя ведут. А ты, — он вдруг поднял на меня свои проницательные зеленые глаза, — ничего не хочешь мне рассказать?
Я поморщилась. По телу пробежался невольно холодок. Такие глаза-рентгены действовали на меня не самым лучшим образом. Создавалось впечатление, что Раен читал меня, как открытую книгу. Конечно, он просто делал вид. Он, черт возьми, гений, так еще и умел хорошо играть на эмоциях. Ищет реакцию, которая приведет к правде. Я действительное многое знаю, Раен, но вот как сказать об этом. Без понятия.
— Сделай лицо попроще, пугаешь.
Тот мигом напустил на себя усмешку. Однако он все равно волновался и о чем-то беспокоился.
— Я все никак не могу понять, — почему-то начал он спокойно, но с легкой улыбкой. Раен все так же не отрывал взгляд от телефона, отчего казалось, словно он говорил не со мной. Но все-таки обращался парень ко мне. — В последнее время у меня стойкое ощущение, что что-то идет не так. Ты странно себя ведешь, Ёши. Уходишь от тем, словно что-то скрываешь. Думаешь, я не заметил взаимосвязь между появлением злодеев в USJ и твоей просьбой дать телефон Загрузчика? — Он вновь глянул на меня своими зелеными глазами. — У меня был с ним урок, когда он внезапно схватился за телефон и буквально выскочил из кабинета. Как оказалось, это был незнакомый номер. Его источник не нашли, но так или иначе, кто-то заранее предупредил учителей об опасности. И так вышло, что вы оказались в безопасности. Ты… не видела никого подозрительного?
Я едва сдержалась, чтобы не вздохнуть с облегчением. Черт… это было близко. Мне нужно сохранять спокойное лицо и стараться выглядеть непринужденно. Раен догадывается о чем-то. Впрочем, не нужно быть гением, чтобы сопоставить все факты. Но он пока точно не сделал вывод, кем мог оказаться человек. Значит… сомневается. Хочет посмотреть, как я отреагирую, смогу ли выдать себя или нет. Надо сохранять лицо. И обдумывать свои слова.
— Хм… — я задумчиво уставилась в одну точку на столе, имитируя загруженность. — У нас есть… в группе парень с электрической причудой. Может, это он отправил? Выглядел подозрительно.
Брат прищурил глаза. Плохой знак. Он крайне внимательно изучает сейчас мое лицо. Не знаю, о чем он сейчас думает, но мне становится не по себе.
— Ладно, — вздохнул он, легко откидываясь на спинку стула. — Кто бы им ни был, спасибо этому человеку. Потому что я… очень волновался за тебя. На остальных мне плевать, но вот если бы с тобой что-то случилось, я бы всерьез испугался. Хах. Кого же мне тогда держать в рабстве, если не тебя?
— Чего?! — фыркнула. — Какое еще рабство?
— Рабство принимающего человека, — совершенно спокойно парировал Раен. — Ты выслушиваешь все мои идеи и воспринимаешь серьезно. У меня больше нет человека, с которым я могу поделиться чем-то сокровенным, моими мыслями. Так что… твоя смерть была бы для меня крайне проблематичной. — Я закатила глаза. — Но это еще не все, — он серьезно глянул на меня, взлохмачивая свои черные волосы и вздыхая. — Предки, — разом помрачнел. — У них в последнее время слишком много проблем на работе. Если быть точнее, последние две недели. И отец нем, как рыба. Из матери и слова не вытянешь, заболтает рецептами японской лапши. Хех. Но по ним видно, что что-то не так.
Я вздохнула, скрещивая руки на груди и съезжая по спинке стула вниз. Действительно. Я к проблемам в агентстве относилась спокойно и слишком философски. Ну есть они или нет — особо не волнует. Агентство — это бизнес, а любой бизнес сопряжен с риском, так что неудивительно, что родители чуть ли не целыми днями пропадают на работе. Хотя в последние дни это перешло свои пределы. Хах! Прямо как моя причуда.
Внезапно почувствовала укор вины. Раен так все свободно мне рассказал, а я замалчивала свои проблемы. Эх… если я не могла вновь удариться в тему параллельных миров и моего знания будущего, то хотя бы о причуде своей я имею право рассказать. А теперь даже должна.
— У меня тоже есть… хм, некоторые проблемы. Если так можно назвать, — вздохнула я, ловя на себе внимательный взгляд Раена. — Вчера в кабинете Исцеляющей девочки я прошла второе обследование своей причуды. Так вот, — мрачно усмехнулась, — оказывается, у меня в теле есть искусственные ограничители силы, благодаря которым меня и вырубает, как ненормальную. Круто, да?
— Их установил отец? — нахмурился брат.
— Не знаю, — пожала плечами, глянув в окно. — Но без его руки тут не обошлось. Исцеляющая сказала, что такие манипуляции проводятся только с разрешения опекунов или родителей. Значит, отец точно в этом замешан. Только я не могу понять, — устало потерла переносицу. — Зачем ему это надо? И почему мне никто об этом не рассказал? Яширо-сан…
— Он тебе соврал, верно? — догадался парень. — Терпеть его не могу. Каждый раз когда вижу, хочу двинуть в морду. Подозрительный тип. До сих пор не понимаю, что в нем отец нашел. Неужели нельзя было найти человека поприятнее? Ладно, не важно. В общем, он соврал тебе про предел, скорее всего. А в парке ты, наверное, его перешла, верно?
Я удивленно кивнула. И как он догадался?
Раен хмыкнул.
— На самом деле, я был уверен, что ты будешь разбитой. Но ты выглядела крайне бодрой, значит, что-то пошло по другому сценарию. Я поэтому и разозлился, немного испугался такой странной реакции. Ожидал, что тебя привезут без сознания, а тут ты вышла такая радостная из машины, так еще и думала сесть на эту зелень! Хах!
— Мидория, — вздохнула я. — Его зовут Мидория.
— Да понял я, понял, — усмехнулся Раен. — В общем, все понятно. Папа и мама оставили тебя в неведении. Как и этот мудила врач. Если твой вопрос в метро относился к этому моменту, то я скажу честно: я не знаю ничего о твоей причуде подобного. И лучше… это действительно спросить у родителей.
— Ага, — мрачно улыбнулась я, — выловить бы еще.
Раен на мгновение задумался. Он вскинул голову, глядя в потолок, точно ловил связь с космосом. А может и правда, ловил. Потому что по-другому обосновать его поведение я не могу. Наверное, у гениев так оно все и работает. Наступает просветление.
— Слишком много вопросов появилось, — криво улыбнулся тот. — Тогда остается только один выход.
— Веревка, мыло?
— Да нет же! — улыбнулся брат. — Пойдем ва-банк. Наведаемся к ним в агентство. Оттуда они точно не сбегут!
***
И мы правда собрались и двинулись в путь.
Агентство отца находилось в центре города. От нашего дома около сорока минут на метро. Обычно папа пользовался собственной машиной, чем сокращал время максимум до получаса. Сейчас же мы вдвоем тряслись с Раеном в метро, и это выглядело, как отдельный тип отчаяния. Наши родители от нас настолько отдалились, что дети сами приехали навестить нерадивых родственников и напомнить о собственном существовании, как бы иронично не звучало. Но ведь они действительно о нас забыли!
В действительности же, когда мы вышли на нужной станции, еще минут пять шли до неприметного серого здания в три этажа. Этот дом снимался за достаточные деньги, хоть и выглядел неброско. Все же, центр города. Неудивительно, что приличная часть доходов уходила на аренду помещения. Суровая геройская экономика. Тут бы пригодилась причуда Яойорозу, которая создала бы зеленые купюры за бесплатно.
Зайдя в черные двери, мы впервые за долгое время столкнулись со стройной девушкой лет тридцати — Сакурой. Папина секретарша, которая всегда была в очках и офисной одежде. Такая себе стереотипная серая мышка, но работу выполняла отлично. В последний раз я видела ее лет пять назад, если не больше. Боялась, что она нас не узнает, но девушка, завидев нас, вскочила со стула, что-то быстро достала из ящика своего стола и накинулась с объятиями.
От такого впала в шок не только я, но и Раен. Неловко обняв девушку одной рукой, я с сомнением с ним переглянулась. Сакура выглядела неважно. Глаза за очками были красными, как и нос. Плакала?
— Рада видеть вас, Раен-кун и Усоёши-чан. Ваши родители улетели в Америку на неопределенный срок. Они просили передать вам письмо.
— ЧТО?! — воскликнул брат не своим голосом, буквально по-зверски вырывая письмо из рук секретарши.
Я лишь широко раскрыла глаза, переваривая информацию. У меня с самоконтролем все было относительно в порядке, если в бою и заносило жаждой крови, то в обычной жизни, я старалась держаться спокойно, иронизируя в голове. Помогает. Но тут даже иронизировать было нечем.
— Что там? — сухо поинтересовалась я, заглядывая Раену через плечо.
— Лучше сядь, — мертвецки спокойным голосом бросил тот, отчего мне стало нехорошо. — Наши предки свалили в Лос-Анджелес для поимки какого-то злодея. Папа пишет, что на нас заведены банковские карты и нам хватит денег. Они пока не знают, когда вернутся. Просят прощение за то, что так внезапно, но дело не требует отлагательств.
Я мрачно улыбнулась. Потом из горла раздался смешок, а потом и смех. Точно уже нервное. Точно, как в сериале. Что-то еще может быть хуже? Видимо, уже нет.
Раен скомкал письмо, выкидывая его в мусорку. Потом приобнял меня за плечо и вывел из здания. Мы опустились на лавочку в соседнем парке, чтобы еще раз переварить всю информацию. Наши родители нас самовольно бросили для поимки какого-то злодея.
Потом Раен набрал телефон папы и мамы, но все бестолку. Номера не отвечали.
— Да что за чертовщина творится? — раздраженно выкинул он, но уже спокойнее. Мне даже казалось, что он предполагал такое развитие событий.
— От нас отказались наши же предки, — дурацкая улыбка появилась на лице. Но ведь ситуация и правда глупая.
— Да не отказались они от нас! — вспылил брат. — Херню какую-то творят. А ведь взрослые люди. Детство в жопе заиграло?
— Скорее юношеский максимализм.
Но как бы больно не приходилось это осознавать, но теперь мы с Раеном были предоставлены сами себе.
Еще немного посидев в парке, мы отправились домой. Только в этот раз понимание того, что мы теперь одни, было каким-то невероятным. В это верилось слабо. Но круглая сумма на каждой из наших банковских карт, говорила о том, что этих денег хватило бы по меньшей мере на месяца три. Значит, родители не спешат к нам возвращаться. Чудно.
— Я надеюсь, что они просто укатили в отпуск и разыграли нас.
— Я уже ни на что не надеюсь, — тяжко вздохнула я, сжимая в руках телефон.
Да пошло все к черту!
Кажется, я окончательно перестала понимать эту жизнь.
