***
— Какого хрена?! — выкрикнул Раен, ударив с размаху кулаком по столу. Руку больно засаднило, и ему пришлось сцепить зубы, чтобы не заорать. Причина злости лежала перед ним на столе в виде детектора, который либо ошибался, либо говорил злосчастную правду. Маячок оказался в Камино. Точнее, два. Этого ублюдка Бакуго и его сестры. Раен еще раз сделал глубокий вздох, пытаясь утихомирить разбушевавшиеся эмоции. Из них двоих у Ёши было все в порядке с самообладанием в тяжелых ситуациях, в отличие, от него. Но он не позволит страху, бессилию и отчаянию захлестнуть его с головой. Нужен план. И нормальный, адекватный. Не такой, какой они придумали на пару с сестрой. Сейчас ставки слишком высоки. Раен раздраженно откинул челку со лба и прикрыл на мгновение глаза. Потом скользнул взглядом по своей комнате, утопающей в чертежах, рисунках, деталях и молча открыл ноутбук, соединяясь с нужной программой. Утро этого дня встретило его неприятной новостью. Изначально, Раен планировал сделать все так, как задумали с Ёши. Он отдал ей два жучка и один детектор. Второй оставил у себя. Но потом чуйка, то ли шестое чувство заставило его изменить себе и перед самым прощанием у автобуса, когда они обнялись, он оставил третий жучок в кармане ее рюкзака. Он не знал, что в тот момент им руководило, но отпускать ее одну с подобными сомнительными одноклассниками в водоворот опаснейших событий он не собирался. На всякий случай, положит дополнительный маячок и будет спокоен. Тем более, что дурацкая связь в этом гребаном лагере не работала. Япония — страна высоких технологий! — Хай тек чертов, — фыркнул он, выводя данные на экран. — Создали тамагочи, а нормальную связь в горах не провели! Раен звонил Ёши несколько раз по утрам, пока не понял, что это бесполезно. Как только в трубке слышались гудки, связь прерывалась, и он оставался ни с чем. Впрочем, по нескольку раз в день он проверял ее местоположение. И сестра все время была в лагере. Это успокаивало. Еще одной потере из родственников он бы в здравом уме не пережил. А сейчас в нем клокотала ярость и злость, вперемешку с раздражением. Вот какого хрена она делает в Камино? Ее забрали с собой злодеи? Или… она сама за ними увязалась? В чем причина подобного стечения обстоятельств? Гениальный мозг за минуту сгенерировал около сотни возможных обстоятельств, но не в одном он не был уверен до конца. Раен раздраженно нажал на клавишу. Компьютер вывел на экране ноутбука карту Японии. В Камино находилась одна мерцающая красным точка, где сейчас была Ёши. И этот ублюдок Бакуго. Но на него Раену было по боку, его волновала сестра. Но, опять же, все было слишком размыто. Немного подумав, парень глянул на часы. Около одиннадцати утра. Черт!.. Если бы только он встал раньше, то уже что-нибудь предпринял. Только зря вчера рубился допоздна в игры. Но уже нет смысла горевать. Резко встав, он смел на пол листы, которые громоздились на его столе, а сам вышел из комнаты, хлопнув дверью. Раздражение витало в каждом его действии, но нужно было кое-чего дождаться. В принципе, это должно было уже начаться. Соскочив по лестнице, Раен включил телевизор, перелистнув на главный канал. Прямой эфир из Юэй. Рожа чертового Айзавы, который не уберег ее сестру. Про-герой называется! Сейчас он сидел на пресс-конференции перед толпой журналистов и давал интервью. Рядом с хмурым лицом смотрел в одну точку Кровавый король. Еще где-то с другой стороны сохранял своей мордой спокойствие Незу. Сотриголова даже волосы свои прилизал. — Вот ублюдок! — не выдержал Раен, начав вслушиваться в эфир. — Господин Сотриголова, — вкрадчиво бросил журналист в строгом сером костюме и с цепким взглядом, — согласно отчетам, вы принудили учеников сражаться со злодеями, так? Айзава в черном костюме, с прилизанными волосами и хмурым взглядом придвинулся к микрофону на столе, невозмутимо бросив: — Поскольку нас застали врасплох, я, учитывая сложившуюся ситуацию, исходил из того, чтобы избежать худших последствий. Раен раздраженно потер переносицу. Худшие последствия? Да он с ума сошел! Юэй окончательно слетели с катушек! Все злодеи вдруг разом активизировались, а Академия повезла студентов в летний лагерь. Ну не абсурд же? — Худших последствий? — переспросил мужчина. — Двадцать шесть человек ранено и двое похищено. Разве может быть что-то хуже? Экран показал зал, заполненный журналистами. Многие из них повернулись к говорящему, одобрительно кивнув. И Раен был с ними согласен. — В данном случае, по моим соображениям, худшим исходом событий была бы смерть учеников от рук преступников, — отчетливо проговорил Айзава-сенсей, сохраняя завидное самообладание. Раен так бы и вмазал ему в лицо, только вот телевизор жалко. Вдруг лапу поднял директор Незу. Он придвинул к себе микрофон и бросил: — По-настоящему худшим оборотом событий окажется угроза для будущего наших учеников. — А что насчет будущего похищенных студентов Бакуго и Сэнказе? — парировал журналист, и Раен напрягся. Говорили о его сестре. — Бакуго Кацуки — победитель Спортивного Фестиваля. Его достижения отражают отличные качества героя, но, с другой стороны, мы видели его необузданное поведение на турнире. В то же время, Сэнказе Усоёши не прошла даже в полуфинал, но тоже выделилась в бою с Бакуго. Они вдвоем вели себя в бою несдержанно. У них проявилась психическая нестабильность. — Раен был готов взять стакан, из которого сейчас пил, и отправить его прямо в морду этому журналисту. Его сестра нормальная! Она поспокойнее многих будет! Но вместо этого сцепил зубы и продолжил слушать дальше: — Что если обманчивые слова подействуют на них, и они встанут на сторону злодеев? В зале конференции вновь показали Айзаву. Он мрачным взглядом сверлил камеру, и становилось очевидно, что он раздражен. — Прошу на основании этого ответить нам, — продолжил журналист. — У них вообще есть будущее? Внезапно Сотриголова дернулся и встал с места. Сделал он это резко и неожиданно. Раен поморщился, ожидая мордобой. Хоть он и ненавидел сейчас Айзаву, но на его бы вместе уже положил всех этих тявкающих собак в ноги. Но мужчина только поклонился и бросил отчетливым голосом, выделяя каждое слово: — То, что случилось в организованном лагере — результат моей неосмотрительности. Произошедшее на Спортивном Фестивале показывает готовность моих учеников бороться за свои идеалы до конца. Никто не стремится стать «лучшим героем» так, как Бакуго. И Сэнказе, хоть и проиграла ему в бою, билась до конца, чтобы победить. Если злодеи увидели в этом слабости их характера, то им придется осознать, насколько они ошиблись. На лице Сотриголовы не было ни грамма неуверенности и отчаяния. Он был уверен в своих словах и транслировал их так, словно это истина в последней инстанции. Раен поджал губы и выключил телевизор. Он бы даже ему поверил после этих слов, если бы прямой эфир не проходил прямо сейчас. Вместо того, чтобы искать сестру и этого психованного ублюдка, они занимались разговорами с прессой. Значит, пришло время брать ситуацию в свои руки. Раен осушил стакан с водой, а потом резко взбежал по лестнице, зашел в свою комнату и упал на стул перед ноутбуком. Точка на карте не двигалась. Значит, по крайней мере, рюкзак Усоёши там. А смысла злодеям забирать его просто так нет, значит, и его сестра все еще в Камино. Раен размышлял. Если злодеи захватили сестру и Бакуго с целью присоединить к Лиге, то они нужны живыми. Но неясно, что будет твориться потом, когда Усоёши откажется. А он не сомневался, что она откажется, и поэтому боялся. Все злодеи — это сущие психопаты. Задень неприятную им тему, и тебе сразу прострелят глотку. А с сестринскими навыками общения и осознания сложной ситуации, Раен боялся, что она ляпнет что-нибудь не то и самолично подпишет приговор. «Хоть бы до нее дошло вовремя смолчать и во всем с ними соглашаться», — подумал он и потер виски. Пусть тянет время. Она же не глупая. Додумается. А он сообразит, как ее спасти. Команда спасения? Что-то резко ударилось ему в голову быстрой мыслью и воспоминанием. Раен вспомнил, как сестра говорила ему об организованной команде, сложенной из учеников 1-А класса, которые сами решили спасти Бакуго. Вот и идея. Пришло время ему взять организацию на себя. Пока про будут еще сутки готовиться и заниматься непонятно чем, он соберет команду из героев и воспользуется их причудами. Со стратегией у него все в порядке, как и с умением убеждать. А сейчас эти мелкие первогодки чувствуют стыд и злость из-за того, что не уберегли друзей. Отличная мозоль, на которую можно надавить. Раен откинулся на спинку стула, а потом свернул вкладку и зашел на официальный сайт Академии. Потом запустил программу и спустя десять минут влез в список учеников-первогодок, ища глазами одноклассников Усоёши и вспоминая их причуды. Требовалась сильная команда, которая не будет иметь видимых недостатков. Потратив еще около пяти минут на просмотр личных дел, Раен задумчиво бросил: — Тодороки для дальнего боя, Мидория для ближнего, Шинсо — ментальное поражение, в случае чего. Сойдет. Раен хмыкнул и записал в телефон номера учеников из личных дел. Как удобно, оказывается, знать расположение баз данных со всей Академии. Будь он более алчным, мог бы найти людей, которые с радостью заплатят деньги за подобную информацию. Особенно, за геройский класс 1-А, который после Спортивного Фестиваля пестрел интересными личностями. Парень еще раз усмехнулся и взял телефон в руки. Своей сестре он точно не даст умереть от руки злодеев. Скорее сам убьет, но не даст.***
Айзава устало потер веки, когда оказался за стеной конференц-зала. Рядом грузно уперся в стену Секиджиро, скрестив руки на груди. Внизу стоял директор Незу, тоже скрестив лапы. Настроение было ни к черту. А после этих желтых собак прессы, тем более. Черный костюм, убранные в кои-то веки волосы и перегруженная вежливостью речь его раздражала так, как не раздражали некоторые ученики. Но выбора не оставалось. Это была плата за неосмотрительность. Теперь приходилось выслушивать компрометирующие вопросы и отвечать на них. Расслабив галстук, Айзава присел на стул в комнате ожидания. — Есть новости? — спокойно спросил он, обращаясь к Незу. Директор поднял голову и выдал: — Полицейский отдел во главе с Тсукаучи отследили телефон Усоёши-чан, который ты ей отдал. Спутник показал на Камино. Этим вечером про-герои вместе со Всемогущим отправятся спасать их от злодеев. — Понятно, — хмуро ответил Айзава, а потом позволил себе вздох. Эту ночь он не спал, поэтому чувствовал себя паршиво. Привычка спать по несколько часов в будние дни превратилась в образ жизни, а сегодня он вообще глаз не сомкнул. Волнение за учеников брало свое. А тут утащили еще и студентку, которая была под его ответственностью. Айзава чувствовал что-то похожее на отчаяние, но слишком приглушенно. С высоты возраста и социального статуса про-героя в самых сложных ситуациях уже привыкаешь отставлять эмоции на задний план. — Я направлюсь в Камино с остальными про и полицией, — заявил он. — В этом нет нужды, — отчетливо бросил Незу, и Айзава неодобрительно прищурил глаза. — Понимаю, Айзава, ты беспокоишься, но ты нужен здесь. — Маленькие глаза-бусинки испытующе на него посмотрели. — Спасением займутся другие про, а сейчас нужно позаботиться об ответе прессе. Академия почти лишилась своей репутации после случившегося, а оставить ситуацию без ответа — практически подставить голову для выстрела. Айзава нахмурился, но кивнул. Ему придется потерпеть этих журналистов еще весь день, пока герои не освободят Бакуго и Сэнказе. Айзава надеялся, что увидит их живыми. Он открыто заявлял в интервью, что их расшатанность в боях — признак сильного характера, но отрицать непредвиденные последствия было бы глупо. Кто знает, на что способны злодеи. Директор Незу, который все это время смотрел понимающим взглядом на Айзаву, вдруг перевел взгляд на Секиджиро, а потом снова на него и сказал: — Боюсь, мои подозрения могут оправдаться. — Он тяжело вздохнул и сцепил руки за спиной, глянув на окно в комнате отдыха. — Для обеспечения безопасности студентов придется принять определенные меры. Я настою на образовании системы общежитий на территории Академии. — Общежития? — хмуро переспросил Секиджиро. — Это поможет? — Другой дельной идеи пока нет, — пожал плечами Незу. — Но общежития имеют достаточно плюсов. Во-первых, запущена обновленная система безопасности Юэй. Во-вторых, ученики будут находиться вместе, а в количестве двадцати человек они становится силой, с которой придется считаться. В-третьих, — Незу повернул голову и улыбнулся, — они всегда будут у вас на виду, потому что учителя будут жить в специальных общежитиях. Такое количество про-героев и будущих про на квадратный метр уменьшает шанс нападения в разы. Айзава сложил руки в карманы и согласно кивнул. Он был согласен с мнением Незу и готов был собрать все свои немногочисленные вещи и переехать. Данный подход гарантировал какую-никакую безопасность, которую не смог предоставить он. Все-таки к приглушенным чувствам злости, раздражения и отчаяния добавилась вина. Незу, видимо, заметив его помрачневший вид, ободряюще кивнул и улыбнулся: — Вижу, ты подавлен, Айзава, но я не виню тебя в случившемся. Нападение Лиги было неожиданным, и их было больше. Ты сделал все, что мог. — Незу снова повернулся к окну и сделал несколько шагов, глядя с башни Юэй на улицу. — К тому же, ты поступил очень правильно, когда отдал Усоёши-чан этот телефон. Не думал, что такие совпадения бывают, но нам очень повезло, что вместе с Бакуго они взяли с собой еще и Усоёши-чан. Это позволило полицейскому отделу быстрее разобраться с расследованием и уже готовиться к операции. Айзава мрачно поднял взгляд на спину Незу, а потом склонился, уперевшись локтями в колени и опустил голову. Действительно, это было удивительным совпадением, что телефон, который он отдал Сэнказе заранее был запрограммирован на передачу местоположения с его легкой руки. Для этого Айзаве понадобилось просить помощи у Загрузчика. Сам Айзава понимал, что подобное вмешательство в жизнь студентки не обернется ее положительной реакцией, если она узнает. Но он больше не мог ломать голову над тем, где она и чем занимается. Каждый раз звоня ей на телефон по вечерам, он скрипел зубами от раздражения. Из нее все приходилось вытаскивать, словно щипцами, при всем том, что сам Айзава терпеть не мог телефонные звонки и контролировать кого-то. А с появлением этого телефона он стал реже звонить и больше смотреть на экран ноутбука, проверяя ее местоположение. Айзава просто не мог поступить по-другому, потому что Сэнказе часто попадала в необъяснимую чертовщину. К тому же, если она всерьез была связана с Лигой, он бы узнал об этом первым. За все время, что у Сэнказе был этот телефон, Айзава уже убедился в том, что студентка не причастна к Лиге, но вот почему она находилась сейчас вместе с Бакуго в Камино и почему, по словам Мидории, Тодороки и Шоджи, ее схватил парень со шрамами и забрал с собой, он не знал. Это еще предстояло выяснить полиции. Незу повернулся к ним лицом от окна и со вздохом запрыгнул на соседний стул. — Я думаю, сейчас лучшее, что вы можете сделать — это находиться здесь и отвечать на заданные вопросы. Мы будем держать лицо Юэй, пока про и отдел полиции не найдет студентов. — Да, — кивнул Секиджиро. Айзава сдержался от ответа, просто выпрямившись на стуле. Внезапно раздалась трель звонка. Айзава по привычке дернулся и достал свой телефон, но потом понял, что это звонили не ему. На мгновение ему захотелось поверить, что звонила Сэнказе, но вряд ли ее телефон еще жив. Скорее всего, он уже сломан. Телефон поднял Незу и бросил: — Слушаю. — Он выдержал паузу, а потом вздохнул: — О! Вот как. Что ж. Тогда немедленно устранить эту проблему и узнать, откуда шел запрос. Еще раз вздохнув, он отключил телефон. Айзава вопросительно на него глянул, Секиджиро ни слова не сказал, но тоже был заинтересован. Под их глазами директор Незу невесело усмехнулся и сказал: — Кажется, возникла еще одна проблема. Кто-то проник в нашу электронную базу данных, но… что странно, ничего не сделал. Не занес вирус, не стер данные. Просто посмотрел. Хах! Интересные взломщики! Айзава поморщился. Ну этого еще не хватало. Такое ощущение, что все в один миг свалилось на Юэй. В дверь постучались. Секиджиро отошел от стены, а Айзава поднялся со стула. Внутрь протиснулась голова симпатичной молодой девушки, которая улыбнулась и бросила: — Перерыв закончился! В конференц-зале вас ждут. Айзава с трудом подавил тяжелый вздох, затянул душащий галстук на шее и с хмурым видом вышел наружу, присаживаясь на стуле перед указателем на столе «Сотриголова». Предстоял долгий день перед слепящими глаза прожекторами и голодными взглядами журналистов.***
Раздался скрип двери. Это вывело меня из состояния неглубоко сна, и я с трудом разлепила веки. Голова словно налилась свинцом. Так бывает, когда за сутки спишь в лучшем случае несколько часов. Но сейчас, будучи в этой комнате без окон, с тусклой лампой и матрасом на полу, я заметила себя откинувшейся на стену и заснувшей в такой позе. Мне потребовалось еще несколько секунд, чтобы сморгнуть пелену и приложить руку ко лбу, откидывая челку. На пороге стоял Курогири, и из его шеи все также развевался черный дым. Желтые светящиеся ободки глаз тоже развевались, как дым. Сложно было видеть такое существо перед собой и совершенно не понимать, какое у него выражение лица. Но смотрел Курогири на меня. И, видимо, выжидал, когда я приму ситуацию и приду в себя, а затем бросил обыкновенным, даже вежливым тоном: — Сэнказе Усоёши, пойдем, тебе надо позавтракать. От такого я знатно окаменела, потом встрепенулась и спросила: — Вы собираетесь кормить… меня? — Не думаю, что здесь будет кто-то против, — заметил Курогири. — К тому же, Шигараки вернется вечером, чтобы кое-что показать. А тебе стоит еще этого дождаться. С другой стороны, сейчас мы приведем Бакуго. Ты разве не хочешь увидеть своего одноклассника? Бакуго? Я хмуро уставилась на Курогири, а потом кивнула. Все же, лучше мне держаться вместе с Кацуки. От осознания, что помимо меня здесь есть и парень, о котором я уже успела забыть, обнадеживало. Может, получится и вырваться. Вдвоем с нашими причудами мы сможем с ними побороться точно. Внезапно сквозь приоткрытую дверь протиснулось улыбающееся лицо Тоги. Меня перекосило. Спустя еще секунду девчонка почесала пальцами нос и воскликнула: — Доброе утро, Усо-тян! На завтрак пицца! — Как иронично, — кисло заметила я, припомнив, что дома с Раеном только ей и питалась. Даже в неволе меня ждала стабильность в виде еды. Я думала уже встать, как Тога вдруг подскочила, а потом вылетела ко мне, бросив Курогири: — Я приведу Усо-тян, дай нам пять минут! Курогири немного постоял, а потом закрыл дверь. Я напряглась, ожидая, чего хочет от меня Тога. Девушка все также стояла в своей школьной форме — короткой юбке, едва находящейся на грани приличия, туфлях, гольфах и кардигане. Прищурившись, я ждала. Не знаю, чего я ожидала. Наверное, самого худшего исхода. Вдруг Тога узнала, что я приложила руку к поимке Убийцы Героев? И теперь решила меня прирезать? Но, приготовившись ко всему, я совершенно растерялась, когда она вновь присела рядом и вновь начала делать мне пучки на голове. Чтоб ее! — Тебе не надоело? — угрюмо спросила я. — Оставь мои волосы в покое, Тога. Мне и так нормально. — Ну так же красиво! — улыбнулась она по-маньячному, а потом уже закрутила гульку на моей голове справа. Я тяжело вздохнула и позволила ей сделать это и слева. Через две минуты моя голова была готова, а Тога по обыкновению взяла откуда-то ножик и прислонила в этот раз к шее. На этот раз меня начало брать раздражение, и я прищурилась, стараясь достучаться до Химико: — Слушай, Тога, — постаралась успокоить голос, — можешь убрать нож. Я все равно не убегу. Да и куда? — Хм, — она задумчиво на меня покосилась, а потом отняла нож от шеи и вприпрыжку понеслась через коридор к той самой двери, за которой находился бар. — Как скажешь, Усо-тян, но если меня обманешь, пожалеешь. — Сказано было беззлобно, но намек я поняла очень хорошо и строить из себя героя-самоубийцу не пыталась. Внутри были все те же лица, за исключением Шигараки. Мистер Компресс сидел на том же стуле, а перед ним на баре был стакан с темной жидкостью и льдом. У дверей стояли, подпирая стену спинами, Спиннер и Магне. Тога вилась вокруг Курогири, который распаковывал пиццу. Не знаю, кто ее доставляет, но это… странно. Даби стоял в дальнем углу, наблюдая за всей ситуацией, скрестив руки на груди. Рядом с ним сидел прямо на полу Твайс, о чем-то переговариваясь. Стоило мне зайти, как все взгляды сразу упали на меня, и возникла мертвецкая тишина. Напротив меня, у другой стены, находился специальный стул с множеством примочек. И на нем сидел Бакуго. Руки его находились, словно в бетоне, а сам он был привязан намертво. Понятно. Значит, буянил. В меня впился раздраженный и злой взгляд красных глаз, таких же, как и мои. Мы еще несколько секунд стояли, обмениваясь этими эмоциями и, кажется, я на ментальном уровне почувствовала его ярость. Я бы так и продолжила стоять, если бы Даби не сказал: — Что ты сделала у нее на голове, больная дура? — Прическу! — фыркнула я вместо Тоги. — А что? Мне не идет? Даби смолчал, но выглядел так, словно меня сейчас кремирует. А меня вдруг взяло раздражение. Какого черта?! Я нахожусь в баре и все еще жива, значит, меня не убьют. До вечера точно. Тогда что? Я имею право вести себя с ними так, как хочу. Готова поспорить Бакуго их крыл трехэтажным матом, а его за это только заковали. Что удивительно, сейчас он молчал и со мной не разговаривал. Помалкивает. Ну и хорошо. Чтобы не испытывать лишний раз судьбу, я хмуро присела на самом дальнем стуле у бара. Мистер Компресс повернул ко мне голову и хмыкнул, но ничего не сказал. Спустя еще какое-то время передо мной Курогири любезно положил пиццу на тарелку. — Приятного аппетита, — сказал он. А я закатила глаза. Злодеи не должны быть такими вежливыми. Я угрюмо взяла пальцами пиццу и спокойно прожевала кусок. Казалось бы, стоило посторониться подобных действий. Можно было подумать, что они добавят мне что-то в еду. Но… камон, кучка злодеев скрывается ото всех и живет в каком-то странном здании, где из нормальных комнат только этот бар. Денег у них нет, а добавлять яд в еду… Если меня убьют тут, то я хотя бы умру, поедая пиццу. Всяко лучше, чем оказаться с зарубленной ножом. Ох… Тога рядом, лучше об этом не думать. Но стоило мне откусить часть пиццы, как Бакуго взревел: — Как ты можешь это есть, дура?! — Тоже хочешь? — поинтересовалась я, глянув на него спокойным взглядом. — Мне не жалко, я могу поделиться. В глазах Бакуго заплясало раздражение и злость. Он не понимал, почему я так себя веду, так еще и разговариваю со злодеями. Поняв его, я тяжело вздохнула и бросила: — Если бы ты не вел себя, как вспыльчивый идиот, то сейчас был бы свободен. — А девчонка дело говорит, — согласилась Магне. — Ты бы послушал ее, Бакуго. — Засунь свои слова себе в жопу! — рявкнул он на меня. — Собираешься присоединиться к Лиге, немая?! Если да, я в порошок тебя сотру! Я ничего не ответила, игнорируя его запал. А сам Бакуго начал вырываться из тисков, пытаясь применить причуду. Но бетонная защита, сцепленные руки и скованные ноги мешали лишний раз двинуться. — Можно я разрисую ему личико? — мечтательно протянула Тога. — Нельзя, — ответил Курогири. — Шигараки запретил к нему прикасаться. Тога обидчиво сникла, а потом прилегла верхней частью тела на бар. Кроме орущего Бакуго в баре витала атмосфера… грубого дружелюбия, как ни странно. Злодеи обменивались нелестными словами в адрес друг друга, но никто никого не мутузил и не строил грандиозных планов по свержению Всемогущего. Все занимались своими делами. Твайс и Даби о чем-то переговаривались. Тем же занимались и Магне со Спиннером. Только Курогири невозмутимо занимался делами за баром — взял в руки какой-то алкоголь и налил в стакан. Когда позже этот стакан оказался передо мной, я опешила и странно уставилась на Мистера Компресса. Тот поставил это передо мной, глядя сквозь черную маску с вырезанными глазами. — Не хочешь выпить? — Мне пятнадцать, — возразила я. — Я еще ребенок. Тот хмыкнул, а потом забрал стакан обратно, медленно осушая напиток, а я сдавленно вздохнула. Во дела! И что здесь происходит? Немного помолчав, я задумчиво изрекла: — Вы говорите, что вы злодеи? А я говорю, что вы просто недолюбленные дети. Вам просто нужно было вовремя завести кота. На меня посмотрели, как на умалишенную, но я не обратила на это внимание. Вскоре послышался другой голос: — Твайс, заткни его, — отдал распоряжение Даби. Кажется, ему надоели выкрики Бакуго, который был почти готов загрызть до смерти и меня, и всех злодеев. Но пока только и мог, что орать, поэтому трепал нервы всем в округе. Твайс что-то недовольно буркнул в своей манере, а потом достал откуда-то намордник и нацепил его на Бакуго. Тишина приятно окутала помещение. Черт возьми, а тут лампово… Только в этой комнате, конечно же. Наверное, в том, чтобы быть злодеем, есть свои плюсы. Вот только… не мое это. Раз уж решил ступить на путь добра, то будь также добр следовать ему до конца.***
Раен хмурым взглядом осмотрел парней, которые толпились кучкой перед ним. Нет, это просто какое-то издевательство! — Вас должно было быть трое, а не пятеро, — хмуро бросил он. — Вот какого черта, а?! — Иида увязался за нами, — невозмутимо бросил сын Старателя. — Киришиму я встретил в больнице. Он тоже собирается помочь. — Ты чего здесь самый главный? — фыркнул Раен, смиряя Тодороки недовольным, испепеляющим взглядом. Но тот так и не ответил. На лице не дрогнул ни один мускул, и Раен понял, что нашел еще один тип людей, которые его раздражают. Перед ним стояло пятеро. На троих он рассчитывал. Позвонив Тодороки и Мидории, он выбил с них положительные ответы на авантюру. Особенно это быстро получилось с Тодороки. Тот словно сам хотел и был инициатором подобной операции. Раену даже показалось, что не будь он организатором, часами позже сын Старателя сам бы собрал команду и направился в Камино. Мидория несколько сомневался, это было слышно по голосу, но, в итоге, согласился тоже спустя какое-то время. Чувство вины душило и его, как и всех. С Шинсо расклад пошел немного по другому сценарию. Раену пришлось позвонить ему и назначить встречу. Хитоши показался ему сообразительным, спокойным и мрачноватым парнем, чем-то похожим на его сестру, но больше всего — на Айзаву. Но, как выяснилось, несмотря на показное равнодушие, Хитоши тоже согласился. Он сразу обозначил, что собирается на это не из-за каких-то хороших отношений с Ёши, а по тому, что сам в дальнейшем планирует оказаться на геройском факультете и подобная операция поможет ему понять, что представляет из себя злодейский мир. Раену было все равно на мотивы их поступков. Главное, чтобы были согласны и вовремя плясали под его дудку. У него был заготовлен план, но сейчас… перед ним стояло пятеро человек, а не трое. И он хмуро глянул на остальных двух парней. — Ну тебя я знаю, очкастик, — недовольно бросил он, глядя на скалу-очкарика, который вроде как… Иида? Да, тот пацан, брата которого они спасли с Ёши. — Ты зачем приперся? Иида возмутился, дрогнув лицом в недовольстве. Вряд ли ему понравилось подобное обращение. Да и, как сам Раен понял, парень был из обеспеченной семьи с хорошими манерами и ценностями. Раен и сам нечасто сквернословил, но сейчас нервы сдавали, и он был собирался красиво и высокопарно излагать мысли. — Я, — тот прижал руку к груди и сверкнул очками, — собираюсь проследить за тем, чтобы вы не вышли за рамки геройских полномочий и не наделали ошибок! — Понятно, — спокойно бросил Раен, а потом кивнул в сторону. — Шуруй отсюда. Для этого есть я. Тот вспыхнул возмущением и еще раз сверкнул очками, призывая его к здравому смыслу: — Я староста класса 1-А и буду следить за вашими несанкционированными действиями! — Для начала, что ты умеешь? — Раен недовольно потер переносицу. Ему уже начинало это надоедать, и он почти согласился. Четверо… еще сгодится, но не больше. — Моя причуда — это ускорители на ногах! — гордо заявил староста 1-А. — Я помогу убежать, если в этом будет нужда. — Нужды не будет, — резко оборвал его Раен. — Мы поедем на машине. — Нас отвезут? — уточнил Мидория, округлив глаза. — Но… кто? Раен проигнорировал его вопрос, а потом скосил взгляд на Киришиму — красноволосого парня с острой прической и глазами, горящими пламенем решимости. Он почти улыбался в готовности пойти рвать и метать. «Хорошая пешка, но явно без мозгов», — подумал Раен, еще раз потерев переносицу, но уже устало. Поняв, что оценивают его, Киришима представился: — Меня зовут Киришима Эйджиро! Мой дружбан Бакуго попал в беду, и я должен его спасти! — Так и иди спасай, — ехидно ответил Раен. — Только не с нами и не в этой команде. — Послушай! Раен, бро! — решительно воскликнул парень. — Я понимаю, что ты меня не знаешь, но я полезен! Моя причуда называется отвердевание. И в довершение ко всему он отвердил правую руку. Раен прищурился. Та уплотнилась, увеличившись немного в размерах. В принципе, навык полезный. Особенно, в ближнем бою. Но дело-то в том, что у него уже был Мидория для этих целей. А выбирая из героя с мозгами и героем без мозгов, выбор Раена был очевидным. — Неплохо, но вас может быть максимум четверо, — непоколебимо бросил он. — Я уже решил, что для этого возьму Тодороки, Мидорию, Шинсо и… ладно, так и быть, очкарик, тебя тоже. Внезапно Тодороки возразил: — Киришиму тоже нужно взять. — Ты будешь со мной спорить, детеныш Старателя? — прищурился он. — Идея была моя и план тоже мой. Машина тоже моя. Все держится на мне, поэтому я решу, что делать. Тодороки нахмурился, потупив немного взгляд. В разноцветных глазах возникло неодобрение, но оно быстро скрылось из виду. Потом он отвернулся, глянув на парней и выдал то, что Раен никак не мог ожидать: — Думаю, тогда мы можем справиться впятером, — и говорил он это, глядя на парней. Не на Раена. Он его не брал в расчет. Парень на мгновение приподнял брови в удивлении. Он — Сэнказе Раен — старше их на год, студент факультета поддержки, просто растущий гений, придумал план, организовал все, всех позвал, а его отвергали! — А план действий-то у вас есть, кохаи? — издевательски усмехнулся он, но внутри что-то нерешительно заворочалось. — Есть, — невозмутимо кивнул Тодороки, глянув на него. Раен сцепил зубы и махнул рукой. Все равно этот цирк разыгрывают ради него, чтобы он согласился. Он умнее и все понимает. Стоит так постоять еще минуту, и Киришима, который сейчас бледнеет лицом, сам поднимет руку и уйдет. Ох… какие же они все идиоты. Один единственный из них, кто не обронил и слова, спокойно стоя и равнодушно за всем наблюдая — Шинсо. Раен даже проникся к этому парню каким-никаких одобрением. Будь он другом Ёши, он бы даже не возражал. Но когда вдруг парни, кивнув друг другу, ушли назад и оставили перед ним только Шинсо, Раен заволновался. Хоть Шинсо ему и нравился, но вдвоем они спасти сестру не смогут. Нужна причуда физического типа. Да и, сам Шинсо как-то обернулся назад, оценивая их же шансы на спасение. — Да вы чего?! — вспыхнул Раен, делая шаг вперед. — Прости, Сэнказе-кун, — вздохнул Мидория. — Но Киришима тоже очень хочет пойти за Каччаном и… вряд ли Каччан согласится принять помощь у кого-то, кроме него. Раен потер переносицу и сцепил зубы. Как же он не любил идиотов, которые шли вразрез его мнению. Но, черт! Другого выбора нет. — Ладно! — рявкнул он, и потом толпа остановилась. — Ваша взяла! Но как вы поместитесь сзади — уже не моя забота! Раен тяжело вздохнул и кивнул за собой, чтобы они пошли за ним. Недолго думая, он нажал на кнопку, и автоматическая дверь гаража отъехала в сторону, потом достал ключи из кармана и открыл двери у автомобиля. Обычная машина, на каких ездят люди с достатком выше среднего, на пять сидячих мест. Его отец никогда не раскидывался деньгами, хотя мог купить себе автомобиль и покруче. — Залезайте, — скомандовал он, похлопав по машине, а сам сел на водительское кресло. Парни еще какое-то время толпились снаружи, но потом Тодороки сел на заднее сиденье у правого окна, Шинсо решил опуститься рядом с Раеном на переднем, потом неуверенно залез Мидория, Киришима и Иида. Последний как-то возмущенно присел, но не выдержал и бросил: — Кто нас повезет?! — Я, — невозмутимо ответил Раен. Тут же Иида всполошился, едва не подскочил и выпалил: — Права выдаются с восемнадцати лет! Это административное правонарушение! Раен поморщился, заводя автомобиль. Он уже пожалел о том, что взял с собой Ииду. Пожалуй, надо было соглашаться на Киришиму. Тот хоть вопросов зря не задавал. И в этот раз снова отличился Шинсо. Он единственный смотрел в окно так, словно ему было все равно. — Ты умеешь водить? — поинтересовался Тодороки, внимательно глянув на его затылок так, что Раен это почувствовал. — Хех, — усмехнулся он. — Я много раз видел, как это делается, и перед вашим приходом проштудировал теорию. Тодороки на мгновение округлил глаза, но больше не сказал и слова, отвернувшись к окну. Зато Ииду было уже не остановить. Тот весь едва не подорвался с места и вцепился руками в спинку сидения Раена, заставив его в очередной раз поморщиться. — Ты не понимаешь, что делаешь! Это опасно! Я не могу этого позволить! — Поздно, — хмыкнул Раен, а потом выехал на дорогу, игнорируя вопли старосты. — Лучше бы порекомендовал всем пристегнуться, если такой правильный. Иида было открыл рот, чтобы что-то сказать, но не успел. Раен ударил по газу, и они быстро понеслись по дороге, гораздо быстрее положенного правилами. А если учесть, что сейчас транспорт вели одни несовершеннолетние, они разом нарушили все возможные правила их возрастной категории. Но Раен об этом не думал. Сейчас это не важно. С проблемами будут разбираться потом, сейчас задача — это найти Ёши. Будет она… он точно что-нибудь придумает, как делал и всегда. Немного подумав, Раен включил навигатор и ударил по газу сильнее, стремительно обгоняя автомобили впереди. Улыбка сама появилась на его лице, а внутри появилось какое-то незнакомое чувство предвкушения. Ему стало нравиться. Несмотря на то, как горел праведным гневом Иида, удивлялся Киришима и бледнел Мидория, он гнал на полной скорости и впервые радовался, что после исчезновения предков машина осталась. Теперь до Камино они доберутся быстрее. А уж с такой командой… Раен бросил взгляд на Шинсо, а потом в зеркало заднего вида, наблюдая за четырьмя парнями сзади. Тодороки сидел смирно, глядя в окно. Мидория оказался прижатым между ним и Киришимой, который что-то восклицал Ииде. Иида пытался достучаться до Раена, но двигаться к его спинке сидения мешали ремни безопасности. М-да, с такой командой у них есть все шансы на успех.***
Время к вечеру тянулось довольно долго. Я вздыхала, сидя за баром и уже откровенно скучая. Помимо завтрака кормили меня еще один раз. На обед были суши, но и это не отличалось от той еды, какой я питалась дома с Раеном. Что чаще всего заказывают люди, которые не хотят готовить? Фаст фуд, пиццу и суши. Это универсальный набор либо лентяя, либо именинника, либо человека, не желающего готовить в принципе. Так уж вышло, что приспешники Лиги куда-то уходили, снова приходили и сновали вокруг. Я с ними почти не разговаривала. Кажется, здесь я никого не интересовала, кроме Тоги, которая успела переделать мне злополучные пучки на голове и Курогири, который давал мне поесть. Возможно, еще и Мистер Компресс. Что удивительно, он был ко мне вежлив и добр. Но, как показали наблюдения, обращался он со всем с холодной учтивостью почти, как Курогири. Но, видимо, мое лицо настолько потемнело от скуки, что он показал мне те самые шарики и даже дал один. И теперь, задумчиво катая шарик по поверхности бара, я нехотя слушала потрескивание ламп в комнате. Нас здесь было всего шестеро: я, Курогири, Даби, Тога, Твайс и Бакуго. Кстати, насчет последнего. Бакуго так и продолжал сидеть с намордником на лице. Ему предлагали еду, но парень даже в рот воды не взял. Не знаю, как он до сих пор держится. Удивительно, его злость настолько сильна, что заставляет питаться… кхм, одним святым духом? Возможно. Пару раз Тога под надзором водила меня в туалет. Что интересно, он был разделен на женский и мужской, но перед кабиной моей она исправно дежурила и не оставляла мне шанса убежать. Но я уже смирилась, поэтому просто ожидала момента, когда нас выпустят про. К счастью, внутри теплилась мысль, что я скоро отсюда выберусь. Если не сегодня, то завтра точно. Раен должен был отдать данные с детектора, а, значит, остается только смиренно ждать и тянуть время. Но, как оказалось, даже тянуть нечего. Меня никто не бил, не обзывал, никто плохо не обращался. Тога несколько раз дергала за волосы, когда делала прическу… но это так, пустяки. Такое ощущение, что меня уже причислили к Лиге, причем без оснований. Эх… что же делать? Так скучно! Задумчиво завертев головой, я вздохнула от скуки и спросила, повернувшись к Курогири, который все это время намывал стаканы: — Можно включить телевизор? Дым передо мной на мгновение застыл, а потом вновь взвился в воздух. Получив подобие утвердительного кивка, я взяла руками пульт и включила первый попавшийся канал. Как раз шла вечерняя сводка новостей. Увидев лицо Айзавы-сенсея, порядком уставший взгляд глаз и приглаженные сзади волосы, я остолбенела. Айзава-сенсей ненавидит прессу, и сейчас выглядел несколько угрюмым и хмурым вдвойне. Его опрашивали по поводу нашего похищения, и я заметила, как рядом все замолчало. Бакуго тоже замер и не шевелился, мы оба глядели внимательно на экран, цепляясь глазами за учителя. — … спрашиваю о том, есть ли у вас план действий? — донеслось по другую сторону камеры. Айзава едва заметно изменился в лице. Наверное, не просиживая так часто в учительской после уроков, я бы этого не заметила. Но мой опыт в распознавании пятидесяти оттенков раздражения Айзавы-сенсея был велик. Уголки губ на мгновение дернулись, как и левый глаз. Удивительно, как он держался. Будь на месте журналиста я, меня бы уже связали лентами. Видя, как ведет себя Айзава, директор Незу придвинул к себе микрофон, и камера приблизилась к нему. — Мы ни в коем случае не сидим сложа руки, — возразил спокойно директор. — Мы в данный момент проводим расследование при содействии полиции. Мы обязательно вернем наших учеников. Гул моего сердца, казалось, услышали бы все вокруг. Внутри появилась стойкая уверенность, что ради того, чтобы жить в таком обществе беспокоящихся о тебе героев, я готова вытерпеть хоть неделю в этом бренном месте. — Самоуверенные слабаки, — холодно откомментировал Даби. Я поморщилась и бросила, готовая вступиться за Айзаву-сенсея и директора Незу: — Ты сам не лучше. — Не думал, что ты способна паясничать в своем положении. — Пламя на его руке угрожающе загорелось, предупреждая меня о возможных последствиях. Но моя голова отлично соображала. Пока Шигараки нет, никто не имеет права меня убивать. А защитит меня Курогири, как тот, на кого возложена обязанность содержания здесь порядка. Поэтому, набрав в легкие воздух, я решила задать вопрос, который все это время бился в моей голове долгое время. Повернувшись лицом к Даби в углу, я усмехнулась и бросила: — Ты мне кое-кого напоминаешь. Кого-то известного… кажется, одного из героев первой десятки, — от моих слов Даби не подал никакой реакции. Лицо не дрогнуло, он только продолжал внимательно наблюдать за тем, как я себя веду и что говорю. — Вы, случаем, не родственники? — С чего ты взяла? Немного подумав, я улыбнулась и выдала: — Глаза бога смерти. За половину жизни в обмен я могу видеть настоящие имена людей и дату их смерти. Круто, правда? — Ты повернутая, — вынес вердикт Даби, а я только хмыкнула и отвернулась. Но вылетевший вихрь синего пламени едва поглотился образовавшейся передо мной черной дырой. Я сглотнула, поняв, что для отражения подобной атаки потратила бы много сил и, в конце концов, самолично распространила пламя на стены и алкоголь. А там спирт — горючая смесь для такого огня. Сложно что-то понять по его реакции. Он отлично держит лицо. Так ведь даже и сделать вывод однозначно нельзя, он это или нет. Но тогда зачем он выпустил на меня пламя? Выходит, что… Додумать мне дали. Дверь в баре открылась, и на пороге появился Шигараки. На нем была все та же черная футболка, штаны, кроссовки и рука на лице. Странно ли думать в этот момент о том, как она держится? Наверное, но мир вокруг меня стал таким странным, что я уже к этому привыкла. Немного посмотрев на нас, Шигараки приземлился на стул перед баром с другой стороны, а потом что-то напечатал на телефоне. При том, что я сидела в самом углу, и нас разделяло, по меньшей мере три метра, это давало мне возможность увернуться в случае опасности и внезапного нападения. — Думаю, стоит начать, раз уж Юэй ведет расследование. Времени нет, — объявил Шигараки, разворачиваясь к нам лицом. Как по команде через дверь зашел Мистер Компресс, Магне и Спиннер. Они заняли свои места у стены, подперев ее спиной. — Сначала ты, — коротко кивнул на меня, и меня пробило неприятной дрожью. — Сэнказе Усоёши, ты присоединишься к Лиге? — Хм… нет? — Ирония в том, — задумчиво и совершенно спокойно отреагировал Шигараки, — что не так давно в наши ряды затесался один человек, который показался мне довольно интересным. У него не было особых мотивов для вступления в Лигу, кроме одного — свергнуть Всемогущего. И, знаешь, его фамилия тоже Сэнказе. Я нахмурилась, переваривая информацию внутри. Мозг уже сформировал смысловую цепочку, но голова отказывалась воспринимать это, как правду. Немного помолчав, я резонно рассудила: — В Японии достаточно людей с фамилией Сэнказе. Шигараки на мой ответ как-то странно усмехнулся. Это было похоже на усмешку маньяка, которого уличили за неприятным занятием. Он достал телефон и кому-то позвонил, а потом, через минуту, дверь бара открылась, и на пороге появился высокий мужчина с холодным взглядом. Не помню, что тогда испытала в тот момент. Что-то похожее на смесь облегчения, радости, непонимания и злости. Мне хотелось прижаться к нему и обнять, потому что я видела, что он жив и здоров. Вот он — стоит при мне, потянись рукой и дотронешься. Но другая моя сторона захотела его убить, впечатать в стену, за то, как он обошелся с нами с Раеном. А теперь он стоял на пороге бара Лиги. Так вот, где ты пропадал, пап. Давно не виделись. Я оглядела отцовское лицо внимательным взглядом. Он совсем не изменился. Все те же красные глаза, которые всегда с некой холодностью и равнодушием смотрели на мир. Сейчас они подернулись непонятной мне дымкой. Я тоже могла заметить шквал эмоций, появившийся в его глазах, отчего становилось ясно — он не ожидал меня здесь увидеть. Блондинистые волосы аккуратно уложены на голове, а сам он был в строгом черном костюме и белой рубашке. Даже в качестве злодея он не изменял своему стилю — у него всегда была какая-то особая любовь к классической одежде, которая по генам передалась ко мне в любви к белым рубашкам. Отец не издал и звука, даже в лице не изменился, словно не дочь сейчас перед ним сидела, а незнакомый человек. Сложив все картинки в одну схему, я спокойно глянула на Шигараки. Чего он добивается? — Не узнаешь? — издевательски хмыкнул тот. — Нет, — невозмутимо ответила я, чем повергла всех в шок на мгновение. Но тут внезапно отец положил в карман телефон, который все это время держал в руках и бросил мне строгим, холодным голосом, который я никогда от него не слышала: — Не придуривайся, Усоёши. Я подняла на него взгляд, стараясь сохранять спокойствие. Мы встретились глазами, и мое сердце пропустило удар. Как мне себя вести? И… что делать? Как реагировать на все, что тут творится? Мой отец в Лиге? С каких пор? И мне теперь тоже придется сюда вступать? — Похоже, цирк не удался, — со смешком протянул Даби, и в его голосе я почувствовала издевательские нотки. — Кто-то хотел уйти от правды, но не ушел. — Ты это про себя? — хмуро скосила на него взгляд. Почти сразу же возникшая слева от меня черная дыра поглотила синее пламя второй раз. Ох… это было близко. — Хватит, — раздраженно предупредил Шигараки. Он несколько раз дотронулся до шеи, а потом бросил: — Это меняет твое мнение? — Нет, — твердо ответила я, вцепившись правой рукой в бар. — Даю еще время подумать, — милосердно бросил парень. — Спрошу еще раз, когда поговорю с Бакуго. Тебя можно вполне и убить, поэтому подумай хорошо. Ты не выглядишь глупой девчонкой. Я поджала губы и отвернулась. Потом почувствовала на себе жгучий взгляд отца и вздохнула. Заколотила дрожь. Меня ведь и впрямь могут убить, вряд ли Шигараки шутит. Он, конечно, может поменять мнение, но, сомневаюсь, что в моем случае. Аргх, черт!.. И что делать? Я подняла еще раз взгляд на отца. Сэнказе Рейкай, который вырастил меня и на которого я бессознательно всегда равнялась и считала за сверхчеловека, сейчас стоял передо мной, открыв свою вторую сторону. Забавно. Идеальные иллюзии семьи, которые пятнадцать лет выстраивались в моей голове, рухнули под самое основание. Пока я думала, Шигараки раскинул руками и начал завербовывать Бакуго: — Герои нынче на коротком поводке! — он звучно усмехнулся. — Двуличность людей, которые живут ради славы, и общество, которое навязывает свои правила. Люди, критикующие проигравших, вместо того, чтобы их поддерживать… Мы боремся за правду, Бакуго. — Шигараки внимательно на него посмотрел. — Что значит быть героем? Что значит правосудие? Существует ли в этом обществе справедливость? Мы хотим, чтобы люди задумались над этими вопросами. Бакуго слушал, ни разу не дернувшись, словно застыл. Сложно было представить, что он может быть таким спокойным. Даже мне захотелось спросить у Томуры насколько их планы сходятся с красивыми словами. Затем Шигараки прикоснулся рукой к своему лицу и продолжил, только уже спокойнее: — Даби, освободи его. — Этот пацан тут все разнесет. — Ничего. Мы должны относиться к нему, как к равному, — возразил Шигараки, согнув ногу в колене. — Мы должны узнать его получше. Тем более, он же не такой тупой, чтобы устраивать бедлам. И надеяться в победу в его положении, верно? Ученичек Юэй. Поморщившийся от этого Даби осознал, что Шигараки не в себе. Он кивнул Твайсу и бросил: — Твайс, давай. — Я?! — удивился тот. — Фигу! Но потом покорно опустился перед парнем, начав отсоединять бетонную защиту от рук, расстегивать ремни и заклепки. Но перед всем этим снял намордник. Бакуго ничего не говорил, ожидая, пока его не освободят. Должна признать, после всего услышанного, он понял, что помалкивать сейчас — это главное условие освобождения. Вздохнув, я покрутила шарик в руках и оставила его на баре. Мысли все еще не собирались в кучу из-за состояния шока. Наверное, поэтому я чувствовала себя так спокойно сейчас. Действие адреналина в крови равняется пяти-десяти минутам. Потом начнет крыть. Если честно, то картинки перед глазами после всего потускнели. Я еще раз посмотрела на отца, который не сводил ледяного взгляда красных глаз с меня. Все равно сложно понять, почему он так поступил и что сейчас от меня хочет. По губам я читать не умею, а эмоции считать и распознавать сейчас крайне сложно. Вряд ли он хочет моей смерти. Все-таки пятнадцать лет вместе жили. Тогда… присоединиться к Лиге? Я поморщилась, игнорируя возгласы Бакуго и Шигараки. Бакуго начал молоть свою шарманку про правду и Всемогущего. Отказываться от злодейских принципов. Но… так ли это сейчас важно? Кинув еще один взгляд на отца, я попыталась снова распознать, о чем он думает. Но кроме его напряженной фигуры, засунутых рук в карманы, я ничего не могла понять. Черт его знает! Сдаюсь! Ничего не хочу решать. И ничего не хочу делать! Хочу, чтобы меня оставили в покое. Внезапно послышался громкий звук, а потом рука Шигараки, которая все это время покоилась на лице, улетела вниз. Бакуго ее сбил. Парень, начиная терять разум, все же сдержался и поднял с шатким спокойствием ту с пола, присоединив к лицу. Бакуго он приказал не трогать, но вот я за всем этим наблюдала смутно, уставившись в одну точку на столе бара. Синий шарик на поверхности показался мне надежной защитой. Я сейчас мечтала оказаться там и спрятаться от накатившим проблем. В какую же жопу я вляпалась! Внезапно, послышался стук в дверь, и я услышала слова: — Доставка пиццы!