***
Этим же вечером я в своей комнате обдумывала дальнейшие события. Не считая тренировки с третьегодками, впереди маячила перспектива стажировки, а, значит, Мидория все-таки окажется у сэра Ночноглаза. Конечно, это хорошо, не считая того, что они наткнутся на мафиозную группировку — Восемь Заветов, и потом сэр Ночноглаз отбудет в мир иной. Черт! Я недовольно глянула в потолок, рассуждая над всем этим. Терять сэра Ночноглаза никак нельзя. Он — важная фигура, которую лучше сохранить. С его интеллектуальными способностями и причудой он может помочь в борьбе со злодеями и, может, еще не раз поможет нам всем. К тому же, Мирио и Амаджики лишились своих причуд из-за тех пуль. Выходит, это настолько масштабная операция, что одной мне не справиться. Я не подоспею к нужному месту просто так и не смогу разорваться надвое, чтобы одновременно прикрывать Амаджики, Мирио и помочь сэру Ночноглазу. Помимо всей этой заварушки там будет Химико, у которой со мной счеты. Черт! Как же все сложно! Резонно рассудив, что одна не справлюсь, я начала выискивать пути решения. В голову спустя несколько минут пришел только один — попросить у кого-нибудь помощи. Но… у кого? Айзава-сенсей и так будет на стажировке, но он окажется бесполезным. Нужен еще кто-то. Кто-то, кто мне не откажет и кому не придется отвечать на тысячу вопросов. И кто-то достаточно сильный, чтобы не волноваться об исполнении операции. В следующую минуту я соскочила с кровати, надела тапочки и вышла из комнаты, прикрыв дверь. Есть только один человек, с которым не нужно возиться и который мне поможет. Тодороки. Он уже принял то, что я знаю будущее, и вряд ли откажет. Тем более, что у него теперь есть временная лицензия. Оказавшись в мужском крыле общежития, я поднялась на пятый этаж. Комнату Тодороки я помнила, и найти ее труда не составило. Вот только, застыв перед дверью и простояв так еще с минуту, я ощутила снова странное чувство, словно ступила на запретную территорию. Пришлось тряхнуть головой, чтобы привести себя в чувства. Я ведь не просто так, а по делу! Поэтому торопливо постучалась, ожидая ответа. Скрипнув, дверь открылась довольно скоро. Глазков не было, поэтому заранее узнать, кто стоит перед дверью, не получилось бы. Видимо, поэтому, увидев меня на пороге, Тодороки замер на мгновение, хотя сохранил спокойное выражение лица. Выглядел он по-домашнему, в серых, свободных штанах и черном свитере. В его глазах что-то промелькнуло, но не несло в себе негативных эмоций. — Ёши? — сказал он, а меня словно кувалдой по голове ударили. От неожиданности подняла брови. С каких пор Тодороки зовет меня по имени? Хотя… если так подумать, он обращается ко мне на ты, а последний раз звал по фамилии, наверное, еще во времена Спортивного Фестиваля. — Привет, — кивнула я. — Есть разговор. Парень пустил меня внутрь, а сам прошел внутрь. Сняв тапочки, я зашагала по недолгому коридору в его комнату, которая все также была в японском стиле и в кремовых, древесных тонах. Сам Тодороки, видимо, читал, потому что низкий стол находился у стены, а на нем лежала раскрытая книга. Что ж… неудивительно. Было уже показано в аниме не раз, что Тодороки любит читать. Главное, чтобы не увлекся психологической литературой, а то мы его совсем потеряем. Пока я стояла и чего-то ждала, Шото отодвинул свой стол и переставил его в центр комнаты. Набросил с двух сторон подушки, на что я только потерла переносицу. — Не стоило, — вздохнула я. — Я ненадолго. Игнорируя мои слова, Шото сохранил спокойное лицо и спросил: — Чай? — Нет, спасибо. — Воду? — Спасибо, нет. Я вздохнула еще раз, а потом все-таки в несколько шагов сократила расстояние и оказалась перед Тодороки, уселась за столом по-турецки, уперев руки по сторонам от себя. Шото, в отличие от меня, решил отчего-то не торопиться и отошел от стола, взял откуда-то чайник, потом залил водой и поставил кипятиться. Я бы этому возмутилась и обязательно бы поторопила, но вместо этого только молчаливо ждала, гипнотизируя взглядом комнату. В первый раз мне показалась она уж слишком японской. Стиль не нашей семьи. Мама из-за происхождения любит что-то европейское, а отцу просто все равно на традиции, поэтому он идет в плане интерьера у нее на поводу. Однако, сейчас мне начинало понемногу казаться, что здесь уютно. Наверное, Тодороки просыпается и чувствует себя, как в японском саду. Через пару минут Шото поставил на стол пиалы. Одна, очевидно, должна была стать моей, но я только скосила на нее взгляд и не тронула. Тодороки молчаливо поднес чайник и залил заварку кипятком. Также поступил и с моей, несмотря на то, что я только мрачно испепеляла ее взглядом. Похоже, узнавать о моей проблеме он не торопиться. Что ж… Когда он уселся передо мной и взял пиалу двумя руками, я вздохнула и сдалась, но пила чай уже по-другому, обхватив пиалу одной рукой. Черт бы его побрал! Я не планировала распивать чаи, а уже это делаю! Причем, чувствовала я себя так, словно на приеме у юного императора. Тодороки сидел с прямой спиной и полной невозмутимостью в лице, а я сутулилась и явно мое лицо было далеко от невозмутимого. Сделав глоток, Шото с вниманием на меня посмотрел, как бы давая знак, что я могу говорить. Решив поторопить судьбу, я бросила: — Тодороки, у меня есть просьба… — Шото, — сказал он. — Чего? — не поняла я. — Зови меня по имени, — коротко поправил парень, а я на мгновение застыла, но потом поправилась. — Шото, мне нужна твоя помощь. — Я глянула на него, выжидая какой-то реакции, но он мне ее не дал, просто спокойно слушал, изредка отпивая чай. Решив продолжить, я вздохнула: — Это касается будущего. Скоро нам предложат снова пройти стажировку у про-героев. И на одной из этих стажировок появятся огромные проблемы, связанные со злодеями. Я знаю, что ты, вероятно, пойдешь стажироваться к Старателю, но… мне нужно, чтобы ты помог мне. Если не повлиять на ситуацию, то последствия будут необратимыми. А мне больше… не к кому обратиться, — припечатала, надеясь кратко обрисовать ситуацию. Тодороки внимательно меня слушал, засмотревшись на мою пиалу, а потом спросил, глянув уже на меня: — И чем я должен помочь? — Просто вовремя прийти на место облавы, — задумалась я. — Будет здорово, если с тобой окажется рядом Старатель, потому что он сильный. Впрочем, тебя тоже должно хватить. Я расскажу детали операции позже, а затем, в нужный момент, мы появимся в самом начале и поможем другим справиться со злодеями и предотвратить последствия. Парень вдруг нахмурился и пробуравил меня недовольным взглядом. Не ожидавшая такого я подняла брови. — Что за злодеи там будут? — Хм… — пробормотала я и неуверенно почесала в затылке. — Мафиозная группировка и кое-кто из Лиги Злодеев. Внезапно Тодороки нахмурился еще сильнее, а потом вздохнул и с явным раздражением и сказал: — Если там будет Лига Злодеев, то это слишком опасно. Ты думала о том, что могла стать для них мишенью после похищения? — Ну… — неуверенно возразила я, не узнавая в нем спокойного парня. — Ну, а что делать остается? — Оставь, как есть, — неожиданно заявил Шото. Я от такого даже округлила глаза и спросила: — Ты это серьезно? Если я не повлияю на это, то многие люди пострадают! Кое-кто даже… — Всех не спасти, — жестко припечатал парень, глянув на меня с неожиданной серьезностью, а потом, видимо, поняв, что ведет себя слишком грубо, вдруг раздраженно схватился рукой за свою шею и отвел взгляд. Вздохнул и потом вновь, уже спокойнее поднял на меня глаза. — Вы с Мидорией похожи. Вы стараетесь всем помочь, но никогда не думаете о себе. Он постоянно себя калечит, а ты постоянно попадаешь в опасные ситуации. Пока тебе везет, — он пристально глянул мне в глаза, — но везти вечно не может. Задумавшись о его словах я все равно не могла понять, к чему он ведет. Хочет, чтобы я не пошла на стажировку? Чтобы не влияла на события? Чтобы осталась в безопасности в Академии? Тодороки опустил голову, глянув на свой чай. Челка скрыла его глаза. Я не поняла его перемены настроения, но теперь, кажется, он испытывал что-то наподобие чувства вины за то, что так резко дал мне понять правду. Он прав, конечно, но я ведь уже решила. Вздохнув, я решила попробовать еще раз: — Понимаю, к чему ты ведешь, Шото, но я именно поэтому и прошу тебя помочь мне. — Глянула на него, когда он поднял голову. — Если ты будешь со мной, то ничего плохого не случится. К тому же, мы просто разделимся. Ты поможешь одному про, я — другому. А в решающей битве мы объединимся и спасем еще одного. Подробности я расскажу уже ближе. — Помолчав, я напомнила еще раз: — Мне и правда больше не к кому обратиться. Я, скорее всего, не сумею все это провернуть одна. Так что? — с надеждой посмотрела на Шото. — Ты мне поможешь? Тодороки помолчал, а потом отвел от меня взгляд, скрипнул зубами, сжал пиалу в руке и бросил: — Нет. — Нет? — в шоке вышло из меня. Не этого я ожидала. Совсем не этого. — Ты будешь так занят? — Не в этом дело, — раздраженно сказал тот. — Я не помогу, потому что считаю это неправильным. Хватит всем помогать, — он поджал губы и прищурил глаза. — Думай о себе. Ты говорила, что будущее уже предопределено. Если так случилось, значит, так нужно. — Я думаю о себе, — возразила я, все еще опешив от его слов. — Со мной ничего не случится. Да, все уже предопределено. Но если я оставлю это, плата будет слишком высока. Тодороки мне больше ничего не ответил. Он сидел, глядя на свободное место на столе между нашими пиалами, хмурый и раздраженный. Возможно, он даже злился, вот только я не понимала почему, да и, не до этого сейчас было. Внутри разлилось какое-то неприятное чувство досады. Я почему-то ожидала, что Шото поможет мне, а тут вот как получилось… Ладно, у него свои причины и понимание ситуации. В чем-то он прав, но я ведь уже сделала выбор. Хочет он того или нет, но на стажировку я пойду и попробую повлиять на все своими силами. Вздохнув и поняв, что умолять я уж точно не буду, я тоже не менее раздраженно взлохматила волосы на затылке, а потом поднялась с подушки и направилась к выходу. Уже подходя к коридору, я все-таки обернулась и бросила: — Спасибо за чай. И забудь, что я сказала, — неуверенно улыбнувшись, я махнула напряженному Шото рукой, а потом надела тапки. Вот только, когда коснулась двери, Тодороки схватил меня за локоть и потянул на себя. Я повернулась, не понимая, что происходит, но увидела только разноцветные глаза, которые пристально на меня смотрели. Шото поджал губы, еще какое-то время сопротивлялся с собой, а потом сказал: — Не надо. Не участвуй в этом, Ёши. — Почему? — напряглась я, чувствуя, что если он сейчас запретит, я вдвойне сделаю наоборот. Ненавижу, когда мне что-то запрещают. — Это опасно, — непоколебимо бросил Шото. — Вся жизнь героя — это опасность, — резонно заметила я, стараясь отнять его руку от своего локтя, но тот только сильнее сжал, не давая уйти. Раздраженная подобным поведением, я бросила сквозь зубы, вкрадчиво цедя каждое слово: — Шото, отпусти меня. Парень сильнее поджал губы, но отпустил мой локоть. Стараясь быстрее уйти, пока не разгорелся конфликт, я все-таки остановилась и спросила еще раз: — Ты поможешь мне? Шото сжал кулаки и посмотрел на меня с вызовом. — Нет. Ну что за упрямый осел! Едва сдержавшись от подкатывающей волны злости, я набрала в легкие воздух, чтобы мужественно уйти и ничего не сказать обидного, и переступила порог. Дверь захлопнулась за мной неожиданно громко, а мои руки так и норовили сжаться в кулаки. Хотелось разнести идеальную комнату Тодороки в пух и прах, но останавливало то, что он был сильнее. Впрочем, какая уже разница? Я злюсь непонятно из-за чего. У него могут быть свои представления обо всем. Я не обижаюсь. — Черт! — Я зло ударила в лифте ногой по стене. Тот застыл на мгновение, и я притихла. Потом, к счастью, двери открылись, и я вышла на первом этаже, зашла в соседний лифт и доехала до своей комнаты. Разговор не удался. Решение так и не нашлось. Если Шото подумал, что откажет, и я не пойду на стажировку, то он ошибся. Придется брать все в свои руки. Впрочем, мне не привыкать.***
Следующий день я провела почти полностью в комнате. Спускалась на первый этаж, чтобы поесть. Садилась я за наш обычный стол, где обычно мне компанию составляли Иида, Мидория и Тодороки. Они и составляли. Но с последним мы больше не разговаривали кроме обычных фраз-приветствий. Моя голова была заполнена мыслями о предстоящих стажировках, и я старалась забыть о том, как напряженно на меня стал смотреть Тодороки. Сам-то он молчал, но глаза, которые время от времени буравили меня взглядом в столовой, заставляли постоянно терять нить мысли. К счастью, человек — существо универсальное и быстро приспосабливающееся. После завтрака и обеда я перестала обращать на это внимание, сосредоточившись на построении плана. Я бы справилась с этим быстрее, спроси Раена, но тот тоже не особо горел энтузиазмом, поэтому об опасностях на стажировке я решила умолчать. Сил после всего разбираться еще и с этим упрямцем нет. Эх, черт! Они что сговорились с Тодороки? Следующим утром мы встали раньше положенного, потому что начался второй семестр. В коридоре с удивлением заметили побитых Бакуго и Мидорию. Те с потрепанным видом убирались на первом этаже, а царапин на их лицах было уж слишком много. Значит, бой состоялся этой ночью, когда мы все спали. Впрочем, ничего важного. О них позаботился Всемогущий. Пусть он с ними нянчится, а у меня и так проблем навалом. Этим же утром нас выстроили перед зданием Академии на торжественную линейку, где директор Незу начал размахивать лапками и говорить нам что-то про шерстку. Его я слушала в пол уха, раздумывая над своим. Потом, конечно, обратила внимание, когда он заговорил о стажировках. — В будущем наше общество ждут большие трудности, — говорил директор, размахивая лапками. — Наиболее резкие изменения коснутся учеников факультета героев. А также геройской стажировки, на которой находятся сейчас вторые и третьи года. Даже больше, чем когда-либо, очень важно осознавать текущее положение дел и вести себя соответствующе. Когда мы шли в нашу аудиторию, меня вдруг одолело смутное чувство, словно чего-то не хватает. Раньше я не обращала на это внимание, но теперь это что-то дергало внутри за винтики, заставляя неприятному ощущению усилиться в груди. Сев на свое законное место, я разложила канцелярию на парте. А затем прозвенел звонок. Айзава-сенсей переступил порог аудитории ровно в тот момент, когда урок начался, а потом на ходу бросил: — Рад видеть вас всех в добром здравии и почти полном составе. Вынужден объявить, что к нам переводится новый ученик. Следом за Айзавой с равнодушным лицом вышел Шинсо. Он встал у доски, засунув руки в карманы и кинув на нас беспристрастный взгляд, словно мы были тараканами на полу его комнаты. — Йо, — без выражения поздоровался Шинсо, а моя челюсть уже упала на парту. Шинсо перевели на факультет героев? Так еще и в класс 1-А?! Судя по вытянувшимся лицам одноклассников, они были шокированы. Лицо вечно спокойного Токоями показало округленные глаза, Киришима открыл зубастый рот, Каминари уныло посмотрел на Шинсо, а я вообще забыла, как дышать. Черт возьми! — Стойте… — пробормотала я неожиданно для себя, и весь класс повернулся ко мне. От такого я сникла, причем смотрели на меня и Айзава-сенсей с Шинсо, но, набрав в воздух легкие, спросила: — Если Шинсо здесь, то… кого нет? — вышло из меня. — Минору переведен на общеобразовательный факультет, — спокойно разъяснил Айзава-сенсей. — У него будет возможность попасть на геройский факультет снова, если он выйдет в третий этап Спортивного Фестиваля в следующем году или кто-то из вас будет исключен. — Его глаза угрожающе сверкнули. Я захлопнула рот, все еще не веря глазам. Нет, этого не должно было произойти! Шинсо должен учиться на общеобразовательном факультете! С чего вдруг он перевелся? Уж не Айзава-сенсей ли постарался? Или это Шинсо сам решил воспользоваться заслугами в Спортивном Фестивале и пройти на факультет героев быстрее? Или это еще влияние мой команды спасения, образованной Раеном? Спасение вдохновило Шинсо? Черт! Внутри что-то сжалось. Ситуация начинала медленно и неумолимо выходить из-под контроля. Внезапное влияние брата и меня явило последствия — Хитоши Шинсо занял место в классе 1-А, вытеснив Минору. Блин, а вдруг Минета — важный персонаж в истории? Я ведь не знаю, как точно она повернется! Шинсо сел на место Минору — первую парту среднего ряда. В спину ему уставились взгляды одноклассников, полные смешанных эмоций, но Хитоши было все равно. Каминари и Серо точно было недовольны переводом Минеты, потому что сплетников в классе стало на одного меньше. Блин. Мне нравится Шинсо, но это слишком неожиданно. — Понимаю ваше замешательство, — встал у стенда Айзава-сенсей, глянув на нас из-под длинной челки равнодушным взглядом, — но не думайте, что ваше место неприкосновенно. За учебу на геройском факультете нужно бороться и выделяться не только причудой, но и характером. Для Минору это будет уроком. Если он действительно хочет стать героем, он вернется. В классе воцарилась мертвая тишина. Кто-то даже сглотнул. Я задумалась над словами Айзавы-сенсея, пытаясь понять, по какому принципу исключали из класса студентов. Геройский характер? У Минору его как раз не было, да и, героем его даже не назовешь. Выходит, вот что мне показалось необычным сегодня. Я просто не увидела Минету. Он маленький, его тяжело заметить. Неудивительно, что у меня было смутное чувство чего-то недостающего. Прикрыв глаза и помассировав переносицу, я принялась слушать Айзаву-сенсея, но потом глянула на Шинсо. Тот сидел, оперевшись спиной на стул и скрестив руки на груди. На класс он не поворачивался, делая вид, что ему все равно. Может, и реально все равно. Но ему тяжело придется. У него уже есть неприятели. Впрочем, может, перевод Шинсо к лучшему.***
Прошло еще несколько дней. С Шинсо мы перекидывались приветствиями и какими-то ничего не значащими фразами. В класс он предпочитал не вливаться, но некоторые парни уже начали потихоньку его принимать. Например, Токоями подошел к нему на перемене и о чем-то заговорил. Шоджи тоже проявил интерес и что-то у него спросил, но Шинсо отвечал в своей привычной манере — равнодушно и без интереса. Я с ним здоровалась, и мы перекидывались буквально парой фраз. На мои вопросы «Как дела?», «Как тебе наш класс?», он отвечал всегда сухо: «Нормально». Вытягивать из него мне слова не хотелось, поэтому я останавливалась. У меня не было ощущения, что Шинсо мизантроп, просто такой человек и все тут. Он молчалив, немного мрачен, но за все время ничего плохого мне не сделал, даже согласился помочь Раену в нашем с Бакуго спасении. Кстати, молчалив со мной он был именно в классе. В последнее время я все чаще стала обедать вместе с Раеном. За общим столом меня все еще буравил глазами Шото, но при этом ничего не говорил. Мы все также здоровались, но никто ничего не спрашивал. Я все еще была замучена мыслями о стажировке и могла спокойно думать об этом за столом с Раеном. Шинсо предпочитал сидеть, как ни странно, с нами. Раену очень понравилось, что Хитоши теперь был со мной в одном классе, как-то в столовой он даже бросил: — Ну теперь я спокоен. Слушай, — глянул на Хитоши, который с равнодушным видом ел рис, — если увидишь, что к моей сестре кто-то лезет из парней, законтролируй их, а? Хитоши сделал вид, что ничего не услышал и продолжил есть рис. Я только хмыкнула. В этот же день к нам пожаловали третьегодки. Мирио Тогата, Тамаки Амаджики и Неджире Хадо. Мирио стоял у классной доски, улыбаясь и смотря на нас своими круглыми синими глазами, похожими на пуговицы. Хадо была симпатичной девушкой с длинными голубыми волосами. Было в ней что-то детское, что заставляло испытать чувство… милоты? Скорее всего. Я подавила в себе желание подойти к ней и затискать, наверное, как и остальные в классе. Амаджики стоял поодаль от друзей, склонив голову, будучи в неопрятной одежде и с челкой, прикрывающей глаза. Выглядел он из-за этого угрожающе, но я знала, что это только первое впечатление. — Начнем с тебя, Амаджики, — указал пальцем на него Айзава-сенсей. Амаджики немного приподнял голову, и вдруг его лицо дрогнуло, сделавшись очень неприятным. От его взгляда все замерли. Он открыл рот и что-то тихо пробормотал одними губами. Хадо и Мирио глянули на него с беспокойством, а потом он отвернулся, впечатался лбом в доску и вздохнул: — Пожалуйста, отпустите меня домой. Неджире звонко рассмеялась и склонила с улыбкой голову на бок. — Этот парень — Тамаки Амаджики — трусишка! А я Неджире Хадо! Нас позвали сюда поговорить о стажировке, — пояснила она за парня. Тот все также продолжал стоять, уткнувшись лбом в доску. По дрогнувшим плечам было заметно, что он испустил тяжелый вздох. А потом глаза Хадо вдруг загорелись огнем дикого интереса, и она подскочила к Шоджи, став задавать ему вопросы про маску. От ее вопросов про шрам не спасся и Тодороки. Меня она настигла предпоследней. Девушка склонилась перед моей партой, мило улыбнулась и задала вопрос, который чуть не поднял дыбом мои волосы: — Усоёши-чан, ходят слухи, что твои родители связаны со злодеями, это правда? Я остолбенела, сжав в руках карандаш. Мир на мгновение остановился, а мозг отключился. И ведь я не могла отделить ее бесцеремонные слова, за которые бы легко дала по голове, от милого голоса и врожденной харизматичности, которые покрывали ее намерение. Поэтому, не сумев даже почувствовать злость, я обескураженно бросила: — Это не правда. — Замечательно! — подпрыгнула на месте Хадо, хлопнув в ладоши, а я так и осталась сидеть, все еще пребывая в прострации. Последним почти попался на удочку Хитоши. Хадо подлетела к нему и спросила: — Хитоши-кун, а у тебя довольно злодейская причуда! Но такая крутая! Ты никогда не думал переметнуться на сторону зла? Шинсо смерил ее взглядом, как надоедливое насекомое. Хадо так и продолжила стоять, выжидая от него ответа. Прошла минута мертвецкой тишины. Мы все смотрели на Шинсо. А тот равнодушно смотрел на Хадо. Он так и не ответил, а на лбу Хадо я вдруг заметила испарину. Девушка занервничала, но я была чертовски рада, что Хитоши ее уделал, причем молча. Так и не получив ответа, девушка звонко и сконфуженно рассмеялась, а потом встала на место. После Хадо пару странных фраз кинул и Мирио, но мы посмотрели на него, как на идиота. Сато, который сидел на последней парте, наклонился к уху Коды и сказал: — Вам не кажется, что они… чудаки? — и хоть пытался он сказать тихо, услышал весь класс. Я поджала губы, чтобы не засмеяться. Лицо Мирио вытянулось от удивления, но потом он показал палец вверх и широко улыбнулся, не теряя энтузиазма. — Понятно, видимо, мое выступление потерпело крах… — Он улыбнулся так, словно выиграл Оскар, а не только что опозорился перед толпой — и кого? — первогодок! — Как насчет того, чтобы вы всем скопом сразились против меня? — На наши удивленные глаза он подмигнул Айзаве-сенсею и бросил: — Вы же не против, Сотриголова? Тот выглянул красными, с ярко-выраженными капиллярами, глазами на шумного студента и очередного взрослого, но все еще проблемного ребенка. — Делай, что хочешь.***
В тренировочном зале «Гамма» нас стояло девятнадцать человек, не включая «Большую тройку» и Айзава-сенсея. Бакуго все еще отбывал наказание, но с нами уже был Мидория, который пылал желанием сразиться с Мирио. Он был в шоке, когда узнал, что Шинсо перевелся в наш класс, и несколько раз вздрагивал, когда проходил мимо него. Впрочем, уже смирился и теперь готовился к бою. Мы выстроились вокруг Мирио недружной толпой, надев тренировочные костюмы с эмблемой Юэй. Я уже приготовилась к тому, что будет больно, но почему-то верила, что все будет хорошо. Я умею уворачиваться. Ударить я все равно его не смогу, но зато бегаю быстро. Плохо помню, в чем заключается суть его причуды, кроме того, что он может передвигаться под землей. Но это уже что-то. Надо просто следить за пространством вокруг. Амаджики и Хадо тоже переоделись. Шинсо стоял вместе с Айзава-сенсеем, не вступая в бой. У него все еще не было геройской лицензии, и он будет просто наблюдать. Размяв ноги и руки, я посмотрела на Мирио. Тот приседал, а его лицо все также улыбалось. Потом он повернулся к нам с улыбкой. Наш класс остолбенел, когда получил разрешение от Мирио напасть на него всем вместе. Токоями, который нахмурился и скрестил руки на груди, сказал: — Ты даешь нам фору? Мы уже сражались со злодеями и проходили практику. — Больно сильно ты нас жалеешь, — усмехнулся Киришима. — Может, не воспринимаешь всерьез? — Да! — улыбнулся Мирио, а мы все выпали в осадок. — Поэтому нападайте, как хотите! Кто первый на очереди? Киришима вышел вперед и сжал кулак. — Я хочу пойти! — Я пойду, — оборвал его Мидория, даже забыв об о существовании Эйджиро. Этот момент показался мне крайне странным, хотя до этого в манге и аниме я не придала ему значения. Киришима, тот самый бойкий Киришима, вдруг… уступил первенство Мидории. Я задумчиво подняла брови. Это не в его характере. В характере Киришимы плюнуть на все и на «пацанском» энтузиазме уже двигать вперед, применяя причуду. Но тут вперед вышел Мидория, пригнувшись и активировав покрытие. Мы приготовились, единогласно решив накрыть Мирио толпой. Мне в голову пришла одна мысль, но я так и не поняла, правильно ли это будет воспользоваться подобным. Если я просто взлечу, это будет считаться победой? Или нет? Что ж… проверю позже. Мидория полетел на Мирио, но прошел сквозь него, проехавшись ногами по бетону. На Мирио разошлась в стороны спортивная футболка, а потом и вовсе спала. Я удивленно хлопнула глазами. Подобный вид вывел меня из колеи. Сильное тело, рельефные мышцы, созданные годами тренировок. Свет в зале задавал тень, выгодно подчеркивая крепкий торс. Черт… лицом он не вышел, но с телом все в порядке. Я специально ущипнула себя за шею, чтобы прийти в спокойное состояние. Не время сейчас об этом думать. Но тут Мирио исчез, словно под землю. И ведь это и есть правда! Спортивная футболка и штаны с нижним бельем оказались на бетонном полу, а я вдруг увидела, как он появился в десяти метрах от меня, напротив Джиро… в неглиже… Я почувствовала, как щеки от ужаса, неожиданности и смущения заливает румянец. В носу неприятно защекотало, и я чихнула. — Будь здорова! — радостно повернулся ко мне Мирио и улыбнулся, а я остолбенела. Он опустил голову вниз на беззащитную, пребывающую в шоке и смущении Джиро и задал вопрос себе: — Полагаю, мне стоит начать с бойцов дальнего боя? Мгновение, и он ударил Джиро под дых. Та мгновенно осела на пол, хватаясь за ноющий живот. К Мирио подлетел Киришима, замахнувшись отвердевшей рукой. — А ну извинись перед девушкой! — закричал он. — Это не по-мужски! Но Мирио уже упал под землю. В последний момент я краем глаза увидела его скрывающуюся голову. — Прошу прощение! — искренне крикнул Тогата, оказавшись где-то у меня за спиной. Я не успела понять, как сзади Токоями и Яойорозу оказались вырубленными его же двумя руками. Он чертовски силен и быстр! Дальний бой? Я задумчиво повернула голову в сторону. Себя я не считала бойцом дальнего боя, скорее, ближнего. От моих атак мало толку, но от дальних — и того меньше. А вот Шото, который стоял в двух метрах от меня, вполне мог сгодиться за бойца дальнего боя. Следующие крики я услышала уже слева, где охнули Аояма и Ашидо. К Мирио подоспел Сато, но так и не сумел ударить. Его кулак прошел сквозь его голову. Справа от меня повеяло холодом. Шото начал окружать себя кристаллами изо льда. Но тут Мирио возник перед ним и попытался ударить. Тодороки вовремя применил огонь, прищурив глаза и зло сцепив зубы. Ему не нравилось, когда о противнике мало того, что ничего неизвестно, так он еще и оказывается сильнее. Хах, гены Старателя не отменишь. Но он все равно оправдал себя, как талантливый герой, потому что смог сделать хотя бы что-то. Мирио вновь оказался прозрачным и исчез, а потом вдруг оказался у Тодороки за спиной и сильно ударил сзади. Тот, не удержав равновесие, упал и считался побежденным. Тогата вновь исчез. Подумав, что терять нечего, я резко выпустила ветер из рук и стоп, и вылетела вверх, но недалеко, метра на три. Отсюда меня не достанут. И я сделала это очень вовремя. Как только я зависла на высоте, на месте, где я стояла, вынырнул Мирио. Он удивленно огляделся по сторонам, но меня не нашел. Потом догадался поднять голову и улыбнулся, показав мне класс. — Очень неплохая идея! — похвалил он меня, расставив руки на боках. Мой взгляд снова против воли скользнул по его телу, я сглотнула и тряхнула головой. Я эстет, просто эстет, ничего такого, успокаивала себя я. Внезапно на землю повалились Шоджи и Каминари. Потом Асуи. А я вдруг потеряла равновесие и упала вниз, ударившись коленями и ладонями о бетон. Что такое? Я же не убирала причуду! Гневно посмотрев на дверь у выхода, я заметила серьезного Айзаву-сенсея. Взгляд его так и говорил: «Молодец, что догадалась, но это было слишком просто». Понятно, значит, он хочет, чтобы я сразилась. Только я поднялась на ноги, как рядом появился Мирио. Я едва доставала ему до плеч. Он ободряюще мне улыбнулся, словно палач перед казнью, и занес кулак. Но меня спасла быстрая реакция. Я отскочила в сторону, а потом Мирио загородила ледяная стена. От нее повеяло холодом. Лед? Шокированно повернув голову вправо, я заметила поднимающегося с колен Тодороки. От его правой ноги шла ледяная дорожка, а выглядел он так, словно был способен испепелить взглядом Мирио силой мысли. — Что ты?.. — пораженно спросила у него, но остаток фразы вылился в сдавленный ох. Рука заехала по моему животу слишком резко. От неожиданности боль почувствовалась не сразу, а только через мгновение, но вздох мой вылетел из горла довольно быстро. Обмякнув, я схватилась за живот и упала на бок. Неприятная боль грозила вылиться в рвоту, поэтому я торопливо набрала в легкие воздух и задержала дыхание. Черт. Я проиграла, потому что отвлеклась. Но какого черта Тодороки это сделал? Решил меня прикрыть? Я бы и сама разобралась, это мой бой и подачки мне не нужны. Почувствовав на мгновение окутывающий гнев, я подавила его в себе, наблюдая глазами за тем, с какой легкостью Мирио выбивает раз за разом ребят из нашего класса. Все бойцы дальнего боя были с треском уничтожены, а потом друг за другом вылетали те, кто предпочитал ближний бой. Через две минуты все валялись на полу, и я почувствовала единство неудачников класса 1-А. Мирио Тогата практически непобедим, если ты не знаешь о его причуде и не умеешь летать. Ну или, если умеешь, но рядом стоит Айзава-сенсей. Еще пять минут потребовалось, чтобы совладать с болью в животе. До этого я лежала, а потом мне подал руку Иида. — Не тормози всех, Усоёши! — сверкнул очками староста. — И у тебя кровь из носа! — Кровь? — опешила я, почувствовав не то шок, не то смущение. — Хах! — Тебе попали по лицу, Ёши? — волнительно спросила меня Момо. — Да, — соврала я, утирая рукой нос. — Очень сильный был удар. — Тебе не попадали по лицу, — констатировал факт хмурый Тодороки. — Какая разница? — возмутилась я, чувствуя все еще подкатывающий гнев. Решив, что шанс выпал, и стоит сразу объясниться, я быстро сократила расстояние между нами в два шага и указала на него пальцем, прищурив глаза. — Не знаю, что ты хотел сделать своей стеной, но если прикрыть меня, то не стоило. Это тренировка, а не бой. И мне не нужны подачки. Я внимательно посмотрела на Шото. Он нахмурился. На лице у него заходили желваки, а сам он напрягся. Черт знает, что у него в голове, но сейчас не время для таких детских выходок. Мы учимся, это не реальный бой. Отвернувшись, я зашла в общую толпу. Еще через несколько секунд мы поклонились Мирио, впрочем, хватаясь за животы. Тогата улыбнулся и решил пояснить нам особенности своей причуды «фазирование». Я, наконец, вспомнила все подробности. Если так подумать, то Мирио действительно молодец. Он сделал свою причуду мощной, точнее, научился ее умно использовать.***
На первом этаже общежития островок из трех диванов был полностью занят. На одном сидели Асуи, Урарака и Хагакуре. Ну другом разлеглась Ашидо прямо в форме. А рядом с Яойорозу устроилась Джиро, все еще кисло улыбаясь из-за неприятной боли в животе. Усоёши присела на кресле, вытянула ноги и скрестила руки на груди, глядя куда-то в одну точку и изредка зевая. И хоть выглядели они уставшими, но пили чай и даже вполне искренне улыбались. Яойорозу в такие моменты чувствовала себя, как нельзя лучше. Она вообще очень любила, когда у всех все в порядке и хорошо. С таким настроением любая проблема будет казаться мелочью. Мысли Яойорозу занимала предстоящая возможность стажировки. Пока Айзава-сенсей не дал точного согласия от преподавательского состава и директора, но это решится на днях, и стоило уже подыскать себе варианты для возможных мест. — А ты у кого практику проходила, Яомомо, ква? — поинтересовалась механическим голосом Асуи, дотронувшись пальцем к подбородку. Яойорозу тяжело вздохнула, вспоминая свою практику. Сказать, что это было… ужасно. Нет, это слишком эмоционально окрашенное слово для нее. Скорее, не то, что она ожидала. Ее прошлая наставница, героиня про, как оказалось, большую часть времени снималась в рекламе и заставляла сниматься их с Кендо-сан. Патрулем они занимались только один день из недели. Момо искренне хотела верить, что за съемкой рекламы кроется настоящая, кропотливая работа про-героя в виде патруля улиц, ловли злодеев и взаимодействием с полицией, но этого так и не дождалась. Яойорозу считала эту практику слепым пятном в своей памяти и хотела бы забыть раз и навсегда, как провела неделю, ничему не научившись. Поэтому сейчас лишь слабо улыбнулась и сказала: — Моей наставницей была героиня-змея Увабами-сан. Урарака, которая до этого момента лишь слушала, широко улыбнулась и воскликнула: — О! Звучит здорово! — «Не так все здорово на самом деле», — сконфуженно подумала Яойорозу, но виду не подала. — А ты хочешь вернуться к ней? — Нет, пожалуй, я попробую постажироваться у кого-нибудь другого, — уклончиво ответила Момо. — Менять наставников очень полезно! Разные люди по-разному видят тебя и твои способности. Это помогает расти над собой. — А вот я была бы не против посниматься в рекламе, — буркнула Мина. — А я только и делала, что бегала по улицам. Эх! Так уставала! «Счастливая», — подумала Яойорозу, немного недовольно поджав губы, но быстро сняла с себя этот порыв и повернула голову. Усоёши, кажется, вообще не участвовала в разговоре, уставившись куда-то в одну точку, долго не моргая и уже поджав под себя ноги. Стаканчик с чаем в ее руке не убавился и давно остыл. Остальные, казалось, забыли о ее существовании, переговариваясь о стажировке. На лице подруги Яойорозу не видела ни одного намека на какие-то проблемы. Она не морщила нос и лоб. Брови не сдвигались к переносице, даже ее привычку откидывать челку со лба — признак раздражения, Яойорозу успела подметить, но вот спокойное лицо навевало на различные мысли. Аналитический ум Момо не раз выручал ее в сложных ситуациях. Яойорозу пыталась понять, о чем думала Усоёши, потому что задумывалась она о чем-то не только сегодня. Она думала об этом уже несколько дней, когда уходила обедать к брату за стол. И по утрам и вечерам, когда они ели уже в общежитии, словно застывала, только потом, в последние минуты доедая свою порцию. Эти изменения сначала заинтересовали Яойорозу, но потом превратились в гнетущие мысли. Если они с Усоёши подруги, то почему она ей не рассказывает? Разве друзья не должны помогать друг другу? Или… она не уверена в ней, поэтому держит в себе? Яойорозу прикрыла глаза, немного мотнув головой. Нет! Она не будет так думать! Ёши бы так никогда не сделала! Возможно, она просто такой человек и все держит в себе. Да, скорее всего! Ведь Момо ожидала, приди она домой с классом к Ёши, девушка потом расскажет ей о ситуации с отцом. Но нет, та и словом не обмолвилась, будто эта ситуация само собой разумеющаяся. Яойорозу сказали об этом другие люди — Ашидо и Хагакуре, у которых был наметан язык на слухи, сплетни, но и, выуживание нужной информации. Тогда Яойорозу немного обиделась, но быстро отсекла от себя это ужасное чувство. Нет, Ёши такого не заслужила, и ей вообще сейчас больше всех нужна поддержка. В данный момент у Момо неожиданным образом появилась еще одна теория странной задумчивости Усоёши. Яойорозу всегда больше внимания уделяла тем, кто были ее друзьями, и тем, кем она искренне восхищалась. Сейчас в ее голове мысленно выстраивалась картинка, но Яойорозу не спешила с выводами, так что это была всего лишь теория. Она вполне могла ошибаться. У Момо появились смутные ощущения, что Тодороки-сан и Ёши стали близкими друзьями. Пожалуй, достаточно близкими. Сегодняшний бой с Тогата-семпаем не мог не подтвердить ее мысли. Яойорозу вполне могла списать ледяную стену Тодороки-сана, как попытку заморозить Тогато-семпая. Другой вывод исходил относительно их отношений с Усоёши. Они вместе разобрались с Убийцей Героев, офисы их наставников находились рядом, поэтому они могли видеться. В летнем лагере во время нападения злодеев они сражались бок о бок. Он пошел спасать ее с остальными. И у Яойорозу сразу сложилось впечатление, что вся их команда сблизилась. Но почему-то Мидория и Иида, хоть Усоёши была и их другом, не стали так самоотверженно помогать ей, даже будучи в здоровом состоянии. А Тодороки-сан мало того, что был выбит из игры, нашел в себе силы применить причуду и попробовать защитить. Конечно, Момо не знала, как бы отреагировала на месте Ёши. Наверное, ей было бы больше приятно, но, с другой стороны, реакцию подруги она понимала хорошо. Единственное, она бы поблагодарила и попросила более мягко, чем это сделала Сэнказе, позволить ей справиться самой. От этого в голове Момо выстраивалась новая цепочка. Возможно, Ёши и Тодороки-сан находятся в каком-то конфликте, который теперь гложет их обоих. Тодороки-сан после получения временной лицензии выглядел каким-то напряженным, хотя так с первого взгляда и не скажешь. Момо вообще не обратила бы на это внимание, если бы не заметила, что он перестал кидать редкие фразы за их столом, направленные к Ёши. Да и, сама Сэнказе отделывалась простыми, короткими фразами, о чем-то снова задумываясь. А сейчас эти двое, кажется, еще сильнее отдалились. Яойорозу вздохнула, чувствуя, как от различных догадок голова начинает медленно уставать. Сложно думать о таком после сокрушительного поражения. Она снова проиграла! Но в этот раз она уже не сдастся, не будет чувствовать себя бесполезной, как на семестровом тесте. И все-таки мимолетный взгляд, который она бросила на Ёши, был проигнорирован. Возможно, думала Яойорозу, они близкие друзья, которые сейчас в ссоре. Может ли быть… — Ёши-и-и! — протянула Мина, и Яойорозу выплыла из размышлений. Ашидо сидела перед брюнеткой на корточках, щелкая перед ее лицом пальцами. — Земля вызывает Сэнказе! Что видно по курсу? — Земля в иллюминаторе, — машинально сказала девушка с каменным лицом, а потом, словно опомнившись, рассмеялась. — Я здесь. Что такое? — Ну наконец-то! — хмыкнула Мина. — Отвечай, — ткнула палец ей в живот и хитро посмотрела. — К кому пойдешь на стажировку? Сэнказе задумалась, подняв подбородок, а потом пожала плечами. — Хм… наверное, снова к Ястребу. Он приглашал нас вместе с Токоями постажироваться у него еще раз. — О, — улыбнулась Мина, положив ладони ей на коленки. — Раз уж ты будешь у Ястреба, можешь попросить его устроить и меня на стажировку? Он такой красавчик! Яойорозу тяжело вздохнула, борясь с желанием взять со стола газету, скрутить и несильно стукнуть легкомысленную Ашидо по голове. К счастью, с самоконтролем у нее было все в порядке, как и у Ёши. — Хм, — улыбнулась та, — Ястреб делит людей на «птиц» и «не птиц», так что… я поговорю с ним, если ты научишься летать. — Э? — расстроенно протянула Мина, а потом надула губы. — Ну так нечестно! Ёши развела руками и с легкой улыбкой пожала плечами, словно говоря, что тогда все ее усилия бесполезны. Вскоре Ашидо остыла и вернулась в прежний круговорот разговора. — Знаете, — вздохнула Ёши, — пойду-ка я к себе. Еще домашку надо сделать и повторить материал. Бывайте, — она улыбнулась им и махнула рукой. Момо согласно кивнула и тоже бросила: — Я, пожалуй, тоже пойду. Хочу немного отдохнуть после тренировки с Тогато-семпаем. Она поравнялась с Усоёши, а когда та вдруг пошла по лестнице, догнала ее. Оказавшись на лестничном пролете второго этажа, Момо мягко улыбнулась и постаралась спросить как можно более понимающе: — Ёши, у тебя ничего не случилось? — А? — не поняла девушка. Она натурально удивилась, подняв брови, а потом задумалась. — Да вроде нет. Не считая боли в животе, конечно, — усмехнулась она. — Но это сейчас проблема каждого, кроме Шинсо и Бакуго. — Просто ты постоянно о чем-то думаешь, — решила не отступать Яойорозу. — Если тебя что-то гнетет, ты можешь рассказать мне! Я выслушаю! — Она с готовностью прижала руку к груди. На лице Усоёши отразилось искренне удивление, а потом неловкость. Она нервно рассмеялась и махнула рукой. — Да все хорошо. Скажу, что думаю все время о стажировке. Это уже не практика, а серьезная работа. — Это так, — улыбнулась Яойорозу. — Но, думаю, мы справимся. — Ага, — кивнула Ёши, и Момо почувствовала какое-то странное облегчение. Ёши хотя бы что-то сказала по этому поводу. У Яойорозу были смутные сомнения, что подруга недоговаривала, ведь о стажировке им сказали в первый день второго семестра, а задумчивая она ходила еще со времен временной лицензии. Впрочем, Момо была не из тех, кто будет докапываться до человека, поэтому приняла, что есть. Попрощавшись, она дошла к себе на этаж, переоделась в домашнее платье и легла на кровать, радуясь, что может полежать. Она чувствовала себя чудовищно уставшей.***
Оказавшись в комнате, я облегченно выдохнула и привалилась спиной к двери. Яойорозу начала что-то замечать. В этом с Тодороки они удивительно похожи. Слишком наблюдательные, чтоб их! Кажется, мне нужно остерегаться не упрямых людей, а именно подмечающих детали. Опустившись на кровать, я взяла в руки телефон и разблокировала экран. Наверное, стоит позаботиться о своей стажировке уже сейчас. В принципе, если я даже пойду к Ястребу, то смогу отпроситься и прийти на помощь к «Большой тройке» и сэру Ночноглазу. Надо просто узнать время и место, а потом… что-нибудь придумаю. Найдя контакт офиса Ястреба, я позвонила, прижав телефон к уху. Послышались гудки, а через секунд двадцать телефон подняли, и мелодичный знакомый голос проговорил: — Офис героя Ястреба. На связи Сугиями Акира, здравствуйте! — Сугиями-сан! — вскочила я с кровати. — Здравствуйте, это Сэнказе… Казе! Я проходила пару месяцев назад практику у Ястреба… вместе с Токоями… Цукуёми. Ястреб звал нас с ним снова на стажировку, поэтому я хотела уточнить в силе это или нет. — Хм, — протянула девушка, а потом пробормотала в трубку: — Да, я вас помню, Казе и Цукуёми. Видите ли, — вздохнула она. — Ястреб подал запрос на формирование договора к Цукуёми, но вот на вас такой не заводился. — Эм… — протянула я, не до конца понимая. — Что это значит? — Без договора стажировка является недействительной. Следовательно, можно расценивать это, как отказ Ястреба принять вас. — Отказ, — в шоке повторила я. — Но… мы с ним говорили, и он настаивал, чтобы мы к нему вернулись. — Ничем не могу помочь, — холодно бросила Сугиями-сан. — Я только могу подойти к нему сейчас и еще раз спросить… — Пожалуйста! — выпалила я. Мне чертовски повезло, что Ястреб сейчас на рабочем месте! Вздохнув, я дождалась, пока Сугиями-сан дойдет до Ястреба. В трубке послышался голос через минуту: — Йо, золото! — рассмеялся звонкий знакомый голос, и улыбка сама появилась на моем лице. — Какими судьбами? Хочешь пригласить меня на свидание? Или просто поговорить? — Эй, — опешила я. — Нет! С чего ты взял? Я просто хочу… спросить, можно ли мне пройти у тебя стажировку снова. Ястреб какое-то время помолчал. До этого он просто тараторил по телефону, а сейчас вдруг выдержал паузу и спросил: — А ты точно хочешь ко мне? — Конечно! — нахмурилась я. В трубке послышался вздох. — А ты знаешь, что это полезно менять наставников? — Да, но… — нахмурилась я сильнее. — Но я не хочу никого менять. Меня ты полностью устраиваешь. — Я, — протянул он, — настоятельно рекомендую тебе сменить меня на какого-нибудь… да того же Касатку! Я замолкла, пытаясь понять, к чему он клонит. Неужели это отсылка к тому, что Ястреб уже начал проникновение в Лигу? Черт. Похоже, это правда. Тогда все становится на свои места. Мне категорически запрещается идти к нему на стажировку. А если я, как его подопечная, окажусь на поле боя с Восемью Заветами и буду замечена Тогой или Твайсом, слух пройдет в Лигу и у Ястреба могут быть проблемы. Черт. Это плохо. — Хорошо, — вздохнула я, — я подумаю. — Вот и отлично! — обрадовался тот. — Поверь мне, это для твоего же будущего. — Ага, — кисло улыбнулась я. — Тогда… у меня есть другая просьба, — я задумчиво взлохматила волосы на затылке, — я думаю, что у тебя, как у про, есть связи. Не мог бы ты меня порекомендовать… Жирножвачу или Рюкью? — Хах, — рассмеялся тот. — Вот с этого надо было начинать! С Рюкью я не лажу, но вот Жирножвача знаю. Забавный мужик. Я поговорю — Спасибо! — искренне выпалила я. — И… береги себя. — Да что со мной может случится? — усмехнулся тот, а потом мы отключились.***
На следующий день, на классном часу, висела мертвецкая тишина. Все ждали, когда в аудиторию зайдет Айзава-сенсей, потому что как раз перед нашим уроком было совещание преподавательского состава о возможности пройти стажировку первогодкам. Наверное, никто так этого не ждал, как я. Поэтому, когда Айзава-сенсей появился на пороге, он хмуро на нас посмотрел и, видимо, прочитав немой вопрос у нас на лбу, сказал: — Итак, я только с собрания по поводу стажировки для первогодок, — его голос был отчего-то холодным. — Помимо директора, большинство учителей высказались против проведения стажировки. — Так вам всем и надо! — издевательски хмыкнул Бакуго. Ему явно не нравилось, что другие будут стажироваться, пока он отбывает наказание на пересдаче. Айзава-сенсей отчего-то тяжело вздохнул, а потом подошел к стенду и положил на него бумаги. — Однако были и те, кто считают, что с таким подходом к вашей безопасности, из вас не выйдет сильных героев. Поэтому теперь наша политика такова: «Мы позволим ученикам первого года обучения участвовать в стажировке только в тех геройских офисах, которые себя зарекомендовали». Вот к какому решению мы пришли. Лицо Бакуго исказила злость, а я вдруг почувствовала на спине… знакомый ледяной взгляд и поморщилась. Прошло столько времени, и об этом навязчивом наблюдении за мной я совершенно забыла, а оно появилось снова. Какого черта? Не обратив на это внимание, я сосредоточенно слушала Айзаву-сенсея. Тот, наконец, разобрался с листами на стенде и хмуро на нас посмотрев, бросил: — К кое-кому уже пришли предложения о стажировках. Он принялся раздавать листы, и два оказались уже передо мной. Спешно пробежав их глазами, я вдруг обнаружила офис Жирножвача и не сдержала победного, молчаливого ликования. Спасибо тебе, Ястреб! Уже после того, как уроки закончились, и я думала вернуться в общежитие, кто-то схватил меня за локоть и увлек в проход в коридоре. Раздраженная и уже понявшая, кто это может быть, я чудом сохранила самообладание и со спокойным лицом повернулась к Тодороки. Парень все также хмуро смотрел на меня, пристально, пытаясь донести без слов, как опасна эта стажировка для меня и что за собой повлечет. Но я слышала об этом не раз и прекрасно понимала. — Не иди на стажировку, Ёши, — уже спокойнее попросил он, но локоть так и не отпустил. Стиснув зубы, я вырвала руку сама и отошла от него на шаг. Шото помрачнел, словно его ударили по лицу. Он снова был раздражен, примерно также, как и я. Взлохматив волосы на затылке, я подняла на него глаза и заявила: — Если ты хочешь сохранить между нами хорошие отношения, то прекрати меня опекать, — фыркнула. — Ты мне кто? Брат или отец? Позаботься лучше о себе. И не мешай мне. Если хочешь помочь, — прищурила глаза я, — лучше согласись на мою просьбу. Шото поджал губы и напрягся, но ничего не ответил. Злится и упрямится. Ну и черт с ним! Махнув ему рукой, я не стала извиняться и смягчаться. Только не сейчас. Какого черта, спрашивается? Такое ощущение, что все разом сговорились и пытаются меня оградить от этой стажировки. Я уже все решила, и сделаю по-своему. Придя в общежитие, я завалилась на кровать, все еще раздраженная выходками Тодороки. Сложно общаться с человеком, который не понимает японского с первого раза. Такое ощущение, что я разговариваю со стеной. Вздохнув, я вперилась тяжелым взглядом в потолок. Я одна в этой огромной своре событий. Конечно, со мной будет Киришима и Амаджики. И еще группа Рюкью и сэра Ночноглаза. Но меня слишком мало, а стажировка начнется через несколько дней. Надо либо строить продуманный план, либо найти еще кого-нибудь. Но кого я могу взять? Шинсо? Нет, у него нет лицензии. Тодороки мне отказал. Черт… Пролежав так еще с час и успокаивая нервы, я расслабилась и заснула. Проснулась в семь вечера, начав кипятить чайник. Вот только, пока это делала, внезапно что-то ударилось мне в голову. Громкая мысль, схожая с гениальной. Правильно говорят, что озарения настигают в моменты отдыха. Кто-то сочиняет стихи в туалете, а я кое-что поняла, пытаясь вскипятить чайник. Проделав кое-какие действия по поиску моего Священного Грааля, я взяла телефон, молясь и надеясь на лучшее. Трубку взяли сразу же, и знакомый голос заорал: — Да прибудет с вами сила юности и пылкое сердце! Кто это?! — Йоараши, это я! Усоёши! — воскликнула, подпрыгнув от волнения, бушующих эмоций, надежды внутри и его громкого голоса. — У меня есть одно интересное предложение. Ты не хочешь постажироваться со мной у про-героя? В этот день я нарушила свое обещание никогда не звонить Йоараши.