Непристойное поведение

      Обернулось все гораздо худшим кошмаром.       Пэнси, конечно, поговорила с Дафной «по душам», попытавшись выбить признание, но была слишком осторожной и неуверенной в своих догадках. Гринграсс же так яро сыпала проклятиями в сторону и Забини, и Уизли, что Паркинсон засомневалась в ее вине.       Оказалось, как донесла потом Гестия, подобные уловки, применимые Блейзом к Дафне, в тот вечер были нормой. Пару девочек, которых подозревали в первую очередь, ради разоблачения даже отловили в коридорах фальшивые Фред и Джорж. Где Пэнси достала оборотное зелье, оставалось загадкой, а очевидным было лишь то, что Паркинсон разошлась не на шутку. И вечер послужил лишь прикрытием к основному плану, о котором были осведомлены лишь избранные среди избранных. Оказалось, Дафна к их числу не относилась. По итогу же все равно ничего не вышло. Паркинсон маниакально не рассказывала всем план целиком, сообщая каждому только о своей роли, и это, вместо отличной идеи, послужило провалу. Подстроенные провокации срабатывали вкривь и вкось. Уизли помог Гринграсс, Ли Джордан тоже кого-то выручил. К тому же фальшивые Уизли по незнанию тоже ринулись было кого-то спасти — сестру или подругу, но, опомнившись, вернулись к исполнению своего сценария, подразумевавшего наглые приставания. Подозреваемые девочки в ответ на приставания этих якобы Уизли чуть не изувечили бедняг. Пришлось долго объяснять, что это такая шутка, и срочно уносить ноги, пока вместо синяков в ход не пошли увечья посерьезнее. Кто-то попросту соврал об итоге операции, кое-кто нагло ретировался из Трех метел и не ночевал в комнате. Вопросов после такого обличения осталось куда больше, чем ответов. Но Паркинсон была бы не Паркинсон, если б сдалась. Вконец разозленная, наплевав на недостаток улик, Пэнси все же пошла к Амбридж.       Профессору оказалось вполне достаточно догадок. Увязав предательство среди учеников верного ей до сей поры факультета с пропажей протоколов допроса и с тем, что никак не удается поймать гриффиндорцев, явно промышляющих чем-то за ее спиной, Амбридж решила подвергнуть допросу всех сколько-нибудь подозрительных личностей. А допрашивать она умела.       Дафна получила свое приглашение «на чай» после уроков. Означать это могло только одно — никто ее со счетов не списывал. Ужасно бесило, что после всего, она оставалась ненадежной по мнению профессорских поверенных. Хотя слишком удивляться не пришлось, Пэнси почти перестала с ней общаться, даже болтушка Гестия и та поумерила свой пыл, видимо по наставлению все той же Паркинсон. Чуть-чуть спасало положение, что Уизли никаких поползновений в ее адрес не делали. Как будто они даже перестали посещать совместные уроки, не сталкивались с ней невзначай в коридорах. Удивляло, насколько меньше их стало в ее жизни, и как очевидно это оказалось после того, как они почти пропали. Ни случайных столкновений, ни мимолетных взглядов, ничего.       Дафна закинула учебники в комнату, от нервного напряжения поправила свою форму до безупречного состояния, причесала волосы, почистила зубы — дважды. Оставалось еще три часа, когда она, не в силах больше истязать себя ожиданием, ушла бесцельно бродить по Хогвартсу.       В библиотеке оказалось слишком много народу. Почувствав себя не в своей тарелке, Дафна взяла первую попавшуюся книгу, но тут же вернула ее на место и ушла. Осененная отличной идеей, чем себя занять, Гринграсс вернулась в комнату, взяла пару крекеров и направилась в башню к совам, проведать свою Весту. Сова отозвалась радостным уханьем, съела печенье, выслушала сбивчивые жалобы Гринграсс на нерадивые обстоятельства и демонстративно отвернулась с целью доспать. Дафна решительно больше не знала, куда себя деть. Как можно медленнее спустилась с башни и отправилась гулять по коридорам. С Ли она столкнулась совершенно случайно. Как ей показалось вначале. Он нес в обеих руках, прижимая к животу, огромный поднос с пирожными, увидел ее и коротко кивнул — благо в коридоре они были одни. Дафна смутилась, кивнула в ответ и хотела уже проскочить мимо, как Ли, не поворачивая головы, прошептал:       — Западное крыло, верхний этаж, комната возле портрета курящих джентльменов. Пароль: Леди тоже играют в вист.       Дафна опешила, уже решила, что нервная горячка подкинула ей слуховые галлюцинации, но Джордан вдруг добавил, чуть громче:       — Быстрее, осталось полтора часа.       Дафна застыла в нерешительности. Ли уже скрылся, хотя пояснений от него она особо не ждала. Очевидно понятным было то, кто ее там ждет, зачем — предстояло узнать, если все же туда пойти. Рассудив, что вряд ли от ее появления в загадочной секретной комнате будет лучше, а вот хуже — вероятнее всего, Гринграсс вытряхнула из головы даже мысль о том, что нужно туда сходить. Она специально убралась в другую часть замка, как можно дальше, прогуляла остаток времени, меряя шагами коридоры, вернулась в комнату, поправила и без того безупречную прическу и пошла на встречу к Амбридж.       На негнущихся ногах Гринграсс вошла в кабинет профессора. Замяукали кошки на тарелках, Амбридж услужливо предложила чаю, получив отказ, уселась за свой стол и вручила Дафне перо и пергамент.       — Дорогая, до меня дошли ужасающие слухи — кто-то строит гадкие козни, задумывает диверсию против меня. Я пригласила вас, как и других учеников Слизерина, в надежде заручиться вашей поддержкой. Дети — наше будущее, от будущего всецело зависит судьба и старшего поколения, которое будет вверено вам на попечение когда-то. Как мы наставляем и учим вас уже сейчас, вы никак не меньше накладываете свой отпечаток и на нас. Поэтому и не только поэтому, множество есть и других причин, но все же непременно важно указать на выбор правильной стороны в самом начале пути. Не правда ли?       Дафна потерялась в общей белиберде, что наговорила профессор, поерзала на неудобном стуле и неуверенно кивнула.       — Представьте, кто-то из учеников тайно проводит какие-то собрания. С какой целью, как вы думаете?       Дафна пожала плечами. Слухи ходили, что Поттер и его гвардия что-то задумали, что где-то вроде встречаются и что-то делают. Но Дафна была от этого слишком далека, Поттер всегда что-то замышлял, что-то делал, и, как правило, влипал в неприятности. Но Гринграсс лично никогда это не касалось, и коснуться бы не должно было.       — Мне стало известно, что от рук этих заговорщиков пострадал мистер Филч. Это недопустимо. Вы понимаете? — В таком ключе допрос Дафны продолжался немилосердно долго. Амбридж так и этак выспрашивала ее об отношениях между факультетами, коротко осведомляясь, с кем она дружит. Пристально внимательно сверлила ее взглядом, сыпала новыми и новыми подробностями о всяких мелких нарушениях, никак не касаясь ни лично ее, ни Уизли. В конце концов Дафне все это осточертело, она крутила в пальцах перо, бессильно таращилась в пустой пергамент и ждала, когда все это закончится.       — Мне не понятно ваше безразличие, моя дорогая. Вас не заботит будущее школы?       — Заботит, — поспешила заверить Дафна.       — Так согласитесь мне помочь. Вас нет в Патрульном отряде, вы не приходите ко мне на беседы, как ваша подруга Пэнси, о вас ходят достаточно противоречивые слухи. Вы не спешите оправдаться, а возможно и стоило бы.       — Я слишком боюсь, — не солгала Дафна.       — Чего же?       — Я не боец, профессор, не шпион, я не умею распутывать интриги и…       — Отвратительные качества для будущей волшебницы. — Гринграсс поникла. Она не солгала — она боялась и никоем образом не хотела участвовать во всех закулисных играх, происходивших сейчас в Хогвартсе. Более того, она хотела оказаться от всего этого как можно дальше, мало волнуясь, что к лицу порядочной волшебнице, а что ее не красит.       — Чудненько, — пролепетала Амбридж, — возьмите перо и запишите: «Твердая уверенность и правильный выбор определяют будущее волшебницы». Дафна обмакнула перо в чернила и принялась записывать, когда руку пронзила жгучая боль. Под манжетом форменной рубашки выступили кровавые капли.       — Что-то не так? — как ни в чем не бывало осведомилась Амбридж.       — Нет, профессор, — выдавила сквозь зубы Дафна.       — Продолжайте писать и поймите наконец, на чьей вы стороне.       Рука предательски дрожала, и Дафна выводила ужасные корявые буквы на пергаменте. Больше этой боли была только злая обида, что пострадала она ни за что. За дурацкую слабость. В какой-то момент, когда рукав рубашки потемнел от крови, Дафна была готова психануть, заорать на весь кабинет, что вся ее вина — украденный мел, но понимая, что это только добавит неприятностей, она, стиснув зубы, продолжала писать.       — А вы упрямая, да, мисс Гринграсс?       — Не понимаю, профессор.       — Ах, да? Вероятно, моя вина. Что ж, еще пара строк, и вы будете свободны. — У Дафны свело под ребрами и предательски дрогнули руки. Тут уже было не противостояние шайки Поттера и Амбридж. Тут было личное незаслуженное мучение ее — Дафны Гринграсс, и упорство профессора Амбридж, совершенно этого не воспринимающей.       — Содействие Министерству Магии — есть непременная обязанность каждого учащегося школы Хогвартс. Записали? И помните, я действую исключительно во благо, в том числе, оберегая вас же от ваших же ошибок. Мы не враги, мисс Гринграсс. Надеюсь, вы поняли это.       Дафна кивнула, не поднимая глаз от пергамента. Под конец она писала левой рукой, так что оба рукава разукрасились бурыми пятнами. Боль горела отчетливыми толчками.       Профессор попрощалась, тепло, как ни в чем не бывало, бросила на последок:       — Заходите, мисс Гринграсс, буду всегда рада вас выслушать, — и вытолкала Дафну за дверь.       Идти в таком виде в общие комнаты она не могла, поэтому, удалившись на приличное расстояние от кабинета профессора, зашла в женский туалет. Узкие манжеты не поддавались, задрать рукава было невозможно, Дафна психанула и просто опустила под ледяную струю воды обе руки. Ткань намокла и потяжелела. Холод принес некоторое облегчение, Дафна залезла и уселась на столешницу около раковины, бессильно привалившись плечом к зеркалу. Палочку она с собой не брала, да и вряд ли магические раны затянулись бы легко и просто. Когда от прохлады боль поутихла, Дафна зачерпнула полные ладони воды и щедро плеснула себе в лицо, растирая кожу до красноты. Глупо, обидно влипла. Дурацкое положение. «Я ничего не делала, профессор, мы пообжимались с Уизли в вашем кабинете, я сперла кусок мела, но ни коим образом не причастна ко всему остальному, что вы вменяете мне в вину», — тот еще бред. Дафна горько улыбнулась. Уходить не хотелось, даже доставать руки из воды — не хотелось. От брызг начала намокать юбка, но эти мелочи совершенно не заботили. Дверь туалета приоткрылась, но Гринграсс за шумом воды этого не услышала.       — Дафна, Даф. — Реагировать не хотелось, она сосредоточилась на размеренном шуме воды, прикрыла глаза, не воспринимая то, что происходило вокруг.       — Проклятье, Фред, ты видишь ее руки?       Дафна приоткрыла глава, посмотрев на вошедших Уизли, и криво усмехнулась.       — Мелочи, мелочи, ребята.       Фред резко дернулся к ней, вынул руки из-под воды, разворачивай, чтоб рассмотреть раны.       — Почему не пришла? — растерянно проговорил он, расстегивая пуговицы и задирая ее мокрые рукава до локтей.       — Это что-то бы изменило? — Дафне стало вдруг безразлично. На ледяной синей коже почти не чувствовалось чужих прикосновений, она удобнее облокотилась на зеркало, прикрывая глаза.       Джордж раскопал в кармане брюк какой-то пузырек, протянул его Фреду, чертыхаясь, что под рукой нет стакана. Фред выпустил ее запястья, и руки Дафны бессильно шлепнулись о голые мокрые колени.       — Даф, тебе надо это выпить. — Теплые пальцы легли на подбородок, надавливая, чтобы она приоткрыла рот.       — Хороший план? — осведомилась Гринграсс.       — Давай не будем забегать вперед.       Дафна улыбнулась. Язык оцарапала терпкая горечь, и она, наклонившись, мало заботясь о последствиях, запила зелье водой из-под крана. Всего мгновение ничего не происходило. Из-под полуприкрытых век Дафна наблюдала как пристально, озабоченно и настороженно Фред вглядывается в ее лицо, как Джордж чуть поодаль переминается с ноги на ногу и тоже смотрит на нее виновато и понуро. «Они что искренне переживают? Такого удивительного представления Хогвартс поди не видел. Всего одна шутка на протяжении пяти минут.» Одинаково серьезные сосредоточенные лица обоих близнецов вдруг дико Дафну насмешили. И подумав, почему бы и нет, Дафна расхохоталась. Непонимание и удивление, так явно отразившееся на лицах Уизли, заставило ее согнуться от смеха пополам. Это было слишком им несвойственно и показалось ей в сто крат веселее всех их проделок.       — Джо-о-орж, — неуверенно протянул Фред, оглядываясь на брата.       — Не очень понимаю, что происходит, хотя, а сколько она выпила? — Фред молчал. — Сколько ты ей дал? — с некоторой долей паники повторно уточнил Джордж.       — Немного, немного же, — неуверенно протянул Фред. — Две капли или три, нет, капель… четыре? Пять?       — Мерлин! Фред, пять? Ты уверен?       — Абсолютно точно, совершенно уверен, что не считал.       Джордж оттолкнул Фреда, потряс все еще хохочущую Дафну за плечи и попытался заглянуть в ее глаза.       От встряски Дафна умолкла, посмотрела на него прямо и уверенно и совершенно серьезно спросила:       — Вы так похожи, удивительно, как вы сами-то друг друга различаете?       Джордж несдержанно выругался и отступил, снял с плеча сумку, принимаясь усиленно ворошить ее содержимое.       — Ее надо переодеть, — коротко бросил он брату. — Перевязать руки. Вот же… у меня совершенно нечем привести ее в нормальное состояние. Она же не дойдет до своей комнаты, какой там, она из этой-то не выйдет сама.       — Ну, вот еще, конечно дойду, — вяло возмутилась Дафна, медленно моргнула, качнулась вперед и, если б не вовремя подоспевший Фред, встретилась бы лицом с полом.       Ноги ее почему-то не слушалась, а на одной решимости оказалось далеко не уйти. Фред, подхватывая Дафну за талию, усадил ее обратно и на всякий случай погрозил пальцем. Он был такой озабоченный, так поджимал губы и тер подбородок в сомнении, что Дафна не выдержала. Прыснула от смеха, опасно покачнулась, но вовремя облокотилась на зеркало.       Джордж копался в сумке, передавая Фреду бинт, какой-то пузырек, кусок белоснежной тряпки, возможно, платка. "Хотя откуда у Уизли платок, если только на нем в углу не вышиты инициалы кого-то, типа Малфоя или, какой-то еще аристократической фигуры, у которой этот платок был сперт" .       — Гринграсс, ну, серьезно, ты правда думаешь, мы тащим все, что плохо лежит? Платок? У Малфоя?       — Я что, это вслух сказала?       Кажется, все было готово, оба Уизли смотрели на нее, видимо соображая, как бы потактичнее сообщить о необходимости переодеться. В это время уютное тепло от выпитого зелья приятно согрело Дафну и окончательно разморило, перед глазами все подернулось дымным маревом, и она начала заваливаться на бок.       Фред подхватил ее, сжимая лицо в ладонях.       — Тебе надо снять блузку, Даф, ты вся мокрая, я перевяжу руки. Зелье остановило кровь, но лучше наложить повязку, понимаешь? — Дафна медленно кивнула, опрокидывая голову себе на грудь.       — Четыре или пять, — пробормотал за спиной Фреда Джордж. — Лил бы уже весь пузырек, чтоб вырубить ее наверняка.       — Я был, как бы тебе объяснить попонятнее, несколько взволнован, — раздраженно пробубнил в ответ Фред.       Джордж осторожно перевязал ее раны, пока Фред ее поддерживал. Затем, коротко переглянувшись, они поменялись местами. Джордж обхватил Дафну за талию, удерживая от падения, Фред принялся торопливо расстегивать пуговицы на ее рубашке. У Джорджа во рту пересохло, под ладонями горела голая кожа и совсем некстати вспоминался их единственный поцелуй в библиотеке. Он попытался сосредоточиться и осторожно сглотнул, надеясь, что Фред этого не заметит. Джордж отвел взгляд в сторону, когда Дафна резко вскинулась, стряхнула с себя чужие руки и совершенно холодно резко отчеканила:       — Прикоснуться к кому-то тоже привилегия, Уизли, уж тем более раздеть, потрудитесь отвернуться и дать мне чистую и сухую одежду, раз уж намерены помочь.       Полностью ошеломленные ее резкой бодростью, Уизли тут же подчинились. Дафна содрала мокрую, прилипающую к коже блузку, выхватила сухую рубашку и, с четвертого раза угадав где рукава, натянула ее на себя. Прилива сил не хватило, чтоб застегнуть пуговицы, поэтому Дафна просто запахнула пола расстегнутой рубашки и толкнула Фреда в плечо.       — Мне пора домой, Уизли, спасибо за помощь, — безапелляционным тоном выдала Гринграсс, кое-как сползла со столешницы и попыталась удалиться. Как ей казалось с гордым видом. На деле же она сделала всего шаг, путаясь в ногах, рухнула на Фреда и затихла. Руки, как и ноги, совершенно перестали ее слушаться, она повисла на Уизли, завозилась, пытаясь встать, когда крепкие сильные руки подхватили ее за талию, прижимая к груди.       Дафна замотала головой, силясь прогнать кружащее перед глазами марево, вцепилась в рубашку Фреда, кое-как встала на ноги и промямлила:       — Я намерена незамедлительно отправиться домой.       Не удержавшись, Джордж хохотнул, посмотрел на брата и проговорил:       — А она хороша.       — И намерена идти туда одна, Уизли! — на Джорджа нацелился оттопыренный указательный палец, и он не сдержался.       — Гринграсс, домой? Одна? Это всецело наша вина, признаю, и прости, но ты выглядишь так, как будто несешь домой пачку заработанных купюр под резинкой трусиков.       Дафна подняла расфокусированный взгляд, выгнула недовольно бровь и усмехнулась:       — Я же битый час торчу с Уизли в туалете, так что — каких-таких трусиков?       Джордж бесстыдно расхохотался, Фред покачал головой и улыбнулся, пытаясь собрать вместе разъехавшиеся полы рубашки на груди Дафны.       — Это все замечательно, но делать-то мы что будем?       — Потащим ее в одну из комнат, уложим спать, а утром, надеюсь, действие зелья пройдет, и она вернется к себе, а мы к себе.       — И как она, позволь узнать, объяснит отсутствие в комнате после отбоя?       — Пусть ее прикроют.       — Это будет не так просто, — Джордж нахмурился в сомнении, сгреб в один комок блузку Дафны, пузырьки и ненужные тряпки, запихивая все в сумку. — Куда сложнее будет притащить Гринграсс в ее комнату. В нашей ей тоже делать однозначно нечего.       — Ты договариваешься, я тащу ее в какое-нибудь укромное место.       — Может, переиграем?       — Может — не может, — проигнорировал шутку брата Фред, подхватил Дафну под колени, удобнее пристраивая ее у себя на руках. — Придется тебе сначала меня проводить.       — Безусловно.       Они двинулись выверенным маршрутом по темным коридором Хогвартса, стараясь как можно быстрее и как менее заметнее пробраться в одно из бесчисленных потайных убежищ. Благо, со времен обладания Картой Мародеров, таких насчитывалось достаточно. Дафна на руках Фреда окончательно поплыла и затихла. Сил не было даже на то, чтобы устроиться более удобно, тем более протестовать против того, что ее куда-то несут. Сквозь вату в ушах она слышала только обрывки фраз, которые совершенно не несли для нее никакого смысла. Рядом с ухом гулко билось чужое сердце, Дафна попробовала считать удары, но сбилась сразу же, не в силах ни на чем сосредоточиться в ускользающей реальности. В какой-то момент она ощутила, что идти перестали и приятное тепло, согревающее половину ее тела, куда-то исчезло. Она замычала что-то протестующее, слепо потянулась рукой к этому теплу. Не открывая глаз, нащупала разворот чужой рубашки и запустила под нее ладонь. В голове сверкнула короткой вспышкой мысль, что это кто-то хороший и кто-то ее, поэтому она смелее погладила ладонью голую кожу. Ощущение чужого тепла чуть-чуть ее взбодрило, Дафна нашла в себе силы и приоткрыла глаза. Сверху не нее смотрел несколько хмурый Уизли, он почему-то или сочувственно, или виновато улыбался и показался ей самый прекрасным и самым желанным человеком на свете. Ощущение безмерной любви и тянущего сладкого желания захлестнуло ее неожиданно. Дафна потянулась выше, слепо ткнулась губами Фреду в шею и выдохнула несдержанный глубокий стон.       Джордж до невозможности округлил глаза и, стараясь сдержать смех, прикрыл рот обеими руками. С Фредом же произошло то, чего не бывало лет с семи — он оторопел и покраснел до удушья. Кое-как отлепил совсем поплывшую Гринграсс от себя, укладывая ее на разложенный Джорджем старый диван, сунул ей под голову подушку и дал в руки еще одну, когда Дафна попробовала привстать.       — Я приду утром, — сквозь смешки прошептал Джордж, — пока пойду отмазывать вас двоих.       Фред коротко кивнул, проводил брата за дверь и застыл в нерешительности перед разложенным диваном, прикидывая, куда безопаснее лечь, чтоб быть готовым к следующему, навеянному дурманом закидону Дафны.       Дафна находилась на грани сонного транса, она отчасти разобралась, что ее уложили на диван или кровать, дали в руки подушку, хотя подушка ей была ни к чему. Непослушными руками она перетащила ее за спину и, не раскрывая глаз, пошарила руками около себя. Никто не находился, и Дафна ужаснулась, что могла остаться одна. Ледяной ком спустился по позвоночнику, она разлепила веки, оказываясь в кромешной темноте вокруг, и всхлипнула.       — Эй, ты что? — отозвалось откуда-то сбоку, Дафна поползла на голос, ткнулась носом в чужую рубашку, замерла и засопела, стараясь вспомнить, где она может быть и с кем. Над ухом прошептали:       — Даф, ты как? — Ее приобняли, потянули ближе к себе. Дафна одеревенела, напряглась, шлепнула в темноте ладонью по чьему-то лицу.       — Гринграсс! — зашипел кто-то, и Дафна вспомнила.       — Фред, — вышло мало понятно, во рту было сухо, и язык ворочался кое-как, но она наконец перестала бояться, подползла еще ближе. — Тут жутко, — сообщила она доверительным шёпотом, как вдруг на спину шлепнулась отвергнутая ей недавно подушка. Дафна вздрогнула, вцепилась из последних сил во Фреда и, бормоча что-то бессвязное, затихла.       Фред в нерешительности поворочался, прислушиваясь к мерному сопению Дафны, устроился удобнее, удостоверившись, что она таки заснула. Решительно надо было менять план, хотя, Джордж теперь наверняка и сам это понял. Вот только как менять и кем заменить Гринграсс, было пока непонятно. Совершенно некстати оказалось, что девочка настолько ему понравилась, но, чтобы ни было на кону, больше он подставлять Дафну не даст. Фред устало потер лицо, медленно выдыхая. Ко всем прочим сложностям эта была особенно некстати. Предугадать это оказалось не под силу никому. Глупо, бестолково, приторно-сопливо-романтично, влюбиться в девчонку из Слизерина накануне войны, девочку, которая нужна была им совсем для других целей. Джордж угадал первым, ожидаемо и понятно. Фред почти сразу же стал ее защищать. Хотя до этого визита к Амбридж приходилось мириться со всем и действовать по плану. Но теперь в пекло такой план. Когда он увидел ее с кровавыми разводами на рукавах, мокрую и совершенно безразличную ко всему, он испугался. Всерьез. Было впервые за долгое время не до шуток. Больше он допускать подобное не намерен, и остальным придется принять его мнение, как единственно возможное.       Окончательно убедившись в правильности собственных выводов, Фред осторожно погладил спящую Дафну по голове, на что та перевернулась, потерлась щекой о подушку и, протяжно и томно простонав, второй раз за вечер заставила Фреда покраснеть.