Тебя слышу в тишине Порой приходишь ко мне во сне Очертания в огне Не оставляют меня наедине С собой Я вижу образ твой И что бы ты не делал я схожу с ума Raikhana Mukhlis
Проснулся Гу Цзы от того, что ему было холодно. Поднявшись и сев, он бегло осмотрел себя. Все одежды были мокрыми. Тяжело вздохнув, охотник отправился переодеваться. День предстоял трудный. Быстро покончив с завтраком, Гу Цзы перекидывает через плечо колчан со стрелами, привычным движением подхватывает лук и отправляется на охоту. По истечении довольно продолжительного времени, когда сумерки постепенно стали опускаться на землю, Гу Цзы возвращается домой, таща с собой парочку подстреленных зайцев. Часть улова ему удалось неплохо продать в деревне. В процессе освежевания тушки Гу Цзы никак не мог оторвать взгляд от ярко пылающего огня. «Я так хочу увидеть тебя по-настоящему.» Охотник сжимает кулаки до побеления костяшек. Он вернёт Ци Жуна. Как можно скорее. Пусть на то и придется потратить огромное количество сил. Закончив с зайцами, Гу Цзы облачается в свои одежды уже для совершенно иной охоты. Закрепив на поясе меч и пересчитав стрелы, Гу Цзы выходит в сгущающуюся тьму. С каждым разом находить нечисть становится все сложнее. Слухи о загадочном убийце демонов расползались быстро, и каждая тварь, живущая вблизи охотничьей хижины, старалась прятаться как можно лучше. Потому Гу Цзы уходит дальше, в места, где раньше ещё не бывал. В этот раз его выбор падает на небольшое лесное озеро, зеркальная гладь которого отражает в себе прикрытое темными кронами ночное небо. Водные демоны — вот его сегодняшяя цель. Гу Цзы подходит к самой воде и замечает неподалеку небольшой пирс. Воспоминания теплой волной окутывают его душу. Скрыв от любопытных глаз оружие, охотник садится на самый край пирса и принимается ждать. Если повезёт, то он сможет поймать сразу несколь… Черная костлявая рука стремительно вырывается из воды, с силой хватая Гу Цзы за лодыжку, и дёргает подвернувшуюся добычу на себя, утаскивая под воду. Холодная речная вода смыкается над головой, Гу Цзы распахивает глаза, встречаясь взглядом с хищно осклабившимся лицом. Выпад. Точный удар под ребра пробивает студенистое тело твари. Та начинает истошно визжать, бешено извиваясь в попытках вырваться из крепко вцепившихся рук. Гу Цзы одними губами повторяет слова заклинания, одной рукой нашаривая у себя на поясе сосуд. Понимая, что происходит неладное, тварь начинает в исступлении рвать охотника когтями. Плотная одежда сдерживает острые, словно бритвы, когти, но часть ударов все же достигает цели, глубоко входя под кожу. Гу Цзы хрипит, выпуская пузыри драгоценного воздуха. Когда заклинание подходит к концу, а боль в мышцах уже почти нестерпима, глубоко под кожей существа начинает сиять ослепительный свет. Тонкой струйкой сияние устремляется в подготовленный сосуд. Демон постепенно перестает биться и затихает. Гу Цзы пинком отбрасывает тушу от себя и устремляется к поверхности. Он чувствует, с какими ненавистью и страхом смотрят на него обитатели озера. Чувствует, что надолго их терпения не хватит. Судорожный глоток воздуха, и Гу Цзы вновь утаскивают глубоко под воду. Спустя час, промокший до нитки, он, пошатываясь, стоит на небольшом пирсе, все никак не в силах прокашляться. На его поясе болтаются четыре наполненные склянки и разбитая пятая. Когда боль от каждого вдоха утихает, Гу Цзы, похрамывая и постепенно приходя в себя, направляется домой. Хижина встречает его мерным лазурным светом. Гу Цзы устало стаскивает с себя изорванную в клочья, покрытую илом и кровью одежду. На утро он без зазрения совести сожжёт ее. Переодевшись в сухое, промыв и перевязав полученные раны, Гу Цзы приступает к подпитке своего фонаря. На сегодняшний день работа окончена, и единственное, чего желает Гу Цзы, так это уснуть и попасть в очередной сон, где сможет вновь встретить Лазурного демона. Гу Цзы ставит фонарь недалеко от своей лежанки и едва успевает принять горизонтальное положение, как тут же проваливается в глубокий и тревожный сон. В этот раз Гу Цзы ничего не снится, лишь темнота вокруг и предсмертные крики демонов, доносящиеся до него будто бы сквозь толстый слой ткани. Охотнику становится не по себе. Просыпается Гу Цзы среди ночи в холодном поту. Разум спросонья ещё туго соображает, и мужчина не сразу понимает, что не так. Гу Цзы медленно поворачивает голову в сторону фонаря. Его глаза округляются. Сон снимает как рукой. Фонарь ослепительно сиял, освещая комнату будто маленькое солнце. Вокруг него танцевали крохотные лазурные огоньки. С замиранием сердца Гу Цзы наблюдал, как тех становится все больше и больше, пока… Взрыв! Лишь годами отточенная реакция позволяет Гу Цзы в последний момент за слепящим лазурным светом разглядеть летящие во все стороны осколки стекла и закрыть лицо рукой. Следом вспыхивает пламя. Зелёные языки поднимаются под самый потолок, и на миг охотник пугается, что то подожжет жилище. Но этого не происходит. Пламя уходит также быстро и внезапно, как и появилось, оставляя после себя лишь осколки стекла и пепел, а посреди них обнаженное, перепачканное в саже тело прекрасного юноши. Гу Цзы подрывается с места, тут же оказываясь рядом, обеспокоенно проверяет дышит ли демон. Выдохнув, Гу Цзы подхватывает на руки чрезвычайно бледное тело, оказавшееся таким лёгким, и направляется в соседнюю комнату, где располагалась лоханка с водой. Бережно опустив ещё не пришедшего в себя Ци Жуна на небольшой диванчик, Гу Цзы набирает в лоханку чистую воду. Перед тем как смыть сажу, осторожно смахивает с тела демона остатки стекла разбитого фонаря. Гу Цзы вновь подхватывает Ци Жуна на руки и не спеша опускает в теплую воду. С трепетом наблюдает за тем, как демон хмурится, но так и не приходит в себя. Вздохнув Гу Цзы берет мочалку и начинает осторожно смывать с тела демона грязь.***
Привычная темнота и тишина, а затем резкий прилив сил и боль по всему новообретенному телу. Ци Жун просто очень сильно занервничал, будучи огоньком призрачного света, когда увидел, насколько сильно какая-то тварь покалечила его сына. По ранам он мог понять, что это водный гуль, и черт побери, Гу Цзы всего лишь человек, он не должен рисковать своей жизнью ради того, чтобы воскресить старого злого призрака! Ци Жун чувствует вину. Наверное, впервые за очень долгое время. И точно первый раз в жизни ему настолько стыдно. Он понимал, что Гу Цзы не остановится и продолжит калечить себя только ради того, чтобы обеспечить его существование. Этот предок просто не мог больше допускать такого, ладно? Он не для того пожертвовал жизнью ради своего сына, чтобы тот ежедневно подвергал себя опасности!***
Ци Жун приходит в себя в каком-то странном месте. Ему так тепло и так мокро, и по его телу ползает какая-то шершавая хрень. Стоп. Блять? По его телу? У него есть тело! Ци Жун резко открывает глаза и обнаруживает себя в воде. Это ему очень не нравится. Рядом он видит лицо Гу Цзы. Он, кажется, даже прекрасней, чем во сне! — Гу Цзы.. — медленно, будто завороженно тянет Ци Жун, а потом до него по-настоящему доходит, где он и как он выглядит. — Ты..! Ты решил утопить своего предка? Убери от меня эту гадость! — он шипит, отшатываясь от мочалки и пытается встать, а затем резко приседает, разбрызгивая воду, осознав, что он совершенно голый. Честное слово, он бы забыл про одежду в принципе, если бы это не вызывало у общественности такой бурной реакции, но перед Гу Цзы он чувствовал себя немного опозоренным. Он его сын, и всё такое, и где это видано, чтобы сын пялился на обнажённое тело отца?! Это. Это блять ненормально! Ци Жун ужасно покраснел и притянул ноги к себе, пытаясь хоть как-то прикрыться. — Т-ты, маленьк-, кхм, чертов извращенец, зачем тебе было пихать меня в воду?! Принеси этому предку одежды, я не собираюсь оставаться в этой жиже ни секунды! — раскричался Ци Жун, ощущая себя совершенно несчастным. Вода была противной. Это не очень красивое возвращение к жизни. — Кто просил тебя совать меня в воду?! Это произвол! Может, я не хочу мыться! — он очень нервничал и из-за этого был не в состоянии перестать возмущаться и капризничать. — Вода слишком теплая! Мне жарко! Ты совсем не заботишься о своем предке! Должно быть, он рассчитывал на благодарность, и Ци Жун собирался отблагодарить его позже, но Гу Цзы устроил ему очень неприятный сюрприз! Он должен понять, что нельзя так обращаться с драгоценным царским телом!!! Гу Цзы опешил от такого напора. Широко распахнутыми глазами он в ступоре смотрел на Ци Жуна. Живого (ну насколько это вообще возможно), с видом мокрой кошки сидящего в его лоханке. Осознание того что он его воскресил, что у него, мать вашу, получилось сделать то, к чему он стремился все 27 лет жизни, что ему не свернул шею очередной монстр во время очередной ночной вылазки, и теперь Гу Цзы сидит на полу, весь мокрый от летящих во все стороны брызг, и смотрит на такого живого и до неприличия реального Ци Жуна… Осознание этого затапливает Гу Цзы волной всепоглощающего счастья, глаза слезятся, а в носу начинает щипать. Гу Цзы заключает Ци Жуна в объятия, крепко прижимая к себе мокрое тело, утыкается носом в изгиб шеи. "Он смог. У него получилось!" — колоколом бьётся в голове одна единственная мысль. Ци Жун, растерянный и немного обиженный, вздрогнул, когда к нему прижался Гу Цзы. Это ощущалось совсем не так, как во сне. Тёплая кожа, сильные руки. Гу Цзы! Его чертовски хороший сын! — он положил голову на плечо и вцепился руками в спину мужчины. Всё такое живое и такое реальное! Последний раз его обнимала родная мать, так что этот жест вызвал у него ощущение тепла и безопасности. Ци Жун мигом забыл про свою небольшую проблему и только вжался плотнее. По щекам демона текли слёзы, он даже не пытался их сдержать. Сейчас он контролировал ситуацию куда хуже, чем во сне. Он чувствовал, что не будь его сердце мертвым, оно бы пробило его грудную клетку, настолько сильно его разрывало от эмоций. Спустя пару долгих минут Гу Цзы отстраняется, смотря на сидящего перед ним демона. По его щекам текут слезы, а на губах играет счастливая улыбка. — С днем рождения. Папа. — Гу Цзы. — снова прошептал он также тихо, глядя на своего мальчика. Вид его счастливой улыбки заставлял Ци Жуна испытывать какие-то неизвестные доселе чувства. Он сам неосознанно немного растянул губы в искренней улыбке, хотя уже не помнил, что умеет так. Он утёр слезы. В этот раз они не казались ему признаком слабости, хотя ему все ещё было стыдно, что Гу Цзы видит его таким. Хотелось снова прижаться ближе и так долго, долго сидеть. Он протянул руку, также как во сне, и коснулся щеки мужчины. — Я так горд, что ты мой сын. — Взгляд Ци Жуна впервые за долгое время выглядел спокойным и осмысленным. Может быть, даже, счастливым? Искорка безумия все еще горела в нем, но это был уже не взгляд бешеного маньяка-каннибала, ладно? Впервые кто-то отнесся к нему настолько хорошо, и всем своим существом Ци Жун тянулся к Гу Цзы, желая сделать для него всё, что возможно. За все эти столетия ему нужна была всего небольшая капля понимания, хоть сколько-нибудь заботы, блять! Даже такие злые и кровожадные призраки не любят оставаться в одиночестве. На секунду Ци Жун задумался о причинах того, почему он не воскресал так долго, и почему он смог сделать это сейчас, но быстро прогнал эти мысли. Они пугали его. Он не хотел думать об этом. Перед смертью высказать чувства было как-то легче, а сейчас.. Ци Жун все ещё, блять, был смущен. — Да принеси этому предку одежду, в конце то концов! Неужели тебе нравится пялиться? — Снова загундел он, пытаясь заглушить столь пугающие и непонятные ему чувства. — И раздевайся, блять! Сейчас я буду тебя лечить. Такое прекрасное тело, и обезображено такими ранами. Это недопустимо! У него действительно было не так много духовной энергии, можно сказать, практически ничего, но ему было слишком больно видеть исполосованную следами когтей и укусов кожу Гу Цзы. — Раны подождут. — фыркнул Гу Цзы и, увидев внутренний протест в глазах демона, с нажимом добавил: — До твоего полного восстановления. Ци Жун сглотнул, слегка опешив от того, что его маленький сын начал им командовать. Ниче, как заснёт, так буду его лечить, пусть делает, что хочет! Гу Цзы погрузил руку в воду, пробуя ее температуру. Ему она казалась теплой. Но, быть может, из-за своей вечно холодной кожи демоны ощущают температуру по-другому? Да, должно быть она действительно вполне может сойти за горячую - заключил Гу Цзы, поднимая сосредоточенный взгляд на Ци Жуна. — Сейчас долью холодной и пойду поищу тебе одежды. За это время ты отмоешь себя от сажи. — скомандовал он и всучил Ци Жуну в руки мочалку. Ци Жун надулся и молча наблюдал за действиями Гу Цзы. Ишь че, вырос, и альфа-самса, епта, помыкает батькой. Мужчина поднялся и направился к небольшому столику рядом с печью, на котором располагались кувшин с холодной водой и постоянно подогревающийся огнем кувшин с горячей. Подхватив холодный, Гу Цзы вновь склонился над ванной и на глаз долил воды до приемлемой температуры. Ещё раз попробовав ее рукой, он остался доволен. Отставив кувшин, Гу Цзы поднялся и направился в сторону выхода из небольшой комнаты. На пороге он замер и обернулся: — Приду проверю. — с улыбкой пригрозил охотник и покинул помещение. В ответ на «пРиДу ПрОвЕрЮ» Ци Жун нахмурился и показал раздвоенный на конце язычок. Когда человек ушёл, демон пренебрежительно посмотрел на мочалку, сморщившись. Демонам не положено мыться! Тем не менее, из чистого интереса он провел губкой по груди, затем коснулся ноги, смывая черную сажу. Ощущения ему не понравились, к тому же вода стала еще более черной, чем была. Ему это тоже не понравилось. Так что он развалился в лоханке так красиво, как смог, откинул мочалку и, подложив руки за голову, остался ждать своего командирского сына.