Fuck You, I'M Drunk

— От кого-кого, но от тебя, Дикки, я не ожидал банальной мести обманутого любовника. Получается, ты ничем не лучше их всех. Нахрен мне такой гнилой спасательный круг, а? Я поморщился от его хлесткого упрека и посторонился, впуская в свою берлогу нежданного ночного гостя. Фредди, однако, не спешил переступать порог. Рука вместе с зажатой в ней бутылкой шампанского так и продолжала подпирать дверной косяк. — Не будь параноиком, Фредди. Тебе с недавних пор везде заговоры мерещатся. Да и к чему тут обвинения, если ты сам далеко не безгрешен? — проворчал я и настойчиво пригласил его: — Проходи, будь добр, не стой на пороге. — А я будто не прав? — Фредди неприязненно оценил меня, в расхристанных брюках и рубашке, впопыхах накинутой на голое тело, оценил полуголого Роджера, замершего позади с несколько потерянным, но дерзким видом, и все же, соизволил войти, высоко задрав подбородок, истинно по-королевски, надменно оглядывая провинившихся подданых, то есть, нас. — Вы здесь, значит… — сжав руки в кулаки, так и выпустив из правой горлышко шампанского, он двумя резкими, пошлыми толчками изобразил фрикции. — Да? За моей спиной. А я не прав. Последнее слово прозвучало с какой-то нежной, уязвимой обидой преданного ребенка. Фредди даже верхнюю губку оттопырил, отчего его передние зубы совсем спрятались, мелко задрожав ею, будто он всерьез собрался заплакать. Вибрация трогательной розовой пухлости передалась шелковистым усам, отозвавшись болью в моем сердце. Ну, твою мать, Фредди… видит бог, я не хотел намеренно делать тебе больно, но и прятаться от тебя, как ты от меня — не могу. И Роджер был со мной абсолютно согласен, хотя что-то мне подсказывало, что уж он-то давно жаждал причинить ответную боль своей королеве, и потому так легко согласился раскрыться перед ним, а не сваливать. Закадычные любовнички, мать их… Я даже злиться толком на них не мог, настолько привык к их существованию в моей жизни в качестве двух вечно заряженных порохом шутих. — Не прав, — я постарался максимально мягко это сказать, и галантно принял у Фредди куртку. — Знаю, это похоже на отвратный анекдот, но, тем не менее, все вышло естественным образом, и ты тут совершенно не причем. По молчаливой, потрясенной растерянности Фредди было не понятно, спасало ли то, что он был не причем в произошедшем, или, наоборот, усугубляло. Тем более, как мне показалось по влажной укоризне в его карих вишнях, он все же не особенно поверил в свою абсолютную непричастность. Роджеру же вдруг остро показалось, что именно сейчас он должен начать спасать ситуацию: — Что ж, раз мы так внепланово вместе собрались, может, стащим и Брайана с любовницы, да замутим джем? — преувеличенно весело предложил он, одаряя нас несмелой, но самой очаровательной из своих ухмылочек. Ему удалось перетянуть на себя наше общее внимание. Опомнился, ага. Делаем самоуверенный ход конем, обнажая защиту, а затем спешно спасаем белой королевой ладью и слона от всесильной черной королевы. Если бы все было так просто… Я ободряюще улыбнулся ему. Хотя… белая королева против черной — что ж, может, в его предложении есть какой-то здравый смысл, и Брайан нам тут сейчас как никогда нужен... Фредди замер на одной ноге, не успев стащить второй кед, и тяжело на него уставился, зазвенев стальным ядом в голосе: — Лиззи, дорогуша, я не ослышался? Брай завел бабу на стороне? Надеюсь, не тебя? Знаешь, теперь я бы не удивился. Роджер, за одну секунду выведенный из себя, будто лучший друг и любовник триггернул в нем всю его личную скопившуюся боль, вздрогнул всем телом и подскочил на месте. Невидимая в нем пружинка распрямилась, внезапно и стремительно. Он резким выпадом продемонстрировал Фредди средний палец и оглушительно взорвался: — Пошел ты в задницу, Мелина! В немецкую, английскую… перед тобой открыт весь мир задниц на любой вкус, но нет, тебе же неймется до наших! Какого хера ты притащился?! Нам, блять, так хорошо было без тебя! Я, до этого момента спиной прильнувший к стене прихожей, вздохнул, прикрыв глаза, отлично зная, чем грозит перепалка двух моих страстных друзей. Мои губы шевельнулись в ругательстве и любимой молитве Ники одновременно, смотря, что поможет на этот раз. Я отклеился от стены и бесстрашно встал препятствием меж двух стихий. Вот только, насколько надежным? — Да уж точно, не по твою потасканную попку я притащился! - громыхнул Фредди, начиная накаляться, глубоко дышать и гарцевать на месте, с видимым трудом себя сдеживая. — Ах да, моя-то была совсем недавно, уже успела надоесть… в прошлый четверг, да? И кого я спрашиваю, ну куда уж нам помнить, чья задница была у тебя на той неделе! Роджер высоко хохотнул, наскакивая на нас, взъерошенный, разозленный, ну точно нахохленный драчливый воробьишка. Я обернулся всем корпусом к нему и практически поймал его, все еще пахнущего мной и нашим сексом, в свои объятья, но он ловко подлез кулаком под мой локоть, и мазнул им куда-то в район шерстяного живота под облегающей футболкой, не доставив, впрочем, Фредди особенного дискомфорта. — Ну тише, тише, остынь… — я пытался, как мог его успокоить. Ничего-ничего, вызверится, наорется и успокоится, главное удержать его сейчас и не допустить ответной вспышки ярости от второго вулканчика. — Остыньте оба! — Дикки, отойди, — вдруг адекватно и даже добродушно произнес Фредди позади меня, и положил теплые, крепкие руки мне на бедра. — Это наше с ним дело. Лиззи хочет мне что-то сказать, так пусть выскажется. Не мешай ему. Мерзкое ощущение де жа вю заставило меня нервно рассмеяться. — Я что, дурак, по-твоему? — обиделся уже я, сдув мешающие мне волосы Роджера и повернув к Фредди голову. — Пошел ты! Думаешь, я снова пойду у тебя на поводу и снова допущу подобную ситуацию? Извини, но ты тут не решающий голос. Теперь нет. — Только дай… дай мне только до него добраться, — шелестяще кипятился меж тем Роджер, из-за моего плеча метая во Фредди молнии ледяного пламени. Его кулачки раз за разом и, кажется, совсем не больно достигали поджарых боков и задницы Фредди, которого, кажется, даже начала забавлять эта ситуация. Он вдруг протянул руку поверх моего плеча и почесал Роджера по шее, словно еще больше желая его поощрить и раззадорить его кошачью ярость. И тут же быстро отдернул руку и отскочил назад. Роджер дернул головой, ощутимо боднув меня по виску, щелкнул зубами вхолостую и рванулся к нему, начисто забыв о препятствии в моем лице, чуть меня не свалив. Фредди гостеприимно поймал меня своим стальным торсом, поставил на ноги и вежливо, но твердо отодвинул в сторону, расчищая Роджеру путь кровожадной расплаты. Их взаимные, но щадящие тычки не причиняли друг другу особого вреда (кажется, я их порядком недооценил), зато изрядно нервировали меня, поэтому я сдался и вывернулся из накрывшего меня клубка их горячих тел и смачно и далеко послал их обоих. Пусть хоть поубивают друг друга, засранцы с детством и импульсами в одном месте. Пока они полюбовно-полушутливо пыхтели, кусались (или целовались, черт их беспорядочную возню разберет…) и боролись друг с другом, как два воинственных кота-подростка, что, слава богу, ни коим образом не напоминало жестокую агрессию с участием Винни, я зашел в комнату и устроился на диване, захватив с собой свою гитару. Что ж, попробуем иначе охладить их пыл. Я несколько раз прошелся по струнам, приноравливаясь, и мысленно выбрал из всего арсенала зачем-то прилежно выученную акустическую версию love of my life. По моим скромным расчетам в моем исполнении эта вещь должна была их удивить и заставить отвлечься друг от друга. Хотя бы, чтобы вдохновить на разбор моих косяков. Ну, что ж… поехали!