Вечность

Придя на кухню, Амалия замечает Кая, который готовит завтрак. На нем нет футболки, что дает возможность увидеть царапины. От ее ногтей. Что привело к такому исходу девушка не знает. Но ей нравится то, как выглядит спина парня. Все те отметки, который Кай оставил на ней исчезли, словно ничего не было. — Кай, я голодна, — произнесла Амалия. — Завтрак почти готов, — он посмотрел на нее через плечо. — Ты знаешь, что я имею ввиду. Дай мне поохотиться. — Мой ответ нет, — парень поставил перед ней тарелку. — Я тебе что, Рапунцель? Если так, то, Матушка Готель, дай мне, пожалуйста, словить пару зверушек, чтобы пополнить силы. — Из тебя ужасная Рапунцель, — Кай усмехнулся. Простонав, девушка села за стол. Она пыталась не смотреть на парня. А он за это время успел немного измениться. Появилась щетина, из-за которой Кай больше не похож на ребенка. Желание убить Амалию пропало, но вот мучить ее нравилось. Играться тоже. Как его смешили все попытки забрать кольцо. А когда девушка перестала пытаться, то пошли в ход порезы ножом и тренировка магии. Да, даже после слияния с Люком Кай остался тем же социопатом. Но ему нравилась компания Сальваторе. Парню так не хватало того, кто мог слушать всю его болтовню, кто мог поговорить с ним ни о чем, кто мог принять его таким. И Амалия приняла. Только вот ей самой это показалось самой большой ошибкой. — Ну не дуйся. Я могу привести сюда кого-нибудь. Ты выпьешь кровь, а я убью. — Убей лучше меня, чтобы мне не приходилось слушать твой бред. — Тебе это нравится, Амалия, — парень встал из-за стола, но подходить к ней не стал, — тебе нравится все, что тут происходит. Тебе нравлюсь я. Признай это… — Признать что? То что я тебя люблю? Ладно, да, признаю это. Доволен? Паркер хотел было что-то сказать, но его начало рвать кровью. Амалия подскочила с места и подбежала к нему. Единственное, что пришло ей на ум — дать Каю своей крови. Девушка прокусила свое запястье и поднесла ко рту парня. Но от этого стало только хуже. У него поднялась температура. За секунду она принесла его телефон и, найдя там номер Джо, протянула Каю. Это был единственный выход, чтобы понять, что же произошло. Паркер с неохотой позвонил сестре, но успеха не добился. — Она бросила трубку, — произнес он, убирая телефон. — Мне нужно спрашивать, откуда ты знаешь пароль? — Кай, это не так важно, как твое состояние, — мгновение и в ее руках его одежда, — ты должен пойти к ней. Возможно это последствия слияния с Люком. — Я сейчас услышал в твоем голосе беспокойство? — Кай подошел к Сальваторе и забрал одежду. — Как мило. Парень натянул на себя одежду и отправился к сестре, не сказав ни слова девушке. Она прислонилась к стене и сползла вниз. Слезы начали течь из глаз, обжигая щеки. Амалия прекрасно осознавала то, что полюбила монстра, который убивает ради удовольствия. Проведя с ним столько времени, Сальваторе начала понимать, что Кай напоминает ей Клауса. Только есть различие: у Майклсона есть семья и обещание, за которое они борются. Малакай сам по себе. Один, и ему это нравится. И от этого Амалии становилось хуже. Раскат грома заставил девушку вздрогнуть. В и так темной комнате стало еще темнее. По окнам стали стучать капли дождя. Всхлипывая, она подошла к двери и открыла ее. Все небо было заполнено тучами. Где-то сверкнула молния. Это был прекрасный момент для того, чтобы уйти из этого проклятого дома. И Амалия ушла. Но не к Деймону. Она направилась к Рику и Джо. А отсутствие солнца помогло ей в этом. Пусть девушка и добралась до их квартиры на вампирской скорости, но все равно промокла. Амалия постучала в дверь и ждала, пока кто-нибудь откроет. Какого было удивление Рика, когда он увидел ее. Зальцман тут же обнял девушку. А после, держа руки на ее плечах, начал проверять на наличие ран. Хотя потом вспомнил, что она вампир. — Рик, кто там? — к ним вышла Джо. Женщина замерла, увидив Сальваторе. — Я звоню Деймону! — Аларик набрал номер друга, но Амалия подошла к Джо. — Как Кай? — вопрос поставил их в тупик. — Почему ты за него переживаешь? — Аларик встал рядом со своей девушкой и посмотрел на вампира. — Боже, Амалия… Сальваторе оглядела взрослых и исчезла в другой комнате, где и был Паркер. Он был удивлен тем, что девушка здесь оказалась. Кольцо все еще было у него. Но гром разъяснил ему то, каким образом она здесь оказалась. Девушка стояла рядом со стеной, не решаясь к нему подойти. А Кая это забавляло. Конечно же парень понимал, что Амалия к нему чувствует. И для него это было странным. Ведь всю жизнь его ненавидели, считали уродом. Как на такое реагировать он не знает. — Малышка Ами волнуется за меня? — он вытер кровь со рта салфеткой. — Или тебе стало страшно одной в грозу? Удивлен, что ты пошла сюда, а не сбежала к своим братьям. — Заткнись, — девушка закатила глаза, — у тебя мое кольцо, я хочу получить его обратно. — Какой нелепое оправдание, — Кай спрыгнул с кушетки и подошел к ней. Стоило ему дотронуться до ее плеча, как его ладонь была сжата в руке Аларика. — Еще раз коснешься ее — сломаю руку, — Рик был серьезен. Ведь в квартире были две девушки, которым Малакай пытался навредить. — Я всего лишь хотел отдать Амалии ее дневное кольцо, — парень снял с себя цепочку и отдал девушке, а после посмотрел на сестру, — ну так что? Готова отдать мне магию? Сальваторе непонимающе посмотрела на парня. Вот так просто отдал кольцо? Что тут не так? Паркеры начали какой-то ритуал, после чего парень сказал что-то сестре и ушел. Просто ушел. Амалия быстро надела кольцо и поспешила за ним. Вот только не путь преградил Деймон, который возник перед ней. Девушка попыталась обойти брата, чтобы догнать Кая, но Сальваторе просто закинул сестру на плечо и направился домой. Как бы Амалия ни пыталась вырваться, Деймон все равно был сильнее. Поэтому когда они оказались дома, тот сразу же закрыл дверь, вставая рядом с ней, преграждая дорогу. — Даже не обнимешь? Ты разбиваешь мне сердце. — Деймон, дай мне пройти! — И куда ты пойдешь? К Каю? Ты с ума сошла? — Просто уйди с дороги! — ее глаза наполнились кровь, а на лице появилась сетка из вен. — Прости, но так надо, — за одно мгновение Деймон сломал ей шею. Ловя сестру, парень понес ее в комнату. Теперь у него появилась еще одна проблема. Да, Бонни вернулась, что убирают одну проблему, но их еще слишком много. Стефан и Кэролайн без человечности, Елена, их мать, которая находится в тюремном мире 1903 года. И теперь зависимость Амалии. Девушка очнулась через час. Она увидела пакет к кровью на столе. Быстро его осушив, Сальваторе подошла к окну. Ее любимый метод сбегать из дома. Тем более спрыгнуть со второго этажа вампиру слишком просто. Но попытка побега не увенчалась успехом — заклинание помешало. У двери та же учесть. Деймон попросил Бонни запереть Амалию дома до его прихода. Ему нужно было поговорить с Каем. Убить его он не мог, иначе бы весь остальной ковен умер бы, а вот разукрасить лицо и сломать пару костей мог. Девушка подошла к чистому холсту, который стоял здесь с того момента, когда Странники смогли наложить заклятие на город. Взяв кисти и выдавив краску на палитру, Сальваторе начала рисовать. Она не боялась сделать неправильный мазок — он все равно бы придал картине уникальность. — Олень? Ты злишься на меня? Я же спас тебя! — А я об этом тебя просила? — девушка даже посмотрела на брата. — Ты моя младшая сестра, — Деймон зашел в комнату и сел на кровать, — это мои обязанности. Тем более, Кай социопат и псих, он мог тебя убить. — Но не сделал это, — Сальваторе взяла коричневую краску и начала рисовать рога красивого и благородного животного. — Вот только не говори, что ты… — Деймон замолчал, когда она повернулась и посмотрела на него. — Боже, Амалия! Нет! Ты мозги забыла в Новом Орлеане? Если да, то я позвоню Клаусу или Ребекке, чтобы они привезли! — Не смешно, — прошипела Амалия, отвернувшись к рисунку. Она всегда рисовала взрослого оленя, когда сильно злилась на братьев, олененка — когда обижалась на них. Ей всегда нравились эти животные. Благородные, до безумия красивые и спокойные. Возможно, Амалия сама хотела быть такой. Элайджа такой. Так же Стефан чем-то схож. Деймон закатил глаза и поднялся на ноги. Он подошел к углу, где были большинство картин его сестры, и достал две. Деймон помнит каждую причину, по которой Амалия их создала. Две картины — два оленя. Два раза, когда девушка злилась на своих братьев. И все по одной и той же причине — любовь. Холсты изображали то, как себя чувствовала Сальваторе на тот момент. На первой картине олень лежал у озера. Из его задней лапы текла кровь, которая стекала в воду и окрашивала ее. Майк. Первая любовь девушки. Это был 1902 год. Парень был военным. Амалия любила слушать его рассказы, ведь она точно так же слушала рассказы Деймона. Он его как раз и убил. Увидел, как Майк целуется с другой девушкой. Разозлился и убил. Сальваторе просто оберегал свою сестру. Вторая наводила ужас. Лес в огне, олень стоит на небольшом валуне, ожидая того, что огонь доберется к нему. Кол. Деймон был совершенно не рад тому, что Амалия связалась с ним. Первородный просто играл с ней, чем злил Сальваторе. А когда Елена вонзила ему в сердце кол из белого дуба, то братья вздохнули с облегчением. Амалия ненавидела их, пыталась убить Гилберт, но Стефан не дал это сделать. Сальваторе вздохнул и убрал из на место. Теперь к ним добавиться третья. Кай. Каким образом Амалия полюбила его, Деймон даже не мог понять. Но она хочет вернуться к нему. И это может ее погубить, а парень не может этого допустить. — Бонни вернулась, — произнес он, нарушая тишину в комнате, — она попала из 1994 в 1903 год и видела там нашу мать. — Что? — Амалия резка развернулась вместе с кистью, на которой была краска. Она попала на пол, кровать и Деймона. — Нет, быть может! Она же умерла от туберкулеза! Это не она! — Деймон точно так же говорил, но вот, — в комнату зашла Бонни, в руках которой была старая камера, — смотри. Сальваторе посмотрела на небольшой экран, где была остановлена запись. Женщина в старом платье и шляпе с удивлением смотрела, что происходит. Да, это была она. Лилиан Сальваторе. Амалия сунула Бонни камеру. Она отказывалась в это верить. Ее мать умерла. Этого просто не может быть. — Амалия, послушай, я тоже в это не верю, но она может помочь вернуть Стефану человечность! — Что случилось? — девушка смотрела на брата и подругу. — Кэролайн заставила его это сделать, — ответила Беннет, — Лиз умерла, она отключила человечность, а Стефан единственный, кто мог ее вернуть. — Лиз… — девушка прижала ладонь ко рту. Она знала ее еще до рождения Кэролайн. — Нам нужен асцендент того времени, — сказала Бонни. — Нет! А без него это можно сделать? Амалия и так пострадала от него! — Боюсь, что нет, Деймон. Парень не хотел обращаться к Паркеру за помощью. А вот Амалия, поняв к чему вел разговор, сразу же направилась к нему. И в этот раз Деймон не смог ее остановить. Поэтому направился за ней. Конечно сложно, но он старше, поэтому быстро догнал. Девушка была этому недовольна, но деваться некуда. Сальваторе был слишком зол на Малакая, когда они добрались до дома, где он искал сестру в первый раз. Амалия спокойно зашла туда, а вот Деймон остался снаружи. Ведь дом теперь принадлежит Паркеру, а Сальваторе не хотел оставлять его наедине с сестрой. — Неужели малышка Ами соскучилась? — Кай вышел с кухни весь в крови. — Хочешь повторить то, что было ночью, м? — Еще слово и я вырву тебе сердце, — произнес Деймон, — начинаю думать, что Кол был лучшей парой для тебя, сестренка. — Что вам нужно? — Паркер прошел мимо Амалии, словно ее не было. — Асцендент 1903 года, — произнесла она. — Хорошо, но мне нужно кое-что взамен, — парень подошел к ней и провел тыльной стороной ладони по ее щеке. После достал что-то из кармана и протянул Сальваторе. Приблизившись к ней слишком близко, парень прошептал ей на ухо, чтобы Деймон не услышал. — Если ты хочешь мою сестру себе, то даже не рассчитывай. — Я хочу извиниться перед Бонни. Кай шокировал Сальваторе этим. Извиниться? Это что-то новенькое. А вот Амалия почувствовала укол ревности. Но то, что Малакай ей сказал, как-то ее успокоило. Деймон согласился и позвал сестру. Та поспешила за ним, спрятав вещицу в карман. Кай явно удивил Амалию своим словами, но это может быть чем угодно. Шутка или правда, хотя можно ли ожидать от Кая Паркера правды?