Юбилей

      3 мая. Паучий тупик, дом главного редактора «ЕП»       Отправиться домой к Снейпу было идеей совершенно идиотской, легкомысленной, безрассудной, и… какие там ещё эпитеты обычно применяют к глупым планам? Хотя, скупать каждый час тиражи «Пророка» было ещё глупее, и могло значительно пошатнуть моё благосостояние, а умнее мы, увы, ничего так и не смогли придумать. Кинуть на амбразуру друзья решили, почему-то, меня. Вот уж не знаю, чем я им так насолил. Затея, конечно, не была лишена смысла, ведь выяснять сложившую ситуацию с первоисточником было куда логичнее. Ведь статья — его рук дело, и за эту подлость длинноносый негодяй должен был ответить, ну или хотя бы — объясниться.       Отправился я к нему один. Стоя у двери, я немного поколебался и затем неуверенно нажал на кнопку звонка. Раздалась нервная трель, оповестившая хозяина о прибытии названного гостя. Я был чрезвычайно яростно настроен на жёсткий, мужской разговор, но когда дверь отворилась и на пороге появился хозяин — горбоносый высокий красавец в чёрном полу-распахнутом шёлковом халате — все мысли в моей голове разом смешались, и я стал туго соображать, залюбовавшись бледной безволосой грудью. И какое-то совершенно невыносимое желание сорвать с него этот чёртов халат обуяло меня.       — Поттер, — ядовито прошипел Снейп, — что вам? Неужто пришли извиниться?       — Извиниться? — Я непонимающе захлопал глазами, отвлекаясь от лакомого мрамора его кожи. — Я думаю, что это вам стоит извинится, сэр, — с нажимом хамил я, между делом пожирая взглядом взволнованный ехидством рот.       — Вы о чём?       — О статье! А вы?       — А я о вашем предательстве, Поттер.       — Предательстве? Каком?       — Вы читали статью?       — Читал.       — Значит, плохо, раз не понимаете. — Мужчина томно закусил худосочную губу, разглядывая меня в упор.       Я нервно сглотнул. Его невыносимые, длинные пальцы нервно теребили пояс халата, метались будто в нерешительности то ли стянуть эту ненужную деталь, мешающую мне вдоволь насытиться идеальной гладкостью его тела, то ли оставить.       — Вы о моём любовном приключении?       Снейп побелел, как мел, и губы его вытянулись в сплошную нитку, стали совершенно бескровными. Странный он какой-то сегодня. И я странный. Волнуюсь чего-то и не могу совладать с желанием жёстко прижать его к стенке.       — Я этого не помню.       — Не помните, — скептически повторил он. — Вы были пьяны?       — Должно быть… Правда, есть у меня ещё и некоторые сомнения по поводу нового зелья Джорджа, которое он нам вчера услужливо подсунул перед банкетом. Гад.       У Снейпа округлились глаза, и он резко втянул меня внутрь. Дверь захлопнулась за моей спиной, и я был прижат к ней тяжёлым, горячим телом. Острое колено настойчиво упёрлось в пах. Я задохнулся от нахлынувшего на меня желания.       — Вы чего? — хрипло выдавил я.       — Я, Поттер, не привык делиться. А вы, по-видимому, подумали иное…       — Я не понимаю вас, сэр, — промямлил я, пытаясь присмирить жаром пульсирующий член.       Меж тем память моя неуверенными вспышками подсовывала весьма странные мыслеобразы: горячие снейповы руки, хаотично блуждающие по позвонкам и настойчиво давящие на поясницу, заставляя прогнуться в крестце. Жар, волнами пульсирующий в теле от этих прикосновений. Его горячее, волнительное дыхание на мочке уха. Сердце в груди заухало чаще, и я судорожно проглотил вязкую слюну.       — Вы вчера жались к Драко, как скользкий угорь. Это было невыносимо. Я готов был убить, — грозно шептал Снейп, медленно приближаясь к моему лицу. Мерлин всемогущий.       — Малфой? Так это вы его так лихо приложили морско-ежиным, сэр? Что же он вам такого сделал?       — Какой же вы невыносимый болтун… — отрезал маг и прижался жарким ртом к моим губам. Меня охватило невыносимое чувство дежавю.       Эпилог       1 апреля 2008 года. За месяц до банкета. Паучий тупик. Дом СС       Джордж уже несколько минут безрезультатно барабанил в дверь. Ему, как воздух, был нужен человек, живший в этот треклятом доме. Он единственный, кто смог бы помочь. Разрешить неразрешимое. Но чем дольше он стучал, тем мощнее захлёстывали его необузданные волны отчаяния. Десять лет. Ровно десять лет он бился над этим составом, и всё под хвост соплохвосту. Это было для него делом чести — завершить начатое с Фредом. Их последнее грандиозное дело.       Не удавался у него никак нужный эффект. И тем не менее он продолжал свои попытки. И вот когда он уже почти добился нужного результата — всё провалилось. Неуклюжий поганец Рон, случайно зашедший в лабораторию, испортил всё, что на тот момент можно было испортить. За каким лешим его туда понесло — Джордж до сих пор так и не понял.       Совершенно отчаявшись, уже практически на грани нервного срыва, он случайно вспомнил о злом гении. О Снейпе, который был ходячей зельеваренческой энциклопедией. И наверняка знал, как увязать воюющие ингредиенты в одном котле. Уизли последний раз злобно стукнул в чёрную дверь и обессилено сел на ступени.       — Уизли? Что вы здесь делаете? — тихо окликнули его через мгновение.       Какая удача. Он всё-таки вышел из засады. Надо его заинтриговать, иначе помогать точно не станет. Из принципа.       — Вас жду, профессор, — неожиданно переменившись в лице, лучезарно улыбнулся ему рыжий. — Вы мне нужны, как специалист высокого ранга.       — И что это значит?       — Присядьте, — Джордж похлопал рукой по ступеньке. — Уверяю, равнодушным вы к моей проблеме не останетесь.       Парень достал из кармана пиджака небольшую колбу с прозрачной жидкостью, призывно сверкнувшей на ещё неярком, весеннем солнце.       Снейп с интересом взглянул на зелье, нахмурился и опустился рядом на ступеньку.       — Что это? — желчно спросил он, давя в голосе любопытствующие нотки. Уизли горько усмехнулся и, придвинувшись к Снейпу вплотную, что-то горячечно зашептал зельевару на ухо. Тот внимательно слушал то хмурясь, то усмехаясь.       — И что вы хотите? — спросил Северус, когда Уизли окончил свой монолог.       — Скажите, профессор, вы когда нибудь любили?       Снейп фыркнул в ответ.       — Какое это имеет значение?       — Самое прямое. Вот представьте: вам кто-то нравится. И нравится так сильно, что вы не в состоянии ничего сделать. Ни подойти, ни поговорить, даже банальное «привет» сухим комом застревает в горле при виде вашего объекта страсти. И тут это зелье. Вы его выпиваете — и всё. Дело в шляпе. Пришёл, увидел, победил.       — Да, но это ведь не амортенция. Где гарантия, что ваш «объект», как вы выразились, не пошлёт вас ко всем чертям.       — Правильно. Не амортенция. Зато честнее. И даже если, как вы выразились, «объект вас пошлёт куда подальше», ваш героизм никуда не денется и вы возьмете его штурмом. Поверьте, это намного практичнее, чем выветривающееся за пару часов любовное зелье. Тут же у вас гарантия долголетия. И это будет исключительно ваша заслуга, ваш трофей, честно заработанный. Понимаете?       — Понимаю, — Снейп утвердительно кивнул, что-то обмозговывая, — но какая мне от этого выгода?       — Если дело выгорит — разделим патент.       — По рукам, — немного поразмыслив, ответил пригревшийся на тёплом весеннем солнце Снейп.       Теперь-то Поттер уж точно от него никуда не денется.       The end