Пахнет травами сладкий яд

      Не думать ни о чём вместе с Севеном было легко. В игре, кажется, затаенная печаль в его голосе была довольно очевидна, но на то это и игра. В реальности он был активным, весёлым и таким до дрожи искренним, что даже не верилось, насколько он на самом деле склонен к депрессии.       Разговаривая обо всём и ни о чём, я неспешно шла обратно в свою комнату.       — Сохраняются ли записи телефонных разговоров в этом приложении так же, как и чаты? — почти перебив Сэёна, внезапно спросила я.       Севен помолчал, но потом ответил легко, как и всегда:       — Ага.       — Правда? — удивилась я. — Значит, я могу переслушать разговоры?       — Не так, как чаты, — пояснил он. — Телефонные разговоры, понимаешь, намного тяжелее, чем текст и стикеры. Я сделал так, чтобы они хранились не на сервере, а в памяти телефонов тех, кто разговаривал. Это базовая настройка каждого аккаунта. Если у тебя мало места, можно отключить!       — То есть я всё-таки могу переслушать?       — Можешь.       — Замечательно, — почти пропела я. — Знаешь, кое у кого здесь такой классный голос!       Сэён, конечно же, бросился расспрашивать, о ком именно я говорю. Ему я ничего не ответила, а его брату, если тот спросит (что будет означать, что Рэй способен слушать даже мои телефонные разговоры), собиралась честно заглянуть в глаза и, призвав всё актёрское мастерство, сказать, что говорила про него, Рэя. Не знаю уж, поверит он или нет, но на лесть все слабы.       Влюблённые люди слабы вдвойне. От этой мысли было противно, но я ведь почти ничего не делала, чтобы как-то влюбить Рэя в себя, а тот уже спустя несколько дней вился вокруг меня ужом. Ужасающе, если так подумать.       В реальности голоса членов RFA оказались... не то чтобы не такими красивыми — просто они действительно говорили по телефону при разных обстоятельствах, а не записывали чистые звуковые дорожки в звуконепроницаемых студиях. Они не шептали волнительно главной героине на ушко, а просто разговаривали. Да, с девушкой, но просто разговаривали — ведь даже если эта девушка понравилась, то кому захочется показаться странным извращенцем, в первый же день знакомства бессовестно флиртуя?       Реальность оказалась лишена того лоска, что был в игре. У Сэёна на заднем плане что-то шумело, что-то жужжало; у Ви была просто отвратительная связь, и он то и дело звучал, словно робот; голос Рэя был нервным, иногда почти неприятным, прыгающим. Сказка обваливалась легко и быстро.       По итогу мы с Севеном закончили разговор взаимно проигравшими: он так и не добился от меня ничего по поводу того, чей же голос мне показался самым лучшим, а я так и не поняла, уловил ли он мой тонкий намёк-просьбу сделать так, чтобы телефонные звонки вообще нигде не сохранялись.       Было бы славно, если бы понял. Работы у него много, так что вряд ли стоит ждать результата сегодня или завтра, но времени у меня ещё много: целый, черт возьми, месяц.       К вечеру, принеся с собой ужин, пришёл Рэй. Выглядел он не так хорошо, как с утра. В лице появилась какая-то сонная усталость, в движениях — излишняя порывистость, поспешность, будто он действует из последних сил. И всё равно он улыбался, пусть это и была странная, почти вымученная улыбка.       — С тобой всё хорошо? — не выдержала я.       Я знала, почему он может так выглядеть. Я знала про эликсир, знала про огромное количество работы, знала про нестабильное ментальное состояние — оно ведь тоже должно подтачивать силы. И всё равно не могла не спросить, чтобы... поддержать, наверное. Вряд ли в ближайшие дни получится засунуть бедного парня в больницу, как мне бы того хотелось, так что оставался только вариант с разговорами.       А я как на зло не любой другой врач, а именно стоматолог. Совершенно другой принцип обучения — а ещё у меня не было такого количества часов по предметам, связанных с психологическим состоянием человека.       — Всё нормально, — мягко сказал Рэй, но по тону голоса было понятно, что больше он мне ничего о своём состоянии не скажет. — Что важнее, как себя чувствуешь ты?       — Нормально, — повторила я, чувствуя себя до невозможности глупо. — По поводу того, о чём я тебе говорила...       — О том, что ИИ в игре — это настоящие люди.       — Да.       Рэй тяжело вздохнул. Возможно, он надеялся, что я начну сомневаться — но, правда, за кого он меня принимает? Возможно, нечто подобное было написано на моём лице, так что парень даже слегка сжался и нервно потеребил верхнюю пуговицу рубашки, будто та начала его душить.       — Ты права, это люди, — наконец, выпалил он. — Но... но ты всё ещё должна остаться здесь, Чевон-нуна! Ты всё ещё должна организовать приём. Пожалуйста, пожалуйста, останься.       Я растерянно застыла. То, как Рэй, находясь в позиции власти, себя вёл, было мне непонятно. Глубоко вдохнув и выдохнув, я сделала шаг поближе и осторожно взяла руку Рэя в свою. Он вздрогнул и замолчал, странно смотря на меня.       Потянув Рэя к столу, я сначала усадила его за один из стульев, потом села сама, поставив второй стул так, чтобы сидеть рядом. Но не слишком близко: ни мне, ни ему не нужно было лишнее смущение. В иной ситуации такая пустяковая близость меня бы не смутила, но в контексте мира, где все мужские персонажи скоропостижно влюбляются в главную героиню, то есть меня...       С учётом того, как Рэй уже себя со мной вёл, можно было сказать, что он увлечён. Может даже влюблён. Поломанный парень без адекватной социализации, без друзей, без счастья. Не удивительно, что он уцепился за первого же человека, который его не мучает. То, что я — Мин Чевон — при этом действительно была довольно красива, большой роли, на мой взгляд, не играло.       — Давай поговорим, — миролюбиво предложила я. Рэй, всё так же странно смотря на меня, кивнул. — Почему ты просишь?       — Я не хочу, чтобы ты ушла, — мгновенно ответил он.       — Разве я могу?       Кажется, мой вопрос поставил его в тупик.       — Разве я могу? — терпеливо повторила я.       — Нуна...       — Я не могу, — проговорить это спокойно было сложно, но я справилась. — Не то чтобы я хочу уйти, Рэй, не подумай. У меня есть причины оставаться. Но я в любом случае не могу, не так ли? Так зачем ты просишь? Когда у человека нет выбора, но ты хотя бы намёком предлагаешь ему этот выбор, это выглядит как издевательство. Когда ты ещё и просишь вот так — как манипуляция.       Рэй крупно вздрогнул.       — У меня нет намерений тебя обвинять. В конце концов, в эту ситуацию я попала сама... Я не хочу сказать, что ты специально мной манипулируешь. Возможно, ты делаешь это бессознательно. Возможно, ты видишь это как единственный способ получить то, что так хочешь — или даже не получить со стопроцентной гарантией, а получить шанс на получение, если это имеет смысл.       — Да... — внезапно сказал Рэй. — Имеет.       И опять замолчал. Теперь он, правда, совсем на меня не смотрел и буравил взглядом свои обтянутые перчатками руки. Я сдержала тяжелый вздох.       — Отлично, — кивнула сама себе я. Спохватилась. — То есть, конечно, ничего хорошего. Но я рада, что поняла тебя... Это всегда хорошо. Так вот, Рэй. Я очень, очень хочу, чтобы ты был со мной честным. Если у меня на самом деле нет выбора — так и говори. Мне так будет намного легче. Не уверена, но, возможно, так будет легче и тебе.       — Хорошо, нуна.       Мне совершенно не нравилось, как зомбировано и забито он звучал, но я ничего не могла поделать с направлением, которая приняла эта беседа. Попробовать втолковать хоть какой-то здравый смысл в голову Рэя не было новой идеей, но, возможно, стоило начать с чего-то чуть менее интенсивного. Но шанс, возможность, которую он мне предоставил своими словами...       Я просто не удержалась.       — Я тоже буду честной, — пообещала я. Равноценный обмен. Это важно, верно? — Обещаю. Если не хочешь говорить о том, почему ты говорил о настоящих людях, как об ИИ, не надо. Я, кажется, понимаю. Но я хотела бы спросить у тебя ещё несколько вещей, если можно?       — Да, но... не очень долго, — внезапно вскинулся Рэй. — У меня есть дела, нуна. Мне нужно работать.       — Это не те вопросы, которые займут много времени, — заверила его я, хотя ответить хотелось не это. Хотелось отправить бедного парня спать. И в санаторий. Чтобы побольше сна, побольше еды и оздоровительные процедуры.       По итогу выяснилось, что сфотографироваться на аватарку в мессенджер мне всё же можно, а вот выйти в сад — нельзя, но Рэй пообещал «поговорить», чтобы меня пускали туда одну. Под конец я спросила, хорошо ли он спит, и Рэй очень удивился — но заверил меня, что с ним всё хорошо. Кажется, он даже не осознавал, насколько это высказывание далеко от правды, потому что смотрел на меня абсолютно честными, чистыми от всяких сомнений глазами.       Следующие несколько дней прошли обычно. Я участвовала в разговорах с другими участниками RFA, сделала одну дополнительную к своей аватарке фотку, чтобы показать жадному до внешности Зену, как выгляжу (и если на второй фотографии в кадре оказался ещё и сад за окном, то произошло всё совершенно случайно), ответила парочке первых гостей, которых мне предложили Джумин и Юсон. Ничего сюрреалистичного, как в этом режиме в игре, не было. Я была почти разочарована. Пригласить на приём Плутон, удон или базу данных было бы... интересно.       Юсон: Я не уверен насчёт того, стоит ли идти сегодня на пары...       МС: образование важно       Юсон: Я знаю! Знаю!       Юсон: Но в последние дни столько всего происходит... Я ничего не могу с собой поделать       Юсон: Даже если я пойду на пары, я буду отвлекаться. А если я буду отвлекаться, то ничего не смогу ответить, если меня спросят       Юсон: Не легче ли сразу не идти?       МС: но если ты пойдёшь, у тебя будет шанс и присутствовать, и не попасть в ситуацию, когда нужно отвечать       МС: а если не пойдёшь, то это 100% долг       Юсон: Ты не знаешь, какие у меня жестокие преподаватели... ㅠㅠ       Он заспамил чат своими плачущими стикерами, и я захихикала себе под нос.       МС: я думаю, это ты не представляешь, какие жестокие преподаватели у меня       Юсон: А? Что ты имеешь в виду?       МС: я учусь на врача       Юсон: На врача??!!       Юсон: Ух!       Юсон: Я буду ветеринаром!       МС: часть предметов должна быть похожа       Юсон: Особенно на первом курсе, да?       МС: можешь сказать, какие у тебя сейчас       МС: сравним       Мин Чевон тоже училась в медицинском, но не на стоматологическом, как я, а на общем. У неё ещё было несколько лет до выбора специализации, да и академ — очень удачное стечение обстоятельств, но я всё равно ощущала назревающую головную боль каждый раз, когда думала об учёбе. Перевестись на свой стоматологический факультет будет сложно, учить всё то, что нужно врачам общего профиля — ещё сложнее.       К тому же эти мысли были преждевременны. Мне бы для начала выжить. Да и вытащить из Mint Eye всех причастных не помешало бы...       Внезапно я поняла, что рядом с редактором текста сообщений у меня появилась ещё одна иконка. Иконка, на которой была изображена маленькая я. Сомнений быть не могло. Я нажала и жадно заскользила взглядом по стикерам.       Рэй проделал замечательную работу. Я задумчиво проследила взглядом за тем, как маленькая, пухленькая МС отворачивается в недовольстве. Стикеры были красивыми, милыми и очень качественными. На это, должно быть, ушло столько...       ...времени. На такие стикеры должно было уйти просто огромное количество времени.       МС: прости, мне пора идти       Юсон: А? Так внезапно?       МС: мой друг сделал мне стикеры       Я отправила парочку, чтобы покрасоваться, но на деле моя голова была занята совсем другим.       Юсон: Ваа! Красивые!       МС: он и так очень занят       МС: я просила его сделать стикеры, но...       МС: я не подумала...       МС: мне нужно с ним поговорить       Юсон: Хорошо,,, удачи тебе!       Выйдя из чата, я заметила парочку новых писем от гостей, но решила мужественно их проигнорировать. От получаса промедления они не передумают явиться на приём, это очевидно... А вот если я сейчас не позвоню Рэю, подумала я, открывая список контактов и почти зло нажимая пальцем на нужное место на экране, то буду выглядеть просто ужасно.       Молодец, Мин Чевон. Наговорила ему приятных слов, начала сама промывать мозги, а на деле — не лучше Рики. Точно так же загружаешь работой. Он ведь наверняка сам эти стикеры рисовал, точно так же, как для «Сэрана». Идиотка. Идиотка!       — Да, нуна?       — Ты должен был поспать, — выпалила я.       — Прости?       У Рэя был такой недоумевающий голос, что я вдохнула, выдохнула, сжала пальцами свободной руки переносицу и сказала себе: успокойся. Нельзя ведь вот так, в лоб, ничего не проясняя. Он не поймёт. Он и с объяснениями поймёт со скрипом.       — Спасибо за стикеры, Рэй, они замечательные, — честно сказала я. — Но я вижу, какой ты уставший. Тебе стоило не ими заниматься, а поспать. У тебя и так слишком много работы.       — Нет, — неожиданно твёрдо ответил мне он. — Это было первым, о чём ты попросила. Было очевидно, что для тебя это важно. Да и вообще... было бы грустно, если бы только у тебя не было стикеров, верно?       — Верно, — тяжело вздохнув, согласилась я. Не иметь возможности закинуть стикеров, как это делали все остальное, действительно было грустно. — Но тебе всё ещё...       — Нуна, — неожиданно перебил он меня. — Как ты справляешься с гостями? Они не слишком надоедливые? Не слишком странные?       Значит, не хочет об этом говорить. Я покачала головой и повалилась на кровать спиной вперёд, рассеянно рассматривая потолок. Хорошо. Я не против сыграть по его, Рэя, правилам.       Разговор вышел коротким, но к вечеру меня наконец-то выпустили в сад. Не одну, конечно же — но выпустили. Я походила между цветами, вслушиваясь в комментарии Рэя о значении каждого, и решила, что от такой щедрости нужно брать всё. «Брать всё» — это снять обувь и пройтись по траве босиком.       — Не стоит! Чевон-нуна, пожалуйста, не надо, — засуетился Рэй. — Здание всё ещё строится, я видел тут и там разбросанные стройматериалы... Ты можешь пораниться.       — Снаружи оно выглядит хорошо. Внутри тоже.       — Не везде, — настороженно сказал Рэй, придерживая меня за локоть. Впрочем, он явно расслабился, видя, что я просто стою на месте. — Но твой этаж, конечно, готов. Я убедился, что у тебя будет всё самое лучшее.       — Приятно слышать.       Жаль, что уже через полчаса пришлось возвращаться обратно. Жаль, что выходить на улицу нельзя было чаще. Мне нравилось. Рэю, судя по тому, какими большими глазами он на меня смотрел, пока я ходила по этому огромному саду, — тоже.