Пахнет травами сладкий яд

      На второй день голодовки я чувствовала себя лучше, чем, кажется, Сэран ожидал. Он ведь не знал, что я готовилась: запасалась нормальной водой, а не из-под крана, запасалась хоть какой-то едой... Очевидно, эта была еда не самого лучшего качества, и если подобное продолжится, то мой желудок найдёт, как отблагодарить за эти печеньки, крекеры и им подобное, но это была хоть какая-то еда.       Впрочем, на Сэрана с тортиком я всё равно отреагировала вполне однозначно, бросив на этот самый тортик быстрый завистливый взгляд.       Сэран рассмеялся. Я почувствовала, как краснею. Это был плохой смех, обидный. Такой, после которого хочется встать и уйти или хотя бы огрызнуться в ответ. Первое, увы, сделать не получилось бы — я не настолько глупа, чтобы полагать, что на выходе из комнаты меня не поймают под белы рученьки какие-нибудь фанатики. Второе...       Ну, я решила, что Сэран и так судьбой обиженный, нечего его обижать ещё сильнее. И моё нежелание нарываться никак не было связано ни с синяком на пол-лица (уже чуть менее ярким, впрочем), ни с общим неприятным состоянием. Точно нет!       На этот раз он хотя бы притащил тортик, который особо и не пахнет. Не настолько соблазнительно, как что-нибудь горячее и сытное, как в прошлый раз. То ли схватил первое, что попалось, то ли подсознательно пожалел — не понятно.       — Знаешь, ты бы перестала страдать, если бы просто склонила голову, — весело заметил Сэран. Подавил зевок. — Неужели это так сложно?       — Что-то мне подсказывает, что если я смирюсь со всем, что ты говоришь и делаешь, это никогда не закончится, — справедливо заметила я. — Ты меня оскорбляешь и моришь голодом. И ударил. Кто знает, когда тебе в голову взбредёт всё это повторить?       — Если ты будешь хорошо себя вести, то никогда. Сомневаюсь, конечно, что такая идиотка, как ты, быстро придёт к идеалу, но маленькими шагами, постепенно...       — А полные условия «хорошего поведения» мне, конечно, никогда не будут озвучены, — я покачала головой. — Забудь, Сэран. Это бессмысленно. Моя менталочка всё ещё держится. Я не верю, что из насилия может получиться что-то хорошее. Оно всегда травмирует.       Он резко отставил тарелку с полусъеденным тортиком подальше. Она ударилась о стол с громким звоном.       — Почему же ты такая тупая?! То, как ранят тебя здесь, поможет тебе приспособиться к чужой жестокости! Mint Eye даёт тебе прививку, которая помогает выработать иммунитет! Посмотри на меня, сравни меня с Рэем. Рэй слаб, ничего не знает и не хочет знать о чужой жестокости. Но я? Я в более выгодном положении.       — По мне так, его состояние намного лучше, чем у тебя.       — Спаситель поняла, что он не справляется, и...       — Рика поняла, что он начинает если не исцеляться, то думать самостоятельно, и её это не устроило, вот и всё.       Этот спор стоил мне того, что Сэран всласть потаскал меня за волосы, но я посчитала, что не продешевила. В перерывах между оскорблениями и насилием он будто возвращался к чуть более стабильному состоянию, готовый говорить почти спокойно, слушать почти внимательно. Я решила: нужно вбить в его бедовую голову как можно больше полезных мыслей именно в эти моменты.       Чем-то это было похоже на Рэя. Но у Рэя приступы нестабильности выражались в ненависти к себе, Сэран направлял свой негатив вовне. И когда Рэй начинал принижать себя, его было куда легче остановить, чем поток оскорблений Сэрана или его цепкие руки.       Сэран: Спаситель узнала, что ты не можешь звонить гостям, и была недовольна       Сэран: Теперь тебе доступны звонки... но милые члены RFA, конечно, заблокированы       Сэран: Советую тебе быть настороже. Она была недовольна мной, а я буду недоволен тобой       Так как его рядом не было, чтобы увидеть моё выражение лица и разозлиться, я со смаком закатила глаза. Виски тут же предупреждающе заныли, и я моментально перестала так издеваться над своим организмом. Забавно, но от недоедания мне, во-первых, хотелось спать больше обычного, а во-вторых, какие-то мелкие действия начинали быстро причинять дискомфорт или накапливать усталость. Неприятно, конечно, но удивительно: всего четыре дня ем кое-как, а уже такая реакция.       Как люди выживают без еды месяц, если я ем, но всё равно чувствую себя ужасно?       МС: тут можно скидывать картинки?       МС: а, всё, вижу. Сэён совсем бездушный рыжий, в такой угол засунуть в личке возможность прикреплять фотки...       МС: [прикреплённая фотография]       МС: мы       Сэран: ТЫ ПОЖАЛЕЕШЬ ОБ ЭТОМ       Любые неприятности стоили того, чтобы скинуть Сэрану мем про семью, где сначала отец кричит на мать, потом мать — на ребёнка, ребёнок — на собачку... Я свернулась клубочком на кровати и задыхалась от смеха. Почему-то вся эта ситуация показалась мне до слёз в глазах смешной. Или, возможно, это истерика проявляла себя таким образом. В конце концов, по-обычному терять контроль и плакать и кричать мне было попросту нельзя, слишком опасно.       А потом ко мне опять пришла Рика. Я сразу поняла, что это она: Сэран никогда не стучался, залетал в комнату так, что дверь чуть ли о стену не стукалась, настолько решительно он её открывал. Рика же мелодично настучала костяшками пальцев какую-то мелодию и остановилась, ожидая.       Не то чтобы у меня был вариант её не пускать.       — Здравствуй, Чевон-а, — мягко улыбнулась Рика. — Ах, я вижу, знакомство с Сэраном не прошло для тебя бесследно... Как он тебе?       — Куда более нестабильный, чем Рэй, — пожала плечами я, скрещивая руки на груди и останавливаясь по центру комнаты. Да, защитный жест, и да, я открыто показывала своё неудобство, но Рика с её мягкими речами выбивала меня из колеи. — Мне кажется, его терапию лучше начинать с беседами с той частью личности, которая Рэй. Но это на взгляд обывателя. Возможно, врач решит иначе.       — Бедное дитя, о каких врачах ты говоришь? — печально вопросила она. — Мы находимся в Раю. Сэран уже получил всю помощь, которая ему нужна; всю помощь, в которой он нуждался. Всё, что сверх, является лишь наказанием за его ошибки. И надо сказать, в последнее время он ошибается всё чаще...       Я многозначительно промолчала. А что на такое отвечать? «Да-да, простите, что не даю вам делать из бедного парня послушного раба-фанатика»? Да пусть подавится!       Жаль, правда, что и что-нибудь дерзкое сказать ей я не могла. Спорить с Ви у меня получалось, а вот с Рикой, хотя она раздражала меня намного больше, — нет. Она была... слишком неприятной. По-жуткому неприятной. Вся эта мягкость и святость вкупе со смыслом и жестокостью произносимых слов вводили меня в диссонанс.       Возможно, она играла в том числе на этом диссонансе. Я не была уверена. Просто старалась отстраняться.       — У меня есть большие подозрения, что именно ты — причина его ошибок.       — Мило, — сухо сказала я. — Не то чтобы я могла что-то с собой поделать. Не то чтобы я хотела.       — Я надеюсь, ты изменишь своё мнение, — мягко сказала мне она. — На какое-то время я ограничу Сэрану доступ к тебе... Надеюсь, вы оба подумаете над своим поведением. Тебе я советую понять, чем именно является наш Рай и как он работает.       Подумать только, меня отчитали, словно ребёнка! И за что? За то, что я не позволяю какому-то придурку себя принижать? Я глубоко вдохнула, медленно выдохнула и приказала себе успокоиться. Нельзя так резко реагировать, уж тем более на Рику! Если Сэран сам не понимает, что делает, просто ругается и размахивает руками, судорожно повторяя травмирующий опыт, которым его наградила что родная мать, что Рика, то вот Рика отлично осознаёт, что делает. Она умная манипуляторша. Проявить эмоции, поддаться им — сделать шаг в её сети.       Честно говоря, я опасалась, что отсутствие Сэрана как-то негативно на меня повлияет. Вдруг, к примеру, подобие стокгольмского синдрома уже начало проклёвываться? Но — нет. Весь день, который я провела без него, был прекрасным. Ещё прекраснее он стал бы, будь у меня еда, но еды всё ещё не было, а выход из комнаты караулили два культиста, которые не давали мне открыть дверь.       То, что Сэран ко мне не приходил, впрочем, не мешало ему мне писать. И, боже, лучше бы он ничего не писал.       Сэран: Ты жалкая, тупая, инфантильная дура       Сэран: Слабая, словно новорождённый котёнок       Сэран: Как Спаситель вообще могла решить, что ты можешь как-то на меня влиять?! Это сильный влияет на слабого. Это я на тебя влияю       Сэран: Она, должно быть, переоценивает тебя. Это нормально... Спаситель добра. Она всегда видит в людях только лучшее. Видит их такими, какими они могут стать тут, под её контролем       Сэран: И почему я не могу к тебе приходить?! Я бы всем показал то, насколько ты на самом деле бесполезна       Логики в его словах вообще не находилось. Он атаковал подобными сообщениями мою личку, не нуждаясь в ответе, а я просто лежала, смотрела в потолок и не могла решить, откуда начать отвечать. Тут было столько всего!       Попытаться раскрутить его мысли о том, что Рика может ошибаться? Ведь раз она ошиблась со мной, почему бы ей не ошибиться ещё раз; возможно, она даже ошиблась где-то в прошлом — и, вот оно, мы приходим к выводу, что её методы «воспитания» могут быть вообще неправильными.       Можно было показать ему, насколько он непоследователен и странен, настаивая на моей бесполезности, пытаясь всем её доказать — и при этом зачем-то желая оставить меня при себе, в то же время доказывая, что тут, в Mint Eye, находятся только сильные и полезные. Намекнуть ему, что, кажется, он хочет оградить меня от всего ужаса этого места, но одновременно не хочет, чтобы я куда-то уходила... Делает это, правда, из рук вон плохо. Я бы сказала, что мы можем простить ему такую малость, да только как-то не особо хочется прощать. Щека уже не синела, а радовала лёгкой желтизной, но кожа головы знатно болела после того, как с меня чуть не содрали все волосы.       Начала я с самого смешного варианта, конечно же.       МС: я всегда знала, что ты считаешь меня милашкой       Сэран: Совсем умом тронулась?       МС: люблю, когда меня сравнивают с котёнком! ты теперь начнёшь меня так называть?       Я слегка ухмылялась в экран. Ох, как приятно наблюдать, как он ругается... когда он далеко и не может ничего со мной сделать.       МС: но вообще, Сэран, мы же примерно на одном уровне силы. разве уже забыл, что я отлично тебе сопротивляюсь?       Сэран: В синяках ходишь только ты       Сэран: Как тебе такой аргумент?       МС: так я и не бью тебя       МС: насилие — оружие слабых       Сэран: Слышу от слабачки. И я сейчас не про физическую силу, а про силу духа!       МС: слышу от человека с серьёзным психическим заболеванием       Сэран: Хах. Хочешь сказать, это делает меня слабым?       Напечатав насмешливый ответ, я остановилась. Стёрла. Задумалась. Хочется, конечно, написать что-нибудь смешное и опять смотреть, как он бесится — моё единственное удовольствие теперь, когда рядом ни еды, ни общения, ни возможности сбежать... Но вопрос он задал хороший. А я, вроде как, не только развлекаюсь, но и тащу на своих плечах миссию, которую сама же себе и поручила: вбить в него адекватность. Если постоянно только издеваться, то никакой адекватности не получится.       Да и момент хороший. О том, что Сэран внезапно вернулся в своё сравнительно стабильное состояние, говорил тот факт, что он ничего больше не писал, дожидался моего ответа. А ведь до моей внезапной остановки темп был достаточно быстрым: удивительно, как быстро я развила в себе способность переписываться на корейском, испытывая в ней постоянную нужду.       МС: нет, именно это — не делает       МС: обидно, но ты меня подловил       МС: очко в твою пользу       Я отправила ему надутый стикер, и Сэран... ничего не ответил. Даже не стал бахвалиться о том, какой он молодец и как это очевидно, что очко в его пользу, что он побеждает. Я передёрнула плечами. Странный. Вот даю ему возможность повыёживаться, и он её не использует, а когда не надо, так бахвалится — не заткнёшь. Это закон подлости или Сэран сам по себе такой противный?       К вечеру в мою комнату постучались. Я настороженно покосилась на дверь, но всё же открыла. Это могла быть только Рика — Сэрана ведь ко мне не пускали. Говорить с ней не было никакого желания, абсолютно бесполезное дело, но не то чтобы у меня был большой выбор.       За дверью оказался Ви.       Я поперхнулась всеми словами, которые хотела или не хотела сказать Рике на её манипулятивные речи. Честно сказать, ждать прихода Ви я уже устала. Да, верно, он обещал появиться в «ближайшее время» или «ближайшие дни», но это были растяжимые понятия. Я активно ждала его в первый день; может, во второй. К пятому дню голодовки активное ожидание уже больше напоминало мучение, так что я отбросила эти мысли в сторону.       — У нас не так много времени, — зашептал Ви. — Знаю, ты не очень мне доверяешь, но я тут, чтобы тебя вытащить. Тебе нужно что-то с собой взять?       Я метнулась за телефоном, за сумкой с самым важным — и была готова. Возможно, со стороны обычного человека доверять Ви было бы преждевременно, и сам Ви это понимал, но я ведь знала чуть больше. Этот мужчина мог юлить, мог утаивать информацию, но прямая ложь — совершенно не его стиль. Если сказал, что выведет меня отсюда, значит, так и сделает.       Был, правда, ещё один очень важный вопрос. Зря я, что ли, всё это терпела? Не то чтобы у меня была реальная возможность выбраться отсюда, не вызывая подозрений, раньше, но всё же...       — А Сэран?       — Люсиэль пошёл к нему, — ненадолго замешкавшись, ответил Ви.       Рука его мимолётно поднялась, будто он хотел тронуть себя за плечо или за грудь. Я позволила себе помечтать о том, что узнав все эти шокирующие новости, Сэён хотя бы разок его ударил. Насилие, конечно, не выход и оружие слабых, я от своих слов не отказывалась, но в глубине души хотелось быть отомщённой. Ви — не корень всех бед, они делят вину с Рикой, но Рику бить никто не будет, это точно. Хрупкая, красивая, похожая на ангела девушка. У кого на такую рука поднимется?       «А у Сэрана на меня поднялась», — кисло подумала я. Видимо, недостаточно ангелоподобной оказалась.       Ви презентовал мне местную униформу, в которую я с удовольствием облачилась. Плащ пах кем-то незнакомым, но, честно говоря, мне на это было решительно наплевать. Главное, что теперь, с накинутым капюшоном, я мало отличалась от немалочисленных женщин-фанатиков.       — Я не уверена, на каких условиях вы с Севеном договорились сотрудничать, — тихонько сказала я, когда мы шли по коридору. Культистов рядом с моей дверью не оказалось, только Ви в их форме, что было странно. Типа пришёл на смену, а одного из сменщиков вырубил? — Но я сразу говорю, Ви-ши: я не позволю этому закончиться просто моим побегом. Это место должно перестать существовать, а Рика должна быть привлечена к ответственности.       — Всё содеянное — не только её вина.       — Значит, будешь говорить это на суде, — мрачно сказала я. — Посмотришь в глаза всем тем, к чьим разрушенным жизням она прибавила разрушенную психику.       Дальше мы шли в молчании.