Whale in his heaven. Stay with me

Всю ночь чёрная хонда томилась под снегом, на обочине какой-то забытой дороги. Магнитола давно умолкла и включать музыку снова не поднималась рука. В тишине, наблюдая за бездвижным деревом, тени от которого так и тянулись к Хэвену, он просидел всю ночь, более не говоря ни слова. Боль сдавила грудную клетку и затянула горло твёрдым проводом, что ужасающе затягивался сильнее в узел, с каждым новым вдохом. Это было мучительно. Ему хотелось рыдать, пока не умрёт от истощения, пока гребаное сердце наконец не остановится. Он не видел больше ничего, кроме мрака, от которого не было сил убежать. Да и надо ли теперь... На дисплее смартфона мерцало одно-единственное сообщение от его друга. Оно было доставлено ближе к полночи и ни единого звука после этого телефон не издал. Конечно, в глубине души Хэвен ждал, что о нём будут беспокоиться, ведь он никогда не покидал дом (их дом) так внезапно, он не уехал бы, не взяв с собой Файтэра, он не ушёл бы, не сказав ни слова. Но явно никто не волновался. И от этого становилось ещё больнее. До рассвета оставалось меньше часа, середина недели, а значит, Кит уже был на работе. Темноволосый закрыл глаза и болезненно вздохнул, взявшись за руль. Он бросил взгляд на смартфон, бестолково валявшийся на соседнем сидении, но прочесть сообщение от Кита он так и не осмелился. Боялся не столько содержания, сколько отсутствия там слов, в которых он сейчас отчаянно нуждался. Хонда впервые бороздила дороги городских улиц без привычного музыкального сопровождения. Это было похоже на потерю цветов - будто окружающий мир вмиг стал чёрно-белым, безрадостным, тоскливым. Как и до появления синеглазого парня, что ворвался в монохромную жизнь Хэвена и показал ему "радугу". Как бы банально это не звучало, Кит и в правду стал тем живым существом, без которого дальнейший путь не имел никакого смысла. Он стал причиной Всего и самой Сутью. Жизнь с ним - Хэвен принял как дар (с огромным трудом, ведь доверие к людям было что-то на уровне фантастики уже долгое время), его любовь и заботу он считал самыми искренними чувствами и именно Кит заставил темноволосого поверить в это, всем сердцем. То, что его чувства не взаимны, - оказалось больнее, чем можно было представить. Всё казалось таким бредом, что хотелось попросту выколоть себе глаза, в надежде, что слёзы больше не будут скатываться по щекам. С надеждой не увидеть безразличие во взгляде дорогого друга. Он просто не смог бы с этим жить. Блядский фонарь у подъезда вновь начал мерцать и в сердце закралась тоска, которой Хэвен ещё не знал. Ноги стали тяжёлыми: ступать на порог дома теперь было невыносимо, страшно и больно. Это совсем не то, во что старался верить парень на протяжении столького времени. Он ведь так настойчиво пытался поверить, что... может быть кому-то дорог так же, как он сам мог любить. Но Хэвен снова проиграл. Родной аромат квартиры ударил в лицо, после чего сильные лапы добермана прижали парня ко входной двери. - Привет, дружище... привет, - он старался быть как можно веселее, но ком в горле присёк его попытки. - Прости меня... пожалуйста, прости, Файт. Пёс скулил и тыкался сухим носом в хозяина, оставляя царапины на бледном теле. Он рад, но в то же время готов был разорвать Хэвена за то, что тот вытворил. Кто, как не верный пёс, будет волноваться за человека больше всего. В квартире было необычайно холодно, светло и неуютно. Парня пробрало до костей от мёртвой атмосферы вокруг. Тепло слишком резко превратилось в "ноль на градуснике", как и в сердце Кита. Брюнет чувствовал, как медленно, но верно умирает; и на этот раз ему с этим смириться не удастся, но что делать дальше - понятия не имел. Поэтому в течении 10 минут просто смотрел в пустоту, стоя посреди комнаты с погасшими гирляндами и пытался дышать как можно реже, чтобы не доставлять себе ещё больше боли. А может, сделать вид, что я ничего не знаю? Будто из уст Нитрогена не прозвучали те слова, из-за которых мои внутренности до сих пор пылают от тоски? Кит ведь не говорил мне об этом, значит, я не должен... значит... боже, да кого я обманываю, - я готов выйти в это чёртово окно прямо сейчас - вот, что главное. Мне так плохо, мне настолько плохо от всего этого, что ещё немного и понадобится бригада из психлечебницы, ведь это тело так и стремится рухнуть на пол и извиваться словно уж на сковороде, рыдая без остановки, выкрикивая имя того, кто отдалился от него, срывая голос. До обессиления умолять не покидать... Но я стоял бездвижно, боясь вдохнуть. Что я до сих пор здесь делаю... Рука отчаянно потянулась в карман за телефоном. Хуже не будет.

"Сегодня домой не приеду, нужно помочь коллеге. Всё нормально, не волнуйся. Спокойной ночи."

- Коллеге... - усмехнулся Хэвен. - знаю я, что это за коллега и как ты... будешь ей "помогать". Болезненная улыбка переросла в нервный смех, казалось, ещё немного и душа покинет тело - настолько невыносимо было продолжать находиться в этом месте. Пёс лаял добрых три минуты, прежде чем хозяин смог услышать его сквозь пучину своих спутанных мыслей, а затем, начал собирать вещи. Благо, их было не так много. Файтэр грустно наблюдал за этим, сидя у дверного проёма, не смея мешаться. Хэвен надеялся, что больше не увидит Кита. Это было начало весны. Я был опустошён, моё тело выполняло теперь лишь автоматические действия, с одной лишь целью - продолжить существование. Я больше не задавался вопросом "зачем?", а попросту безвольно отдавался течению, уносящему меня всё дальше - в неизвестность. Мне более ничего не интересно. И, без того слабый вкус к жизни, совсем исчез. Хотелось бы сказать, что я драматизирую, но любая попытка прийти в себя и вернуться хотя бы к той жизни, что была до встречи с синеглазым парнем, рубилась на корню: резкой болью в груди и висках, непрекращающейся тошнотой. Никто не хочет привыкать к такому состоянию, но увы. Никакие эмоции не были сильнее прежних, они не давали другим чувствам доминировать, превратив меня в аэмоциональную игрушку. - Э... Э?! Хэвен?! Хэвен, стой! Подожди! Чьи-то быстрые шаги настигли меня и я не смог сделать ничего, кроме как встать в ступоре, поджав плечи. - Хэвен, какого, блять, хера?! Ватт был очень удивлён или при этом ещё и до чудиков разъярён? Этого я не понял. Первое, что бросилось мне в глаза - его волосы, теперь они были зеленоватого оттенка и гораздо длиннее. Он в принципе похорошел. И, понимая, как на его фоне сейчас выгляжу я, стало неловко, максимально некомфортно, мне не хотелось ни на секунду больше оставаться рядом с ним, ощущая на себе этот пронизывающий взгляд. Я сделал шаг всторону, но парень резко остановил меня, перегородив дорогу. Теперь я был точно загнанным в угол псом. - Где тебя носило всё это время? Что произошло? Ты хоть понимаешь... Он продолжал задавать вопросы, на которые у меня не было сил отвечать. Я смотрел в землю под нашими чёрными кроссовками и не знал, что делать дальше. Мне страшно, будто впервые вижу этого человека, мне хочется закрыться руками и убежать как можно дальше. - Чего ты молчишь? Какого чёрта? Хэвен, ну что такое? Кусая сухие губы, будто сдерживая порыв слов (хоть сказать-то было нечего, по правде), я мог лишь терпеливо ждать, когда у Ватта закончатся вопросы. - Так и будешь молчать? Его голос всё ещё был строгим. И, если быть честным, я понятия не имел, почему он на меня зол, но вину я чувствовал нереальную. Небольшая пауза, Ватт шумно выдыхает и отступает на шаг назад. Стало значительно легче. Но теперь мы оба молчали, стоя средь тротуара. С крыш девятиэтажек стекал растаявший снег, ветер еле видимо колыхал провода под серым небом, а пение птиц напоминало о начале весны. Сейчас я понял свою ошибку, надев одну лишь толстовку; меня пробирало до костей от малейшего порыва ветра, но это не было основной причиной моей дрожи. От Ватта несло полиграфической краской и бумажной пылью. Этот запах мигом принёс за собой воспоминания, что никак не покидали моё сердце, подавляя любые попытки попросту улыбнуться. - Почему ты исчез вот так? Хэвен, блять... Два месяца. - голос наконец стал тише и мягче. - Они казались мне настолько долгими, боже, - задумчиво произнёс он. Я продолжал молчать, но желание просить прощения возрастало с каждым его словом. Не знаю, почему, но мне хотелось слёзно извиняться перед ним. - Какая разница? - тихо произнёс я. Повисла пауза и стук собственного сердца стал слышен ещё отчётливее. Это не то, что я хотел сказать. - Какая разница? - повторил он и снова сделал полшага ближе. - Разве недостаточно того, что я твой друг? Я поднял глаза на Ватта, но лишь на миг и снова отвёл взгляд. Мне казалось, он будет причитать за то, что я оставил Кита и как тому было плохо без... интересно, в какой Вселенной это было бы правдой. Я уже высмеял себя в своей тупой башке. - Ты не думал, что мне может быть херово без тебя, да? Так вот тебе, блять, открытие Америки: я ЧЕРТОВСКИ по тебе скучал. Мне НЕ ВЕСЕЛО без тебя. Нихуяшеньки... не весело. А ты даже не читал мои сообщения. И не отвечал на звонки Энн. И на Кита тебе, видимо, тоже плевать. - Скажи ещё, что Мерен себе места не находила. Удачная выйдет шутка, - скептически ответил я. Ватт молчал, рассматривая моё лицо, а затем схватил за руку, резко потащив за собой, что чуть не сбило меня с ног. Сопротивляться бессмысленно. Распугав голубей на гаражах средь высоток, мы двинулись в неизвестном направлении, минуя мелкие лужи. Держа его руку, почему-то не было страшно. Сейчас я чувствовал странное облегчение, будто половина груды камней упала с плеч. Хотя, на самом деле осознавал, что предстоит нелёгкий разговор, в котором мне всё же придётся говорить. Полной грудью я вдохнул холодный воздух и более-менее спокойно выдохнул, наблюдая за быстро перебирающими ногами парня. Мелкий дождь сорвался на рукава моей толстовки. Оказавшись перед небольшим тёмным зданием с незамысловатой надписью "Пивная у дома", душа утешилась. Не хотелось бы видеть сейчас неоновую вывеску кафе, которое обходил стороной более двух месяцев, содрогаясь лишь от мысли об этом месте. Я был благодарен Ватту за такое "помилование". - Ты не будешь молчать весь вечер. Понимаешь же, что отвечать придётся, - громко опустив на стол бокал тёмного, произнёс он. Я с трудом сглотнул, до конца осознав безысходность ситуации, ведь этот человек из-под земли мёртвого достанет, убегать от него - словно укрываться от града под целлофановым пакетом. Не зная, с чего начать, я продолжал безучастно пялиться на пиво, в котором плескались последние лучи солнца, что соизволило наконец выглянуть из-за туч, хотя бы на прощание, окрасив небо в ярко-оранжевый. На удивление, в настолько заурядном заведении, всё же заботились о приятном музыкальном сопровождении. По крайней мере, отсюда не хотелось бежать, закрыв уши, как это обычно бывает, а тёмные матовые стены давали возможность отдалённо почувствовать себя в зоне комфорта. - Где тебя носило? - в очередной раз спросил Ватт и уставился на меня, не давая и шанса увильнуть от ответа. - Нигде, кроме комнаты и ближайшего магазина. - Комната? - Я вернулся в дом отца. Из-за Файтэра. Дальше жить в машине - затея не из лучших. Он уже большой, медленно проговорил я. - Понятно... - опустив глаза, ответил парень. - А тебе самому там как живётся? Я замолчал, ведь всё, что я скажу, вызовет у меня лишь ужас. Грязные ободранные обои - куда ни посмотреть. Осыпавшаяся плитка в ванной. Побитые окна, которые и без того не спасали от сквозняка. Плесень на кухне и горы немытой посуды; кажется, этот бардак так и не убирался с тех самых пор, как уехала мать. Ни одной целой мебели, никакой бытовой техники, лишь старый чёрно-белый телевизор, который был моментально выкинут мной. Всё детство мечтал это сделать. Файтэру я выделил маленькую комнату, которая и была самой тёплой из всех. Оплаченный долг за свет дал возможность не замёрзнуть к чёрту в этом зимнем аду, но с одним доисторическим обогревателем сильно не расслабишься: он грел лишь уютное местечко собаки, что меня радовало более чем. Мои мысли зашли уже слишком далеко, поэтому голос Ватта я услышал не с первого раза. - Да блин, Хэвен, ты пугаешь этими своими походами в "чертоги разума", - взволнованно произнёс он, убрав ладонь с моего плеча. - Извини, я... - И так понятно, не отвечай. Всё в порядке. - Спасибо. Моей благодарности не было предела, отвечать и правда не хотелось, в этом Ватт знал границы. Иногда. - А ты... теперь без машины? - Стоит в ангаре. - То есть... всё это время? - Не могу её видеть. Ватт поджал губы, а затем сделал ещё пару глотков холодного напитка. - А музыка?... Я не ответил. Спустя мгновенье пришло осознание того, что у меня к нему вопросов даже больше, чем можно было представить. Но я решусь задать лишь один. - Как там Энн? Парень затянул с ответом и я понял, что выбрал не ту тему. - Наверное, прекрасно, - иронично, но всё же с грустью в голосе, наконец сказал он. Я не стал расспрашивать, боясь услышать то, что меня скорее всего расстроит, но Ватт сам продолжил, крепче ухватив бокал. - Да и мне без неё, честно говоря, стало легче. Мне не хотелось этого слышать. - В очередной раз доказали друг другу, что отношения - не к счастью. А потом разбежались со спокойной душой, будто ничего и не было. - ... - Я даже и забыл, когда последний раз видел в глазах человека что-то похожее на любовь и преданность. То, что виднелось на лице Энн - ничто иное, как придуманный мною же мираж. - ... - Нам двоим было весело вместе. А потом стало невесело. Вот и конец истории. Губы Ватта согнулись в подобие улыбки, а моё сердце, словно пенопласт, скользнувшее о стекло, заставило меня понять мизофоников. Тяжёлой степени... Мне трудно было принять тот факт, что в этом мире люди могут вот так запросто уйти и забыть друг друга, даже когда кому-то из них может быть больно. Но ещё хуже, когда оба холодеют друг к другу настолько, что в дальнейшем встретившись, могут пройти мимо и сделать вид, что никогда и не знали этого человека, будто их не связывали месяцы или даже годы проведённые вместе. Совсем, совсем не хочется об этом думать. Мысли о подобной несправедливости доставляют мне настоящие муки. И сейчас: Смотря на Ватта и Энн я ощущал непринуждённость в отношениях, совершенно простые с банальными проблемами парочек, которые никак не влияли на их главные чувства. И это, казалось бы, тот самый вид отношений, что длятся "вечность". Но в какой-то момент люди понимают, что им будет лучше, если не придётся больше разговаривать и видеть эти глаза, смотрящие на тебя каждое утро с трепетной нежностью. Не обязательно должна произойти ссора до горьких слёз, не будет и измены и предательства. И никакой другой причины... не нужно, чтобы разойтись, когда чувства перегорают, лопаются, как воздушный шар, испаряются, словно утренняя роса. "Забыть и двигаться дальше". Это вы делаете, когда уходите от живого существа, что добровольно связало с вами судьбу? Неужели все те моменты, пережитые вместе, совсем ничего не значат? Время, проведённое рядом или на расстоянии... Я мог бы вечно задавать бессмысленные вопросы, но ответ на них всегда один: чувств больше нет. Вот так просто приходит конец. Хотелось бы иметь другое мнение на этот счёт и не забивать себе голову ерундой, но... - Кит и Мэрен... - Заткнись или мне придётся сломать тебе челюсть. Хотелось бы побыть на вашем месте. Ничего не чувствовать. Или хотя бы иметь силы притвориться, что всё хорошо. - Вы поэтому больше даже не друзья, так? - Я попросил тебя заткнуться. Хотелось бы проглотить обиду, словно крепкий чай без сахара, и не принимать близко к сердцу ни единого слова. - У тебя к нему... Не позволив Ватту закончить, ладони сжали воротник красной рубашки на загорелой коже. Меня охватил жуткий озноб, а по щекам невольно покатились слёзы. Я рвано выдохнул, окончательно потеряв над собой контроль. Болезненный вид говорил за меня. - Вот и всё, блять, что я к нему теперь чувствую, мать вашу!!! Тёплые руки коснулись моего лица. Я слышал лишь навязчивый белый шум, смотря на губы напротив, что пытались донести до меня слова.