***
Сказать, что Виктория была рассержена — не сказать ничего. Прикрывая свою группу на правах бывшей старосты и «авторитетной» студентки, она никак не думала, что Соколовская заставит её в принципе отрабатывать что-либо, а уж заниматься уборкой и подавно. По истечении занятий девушка стояла возле сорок седьмой аудитории и ждала, пока последний логист покинет её будущее место уборки, после чего стремительно зашла. Алина Юрьевна стирала с доски одной ей понятные формулы и была удивлена, увидев свою студентку в такое время. — Какие-то вопросы? — спросила она, перестав поднимать меловую пыль. — Алина Юрьевна, я Вас не понимаю, — с долей злости сказала Виктория. — Вы сначала назначаете мне «наказание», а теперь сами про него забываете. Это прикол такой? Что смешного? — Виктория, — не сдерживая смех, произнесла Соколовская, обернувшись к ней. — Я же пошутила. Ты что, правда думала, что я тебя заставлю мыть кабинет, который мои электрики на пару с логистами накануне вычистили до блеска? Это не в моих силах. Господи, ну и глупость. Виктория, научись отличать ложь от правды. Но раз уж пришла, и раз уж я отняла твоё время, ибо охрана никого не выпустит ближайшие минут сорок из-за проверок, пойдём, закрою свою вину за кофе. Если любишь, конечно. Алина Юрьевна прошла в свою кладовую и вскоре вернулась с чайником и двумя идеально белыми бокалами. Виктория, наблюдая за ней, не могла не отметить её природную красоту, идеально подчёркнутую макияжем. Слегка завитые локоны то и дело падали на лицо, и она убирала их, вызывая улыбку со стороны брюнетки. — Вроде всё, — произнесла рыжая, протягивая бокал с дымящейся жидкостью. — Я, конечно, не кофейный автомат, изысков не выдам без специальной подготовки, но хоть что-то. Кстати, Виктория, — отпив из своего, продолжала она: — Ты не умеешь врать. Это же не ты устроила весь «концерт по заявкам». Это видно. Ругаться я не буду, сама когда-то была студенткой, правда не такой оторвой, как многие. И ещё. Не хочу обидеть, но петь ты не умеешь совсем. Так не поёт даже самый задыхающийся артист. — Я знаю, — усмехнулась студентка, ведь её слова нисколько не задели. — Ну не дала мне природа шикарного голоса и музыкального слуха, что поделать. И вообще, в следующий раз посмотрим на Вас в роли певицы и полюбуемся на грандиозный провал. — Боюсь тебя огорчить, Виктория, но провала ты не увидишь, поскольку имею музыкальное образование. Не смотри на меня так, — усмехнулась рыжая, смахивая прядку с глаз и прекрасно понимая реакцию студентки. — В моё время было престижно иметь несколько образований. Первое у меня техническое, второе экономическое, а это так, для развлечения и общего развития. — Боюсь спросить, что ещё Вы умеете, и не легче ли будет узнать, чего не умеете, — усмехнулась Виктория, делая ещё один глоток. — Слушайте, классный у Вас кофе. Вы ограбили какой-то элитный ларёк? — Нет, — засмеялась Соколовская. — Потом название скажу. А насчёт того, что умею. Ну, за мою жизнь меня успели пропихнуть практически везде. Играю на фортепиано, бывает, что и спеть могу, если есть настроение, знаю английский и итальянский, иногда плету Алисе что-нибудь на голове, если попросит. Наверное, чего я действительно не умею — это всё, что связано с физической культурой. Это не моё. Ненавижу со школы, и по сей день стараюсь не связываться. — Никогда не говорите это Алисе Викторовне, — усмехнулась Виктория. — Иначе марафон по залу на семьдесят пять кругов, и круговая тренировка на пять подходов по шестьдесят Вам обеспечена. А вообще, везёт Вам. Ну, типа разносторонняя личность, — опустив глаза, девушка продолжала: — Всё, что умею я — это писать никому не нужные тексты и решать задачи на зарплату. Ну, и могу Лере песню найти по одной строчке, хотя для этого давно «Шазам» изобрели. — Насчёт ненужности я бы поспорила. Тебе бы раскручиваться, и может вышло бы чего. И поменять стиль письма, о чём я уже говорила. Кстати, Виктория, — спросила Алина Юрьевна, скрещивая руки на груди. — Когда я увижу новый текст? Мне ещё не сто лет, чтобы забыть об этом. Имей в виду, я жду. И ещё. Я, конечно, сейчас глупость спрошу, и ты вправе послать меня далеко и надолго, но… — спокойно выдохнув, рыжая выдала то, что хотела спросить очень давно: — Виктория, что ты делаешь в пятницу? — Странный вопрос, — задумалась девушка. — Сначала иду на анализ отчётности, потом на физру, а потом всё, выходные и практика. Вам зачем? — А как ты смотришь на то, чтобы поехать со мной в одно очень классное место? — Алина Юрьевна, Вы что, зовёте меня на свидание? — В смысле? Нет конечно. Откуда только мысли такие берутся? Просто предлагаю. Я просто поговорила на той вечеринке с твоим другом снизу, и он мне кое-что рассказал, и я думаю, что ты позволишь мне исполнить твою маленькую, но такую давнюю мечту. Виктория встала в ступоре, не зная, что ответить. С одной стороны, Антон — трепло, каких поискать, и надо бы отвесить ему подзатыльник за раскрытие её секретов, да и ехать куда-то один на один с Соколовской ей было неловко и страшновато. А с другой — факт того, что она, пусть и отнекиваясь, предлагает ей свидание, да ещё и исполнение мечты — интриговало. Взвесив все «за» и «против» и решив, что не съест же её Алина Юрьевна по дороге, Виктория объявила: — Согласна. Интригующе. — Ну и отлично, значит договорились, — улыбнулась рыжая, еле удержавшись, чтобы снова не взять её за руку и не повторить утренний инцидент. — До встречи в пятницу. И ради Бога, оденься теплее. — Поняла. Спасибо за кофе, — ответила девушка и, не скрывая своих эмоций, направилась в сторону выхода, забыв и про Антона, и про всё другое, ведь предвещала самый прекрасный вечер в мире. Но если бы она знала, чем это закончится, была бы не так безоблачна в своих желаниях…6
4 января 2021 г. в 23:32
Примечания:
В данной главе использована композиция Сергея Лазарева "Я не боюсь"
Последняя неделя перед практикой начиналась с английского языка. Мария Владимировна, будучи спокойным и адекватным преподавателем, не стала нагружать девушек и дала парочку лёгких заданий для саморазвития. Успешно выполнив их, студентки начали преспокойно заниматься своими делами. Виктория просматривала кучу фотографий, сделанных Лерой и Алисой, и отбирала самые лучшие для своих социальных сетей. В собственной же галерее девушка имела парочку милых снимков с Соколовской, которая, к её удивлению, даже позволила сфотографироваться, хотя в обычный день не подпустит к себе с камерой ни на шаг. Настя тем временем смотрела сериал, закрывшись от внешнего мира учебником, и никто не мог помешать ей досмотреть очередную серию «Люцифера». Даша спала, прикрывшись точно таким же учебником, как и Настя, а Лера устроила себе фотосессию в стиле «очень интересная пара».
Виктория собиралась присоединиться к просмотру сериала вместе с Настей, пусть даже уже видела эту серию, как вдруг оповещение в телефоне привлекло её внимание. Неизвестный ей номер прислал простое сообщение, какое она не получала достаточно давно.
«Виктория, зайдите в мой кабинет, срочно. Алина Соколовская».
Не припоминая, чтобы давала ей свой номер, девушка слегка удивилась, но, вспоминая великую силу учебной части, которая выдаст любую информацию, тут же успокоилась. Проинформировав Марию Владимировну, Виктория встала и вышла в коридор, благо идти было недалеко, и кабинет Соколовской находился на этом же этаже.
Аудитория номер сорок семь как обычно пустовала. Строители находились на практике, а электрики всё ещё не получили преподавателя по своим дисциплинам, а потому тишина и спокойствие стали залогом этого кабинета как минимум ещё на месяц. Алина Юрьевна обнаружилась в так называемой «кладовой», которую переделали под личное пространство преподавателей. Соколовская разговаривала по телефону, облокотившись рукой о подоконник, но, заметив студентку, тут же завершила вызов и отошла от окна. Выглядела она сегодня как всегда строго и практично, разве что отсутствовали привычные высокие каблуки, из-за чего оказалась практически одного роста со студенткой.
— Привет, Виктория. Поговорить хотела. Без лишних глаз, которых в пределах этого техникума очень и очень много. Надеюсь, не отвлекла от какого-то важного задания.
— Как Вы узнали мой номер?
— Личное дело взять недолго, особенно когда ваша Классная Дама искала там среди всех вас Алёну. Так вот, чего хотела сказать, — отвлеклась Соколовская, заправив прядь за ухо. — Прости, что приходится вот так шифроваться, но по-другому нельзя. В общем. Я же обещала тебе твой подарок. Ну вот, держи, — с этими словами Алина протянула ей маленькую сиреневую коробочку, перевязанную белой лентой.
— Что это? — удивилась Виктория. — Вы делаете мне предложение? — На это заявление Соколовская громко рассмеялась. — Что? Со стороны очень похоже.
— Просто открой и узнаешь.
Виктория открыла коробочку и увидела шикарную золотую подвеску в виде изогнутого ангельского крыла на тонкой цепочке с каждым проработанным пёрышком.
— Какой красивый… — тихо сказала она. — Но… это же дорого…
— Виктория, не считай мои деньги. Просто бери.
— Алина Юрьевна, не стоило, правда. Тем более, настолько дорого…
— Виктория, возьми его и не обижай меня, — не дав студентке подумать, рыжая вытащила украшение и, встав позади девушки, стала разбираться с застёжкой, заправив её длинные волосы на одну сторону. Успешно застегнув его, Алина отметила, что не ошиблась с выбором, и украшение идеально подошло по размеру.
— Спасибо, — тихо промолвила студентка. — Можно я Вас обниму?
— Могла бы и не спрашивать, — усмехнулась Соколовская, обнимая её в ответ и оставляя лёгкий, почти невесомый поцелуй на виске. — Носи, радуйся, ну и обо мне вспоминай. Но никому не рассказывай об этом. Это секрет.
— Хорошо… — улыбнулась девушка, посмотрев ей в глаза, где разгоралось настоящее пламя. Не справляясь со своими эмоциями, Виктория потянулась ближе, наплевав на субординацию и какие-либо запреты. Алина, казалось, хотела того же и сокращала расстояние, но так некстати зазвонивший телефон нарушил всю идиллию. Медленно отпустив девушку и погасив свои желания, Алина отошла на пару шагов назад.
— Я, наверное, пойду, — сказала Виктория. — Ещё раз спасибо.
— Да… Да, не буду задерживать…
Виктория покинула аудиторию в смешанных чувствах. С одной стороны, она хотела этого и не собиралась останавливаться, с другой — это казалось ей странным, чем-то запретным. Не зная, куда себя деть, девушка побродила по коридору, после чего, более менее придя в себя, вернулась на английский, где ничего не поменялось. Сев на место рядом с Настей, Виктория заметила, что подруга уснула под конец серии, так и не узнав финала.
Следующая пара должна была быть с Соколовской, как ни странно, в актовом зале. Зная об огромном количестве первых курсов, которые заняли все возможные аудитории, Алина Юрьевна совсем не удивилась данному явлению, а потому, дав студентам лекцию, решила заниматься своими делами на пару с подругой.
Кабинет Вероники Романовой находился на втором этаже и отличался постоянной жарой. Сама хозяйка аудитории преспокойно пила чай и листала ленту в социальных сетях, не обращая внимания на любой шум извне. Её неравномерно выкрашенные хной волосы были собраны в короткий хвостик, и выглядела она как студентка первого курса на базе девятого класса, несмотря на свои тридцать два года.
— Нет студентов? — улыбнулась та. — Ну проходи, поболтаем.
— Есть, но у них самостоятельная лекция в актовом зале. Надеюсь, бухучёт не разнесёт его до конца.
— Надейся, — усмехнулась Романова, допивая свой чай. — Я слышала, студенты под крылом Королёвой все неадекваты.
— В каком это смысле?
— А, ну да, ты же не знаешь. Ну например, взять ту же Виталину Блок. Постоянные истерики, отсутствие на занятиях и чрезмерное увлечение драконами. Или Никита Юрин. Павлиний хвост и излишняя самоуверенность его однажды подведут. Один раз написал бизнес-план, и всё, зазвездился мальчик. Тряпки в морду не хватает. Анастасия Золотарёва. Такая с виду нормальная девчонка, а рот откроет — мат на каждом слове. Градская Катерина — каких только разговоров про её общажную жизнь не ходит. Даша с Лерой в принципе редкие гостьи. А, ну и Виктория Белова. Странная девица, по которой психиатрическая клиника плачет. Настроение меняется каждые пять минут. Раньше ходила с паклями торчащими на голове и считала, что это красиво, благо сейчас мозгов хватило это расплести и снять.
— Вероника, нельзя судить о человеке лишь по его внешности, — заявила Алина, сжав кружку так, что ещё немного, и она треснет. — Если ей нравилось — ради Бога, пусть делает, что хочет. И вообще, откуда столько информации о студентах, у которых даже ничего не преподаёшь?
— Свои связи. Ну точнее стоять около расписания полезно.
— Собирать слухи — это не полезно, тем более такие глупые. И вообще, нормальные студенты, в отличие от… — договорить Алина не успела, ведь услышала очень громкую музыку, доносящуюся со стороны актового зала. — Я не поняла, это что, двести двенадцатая?
— А я тебе о чём, — усмехнулась Вероника. — Потом вспомнишь мои слова.
— Ну сейчас я им устрою, — с этими словами Соколовская встала и бегом направилась вниз, благо отсутствие каблуков позволяло. Оказавшись в крыле охраны, она пронеслась мимо Антона, который смотрел в камеры, но резко остановилась.
— Там есть камера?
— Есть, но она не работает. Снимает только фойе. Да там и без камер понятно, что происходит. А что? Хотите присоединиться?
— Очень смешно.
В актовом зале, казалось, нет предела звуку колонок. На сцене за право лидера сражались Никита и Виктория под небезызвестную песню Сергея Лазарева, которую сама Алина слышала из каждого угла улицы. Пристроившись за углом, она стала наблюдать за студентами, параллельно взяв со стола лекции, которые так и остались нетронутыми. В цветных листах Виктории не было ничего, кроме названия, у Анастасии и Виталины аналогично. Никита и Дарья предпочли и вовсе ничего не записать, хотя у последней красовался рисунок с подписью «Лошадь Анжела». «Это уже не экономика, а какая-то творческая специальность получается» — усмехнулась Соколовская про себя, продолжая наблюдать за студентами, которые, казалось, вообще её не замечали ввиду своего бурного веселья. Настя и Даша снимали «артистов» на видео и не обращали никакого внимания на происходящее вокруг. В свою очередь, Виктория заметила рыжую, поскольку даже с плохим зрением она была видна, и теперь направляла все свои строчки ей, смотря прямо в глаза.
— Твердили все: «Она не для тебя»,
Но с каждым днём сильней влюблялся я.
Не слыша никого, от взгляда твоего
Куда-то подо мной плыла земля…
Петь девушка не умела от слова «совсем», и даже сквозь фонограмму было слышно, как она фальшивила, но Алина Юрьевна сочла это пустяковым фактором, и даже отчасти милым, хотя песня показалась ей не совсем подходящей, и кривляния Никиты на фоне выглядели смешно и нелепо.
— С огнём играли, перешли черту,
Узоры наших тел и сердца стук.
За острые края упали ты и я,
Быть осторожным больше не хочу…
Алина Юрьевна не сдержалась и засмеялась, закрывая половину своего лица рукой, поскольку борьба двух студентов скорее напоминала битву павлинов на арене, и в ней не побеждал никто. Тем временем вступила очередь Никиты:
— Мне говорили «Стой, не подходи,
Она — опасность высшей степени».
Но сердце сорвалось, и дрожью бьёт насквозь,
Несёт на запредельной скорости.
Понимая, что пора прекращать этот концерт по заявкам, пока сюда не прилетела администрация и не надавала по шее, как студентам, так и ей самой, Алина направилась в сторону сцены и оказалась за кулисами, удивляясь тому, что пыли здесь было гораздо больше, чем реквизита. Но она представить не могла, что вскоре сможет устроить подлянку.
— Виктория, выведи Настю из-за кулис, красиво будет, в тикток зальём, — раздался голос Даши со зрительной стороны. Заметив, что брюнетка бежит в её направлении, Алина решила забить на правила, субординацию и приличия, и красиво завершить шоу. Настя же, заметив Соколовскую за сценой, застыла в ступоре, понимая, что их засекли и раскрыли, но остановиться было уже нельзя. Виктория, совершенно не смотря назад, что очень зря, вслепую схватила за руку и вывела на сцену рыжую, чему сама довольно сильно удивилась. Никита тут же замолчал, как и сама Белова, которая всё ещё держала её за руку, а Виталина, всё это время сидевшая за колонками, тут же бросилась убавлять звук и выключать всё. Одна только Даша продолжала снимать. Забрав у Никиты микрофон, Соколовская с улыбкой чеширского кота произнесла:
— Ну всё, дорогие мои будущие бухгалтера, но бухгалтера ли, шоу окончено. Доигрались. Лекций нет, зато развлекаемся, веселимся. Ну и чья была идея устроить шоу с таким звуком, что я это услышала аж на втором этаже? — понимая, что никто не признается, она продолжала: — Чем быстрее вы сознаетесь, тем быстрее будете отпущены и, может быть, я даже не буду злиться. А если в течение минуты никто этого не сделает — я задам домашнее задание в тройном формате, и уж поверьте, в интернете вы этого не найдёте и не спишете.
Через пару секунд в воздух взмыла хрупкая рука с двумя браслетами, и тихий голос Виктории произнёс:
— Моя идея. Извините, Алина Юрьевна, мы не думали, что будет так громко. Просто сами посудите, молча писать лекцию — неинтересно.
— Ну, Виктория, веселье я Вам обеспечу, потому что в качестве наказания Вы остаётесь на уборку моего кабинета, когда все остальные пойдут домой. А Вы как хотели, — удивилась рыжая, заметив недоумённый взгляд. — За свои поступки надо отвечать. Учитесь сейчас, а не тогда, когда это сделает работодатель. И отпустите меня, пожалуйста, Ваши ногти чересчур острые.