Хрупкая надежда

      Утро после посиделок в компании друзей для меня начинается весьма необычно. Просыпаюсь я от того, что моя рука затекла, и что-то больно упирается в рёбра. Как ни странно, но голова с похмелья не болит, хотя за ночь мы выпили немало, да ещё и намешали всё, что только можно. Горло пересохло, а язык насухо прилип к нёбу. Потягиваясь, поднимаю голову и смотрю на часы, которые показывают четверть пятого. Только вот… вернулись домой после игры в снежки мы точно не раньше семи. Впрочем, сейчас не хочется считать, сколько я спала. Ведь чувствую себя полной сил и энергии! Готова горы свернуть, но для начала нужен как минимум литр воды.       Бок всё ещё ноет, от того, что в него что-то упирается. Переворачиваюсь с живота на спину и замечаю, что это нога Ли, который крепко обнимает подушку. Обведя взглядом комнату, я осознаю, что нам было необычайно весело. Три пустых ящика от Сливочного пива стоят друг на друге около окна, ещё три почти пустые бутылки виски рядом со столиком, на котором располагается просто огромная гора фантиков и коробочек из-под сладостей. Около затухшего камина гора… туалетной бумаги! Что? А ведь точно! Близнецы замотали ею Алисию, дабы она побыла «Туалетной мумией». Повернув голову в другую сторону, замечаю девушек, спящих на диване. Анджелина уже практически падает с него, её руки и голова едва ли не касаются груди Фреда, который сопит прямо под софой. Буквально на миг я кидаю взгляд на потолок, но тут же задерживаю его… Несколько раз моргаю, даже протираю глаза и вновь смотрю на потолок, где… прилипли кроссовки? Откуда они вообще там взялись? Так, сейчас мне не до этого, жажда становится всё сильнее, и во рту словно образовывается пустыня без единого оазиса.       Кряхтя, я всё же заставляю себя подняться и пойти в кухню, чтобы налить стаканчик воды. Но знаете, тут тоже не всё так чисто. Впрочем это не удивительно, я даже довольно улыбаюсь. Мама была бы довольна, что мы так повеселились. Она говорит, что в последнее время я слишком загружена работой. Только вот после подобных посиделок работы по дому также добавляется. В раковине замечаю бутылки из-под маггловской Кока-Колы и принесённого Анджелиной Бурбона. Ох, точно, это же Алисия делала нам коктейль. Кажется, он был неплохим. Я хватаю первую попавшуюся кружку и, даже не разобрав, что в ней до этого было, наливаю холодную воду прямо из-под крана. Как же хорошо, залпом я опустошаю ещё около двух стаканов. Какое блаженство! Жажда отступает, а я с облегчением выдыхаю.       Жажда почти отступает, хотя это в животе быстрее закончится место, нежели горло придёт в норму. Что ж теперь пора подумать и о завтраке, нельзя же на голодный желудок убираться. Так недолго и в обморок упасть. Открываю холодильник, и знаете… Да, тут не густо, но всё же на завтрак должно хватить. Взяв пару яиц и молоко, решаю приготовить омлет с помидорами и болгарским перцем, которые нахожу на обеденном столе.       И уже доедаю своё творение, задумавшись об уборке, когда в кухню практически заползает Джордж. Близнец машет рукой, примечая меня. Я же не отвожу от него взгляда, желаю доброго утра и от смеха чуть ли не падаю со стула. Уизли, придерживаясь за стены, практически ползёт к раковине. Неужели десяток минут назад я выглядела точно также? С другой стороны, это и неудивительно. Хихикнув, я наблюдаю, как Джордж набирает кружку воды и тут же опустошает её.       — Голова раскалывается, — хриплым голосом произносит он, смотря на меня.       — Где-то у мамы есть травки, которые помогают от похмелья, — вспоминаю я и, одновременно ставя кипятить воду, залезаю в угловой шкафчик.       Тут полно различных баночек, скляночек, зелий, порошков, сухих трав и просто всего, что когда-либо может пригодиться, а может и нет. На самой верхней полочке этого шкафчика я нахожу небольшой пакетик. Кажется, это то, что нужно, ведь на бумажке красуется мамина подпись: «Чай от похмелья». Это точно оно! Доставая свёрток, я перевожу взгляд на близнеца, который достаёт из холодильника яйца и пачку с беконом.       — Надеюсь, ты не против, что я вот так, без разрешения, залез в холодильник, — произносит он и уже наливает масло в сковородку, на которой я только что жарила омлет. — И пользуюсь кухней, — добавляет он, слега посмеиваясь.       — Нет, не против, — отвечаю я и накладываю в заварочный чайничек рассыпную заварку с «волшебным» чаем.       Через семь минут я уже сижу за столом и попиваю чай, пока Джордж уплетает бекон и яйца за обе щеки. Он выглядит так… по-семейному, так умиротворённо, словно нет никакой войны за окном, словно мы во сне. Наверное, это я тоже ещё не скоро увижу. Обычно мы завтракаем вместе только в Норе или на площади Гриммо, и то частенько в разное время. Хотя почти каждые летние каникулы я недельку или две проводила в доме Уизли. Вот там мы всегда завтракали, обедали и ужинали все вместе. А еда миссис Уизли! Честно признаюсь, она готовит просто божественно, даже стряпня моей мамы не идёт ни в какое сравнение с кулинарными шедеврами этой женщины. Наверное, хорошо готовить — это весьма логично, когда у тебя муж, дочка и шесть сыновей. Вообще, миссис Уизли меня поражает, она, хоть и строгая, но всегда поймёт и поможет. Да, с виду она и кажется невысокой, пухленькой женщиной, но всегда готова встать горой за своих детей, защитить, в какой бы опасности они ни находились. Даже её боггарт даёт понять, что она очень любящая и заботливая мать и супруга. Тогда, на площади Гриммо, я собственными глазами видела, как миссис Уизли пробовала избавиться от этого привидения…       — Могу с тобой поговорить? — отвлекает меня от размышлений Джордж.       Я вижу, как он нервничает, крепко сжимая кусочек поджаренного тоста. Его глаза опущены в тарелку, а руки еле заметно дрожат.       — Конечно! Что такое? — взволнованно бросаю я.       Парень глубоко вдыхает и произносит:       — Помнишь, вчера ты сказала, что всегда помнила, что произошло тогда, на Святочном балу?       Вчера я говорила что-то про Святочный бал? Точно, я рассказала, что обморочные орешки Умников Уизли на самом деле не лишили меня воспоминаний о том вечере. Мы вместе танцевали с Джорджем, и я, совершенно не подумав, кинула фразу о том, что он мне нравится. Чёрт, а ведь изначально я даже и не с ним пришла на бал, а с Ли, мы ведь тогда встречались.       Кажется, я начинаю понимать, к чему ты клонишь, Джордж Уизли. Неужели вновь хочешь вернуться к тому злосчастному разговору? Я так надеялась, что ты уже позабыл обо всём, ведь с того времени прошло два года. Но нет, ты всё ещё мучаешь себя, а теперь и меня, вспоминая о прошлом, когда я сказала, даже не подумавши.       — Да, помню.       — Мне всё ещё интересно… Это правда? Ну, то, что ты сказала? — робко произносит он.       — Я сама не знаю, — честно признаюсь я и отпиваю большой глоток чая.       — Тогда… извиняюсь за то, что вчера поцеловал тебя, — уже краснея, произносит он.       — Мне понравилось, — опять говорю не подумавши, пожимая плечами.       «Да сколько можно? Почему ты не следишь за своим языком?» — отчитываю я саму себя, медленно выдыхая, чтобы успокоиться. Ведь вчера я даже не распробовала его поцелуй. Чувствую, что мой взгляд уже слишком долго прикован к губам парня, потому резко отворачиваю голову, стараясь найти новый объект для разглядывания. Кажется, Джордж тоже чувствует себя крайне неудобно, между нами повисает какая-то слишком напряжённая тишина, хочется спрятаться или начать какой-нибудь глупый разговор. Но от этого состояния нас спасает Алисия, которая с улыбкой на лице заходит на кухню.       — День добрый! — зевает она.       — Добрый, Алисия. Как тебе спалось? Анджелина не пиналась? — спрашиваю я, дабы заполнить тишину.       — Знаешь, мне кажется, что она неплохо зарядила мне по челюсти, где-то во втором часу…       Она рассказывает что-то ещё, но я её уже и не слушаю, а просто готовлю завтрак. Джордж решает убраться на кухне, потому применяет различные заклинания то к посуде, то к продуктам или к мусору. Фред и Ли тоже вскоре просыпаются, будят Анджелину, которая просто мучается с головной болью. Всё-таки не стоило ей так много пить, но слава Мерлину, у мамы есть «волшебный» чай от похмелья. Пользуется она им, конечно, не часто, но иногда бывает.       К плите на этот раз встаёт Алисия, отодвигая меня и говоря, что мне и так потом нужно будет убирать последствия посиделок. Только вот знаю я, что именно она потом самая первая помчится помогать и с уборкой. Я даже закатываю глаза, ведь это всегда повторяется из раза в раз. Через двадцать минут мы все вновь сидим за столом и уплетаем приготовленную на этот раз Алисией еду.       — А что вчера было-то? — спрашивает Анджелина, поглощая очередную порцию бекона.       — Ты не помнишь? — хохочет Джордж, отхлёбывая из кружки чай.       — Ну, по пустым ящикам и бутылкам я поняла, что выпили мы немало.       И она права! Вообще, Анджелина никогда ничего не помнит после того, как выпивает определенную дозу алкоголя. Однажды мы даже ставили эксперимент, и этой гранью оказалось почти пол-литра огненных виски Огдена. И как раз после этой отметки она начинает повышать голос.       — Насколько я помню, мы весь вечер и всю ночь играли в «Воспоминание или желание», — подмечает Ли.       — Так вот откуда у меня эти нарисованные усы! А то я захожу в ванную и ничего не понимаю. Что это? И откуда вообще взялось? — смеётся Джордж, указывая на нарисованные перманентным маркером усы с завитушками.       А ведь правда, почему я раньше не обратила на них внимание… Мы ведь почти всё утро сидели наедине. Интересно, чем их можно будет убрать, не пойдёт же он прямо в таком виде домой, хотя это Джордж, от него можно ожидать вообще всё, что угодно, особенно, если он с Фредом. Мой взгляд всё ещё прикован к нарисованным завитушкам Уизли, когда я понимаю, что меня мучает вопрос: как бы выглядели братья-близнецы с волосами на лице: бородой или усами. Хоть однажды я и видела на Умниках Уизли седые бороды, но это совсем не то. Думаю, их настоящий цвет был бы рыжим, как и их волосы.       — Я помню, как Алисия ела лимон и рассказывала, какой он сладкий, — задумавшись, произносит Анджелина.       — Ужасное было задание, — тут же морщится Спиннет. — Я теперь долго не смогу смотреть на лимоны.       — А я помню, как Лизи танцевала с метлой, — задумывается Фред, глядя прямо на меня.       — Это было уже после полуночи, — пожимаю плечами я.       Дальше мы пили коктейль, приготовленный Алисией, и много огневиски, потому, наверное, уже утренние часы вечеринки у меня слегка в тумане. Последнее, что я помню ясно, это воспоминание о том, как близнецы Уизли покинули Хогвартс, оставляя после себя огоньки из фейерверков и петард, а также своё замечательное изобретение, «Портативное болотце». После всё смешивается, но приходит в норму, когда мы выходим на улицу. Помню, как мы играли в снежки, как кто-то из близнецов разбил соседское окно, а после мы ещё валялись на снегу. Посиделка точно удалась на славу.       — Лизи, напомни, когда вернётся твоя мама? — интересуется Ли, смотря на меня.       — Кажется, она говорила что-то о вечере, но точного времени я не знаю, — пожимаю я плечами, наблюдая, как Анджелина допивает залпом вторую кружку чая, видать сильно он ей понравился.       — Тогда нам следует навести порядок до её возвращения, — усмехается Джордж и встаёт из-за стола.       Думаю, он прав, и тоже выползаю, направляясь в гостиную. По состоянию этой комнаты можно сказать, что нам точно не было скучно. Теперь я увидела, что стаканы можно было найти в любом уголке комнаты, пару из них были даже разбиты. В сосуде, где раньше был лёд, сейчас осталась только вода. На полу в хаотичном порядке разбросаны подушки, одеяла и матрацы вперемешку с фантиками, которые со стола упали на паркет. На кофейном столике, который теперь стоял в углу, я замечаю гору посуды, а на камине стоит противень, в котором когда-то был Пастуший пирог. А ведь очень вкусный, мы съели его практически в самом начале. Ли даже загадал кому-то желание: съесть кусочек пирога, не используя руки и магию. Впрочем, желание в его стиле.       Замечаю, как Джордж улыбается, смотря на весь этот беспорядок. Почти сразу за нами из кухни выбегает Алисия, чтобы помочь убраться. Как и думала, она слишком добрая. Первым делом я начинаю убирать спальные места, пока Джордж собирает мусор, а Алисия отправляет бокалы и тарелки в раковину. С гостиной мы управились быстро, Ли и Фред вернули всю мебель на свои места, но неожиданно резко я вспоминаю кое-что и поднимаю голову к потолку. Там всё ещё висят прилипшие кроссовки.       — Ребят, а что на потолке делает обувь? — спрашиваю я, поднимая палец кверху.       — Обувь? — удивляется один из близнецов и тоже смотрит на потолок. — О, точно, это же наши «Клеящиеся кроссовки».       — Акцио, — произносит второй из братьев, указывая на обувь, приклеенную к потолку.       Кроссовки с чпоканьем отлепляются от поверхности и летят прямо в руки к Фреду, который ловит их и запихивает в небольшой пакетик, с которым они пришли. Точно, в этом пакетике братья-близнецы принесли всевозможные сладости и некоторые свои товары, чтобы повеселиться. Анджелина заливается смехом, вспоминая, что именно она ходила в этом замечательном изобретении Умников Уизли по потолку. Наверное, сейчас в ассортименте близнецов появились новые полезные и не очень штучки. Я так давно не была в их магазинчике, правда, сейчас он закрыт, а братья поставляют свои товары с помощью совиной почты. Даже трудные времена не мешают этим братьям-азартникам быть навеселе и смешить других людей.       — Так, теперь осталось убраться только в холле и на лестнице, — выглядывает за угол Ли, смотря в коридор.       Все вместе мы выходим из гостиной. В прихожей разбросана только одежда, которая, к слову, наполовину мокрая, потому что сушить её утром было неохота. Джордж и Алисия сушили шапки и перчатки, пока я и Анджелина складывали всё по местам. В шкафу я нашла две забавные маггловские шапки, в виде лягушки и цыплёнка, а если нажать на завязочки, то они будут издавать соответствующие звуки. Подтолкнув Джонсон под бок, я показываю ей эту забавную находку, девушка хихикает и прикладывает палец к губам. Интересно, что же она задумала? Анджелина, стараясь не шуметь, подходит со спины к Алисии и Джорджу и надевает им по очереди шапки. Я начинаю смеяться, когда по всему дому раздаются наперебой звуки: «Ква-ква» и «Пик-пик». На лестнице появляется Фред, с недоумением смотря на всё происходящее, в руке он держит несколько прозрачных стопок, а из кармана торчат фантики от конфет.       — Джордж, ты превратил кого-то в лягушку и цыпленка? — усмехается он, смотря на своего брата.       — А ты, сморю, расколдовываешь мои фантики, — улыбается второй из близнецов.       По комнате разлетаются несколько ударов, кто-то стучит в дверь. Мы переглядываемся, а после Ли щёлкает замком и открывает. На пороге показывается невысокая женщина средних лет, её лицо замотано шарфом, но я сразу же узнаю свою маму.       — Здравствуйте, миссис Дэвис, — произносит Джордан, который, по-видимому, тоже узнал этого человека.       — Привет-привет! — произносит женщина, оглядывая всех нас. — Почему вы все тут?       — Порядок наводим, — сообщает Алисия, показывая полумокрую верхнюю одежду, которую они с Джорджем не успели досушить.       — Вот оно как. А я-то уж подумала, что уходить собрались, даже чай со мной не попили, — улыбается она, развязывая шарф и снимая куртку.       Мама всегда поддерживала наши отношения с ребятами, особенно с Ли, который ей нравится больше всех. Кажется, я начала встречаться с ним только потому, что знала, насколько хорошо к нему относится мама. Она всегда говорила, что близнецы Уизли для меня слишком озорные, мне будет трудно ужиться с ними, и не спорю, отчасти она права. Эти два рыжеволосых парня готовы перевернуть мир вверх тормашками благодаря своему чувству юмора и шуткам. Только скорее часть мира перевернётся от ужаса, нежели от смеха.       Через десять минут мы уже вновь сидим за столом и пьём «волшебный» чай, который мама вновь решила заварить, теперь, кажется, для себя. Неужели они тоже неплохо повеселились с Сарой, что меня удивило бы, ведь последняя старается воздерживаться от употребления алкоголя. Неожиданно меня кто-то дёргает за плечо, от чего я чуть не выплёвываю чай.       — Лизи, обещай, что придёшь в наш магазинчик, — этим человеком оказывается Фред.       — Иначе твоя мама закидает нас письмами, — посмеивается Джордж.       Я закатываю глаза и смотрю на маму, которая в этот момент улыбается и кивает головой, говоря, что именно так и сделает, ибо я слишком много времени уделяю работе и учёбе.       — Хорошо, хорошо, я постараюсь найти время, чтобы наведаться к вам, — сдаюсь я и смотрю на близнецов, которые довольно ухмыляются.       Первой встаёт из-за стола Алисия, сообщая, что у неё какие-то дела и задерживаться она больше не может, после неё уходят близнецы Уизли, ещё раз напоминая, что я обещала заскочить к ним. Последними собрались Ли и Анджелина, они готовы были остаться подольше, но пришлось напомнить, что завтра мне рано вставать, ведь работа не ждёт. Ребята на это лишь понимающе закачали головами и, на прощание обнявшись, покинули мой дом.       Часы уже показывают пол-одиннадцатого, а сна ни в одном глазу, конечно, я ведь относительно недавно только встала. Приняв тёплый душ и пожелав спокойной ночи маме, иду в свою комнату. Тут так спокойно и уютно, глаза задерживаются на двигающихся фотографиях, с которых мне улыбаются счастливые лица. Я и Чарли смеёмся над очередной проделкой в доме Уизли. На лице ползёт улыбка от того, что я вспоминаю этого рыжего парня, который всегда был не прочь повеселиться. Теперь он работает в Румынии, ухаживает за драконами, которыми так восхищается. Однажды у нас даже завязался разговор об этих тварях, и скажу честно, Чарли очень много о них знает, как правильно кормить, воспитывать детёнышей...       Всё ещё с улыбкой на лице я залезаю в кровать. Так тепло и уютно, всегда люблю понежиться среди подушек и одеял, ведь это так здорово, просто лежать и рассуждать о своём, вспоминать прошлые моменты.       В дверь неожиданно стучат, и в комнату заглядывает мама.       — Ох, Лизи, ты уже легла. Прости, тебе просто письмо пришло, — сообщает она и протягивает конверт.       — Спасибо, мам, — искренне произношу я и, вылезая из-под одеяла, забираю у неё письмо.       Женщина тут же уходит, а я смотрю на адресную строку, где слегка косым почерком написано: «Элизабет Дэвис, д. Хогсмид». Эта надпись прописана рукой Чарли, тут же узнаю я почерк и поспешно открываю конверт. Слегка жёлтый пергамент опалён по краям, но текст не задет, наверняка опять забыл листок около клетки, и как, интересно, оно ещё полностью не превратилось в пепел. Слегка ухмыляясь, я начинаю читать: «Привет, Лизи! Наверное, письмо не успеет дойти к тому времени, когда вы встретитесь с моими братьями и вашими друзьями, даже жаль немного. Слышал, что у Фреда и Джорджа дела идут в гору, я всегда знал, что эта задумка, с магазином, где продаются всякие изобретения для смеха, отличная идея. Да и близнецам идёт эта работа, они ведь те ещё шутники. Кстати, помнишь Норберта, тот дракон, которым когда-то обзавёлся Хагрид, его ещё после близнецы и Гарри отдавали мне, чтобы переправить в Румынию, кажется, вы тогда на третьем курсе были. Так вот, они с Селестией обзавелись кладкой, так что у нас скоро будет небольшое пополнение в рядах Норвежских горбатых. Как вообще ты? Не сильно перенапрягаешься в последнее время? Наверное, много народу попадают в больницу Святого Мунго, ведь в Англии такое творится. Постоянно слушаю радио и удивляюсь, страшно становится за семью, знакомых, друзей. Надеюсь, у вас с мамой всё хорошо. Как посидели? Уверен, что замечательно повеселились, ведь с вами были мои братья, Фред и Джордж.

Будь осторожней, Чарли.»

      С улыбкой на лице я сажусь за стол и начинаю писать ответ. Написала о нашей с друзьями посиделке, описала даже несколько забавных моментов. Поздравила с потомством Норберта и сообщила, что у нас с мамой всё в порядке, работы много, потому иногда приходится ходить на сутки, ведь людей попадает в больницу и правда много. Спросила о самочувствии парня, не появились ли на его руках новые шрамы, ведь письмо успело немного пострадать от огня дракона.       Письмо благополучно перечитывается, складывается вдвое и отправляется в конверт. Отправлю завтра утром. С приподнятым настроением я ложусь спать, ведь вставать завтра и вправду надо будет рано.