Хрупкая надежда

      — Что ты сказал? — переспрашиваю я, смотря круглыми глазами на Ремуса.       — Твою маму последний раз видел Кингсли в компании Пожирателей смерти, — он смотрит в упор.       — Нет, нет, нет…       — С его слов, это не выглядело так, словно она сопротивлялась или сражалась с ними, — Люпин кладёт свою руку на моё плечо.       — Но это же не значит, что она присоединилась к ним, так ведь? — внутри меня паника.       — Мы не можем знать этого наверняка.       — Постой, Ремус, но у тебя же есть хоть какие-то догадки по этому поводу? — я пытаюсь осознать услышанное и смотрю в задумавшиеся глаза мужчины.       — Знаешь… Кое-что есть… Но мне будет непросто об этом говорить, — он смотрит сначала на меня, а после оглядывает гостиную, в которой по-прежнему никого нет. — Давай выйдем на улицу, я не хочу, чтобы кто-либо из присутствующих в этом доме узнал то, что я хочу тебе сказать. По крайней мере до тех пор, пока ты не услышишь это сама.       Я лишь киваю головой, и мы направляемся к выходу, когда со второго этажа спускаются Билл и Флёр. Думаю, они замечают моё беспокойство, потому что интересуются у Ремуса, всё ли в порядке, но тот лишь неоднозначно кивает головой. Выйдя из коттеджа, я сразу же ощущаю бриз, он охлаждает моё лицо. Взору открываются чёрно-синее море и затянутое тучами небо. Ремус идёт вдоль берега от «Ракушки», мне же остаётся только следовать за ним, и, поравнявшись, я вижу его хмурое выражение лица. Он садится на корягу, наполовину зарытую в песок, оставляя на ней место для меня. Несколько минут тишины прерываются глубоким вздохом.       — Не думаю, что Роуз хотела бы, чтобы я поднимал эту тему, но думаю, что это касается твоего отца. Лизи, ты уже взрослая и сможешь здраво понять, почему так произошло. Наверное, пару десятков лет назад это был наилучший исход как для тебя, так и для твоей мамы. Мы с тобой уже обсуждали мои школьные годы, и не раз… В общем, с твоим отцом я действительно был знаком достаточно хорошо, мы часто с ним засиживались в библиотеке, и он всегда помогал мне. Он был действительно интересным человеком. С твоей мамой они познакомились совершенно случайно и, можно сказать, это была любовь с первого взгляда. Всё было просто замечательно, когда Роуз закончила Хогвартс, они поженились, и через несколько месяцев появилась на свет ты. Твои родители были просто счастливы, у них был собственный домик, похожий на «Ракушку». И ничего не предвещало беды, пока не наступила война. Тут-то у них и появились первые разногласия. Твой отец всегда восхищался Защитой от темных искусств, и увидев однажды, как какой-либо волшебник применяет сложные в использовании чары, пусть даже они приносят больше вреда, чем пользы, твой отец сразу начинал уважать этого человека. Собственно, так он незаметно и перешёл на тёмную сторону. Роуз жаловалась мне, что он не появлялся дома сначала днями, а после и целыми неделями. Но потом всё стало намного сложнее, сначала твой отец пытался уговорить её присоединиться к нему и Пожирателям смерти, но после очередного отказа он просто взбесился: ударил Роуз, которая из-за этого потеряла второго ребёнка. Это было ужасно, Лизи. Я всегда пытался поддерживать твою маму, думаю, ты и сама это знаешь. После этого происшествия мы практически постоянно находились вместе. И вот в один из таких вечеров твой отец пришёл, чтобы извиниться, но когда он увидел меня, его охватила ревность, и между ним и мной завязалась дуэль. Я практически победил, когда Роуз схватилась за меня и всеми силами, что у неё были, оттащила от лежащего на земле полутрупа. Именно тогда он «умер» для неё, она никогда больше не хотела иметь с ним ничего общего. Это был удар, который навсегда изменил её жизнь. Она замкнулась в себе, и единственным её счастьем осталась ты. Пусть ты и напоминала его, но она любила тебя больше жизни… Это так, Лизи. И сейчас я просто не представляю, что могло случиться такого, из-за чего твоя мама решила вернуться к прошлому с этим человеком. Возможно, всё не так просто, как может показаться на первый взгляд. Может, у неё есть скрытые мотивы. Но какими бы они ни были… я не верю, что Роуз способна перейти на Тёмную сторону. Никогда. Она бы ни за что не предала своих старых друзей, а в особенности тебя.       Слова Ремуса казались чем-то далёким и неправдивым, словно меня обманывали всю мою жизнь. Ещё с самого детства я усвоила, что маму нельзя расспрашивать об отце, но вот почему, для меня это всегда оставалось загадкой. В голове даже нет осознания того, что это не выдумка сбрендившего волшебника. Я несколько минут смотрю на теряющийся в дымке горизонт, после меняю позу и облокачиваюсь на локоть. Всё ещё не верится… Мой папа был Пожирателем смерти? Его чуть не прикончил Ремус? Моя мама потеряла второго ребёнка… Слишком много информации за десять минут. Но всё-таки, если мама присоединилась к Пожирателям смерти, тогда почему она не сообщила мне об этом, может, она это сделала не по своей воле, но тогда какой смысл был оставлять её в рядах Тёмного Лорда, с другой стороны, на этом просто мог настоять мой отец. Но почему тогда мама не сбежала? Не смогла? Вопросов с каждой минутой становится всё больше. На горизонте блеснула молния, когда Ремус спросил:       — Ты как, Лизи?       — Не знаю, у меня просто нет слов, я даже не знаю, что думать, так много мыслей в голове.       — Я понимаю тебя, ко мне тоже долго не приходило осознание, когда Кингсли мне об этом рассказал, но, возможно, я так же, как и ты, пытаюсь оправдать её…       — Спасибо, что рассказал об этом. Я теперь хотя бы не буду думать, что она погибла, раз её видели, но всё остальное просто шокирует.       — Знаешь, мне кажется, что Роуз неправа, что не рассказала тебе о твоём отце сама, что это пришлось сделать кому-то другому, она ведь уже давно смирилась с тем, что произошло в прошлом. Да, воспоминания не из приятных, но она приняла их, и даже была готова к встрече с твоим отцом в дуэли. Только вот… что сейчас происходит у неё в голове, мне очень сложно представить.       Ветер становится ощутимо холоднее, я даже слегка ёжусь. Ремус, видя это, приобнимает меня за плечи, из-за чего становится легче на душе. От него я всегда ощущала эту заботу, он ведь частенько бывал в нашем доме в моём детстве. Он всегда поддерживал меня, помогал справиться с любой трудностью, мне иногда даже казалось, что Ремус и есть мой настоящий отец, но на все эти догадки он и моя мама только смеялись и отрицали это, словно между ними не было той искренней связи, которая может быть только у действительно близких людей. Но глазами ребёнка я всё видела и прекрасно понимала, что они всегда были искренни друг с другом, для меня они были настоящим идеалом той прилежной и правильной семьи, в которой царит гармония и понимание. Сейчас я так рада за Нимфадору, ведь этот прекрасный человек выбрал её.       — Не хочешь вернуться в Ракушку? Ветер слишком сильный, скорее всего будет шторм.       — Да, стоит, — кратко отвечаю я, и мы возвращаемся в коттедж.       На несколько секунд я останавливаюсь около входа в Ракушку и смотрю на горизонт, где бушуют волны и сверкают молнии, и только раскат грома приводит меня в чувство, такой отдалённый, но всё же достаточно громкий. Я захожу в дом, закрывая за собой дверь. Тут так тепло и приятно, сразу забывается надвигающийся шторм. Даже как-то легче становится, но сейчас мне крайне хочется побыть одной, потому я поднимаюсь по лестнице и захожу в одну из гостевых комнат. Всё так непонятно… Я опускаюсь на кровать лицом в подушку. Мне так сложно поверить в то, что мне рассказал Ремус, и в голове так много вариантов развития событий. Я точно не хочу верить в то, что мама предала Орден. Но ведь если это так, то всё может быть намного хуже. Да и почему Пожиратели — со слов Кингсли — так спокойно к ней относились, а что если действительно к этому имеет отношение мой отец? Что если он спас её от смерти и смог как-то её прикрыть, но тогда ей бы пришлось согласиться раскрыть какую-то информацию об Ордене. Я абсолютно уверена, что все члены Ордена точно известны Тёмному Лорду, Снейп бы не смог не рассказать об этом, пусть ему и доверял Дамблдор, но он всё-таки в рядах Пожирателей. Всё так запутанно… Я переворачиваюсь на спину и гляжу в потолок. Теперь появилось ещё больше вопросов. На удивление я легко смирилась с мыслью о том, что мой отец — Пожиратель смерти. С этим ведь уже ничего не поделать… Тем более, что Ремус мне рассказал о его сущности. Теперь я понимаю, почему мне всегда легко давалась Защита от тёмных искусств, наверняка мой отец был хорош в этом, а мне досталось по наследству, ведь моя мама в школьные годы не блистала способностями в этом предмете. Несколько десятков минут я лежу неподвижно, пока из-за приоткрытой двери лучик света не проникает в комнату. Это привлекает моё внимание. Я поднимаю голову и вижу крепкого рыжего парня.       — Чарли! — забывая обо всём, я подскакиваю с кровати и чуть ли не лечу к нему в объятия.       — Лизи, как же давно я тебя не видел, моя ведьмочка уже так повзрослела, — он добродушно улыбается и стискивает меня в своих руках, приподнимая над полом.       — Хватит использовать это прозвище, — смеюсь я.       — А мне оно нравится, — он опускает меня на пол. — Чего ты тут одна сидишь? Фред и Джордж показывают своё новое изобретение, говорят, что это ты помогла им создать его.       — Да… Это… Я просто хочу одна побыть, так много дел в последнее время, — я отвожу взгляд от его голубых глаз.       — Я знаю эту манеру. Так. Рассказывай, что у тебя произошло, твоё последнее письмо было достаточно весёлым, а теперь я вижу, что это не соответствует тебе нынешней.       — Да даже не знаю, с чего начать, — я опускаю глаза ещё ниже.       — Давай присядем, а там уж как соберёшься, так и расскажешь, — Чарли подталкивает меня к кровати, запирая за нами дверь.       Я сажусь на край и смотрю на свои руки, мои пальцы невольно сцепляются в замок. Уизли садится рядом со мной, закидывая одну ногу на кровать. Я тяжело вздыхаю и пытаюсь собраться с мыслями. Впрочем, может, действительно стоит поделиться подобным с Чарли, ведь в детстве я очень часто проводила с ним время. Мы вместе гуляли, обсуждали различных животных и растения. Я доверяла ему свои переживания, а он, в свою очередь, помог мне сдружиться с его братьями и всей их компанией. Наверное, только благодаря Чарли я стала более общительной, ведь четверо девушек, которые жили со мной в комнате, разбились на пары, а я так и провела почти три года своего обучения одна в компании этого здоровяка. Даже не знаю, как мы нашли общий язык, у нас ведь достаточно большая разница в возрасте. Я ещё раз вздыхаю и начинаю свой монолог.        За полчаса я поведала ему, что произошло между мной и Ли, как на это отреагировали его братья, о том, что моя мама пропала, как я умудрилась заболеть и упасть в обморок прямо на работе, о доброте своего начальника и, наконец, о том, что я чувствую к Джорджу. Всё это время Чарли меня почти не перебивал, только кивал головой и изредка задавал уточняющие вопросы. Слишком много произошло за последние месяцы, от этого даже голова идёт кругом.       — Ох, Мерлин, Лизи, ты ни о чём из этого не рассказывала мне, даже строчки не написала. Как бы я хотел приехать раньше, чтобы помочь тебе со всем этим справиться.       — Спасибо, Чарли, но это ещё не всё… — на секунду я задумываюсь, а стоит ли рассказывать кому-то о том, что мне поведал Ремус. — Хотя знаешь… я не хочу сейчас об этом…       На несколько секунд повисает тишина, а парень внимательно всматривается в моё лицо. Я лишь отвожу взгляд. Не обидит ли это действие Чарли? Он ведь действительно всегда поддерживает меня, но сейчас я ещё не готова кому-то поведать о том, что сегодня узнала. Надо для начала самой переварить всю ту информацию. Я тяжело вздыхаю.       — Иди сюда, моя ведьмочка, — он крепко прижимает меня к своей широкой груди. — Ничего страшного, если сейчас ты не готова мне что-то рассказать, но ты же знаешь, что я всегда буду поддерживать тебя. Даже не сомневайся в этом!       — Спасибо, Чарли, — я зарываюсь в его грудь носом и сразу же чувствую запах песка и металла. — Может, ты расскажешь, что у тебя новенького? А то мы всё обо мне и обо мне, — бубню я ему в грудь.       — О, спасибо, что заметила это! — добродушно смеётся он, затем отпускает меня и начинает свой монолог.       Я слушаю о том, как проходили будни Чарли в Румынии, ведь последний раз мы виделись, когда я была на шестом курсе, во время Турнира трёх волшебников. Он хвастается своими новыми ожогами и шрамами, некоторые из которых действительно пугающие. Говорит о своих любимых драконах и о том, как ухаживает за ними. Мы даже затрагиваем тему его личной жизни, когда в комнату стучат. Дверь слегка приоткрывается, и на пороге оказывается Билл, он слегка улыбается.       — Пойдёмте ужинать, все только вас и ждут.       — Сейчас спустимся, — говорит Чарли брату, и тот выходит из комнаты.       Чарли завершает свой рассказ про одну коллегу из Чили. Мы вместе хохочем, и я понимаю, что сейчас мои заботы отошли на второй план. А ведь на самом деле так было всегда, когда мы общались с этим здоровяком. Чарли действительно стал для меня старшим братом, он всегда поддерживал, выслушивал и поднимал настроение. Немного грустно, что мы не можем видеться с ним достаточно часто, как это было в моём детстве, но я искренне рада, что он занимается любимым делом. Да и я не хочу отставать от него, целительство для меня — дело тоже воистину занимательное. Я счастлива, что могу помогать людям, заботиться о них и делать их счастливее.       Мы спускаемся на первый этаж и проходим в светлую кухню, совмещённую со столовой. Билл и Флёр что-то достают из духовки и, заприметив нас, улыбаются и приглашают за стол. Тут уже сидят Ремус и близнецы. Я занимаю место рядом с Джорджем, но тут же подскакиваю, потому что на всю столовую раздаётся тонкий и пронзительный писк. Все четверо братьев начинают громко смеяться, Флёр нахмуривает брови, а Люпин лишь ухмыляется, поднеся руку ко рту. Я перевожу взгляд на свой стул, где теперь красуется белое пятно, а мой нос улавливает неприятный запах.       — Фред! Джордж! Признавайтесь, чья шутка это была? — чуть ли не кричу я.       — А что, мы тут ни при чём! — вместе заявляют они.       — Ну да, конечно, что ещё скажете в своё оправдание?       — Лизи, ты слегка испачкалась, — Джордж проводит рукой по моей попе и показывает свою белую ладонь.       Я мгновенно убираю майку и смотрю на свои теперь уже не чистые джинсы. Заклинание не заставляет себя долго ждать, и след в мгновение растворяется, то же самое я проделываю со стулом, но садиться на него вновь мне уже не хочется, поэтому я выгоняю Джорджа с его места и сажусь рядом с Фредом, который весело улыбается. Вот же проказники. Вскоре к нам присоединяется Флёр, пока Билл что-то доделывает на кухне.       — Ремус, почему ты без Нимфадоры? — наконец-то спрашиваю я.       — О, она сейчас у своей мамы. Андромеда считает, что ей там будет спокойнее, на фоне того, что сейчас происходит в Англии. Я боюсь, что за мной могут следить, потому приходится реже навещать их, конечно, мне не хочется оставлять её одну, но думаю, что в скором времени я не смогу помогать Ордену. Придётся держать связь только через радио, — он тяжело вздыхает и откусывает полусырой стейк.       Мне становится слегка неловко, но меня тут же втягивает в разговор подошедший Билл:       — Лизи, а ты надолго к нам?       — Думаю, что нет, я хотела ещё навестить Алисию, обещала с ней встретиться, так что вечером планирую уйти.       — Может, задержишься у нас? Свободное место найдётся. Тем более, что сейчас шторм надвигается, будет неприятно промокнуть.       На мгновение я задумываюсь. Всё-таки он прав, в настоящее время мы стараемся не использовать камины и трансгрессию, чтобы было меньше шансов отследить наше местонахождение. Поэтому мне действительно пришлось бы либо отходить подальше от «Ракушки», либо полностью использовать метлу, чтобы добраться до пункта назначения.       — Впрочем, я не возражаю остаться на ночь, — приняв, наконец, решение, отвечаю я. — А разве ваши родители не живут сейчас с вами?       — Нет, к сожалению, им сейчас тоже приходится несладко, они гостят у тётушки Мюриэль, если уже не переехали куда-нибудь в другое место. Иногда мама очень волнуется, и приезжает, чтобы нас навестить, но это случается нечасто.       — Сейчас всем сложно, — вздыхает Флёр.       И с этим не поспорить. Мы все вместе ужинаем, а после перебираемся в гостиную, где уже потрескивает огонь. Флёр приносит для всех чай, и мы разговариваем на всевозможные темы, пока понемногу не начинаем расходиться по комнатам.