Близился восход солнца, но черные тучи, что заволокли собой все небо, не давали пройти его лучам, и лишь кое-где редели прозрачно-светлые копья, еле дотрагиваясь до земли, как бы пытаясь помочь разогнать печаль в душах многих людей, что, конечно-же, было бесполезным.
«Не ешь, не ешь, что происходит, это Незуко, почему это так вкусно, не трогай, отпусти, отпусти Незуко», — бурный поток из многочисленных слов крутился в голове Танджиро, ребенок, что буквально недавно не верил в существование демонов, постепенно им же и становился. Что ему нужно было делать, что убивает о’ни, что может прекратить его мучения, тем самым прекратя и мучения своих близких, точнее, того, что от них осталось… Он не знал ответов на эти вопросы. Разум постепенно затуманивался густой пеленой, оставляя лишь вкусовые рецепторы, которые так восхищались человеческой кровью, что заставляли обильно выделять желудочный сок и слюну, сочившеюся изо рта. Танджиро безумно пугало это ощущение и, собрав все остатки своей человечности вместе с силой воли, он вытащил свои клыки из тела сестры, а за ними последовали и когти. Мягко держа Незуко, чтобы та не свалилась на холодный снег, он дрожа и со слезами на глазах вымаливал у нее прощение. Незуко молча широко улыбнулась, чтобы немного успокоить Танджиро, ей безумно хотелось спать, но нужно было держаться ради своего брата. — Пятый стиль: Милосердный дождь сухого дня К счастью или нет, но все желание закрыть глаза, заснуть и забыться резко улетучилось, так же резко, как и Танджиро отбросило в сторону. Теперь перед Незуко стоял молодой высокий мужчина лет двадцати, с черными, туго завязанными в хвост волосами. У него было спокойное, сосредоточенное лицо, а глаза с узким разрезом, цвета глубокого озера, выражали какое-то слабое сочувствие, что мужчина так сильно пытался скрыть. Руки Незуко задрожали, закрывая рот. Черные зрачки на ее бордовых глазах сузились, передавая все шоковое состояние девушки. Сначала они смотрели куда-то в пустоту, но осознав, что же сейчас произошло, резко направились на место, где бездыханно, сочась кровью из отрубленной шеи, лежал ее брат. — Танджиро…? — голос сорвавшийся с губ передавал тон, не верующий в то, что сейчас находилось перед ее глазами. — Ты знаешь этого демона? — резким звонов в ушах Незуко прозвучали слова этого мужчины, что убирал свою катану обратно в сая. — Танджиро не демон!… Он… он мой старший брат… — эти слова было еле слышно за закрытыми руками ртом. — Твой брат уже познал вкус человеческой крови. Его было не спасти. К счастью, я быстро и безболезненно закончил его муки, а он еще не успел унести жизни невинных людей. Радуйся этому. Последние слова его больно кольнули в и так раненное сердце Незуко. Она хотела закричать что-то в ответ на это, но резкий звук хриплых вздохов прервал их беседу. — Что за… — промолвил мужчина в половинчатом хаори, оборачиваясь на услышанный звук. За ним обернулась и Незуко. Отрубленная голова, что находилась неподалеку от своего тела, приросла обратно на свое изначальное место. Звериные глаза снова засверкали красным, а узкие зрачки уже сузились до такой степени, что их было почти не видно. Видимо, сам Танджиро удивился не меньше людей, находившихся напротив его. — По…п-поче…му — голос Танджиро еле походил на человеческую речь из-за рычания, что он никак не мог утихомирить. Трогая свою шею, на которой когда-то красовался ровный разрез, он не мог понять, почему он все еще жив, а самое главное, каким образом голова могла крепко держаться на прежнем ее месте. — Стой смирно, — немного раздраженно сказал мужчина, сводя брови к носу и снова доставая свое оружие. — Отойди! Отойди от меня! Я не… Я не хочу ранить еще больше…людей… — прокричал мальчик, завидя его движения. Он боялся, что может причинить вред кому-нибудь еще, и пока все еще находился в здравом уме, Танджиро решил бежать, далеко, туда, где никого не будет. Быстро подорвавшись, он ринулся вперед, куда направлялся его взгляд. Даже спотыкаясь и падая, раздирая кожу и ломая кости, что буквально через мгновение были как новенькие, он вновь вставал, продолжая бежать. — Удрать вздумал! — пробормотал себе под нос мечник и хотел уже броситься за ним в погоню, но кровоточащая, тяжело дышащая рядом с ним девушка, лежащая на снегу, заставила его остановится. Если в скором времени не оказать ей помощь, она точно умрет. — Тсц! Касугайгарасу, лети за этим демоном! Не забудь доложить мне после обо всем! — подхватя Незуко на руки, он устремился в совершенно противоположную сторону, к ближайшей деревне, где кто-нибудь точно оказал бы ей помощь. Старый ворон в это время тяжело полетел за убегающим Танджиро. — Отпусти меня! Мне нужно к брату, я должна быть рядом с ним, у меня больше ничего не осталось, прошу, отпусти! — ватные руки девочки слабо били по груди мечника, но каждый последующий удар становился все слабее и медленнее, пока совсем не сошел на нет и не послышались тихие всхлипы. — Скажи мне свое имя, — все так же холодно продолжал мужчина. — Незу…ко… Я Незуко, — она сначала не хотела говорить какому-то незнакомцу свое имя, но это вырвалось как-то на автомате, пытаясь отвлечься от произошедшего хоть каким-то разговором. — Незуко, я обязательно позабочусь о твоем брате. Сейчас я отнесу тебя к лекарю, если после тебе некуда будет идти, то направляйся к Урокодаки Саконджи, он живет у подножья горы Сагири. Скажи ему, что тебя послал Томиока Гию. Сохрани в себе гнев и мужество, чтобы преодолеть это. И, главное, никогда не опускай руки, — последние слова мужчины еле дошли до ушей Незуко, после чего в глазах стало все сильнее темнеть, пока разум не отключился окончательно. В этом темном мире было очень тихо и спокойно, будто все, что было за этот день, и не происходило вовсе.***
Направляясь обратно на вершину горы, откуда Томиока унес Незуко, он все задумывался о том, что от ворона нет никаких вестей. «По-любому снова забыл, старый ворон-альцгеймерщик!» — пронеслось в его голове, уже подходя к вершине. Там стояла мертвая тишина с такими же мертвыми телами. «…Придя я хотя бы на пару часов раньше, смог бы спасти эту семью…» Сам себе пообещав, что вернется на это кровью запятнанное место, чтобы закопать и проводить души умерших, Гию, не дождавшись ворона, самостоятельно побежал по оставленным демоном следам.***
И до этого сильный нюх Танджиро обострился еще сильнее, будто у голодного волка, что может учуять свою жертву в радиусе десяти километров. Также у него в носу стоял так сильно манящий запах человеческой крови, обволакивающей плоти, как далеко он бы не бежал. «Нужно бежать, бежать еще дальше, дальше от этого запаха», — это были единственные мысли в голове Танджиро, которые кое-как подавляли его новые инстинкты. Ворон же все продолжал хлопать крыльями вслед за новоиспеченным о’ни, иногда устраивая себе небольшую передышку на верхушках деревьев. Каркая, он хотел предупредить каких-либо других воронов уз, что могли оказаться в этом месте пролетом и, возможно, позвали подкрепление, пока Томиоки не было рядом, тем самым подписывая себе смертный приговор. Слух Танджиро мог уловить любой шорох, что сильно давило на его мозг, в котором и без того стоял сильнейший гул. — Аррг! Раздражаешь! — из спины демона неожиданно вырвалась кость, сильно походящая на человеческий позвоночник, и проткнула небольшую тушку ворона, что недавно так громко каркал. После этого странная новая конечность также быстро вернулась туда, откуда и появилась.«Что…что сейчас произошло…?»
Мертвый ворон с рубцеобразной дырой свалился на землю, но нервные окончания все продолжали работать, из-за чего крылья птицы немного подергивались. Завидя эту картину и с ужасным пониманием, что, возможно, произошедшее случилось по его вине, со срывающимся криком он стал бежать еще быстрее, убегая все глубже в сосновый лес, где по многочисленным слухам недалеко живущих, пропадают люди.***
Начавшийся мелкий, тепло моросящий дождь все стремительнее перерастал в настоящий ливень, такой, который склоняет все растения к земле. Но это не останавливало бежавшего Гию. Ему нужно было непременно выполнить свою работу, пока еще больше людей не пострадало по его вине. То, что ливень мог смыть следы демона, немного напрягало, и вся надежда оставалась лишь на ворона, который предположительно должен был быть где-то поблизости. Гию не ошибся. Ворон действительно был поблизости, и он лично с ним столкнулся, была лишь одна проблема. Тот самый ворон был уже мертв. Взяв своего касугайгарасу на руки, он не проронил ни слова, продолжая стоять под проливным дождем. В душе его мертвым грузом повисла и до того сильная печаль.***
Глаза Незуко резко распахнулись, устремясь в потолок деревянного дома. «Фух, это просто очень длинный страшный кошмар… Где мама? Танджиро?» — Незуко стала оборачиваться по сторонам, ища свою родню, но вместо нее рядом с ней стояли совсем незнакомые люди в белых повязках, накинутых поверх кимоно. — Ох, боже, она очнулась! Как ты? — с легкой улыбкой говорил старец с небольшими седыми усами. На глазах Незуко навернулись слезы, медленно стекая по лицу, за ними послышались очень тихие всхлипы. — Эй, ты чего? Все хорошо, хорошо, не переживай! Сейчас ужинать будем! — задорно говорила молодая девушка восемнадцати лет, по всей видимости, помощница старичка-лекаря. Незуко не слышала ее слов, и лишь стук капель дождя по крыше эхом отдавалось в ее голове.