Червоточина

Окраина города их встретила редкой для Антиллы алой зарей. Кровавое пятно местного светила разливалось по небу неровными мазками, расцвечивая ненавистную рыжину в кармин. Взвесь песка в воздухе превращалась в рубиновую пыль, отливающую золотом, и лишь болезненно-синие тени зданий мутными полосами напоминали о неприветливости Антиллы. В этом дурном ультрамарине они спрятались, пока делали короткий привал, чтобы привести себя в порядок и убедиться в отсутствии слежки. Дальше путь пролегал вглубь города - сквозь округлые постройки, потерявшие со временем блеск, тонкие шпили, больше похожие сейчас на колья из звероловных ям, сквозь обломки былой цивилизации и мутную взвесь приближающихся проблем. Времени на внедрение не было, а сбор информации с прослушек, установленных Грейвом, не дал ничего полезного. Они последили некоторое время за нейтралами, которые были в последних воспоминаниях Грейва, но тоже многого не добились. В конце концов было решено искать информацию напрямую. Пришлось возвращаться на окраину, чтобы воспользоваться подземными уровнями города. Местные там не жили, даже несмотря на то, что переживать непростой климат Антиллы так было бы значительно проще. И - что ж - причина была. Уровни, наиболее близкие к поверхности, не отличались ничем особым - коммуникации, пыль, канализация - но на редкость отвратительная планировка с путаной системой ходов, с остатками сожранных временем стен и опор, делала перемещение практически невозможным. Глубже лезть было опасно, но, так как согласно сканам ниже располагались более широкие и систематизированные проходы, выбора не было. Автоботы и нейтралы, попутно рассказывал Грейв, пока они продирались сквозь особенно маленький проход, никогда не работали ниже коммуникационных линий. Даже когда местная группа наемников пыталась разграбить только окрепшую колонию. Не довелось. Алый принял бой тогда за орбитой астероидного кольца, а тех немногих, что пробились к планете перебили местные. Сами же нейтралы тоже не торопились изучать свою планету вглубь. Объясняли тем, что в начале у них не было надлежащих ресурсов, поэтому количество смертей просто не стоило того, а потом - когда уже восстановили и укрепили часть городов на поверхности - не было нужды. Автоботы, потерявшие небольшую группу разведчиков при попытке расследовать нижние уровни, так же не торопились возвращаться к самоубийственным миссиям. Так и получилось, что на руках у них были лишь сканы очень плохого качества с местами пустот и старые схемы, которые нейтралы дали им еще до того, как Кибертрон был восстановлен. И все это рисовало такие себе перспективы добраться до здания Совета по нижним уровням. Но эти перспективы были. Широкое пространство нижних уровней - добротно сделанных, как на Кибертроне, чтобы можно было сформировать подземные города - было усеяно серыми телами. Они валялись неаккуратными кучками, словно их сбрасывали в спешке и панике. Мертвое море конечностей с характерными разводами простиралось везде, куда хватало угла обзора. Они молчали. Пыльная удушливая тишина вторила им и неразговорчивым телам, растворяя в себе оцепенелый ужас. - Праймус, - сиплый голос Грейва эхом утек дальше по уровню, гулко касаясь стен. Форготтен коротко рассмеялась. С Антиллой никогда и ничего не было просто, однако гора инфицированных трупов на нижних уровнях немного удивила даже ее. По степени разложения она навскидку определила, что здесь были как зараженные еще до войны, так и после. Были и совсем свежие трупы в пятнах не испарившегося энергона. Он придавал воздуху специфическую горечную ноту, ассоциирующуюся только со смертью. - Как? - это было первое, что Грейв смог выдавить из себя, когда они выползли на поверхность. Он без изыска сел там, где стоял, и с настороженным интересом изучал собственные конечности. Форготтен тяжело опустилась рядом, но сил в себе заговорить не нашла. Официально считалось, что кибонная чума передается только с зараженным энергоном. Это действительно было правдой. Проблема заключалась в том, что вирус, который должен был коснуться только автоботов, использующих зараженное топливо, каким-то образом практически сразу просочился и в десептиконскую армию. На первых порах - когда автоботы спешно отступали и терпели поражение за поражением, пока их ученые безуспешно боролись с чумой - факт перекрестного заражения успешно скрывали, списывая все на погрешность. Но количество зараженных десептиконов продолжало увеличиваться, а наличие антивируса не отменяло того, что на выздоровление требовались ресурсы, и не все смерти удавалось предотвратить. Поэтому в итоге было завершено первое временное перемирие. Очаги заражений гасились всеми возможными способами с обеих сторон в максимально короткие сроки, а образцы и разработки по кибонной чуме - замораживались. В итоге было составлено первое соглашение о запрете биологического оружия на войне, но все пути передачи заражения так и не были выяснены. И вот, спустя миллионы лет, эта холера снова обнаружилась. На ржавой Антилле из всех мест. - Знаешь, - Грейв нервно усмехнулся, - будет обидно, если у тебя не окажется антивируса. Может, рискнем? Форготтен молча посмотрела на Грейва. Грейв вымучено стравил воздух. У него, может, не было возможности добраться до всех секретов Антиллы, но он ходил среди нейтралов, общался с ним, собирал информацию. И из всего, что он видел, не было даже намека на кибонку. Рисковать, надеясь на то, что они может быть не заразятся и не заразят других, пока будут пробираться сквозь горы - горы! - инфицированных трупов, не хотелось. Он достал из под брони на руке устройство для открытия моста на Алом и испытал небольшое искушение разломать его. - Открывай. Это все равно рано или поздно вскрылось бы. Грейв сардонически усмехнулся. - Флейджесс меня убьет, - он еще немного повертел в руках устройство и все же скинул координаты для моста. Воронка открылась не сразу. Прежде, чем белая проплешина съела кусок тускло-желтого пространства, прошло несколько напряженных нервных минут. Форготтен прогнала воздух по вентсистемам с почти облегчением - ей действительно нужна была информация о Ширфул и Уэлпэйсэде, но не настолько, чтобы попасться нейтралам. До завершения войны ее может быть никто и не тронул, но сейчас - судили бы по всем правилам. На Алом их встретил дежурный и Вэл. Высокая, долговязая, она светлой пастелью выделялась как на фоне серых стен, так и на фоне приземистого дежурного. Тяжелый змеиный взгляд дополнял ее образ строгого офицера и лишь темные полные губы сглаживали впечатление. - Я так понимаю, что-то пошло не по плану? - Хрипло спросила она, не меняя жесткой устойчивой позы, - что ты забыла на Антилле, Форготтен? - Скорее, что нашла, - Форготтен дернула уголком губ в намеке на усмешку и смерила Грейва многозначительным взглядом. - Есть вероятность, - он нервно повел плечами, - есть вероятность, что мы заражены кибонкой. И не только мы. Легкая заинтересованность на лице дежурного сменилась ошеломлением. С добрую секунду он и растерявшаяся Вэл пребывали в молчании, а потом она взяла себя в руки и за считанные клики организовала им полное медицинское сканирование под недовольное ворчание дежурного медика, тщательную дезинфекцию и встречу с Флейджессом, выглядевшим так, будто он видел Некробота. К концу Грейв растерял те немалые остатки сарказма и мрачно рассматривал пол. Серый, некрашеный, весь в неброских царапинах от того, как много мехов здесь проходило - он позволял не увязнуть в собственных мыслях. Форготтен пребывала в том своем мрачно-веселом настроении, которое всегда ознаменовало проблемы. После Квинтессы она так и не вернулась к тому, чем была до - никто из них - и хотя внешне Форготтен казалась самой адекватной, Грейв был одним из немногих, кто знал, насколько страшной она могла быть в этом своем настроении. Флейджесс не торопился говорить, и это только еще больше жгло Грейву нейросеть. Его итак достаточно тусклая оптика приобрела пугающий оттенок серого-красного, отдающий чем-то трупным, а сам он замер в неестественном напряжении рядом со столом. - Садитесь, - хрипнул он и сам напряженно сел в кресло. Грейв сделал шаг вперед и замер в нерешительности, Форготтен насильно дернула его, направляя к креслу и заземляя. - Что за шлак с кибонкой? - Флейджесс устало пощипывал маленькую тонкую антенну на шлеме, снимая статику, - что ты вообще делала на Антилле, Форготтен? - Искала информацию. - О спарках что-ли? - Да. - И как успехи? - Мы с Грейвом нашли несколько сотен зараженных трупов. Вэл, до этого момента имитирующая мебель, громко фыркнула. - И ты хочешь сказать, что ты просто позвонила Грейву - Грейву, находящемуся на Антилле, окруженной радиоактивным астероидным кольцом, через которое пробивает очень небольшой диапазон частот, - и попросила о помощи. - Нет, - три пары глаз остановились на Грейве, отчего ему захотелось приобрести новый мод трансформации в кресло и слиться с окружающей обстановкой. - Что, нет? - Это я связался с Форготтен. - С Праймусовой помощью, не иначе, - Вэл усмехнулась и наклонилась к ним за плечом Флейджесса. На вкус Форготтен смотрелась это ни разу не угрожающе, а скорее комично, но она не доверяла своему чувству страха. Однако Грейв, изрядно посеревший, явно так не считал. - Мост, - Флейджесс откинулся на спинку кресла и длинно хрипло провентилировал, - ты использовал наш мост, чтобы переместиться на Кадзе и подчистил за собой все следы. Но я не могу понять, зачем? Грейв сцепил манипуляторы и поднял взгляд на Флейджесса, собираясь с мыслями и со всем офицерским достоинством. - Я провалил задание. В какой-то момент времени меня оглушили, и я получил амнезию. По факту - у меня нет достоверных воспоминаний о том, что происходило последние три ворна. Только записи. Флейджесс поймал взгляд Грейва и удержал. Их разделял широкий стол, и его пространство, иногда казавшееся Грейву достаточным, чтобы разложить как минимум меха, казалось сейчас как никогда несущественным. - Вэл, можешь нас оставить? - Уверен? - Она удивленно сморгнула и поджала губы. - Да, пожалуйста. Настороженно их осмотрев, Вел выпрямилась и выскользнула из помещения. - Что за ржавый шлак?! - Флэйджесс с чувством выругался на помеси квинтессонского и старокибертронского, - для того, чтобы у кибертронца возникла амнезия, тебя должен был пережевать и выплюнуть Триптикон! А ты выглядишь так, будто у тебя был неудачный коннект и паршивая потасовка перед или даже во время! - Флэй, притормози. - А ты вообще молчи! - Флэйджесс смерил невпечатленную Форготтен взглядом и снова обратил внимание на Грейва, - почему о нештатной ситуации не было доложено мне? Сколько вы потеряли времени, пока пытались отмыться от этой ржи? Примуса ради, буквально от ржи! Грейв окаменело смотрел в одну точку. Грань стола, в которую он упирался взглядом, казалось ему удивительно интересной. Форготтен просто чувствовала себя уставшей. - Откуда вообще там трупы с кибонкой? - немного спустивший пар Флэйджесс вяло махнул рукой в неопределенном жесте и растер лицо. В висках колотило от боли и нервов, и он даже не знал, что было причиной и следствием. - Нет, не отвечай. Амнезия. Грэйв кивнул, не поднимая взгляда. - Ржавь, - Флэйджесс снова потер лицо и удержался от желания упасть лицом в стол, - слушай, я знаю, что характер у меня так себе... Что было страшным преуменьшением, иронично подумала Форготтен. - ... но неужели я так страшен, что ты потащился на Кадзе, вместо того, чтобы решить это внутри отряда? Не добившись ответа, Флэйджесс сделал несколько долгих прогонов вентиляции. Его отношения с Грейвом не были такими как с остальными подчиненными. И дело было не только в дурном нраве - видит Праймус, иногда даже это не было помехой, особенно для Эвена, обладающего великолепным средством лечения начальства от самомнения, а именно отличным ударом с левой. Флэйджесс задумчиво огладил стол, который выдержал несколько воистину непростых решений для отряда, результат которых выяснялся именно на нем, когда Эвен вколачивал в него зерно здравого смысла - и это не был коннект, к сожалению. Нет, дело было не в Флэйджессе. Не в этот раз. Он еще раз осмотрел Грейва, без стеснения влез в чужое поле, перебирая занятную связку эмоций, которые пробивали даже его своей интенсивностью. Что-то было еще. Грэйв может и не отличался профессиональной педантичностью Вэл, но он был опытным разведчиком и умел оставить личные предрассудки даже в случае провала. Все они ошибались в конце концов. - Форготтен? Она пожала плечами, не найдясь с ответом. Флэйджесс раздраженно подергал за антенну. - Ждите, - он еще раз выругался и вышел из отсека. Тихий гул вентиляции перерастал в монотонный стук в голове, заставляя даже Форготтен поморщиться, но Грэйв продолжал рассматривать собственные манипуляторы. Чувство сочувствия к нему было совсем слабым - отголоском адекватной эмоции, и от этого Форготтен на мгновение скривилась еще больше. Она не была особо изысканной в поддержке не то чтобы до Квинтессы, до войны мягким характером не обладала, а потом - перемолотая революцией, войной и жизнью после, единственное, что могла предложить это нейролептик, тишину медотсека и отсутствие жалости. Небогатый список, чтобы успокоить отчаявшегося Грейва. Флейджесс ввалился в дверной проем с редким выражением обреченного смирения на лице. Следом за ним неторопливо вошел Харм, поле которого не надо было читать, чтобы понять абсолютную ненависть ко всему происходящему. Он был после суток и странная история, произошедшая с Грейвом и Форготтен, его скорее раздражала, чем интриговала. Флейджесс сместился чуть в сторону к торцу стола, чтобы положить мнемохирургические иглы на стол. - Нет! - Я не вывезу этот шлак, Флэй! Солидарность Грэйва и Харма смутно его развеселила, хотя Форготтен видела, что улыбка была натянутой, как истертый смычок на грани того, чтобы порваться. - Откуда у нас вообще иглы? - Харм перегнулся через замершего в оцепенелом ужасе Грэйва и аккуратно перекатил в пальцах одну из игл. - Они мои. Это маленькое признание расшевелило даже Грэйва, хотя и не в лучшую сторону - он посерел на несколько тонов и до полноценного трупа ему не хватало совсем немного. Харм просто замер в редком удивлении. Флейджесс кинул им кривоватую усмешку и подтянул кресло из-за стола поближе к Грейву. - Успокойся, - он встряхнул ладонью в трансформации, обнажающей разъемы на фалангах и начал устанавливать иглы, - я специализировался на работе с нейросетевыми отклонениями физического аспекта, но изучал и практиковался в работе с памятью в рамках обучения. Харм здесь мне нужен для подстраховки, а учитывая то, что он один из немногих, кто на этом корыте имеет прямые руки, то нам не о чем беспокоиться. - Я травматолог, если ты не заметил, - слегка растерявшись от быстрого развития событий пробормотал Харм. Он настороженно опустил ладонь на плечо Флэйджэсса и повернулся к Грэйву, стыло смотревшему в пространство перед собой. - Грэйв? Ты в порядке? - Да, - выдавил он настолько очевидную ложь, что сам поморщился. Но тихий грубоватый голос Харма неожиданно вырвал его из фуги, возвращая в реальность, возвращая в корпус к головной боли, к проваленной миссии и к единственному решению, которое предлагал Флэйджэсс. Он тоже был на грани отчаяния, неожиданно понял Грейв. Если нейтралы узнают о подобного рода шпионаже, автоботы - на Кибертроне, настолько далеко от проблемы, насколько это возможно - найдут аргументы и возможности откреститься от них. Он знал, как это бывает. Раскрытый шпион - мертвый шпион. Их объявят преступниками и перетрут в жвалах объединённого гнева нейтралов и автоботов. И это станет даже еще более выгодной партией, потому что враг моего врага мой друг, что может послужить отправной точкой на пути к заключению мирного договора. Проул не преминет воспользоваться подобным шансом. А экипаж не заслужил гибели от ошибки одного шпиона. Грейв сомкнул броню словно перед боем, пустил хладагент по системам, разогнал вентиляцию и отбросил в сторону собственные метания. - Да, я в порядке, - твердо ответил он, рассматривая мертвую оптику Флэйджэсса. - Хорошо. Флэйджэсс развернул кресло, на котором сидел Грэйв, чтобы иметь доступ к его шее, кивнул Харму и воткнул иглы в нейроствол, завершая соединение.