моя галактика.

одно сообщение, а сердце бьётся как бешеное. глубоко вдыхаю и выдыхаю прежде, чем собраться с мыслями, и уже набираю тебе вопрос "где встречаемся?", но слышу стук в дверь. я молился всем богам на свете, чтобы это был кто-то из нашей группы, но, открыв дверь, я понял, что там... — ну привет, малыш. выглядишь прекрасно. пойдём со мной? — н-но мне же надо переодеться, наверно... — не надо. мы пойдём не туда, куда ты, вероятно, подумал. ну же, выходи, не бойся. я, конечно, боялся, но старался держаться молодцом, что, видимо, плохо получалось. и стоило мне к нему подойти, он заключил меня в свои теплейшие объятия. ничего лучше на свете я не чувствовал. я был таким беспомощным в его сильных и надёжных руках. это продолжалось недолго, но я уже был опьянён его прикосновениями и едва уловимым запахом его одеколона. секунд через пятнадцать мне уже стало неловко, и я, прошептав в его ухо, спросил, когда же мы уже пойдём. — а тебе не понравилось? и вот почему ему вечно надо меня смущать? — п-понравилось, но ты же с-сам предложил пойти — ох, ты такой стесняшка. люблю это в тебе. ну давай, все возьми мою руку и следуй за мной, хорошо? я так и сделал, и мы пошли. предыдущее предложение не выходило из головы. а что он ещё во мне любит? и как вообще он может любить, если совсем меня не знает? он был для меня непостижимой уму загадкой, которую мне больше всего на свете хотелось разгадать. шли мы, кстати, по тёмным коридорам сначала, а потом по запасной лестнице наверх долго-долго и оказались на крыше здания компании. это было незабываемо: ветер трепал наши волосы, мегаполис пестрил яркими огнями и весь утопал в них, а мы, будто, были над этим всем. хотелось как маргарита сорваться, и лететь, лететь куда глаза глядят туда, где нас никто и никогда не найдёт. и пока я об этом размышлял, джем уже успел принести пледы и подстилку. — это тебе, золотце. — кхм, хорошо, спасибо, джемин. — а в мыслях было лишь "золотце". и почему он назвал меня так... не понимаю. — ну что ж, давай узнаем друг друга получше? и понеслась. мы беседовали около двух часов о том, о сём. он безумно интересный собеседник, с которым можно поговорить буквально обо всё на свете. причём никто меня ещё так не понимал, как на джемин. я думаю, за эту ночь мы узнали друг о друге очень многое. но самое волнующее было, когда он присаживался всё ближе и ближе, и в один момент джем выдаёт: — мне нужно кое-что тебе сказать. это будет довольно трудно, так что можно возьму тебя за руки? — я растерялся, но согласился. его руки такие тёплые, но мужественные. мне самому спокойнее стало, когда он накрыл своими руками мои. — такие холодные у тебя ручки... ты замёрз? — нет... у меня всегда холодные руки. ну так что ты там хотел сказать? — ах, да — спохватился джемин, и, наконец, начал — прости за ту вечеринку, пожалуйста. я таким пьяным никогда не был. но отчасти это было из-за тебя. я старался быть доброжелательным, но ты всегда так сильно меня боялся, что я уж думал, что ты ненавидишь меня. поэтому я так напился, и поэтому целовал джено, чтобы хоть как-то заглушить мысли о тебе, лю янян. я тебя люблю, правда люблю. меня сломало тогда, ночью, когда ты пришёл за водой. ты самый светлый мальчик, которого я встречал в своей жизни. я хочу быть твоим парнем и вести тебя по этой трудной дороге жизни. я тебе помогу со всем, о чём попросишь. потому что я хочу быть с тобой несмотря ни на что. — х-хён, это очень трогательно, правда, но, думаю, мне пора спать. кунь-гэ будет ругаться. и-извини. мне пришлось оставить джемина.