Confessions of the Lake

Шум волн, бившихся о камни. Свинцовые облака. Качающиеся и шуршащие от порывистого ветра сосны. Силуэт долговязого подростка в кепке, стоящего на краю утёса. Голова Лэйка слегка кружилась от вида под его ногами. Сердце билось так, будто он только что пробежал несколько миль. Дыхание сбилось и упорно продолжало сбиваться каждый раз, когда он пытался вернуть его в привычный ритм несколькими глубокими вдохами и выдохами. Не то чтобы это теперь что-то значило. В конце концов, через пару моментов ему не придётся волноваться о своём дыхании, о своём сердцебиении, о том, как он говорит, ходит и выглядит, больше никогда. Лэйк ладонью смял записку, лежавшую в кармане его куртки, в небольшой бумажный комок. Пусть чернила размоются, и никто не сможет прочитать всё то, что он написал, сдерживая слёзы, пару часов назад. Один шаг. Из-под ног ушла земля, и с каждым моментом озеро всё сильнее и сильнее приближалось к Лэйку. Он закрыл глаза, и холодная вода захлестнула его тело, обволакивая его тело и промакивая одежду. Сознание медленно покидало его, и он провалился в приятную и тёплую темноту обморока.

***

Первое, что почувствовал Лэйк, придя в сознание — невыносимая пульсирующая боль в затылке. Затем холод, пробирающий до костей. Затем водоросли и песок, облепившие его тело под одеждой. И только затем он услышал тихое пение на языке, которого он не понимал и раньше никогда не слышал. Но, самое главное, он всё ещё дышал, дышал так же часто, как пару мгновений назад, когда падал в озеро. Лёгкие болели. Лэйк раскрыл глаза и резко сел, сразу же пожалев о своём решении: всё его тело пронизывала мучительная боль, и он закашлялся, отхаркивая остатки озёрной воды из лёгких. Впрочем, он забыл о боли, увидев источник звука: рядом с Лэйком спиной к нему сидел некто с длинными мокрыми рыжими волосами, достающими до поясницы, неестественно бледной кожей и огромным переливающимся на свету золотистым рыбьим хвостом вместо ног. “Чёрт. Кажется, я всё-таки умер. Это несправедливо, что даже после смерти я оказался на этом дурацком озере. Ну и кто это такая?”, — пытаясь собраться с мыслями, подумал Лэйк. Русалка перестала петь, резко оборвав ноту, и обернулась. Лэйк ошибся и теперь смотрел на существо огромными, как пятаки, глазами: на него взволнованно глядел веснушчатый парень, которому на вид он не дал бы больше семнадцати. Кажется, он был не менее удивлён, чем Лэйк, и, прежде чем заговорить, молча смотрел на него непонимающим взглядом ещё несколько мгновений. — Слава богу, ты в порядке, — облегчённо вздохнул новый знакомый Лэйка. — Как ты? Сильно плохо себя чувствуешь? — Э-э… Я, — выпалил Лэйк и резко замолчал. — Я не знаю. — Ну, по крайней мере, он ещё может говорить, — задумчиво пробормотал русал, пальцем потерев нос, и подполз поближе к Лэйку. — У тебя, наверное, сейчас шок. Но, может, ты можешь использовать это, чтобы позвать на помощь, я слышал, это так работает, — он протянул вперёд правую руку, сжимающую тёмно-серый прямоугольный телефон Лэйка. Тот, не сводя глаз с хвоста, выхватил из ладони незнакомца телефон. Он был выключен, но через долгую, неловкую и тихую минуту, во время которой Лэйк заметил, как сильно трясутся его руки, телефон с привычной пиликающей мелодией включился. Сейчас мир казался Лэйку по-особенному абсурдным: он сидел, промокший до нитки, на берегу озера, в кармане его куртки должна была лежать записка, которую он так и не осмелился оставить для кого-то, и, кажется, от смерти его спас полурыба-получеловек, которого, если верить школе, маме и здравому смыслу, существовать вообще не может. А на телефоне всё так же, как обычно, высветилась небольшая чёрно-белая картинка двух тянущихся друг к другу ладоней. — Какая же это была хреновая идея, — Лэйк крепко сжал телефон в руке и, сделав глубокий вдох, закрыл глаза. — Даже это у меня нормально не получилось сделать, — шепнул он. — Эй, ты чего? — незнакомец положил руку Лэйку на плечо, и тот вздрогнул: ладонь оказалась даже холоднее, чем пробирающий до костей весенний ветер и влажная куртка; её леденящее касание добралось до кожи Лэйка через несколько слоёв, и тот поёжился. По его щеке покатилась горячая слеза. — Сейчас тебе уже ничего не угрожает, я могу остаться с тобой, пока сюда кто-нибудь не придёт и не позаботится о тебе и, э-э, поможет добраться домой, наверное. И всё будет хорошо, обещаю. Лэйк посмотрел на русала: он едва заметно улыбался, но в его взгляде таилось явное беспокойство, похожее на то, с каким его встречала мама, когда он приходил домой после полуночи. Кажется, он и правда верил в то, о чём говорил. — Наверное, — Лэйк кивнул и начал набирать сообщение закостеневшими от холода пальцами. — Как тебя зовут? — Лэйк, — с третьей попытки написав слово без опечаток, он оторвал голову от экрана и посмотрел на русала. — А тебя… э-э, сэр? — Оригинальное имя для кого-то, кто не живёт в озере. Я Кай, — тот широко улыбнулся и закинул за плечо длинную мокрую прядь волос, — приятно познакомиться. — Ну как будто бы я виноват в том, что моя мама не придумала ничего интереснее, чем назвать меня как первую вещь, которую она увидела за окном, — нахмурившись, проворчал Лэйк и отправил сообщение. — Нет, оно правда интересное. У меня так звали тётю. — А, то есть это ещё и девчачье имя у вас, типа, вот там вот? — Лэйк пальцем указал на озеро и возмущённо хмыкнул. — Ну спасибо, конечно. Очень круто. — Это… плохо? — Кай, приподняв бровь, сначала посмотрел на Лэйка, а затем на воду с непонимающим видом. — Я не хочу быть как девчонка. Очередной знакомой Лэйку мелодией телефон известил о новом сообщении. “Уже еду”, — ответила Эшли. — Ну… Прости тогда, — Кай пожал плечами. — Моя знакомая уже скоро будет здесь, так что тебе лучше уйти, наверное. Она не поймёт. — Хорошо. Прощай, я был рад с тобой пообщаться, — Кай улыбнулся, — только постарайся больше так не делать, пожалуйста. На берегу ты нужнее, чем нам на дне озера, — за считанные моменты он скрылся в толще воды. Теперь Кай казался Лэйку не более чем странной галлюцинацией. “Наверное, сильно головой ударился”, — подумал он. Тихий шелест волн заглушил гудок машины, прозвеневший невыносимо громким гулом в голове Лэйка. Он обернулся: Эшли, одетая исключительно в деним и увешанная несколькими десятками значков, выскочила из белой неказистой Тойоты и подбежала к нему. — Где тебя носит? Мать ужасно разволновалась, думала уже обзванивать каждый морг в окрестности. Что случилось-то? Почему ты весь мокрый? — Я… э-э… я, — Лэйк, тихо всхлипнув, закрыл лицо дрожащими руками и протяжно завыл. Слёзы катились по щекам, оставаясь на ладонях. Эшли приобняла его за плечи и начала медленно поднимать его на ноги. — Ну, ну, пошли в машину, плакса. Ты ничего себе не сломал хоть? Пошли, заедем по пути что-нибудь поесть, ты успокоишься и всё расскажешь. Я даже могу не говорить маме, если это что-то дурацкое, мистер Балда, — всё ещё мягко держа его за плечи, Эшли медленно повела его к машине. — Да, давай, — выдавил из себя Лэйк, изо всех сил стараясь не упасть в обморок. Странная встреча с Каем мгновенно забылась, и её место в голове заполнила другая, обидная и неприятная мысль, повторяющаяся в голове раз за разом: “Я чёртов эгоист. О чём я думал? Я никогда не расскажу об этом ни Эшли, ни маме”.