Лучше, чем Бурбон

      Тони не виноват в том, что он напился.       Нет. В этом виноват Питер.       Он сделал еще один глоток из четвертого по счету стакана бурбона за ночь. Он пил в баре только два часа. Само собой разумеется, перед глазами уже все плыло. Он, вероятно, даже не мог нормально стоять на ногах. Именно этого он и добивался.       Он получил долгожданное облегчение, напившись до такого состояния. Алкоголь был его единственным спутником в подобные дни. В отличие от Питера.       Тони нахмурился.       Вместе с Питером они сняли перчатку с Таноса, а затем Куилл спустил курок со своего пистолета-пулемета, целясь в лицо Таноса. К тому времени, когда он закончил, лицо Таноса превратилось в кровавое месиво. Его безголовое тело так и оставалось гнить на Титане, пока герои возвращались на Землю на гребаном космическом корабле. Это был лучший день в жизни Тони. Он чувствовал только облегчение.       Но вернуться обратно в реальность? Не так круто.       Тони соврет и скажет вам, что не посещает бар за углом от Башни Старка каждую ночь, напялив бейсболку и темные очки. Он скажет вам, что не ползет домой, пьяный в хлам, отключаясь в своей комнате — иногда в коридоре — день за днем.       Он будет уверять вас, что он не алкоголик.       Также он будет уверять вас, что он не нуждается в чем-то — в чем угодно — что поможет ему отвлечься от Питера.       Даже Пеппер не удалось это сделать, и их свадьба впоследствии полетела псу под хвост вместе со стремлением Тони к подобию нормальной жизни.       Он будет уверять вас, что он не гей.       Тони сделал еще один глоток бурбона, морщась, когда алкоголь обжег горло. В школьные годы он понял, что его привлекают мужчины. В университете он впервые влюбился, но так и не смог признаться Роуди в своих чувствах. Приобретенная дружба с Джеймсом была одной из самых значимых вещей, которые когда-либо случались с ним в период наивной счастливой молодости.       Но теперь мужчина не был наивным и понимал, какие именно чувства он испытывает к Питеру.       Слишком сильный удар стекла о стойку привлек внимание бармена. Тот понял намек, едва посмотрев в его сторону, и налил еще один стакан.       Тони ходил сюда, давал барменам достаточно чаевых, чтобы они не задавали вопросов (и ему не нужно было ни хрена рассказывать).       Нетерпеливо постукивая пальцем по стойке, ожидая, пока бармен нальет ему, Тони вспоминал о своей жизни в Малибу. О своих скандальных, мимолетных сексуальных контактах с женщинами, количество которых не измерить.       Все, чего он, черт возьми, хотел, это быть натуралом.       Он подумал, что, возможно…       Возможно, если он трахнет достаточно девушек, когда-нибудь он захочет быть с какой-то красоткой. Захочет жениться на ней. Завести детей. Построить дом с белым заборчиком и прочей белибердой, которая заставила бы его отца гордиться им.       Но вместо этого, с каждой киской, с каждой гребаной обнаженной грудью, плотно сжатой в его руке, дискомфорт только нарастал.       Тони сделал глоток. Из пятого по счету стакана.       Он думал, что если на первых полосах будут красоваться его скандальные похождения, все будет хорошо. Это означало, что СМИ не подозревают, что он гей. Он окружал себя этой утешительной ложью достаточно долго, чтобы почти поверить в нее. Партнерские отношения с Пеппер расставили бы все на свои места, так что, конечно…       Конечно, он вел себя так, словно собирался сделать предложение. Они стали бы законными партнерами. Вполне логично. В конце концов, Пеппер была единственной женщиной, которая была рядом так долго.       Но потом он встретил Питера.       И с тех пор он мог думать только о нем.       После Таноса, после дней, проведенных в путешествии в пространственно-временном континууме, после всего, через что они с Питером прошли, его чувства стали слишком сильными, чтобы их можно было игнорировать. Пеппер заметила это.       Он больше не мог заниматься с ней сексом. Ее преследовало постоянное подозрение, которое она вскоре решила озвучить. Озвучить Тони. Она знала его лучше, чем все остальные, и поэтому не ошиблась и в этот раз.       Тони сделал еще один большой глоток.       Он плакал, опустившись на пол спальни, как гребаный ребенок, и рассказывал все. Что он никогда не любил женщин. Что он никогда не любил ее, и никогда не сможет — не так, как она хотела.       Она бросила его.       Тони глубоко вздохнул. В прошлый раз он выпил шесть стаканов. Ему нравилось не опускать планку. Разбалтывая жидкость в своем стакане, он наблюдал, как с наружной стороны капелька влаги стремительно побежала вниз. Она опускалась под действием гравитации, собирая на своем пути капельки поменьше, как слезы, падающие с его жалкого гребаного лица.       Тони не с кем было поговорить. Не сейчас. Не теперь. Не об этом.       Он рассеянно наблюдал за бейсбольным матчем, запись которого транслировалась на телевизоре за барной стойкой. Людям вообще нравится этот вид спорта? Если бы он был натуралом, он бы думал, что это интересно?       Тони рассмеялся, привлекая к себе внимание двух завсегдатаев, которые одарили его косым взглядом. Быть в стельку пьяным? Ничего страшного. Быть сумасшедшим? Запрещено.       Сморщившись, Тони вытащил телефон и проверил входящие сообщения. Он делал это время от времени. Не ожидая, но надеясь. На что-то.       На что угодно.       Что ж, чуда не произошло.       Чувствуя пустоту внутри, он положил свой телефон обратно в карман. В его пустом сердце не было места разочарованию.       — Янки не так уж и плохи в этом году, да? — сказал Тони, не обращаясь ни к кому конкретно.       Здоровяк в нескольких шагах от него кивнул в ответ. Мужской ответ, предположил Тони.       Он потер нос, готовясь добавить что-то еще, чтобы завязать разговор, когда его телефон ожил в кармане.       Подняв бровь, Тони снова вытащил телефон и провел пальцем по экрану, потягивая бурбон.       Он многозадачен.       Многозадачность означала, что он не был пьян, верно?       Ухмыльнувшись, он открыл непрочитанное сообщение. Когда он понял, что это было предупреждение от Пятницы, то быстро поставил стакан с бурбоном на барную стойку.       Пятница: ВЗЛОМЩИК — 17 ЭТАЖ, КРЫЛО А. Неопознанный человек. Вызвать подкрепление? Да/Нет       Тони нахмурился. Кто-то был в его личных апартаментах. Чтобы что? Почему кто-то пробрался внутрь? Он рассеянно нажал на «Нет».       Он разберется с этим сам.       Кинув 200 долларов за свой недопитый бурбон, он встал и молча вышел из бара.       Едва выйдя за порог заведения, Тони активировал нанотехнологическую броню, дотронувшись до своего дугового реактора. Костюм Железного Человека растекся по всему телу за считанные секунды.       Словно по сигналу, Пятница начала занудствовать:       — Сэр, уровень алкоголя в вашей крови превышает допустимые пределы для вождения автомобиля в городе Нью-Йорк. Вы уверены, что хотите продолжить?       Закатив глаза, Тони ответил:       — Да, Пятница. Запускай все системы.       Приготовившись к взлету, он активировал двигатели костюма и направился в Башню Старк.       — Можешь показать этого взломщика? — спросил Тони.       Пятница перевела видео с камеры наблюдения на лицевую панель и сказала:       — Взломщик обнаружен в 9:03 вечера. Неизвестный преступник вошел через балконные двери. Обнаружено разбитое стекло.       Тони сосредоточился на видео и начал ругаться.       Он узнал бы эту походку где угодно.       — Пятница, это чертов Питер. Как ты можешь этого не знать?       Он сделал маневр вокруг небоскреба, намереваясь залететь прямо внутрь. Или, по крайней мере, он собирался это сделать, когда думал, что какому-то злоумышленнику удалось прорваться в его личные апартаменты.       — Сэр? Карен не подключилась к серверу… Прикажете…       — Нет. Замолчи. Я справлюсь сам.       Пятница затихла. Иногда Тони скучал по Джарвису. Прямо как сейчас.       Тяжело вздохнув, он подлетел к посадочной площадке и убрал костюм — ну, как убрал, сделал попытку. Когда он попытался деактивировать костюм, произошла небольшая заминка со стороны Пятницы.       Тони шагнул через разбитое стекло, разбросанное по его балкону и части комнаты, прежде чем, на этот раз удачно, деактивировать костюм. Как только он переступил порог, он убрал шлем, оглядываясь вокруг.       — Питер? — позвал Тони.       Он начал идти вглубь комнаты, мысленно делая пометку, чтобы как можно скорее вызвать бота, который наведет порядок и начнет реконструкцию балконной двери.       — Пит?       Он бы солгал, если бы сказал, что надежда не расцвела у него в груди.       Что его учащенное сердцебиение носит исключительно беспокойный характер. Что это только из-за волнения, тревоги.       Это чувства, которые он должен испытывать в данной ситуации. Это чувства, которые любой другой мужчина испытывал бы к молодому протеже, который деактивировал свой ИскИн, чтобы проникнуть в апартаменты своего наставника. Он должен быть расстроенным. Или, по крайней мере, грустным.       Он ликовал.       — Питер? Эй, я не злюсь, просто выходи. Давай поговорим, — снова заговорил Тони.       Мужчина заглянул под свою огромную кровать, в ванную комнату, в гостиную, посмотрел за большими диванами, телевизором, бильярдным столом. Даже заглянул в бар.       Прикусив губу, Тони решил налить себе еще выпивки. В конце концов, он оставил свой бурбон…       Именно тогда он увидел Питера.       Вернее, его ботинки.       Пара потрепанных конверсов выглядывала из-под барной стойки. Тони кашлянул, прочищая горло.       — Эй, пацан, — тихо сказал он.       Ботинки скрылись из виду.       Тони вздохнул и подошел к стойке, обошел бар и опустил взгляд на несчастного Питера. Он прижимал колени к груди, сжимая маску Человека-паука в кулаке, а рядом с ним стоял пустой стакан.       — Привет, Тони, — пробормотал Питер.       Мужчина присел рядом с ним. Одна половина его сознания думала о том, что ему нужно выпить. Другая, более настойчивая половина, твердила, что Питер важнее, чем выпивка.       — Если ты хотел меня увидеть, есть более простой способ, чем разбить пуленепробиваемое стекло, — пошутил Тони.       Питер уткнулся подбородком в колени.       — Нет, — сказал парень с преувеличенно хмурым взглядом. Он покачал головой. — Нет.       Тони нахмурился.       — Ты пьян, малыш?       Питер ухмыльнулся, сразу же выдавая себя.       — Нет, — соврал он.       — Ага, так и поверил. И чем ты себя травил?       — Э-э… водкой, — Питер смущенно улыбнулся.       — Сколько ты выпил? — спросил Тони.       — Ну… не так уж и много.       — Сколько это — «не так уж и много»?       — Ну…э-э… я не знаю, две бутылки? — Питер пожал плечами.       Тони зажмурился и ущипнул себя за переносицу.       Почему ему так везет? Они вместе, но оба пьяны в хлам? Ради всего святого, Питер все еще гребаный подросток.       Когда-нибудь парень доведет его до смерти. Кстати, об этом, слава богу, Питер обладает суперисцелением, иначе он бы сейчас разговаривал с трупом.       — Как ты себя чувствуешь? Ты прилетел сюда на паутине? — спросил Тони.       — Да.       Тони вздохнул и наклонился, садясь рядом с Питером.       — Тебя что-то беспокоит?       — Нет, — быстро сказал Питер. Тони, который так часто слышал подобный тон от себя, совсем ему не поверил.       — Выкладывай, — мужчина стоял на своем.       Наверное, он сказал это каким-то особым тоном, потому что Питер внезапно заплакал.       Тони обнял его за плечи, прижимая к себе. Он отдал бы все, чтобы парень перестал плакать, но одновременно с этим он был рад, что увидел его… и не важно, при каких обстоятельствах. Радость от того, что Питер здесь, хоть и расстроенный, не заставила Тони чувствовать себя огромным куском дерьма.       — Я скучал по тебе, — сказал Питер.       Тони широко раскрыл глаза, но в основном ему удалось сдержать свое удивление.       — Ты всегда можешь поговорить со мной, Питер, — уверил его Тони, успокаивающе потирая плечо.       — Ты не… но ты же не говоришь со мной, — у Питера сорвался голос. — Мы не виделись с победы над Таносом. А все сообщения, которые я отправляю, ты игнорируешь.       — Я не…       — Не надо, — сказал Питер. — Ты игнорируешь их. Односложные ответы не в счет.       Тони вздохнул.       — Ты мне нужен, Тони, — сказал Питер.       Мужчина почувствовал комок, подступивший в горло. Он крепче обнял парня, не перебивая.       — Сейчас мне несладко, и ты единственный, с кем я могу поговорить. Ты единственный, кто поймет меня. Я имею в виду не просто… я не могу… хорошо, ты не поймешь всего, но я просто…       Питер снова заплакал.       Его голос превратился в хриплый, полный боли шепот.       –… Я думаю, что я гей, Тони, — признался Питер. — И я не знаю, что делать.       Тони почувствовал подступающий приступ паники, но вовремя подавил его, крепче обнимая парня. Он взял под контроль каждую унцию эмоций и запрятал их в коробку в глубине своего разума. Ради Питера. Он обязан помочь парню.       — Питер… — начал Тони, пытаясь говорить самым тихим и ласковым голосом, которым только мог, аккуратно сжимая Питера за плечо — пытаясь показать ему, что он не один.       — Я отвратителен, — сказал Питер.       — Нет.       — Да. И не пытайся убедить меня, что это не так, я знаю, что все будут ненавидеть меня.       Тяжело вздохнув, Тони сказал:       — Питер, никто не будет тебя ненавидеть. Ты не отвратителен.       Мужчина чувствовал, как слезы Питера просачиваются сквозь ткань его футболки.       — Я просто хочу быть похожим на тебя, — всхлипнул Питер.       — Ты уже похож на меня. Больше, чем ты думаешь, — прошептал Тони.       — Как ты можешь так говорить, Тони? Ты идеален. У тебя есть все. Тони, просто… скажи мне, как это исправить. Мне нужно, чтобы ты это исправил. Сделай меня нормальным. Останови это.       — Ты не можешь, Пит.       — Откуда ты это знаешь?       — Потому что я пытался.       Питер икнул. Поднял голову. Непонимающе моргнул.       — Что?       — Я пытался, Питер. Ты не можешь это остановить. Ты не можешь измениться.       — Тони, о чем ты говоришь?       Питер выглядел восхитительно милым, когда был смущен.       Эта тема напугала Тони до полусмерти.       Решив, что пора выпить, мужчина отстранился. Он встал, плеская в свой любимый стакан щедрую порцию бурбона. Как только он сделал глоток, его сила духа вспыхнула с новой силой. Он убедил себя, что с легкостью сможет сдержать все свои чувства внутри.       Его отец гордился бы им сейчас, подумал Тони.       — Питер, — сказал он, надевая маску бодрого безразличия, — я гей.       Интересно, был ли это первый раз, когда он сказал это кому-нибудь?       Он совершил каминг-аут перед семнадцатилеткой?       Господи, блядь.       Питер потерял дар речи. Он уставился на Тони, снова и снова открывая и закрывая рот, как рыба, выброшенная на сушу, прежде чем наконец сказать:       — Вот почему… с Пеппер?       Быстро же он.       Тони опустил взгляд, угрюмо выдавив из себя:       — Ага.       Он сделал еще один глоток. Последовала долгая тишина.       — Можно мне немного? — спросил наконец Питер.       Вернувшись к реальности, Тони решительно ответил:       — Нет.       — Но…       — Нет, Питер. Если честно, уже поздно. Тебе пора в постель. Ты помнишь, где находится гостевая комната?       Питер нахмурился.       — Ты снова это делаешь.       — Что делаю? — Тони выглядел раздраженным.       — Ты отмахиваешься от меня, как и всегда. Именно поэтому я и пришел сюда.       — Я думал, что ты вломился сюда, чтобы признаться мне в своей сексуальной ориентации, — ухмыльнулся Тони. Он мог — и хотел — скрыть всю свою боль и страх сарказмом.       — Может быть, так и есть, — бросил Питер, наконец вставая. Оказалось, они были почти одинакового роста, что немного расстроило Тони, так как теперь они были на равных условиях.       Мужчина осторожно наблюдал за парнем, не зная, что делать в подобных случаях.       Питер вытер дорожки слез тыльной стороной ладони. В нем вспыхнула какая-то новая уверенность, заставившая его сказать:       — Я скучал по тебе, Тони. Ты не умеешь читать между строк?       Настала очередь Тони непонимающе моргать.       Питер осторожно провел по щеке Тони кончиками пальцев.       Он бы солгал, если бы сказал, что как только к нему прикоснулись, его не прошил электрический удар.       Словно воздух для тонущего человека.       Словно возможность видеть для слепого.       Любовь к человеку, который понимал, что его никогда не смогут любить в ответ.       Теперь он не мог игнорировать Питера, даже если бы захотел.       — Я тоже скучал по тебе, Питер, — почти прошептал Тони.       Питер улыбнулся.       А затем они поцеловались.       Тони, потеряв связь с реальностью, не мог с точностью сказать, как это произошло. Он смутно услышал звук стакана, разбивающегося о пол. Разумеется, потому что он бросил его, чтобы беспрепятственно протянуть руки к Питеру.       Прижавшись к нежным губам, Тони вжал парня в стену, крепко обнимая его. Он чувствовал, как огонь течет по венам, чувствовал, как сердце бешено колотится, вот-вот готовое вырваться из груди.       Питер застонал.       Он был в раю, и Питер был его спасителем. Тони тяжело выдохнул, опуская руки на задницу парня и сжимая ее, призывая к действию. Поняв намек, тот крепко сжал плечи Тони и вскочил, обхватывая его талию ногами.       На удивление, если сравнивать с женщинами, он не видел никаких существенных различий.       Хотя они все же были.       Все, о чем Тони мог думать сейчас, это о выпуклости между бедер Питера. Он разорвал поцелуй, переместившись ниже и начиная нежно ласкать шею парня. Тот выгнулся дугой, подаваясь бедрами навстречу, прижимаясь к эрекции напротив своей.       — Блядь, малыш, — выдохнул Тони, опаляя чувствительную кожу горячим дыханием.       Питер приподнялся, обнимая мужчину за плечи одной рукой, а вторую опустил вниз, протискивая между ними. Тони скорее почувствовал, чем увидел, как его ширинку расстегивают, а затем рука парня скользнула за ткань боксеров.       Мужчина застонал, когда Питер обхватил его достоинство, делая несколько пробных движений. Он сжал ягодицы подростка и укусил его за плечо.       Питер вытащил его член из штанов и… застонал? При виде его члена?       Тони смирился с тем, что умрет.       Он затаил дыхание, наблюдая, как Питер расстегивает молнию на своих джинсах, и не удержался от того, чтобы снова соединить их губы.       Они одновременно застонали, когда парень обхватил оба их члена — твердых, влажных от предэякулята — начиная водить по ним рукой.       Тони хватал ртом воздух.       Это было лучше жизни. Лучше смерти. Он словно заново родился.       Он подался бедрами вперед, устанавливая свой ритм движения. Медленно. Уверенно. Именно так, как он хотел погрузиться в эту милую, аппетитную…       Питер прикусил губу Тони, и мужчина вдруг понял, что он намертво вцепился в его задницу.       Слегка ослабив хватку, он протолкнул язык в рот парня. Он мог думать только о том, чтобы трахнуть его. Смазать и растянуть его пальцами, войти внутрь и заставить Питера выкрикивать свое имя, пока не взойдет солнце.       Он хотел этого больше всего на свете.       Но это было…       Это было недостижимой мечтой.       — Пит, — выдохнул Тони.       Питер ускорился. Его движения были уверенными, как будто он знал — разумеется — как будто он знал, как доставить Тони удовольствие. Питер был его единственным партнером, у которого также был член.       — Я уже близко, Тони, — застонал Питер. — О Боже.       — Питер.       Несмотря на то, что Тони был на грани оргазма, он все-таки смог привлечь внимание Питера. Он посмотрел в теплые карие глаза мужчины, когда тот сказал:       — Питер, я хочу, чтобы ты знал.       Легкий поцелуй. Лбы прижаты друг к другу.       — Я твой. Навсегда.       Питер громко выдохнул. Снова прижавшись к губам напротив, он кончил, пачкая их тела спермой.       Это было грязно.       Это было великолепно.       Тони затаил дыхание, чувствуя болезненное возбуждение, когда рука Питера остановилась. Он надеялся, что в ближайшее время это изменится.       — О боже, — выдохнул Питер. Его лицо исказилось от удовольствия.       — Что?       — Отпусти… отпусти меня… Тони.       Мужчина тут же опустил его ноги на пол и сделал шаг назад, чтобы освободить место. Внезапно почувствовав смущение, Тони отстранился, пытаясь не обращать внимания на жгучий стыд, исходящий от Питера. В этот раз он сможет с этим справиться. Он удержит пламя и не даст слишком знакомой тьме проникнуть внутрь.       Возможно, он сможет сделать так, чтобы тьма не поглотила и Питера. У него нет другого выбора, кроме как попытаться сделать это.       — Питер, все в порядке, — сказал он.       Парень не мог смотреть ему в глаза. Поправив одежду, он вызывающе скрестил руки на груди и замер, не зная, что делать.       — Что именно? — спросил Питер.       — С тобой все в порядке. И с нами тоже.       Питер прикусил губу, выдавая дрожащим голосом:       — Но это неправильно. Я должен хотеть быть с девушкой.       — Кто это сказал?       — Я… я не… Тони, это неправильно.       Его глаза снова наполнились слезами, заметив которые, сердце Тони разбилось на две части.       — Питер, я тоже так думал, когда был в твоем возрасте. Я был таким же, как ты. Я сказал себе, что буду игнорировать эти чувства и буду встречаться с женщинами, потому что именно этого ожидало мое окружение. А теперь посмотри, кем я стал.       Питер настороженно посмотрел на Тони.       — Я потратил долгие годы жизни с Пеппер. Я потратил впустую долгие годы ее жизни. Из нашего брака ничего толкового не вышло. Если бы я только признался, кто я, когда был в твоем возрасте, возможно, всего этого дерьма можно было бы избежать. Я несчастен, я гребаный алкоголик. И каждую ночь я напиваюсь, пытаясь не думать о том, как сильно я тебя люблю.       Питер округлил глаза.       — Хочешь быть похожим на меня? Почему? Ты что, хочешь, чтобы когда тебе стукнуло сорок восемь, по возвращении домой тебя ждал лишь пустой дом? Не повторяй мою ошибку, Питер. Выбери счастье. Поверь мне на слово — единственный способ быть счастливым — быть честным перед самим собой.       Наконец слезы сорвались с ресниц и потекли по щекам Питера. Тони глубоко вздохнул, пытаясь понять его реакцию. Это был тот самый момент? Тот самый момент, когда Питер покинет его и больше никогда с ним не заговорит?       Питер обнял Тони за плечи, продолжая всхлипывать.       — Я тоже тебя люблю, Тони.       Ох.       Ох, блядь.       Был ли это неподходящий момент, чтобы член Тони снова вернулся к жизни? Абсолютно.       Тони прижался к Питеру, крепко обнимая его. Он изо всех сил пытался игнорировать свое возбуждение.       — Ты для меня — все, Пит.       Немного успокоившись, Питер пробормотал ему в шею:       — Спасибо, что ты такой, Тони.       — Обращайся. Эй. Жаль прерывать нашу беседу, но мы можем перебраться на диван? Наверное, это плохая идея — стоять на осколках.       — Да-да, конечно, — фыркнул Питер, улыбнувшись, и отодвинулся. Он оглянулся, не зная, куда идти, и увидел, как Тони махнул по направлению в другую комнату, в которой было несколько диванов и телевизор.       Тони, который шел за парнем, прочистил горло и нажал на несколько выключателей, включая свет в комнате.       — Как ты себя чувствуешь? Может хочешь попить или что-нибудь еще?       Питер покачал головой.       — Хорошо. Как я понял, сегодня вечером ты не сможешь вернуться домой своими силами.       Они опустились на диван, близко друг с другу.       — Может я позвоню Хэппи, чтобы он отвез тебя домой?       Питер снова покачал головой, опустив голову. Тони удивился, увидев румянец на его щеках.       — Возможно, ты хочешь остаться?       — Да, — тихо сказал Питер.       — Хорошо, как я уже и говорил, гостевая комната…       Питер поцеловал его.       Э-э.       Все мысли выветрились из головы Тони, когда он почувствовал мягкие губы и юркий язык на своих губах.       Тони вложил все свои годы опыта в этот поцелуй.       В отличие от Питера, у которого не было подобного опыта.       Что мужчине очень понравилось.       — Пит, — сказал Тони, отстраняясь, снова чувствуя прилив возбуждения. — Мы можем ничего не делать… если ты не готов.       — Не делать что? — спросил Питер, затаив дыхание.       — Что угодно. Не нужно чувствовать себя… ну, ты знаешь… обязанным.       — Тони, — ухмыльнулся Питер.       — А?       Питер наклонился к уху Тони и прошептал:       — Я хочу этого.       Он перекинул ногу через мужчину и оседлал его, прижимаясь к его эрекции своей, не менее твердой.       — Господибожемой, — быстро пробормотал Тони.       Снова поцеловав Тони, он расстегнул сначала свои джинсы, всего за несколько мгновений повторяя то же самое с джинсами мужчины, а затем обвил руку вокруг его члена.       Но это не продолжалось долго.       Отстранившись от губ напротив, Питер опустился на колени перед мужчиной, сидящим на диване. Он стянул его джинсы чуть ниже бедер, полностью освобождая член и яйца Тони.       Мужчина тяжело вздохнул, когда перед ним открылось подобное зрелище. Его член, который никогда не переставал восхищать, выглядел потрясающе на фоне лица Питера.       Он издал гортанный стон, когда парень облизал его.       И еще один, когда Питер насадился на него ртом.       Тони не мог вспомнить, когда он в последний раз был таким возбужденным. Он никогда не чувствовал подобного с женщинами. Они всегда хвалили его за его выносливость, но…       Наблюдая за тем, как это делает Питер, он не был уверен, удастся ли ему продержаться хотя бы тридцать секунд.       Тони запустил пальцы в волосы Питера, нежно сжимая их, в то время как парень неуклюже пытался двигать головой вверх и вниз. Он случайно задел зубами член Тони, и тот зашипел, непроизвольно дергаясь.       Это был лучший минет в жизни Тони.       Питер обхватил ладонью ту часть, которую не мог уместить во рту, облизывая головку Тони языком и пробуя предэякулят на вкус.       Это было непристойно.       Тони думал, что раньше он был на грани смерти, но в этот момент он мог умереть по-настоящему, наконец почувствовав, что прожил прекрасную жизнь. Мужчина почти не дышал, ловя каждое движение головы Питера над членом.       Карие глаза Питера встретились с его, не менее темными, и сердце Тони начало биться быстрее. Он тяжело сглотнул, наблюдая, как его член входит и выходит изо рта Питера.       Это завораживало.       — Ты чертовски горяч, Питер, — простонал он.       Веки парня опустились, когда он застонал. Образовавшаяся вибрация в горле только усилила возбуждение.       Тони перестал дышать, вскидывая бедра навстречу. Питер слегка подавился, и этот звук был настолько непристойным, что только раззадорил его.       — Ты знаешь, что такое «глубокий минет»?       Питер снова поднял на него взгляд, недолго глядя на него, а затем кивнул, так и не отрываясь от его члена.       — Хочешь попробовать?       Питер качнул головой еще несколько раз, плотно обхватывая длину губами, влажной от слюны, и отстранился, напоследок лизнув головку. Обхватив член Тони ладонью, Питер притянул колени мужчины к себе.       Слегка озадаченно Тони выставил ноги вперед. Он удивленно распахнул глаза, когда почувствовал, что к одной из них прижимается эрекция Питера, который непроизвольно начал тереться о нее.       Тони застонал, бормоча проклятья себе под нос, когда Питер насадился на него ртом, пропуская в свое горло. Он был в гребаном рту Питера. Господибожемой.       Запустив пальцы в волосы Питера, он начал осторожно направлять его. Парень послушно последовал его указаниям, и Тони чуть не потерял сознание. По его венам словно текла лава вместо крови, а мозг и член были готовы вот-вот взорваться. Вся его длина блестела от слюны. Питер отстранился и сделал глубокий вдох, задерживая дыхание, а затем опустился до самого основания, продолжая толкаться в ногу мужчины.       Тони откинул голову назад, когда Питер сглотнул вокруг него после особенно сильного стона. Влажный жар рта парня и вибрации его горла приблизили его к краю.       Тони потянул волосы на его затылке.       — Пит, я сейчас…       Питер приподнялся и снова опустился вниз. Мужчина перехватил основание своего члена, когда Питер отстранился.       Его губы распухли, а глаза ошеломленно и с любопытством смотрели на Тони. Увидев эту восхитительную картину, он сделал несколько движений рукой и окрасил нос и щеки Питера белой жидкостью. Он никогда не испытывал оргазма сильнее, чем сейчас.       Едва придя в себя, он попытался восстановить дыхание.       Питер улыбнулся, с любопытством собирая пальцем сперму мужчины. Тони, не веря своим глазам, наблюдал, как Питер облизал свои пальцы и сглотнул.       Так вот каково это, оказаться в раю?       Потому что раньше он был… где, в чистилище?       Тони рассмеялся, окрыленный новыми ощущениями и не способный взять себя в руки.       — Что? — робко спросил Питер.       — Ты невероятен, — сказал Тони, пряча свой член в штаны. — Иди сюда, я помогу тебе…       Тони умолк, увидев яркий румянец на лице Питера.       — Что?       Питер прочистил горло, используя рукав своей футболки, чтобы стереть остатки спермы Тони.       –Я… эм, я уже.       Он встал и прижал руку Тони к теплому мокрому пятну спереди.       Тони снова засмеялся и встал, обнимая Питера.       На этот раз поцелуй вышел нежным, сладким, неспешным.       Пытаясь игнорировать бабочек в животе, Тони обхватил лицо парня своими ладонями.       — Спасибо. Сегодня ты стал моим героем, — сказал Тони.       — Я? — недоверчиво спросил Питер. — Тони, я сломал дверь. В твой дом.       — Это исправимо, — сказал Тони. Держа зрительный контакт с Питером, он вложил в слова столько эмоций, сколько мог. Он боялся быть уязвимым, но в первый раз… он был готов к этому. — В отличие от меня.