Мой дом

Доподлинно известно, что жизнь без забот горька лишь для одиноких. Жить по-простому, не бросаясь в горнило приключений тоже интересно, интересно по-своему, и со своими. Чаёк жил просто и беззаботно. Кто-то очень мудрый и древний сказал: «Хорошие хозяева откровенны со своими “любимчиками”, а плохие снисходительны.» так вот, у Чайка были хорошие, любящие и любимые хозяева. Черный мейн-кун лениво потянулся, распластавшись на нагретом линолеуме, его сон прервали запахи с кухни. Хозяева что-то готовят, значит время близится к ужину, который он, Чаёк никак не может пропустить. Дневная послеобеденная пробежка забрала много сил, а потому есть хотелось много и… Много в общем. Встряхнувшись кот поднялся и потрусил на кухню, приветственно мяукнув хозяевам, возящимся возле стола, Чаёк ткнулся в бок большого вонючего друга и улегся рядом с ним, ожидая, когда двуногие разложат еду. Довольно облизнувшись кот потерся о ноги хозяев, говоря: «спасибо» и, получив свою порцию ласки, Чаёк довольно урча прошел к дивану и запрыгнув на него, удобно там устроился, решив поспать. Двуногие же, отужинав, оделись и ушли. Так иногда бывает, редко, но бывает и обычно они возвращаются ближе к утру, но весь следующий день проводят дома. – «Хорошо, завтра целый день с ними, люблю хозяев.» – подумал кот, погружаясь в ленивую вечернюю дрему, предшествующую, привычному ночному бегу за призраками и полтергейстами квартиры. Щелчки в замке заставили кота встрепенутся и протяжно зевнуть. Сладко потянувшись, Чаёк поднялся на лапы и потрусил ко входу, метнувшийся к двери друг-чудовище чуть не сбил кота с лап. Захлебываясь странными резкими звуками, друг смотрел в сторону выхода. С опаской подойдя ко входу в дом кот выщерился. Шерсть на загривке встала дыбом, а из горла вырвалось воинственное шипение. – «Чужаки!» – понял кот видя две огромные фигуры входящие в квартиру. Послышался хлопок и в друга воткнулось что-то странное, он замер, заскулил и упал. Пока Чаек удивленно смотрел спящего друга в него воткнулась точно такая же штука, бок стрельнул болью, кот хотел было подпрыгнуть, но лапы стали ватными и подогнулись, Чайка повело, в глазах потемнело и кот неловко завалился на бок, проваливаясь в крепкий и долгий сон… *** Кот проснулся, видимо его разбудила резкая остановка огромной железной коробки. Встав на лапы, черный мейн-кун покачнулся, мышцы все еще плохо слушались, а в голове тысячами роились вопросы: – «Когда? Куда? Зачем?»– и самый важный – «Где?» – Кота одолевали сомнения, он не понимал того, что творится вокруг и некоторое время даже не верил в реальность происходящего, не сомневался Чаёк лишь в одном: из этой чертовой коробки нужно выбираться. Прыжки на твердую дверь не дали ровным счетом ничего, кроме разбитого телевизора. Тот качнулся назад при очередном акробатическом кульбите, совершенном с него, и с грохотом повалился на холодный пол. Мейн кун прилег тяжело дыша, все усилия прошли в пустую, дверь не желала поддаваться. Чаёк свернулся клубочком, коту просто хотелось оказаться дома, ткнутся в теплый бок друга, повалятся на добрых двуногих, поесть аппетитную еду, что они носили в пакетиках… Хотелось просто вернутся к своей семье, вернуться туда где дом… Снаружи послышались тихие шаги и отрывистая речь двуногих, кот подскочил, забиваясь в щель между вещами. За дверью что-то щелкнуло, и она чуть-чуть приоткрылась, впуская двуногого, тот продолжал что-то говорить все так же злобно и рублено. Чаёк напружинился, это его шанс и возможно последний. Двуногий прошел внутрь, отпуская дверь, и кот молнией метнулся к выходу…Но был пойман, гадкий двуногий успел схватить Мейн-куна за заднюю лапу и торжествовал, собираясь сграбастать кота в свои противные руки, а Чаёк бесновался. Лягался, как лошадь, извивался, как змея, и сам не поняв каким образом все-таки высвободился из рук двуного, пулей выбегая сначала наружу, а потом с тропы, по которой ходили хозяева. Под лапами уже давно была чуть влажная почва, но кот не замечал этого продолжая нестись куда-то вперед видимо, пытаясь перегнать бешеный стук своего сердца. Кусты, деревья, колючие ветки, овраги и ручьи все это не могло остановить мейн-куна, несущегося в неизвестность. Все слилось в сплошную линию, проносящуюся перед глазами и уходящую в никуда, так продолжалось до тех пор, пока Чаёк в очередной раз не упал на землю и уже не смог подняться. Тяжелое дыхание кота постепенно выровнялось и превратилось в тихое сопение. Чаёк уснул посреди леса, потерянный изнеможденный и ужасно далекий от своего дома.