Красно-зеленые огоньки

Бог ласково провел носом от уха до губ Ванды, оглаживая руками её бедра. Потом ласки переместились выше, ладони прошлись по спине и пальцы нежно очертили ключицы, пока не достигли шеи. Локи чуть притянул Ведьму к себе. На этот раз она сама завлекла Бога в поцелуй, стараясь незаметно расстегнуть пуговицы его рубашки. Локи тихо усмехнулся, приподнимая Ванду над собой, заставляя ту обхватить ногами его поясницу. — Не стоит торопиться, — ласково поговорил на ушко девушки Бог, проходясь кончиками пальцев по её платью, стараясь найти застежки. — А сможешь выдержать? — усмехнулась она, проводя губами по шее Бога. Ведьма начала медленно тереться о набухший бугор Локи, попутно продолжая вести пальцами по пуговицам его одежд. Локи злобно зашипел, сильнее придавливая Ванду к стене, в которой наверняка остался "отпечаток" девушки. — Очень опасно играться с Богом Обмана, — проговорил он, собираясь щелкнуть пальцами. — Знаю я твое "опасно"! — улыбаясь, проговорила девушка, наводя чары на Локи. Перед глазами поплыл красный туман, оставляя после себя приятное тепло; а когда он рассеялся, зеленая рубашка мага еле удерживалась на его белоснежных плечах. — Вот хулиганка! — Бог снова завладел губами Ванды, проводя руками по её одежде, заставляя ту растворяться. — Училась у лучших, — насмешка превратилась в протяжный стон, когда Локи прикусил мочку уха Ведьмы. — Недоучилась, — Бог провел языком по шее Ванды, оставляя небольшой укус в её основании, переходя на ключицы. Бог начал медленно вырисовывать дорожки поцелуев на груди Ведьмы, заставляя ту закусывать губы, сдерживая стоны. Маг ласково провел руками по бедрам девушки, заставляя нижнюю часть её одежды исчезнуть. — Прекрасная магия, — прошептала Ванда, сбрасывая с Бога надоедливую рубашку. Локи, долго не церемонясь, начал поглаживать внутреннею сторону бедер девушки, заставляя ту сильнее сжать плечи Бога. — Ты только моя, — Локи медленно вошел в Ведьму, в тоже время завлекая её в жаркий, влажный поцелуй. Ванда громко застонала, проводя ногтями от шеи до ключицы Бога. Маг сделал первый толчок, кусая верхнюю губу девушки и мягко провел по ней языком, почувствовав горячую влагу на своих губах. Однако вскоре сам Бог начал глухо стонать, когда Ведьма уверенно стала насаживаться на него. Словно в отместку за долгие прелюдия, она провела ногтями по всей спине мага, оставляя рубиновые следы. Но затем провела по ним своими чарами, слегка заживляя их — чтобы не отвлекали. — Никто не смеет смотреть на тебя так же, как и я, — бархатным голосом сказал Локи, кусая девушку за правую грудь. Она выгнулась всем телом, "отлетая" от стены и чуть не уронив их обоих. — А то что, вырвешь им глаза? — она повела рукой по холодным кубикам пресса мага, тут же их разогревая. Все-таки физическая форма у него была прекрасна! Кто сказал, что мужчина должен быть накаченным здоровяком с яркой мускулатурой? Такие загадочные, словно тени от луны, стройные как змеи и красивые, грациозные как ладьи мужчины не меньше завораживает девушек, если не на порядок больше. И Локи обладал всеми этими качествами. Он отталкивал и завораживал, заставлял ужасаться и тянуться к нему, заставлял кровь течь в жилах быстрее и сердце биться чаще, он одурманивал и завоевывал... Он чертов Бог Обмана... Её Бог Обмана. — Я гораздо изобретательнее... — усмехнулся он, шлепнув Ванду по правой ягодице, заставив ведьму сильнее проникнуть под кожу Бога ногтями, так, словно она хотела её разодрать. Намек был очень ясен... И оттого невероятно желаем. — М-м-м... Пойду договорюсь с ребятами, — нагло оскалилась она, сильнее сжимая в себе Бога. — Вот нахалка! — он вновь глухо застонал, утыкаясь лбом в основание шеи девушки и кусая её уже за левую грудь. — Совсем как я... Мне нравится. Но этого им было мало. Ужасно мало! Животная страсть владела ими давно. Видеть друг друга, ощущать; но не иметь возможности прикоснуться. Желание хотя бы дотронуться до него через все иголки, провода и бинты; попытаться успокоить её через ненавистное им зеркало Читаури — все это было главной пыткой, главным испытанием в таком трудном для них чувстве — любви. Все эти желания, все слезы и муки наконец прекратились. Теперь никто не посмеет отвлечь и помешать им, ведь страшен будет гнев двух ненасытных монстров. Так ведь их когда-то звали? Два мага, два изгоя, два сердца, внутренние огни которых полыхают в данную минуту, словно пожар, целый вулкан. Даже если поджечь весь динамит Вселенной, все станции Мира и запустить все горные извержения Земли, это не будет ровняться внутреннему чувству голода и одиночества внутри них. Эти эмоции, этот голод слишком велик и сдерживать его Ванда и Локи больше не в силах... Да и есть ли желание его сдерживать? Разрядка не заставила себя долго ждать. Под сладкий, громкий стон Ванды и довольный рык Локи кончилась эта сладкая пытка. Оргазм волной накрыл обоих магов, вмиг забрав все их силы. Хотя их уже было не жалко. Бог заботливо прижал Ванду к стене, медленно выходя из неё. Но сладкая судорога все-таки прошла по телу девушки. Локи вновь приблизился к её губам, оставляя на них нежный, словно извиняясь за возможную боль, невероятно сладкий поцелуй, медленно проходясь по искусанным губам, бережно слизывая не упавшие капельки крови, по белоснежным зубам, успокаивая их от слишком частых соприкосновений, бархатным стенкам щёк, оставляя на них приятный влажный вслед, и сплетаясь с языком девушки в медленный танец, словно ночная прогулка в летней аллее у моря. Почувствовав как Ванда начинает скользить в сторону, он бережно подхватил её на руки, плавным шагом двигаясь в направлении синего кресла. — Это было ужасное время, — тихо сказала она, разрывая поцелуй, макушкой прижимаясь к подбородку мага. Он мягко улыбнулся, зная что Ведьма это почувствует и успокаивающе погладил её по волосам. — Могло быть и хуже... — Нет, не могло! Жизнь не должна быть такой жестокой, — словно обиженный ребенок проговорила она, сплетая свои пальцы с пальцами мага. — Жизнь способна и не на такие поступки. Главное найти себе цель, ради которой стоит жить, и ради которой не жалко умереть, — Локи заглянул в такие родные, красные глаза Ведьмы. И видя в них свое отражение, отражение всей той любви, которую он скрывал от самого себя многие годы, он наконец чувствует себя счастливым, нужным и любимым. Надо ли говорить, что он не сомневался, а теперь и думать не будет о том, правильный ли тогда сделал выбор, между Землей и Вальгаллой, семьей и Мстителями... Матерью и чувством любви? Ответ очевиден, не так ли?