Разная любовь

Подходя к дому, первое, что бросается в глаза Тензо: перепачканый пылью и мелом оранжевый костюмчик сына. Джонин мысленно представляет, как Ирука будет пытаться ругать Наруто, но потерпит моментальное поражение, когда мальчишка поднимет на него свои большие синие, словно воды моря, глаза и тихо прошепчет: - Папочка! Чего кривить душой, капитан Ямато и сам потерпит поражение в такой неравной битве. Хотя и перед взглядом Ируки он тоже не сможет выстоять, да и перед янтарными глазищами... Так стоп! Обещал же себе не думать об этом. Тензо поднимает глаза наверх и видит мужа, застывшего у окна, явно крепко задумавшегося, о чём говорит небольшая складочка залёгшая между бровей чунина. Джонин спешит домой. Он на самом деле очень соскучился по своей семье, пусть и прошли всего сутки. Если спросить Тензо, как он влюбился в чунина, то джонин подарит вам такую редкую, но искреннюю улыбку и честно ответит: не сразу! Но рассказывать даже под угрозой смерти не станет, потому что правда окажется постыдной и злой, без того чистого и радостного, что должна приносить настоящая любовь. Ведь началось всё с вспыхнувших в груди джонина чувств к семпаю. С Хатаке-саном они служили в одном диверсионном подразделении, изначально в разных командах. Но иногда бойцы с поля боя не возвращаются, а значит, команды приходится переформировывать, вот и оказался Тензо под руководством Какаши-сана. И с этого момента глаза кохая всегда были направлены только на него. Сначала из-за обычной недоверчивости к людям, потом возник интерес к неординарной личности командира, а затем уже появился и огонёк влечения, пусть сначала как обычная реакция организма на постоянное перенапряжение, и лишь потом как ответная – на заботливое отношение семпая. Тензо с самого начала понимал, что Хатаке, как и он играет в отношениях ведущую роль, поэтому они никак не смогут быть вместе, но глупое сердце всё равно больно сжималось стоило увидеть, каким взглядом Хатаке-сан провожал фигуру одного кареглазого учителя Академии. Младшему хотелось рвать и метать, крушить всё, что попадётся под руку, но больше всего ему хотелось стереть с лица земли эту стройную гибкую фигуру со смешным хвостиком каштановых волос. Последней каплей, переполнившей чашу ненависти к, в сущности ни в чём неповиному, молодому человеку, стала добровольная отставка командира в пользу регулярной армии Конохи. Тензо был уверен, что тот учитель как-то связан с решением командира и пытался пристально следить за ним, сам не понимая, зачем ему все это надо. Так и продолжалась жизнь Тензо: в работе, безответной любви, тоске и ненависти. Не учел джонин одного: работа в диверсионном подразделении, подразумевает, что большую часть времени бойцы проводят, где угодно но не в стенах родной деревни, а потому многие и не возвращаются вовсе. С очередного задания он вернулся совсем один, полуживой, с большой потерей крови и перебитыми каналами чакры. Формировать новую команду руководство отказалось и перевело, лежащего на тот момент в госпитале, джонина в личную охрану Хокаге: всё-таки Тензо один из лучших бойцов деревни, вот пусть в деревне и сидит, охраняет самое ценное. В том, что молодой человек восстановится полностью сомнений не было ни у кого. Восстановился и рвался в бой, но приказ о переводе уже был подписан, и дата выхода на новую должность была оговорена. Подкупила Тензо и предложенная должность: капитаном. Так из привычного полевого образа жизни, джонина перекинуло в оседлый, и тут бывший вояка понял всю прелесть выходных дней: он полностью отдался своему давнему, немного постыдному, как он думал, увлечению – готовке. Вот только пробовать его кулинарные шедевры было некому и тогда-то джонин опять вспомнил и о своей привязанности к командиру, и о ненависти к учителю. Снова он попал в водоворот своих чувств и поддавшись порыву собирал по крупицам информацию об этом человеке – Умино Ируке. На такой должности труда это не составило. В душе росли сомнения в правильности происходящего, но жирную точку поставила подсмотренная в тесном коридоре штаба картина, такого доверительного и легкого разговора между командиром и этим Умино. Сердце Тензо наполнилось такой горчящей злобой, что джонин решил отомстить этому чунину, осталось только придумать как. Но тут уж подсобили идею новые напарники капитана, принявшие его гляделки на чунина за обычную симпатию и посоветовавшие подкатить к учителю на вечеринке в честь Нового года. Это был идеальный план. Тензо решил позаигрывать с чунином, напоить того в усмерть, и взять где-нибудь прямо в штабе, а на следующий день, сделать вид, что его не интересует такой легкодоступный парень, чтобы не только Хатаке, но и учительские друзья увидели какая Ирука посредственная шлюшка. В том, что Ирука обязательно придёт к нему с выяснением отношений,Тензо был уверен: уж слишком хорошо он изучил психологический портрет учителя. Всё пошло не по плану, стоило ему переступить порог зала, где проходила сама вечеринка. Хатаке он заметил сразу, джонин о чём-то беседовал с Хокаге, влюблённым взглядом провожая, последовавшего на танцпол, чунина. Решив не терять ремени, Тензо протиснулся сквозь толпу и пристроился позади чунина, краем глаза ловя разочарованный взгляд командира. Интересно, что у него на уме? Хатаке уж точно никогда бы не опустился до таких грязных помыслов и дел. Тензо приблизился к чунину, захватывая его обманчиво хрупкое тело в самую пучину танца. И о Ками-сама, как посмел джонин помышлять обидеть этого человека?! Чунин был ладненький, гибкий, с красивой смуглой кожей, но больше всего поразили Тензо его глаза: чистые, доверчивые, глубокие и такие теплые, что казалось они могут топить снег одним своим взглядом. Капитану стало тошно от самого себя, ведь не был он плохим человеком, что на него тогда нашло, неужто одиночество способно довести даже бравого бойца до точки невозврата? За своими размышлениями Тензо чуть не пропустил момент, когда явно запыхавшийся чунин, обмяк на его руках. Он бережно отнёс учителя за свой стол и позвал штатного медика. Удостоверившись, что с учителем всё в порядке, просто небольшое недомогание, капитан укрыл его своим жилетом и отошёл на улицу, куда его знаком позвал, маячавший на горизонте, Хатаке. Чего он не мог ожидать, так это прилетевшего в челюсть удара. Злой как чёрт, командир, повалил Тензо на пол и оседлал, не давая тому возможности пошевелиться, схватил за воротник водолазки и сдержано-тихо спросил: - Ты что удумал? Запомни, Тензо, если хоть один волос упадёт с головы сенсея, я не посмотрю, что ты мой кохай, я тебя уничтожу! Тензо так задела эта забота, что он не удержался и съехидничал в ответ: - Семпай, если вам так дорог Умино, что ж вы до сих пор к нему сами не подошли? И только тут он понял какую большую ошибку совершил, во взгляде Хатаке заплескалась такая боль, что даже у Тензо кольнуло в сердце. Тело семпая в момент ослабло, он с большим трудом поднялся с кохая и отошел к перилам, не оборачиваясь бросил тихое и сухое: - Уходи. И звучало это как последняя точка, поставленная в общении двух взрослых людей. Тензо опять накрыла ярость: значит вот так просто, из-за какого-то чунина Хатаке может отказаться от него, от кохая, который своей грудью прикрывал ему спину в бою, от человека, с которым семпай жил под одной крышей, делил еду и спальник? Уничтожит значит, ну что ж пусть уничтожит, но сначала Тензо отомстит, отомстит этому проклятому чунину. В зале Ируки не было, ждал джонина только аккуратно сложенный на лавке, ещё теплый жилет. Тензо сложил печать перемещения, оказываясь прямо перед дверью чунина, и только собирался постучать, как услышал неспешные мягкие, словно у кошки шаги. Так мог передвигаться только один человек – Ирука. Джонин подождал, пока он подойдёт ближе и, как только Умино заметил его присутствие, сразу же припал к горячей смуглой шее, не то укусом, не то поцелуем – уж слишком сильно овладели его разумом эмоции. И тут случилось то, что уж точно выбило из головы Тензо всю дурь. Дверь отворилась и на пороге возник маленький светловолосый мальчишка, трясущимся голосом, звавший Ируку. Тензо помнил как это бывает, он знал, что за такими вопросами обычно следует истерика и просьбы не уходить, не оставлять одного. Ирука, быстро соориентировавшийся, уже успокаивал мальчишку, рассказывая о том, как хороший капитан Ямато, вызвался проводить его домой, чтобы папа Ирука не заблудился по дороге, благодарил Тензо и желал доброй ночи. Джонин на автомате попрощался с учителем, с маленьким Наруто и быстро выскочил на свежий воздух. Ему нужно было подумать, о многом подумать, а ещё придумать как теперь быть. И как он мог пропустить момент, что Ирука приходил и говорил об усыновлении мальчишки в его, Тензо, смену? Почему джонин, один из лучших разведчиков, пропустил такое значимое событие мимо ушей? Неужели ненависть и впрямь делает людей слепыми и глухими? Хорош боец: командира обидел и чуть не навредил чунину, оставив Наруто без вновь обретённой семьи. Мысли цеплялись одна за другую, но неизменно возвращались к карим теплым глазам чунина. Надо бы всё-таки извиниться. В штаб Тензо пришёл ровнёхонько перед обедом. Хотел выловить Ируку на входе в столовую, извиниться, да в качестве знака расскаяния предложить собственоручно приготовленный обед: в своих кулинарных талантах капитан Ямато не сомневался. Но услышав неприятные шепотки о красном как рак чунине за столом анбу и о его побеге, Тензо направился прямиком в штаб, на глазах у всех предложил растерявшемуся чунину пойти на свидание и не дожидаясь отказа, в чем сам джонин был уверен, вытянул Ируку в парк перед резиденцией Хокаге. Чунин ел с таким удовольствием, что сердце Тензо стало быстрее стучать, намекая джонину, что и в его случае ещё не всё потеряно. Капитан стал приходить к Ируке постоянно, мало того, что чунин с настоящим удовольствием принимал угощения от джонина, что радовало последнего до счастливого огонька в глазах, так ещё и оказался гораздо интереснее, чем предполагал Тензо. В какой момент, джонин стал дожидаться Ируку с работы, он не помнил и сам, зато хорошо запомнил, как радовался, когда учитель впервые пригласил его зайти на чай. Наруто сначала всеми правдами и неправдами, пытавшийся вывести джонина из себя, постепенно привык к заходящему в гости Тензо и даже стал показывать ему свои игрушки и рисунки, а затем и вовсе, сразу по приходу старшего, тянул его в гостиную играть в очередную напольную игру или устраивать гонки на машинках. Тензо даже готов был быть лошадкой для юного наездника на постоянной основе, лишь бы Ирука продолжал так счастливо смеяться и смотреть только на джонина. А потом пришла беда – Ирука заболел. Тензо успел вычеркнуть из своей жизни несколько дней, но это стоило того, чтобы встретить взгляд пришедшего в себя Ируки и увидеть в этом взгляде теплоту и томительное ожидание именно его – Тензо. Тензо остался насовсем, он был уверен, что его место здесь в этом доме, рядом с этими людьми Ирукой и Наруто. Он действительно любил их. И всё у них было хорошо и спокойно, и разве могло быть иначе? Как же он ошибался! Не могло, а случилось. Тензо думал, что никакая другая беда, например, с янтарным взглядом и задорной улыбкой, никогда не сможет разрушить тихую гавань его семьи. Но дни сменялись один за одним, а Тензо словно застрял где-то там в начале марта, когда придя на смену первое, что он увидел была чужая улыбка и янтарный оценивающий взгляд, кажется была ещё какая-то музыка на фоне, что-то типа звона колокольчиков, но оглущённый неожиданной встречей джонин, только и мог, что отупело смотреть на нового члена своей команды и впитывать, впитывать в себя этот взгляд. Пока его не окликнули выходить в наряд, да только и там легче не стало. Новенький шиноби, то и дело оказывался рядом, смеялся своим бархатным смехом, притирался своим бедром к бедру джонина и задавал кучу вопросов своим мурлыкающим голосом. Тензо столько лет умевший держать себя в руках, взорвался в первый же день, благо в душевой он был один, а значит и свидетелем своего позора был лишь он сам. Джонин приказал себе думать о семье, о чистых и прекрасных глазах Ируки, о глубоком как море взгляде Наруто и вся бушующая волна эмоций сошла на нет. Не всколыхнул его и янтарный недоумённый взгляд, дольше положенного задержавшийся на его покалеченной руке, но это была лишь первая победа в последующей череде неравных боёв. У Тензо было, что защищать, он долго держался, но после того, дня, когда Ирука, полдня задумчиво просидевший у окна, стал смотреть на джонина, словно ища в нём что-то, всё, что было нажито за эти годы стремительно пошло ко дну. Как-то раз, возвращаясь с работы, Тензо увидел впереди на улице знакомый каштановый хвостик, бредущий судя по всему на рынок. И поспешил за ним в надежде его нагнать, и нагнал, потому что Ирука стоял сразу за поворотом и смотрел вдаль на высокого статного джонина с копной серебрянных волос, и было в его взгляде столько же боли, сколько и у того джонина, в день, когда Тензо шёл вершить месть. Отомстил, только видимо не тому. Он знал, что Ирука его любит, но ведь это была другая любовь, не та самая настоящая, из-за которой начинают войны и захватывают города. Тензо растерялся, остался стоять истуканом на том самом месте, пока его не догнал знакомый мурлыкающий голос. Генма имел удивительную способность без слов понимать, что нужно в тот или иной момент капитану, начиная от документации и заканчивая дружеским разговором, за бутылкой саке. И Тензо говорил, говорил без остановки, а Генма слушал и переживал, все вместе с Тензо, а потом молча затянул к себе домой пьяного джонина, завернул в одеяло и уложил спать, а сам отправился к своему другу. С которым ему предстояло очень серьезно поговорить. Тензо за это время успел немного проспаться и отправился домой. Ирука встретил его в прихожей, помог раздеться и отправил в душ, явно понимая, к чему всё идёт. Говорили они долго, не утаивая больше ничего, плакали вместе и смеялись, поддерживали и любили друг друга, но уже как люди прошедшие вместе множество испытаний, и скинувшие с себя все пологи тайны, с сыном вызвался поговорить Ирука, Тензо хотел было уйти на рассвете, но Ирука учительским тоном загнал джонина в кровать и лег сам, понимая, что им обоим понадобится много сил, чтоб пережить надвигающиеся перемены.