Демоны Луффи

Да, моё новое одиночное транспортное средство оказалось с норовом, который я осознал не сразу. Успел наглотаться воды, прежде чем реально приспособился. Было слишком непривычно, что нужно при его управлении учитывать все погодно-природные факторы. Ветер, его направление, течения, высоту волн, вероятность осадков… Лодочка была слишком лёгкой, а парус для неё — слишком большим. Её так и норовили перевернуть волны, или лёгкий бриз. Эту самую погоду я, разумеется, мог контролировать, но… Но для этого нужно сосредоточиться на погоде, а не на плохоустойчивой лодке в руках. Да и вообще, не всегда будет возможность это делать, так что я решил, что следует научиться управлять подарком, будто я был обычным человеком, а не являлся Демоном Шторма. Нет, конечно, перевернувшись раз сорок, я сумел с ней справиться, а чуть позже и понять, что в ней предусмотрено буквально всё. Вот только инструкций к ней не прилагалось, и все секреты конструкции мне пришлось выяснять на ходу. Да, это не волновик Нами, в котором включил Ракушу, и рули сколько влезет… И всё же я эту штуковину себе подчинил, и понёсся к цели, подлетая на волнах разыгравшегося шторма. Небольшой контроль над водой и воздухом позволяли мне на лёгкой лодочке буквально лететь над волнами, и большой парус этому только способствовал! О, да только за один такой подарок я был готов воевать за семью Эйса. Это же чистый восторг, нестись над волнами на почти реактивной скорости! Хотя скорость зависела только от меня. Но каково же было моё удивление, когда промокший, зверски усталый физически и измотанный морально, и всё же довольный я, к вечеру на горизонте увидел Ред-Лайн, а к ночи достиг архипелага Сабаоди. И это в то время, когда мы на Санни добирались несколько дней! Там, кстати, передо мной встал ещё один вопрос: как оставить такой корабль? Конечно, управлять им мог только я, потому что, скорее всего, его и строили конкретно для меня, но вещь без сомнений это была очень ценная, и оставлять без присмотра её было нельзя: своруют. Думал над этим вопросом я несколько часов, и всё же решил спрятать, и даже почти придумал, как это сделать, как вдруг заметил на мачте что-то вроде щеколды. Вновь, уже в который раз за день, облазив транспортное средство вдоль и поперёк, я вдруг понял одну вещь: мачта хорошо складывалась, и крепилась к одному из бортов вместе с парусом, и необычная лодка превращалась в каноэ. Лёгкое для переноса. Думая о том, куда мне его тащить, я задумчиво дёргал цепь клети на шее, и тут меня осенило! Ну, действительно Эйс лапу приложил! И это было гениально! Каноэ я легко затащил в Астральную Клеть, спрятав даже более чем надёжно. И уже в темноте потащился искать «Пиратский Бар Шакки». Проливной дождь ничуть не испортил мне отличного настроения, а уж как были рады Шакки и Рейли, когда я нарисовался в дверях их бара! И накормили, и место для сна выделили. О, дядя ловко и быстро взял меня в оборот. Целую неделю он таскал меня по всем злачным заведениям архипелага. Видимо опыт сказывался, потому что я так и не понял, каким образом он сумел уговорить меня составить ему компанию. Даже считать не хочется, сколько денег я оставил в игровых и питейных домах. Собственно, неделю я помнил лишь смутно. Пили, кажется, без просыху. А стоило мне немного протрезветь, дядя утаскивал меня в следующее питейное заведение. Почему-то мне отчётливо запомнилось, как в один из дней Рейли воскликнул на всю площадь: «Вот она, пиратская жизнь!», и потом нас чуть не арестовали дозорные за это. Ещё я хорошо помнил воспоминания Тёмного Короля о команде и их приключениях, которыми он щедро со мной делился, налакавшись в очередной раз. Но, несмотря ни на что, Рейли за преподанный урок я был очень благодарен, даже если он уговаривал меня пить не из-за этого. Потому что, очнувшись в обед седьмого дня в неизвестной мне спальне, с крайне странными, но очень приятными ощущениями в теле, да ещё и сразу с двумя обнажёнными смазливыми девчонками, явно лёгкого поведения, которые сладко улыбались во сне, томно прижимаясь ко мне, я понял, что алкоголь — это зло. А выбравшись из комнаты, а затем и из публичного дома, я клятвенно пообещал себе больше никогда не напиваться до такого состояния, и не позволять себе пускаться во все тяжкие. Хотя бы из-за того, насколько я был уязвим в таком состоянии. Нет, не то, чтобы мне не понравилось. Даже наоборот. Просто… низко это как-то. Не по мне. Что, выпивох и бабников в мире мало? Рейли-то, понятное дело, просто забыться в такой атмосфере хотел, да и в таком виде он мало интересовал дозор, и Правительство, а значит, за ним шибко не следили. Но мне следовало следить за собой, и оставаться по возможности трезвомыслящим. Моё-то приключение далеко не окончено. В общем, проведя неделю в мире пьянства и блуда, я зарёкся так проводить время, и решил заняться планами. Сначала я отыскал Рейли, на этот раз, догадавшись использовать Волю Наблюдения. С её помощью можно было чувствовать силу окружающих на огромном расстоянии, а потому вычислить одного из сильнейших людей архипелага было несложно. Досадовался только, что не сделал так, когда мы впервые попали на архипелаг… На моё удивление, дядя нашёлся в пиратском баре Шакки, абсолютно трезвый, и довольный жизнью. Издевался и подкалывал, конечно, явно прекрасно зная, где и в какой компании я проснулся. Даже заподозрил его в том, что это он меня и саботировал к такому времяпрепровождения. Но больше пить или играть он не тащил, и ладно. Спрашивал о планах только. Я и рассказал ему… Он одобрил, и даже кое-что посоветовал, прежде чем снарядил меня в путь, понимая, что задерживаться больше я не стану. Жаль только, что Кид всё-таки отплыл… Перед моим отплытием он сунул мне видавший виды корабельный журнал… Оро Джексона, корабля Короля пиратов. Я пытался отговориться, мол, если всё знать буду, приключение скучным будет. Но дядя меня убедил взять журнал, на всякий особо крайний случай. Типа, лучше иметь что-то подобное в качестве страховки. А ему хоть и жалко, но нужно передать в качестве наследства будущему Королю Пиратов. Пришлось взять, но я спрятал его в клеть как можно дальше, пообещав себе до этого самого крайнего случая, или пока не достигну Рафтеля, журнал не читать. А после отправился в путь, прямиком на Маринфорд… Что я там забыл? Да просто пошалить хотел. Позлить дозор и некоторых пиратов, доказать, что жив, здоров и счастлив, а ещё спереть флаг. Не совсем этот трофей был заслужен мною, но не мог не закончить коллекцию. Я не торопился, ведь в запасе была куча времени, а потому прибыл в место назначения только к утру следующего дня. Ночью я лениво наблюдал за звёздами лёжа на дне своего каноэ, где-то посреди Гранд-Лайн, думал о том, как на самом деле мал и ничтожен относительно вселенной. Звёзды отражались в воде, течение которой лениво несло лодку по заданному мною курсу с тихим плеском. Я был один на многие морские мили вокруг, и было ощущение, что я плыву прямо по звёздному небу… Короче, к тому времени как меня принесло в Маринфорд, я пребывал на редкость в меланхолично-романтическом настроении. Зашёл я с той стороны в штаб дозора, откуда врагов не ждали. Вошёл в акваторию острова, сложил парус так, чтобы лодка казалась маленькой шлюпкой, и оставил её дрейфовать в море, постоянно отслеживая местоположение. А сам воспользовался крыльями, и с лёгкостью пробрался за стены самого укреплённого сооружения дозора. Кара к этому времени ждала момента, чтобы сорвать флаг… Я двигался не спеша, особо не прячась, но стараясь не попадаться на глаза, и, в итоге, без проблем достиг главной площади, где ещё две недели назад стоял эшафот, и велась война. Прибыл я, в общем-то, вовремя. Маринфорд сильно пострадал от силы фрукта Белоуса, так что две недели на остров никого не пускали: убирали последствия войны, то есть смывали кровь, откуда только можно, и занимались ремонтными работами главного здания штаба, чтобы придать какой-никакой, а вид того, что дозор не собирается сдаваться, несмотря на поражение. Короче, я попал в Маринфорд в первый день, когда на остров запустили журналистов со всего мира. И это было очень кстати! Честно говоря, когда я под взглядами дозора и журналистов, натянув шляпу почти до глаз, пересекал площадь, направляясь к сигнальному колоколу, от нервозности у меня сводило челюсть. Да, Ник, ты только себе представь: Я НЕРВНИЧАЛ! И, то ли меня не сразу узнали, то ли были в таком шоке от моего внезапного появления на враждебной территории, однако, к тому времени, как и журналисты, отмерли, а дозор засуетился — я уже бил в колокол. Традиция такая у дозора существовала, что они били в сигнальные колокола либо провожая погибших товарищей, либо провожая старый, ушедший год. Эта традиция была забыта, и сейчас в них били только по тревоге, или когда умирал кто-то из старшего офицерского состава маринеров. Я же решил, и проводить погибших пиратов и революционеров, и объявить начало новой эры. И о, это величайшая дерзость с моей стороны, и позор для маринеров, что в главный сигнальный колокол всего Морского Дозора бил пират, объявляя начало новой эры. Наверняка, многих пиратов мира, как и дозорных, разгневает сообщение о моей выходке, ведь выглядело всё так, будто я объявил начало СВОЕЙ эры. Тем более что меня активно фотографировали журналисты, а одна, самая смелая, даже спросила, зачем я вернулся в Маринфорд, что хотел сказать тем, что бил в колокол, и что я думаю о войне. Её смелость мне импонировала, так что я ответил, что-то вроде: — Чтобы сказать, кому нужно, что жив, и объявить начало новой эры. О том, что думаю о прошедшей войне, я высказался на самой войне. — Обнадёженные тем, что я ответил на заданные вопросы, и ничего не сделал репортёрше, на меня тут же свалился град вопросов других журналистов. Но я ответил только на два. Один журналист меня спросил о том, почему я вступил в войну без накама, и я ответил: — Они были заняты. Но мир о нас ещё услышит. Не сомневайтесь, — прозвучало зловеще, и журналисты замолчали. Только та смелая журналистка, которая, как выяснилось после того, как она представилась, была родом из Арабасты, рискнула спросить ещё и о том, как я и моя команда были связаны с инцидентом в её родной стране, связанным с Барок Воркс, бывшим, а ныне мёртвым Шичибукаем Крокодайлом, и революцией. Я ей честно и ответил, как было. Что революцию устроил сам Крокодайл, и дозор об этом не солгал, а вот против его людей и его самого сражались мы с командой, и победили. За что мне, и моему Первому Помощнику повысили награды за головы. На растерянный вопрос о том, почему мы, пираты, спасли её страну, я ответил тоже честно. Так и сказал, что принцесса страны пробралась тайно в организацию Барок Воркс, чтобы выяснить кто её лидер. А выяснив — поняла, что к дозору обращаться глупо, ведь Шичибукаям разрешают бесчинствовать сами Горосэи, лишь бы те были верными псами. Так что, чтобы спасти страну принцесса обратилась к первым, кто попался ей на пути на родину, чья сила её поразила. Так и сказал, Ник, что она, отчаявшись, обратилась ко мне, к пирату, потому что больше никто бы не помог. А нам просто хотелось проверить свою силу, так на ком, если не на Шичибукае? В общем, я был уверен, что общественность будет в шоке. Вышло, что я немного подставил Виви, но её простят, ведь она ратовала за страну. Пока мы беседовали, морской дозор меня окружил, и всё время держал на мушке. Но среди них были только рядовые, да капитаны. Все серьёзные силы, так или иначе, но представляющие мне угрозу, были брошены на поимку белоусовцев в Новом Мире. И они сами понимали, что для меня угрозы не представляли, а потому, пока я не нападал, не нападали и они, не решаясь увеличить количеств жертв в этом противостоянии. Когда я отправился к морю, остановить меня не пытались. Капитаны морщились, кривились, но приказывали рядовым меня пропустить, продолжая напряжённо держать на мушке. Так что, дабы напряжение не вылилось в пальбу, а затем и в драку, резких движений я старался не делать. У самой кромки воды я свистнул, и, как и договаривались, Кара в этот момент сорвала флаг последнего не опозоренного лично мною оплота правосудия, и быстро доставила его мне. Дозорные просто взревели от негодования, но я усмехнулся, и тряхнул флагом: — У меня для коллекции только его и не хватало. Флаги Эниес Лобби и Импел Дауна, из которого я и прибыл на войну с подмогой, — пояснил я для журналистов, — уже болтаются как половые тряпки в моей каюте на моём корабле. — Дозор не выдержал издёвки, и капитаны приказали стрелять. Пули из кайросеки изготовлялись дозорными только для ружей особых подразделений. Так что пули рядовых мне были не страшны, но всё равно неприятно. Не удивительно, что я поспешил смыться, предварительно издевательски поклонившись публике. К тому моменту, течение, под моим контролем, подогнало к берегу моё каноэ, и мне ничего не стоило прыгнуть в него. Ну, а дальше — дело техники, и рук уже достаточно опытного моряка. Три минуты на то, чтобы поставить парус, одновременно отводя себя и каноэ течениями от берега, закрепить пару канатов, и — вперёд. Ни один корабль не догонит. Куда я плыл? Да куда глаза глядели. Плыл два дня, благо, что и пресная вода и провизия хорошо помещались в клеть, и отменно в ней сохранялись, оставаясь свежими и вкусными. Вообще-то я плыл в поисках своей новой команды. А точнее направлял лодку по Библ-карте Уильяма Рэкхема, капитана моего второго корабля. Он был молод, хоть и старше меня на десяток лет, и обладал силой дьявольского фрукта Сталь-Сталь, то есть всё, до чего он дотрагивался правой рукой, становилось сталью, а левой — тем, чем и было. Чтобы это не доставляло проблем, он носил перчатки. Но главное, я выпустил его с Шестого уровня Импел Дауна, так что он был по гроб жизни мне обязан. Вот к нему-то я и плыл, но… Когда я, пригревшись на солнышке, задремал, резко и неожиданно проснулся от того, что кто-то или что-то загородило мне свет… То есть, я резко оказался в темноте. Ко всему прочему вдруг раздались возгласы: — Это Мугивара! — Давайте убьём его, пока спит, и прославимся! — Ты что, с ума сошёл, или не читал газет? Нужно делать ноги, пока живы! — спорили голоса, показавшиеся мне знакомыми. Не сразу, но я соизволил продраить глазки, и одним движением, с помощью потока воздуха взлететь на пиратский корабль, с до боли известным мне «Весёлым Роджером» с большим ярко-красным клоунским носом. — Так-так-так, пираты Багги Клоуна и… Как там тебя?! — усмехнулся я, обращаясь к единственной женщине на корабле, и сохранившей наигранную невозмутимость, когда от моего неожиданного появления на борту все пираты кинулись в рассыпную, включая дрессированного льва. — Всё так же груб! — воскликнула смутно знакомая женщина. — Я — Альвида, и я оскорблена! — А, точно, Альвида! — вспомнил я, и посуровел: — Значит так! Раз уж вы попались мне на глаза, то сообщаю, что вы-то мне и нужны,— потёр ручонками я. — Зачем? — осторожно спросила бывшая капитан пиратов Альвиды. — У меня на борту… Кхм, ну то есть в плену, — поправился я. — Ваш капитан, Багги. Я его случайно из Импел Дауна вытащил, но он достал болтать, и мои подчинённые его заковали в кайросеки, и кинули в карцер, чтоб сидел смирно и не болтал. Мне, собственно говоря, плевать, нужен вам капитан или нет. Но сейчас мы плывём навстречу с моими людьми, чтобы вы забрали своего Клоуна. А потом — валите на все четыре, но на глаза мне не показывайтесь. — А если мы откажемся? — осторожно спросил один из пиратов, не помню как его, но с ним Зоро сражался когда-то, ещё в Ист-Блю, когда мы только познакомились. — Ну, попробуйте! — развеселился я. — Как раз мне хочется размяться, — с этими словами я стукнул ближайший борт кулаком, заряженным волей, и тот разлетелся в мелкие щепки. Пираты со слезами на глазах рухнули на колени, и стали просить пощады. А я что? Я взял на себя командование кораблём, не забыв втащить каноэ на борт, и не забывая нагружать команду бывшего противника тупой бесполезной работой. Корабль уступал в скорости тем, к которым я привык, но, тем не менее, следуя за Библ-картой, к обеду следующего дня на горизонте я увидел бывший линкор дозора, над одной из мачт которого развевался мой флаг. — У тебя же был другой корабль… — заметила Альвида. — Гоинг Мэри погибла, а новый корабль, Солнце Тысячи Морей, на целый год поставлен на якорь. Остальное вам расскажет капитан, если он умеет не только болтать, но и слушать, — фыркнул я, намекая на то, что это не её дело. Поравнялись быстро, и мои новые ребята собрались уж было на абордаж брать корабль Багги, но… заметили меня, и недоумённо остановились. — КЭП?! — удивились они. Я хмыкнул, и пожал плечами: — Плыву я, значит, плыву, задремал на солнышке немного, и тут БАЦ, корабль мне свет загораживает, — извиняясь, развёл руками я, мол, они сами на меня напоролись. Ребята, похоже, повеселиться планировали, но я их знатно обломал. Ну ничего, вокруг полно кораблей дозора шныряет… — Тащите Багги! — приказал я, подхватывая каноэ одной рукой, а другой, хватаясь за мачту своего корабля, мысленно благодаря себя за то, что когда-то съел очень невкусный, словно резина на вкус, фрукт, и перепрыгнул на другой корабль. И уже с комфортом устроившись на лежанке, которую откуда-то мне притащили, наблюдал за процессом передачи пиратам их капитана. Зрелище, должен заметить, было презабавное. Багги мужики вывели из карцера так сильно обмотанным канатами, что он мог лишь шевелить пальцами рук, да семенить по палубе. А ещё во рту у него был кляп, а в глазах стояли слёзы. И держались мои пираты от него как можно дальше, будто он был чем-то мерзким. Прикалывались, на самом деле, конечно, потому что знали, как смешно Клоун реагировал на попытки посмеяться над ним. Вот и обращались с ним серьёзно, как с действительно опасным преступником. Но это вряд ли ему льстило. — Капитан! — со слезами заныли его пираты, стоило им только увидеть пленника. — Кляп-то вытащите, — усмехнувшись, приказал я. — Он опять всех грязью поливать начнёт! — возмутились мои пираты. — Напоследок — можно, — я махнул рукой, и один из моих новых подопечных вытащил изо рта Багги кляп. Тот сразу зарычал: — Мугивара! Да Я…! Да вы… — кажется, он даже не находил слов, но заметив, что нас все его потуги лишь забавляют, он неожиданно замолчал, отвернулся и с достоинством прошествовал на свой корабль. Разумеется, этим он вызвал лишь больше смеха. Я истерично смеялся так, что заболели мышцы живота. Пока я пытался успокоиться, Багги размотали свои, и постарались побыстрее смыться от меня подальше. А я ведь хотел ему пару напутственных сказать… Ну и ладно!