***
— Не понимаю, почему этому Цезарю Клауну обязательно нужно надрать зад?! Может он нормальный парень, и… — ныл капитан где-то неподалёку. — Он проводит бесчеловечные эксперименты над детьми! — рычал на него, надрываясь, этот… вице-адмирал Смокер. — Чтобы вытащить Дофламинго из его конуры! — Я почти видел, как Ло закатывал глаза, обречённо вздыхая. Кэпу все планы родственников и приятелей были до фени: — Может быть, он не такой плохой парень, каким хочет себя представить, и… — Ты видишь всех этих детей?! Даже твой Тони-я подтвердил, что препарат, который они получали под видом конфет, смертельно опасен для них! — уже просто истерично кричал Трафальгар, пугая вышеназванных детей, которых женщины, Фрэнки и дозорные развлекали, как могли. Капитан спорил с братом и дозорным уже несколько часов. Иногда они переходили на крик, иногда даже хватались за оружие, или дрались, но, конечно, не всерьёз, а из-за гордости. Нам, пиратам, не слишком хотелось сотрудничать с дозором, но если этого не делать — нам самим придётся взять на себя ответственность за детей, которых ещё только предстояло спасти. Ведьма — дура. И зачем только встала на их защиту?! Мы же пираты! Но и Стерва, и Язва, и даже дозорная, Ташиги, встали на её сторону. Спорить никто не решился. Но и дозорным претило сотрудничать с пиратами, и, тем более им не хотелось оставлять пропавших детей на наше попечение. Заботиться о детях, одновременно отбиваясь от местного безумца-учёного, бывшего сотрудника Вегапанка, они сами тоже не могли. Вот и приходилось пиратам и дозорным искать компромиссы. Поэтому мы и сидели в разрушенной взрывом, но всё же защищённой от ледяного ветра и снега лаборатории. Поэтому у меня и раскалывалась голова: шум, издаваемый капитанами и детьми, многократно усиливался эхом разрушенного комплекса. Кэп медленно, но верно доводил до ручки всех, кто был с ним не согласен. То есть всех. Он долго корчил из себя идиота, пытаясь отвязаться от настырного дозорного и брата, у каждого из которых был план. Но и каждый из них, по сути, пытался использовать Луффи. Ха-ха! Три раза! Не на того напали. В такие моменты я почти жалел о том, что пошёл за ним. Лично хотелось придушить, или рявкнуть, чтоб заткнулся. Так бы я и поступил, если бы не было среди нас детей и дозора. Но чужим незачем знать о том, какие у нас в команде взаимоотношения, и что на субординацию не плевать разве что Фрэнки, Бруку и Язве. Время тянулось мучительно медленно. И не поспать, потому что слишком шумно даже по моим меркам, потому что враги совсем близко, и нужно было следить за обстановкой. И тренироваться было нельзя по тем же причинам. Усопп достал карты, увидев которые Ведьма тут же забыла о детях. Игры как таковой не было. Просто способ отвлечься и скоротать время, а так же показать, кто лучше всего мухлюет. Ставок не делали, а потому Нами побеждала не всегда. В конце концов, все пираты в той или иной степени умели мухлевать. Так что, тут уж к кому удача повернётся. Этого хватало, чтобы скрасить скуку… Капитан издевался над нами всеми часов пять, судя по ощущениям, доведя Трафальгара и Смокера чуть ли не до истерики. За это время и дети утомились, задремали на наскоро сколоченных Френки кроватях из лабораторного мусора. Мы давно уже мучились головной болью, не надеясь вновь поймать нить дискуссии Луффи с братом и дозорным. Но, несмотря на это, не позволили Ведьме уговорить нас сделать ставки, хотя бы на желание. — Сейчас проголодается, и быстро всех разгонит, — зевнул эро-кок, в какой-то момент. Мы усмехнулись всей командой на это заявление, облегчённо вдыхая: действительно, давненько Луффи мяса не просил, значит, их дискуссия подходила к концу. И мы были правы! Кэп отвечал приятелям с каждой минутой всё раздражённее, переставая валять дурака. В конце концов, он рявкнул, одномоментно поднимаясь на ноги: — Так, всё. Достало. Я не буду сражаться с Клауном, и это точка! — Оба, и Смокер и Ло возмущённо открыли рот, однако Луффи не позволил им и словам вставить: — Но сделаю ему предложение, от которого он не сможет отказаться. Да, он дерьмово поступил с детьми, но я не забыл о том, что я — пират. Мне не плевать на детей, но сражаться одновременно со всеми сильными мира сего ни я, ни моя команда, даже учитывая, мой маленький флотик и союзников, не готовы! С Кайдо и Мамочкой у меня и так довольно тёрок, и договор о ненападении дышит на ладан. Мировое Правительство, конечно, точит на меня зуб, но пока оно его только точит, не пытаясь укусить слишком сильно, не загоняет в угол. Я же собирался ещё кое-что сделать, прежде чем ставить мир на уши. Короче, всё будет, по-моему, — деловито потёр он руками, игнорируя возмущение и обалдевание приятелей. Он кинул взгляд на нас, и всё, дрёмы и головной боли как не бывало. Да и карты волшебным образом куда-то делись. Мы были в предвкушении интересного дельца, а потому слушали капитана, ожидая указаний. — Цезаря я беру на себя. Как и что я с ним собрался делать — дело не ваше. Детей возьмёт на себя Ташиги и твой прочий дозорный мусор, — обратился Луффи к вице-адмиралу. - Мои гарпии и Чоппер вам помогут, под прикрытием Усоппа и Брука. — Наши накама неохотно, но кивнули. — Френки займётся Солнцем Тысячи Морей. — Ну, кто бы сомневался! Хотя это правильно, что плотник заботится о доме, о нашем корабле. — Санджи, Марко — производство СМАЙЛ и лаборатории с данными экспериментов это ваша работа. Уничтожьте всё, но осторожно: чтоб никто из нас под раздачу не попал. Остальные возьмут на себя подручных Цезаря. Ло и Смокер — сами между собой решите, кто из вас валит Верго, — капитан очень тяжёлым взглядом чёрных глаз взглянул сначала на Ло, который не спешил высказывать мысли, только натянул шапку ниже, почти на глаза. А потом кэп посмотрел и на дозорного. Тот-то взгляда и не выдержал, почти истерично возмутившись: — Я не стану тебе подчиняться! — Нет, ты подчинишься! — Луффи не просил, не приказывал, он спокойным голосом констатировал факт. — Это ты просил меня спасти детей, и я помогаю тебе это сделать, как могу. — Я вскинул брови: когда это дозорный нас о таком просил?! — Но на собственные планы я плевать не стану. А ты подчинишься, потому что так ты сможешь выйти сухим из воды, и без подозрений в том, что сотрудничал с пиратами. Если ты займёшься самим Клауном — на тебя падёт гнев всех, кого только можно. У него слишком многие покупают оружие, и эти искусственные Дьявольские фрукты, — кэпа передёрнуло отчего-то, как и всех присутствовавших фруктовиков. СМАЙЛ — и было производством искусственных фруктов, само существование которых грозило серьёзно нарушить сложившийся баланс сил. Но эти искусственные фрукты у Цезаря Клауна покупали многие сильные мира сего, из-за чего, видимо, Луффи и не желал сражаться с учёным. И вообще всё нынешнее приключение как-то закрутилось именно вокруг производства СМАЙЛ, так что нам «сухим из воды» выбраться не грозило. Только, почему капитан выгораживал Смокера?! — Меня ещё надо поймать, а с тобой церемониться не станут. А так, свалишь всё на меня… — На наш альянс, — поправил Ло брата. Луффи искренне ему улыбнулся, и от моего взгляда не укрылось, как дёрнулись уголки губ Трафальгара, в попытке сдержать ответную улыбку. Видимо, за прошедшее время они неплохо друг с другом поладили. Только о чём договорились — неизвестно. Кэп не спешил просвещать меня в дебри своих отношений с членами клана Д. — Ага, свалишь на нас — и свободен, — продолжил он. Смокер долго с подозрением смотрел на пиратских капитанов, прежде чем вздохнуть: — Допустим, я согласен. Но прежде, объясните мне, какая польза от всей этой затеи лично вам, пираты? — последнее слово он выплюнул. Братья Д переглянулись, и вопросительно уставились на дозорного. — О, да бросьте. Уж кто-кто, а вы двое — истинные пираты. И пусть слова «честь» и «благородство» для вас не пустой звук, вы всё равно ничего не станете делать без выгоды для себя. Иначе, вы бы не называли себя гордо «пиратами». — Луффи тихо рассмеялся: — Прежде чем мы ответим или нет, ты нам скажи: А ты веришь в Судьбу, дозорный? — Вице-Адмирал растерялся от вопроса. Ло хмыкнул, невольно вторя мне, и отошёл к выходу: потерял интерес к разговору, или знал его дальнейшее содержание. Чтож, я помнил, как Луффи задал этот вопрос мне однажды в шторм… — Зоро, а ты веришь в судьбу? — спросил он тогда у меня. Я никогда не задумывался над этим прежде того дня. Зачем? Глупые мысли о будущем отвлекали от жизни, от того, что было у меня сейчас. Конечно, у меня была мечта. Клятва подруге детства. И я стремился к ней. Но никогда не задумывался всерьёз о том, каким будет мой путь к ней. Я просто плыл по течению, но думал, что пробиваю путь себе силой. - Ты не вовремя с такими вопросами, Луффи, — огрызнулся я тогда. Был шторм, и всё моё существо было занято лишь одним вопросом, выживанием. Но капитан, которого я в тот момент, пожалуй, ещё не признавал, был настойчив: — А всё-таки? — Меня это раздражало. Ну, какое ему было дело, и почему именно в тот момент?! И всё-таки я задумался тогда впервые, почти сразу ответив: — Нет. Человек сам определяет свой путь, — я верил в это, когда дело касалось лишь меня одного. Я верил в это до сих пор. Это было так! Но… — Это да, но может твой выбор — это судьба. Ведь ты пережил определённые обстоятельства, чтобы выбрать именно такой путь. Что-то или кто-то провёл тебя через эти обстоятельства, и тем самым подтолкнул к выбору… — Луффи говорил, словно не мне, словно просто рассуждал вслух, и не более. Но эти слова поселили в моей душе сомнения в своём ответе. Тогда я вспомнил Куину, и подумал о том, как бы сложилась моя жизнь, если бы она осталась жива. Вероятнее всего я бы со временем потерял амбиции и прекратил бы сражаться с самим собой за мечту. Если бы не её смерть, если бы не клятва мёртвому человеку о том, что кто-то из нас двоих станет лучшим фехтовальщиком в мире, я бы так и не сдвинулся с места, не покинул бы додзё и родину, не попал бы в команду Луффи. Куина была мертва, а значит, из нас двоих лучшим мог стать только я. Я должен был сдвинуться, и я сдвинулся. Кто, если не Судьба, подтолкнула меня к этому решению, пусть и ценой смерти одной сильной девочки? Я засомневался ещё тогда, но сейчас… — Ты веришь в этот бред? — спросил я тогда, скорее, чтобы избавиться от сомнений, чем, чтобы узнать ответ на вопрос. — Не знаю, — пожал плечами тогда кэп. — Но порою многое в нашей жизни предопределено. Я верю, что встреча с тобой не была случайностью. Это судьба. — К чему ты это? — спросил тогда я снова, вообще не понимая, зачем он затеял этот разговор посреди шторма, который вот-вот грозил отправить нас на дно, вместе с мечтами. Луффи тогда улыбнулся как-то по особому, мечтательно, будто в предвкушении чего-то очень приятного. Например, в предвкушении весёлой прогулки к мечте, к… судьбе. — Давай доверимся ей, и посмотрим, куда она нас вынесет, — произнёс он. Некоторое время спустя, шторм, не тронув лодку, вынес нас на берег. Тогда, вступая на песок, я уже знал, что Луффи верил в судьбу и весь этот разговор нужен был только мне. Тогда я понял, что в нём было что-то особенное, что заставляло меня следовать за ним. Тогда, он перестал быть для меня просто случайным человеком, а стал для меня капитаном. Множество приключений спустя я был готов за него уже и жизнь отдать и от мечты отказаться. Конечно, теперь я понимал, что произошло тогда на самом деле. Вряд ли Демон Шторма Монки Д Луффи вызывал тот шторм, чтобы подвести меня к нужным ему мыслям. Но провёл нас через бурю нетронутыми явно он. И всё равно это не меняло факта: в судьбу он верил. А потому знал, что сам он станет Королём Пиратов. Что я стану лучшим в мире фехтовальщиком. Что Усопп найдёт в море храбрость, о которой будут слагать легенды и многие сотни лет после нас. Что Нами нарисует карту мира, а чёртов кок найдёт своё Олл-Блю. Иногда складывалось впечатление, что он побывал в будущем, и просто знал. Но он — просто верил в Судьбу. Верил в нас. А мы за это бесконечно верили в капитана. Верили в его судьбу. Тем более что он уже провёл нас через половину пути… И вот теперь Луффи задал тот же вопрос Смокеру. Я не имел ни малейшего понятия о том, зачем он был задан. То ли кэп хотел привлечь Смокера на свою сторону, то ли пытался понять, насколько он сам, как пират, может доверять этому дозорному, то ли он за что-то уважал его. Но для меня уже сам факт вопроса говорил о большом… доверии. — Конечно же, нет! — ответил Смокер. — Человек сам определяет свою жизнь. — Я почти смеялся. О, как это было ностальгично. Луффи мельком подмигнул мне, и наигранно насупился: — Фу, как скучно, — и тут же расплылся в той самой, его особенной, мечтательно-предвкушающей улыбке. — А я — верю, Смокер. Я знаю, что стану Королём Пиратов. Это — так же неотвратимо как приливы и отливы, в зависимости от положения луны. Это — моя судьба. И всё что от меня требуется — это пройти тот путь, который она мне приготовила. У меня нет плана, как стать Королём Пиратов. Я в этом плане фаталист. То есть, если мы с командой, совершенно случайно попали на этот остров, после того, как я в разное время получал приглашение о прибытии сюда от Ло, и от Тебя, и мы здесь встретились — значит так нужно. Значит, именно это сильно продвинет мою команду на пути к мечтам. Значит, этих детей мы вытащим. И производство СМАЙЛ — уничтожим. Я не задумываюсь, зачем это нужно. Я просто делаю, потому что люблю подраться, люблю приключения и море. — Я ухмылялся, слушая: в речь он вложил всю свою суть, всё отношение к жизни. Понимал ли это Смокер, как понимали мы? — Понял, в чём моя выгода? — Получается, я помогаю тебе стать Королём Пиратов? — ошеломлённо воскликнул дозорный. — Верно, — задорно подмигнул ему капитан, прежде чем надвинуть шляпу на глаза. — Но и я помогаю тебе на пути к твоей судьбе. Вопрос лишь, в чём она заключается, твоя судьба. Это явно не пост Адмирала Флота дозора. Это судьба, уж прости, моего друга Коби. Впрочем, ты и не стремишься к этому, верно? — А Ло? — У него собственная мечта, но я не вправе о ней говорить, — кэп пожал плечами. — Здесь же он из-за своей цели. Впервые за много лет он подобрался к ней так близко. Ты узнаешь о ней из газет, и догадаешься в чём её истинный смысл, который, конечно переврут. — Считаешь себя пророком, говорить о судьбе? Ты — пират! — воскликнула Ташиги, вмешиваясь в мужской разговор. — Но я — верю. Этого достаточно, — легкомысленно улыбнулся Луффи, закидывая руки за голову. — Тогда зачем вообще все эти… планы?! — некоторое время напряжённого обдумывания спустя, спросил вице-адмирал дозора. — Пф, я не тот… человек, который станет полагаться лишь на одну судьбу, — улыбка кэпа стала оскалом, а взгляд чёрных глаз снова стал тяжёлым. Не знаю как, но это заставило дозорного смириться. Все приказания были розданы, так что кэп, пока мы суетились, определяя кто и куда идёт, под шумок смылся, прихватив с собой весь запас мяса. Женщины и дозорные с невысокими чинами остались с детьми, чтобы защищать и присматривать. Остальные разошлись. Ло — куда-то по своим делам. Смокер отправился за бывшим шпионом в дозоре, и человеком Шичибукая Донкихота Дофламинго, Верго. Санджи и Марко свалили по заданию Луффи. Ну и я тоже, отправился искать противника посильнее. Вот только… благодаря Воле Наблюдения я знал, что никого достойного не найдётся. Просто из всех сильных, присутствовавших на острове был только этот Верго, с которым можно было сразиться. Клаун ощущался хорошо, но силой он не был. Капитану, в случае драки, он так, мелкое развлечение. Остальные противники не были соперниками даже Чопперу. Вот члены команды ощущались Волей… очень внушительно. Но с ними Луффи драться запретил. А жаль… И всё-таки несколько слабаков повстречались мне на пути, пока другие лениво сражались, делая вид, что изо всех сил. За мной, кстати, увязалась Ташиги, ослушавшись сразу и Луффи, и своего Смокера. То ли не доверяла пиратам, то ли гордость дозорной не позволяла ей подчиниться моему кэпу, то ли она просто подозревала, что мне он мог поручить что-то особенное, а потому решилась проследить. Дура! Ощущая завязавшуюся драку между Смокером и Верго, за которой наблюдал Ло, я и решил, что шпионок с меня довольно. Подавив присутствие, я замер за углом одного из коридоров комплекса лабораторий. А пару мгновений спустя, потеряв меня из «виду», за угол завернула, и чуть не врезалась в меня эта девчонка, так раздражающе похожая на Куину. — И кто же ты всё-таки такая, что так похожа на неё? — озвучил мысли я. — Ой! — испугалась Ташиги, наконец, заметив меня. И как её в дозор с таким зрением и вниманием взяли? Да ещё и капитаном назначили! — Зачем следишь? — спросил я. Но она мне не ответила, вместо этого заглянула своими слишком серьёзными и внимательными глазами, кажется, в душу… и не увидела её, а потому упрямо поджала губы: — Стать великим фехтовальщиком можно и в дозоре. Почему пиратство? Почему Мугивара? — Какое тебе до этого дело, женщина? — с подозрением и скепсисом спросил я у неё. Ей не должно быть до этого никакого дела. — Мне невыносима мысль, что с каждым годом всё больше по-настоящему талантливых людей идут в пираты! А вместе с ними лучшие мечи попадают в руки злодеев, — гордо, с вызовом. Глупая женщина, однако, свято верящая в свои идеалы. И упрямая, да. — Я, значит, по-твоему, злодей? — усмехнулся я. — Ты — пират, — с презрением выплюнула она, как и многие, не понимая разницу между словами «злодей», «разбойник» и «пират». Когда-то я тоже не понимал этой разницы. Её объяснил мне капитан. И всё же я не мог не ответить: — Я обещал ей, той, на кого ты так похожа, что стану лучшим фехтовальщиком. Повторил обещание на её могиле. И мне никогда не было дела до того, каким путём я достигну цели. Луффи спас меня от дозора. — Ташиги недоверчиво глянула на меня. Я поморщился: не объяснять же ей, каким человеком был капитан Морган и его сыночек Хельмепо. — Досадное недоразумение, что меня собирались казнить. И всё-таки это едва не случилось. Кэп просто появился вовремя, и предложил пойти к нашим мечтам вместе, а потом невольно заставил поверить в себя. Луффи станет Королём Пиратов, и никакой дозор не сможет этому препятствовать. Я не позволю, — почти клялся я, скорее себе, чем дозорной. — Ты загубил, и ещё загубишь сотни жизней! — возмущённо воскликнула она, то ли не понимая сказанного, то ли просто прослушав. — Говоришь так, будто тебя волнуют не эти сотни «загубленных мною» жизней, а тот факт, что их загубил именно я, — насмешливо скривился я, уловив подтекст в её словах. И, к моему удивлению, Ташиги опустила глаза в пол, хотя до этого смотрела в глаза, с вызовом. Смутилась? Неужели, угадал?! Щёки порозовели, и… — Дозорной понравился пират… Какая ирония, — насмехался я. Однако Ташиги не отрицала, лишь покраснела сильнее, закусив губу. В уголках глаз, скрывающихся за очками, блеснули слёзы. — Какой позор, — хмыкнул я, скрывая собственное ошеломление. Бывает же, а? И что мне делать со своим открытием? Как относится к нему?! — Ты любил её, ту, на кого я похожа? — тихо, не своим голосом, спросила дозорная. Мне не нравился этот разговор. Определённо. Я почти ощущал какое-то странное чувство… Неловкость, что ли?! Кажется, я начал понимать, почему Луффи избегал оставаться с нашими гарпиями наедине иногда… — Мы были детьми, — передёрнул плечами я. Для женщины это, видимо, был не ответ, но она молчала, будто ожидая продолжения. Тишина, повисшая над нами, была тяжёлой, подавляющей, вызывающей раздражение, побуждающей к действиям. Ташиги со своими женскими заморочками меня раздражала, а потому я и прижал её к стене коридора лабораторного комплекса, удерживая за шею одной рукой, слегка придушив так, что ей пришлось схватиться за мою руку, в попытке отодрать от себя, дать доступ кислороду. — Мне ничего не стоит убить женщину, — медленно почти со вкусом прошипел я. — Тем более дозорную. — В её глазах мелькнул страх. — Тем более ту, которая так раздражает. Почему же я этого ещё не сделал? — а этот вопрос я уже задал себе, склоняя голову к плечу. Жест, который я явно подцепил у капитана, в качестве вредной привычки поведения в сомнительных ситуациях. — Почему?.. — просипела она. Но Ташиги явно имела в виду не тот вопрос, который задал я. Смысл вопроса я прочитал в её глазах: Почему я убиваю? Почему способен на это? В глазах был укор, с пряной ноткой обречённости. Она не могла понять, почему я, пират, злодей, разбойник, вдруг стал ей симпатичен. Она пыталась оправдать то ли себя, то ли меня, вот и искала ответы на вопросы. Я фыркнул, отпуская руку. Она сползла на пол, хватаясь за шею, и пытаясь отдышаться. Я ответил так, как понимал это сам: — Хочешь ты этого, или нет, но искусство владения мечом — это искусство убивать, — и я знал, что сталь, звучавшая в моём голосе, была понятна дозорной. — И это искусство бесполезно изучать, бесполезно стремиться к вершинам его освоения, если ты не можешь использовать его по назначению. Я — пират, хоть это и не делает меня убийцей само по себе, тем не менее, я ещё и убийца. Ты — дозорная. А теперь вспомни, скольких ты просто ранила, не добив, и заставив мучиться от боли, истекать кровью, и просто ломаться от желания жить и корчиться от мук сломанной гордости в ожидании собственной казни? Скажешь, это для защиты мирных жителей? — Ташиги дёрнулась, как от удара, но я безжалостно продолжил: Куина это понимала, а эта женщина — нет. — А кто сказал, что я убивал по другой причине? Подумай, кто же из нас двоих в итоге милосерднее. Подумай, какая же на самом деле между нами разница, и есть ли она в чём-то ещё кроме половой принадлежности, силы рук, и искусства владения катаной. Подумай, а потом задавай свои глупые вопросы. — Я собирался уйти, но вспомнил, что ещё забыл сказать: — Ах, да. И не надейся заставить меня «вступить на путь праведный»: я горжусь тем, что я — пират, и ни капли не сожалею о решении следовать за Монки Д Луффи, — развернувшись, я ушёл, не глядя не дозорную. Мне не было до неё никакого дела. Так занятия мне и не нашлось, так что вскоре я вышел на берег к Санни. Там, как выяснилось, тоже была драка. Френки сражался с Деткой-5 и ещё каким-то типом, Баффало, кажется. Тоже подчинённые Дофламинго. Но и эта битва была быстро завершена. В дали где-то гремел взрыв явно производства СМАЙЛ, Воля Верго к тому времени исчезла из мира живых… К Санни стали подтягиваться наши. Команда была цела целёхонька. А вот Смокер побит, хоть и выглядел бодрым, рядом с довольным Ло. Эро-кок и Марко были в подпалинах, но целы. Дети и дозорные — тоже бодры и веселы. Из накама мало кто повеселился. Даже крайне довольный Луффи, пришедший последним, в сопровождении потрёпанного, но тоже целого и тоже довольного Клауна, явно не развлекался. Несмотря на протесты и требования Трафальгара и Смокера, Луффи так и не поделился планами на учёного, таинственно отмалчиваясь. Впрочем, я полагал, что это из-за дозорных. А брату он план бы рассказал. Было быстро решено отправить детей к Вегапанку, чтобы тот попытался вылечить их от последствий экспериментов Цезаря Клауна. Этим занялся, разумеется, вице-адмирал дозора. Впрочем, они оставались на берегу, подготавливая корабль Цезаря к отплытию, потому что их корабль был разрушен. Мы же отплыли, с самим учёным на борту. Уже позже, перед исполнением второго пункта плана Ло, против которого капитан не был, он подошёл ко мне, и тихо-тихо, едва слышно спросил: — А что это вы там делали с Ташиги наедине, а? — тоже следил за обстановкой, как же иначе! Голос Луффи был весел, но вот глаза… Нет. Он не сомневался во мне. Но глаза были необычайно серьёзны, будто бы он понимал, что дозорная посеяла в моих мыслях неясное смятение. Я усмехнулся: — Тебе это понравится, кэп, — пообещал рассказать я. Мне нужно было с кем-то поделиться. С кем, если не с лучшим другом и капитаном? Трафальгар связывался с Донкихотом Дофламинго, чем-то там ему угрожая. Луффи слушал их разговор в пол уха. Я тихо говорил ему же о вздорной девчонке. Друзья веселились. Цезарь с гордым видом строил из себя то ли пленного короля, то ли хозяина положения. А Санни тихо плыл навстречу новым приключениям… И всё-таки, зачем же капитану учёный?!***