Околдованные Лондоном

Это был не страшный сон. Новость не сама появилась в моей голове. Адриан… - Маринетт? Маринетт, ты тут? Что нам делать? Алло? – я закрыла глаза, не обращая внимания на звуки из телефона. Нельзя. Нельзя этого делать. Я не могла снова обвинить себя в этом. Я столько раз думала об этом, что не могу позволить обвинить другую себя. Я прокрутила последнюю битву с Бражником еще раз. И ещё, пока сердце не перестало так сильно бить мою грудь. Он принял это решение. Но почему? Неужели, ничто ей не может помочь? Но почему отец Адриана никак не отреагировал? Я была уверена, что он бы поспорил с таким решением. Что же нам делать? Как дальше жить с тем, что Ледибаг могут обвинить в отсутствии помощи? А вдруг…вдруг Адриан всем расскажет? Кем был он, и что произошло в ту ночь… Я стала бояться этого. Страх перед гневом парижан, за которых я рисковала жизнью, но лишила лучшего друга единственного шанса на счастье в его семье… - Боже… - я схватилась за голову. Звуки из телефона прекратились. - Маринетт, - Тикки медленно подлетела ко мне. – Ты не виновата. – я широко открыла глаза. Посмотрев на Тикки, которая с сожалением глядела на меня, касавшись руки, я сглотнула огромный ком. - Плагг… - позвала я его. Но он не ответил, так как сам пребывал в забвении. – Почему Адриан так поступил? - Он мог бороться, Маринетт. Адриан сильно скучал по ней. – ответил он, отвернулся и улетел прочь. Я взглянула в сторону окна. - Что же я скажу Луке… - прошептала я самой себе, вспомнив наконец, какой сегодня день. В ту минуту я завидовала Луке. Он нервно стоял перед велосипедом, согревая руки и ждал, когда же он сможет отвести свою девушку туда, куда планировал. Это должен был быть наш вечер, полный любви и гордости, что мы держимся друг за друга. Как же мне было больно ломать его планы огромным топором, сделанный из новости об Адриане. Как и всегда, Лука заметил, что что-то не так. - Эй, все хорошо? Ты не так тепло оделась. - Я… Я не могу поехать с тобой. – Он замолчал и вопросительно смотрел на меня. Я опустила взгляд, чтобы не видеть, как он разочаровывается во мне. - Почему? – спросил он, сделав ко мне шаг. Теперь я видела его кроссовки, вспоминая, как год назад он снял их, чтобы надеть коньки и туго завязать их. – Маринетт… - Лука, я… - Ты можешь сказать. – я держалась. Внутри все так сжалось, что мне хотелось закричать. Но я все ему рассказала, все еще не глядя в глаза. Лука же не шевелился до момента, когда я упомянула, что Агресты намерены сделать. Он на момент перестал дышать, а потом нас охватила тишина. Вовсе не так я хотела провести день со своим любимым. Я не хотела, чтобы мой палец нажал на кнопку, переключив на канал, где решилась судьба человека. Я взглянула на тот бой совсем другими глазами. Теперь в той капсуле лежала женщина, у которой не было никаких шансов прожить долгую жизнь со своим сыном. - Ты ведь знаешь, что ты тут не при чем. – вдруг сказал Лука таким низким голосом, что я едва его узнала. Я решилась посмотреть на него. Он сам был в напряжении и раздумьях. Я уже почти знала, что он скажет. Лука взял мою ладонь. – Ты же знаешь! - Новости думают по-другому. Адриану достаточно просто сказать слово в мою сторону, как вся наша работа будет стерта! - Маринетт, новости очень часто врут. - Но это так! Мы были там и… - Нет, даже не думай, Маринетт. – Лука тут же стал серьезным. Я замолчала, ошалев. – Даже не думай обвинять себя в этом. Это вовсе не так! - Может быть, но ненавидит Адриан меня! И Кота-Нуара, и Ледибаг! – я повысила голос, успевая вытирать слезы. - Нет, он не ненавидит тебя. У него горе, пойми, прошу. - Я не смогу. Никогда! Этот проступок лежит на мне, а ее… - я приглушила голос. – смерть его матери будет преследовать меня до конца жизни! Мы должны были ему помочь, но просто сами сдались! - Боже, Маринетт. - Что? Что, Лука? – я разозлилась. - Агресты не приняли бы это решение, если бы все произошло иначе! - Да, произошло бы. – он тоже повысил голос, явно не вытерпев моих постоянных сомнений. – Отнялась бы ЕГО жизнь. – Внутри меня возник толчок. - Чт… - Жизнь Адриана, Маринетт. Я не мог позволить, чтобы у тебя отняли лучшего друга, а у Эмили Агрест – сына. Перед Вторым Шансом его тело лежало на твоих руках, я просто не мог! Ты знаешь это лучше меня. И я готов сколько угодно повторять, что ты не виновата в этом. – он замолчал, ошарашенно удивившись собственному тону. Он глядел на меня быстро выдыхая воздух. - Я в любом исходе потеряла лучшего друга, Лука. – медленно сказала я, осознавая, что сейчас происходило между нами. Мы ругались по-серьезному. В день нашей годовщины… Лука, будто очнувшись от акумы, теперь уже говорил спокойнее, но выглядел так, словно ляпнул очень много лишнего. – Прости меня. Я не должен был так с тобой говорить. – я продолжала смотреть на него и поражаться, как же могут на людей влиять подобные вести. Но лишь я постоянно сомневалась, а Лука просто потерял терпение и надежду, что мы хорошо проведем вечер. – Мы можем подняться к тебе и обсудить это. - Нет. – твердо ответила я, внезапно ощутив, как внутри что-то каменеет. – Я лучше побуду сегодня одна. – я отвернулась, пропустив уже две слезы. Теперь я была разбита. - Нет, Маринетт, постой… - Я послушалась. Но вместо согласия на обсуждение, я окончательно поставила точку в этой теме. - Я знаю, что ты подготовил мне восхитительный вечер, Лука. Но сегодня я не могу его принять. – тут мой голос задрожал. А Лука выглядел таким потерянным, что я жалела об этом до жжения в груди. В тот раз отнялась душа Адриана. Страшная картина встала перед глазами, а стена между мной и Лукой начинала расти после стольких переживаний, которые остались, как вечное напоминание о той ночи. Лука Я не верил своим собственным мыслям и голосу. Когда она отвернулась, внутри все перевернулось до чувства тошноты. Я хотел окликнуть ее или догнать, но я не мог и шаг сделать. Я долго смотрел на ее окно, которое оставалось на свету некоторое время. Я ждал, вдруг Маринетт выглянет, увидит, что я все еще стоял на месте, перестав чувствовать ноги от холода, но этого не случилось. Она так и не выглянула. Я не мог понять, что со мной творилось тогда. Я чувствовал невероятное давление и больное ощущение в груди. В какой-то момент ноги сами повели к велосипеду, оттолкнулись и крутили педали со всей мочи, пока не стали гореть от напряжения. Я злился. Злился на Адриана, на его отца, проклятые новости, которые усомнились в Маринетт. Но сильнее всего я продолжал винить себя за то, что испортил вечер, к которому готовился не одну неделю. Я, чертов идиот, так перенервничал, что дал волю эмоциям, и что в итоге? Она увидела иного меня, который ни разу не вылезал наружу. Что она обо мне теперь думает? Черт! Говорить про Адриана было совсем не к месту, я ведь знаю, что это больная для всех тема! Надо было остаться и ждать. Я всегда это делал, и она видела, что мне не все равно и мог ее поддержать. А теперь ноющие ноги привезли меня на место, где должен быть наш вечер. - Черт, вы должны были приехать полчаса назад! Какого дьявола? – Дэнни стоял у машины. – Не понял, Маринетт не с тобой? – я слез с велика и едва удержался на гудящих ногах. Я глубоко вздохнул, сунул руки в карманы куртки и помотал головой, глядя на открытый багажник машины, где и был весь сюрприз. - Чувак, только не говори мне, что вы… - Нет-нет, Дэнни. Просто размолвка. - В такой день? – я не ответил. – Мда, паршиво. – он выдохнул, сев в багажник. – Подбросишь? - Я лучше побуду тут немного. Можешь взять велик. - Чертовски несправедливо, но ладно. – он прошел мимо меня и хлопнул по плечу. – Мне жаль, друг. – не хватало еще и слышать это от другого человека. Стало только хуже на душе. Когда Дэнни уехал, я сел в открытый багажник, который был украшен по полной программе для идеального свидания. Свечи-лампы, скатерть и корзина с закусками. Даже большой термос с какао! И все это украшалось яркой гирляндой, мерцающая белыми огоньками по всему салону. Пока я ехал за Маринетт, Дэнни по моим указаниям все это провернул: поставил машину в нужное место, украсил и стащил гитару из дома. Ей бы точно понравилось. Волна досады захлестнула с такой силой, что я уже не заметил Лондонский глаз над головой. Перед глазами стояла лишь картинка, в которой Маринетт прямо сейчас в одиночестве переживает решение Агрестов. Да, это было то самое место, где Маринетт, ее мама и я кинули монетки в Темзу, загадав заветные желание. В такое время уже не так шумно, поэтому я взял с переднего сидения чехол с гитарой, расстегнул молнию и снял перчатки, положив пальцы на холодные струны. Мелодичные, медленные ноты с мажорным звучанием лились из гитары в холодный воздух.

Куплет 1: Я думал, что знал, что такое судьба Два человека ищут друг друга сквозь года Отталкивая всё, что им так не шло, Но оглянулись назад – время ушло

Припев: Я был закрытой книгой, держа твой рюкзак, А ты вбежала в ту дверь, разогнав внутренний мрак Ты говорила, что хочешь увидеть океан Стоит ли сказать тебе какой зародился внутри план?

Куплет 2: Время. Как же беспощадно оно жалит! Кто-то говорил мне, что время помогает, Но судьба не станет отвечать согласием На то, что медленно истребляет человеческое счастье

Бридж: Возможно, не познав до конца своё чувство к тебе Позволь мне уверить, что год был чудесен Как насчет еще года? А как тебе целая вечность? Если же нет, то просто меня перебей… (Пауза) Припев №2: Я был закрытой книгой, держа в руках твой рюкзак А ты бежала в ту дверь, разогнав внутренний мрак Ты говорила, что так любишь меня, Тогда ответь лишь на вопрос, не могу больше ждать и дня…

- Маринетт, давай будем жить вместе? – вслух произнес я, пока струны не стихли. Она сидела бы передо мной в моей забавной шапочке, которую она приберегла еще год назад, смотрела бы на меня со всей любовью в глазах и… Говорить это в пустоту было, как ножом по сердцу. Или как струна пытается взять высокую ноту, но безуспешно издает несчастный писк, режущий уши. Днем я был почти уверен, что она согласилась бы, но сейчас, когда на ее месте пусто, мне сильно хотелось отыскать кнопку перезапуска дня. Я мог все сделать и сказать по-другому, без эмоционального сбоя, который навредил Маринетт. Но вместо этого я сижу совсем один с гитарой в руках, беспомощно смотря на звезды, которые мы должны были найти вместе. Некоторое время спустя, я уже ехал домой под шум колес, а я щупал в кармане пластмассовый футляр, где и был предназначенный подарок для Маринетт. Завернув на Харли-стрит, я с надеждой глянул на ее окно. И свет был выключен. У себя дома я заперся в комнате, не сказав Дэнни ни слова, и просто сидел в темноте. - Я должен быть не здесь… - прошептал я самому себе. Мой телефон завибрировал. Маринетт - Я не понимаю, что на тебя нашло, Маринетт! Это ведь была ваша годовщина! - Алья, не надо, прошу… - Прости, но ты поступила не честно по отношению к Луке! - Я знаю, что он тут не при чем. Мне не стоило так отказываться от нашего вечера, но… - Что значит «но»?! Маринетт, у вас сегодня годовщина, а ты заперлась дома из-за Агрестов? – Алья словно забыла про новости и отчитывала меня уже полчаса. У меня так болела голова, что я чуть ли не лопалась от мыслей. Луки здесь нет и мне совсем некому было об этом говорить. Тикки меня поддерживала, но она не могла иначе, потому что она - моя квами. Но Алья не собиралась скрывать свое недоумение по отношению к моему поступку с Лукой. Теперь, конечно же благодаря ней, я чувствовала жгучий стыд за то, что обидела его и оттолкнула. Но как я могла рассказать Алье, что частичная вина за решение Адриана лежала на Ледибаг? Хотя даже Алья считала, что тут нет вины супергероев. - Я чувствую вину, Алья! С тех пор, как он закончил нашу дружбу, меня не отпускает это ощущение, что я сделала что-то не так, знаешь? – Алья лишь нервно вздохнула. - Подруга, сделай мне одолжение. Перестань думать, что все конфликты и негативные решения твоих друзей лежат только на тебе. Адриан поступил нехорошо, он зря так бросил нас, но это на миллион процентов не твоя вина! И ты вылила эту проблему на Луку! Представляешь, каково ему сейчас в ВАШ день? - Да, я понимаю. – однотонно ответила я, покосившись на подарок. Алья сделала паузу, что сбросить пар. - Слушай, напиши Адриану. Это единственное, чем мы можем его поддержать в такой момент. - Он не ответит, Алья. - Ну и что? Он не сможет не прочитать письмо от лучшего друга. Даже если не ответит, я уверена, что ему станет немного легче. Адриану нельзя чувствовать себя одиноким! – я хмыкнула в ответ. - Ладно, если хочешь, я поговорю с Нино, чтобы мы тоже написали ему. - Нино? Вы сошлись? - Нет, но ради тебя я заговорю с ним впервые за полтора месяца. И это произойдет, если ты, милая моя, поговоришь с Лукой! - Но как? Я обидела его, он даже не написал или позвонил… - А ты хорошо устроилась! Сначала убежала от Луки в годовщину и удивляешься почему это он не звонит. – саркастично усмехнулась Алья. Я тоже поняла, как же это глупо выглядело… - Ты умеешь убеждать. - А зачем убеждать? Ты уже должна была давно это сделать. Что же, я долго сидела на подоконнике в темноте и думала над этим днем с тяжелым разочарованием. После разговора с Альей я немного по-другому теперь смотрела на ситуацию и поняла, как же тяжело могло дастся решение об отключении от приборов. Не могла и представить, что врачи однажды сказали Адриану, что не способны разбудить его маму. Человека, которого ему не хватало столько лет не проснется. Едва сдерживая слезы, я осознала, что обязана была его поддержать. Не важно, друг я ему или нет, Адриан всегда поддерживал меня еще в коллеже, а значит, и я должна отплатить ему тем же! Но для начала я действительно нуждалась в разговоре с Лукой. И это далось мне не сразу, потому что я и понятия не имела, как могла смотреть в глаза Луке после того вечера. Два дня спустя я уже заметно нервничала. В школе я снова проверяла телефон каждые две минуты. А вдруг это был наш последний разговор? Может это вообще было расставание?! Откуда мне было это знать, мне всего шестнадцать лет!! Тем временем моя успеваемость по урокам начала падать, что было предсказуемо, учитывая, как протекает моя жизнь. Я не могла надолго сосредоточиться на заданиях, так как в голове образы Шерри и Луки периодически менялись местами друг с другом. Зимняя коллекция бренда Стеллы должна была вот-вот выйти, именно поэтому миллион проверок, правильность товаров и швов стояли превыше всего. Но и Шерри заметила мое отвлекание на мысли не о коллекции. И каждый раз, как я приносила не тот пиджак, Шерри испепеляла меня взглядом и напоминала, что лучше ее не бесить перед выходом коллекции и Рождеством. Но иначе я не могла. Пропущенная годовщина медленно разбивала мне сердце, и только пинки подгоняли меня поскорее закончить работу и бежать домой думать, как объясниться Луке. Мне казалось, что он ускользает от меня даже спустя пару дней без него. Настолько мне было плохо. Когда я приехала домой, у двери ждала записка с рисунком змейки, которую я так давно не видела: «Я скучаю по тебе». - Черт. – выговорилась я, спускаясь обратно на Харли-стрит. - Дэнни, ты кого-то звал? - Не-а, открой, вдруг халявная доставка от твоих поклонниц? – в какой-то степени, Дэнни почти угадал. Когда Лука в футболке осторожно открыл дверь, на секунду я застыла, но увидев его удивленные и встревоженные глаза, я вспомнила зачем пришла.

Ты пишешь мне песни Играешь на гитаре Ты так внимателен, стоя на тротуаре. Велосипед – это вестник Что ни один энергетик Не вызовет адреналин, как твой…секретик

Мы оба молчали какое-то время, Лука просто оглядывал меня, облокотившись на дверь. Да, стихи не самые лучшие, но, кажется, сработало. - Секретик? – заулыбался он. С меня упал целый обвал из камней. - Да, можно сказать и так. – я нервно потерла затылок. – Я ведь не знаю, куда ты хотел меня отвезти. – он молчал. – Я очень хотела, то есть, хочу узнать. – складывалось ощущение, что я отправдывалась, когда язык начал нервно заплетаться, но Лука просто стоял и улыбался, будто он этого и ожидал! Повисло молчание, которое я решила прервать, сказав недостаточно вещей. - Прости меня, Лука. Я так виновата за тот вечер! Я совсем потеряла саму себя и поступила, как совсем неблагодарная девушка. И не звонила, и никак… - я снова ощутила весь стыд. - Давай представим, что завтра наша годовщина? Отмотаем время на два дня назад и снова будет крайний день ноября? – я поджала голову и сложила руки перед собой. Вдруг, он решит, что это дебильная идея и скажет, что отметим уже в следующем году? Нет! Такого ответа я не желаю. Я хотела подарить один вечер только нам двоим! Внезапно, Лука сделал шаг вперед за порог, прикрыв за собой дверь. - И ты прости меня. Я вел себя, как полный придурок, не знаю, что на меня нашло. Я чертовски сильно нервничал из-за свидания и… Вот что вышло. – с небольшим хрипом высказал он. Лука пытался жестами показать, что ощущал, но потом он их просто их опустил и вздохнул. - Значит, это было бы свидание? - Конечно, Маринетт. - Если я попрошу тебя повторить это, то… - он заулыбался, и эти ямочки заразили и меня! - Будет снова наша годовщина. – Лука подошел еще ближе и поправил мне волосы. – готов сколько угодно таких годовщин хоть каждый день устраивать. - Моя голова с облегчением упала ему на грудь. Все эти муки без Луки испарились в один момент. Я так сильно копалась в себе и анализировала каждый шаг Ледибаг, что забыла, чему меня так пытался научить Мастер Фу: настоящий супергерой не может действовать не во благо людей. Лука был прав, я не была виновата в том, что случилось с Эмили Агрест. Но я не буду супергероиней, если не поддержу своего лучшего друга в такой период его жизни. Я улыбнулась и крепко обняла Луку. - Ненавижу ссориться. - Я тоже. Но мы все исправим, обещаю. - Да! – воодушевилась я. – Может быть, завтра? Перемотаем все назад, м? – но Лука в ответ помотал головой. Я напряглась. - Мне звонил Боб и сказал, что сроки поджимают. Я должен быть в Париже на запись альбома. - Когда? - Завтра. И я не знаю, насколько задержусь. Нужно подготовить анонс, рекламу, клип наконец-то снять. – он напряг скулы и с досадой взъерошил себе волосы. Я опустила голову и глядела на сумочку. Надеюсь, не до Рождества он там пробудет! - Ничего. Ты должен поехать. – на самом деле вовсе не «ничего». - Я откажусь, только скажи. Все равно чарты займут рождественские песни, мы ничего не потеряем. - Шутишь? Для твоих фанатов это будет лучшим подарком, Лука! Увидишься со всеми, передашь им мои обнимашки. – он усмехнулся. – Шерри меня не отпустит, и в школе дела паршивые. - Я знаю, Маринетт. – он взял меня за руку. – Но учти. Когда я вернусь, никакая школа и Шерри не помешают нашему главному свиданию этого года. – он поцеловал меня да так, что я встала на носочки, чтобы быть ближе к нему. Я скучала по этим поцелуям, и было горько, что нам вновь придется расстаться на некоторое время, но главное, что мы поняли друг друга и больше не молчали в напряжении. - Лука? - М? - Я не виновата в том, что произошло, верно? – хочу, чтобы он повторил это. - Нет, милая. Ты не виновата. - Чего вы тут стоите? Заходите, я разогрел пиццу. Слава Королеве, вы помирились! – мы со смехом послушались Дэнни. Я крутилась и крутилась на кресле в небольшом экстазе вперемешку с грустью. Это был новый уровень. Мы поссорились и не разговаривали, а час назад мы дурачились у Луки в комнате, бросаясь подушкой друг в друга, пока Дэнни ворчал, что мы себя как дети ведем. Мне не давало покоя, что мой очередной приступ неуверенности в себе довел Луку. Мне было так стыдно за саму себя, что непонятно, почему я вообще так поступила с ним и нашим днем. Я сказала Алье, что все хорошо, и она тоже сдержала свое общение, пообщавшись с Нино. Она сказала, что беседа была без напряга, и они умудрились обменяться шутками! Недолго думая, я открыла компьютер и почту. Ввела почтовый адрес Адриана и застыла над клавиатурой. А что мне писать-то? Извинения? Объяснения? Как понять, какое письмо ему нужно? Новые круги по столу и пара приступов головокружений только все путали. - Маринетт, меня уже укачивает! - застонал Плагг. - В чем дело, Маринетт? – добавила Тикки. - Ничего в голову не приходит! Как начать письмо? «Привет. Помнишь меня? Я та, которую ты ненавидишь!» - Тикки покачала головой. - Ты не слишком серьезно это восприняла? Это твой друг, зачем так волноваться? - Мы не общались с начала недели моды в Париже. И тут БАХ, и я появляюсь со своим утешительным письмом. - А что не так? Может, он и не сразу откроет письмо, но он поймет, что вовсе не один! Неважно, каким будет письмо, главное, что оно вообще будет! – убедительно твердила мне Тикки, пока я не взбодрилась. - Ладно, хорошо! – я перестала думать всякую чушь про бесполезные письма, так что смотрела прямо в экран, пытаясь выкачать оттуда какую-нибудь энергию для письма. А потом, я развернулась на свои фотографии, разглядывая наши улыбки, смех и дружбу на совместных фотографиях. И Адриан тоже улыбался на них. Может, стоит написать письмо, которое должно вызвать хоть какую-нибудь улыбку? Грустную или не особо и важно. Вдобавок, когда-то и Адриан написал мне письмо, и наша дружба была вскоре восстановлена. Я улыбнулась всем этим моментам из памяти, и готова была печатать. «Адриан, Думаю, ты сам догадываешься, зачем я тебе пишу вот так. Я могла бы и позвонить, но понятия не имею в каком ты часовом поясе, поэтому, пишу тебе письмо. Не знаю, прочтешь ты его или нет, узнав от кого эти строчки, но, Адриан, не могу передать словами, как сильно я волнуюсь за тебя и всю твою семью. Это решение далось тебе чертовски нелегко, знаю. И ты всегда должен знать, что каким бы не были наши с тобой отношения, я всегда рядом. Услышав новость, я была опустошена. Я знаю, как много твоя мама для тебя значит, и не могу и представить, как же это тяжело вынести. Но прошу тебя, не думай, что ты должен справляться с этим один. Ты всегда был рядом со мной в мои, скажем, непутевые периоды. Ты был рядом с Нино и Альей. И Кагами. Мы понимаем, почему ты отдалился от нас, но ты реально думаешь, что мы так от тебя отстанем? Без тебя все рушится. Мы все стали сами по себе. Адриан Агрест, которого я знаю всегда был ярким талисманом нашей компании, который не знал, что такое отчаяние. Ты всегда шел вперед, пережив столько всего, что остается только восхищаться твоей храбростью! Именно этого не хватает нам всем. А еще сильно не хватает тебя… Мы все переживаем за тебя и готовы на все, что угодно, чтобы помочь тебе справиться, как бы тяжело это не было. Куда мы все делись? Мы все распались, как атомы от чего-то единого. Пожалуйста, береги себя и держись. Ты лучше всех способен быть сильным. Надеюсь, что когда-нибудь мы все-таки сможем поговорить, как старые друзья. И как ЛУЧШИЕ друзья, Адриан. Навсегда твоя лучшая подруга, Маринетт» Когда я нажала на кнопку «отправить», я почувствовала, что это хороший поступок, который даст зеленый свет на приход в норму! Мы с Лукой помирились, Алья и Нино разговаривают, Париж надежно защищен. Огромный камень вины наконец-то укатился в бесконечную пропасть. Моя улыбка говорила о том, что наступал тот период, когда все встает на свои места… По крайней мере, я думала так до одного единственного момента, навсегда изменивший мою жизнь и в Париже, и в Лондоне.